Аркаим

 

Правда – это то, во что люди верят
Индейская мудрость

Интернетовские оптимистки радостно сокрушаются, что из них не получится путной старушки. Подозреваю, что я тоже не буду вязать шерстяные носки внукам, не буду ползать на шести сотках и грызть сплетни с семечками возле подъезда.
 Я здорова. Радую себя, любимую, по поводу и без.  Охотно смотрюсь в зеркало. Живу без физического надрыва, по утрам занимаюсь тибетской гимнастикой, принимаю контрастный душ, покрываясь мурашками. Неважно, что каждое утро мысленным пинком выволакиваю себя из-под душного одеяла. Разумно заправляюсь пищей духовной и бездуховной, то есть продуктами питания, сплю сладко. До сих пор есть мужчина, которому не спится ночами по причине моей неземной красоты, хотя этот факт никакого отношения к достижению конкретной цели не имеет, но вдохновляет.
Важно, что мои предки жили долго. Жили долго и порой даже счастливо.  Этот факт дает мне надежду поймать удачу за хвост.
Надежду сдвинуть нижний камень из той пирамиды.

Вечером была дискотека в клубе. В разноцветном дыму между мыльными пузырями резвились дети, гремела музыка. Мы постепенно набирались радостной энергии, глядя на молодежь, а после того, как ровно в десять воспитательницы увели недовольную детвору спать, никто не захотел покинуть разукрашенный зал. Народ, словно килька в томатном соусе, томился в желании порезвиться, но застрял на каких-то комплексах. Я не выдержала первая, следом пошла отплясывать рыхлая высокая Тамара из соседнего корпуса, немного погодя мы вытянули за руку Любаню. Три перезрелые тетки показали высший пилотаж, зажгли всю многочисленную толпу отдыхающих разухабистыми плясками с притопом и прихлопом.
После полуночи устроились в уютной беседке возле озера с баночками пива. Рядом суетился приблудный песик, счастливо скалясь и виляя мохнатым грязным хвостом. Любаня сказала ему:
 - Вали подальше, а то без шурундул отстанешься.
Повернулась к нам:
 - Я это делаю хорошо. Своего кота в четыре месяца стерилизовала, надоел, паразит. Заморозила в холодильнике нож, привязала к столу животное. Чик – и все. Правда, долго отходил, а потом разжирел, как подушка.
Мне стало неуютно. Зачем заводить животное, если не хочешь считаться с его природой, зачем лишать его радостей земных?
Тамара достала целлофановый пакетик из кармана ветровки, вынула кусок курицы, выданный на ужин, протянула собаке. Любаня отхлебнула пиво и сказала:
- Я совсем не пью. Дурь это, только головная боль на утро.
- Лучше пить водку, - вставила я свои две копейки. – Муж говорит, что легче всего распознать паленую водку, ею не отравишься.
- Я одна живу, ни мужа, ни проблем. Все мужики – козлы, - сказала Люба, как отрезала.

- Не верю, что у тебя никого нет, гарная ж ты дивчина, - покачала головой Тома, разглядывая соседку: короткая стрижка жестких светлых волос, острый взгляд серых глаз с черными точками зрачков. Непотопляемый крейсер.
 - Нет. И не было никого. Не буду я грязь разводить.


В Аркаим поехала группа из Тюмени и Любаня из Салехарда. Она пригласила меня, новоявленную приятельницу, потому что одной курить на виду у толпы не комильфо.
В шесть утра нас покормили в столовой овсяной кашей с котлеткой, дали йогурт, фрукты, маленькую бутылочку минеральной воды, булочки, которые мы на крыльце раскрошили голубям, ожидающим свой ежедневный завтрак. Затем гид провел группу по территории сонного санатория и пригласил занять места в маленьком автобусе с телевизором.
Утренний туман скрыл канатную дорогу с десятком фуникулеров, маленький ресторанчик на вершине горы Медведева, где готовили хороший кофе. Однажды господин Медведев соизволил скатиться с этой каменистой вершины на сноуборде, а в двадцати пяти километрах находится вторая гора со щадящими пологими склонами, где когда-то катался на горных лыжах «помазанник Божий» господин Путин.
 Деревья проступали сизыми тенями сквозь пелену белого тумана, и было трудно поверить, что только вчера народ любовался с высоты птичьего полета солнечной красотой мира, фотографируясь возле гипсового гнома на скамейке, на фоне великолепных скал, на крутых ступенях между нагромождениями огромных камней. Давненько высокие гости не бывали в этих краях, кафель на смотровых площадках растрескался, но кофе в небольшом ресторанчике по привычке готовили отличный.

