Однажды в поезде

    На улице стояла буря, дул беспощадный ветер, тучи сгустились так, что вокруг становилось темно как ночью. Было четыре вечера, и я проснулся от звука разбитого окна, мгновенно ворвался бешеный ветер, залихватски поднимая ярко-жёлтые шторы, резко похолодало. Огонь в печи загудел как двигатель, плита слегка раскалилась и кое-где отражалась алым цветом. Окно я забил клеёнкой и брякнулся в кровать досыпать. Тепло вновь обошло небольшой дом. Проснувшись, я ещё мог наблюдать ливень за окном. Несколько поваленных деревьев лежали прямо на дороге, остановилась машина, двое вышли и старались откатить их на обочину. Наверно были проездом в нашем посёлке. Деревья откатили и машина тронулась. Ничего примечательного. Деревенская скука и грязь на дороге.
    Спустя неделю мне надо было ехать в город. Я сел на мотоцикл и тронулся. Ехать по полям и через лес было особо приятно после обильного ливня. Было свежо, небо было голубое, куковали кукушки, чирикали воробьи, пели трели соловьи, а стройная жёлтая пшеница красовалась, повиливая миллионами колосков. В городе я пробыл до полудня. Возвращался я уже пьяный вдрызг. Повиливая рулём и, стараясь не слететь с дороги, я, то газовал что есть сил, летя как пуля, то ехал совсем медленно, почти со скоростью бега. Беспардонно разогнавшись на своём стареньком мотоцикле БМВ, и хватив скользкой грязи, меня понесло в заросли просто очень быстро, как по льду. Я не помню точно, что было потом, но помню точно: ударившись об колоду головой, я пролетел ещё пару метров, а потом погрузился в сон. Именно в сон, я склоняюсь к такому положению, ведь иначе это никак не назовёшь. Мне приснился сон, будто я бегу по лесу, а в руке у меня револьвер, а бегу я, как я понял, со своими товарищами. Мы бежим и стреляем во врагов, таких же людей, но одетых в серое, которые, как и мы, были вооружены винтовками и револьверами. Даже я старался выстрелить в первого попавшегося врага. Я увидел перед собой лысого человека, прицелился со своего пистолета, человек тоже прицелился, у него была снайперская винтовка, а расстояние между нами было шагов тридцать. Я выстрелил и промахнулся, человек пригнулся и случайно выстрелил вверх, его сразу же подстрелили после моего неудачного выстрела. Он свалился навзничь, откинув руку. Мы бежали через окопы и блиндажи, многие падали, стреляли и падали, а я тоже стрелял, иногда, а проходили такие секунды, когда я даже хотел кого-нибудь подстрелить, но я промахивался, боясь получить пулю. Но в основном я просто бежал, куда бежали остальные. Добежали наконец мы. Мы стояли над обрывом, где была целая куча змей, которые извивались, ползали и шипели. На другом конце обрыва были наши условные враги, люди в серой форме. Во главе их был человек, одетый в шкуру белого медведя. Я, не медля ни секунды, набравшись ярости при виде серого мундира, разбежался и прыгнул, в моих руках, вдруг неоткуда не возьмись, появились топоры. Тут первый акт моего сна заканчивается. Второе действие разворачивается уже в поезде, где я со своими товарищами сидим в мохнатых шубах и пьём чай, а также ведём разговор. Я вышел прочь, так как спустя время тема разговора стала скучноватой. Да и самих собеседников, укатанных с ног до головы в меха, и говорящих лишь про женщин, карточные игры, рыбалку и золотой прииск, с которого мы возвращались, я считал скучными и не очень хорошими людьми. В вагонах, количество которых составляло четыре штуки, никого не было кроме нас, поэтому я решил подойти к машинисту, и, отвлекая его как можно минимально, поговорить с ним. Состав был старинный, в нём держался настоящий зимний холод, поэтому машинист тоже был в шубе, в отличие от кочегаров, которые были раздеты по пояс и с выработанной привычкой закидывали уголь и дрова в топку. Машинистом был индеец, самый настоящий индеец, в шубе и с длинными волосами, заплетёнными в косы, который, как он выразился, совсем не говорил по-английски, кроме фразы: «Вернитесь, пожалуйста, обратно, не мешайте!». Притворялся! Мне пришлось вернуться к моим занудам товарищам. Один из них долдонил не переставая ещё с тех пор как я отлучился.
