Миша и Коля

На первом курсе нашим командиром батареи был капитан Джежелий. Михаил. Отчества уже не помню. Именно он не дал мне и впоследствии относиться к молдаванам с некоторым  советско-одесским пренебрежением. Я не сказал? Он был молдаванином по национальности. Очень достойный (как и все семеро молдаван, которых я знал в своей жизни) умный и открытый человек. Правильный офицер.

Но его молдавское происхождение было заметно. Это было видно по его мелким ошибкам в русском и молдавскому акценту. Это было для него так типично, что стало армейским анекдотом.
Это его:
-- Эй, вы! Товарищи курсанты! Оба, вместе, двое, все ко мне!
И т.п. ошибки.

Он ещё и «Л» произносил своеобразно, типично по-молдавски, как русскому-беларусу-украинцу и не выговорить. Но это совершенно его речь не портило…
«Перлы» из него так и …перли.
-- Захожу на вешалку, а там шинели  без хлястиков.  —  дополнили, создав тоже армейский анекдот:
-- Захожу в тумбочку, а там …баба голая!  — это про фото красавицы в бикини, налепленное на дверцу.

А взводным у нас был Николай Шумейко. Старший лейтенант. Тот  поражал своей добротой, глупостью и наивностью. Само выражение его лица, чистая улыбка, светлые волосы - очень напоминали образ Буратино из «Золотого ключика». Его  любовь к своей жене была известна всем. Он этого, даже находясь на работе, при исполнении так сказать, не мог скрыть.

Наверное поэтому  — он всегда носил постиранную ей фуражку. С вызовом,  одев её, как пилотку набок, никогда не поправляя козырек, чтобы тот смотрел туда же, куда направлен нос. Его козырек  —  гордо был повернут эдак часов на 8.

Неумение его жены  чистить фуражку было нам видно по красноватым разводам от кантов, полинявших при общении с горячей водой и по тому, что она дала при этом …усадку. Короче, была ещё и мала. В ней он в 70-е годы, напоминал мне армейские фото 50-60-х годов моего отца. Тогда все ходили в фуражках, казавшихся малыми….  А может прапорщик какой ему устаревшую такую и выдал, воспользовавшись его наивностью.

В общем приклеились к нему клички  — сначала  «Чмомейко», а потом «Коля Чмо». …Какими же «добрыми» мы тогда были!


Однажды в парково-хозяйственный день (они каждую субботу) трудились мы  в парке. Наши ворота были последними в боксе, который был крайним от Южного Буга, служил забором училища, а к нему прилегала часть настоящего забора. Между боксом и забором всегда была большая дыра. Её  никто никогда не заделывал т.к. через неё выходили на занятия по тактике и разведке курсанты и преподаватели.  Туда же, вместе с командирами, выходили на перекуры из парка и мы.

Перед этим, в боксах, красной грунтовкой красили полосы между орудиями. Кто-то, выйдя на перекур, не поленился, взял с собой краску, кисть и с старательно вывел метровыми буквами на задней стене бокса: « МИША» и «КОЛЯ ЧМО».

Возле этой стены стоим и курим мы курсанты, Джежелий и Шумейко. Пойма Южного Буга перед нами во всей красе! Любуемся видом… Просто классно отдыхаем и притом еще с сигаретой в зубах. Вдруг комбат, задумчиво глядя на стену бокса, говорит, вслух , так что слышно всем:
 —  Ну «Миша» - это понятно я. Николай, а ты не знаешь, кто мог бы быть этот «Коля Чмо»?