Мы шумно расселись в мягких креслах, попрятали в надежные карманы свои кошельки и приготовились отдохнуть от набившего оскомину активного отдыха на пляже.
За окном раскачивался горный Урал. Автобус мягко подпрыгивал на ухабах, петлял по пыльной  дороге, словно заяц, заметающий следы на снегу.
Гид оказался грамотным парнишкой лет тридцати пяти, рассказывал толково, подробно, удивляя складной русской речью:
- Раньше озеро называлось Мауззы или Аджахалы – озеро, в котором живет чудовище, Местные жители боялись подходить к берегу. Вода начинала бурлить, молниеносно страшный водяной дракон поглощал людей и животных, ненароком оказавшихся поблизости, - начал он трехчасовое повествование о прелестях края.
- Будьте осторожны с дайвингом, - добавил гид с улыбкой.
Меня пока не посещала мысль о нырянии в глубины этого холодного озера со снаряжением, потому с удовольствием отвлеклась на рассказ Любани о муже. Она, конечно, употребляла слово «сволочь», но мой язык автоматически застревает на некоторых словах, входящих в ухо беспрепятственно.
- Я думала, что жизни после развода нет. Ты знаешь анекдот про двух блох? Одна у другой спрашивает: «Как ты думаешь, есть ли жизнь на других собаках?» - начала Любаня энергично. - Я пельмени лепила, когда эта собака с работы явилась. Руки у меня в муке, пузо возле носа. Чему удивляться? Девятый месяц. Говорю: «Мой руки, последний пельмень долеплю сейчас…». 
- Не надо, - говорит он, - я ухожу. Я другую полюбил.
- Я этот пельмень со всего размаха расплющила на столе. И все. Даже не повернулась в его сторону,  - закончила Любаня, с силой хлопнув ладонью по колену. Молодожены, милующиеся на двух передних креслах, испуганно оглянулись на нас. Я представила, как она стоит возле стола с расплющенным пельменем. Низко опущенная голова, руки в муке, а в животе ребенок ворочается.
- Повернитесь направо и посмотрите на гору Кутукай, - посоветовал гид. Туман постепенно рассеивался, выглядывали острые макушки каменной гряды.
- Рыбу в озере не ловили, боялись, - продолжил парень. - Глубина в некоторых местах достигает пятнадцати метров. Происхождение водоема тектоническое, возможно, в каких-нибудь подводных закоулках и сегодня обитает змей или другое чудище доисторическое.
Природу тектонического разлома мой умный муж как-то растолковал на примере нашего многослойного кухонного стола. Раздвинул стол, вставил в середину нижний слой и рукой показал новое расположение верхней плиты.
Гид продолжал:
- С легкой руки Емельяна Пугачева и его армии озеро получило название Банное. Накануне сражения бойцы разом не то в озере помылись, не то баньку рядом соорудили и там очистились от грехов и грязи. Одно точно известно, что потом армия долго не знала горечи поражения.
- Виктор, угощайтесь, - я вытерла салфеткой яблоко и дала ему. Парень благодарно замолчал, вгрызаясь с хрустом в сочную мякоть.
- И ты больше никогда не встречалась с мужем? -  спросила я у соседки. - А алименты?
- Какие, на хрен, алименты от этой собаки? Я же сказала, что все. Однажды доча моя на курсах повышения квалификации за одной партой оказалась с его дочкой. Вычислила по схожести фамилии и отчества. Сама знаешь, что у меня довольно редкая фамилия. Милая девочка, на два месяца моложе моей. Та тоже медицинский институт закончила. Такие вот пироги с котятами. Мариша - онколог. Я ее сколько лет уговаривала выбрать другую специальность, и без того в жизни полно пакостей, но упертая она. Да еще жизнь помимо работы у дочи не сахар, с козлом спуталась. Я приеду и кастрирую поганца, это точно!
Козлы, собаки, котята… Я вспомнила, что она же ветеринар.
Цветистую речь Любани отважился бы воспроизвести Лимонов или Ерофеев. Не Вениамин, а Виктор, у меня не хватает смелости в этом пункте. Я только глупо улыбаюсь и слушаю эмоциональное повествование заведующего кафедрой ветеринарной академии. В одно ухо Любаня повествует, другим ухом ловлю голос гида.
- Яктыкуль, или озеро Ясное - так стало называться Банное благодаря Орджоникидзе, который просто задохнулся от красоты водной глади в одно из солнечных дней отдыха в нашем краю, - завершил гид первую часть повествования.
Мы уже часа три петляли по российским дорогам, чем дальше ехали, тем реже встречалась пышная растительность. Виктор включил телевизор, и мы дружно нырнули в трагическую историю роты беспризорных детей во время войны. Перед нами продолжали мурлыкать молодожены.