—  А вы знаете Вайолет Сероблеск?
—  Ну да… Она же…
    И тут три моих условных товарища стали обсуждать ту женщину самым бессовестным образом. И к тому же, каким-то образом я её знал. Она мне была по какой-то причине близким человеком. У меня одного был револьвер. Скорее всего, мои товарищи были олухами и никогда не догадались бы о приобретении оружия. А может это сон был такой справедливый, что так мудро распорядился моими действиями. Так вот я не вытерпел, достал свой пистолет и, приставив его к боку самого заядлого трепла, всадил ему две пули. Его шуба была достаточно толстой, так что основная сила выстрелов была амортизирована толстым меховым медвежьим слоем, несмотря на то, что я стрелял, уткнув ему дуло в бок. Однако пули смогли пробить бок болтуну, и он упал, держась за поражённое место. Я добил его, выстрелив ему в лицо. Я был в полном недоумении, несмотря на то, что я подсознательно понимал, что это происходит во сне. Я был просто в ужасном смятении от этого дела, содеянного мной. Его тело и его чемоданы, набитые золотой крупицей, я выбросил на улицу, выбив окно телом словесного осквернителя. Двое остальных подонков тихо сидели и смотрели на меня своими хорьковыми чёрными глазками. Я сказал им, что укокошу и их, если они вздумают бежать к машинисту. Но они меня не послушали и бегом побежали останавливать состав к машинисту. Пришлось стрелять. Одного я убил на месте, но второй, по которому я промазал, успел убежать. Я быстро перезарядил барабан и кинулся за ним.
    На этом мой сон закончился. Я очнулся и осмотрелся. Мне было страшно. Я лежал в зарослях, вокруг меня бегали ящерицы и разные насекомые, птицы по-прежнему чирикали. Мне даже удалось привстать, а вскоре и подняться на ноги. Мой лоб был разбит, кровь почти перестала течь. Я понял, что мне здорово повезло. А вот моему мотоциклу – нет. Он мне спас жизнь, так как преимущественно вся сила удара пришлась на переднее колесо, которого уже не было, как и почти всей передней части. Я отделался лишь разбитым лицом, расцарапанными руками-ногами и ушибом спины. Дойдя, ковыляя, до посёлка, я пришёл домой. Остатки мотоцикла я решил не забирать. На кой чёрт они мне нужны? – подумал я. Никто в нашей долине не узнал о происшедшем со мной, так как жил я в начале посёлка и шёл уже вечером. Я был рад, что не будет лишних разговоров. Спустя три года я решил заработать немного денег и поехал в №-ск. Холод для меня не привычное явление, так как с детства я живу на юге, омываемом морем. Надо сказать, что в №-ске работа кипела, и я упорно трудился. Однажды во время отпуска я решил не спешить домой и поохотится в местных лесах. Было лето и мне было интересно. Взяв с собой ружьецо и отъехав шестьдесят километров от городка, я быстро потерялся в незнакомом лесу. Я бродил два дня, питаясь разными ягодами, пока по удачной воле случая, не вышел на дорогу и меня не подобрал местный мужик, едущий на внедорожнике в город. Он отвёз меня в городишко, где я снял номер в гостинице, а оттуда поехал домой. Я решил больше не возвращаться в №-ск, так как решил, что заработал достаточно на некоторое время – всё-таки три года там провёл. И вот однажды, за два дня до отъезда, я отправился на рыбалку за деревню. Закинув удочки, я сидел и удил рыбу. Солнце понемногу садилось. Я прикорнул, и когда я поднял голову, то увидел нечто вроде женщины в платье, но только совсем не походящей на живого человека. Она стояла посреди воды и имела полупрозрачное тело. Это был призрак. Без сомнения. Женщина заметила меня. Она легко двинулась с места и пошла по воде также легко, как пушинка. Она была с ног до головы бледна, как снег. Она остановилась в десяти метрах от меня. Несмотря на бледность, она была красива, но бесцветна.
—  Не говори никому, что я была здесь! —  промолвил призрак, —  Иначе у меня будут неприятности.
    Тут же подъехал поезд. Поезд был такой, как и она, прозрачный. Он остановился прямо на воде. Она зашла непринуждённо легко и поезд тронулся. Вот такие дела творятся в №-ске.
 13 июля 2015 г.