Голод

Сначала ощущается смутная тоска и нытьё эфемерное, и трепет, и желание вздохов, и томление – впрочем, до подобной кисейной мишуры доходит, если уж совсем безобразно не следить за собой, упустить, проворонить симптомы и пытаться игнорировать.
Но любой почти пишущий товарищ достаточно трепетно к себе относится, чтоб – чу! – прислушаться и кинуться на поиски.
И именно кинуться, бороться и искать, найти и не сдаваться, потому что правильная книга – дорогого стоит, а вернее сказать, бесценна.
Иногда мягкой лапкой трогает добрая зависть к людям, для которых книги – просто удовольствие, досуг. Ну, может, жизненное, именно житейское вдохновение. А что, если это топливо, да ещё деликатное, прихотливое? Для каждой рецептуры необходим свой вид сырья.
Неудачный выбор отзывается больно, почти тошнотворно – и ещё виновато, если книжка на самом деле хорошая, просто, что называется, не пошла.
Зато как захватывает удача! Крепко, свежо и страстно. Упоительно. Радостно и эфирно. Так, что не отпускает до конца, словно кровь становится чище и быстрее бежит по жилам, и перо легче, и голова не так замусорена, ну вот же, что значит вдохновение!
А потом ожидаемый и всегда внезапный обрыв: конец. Пора искать новую книжку. Снова робко радоваться узнаванию, снова учиться верить в себя, снова пытаться воспрянуть духом. Снова сосредоточенно настраивать инструмент на нужную волну. Тут уж никто не поможет, ты – сам себе доктор.
Эх. Ну что ж поделать, если такая участь? Бороться и искать, найти и не сдаваться.