Аркаим значит город Медведя Валеса – славянского бога богатства, власти, знаний, внука Рода.
Открыли город случайно.
Два деревенских пацана попросили «дяденьку – летчика прокатить на самолете», с которого делалась аэрофотосъемка местности перед окончательным затоплением. Уже были проложены трубы для орошения полей от будущего водохранилища до поселка Измайловское, установлены насосные станции, система шлюзов. Оставалось построить пятнадцать метров дамбы и запрудить реку Большая Караганка.
- Ой, а что там внизу! – звонко воскликнул один из мальчиков.
- Да, там круги! Дяденька, что это?- присоединился второй восторженный возглас.
Летчик посмотрел на характерный рельеф местности, и… колесо истории Аркаима со скрипом повернулось в другую сторону.
Немало копий поломали неравнодушные люди, отвоевывая территорию у воды и бюрократов всех мастей. Директор Эрмитажа, ученые, историки, археологи – все ринулись отстаивать памятник.
В настоящее время заповедник стал едва ли не самым интересным местом планеты земля. Более 3600 лет назад, до пирамид в Гизе, люди построили по заранее продуманному плану город с ливневой канализацией, гончарными мастерскими, металлургическими печами для выплавки бронзы.
Место считается прародиной славян, колыбелью человечества, родиной Заратустры, местом силы. Построен город богиней Славуня, правнучкой самого Единого Бога Славян – Рода. Отделить мух от котлет затруднительно. Но сочиняются легенды одна интереснее другой. На примере этого города можно понять, как пишется история. Пока отделятся зерна от плевел, пройдет не одна сотня лет.

