Птица-пятерка

                Подарок для Дмитрия Энтео
     Оно конешно, так-то все, да и старцы издревле. Опять же не нами, не нами, а нам сказано было : " Человец, аще хапужит не по чину, андел истинный, асмодей пиз...дельный и суть - ерзок на руку". Се изрек Грегуар Свинадзе, отец церкви и дед демократии, брат во " Свободе" и сестра на " Эхе", кум королю, сват министру и просто друг человека. Изрек и прослезился. Утер скупую мужеска пола слезу и запел :
     - И за Сибирь, и за Кавказ, и за портвейн, и за спецназ.
     Опосля вынул портсигар, закурил и задумался. " Отчего, думает, я такая гнида ?" Подозвал другого отчима церкви, гражданина Кургиняна и говорит ему :
     - Сволочь.
     Побледнел Кургинян, зашатался и упал, а лбом въехал на Поклонную гору, в Челобитный овраг, миновав аудиенц-зал и сайт из Сан-Франциско, продрался через Холопий приказ в Кировский лес и видит : стоит. Огромный. Прямо-таки конский. Подошел и потрогал. С тех пор Кургинян - сумасшедший. От того, что потрогал. Да ладно бы рукой, он губой трогал. Вместе с Соловьевым. Но тот профи, сходить такому не с чего. И поэтому Соловьев еврей, а Кургинян нет.
     Свинадзе Грегуар в это время в Китай поехал. Сел на метро и поехал. Приезжает, выходит и видит : сидит. Толстенький. Кругленький. Хороший такой. Бросил Грегуар шапку оземь и кричит на весь вестибюль станции :
     - Граждане, приобретайте билеты беспроигрышной лотереи. Две " Волги" и река Ока на них причитаются.
     И тут к нему старица некая подскакивает и причитает :
     - Ой-ти мнешеньки, Грегуарушка свет Свинадзе...
     Тот корректирует страдницу :
     - Нет, грит, баушка, нет, грит, сволочь, не свет я, но около того, как делегат Пономарев.
     Старица на колени, лбом бухает в плиты каменны, воет :
     - Пономарь не Парамон, с Татарином не в близких.
     И тут к ним подваливают трое. Паук, Демушкин и Степанцов. Паук глупый и с бородой, Демушкин с бородой и брат чеченцам, а Степанцов просто раздолбай, ему по херу, где терситься, лишь бы поднесли. Демушкин и скажи :
     - Пусть русские люди торгуют. А получать с них будут братья мои.
     Паук влез.
     - А немцы ? Немцы как же ?
     А Степанцов в стороне стоял, вспоминал, как ништяково было тридцать лет назад, и стишата писались, и бабы шуршали, и Паук помоложе был, но такой же.
     В общем, стояли они так очень долго. Мимо проносились подземные поезда, люди куда-то ехали, мир изменялся. И вот вылезли эти пятеро наружу. Смотрят : лежит. Весь их мир. В руинах. Переглянулись и запели :
     - Горит и кружится планета...
     А из Израиля им Иван Ургант кричит :
     - Не, не планета, только родина моя, горячо любимая мною и Познером, оттого, наверное, я тут, а он в Германии.
     Оглянулся Грегуар, а Кургинян тоже в Израиле, Соловьев в Италии, Пономарев с Украины через Польшу в Штаты е...л, Татарин в Финляндии в театре расстилается. Все при деле. И разошлись пять человек, кто куда. Грегуар в Израиль, Паук в запой, Демушкин в Грозный, а Степанцов взял старицу под руку и сошел с ума.
     Вот так закончилась история и началась сказка. Очень коротенькая, но с огромадной моралью, прямо-таки конской моралью. Но по порядку. Сначала сказка.
     ... по-конски...
     Мораль : а вот не х...я, понимаешь, за доляну забывать, и будут тебе и космодромы, и мама Александра Македонского, и чемпионат по футболу, которого, на самом-то деле, не будет, но об этом стараются даже не думать, и это правильно, и это так и надо, и е...сь оно все конем.
     И поскольку щедрый я, то подгоню тебе, Энтео, даже не стишок, а целую поэму. " Мертвые души" называется. Зайди в библиотеку и спроси некоего Гоголя. Прочитай. И если не утеряешь веру, то, значит, и не было ее у тебя.
     Вот так вот.