Мы въехали на территорию заповедника озабоченные, быстро пробежали мимо торговых палаток с сувенирами со всего света и выстроились в очередь возле уличных туалетов.
Первое впечатление от Аркаима – тишина и умиротворение вокруг. Народ неспешно занимался своими делами: сидел, лежал на траве, готовил пищу, стирал под рукомойниками бельишко и развешивал на веревках, протянутых между палатками. Рукомойники вызвали теплые воспоминания о советском пионерском лагере.
Жители палаточных городков люди различные: шаманы, эзотерики, волхвы, колдуны, целители, кришнаиты, туристы – кого только не встретишь. Ноев ковчег настоящий! Приезжают зарядиться энергией, излечиться от болезней, загадать желания.
От широких ворот без забора шла тропинка к двум небольших холмам, с одного из которых раздавался размеренный бой барабана.
Гид ушел решать организационные вопросы.
Солнце пекло нещадно. Тамара не выдержала, вытянула из крохотного болотца чью-то мятую фиолетовую шляпку, нахлобучила на голову со словами: «Дома отмоюсь».  Я тоже искала варианты, как прикрыть свою пустую голову – всегда, даже в театр, хожу в шляпках, а тут, незадача какая, забыла в санатории. Ничего лучше не придумала, как соорудить из газеты большую пилотку, которая слетала с головы при каждом шаге. Позже просто вынула из сумки рулон белоснежной туалетной бумаги и соорудила чалму.
Гид Виктор познакомил с дальнейшей программой экскурсии, дал жизненно важные советы не уносить с территории ни одного камня, ни одного сувенира с неизвестной энергетикой.
- Когда войдете в ворота, обязательно поздоровайтесь с Аркаимом, - сказал он, - такова местная традиция.
Мы вошли в открытые ворота, молча поздоровались и направились к первому холму, на вершине которого ходил народ.
- Это Гора Шаманка, где вы можете покаяться во всех своих грехах, - сказал гид. – Надо босиком пройти по спирали до центра, подняв открытые ладони к солнцу. В центре остановитесь и попросите прощения за все.
Мы все дружно включились в игру.
  На плоской вершине сопки была выложена спираль из щебня с острыми краями. Позже я сосчитала, что минимум двенадцать кругов прошла по колючим камням, уже после третьего круга забыв о покаянии и думая только о том, как уберечь ноги от ран. Грехов у меня оказалось немного, я честно старалась вспомнить все, но на четвертом круге лезли в голову нитки мулине, которые я однажды забыла украсть. Дела давно покрытых пылью времен постстуденческой юности. Я гостила в Москве у подружки, недавно вышедшей замуж. Ольгины родители прислали ей из Германии красивый ковер с розами, клетчатую ткань на юбку и разноцветные нитки. Подруга попросила раскроить ей юбку. Без выкройки из журнала Бурда я неважно справилась с задачей. Нитки для вышивания Оля мне подарила, но они были настолько хороши, что не хватило духу принять царский дар. Вежливо отказавшись сегодня от подарка, я на следующий день тайком открыла коробочку и намотала на палец по клубочку каждого цвета так, чтобы катушка предательски не похудела.
И уехала, забыв уворованное на столе!
Стыд меня много лет доставал, как заноза.
Были у меня, конечно, более весомые грехи, в которых неумело покаялась. Грешки мои с трудом вылезали на свет божий из блоков памяти, я в большинстве случаев не стыдилась их, а просто вспоминала и после каждого открытого файла шептала: «Прости».
- Прости, тайком любила. Прости, не родила ещё дите. Прости, однажды сына отлупила по заднице. За дело ли? Не помню, но жалею до сих пор. Детей бить нельзя, помимо матери найдутся «доброжелатели», которое с большой охотой и унизят, и обидят. Ребенок, обиженный родителями, вырастает неуверенным в себе, пугливым. Прости, прости… Прости за отца, проходившего в мою кухню в ботинках. Он бросал на стол увесистый батон дефицитной докторской колбасы, а я ворчала, что не разулся и оставил грязные следы на полу.
Присели на краю спирали. Рядом внимала гиду или гуру кучка людей в свободных балахонах, устроившись на пологом склоне.
Вторая гора круче, с большой площадью для загадывания желаний. Любаня с глазами уснувшей кошки пошла босиком по всем четырнадцати кругам, что-то тихо нашептывая. При встрече с возвращавшимся из центра спирали народом нужно было обниматься. Задумчивая кореянка шарахнулась в сторону от меня, а я громко рассмеялась. Шаман ни с кем не обнялся, прошагал мимо с отстраненным взглядом, продолжая бить в свой бубен.
Желания было легче загадывать. Хорошо, что не босиком иду, о ногах в комфортных кроссовках не приходилась думать. Желания простые: дети, здоровье, семья, любовь, деньги, удача. Все именинные пожелания сказала себе, немного добавила из сердечных секретов, чуть пофантазировала. Солнце не докучало до изнеможения, тело уже смирилось с восхождением и жарой. На душе благостно, спокойно. Не замечаешь, что рядом топает толпа таких же придурков. Ни обостренного ощущения причастности к тайне, ни других необычных ощущений. Легкая усталость, желание пожевать чего-нибудь.
Когда все вышли из круга, Виктор сказал:
- Теперь сложите пирамидки из камней. Каждое желание – отдельный камень.
- Уж я сложу! – обрадовался молодожен и взялся двумя руками за тяжелый плоский камень, водрузил его на ровную плоскость на поверхности горы, сверху еще два таких же булыжника поставил. Тыльной стороной ладони вытер пот со лба и поделился с женой:
- Мои желания вот такие огромные и прочные.
- Гид ухмыльнулся и сказал, что самое главное желание мы положили в основание, а сбудутся наши мечты только тогда, когда пирамиду разрушит ветер, время или еще что-нибудь.
Все дружно замолчали. Еще бы! Я тоже не ожидала такого свинства, в основание моей высокой шаткой пирамидки положила устойчивый хороший камень с самым, как мне казалось, незначительным желанием.
Вдали прорисовывались в траве очертания города и часть реконструированного забора толщиной в четыре метра, который строился из бревенчатых клетей, забитых грунтом с добавлением извести.  Уральская Троя (считается, что это лестное сравнение для Трои), ровесник Стоунхеджа (по версии некоторых ученых это чудо сооружено в сороковых годах нашего времени), протогород Аркаим построен по единому замыслу, в его плане прослеживается четкая геометрия.
«Аркаим подожгли в праздничной эйфории во имя богов», - говорит Виктор. Верится с трудом, хотя свежо предание, но не сохранились никакие артефакты. Я как-то затрудняюсь представить ситуацию, когда, например, Караганда поджигается во имя веры.
Да был ли Аркаим городом? Одни догадки и фантазии, диапазон которых обширен: от пригоризонтной обсерватории до карди – скотного двора в пригороде, потому что нашли семь колодцев, что превышает необходимое количество воды для поселения в две тысячи человек.

В животе поскуливал ливер, напоминая об обещанном «не изысканном, но вкусном» обеде. На пути к концу экскурсии возвышался Черный Камень, на котором по очереди все полежали, пока с каждого не стекла черная энергия и пока мы все не стали белыми и пушистыми. Затем группа дружно полоскала ноги в Большом Караганнике, усевшись на мокрых деревянных мостках. Избавлялись еще от груза души, застрявшей в пятках. Недаром молвится, что душа уходит в пятки. В неширокой прозрачной речушке среди растительности плавали рыбы с зеленоватой чешуей, казалось, что они вот-вот коснутся наших пальцев. Ближе к берегам росли кувшинки. Тихий ветерок перебирал струны березовых веток, склоненных над водой.
Виктор рассказал о приключении девушки, решившей немного позагорать топлес в камышах.  Картина маслом: бежит голая девица в сторону столовой и орет дурниной: «Змея!!!!» Народ улыбается, но идет за ней в камыши, где и видит широкий след неизвестного происхождения. Уточняю: диаметр животного шестьдесят сантиметров, направление -  мимо брошенного девицей полотенца и обратно в реку. Словно шину от машины прокатили. Гид без зазрения совести утверждает, что глубина реки в некоторых местах достигает двадцати метров, а змея – это пифон. Мне все больше нравится наш гид, хорошо работает.
Поднялись по деревянным ступеням до двух белых мраморных скульптур у подножия Горы Любви. Одна из скульптур пензенского художника явно понравилась туристам – группа защелкала фотоаппаратами и телефонами. Скульптор создал символическое яйцо, с одной стороны высек образ женщины - России, а с обратной стороны лицо Христа, который женился на России. Интересно было бы домыслить о потомках, но страшновато. Название обнадеживающее – «Пробуждение России».
 - Как рождаются традиции? - спросил гид. -  Перед вами Тропа Любви, ведущая на Гору Любви. Я сейчас раздам вам по ленточке, а вы привяжите их к дереву, загадав пожелание кому-нибудь из группы. Вы – первооткрыватели этой традиции, следом я поведу еще туристов, они тоже привяжут ленты.  Спирали, Черный Камень – тоже выдуманные традиции, потому что человек не в состоянии поверить в новое без игры. Новое – это особая энергетика, которая действительно существует в Аркаиме. Энергетика, возникшая на месте разлома земной коры.
На Гору Любви я пошла. Всего из группы потопали три человека, остальные после выступления гида направились в сторону столовой и многочисленных киосков с сувенирами. Мысли мои были просты: меня любят мои ученики, родители детей, родные, друзья. Стоит ли оставлять хоть процент риска в данной ситуации и лишиться всех моих любовей, часть из которых прячутся глубоко в душе?
Гора оказалась самой крутой, самой высокой, местами приходилось хвататься за ветки кустарников и втягивать себя вверх. Но все великолепие Аркаима можно было увидеть только с этой вершины. Выложенные из камня сердечки с привязанными красными лентами говорили еще об одной неизвестной мне традиции.

После крестьянского обеда в небольшом кафе пошли в музей - бревенчатый барак с бревенчатыми отсеками, где сооружены опять же из бревен полати. В центре большая комната с медеплавильной печью, нехитрой утварью, бытовой мелочевкой. За неимением подлинных черепков битой посуды, украшений и других вещей древности все воссоздали фантазия и руки художников.
Наша группа утомилась и направилась к скамейкам возле входа в музей. Молодожен играл на публику, ругался, ворчал по поводу и без, демонстрировал капризы, разозлив всех не на шутку, молодая жена тихо успокаивала его, застенчиво приглушив голос. Тамара громко сказала, что не хочет сидеть с ними на одной скамейке, от них заряжаешься дурной энергией. Парень затих. Мне хотелось сказать его милой жене: «Ноги в руки и беги без оглядки от своего сокровища!»

Следующий день после экскурсии принес первый сюрприз: Тамару увезли в Магнитогорск с разбитым лицом и коленом. Решила тетка на велосипеде покататься, взгромоздилась неумело, пакет с купальником повесила на руль – он незамедлительно запутался в спицах при первом же спуске с горки. Бедняжка налетела на бордюр и разбилась не на шутку. Рваная рана на колене разинула пасть, оголилась кость.
А вечером исчезла Любаня. Не пришла на ужин.
 Я читала, спала весь день, изредка выползая для приема пищи и на процедуры в маленькой санаторной больничке.
Но следующим утром, обнаружив Любанин завтрак на столе, пошла к приятельнице в комнату. На стук никто не отозвался. Выяснилось, что ее с утра никто не видел.
- Люба, открой, – стучалась я в дверь, - я завтрак принесла. Не откроешь – позову горничную!
Дверь тихо открылась – она выглянула и быстро втянула меня в комнату со словами:
-Тише, не буянь. Я заболела.
- Что с тобой?
- Отравилась, полощет – сил нет.
- Лекарства есть?
 Она отрицательно покачала головой. Я сказала, что мигом принесу ей левомицетин и лапирамид. Побежала в свою комнату, на ходу недоумевая, как может врач приехать в такую даль без пакета лекарств.
Вернулась быстро и подала ей бутылочку минералки с таблеткой. Она покорно взяла в рот таблетку и тут же побежала в туалет.
 - Спасибо, - через силу сказала она, вытирая рот полотенцем. - Устала я, ты иди.
- Врача позвать?
- Ты иди, я сама врач.
Праздничное настроение улетучилось. Курила на балконе, жалела Любу и Тамару, собаку беспризорную, кастрированного котика, себя с кучей мелких проблем, которые воздушным шаром стали раздуваться и пугать непомерными размерами. Отяжелевшее небо скрыло свет, стал накрапывать мелкий пульверизаторный дождь.
Из мокрой беседки доносилась чужая музыка, запахло шашлыками. Под окном назойливо жужжала газонокосилка, продолжая медленно ползти под моросящими каплями, потом заглохла.
Я закрыла балкон, выключила телевизор, взяла зонт, снова пошла в соседний корпус.
- Не болею я. Беда у меня, - медленно проговорила Люба, села на кровать и посмотрела на меня в упор. - Не хотела никому говорить, все равно через два дня уеду.
Я молчала. Что могло случиться? Боялась задать неправильный вопрос, боялась смотреть в ее больные глаза, но не отводила взгляд.
 - Оштрафовали меня на пятьдесят четыре тысячи рублей. Разговаривали со мной, словно я шавка подзаборная.
- Что случилось?
- Я детокс уронила в воду.

 Я все поняла. Ленивая медсестра помогает надеть пояс, ремешки на запястья, включает прибор на тридцать минут и уходит пить чай. После окончания процедуры приходится ждать ее долго, а хочется скорее скинуть с себя все путы и бежать к озеру.
Детокс – небольшой прибор, при помощи  которого происходит ионизация крови. Выводятся шлаки из всех частей тела в воду, она начинает пениться, приобретает цвет тухлого болота. В рекламном проспекте десятки страниц с методами распознавания болячек по цвету раствора и по обилию пены. Наблюдая за медсестрой, вливающей в воду каждый раз разное количество солей из разных баночек, я пришла к выводу, что медицинское шарлатанство действует как плацебо. Не более того, но деньги за процедуру уже выплачены, почему же не посидеть с теплым поясом, опустив в воду босые ноги.
Любане врач не назначил согревающий пояс, но ей удалось уговорить медсестру. А  когда наступило нудное ожидание, она не выдержала, сняла электроды с запястий, вынула ноги из тазика с соляным раствором и встала, забыв про пояс. Аппарат нырнул в воду.
- Это все Аркаим, будь он неладен. Я просила больше, чем заслужила. Сама виновата. Ночью утопила в озере все сувениры, которые купила там, - Люба устало повернулась к серебристому чемодану. - Аппарат тоже зашвырнула в озеро, а чемодан оставила. Хочу в лесу спрятать. Поможешь? Таблетку твою я выплюнула. Прости.
Мы ушли далеко от санатория, спрятали пустой чемодан от детокса в развесистых кустах.
Пока я наслаждалась сном, книгой и концертом по телевизору, Люба проходила ад унижений: молча выслушала выволочку от директора санатория, ругань между персоналом, пережила арест паспорта и угрозу сообщить на работу в академию.
Позвонила, попросила дочь выслать деньги на карточку. Бухгалтерия оформила кучу бумаг, после чего ей был выдан мокрый аппарат.
 - Ты же могла подать в суд на медсестру. Могла сдать в ремонт детокс. Почему сдалась?
 - Я не сдалась, даже не скандалила, молчала все время. Мне не нужна никакая грязь. Знаю, что суд бы выиграла, да и прибор можно было бы отремонтировать. Смешно, но аппарат упал только одним краем, а вернули мне весь мокрый. Дотопили, представляешь! Просто я вычеркнула из судьбы Аркаим, с корнем выдрала, как больной зуб.

На прощание мы с ней не обменялись адресами. И телефонами не обменялись.

По возвращению в свой город меня ждал удар. Двадцать восьмого августа погнали с работы поганой метлой в связи с пенсионным возрастом. За три дня перед сентябрем! За три дня до первоклашек, с которыми я уже успела познакомиться.
Два месяца глухой депрессии и размышлений остались в прошлом.
Я поняла, что Аркаим дает шанс сдвинуть нижний камень пирамиды с моим маленьким желанием, которое оказалось самым важным – стать художником.
Рисую.