Изначальная ошибка

У дома лекарки душ сегодня было неспокойно. Ранним вечером возле двери уже собралась целая толпа, в основном это были дети, которые отчаянно силились хотя бы одним глазком увидеть происходящее в одной из комнат или просто это услышать. К сожалению, все их усилия оказались тщетны: плотные ставни и занавески не пропускали даже лучей света. Однако подслушать кое-что получалось: как уже было известно, Магдалина довольно часто грешила тем, что любила некоторые моменты своей работы озвучивать вслух. Вот и сейчас, даже не зная, в чем дело, можно было догадаться из отрывков ее сбивчивых фраз, что случай довольно сложный, и молодая женщина заметно нервничает.
- Так, это надо вот сюда... хорошо, отрезать получилось ровно... Вот теперь они выкатились, нужно их поставить на место и добиться, чтобы больше этого не было. Только... Черт, как я не подумала: чем теперь мне вернуть все обратно, я же не умею шить! Черт! Черт, черт! Да что же это! Повезло, что хоть не капает... не тает больше. Ладно, сейчас растопим немного, добавим клея и так все это сделаем заново... Отлично. Теперь должно подсохнуть и... По крайней мере, не останется ни швов, ни царапин. Лицо, конечно, бледноватое будет, но... Ладно, бог с ней, это все, что я могла сделать. Можно завершать.

Подобные обрывки фраз длились на протяжении полутора часов. Наконец дверь домика открылась, и на пороге появилась Лина, как обычно немного уставшая после работы, но улыбающаяся.
- Вы все это время ждали здесь? - спросила она детей. - Не стоило так себя утруждать на самом деле, впрочем... Операция прошла успешно, можете забирать ее обратно! Только больше не оставляйте на солнце надолго.
С этими словами женщина протянула одной девочке большую и достаточно красивую куклу с восковым лицом. Глядя на нее, невозможно было поверить в то, что совсем недавно у этой игрушки отсутствовали глаза, а потом некоторое время и голова. Но все же кто-то из ребят заметил подозрительное.
- А почему у нее теперь такая длинная и тонкая шея?
- Так у меня получилось сделать, уж не обижайтесь. И поосторожней теперь с ней, она хрупкая.
- Да нет, что вы, сейчас Камилла выглядит куда более красивой, чем прежде, когда ее голова напоминала кочерыжку, и главное, она снова может видеть!
- Точно, точно, вы вернули ей зрение! Я же говорила, что вы - искусный врач, спасибо большое!
- Да, да, спасибо вам, спасибо!

Слушая благодарности малышей, Магдалина немного растрогалась. Но быстро взяла себя в руки.
- Будет вам уже, достаточно. Я согласилась в этот раз помочь вам, но в следующий могу быть занятой и тогда...
Она не успела договорить, поскольку в этот же момент к дому подошел высокий и весьма привлекательный мужчина. Дети тут же замолчали: они знали, что это супруг Магдалины, о котором раньше ходили весьма нехорошие слухи.
- Что здесь происходит? - дружелюбно спросил он, разглядывая странных посетителей. - Дорогая, у тебя вновь наплыв клиентов?
- Нет, я уже закончила, сегодняшняя пациентка спасена и возвращена им в надлежащем состоянии, - женщина указала взглядом на куклу, - И поэтому дети могут идти, их заждались дома. - последние слова она заметно выделила голосом.
- Хорошо, мы пойдем. До свидания, мадам Лина, вы наш добрый ангел. - хозяйка куклы помахала на прощание, прежде чем скрыться за калиткой вместе с друзьями.

Когда они ушли, мужчина невольно рассмеялся.
- Что это сейчас было? Ты что, недавно оказывала помощь... Кукле?
- Да, представь себе! Я дошла и до такого: эти глупцы оставили ее на солнце, забыв, что воск плавится, и в результате у нее лицо потеряло форму, а глаза провалились в голову. И они, не найдя лучшей идеи, бросились ко мне с просьбами вернуть кукле зрение.
- И ты, разумеется, согласилась?
- Поначалу я честно хотела отказаться, но в итоге решила, что это будет неплохой опыт, и взялась за дело. Сперва все шло нормально: я разрезала ножницами нитки, которыми голова куклу крепилась к туловищу, благодаря чему глаза наконец выпали оттуда; пинцетом поставила их на место, залила туда расплавленный воск, и только потом сообразила, что надо было приготовить его больше, ведь я уже не могла пришить голову обратно нитками...
Магдалина опустила голову.
- Все-таки это мое проклятие - что я не умею шить. Мне непременно нужно как-то научиться, но... У меня совершенно не получается, ни обычной иголкой, ни особой. Я даже не могу сделать одного стежка, соединить два лоскутка ткани для всегда было неразрешимой проблемой. Вот и теперь пришлось сделать кукле восковую шею, еще ждать, когда она засохнет.
Женщина закрыла лицо руками. Волнуясь, муж осторожно дотронулся рукой до ее волос.
- Нет, это неправильно, так нельзя. Лекарка душ не может не уметь шить, тогда она становится неученой дилетанткой. Долгие годы я пыталась себе внушить обратное, но... Это был лишь самообман. Я ни на что не гожусь.
- Перестань, не говори так, - голос мужчины был мягким, но убедительным, - Дилетантка никогда бы не смогла вернуть меня к нормальному состоянию за одну ночь, поставить на ноги всего за несколько часов. Однако мне все же интересно: если даже в твоей сфере деятельности без умения шить приходится очень тяжело, почему тебя этому не научили? Ведь у тебя была наставница, если верить записям...
- Была, это верно, - вздохнула Лина, - Только там я не упоминала ее истинный возраст и то, как именно проходили наши с ней уроки... Знаешь, очень сложно быть прилежной ученицей у девяностолетней с лишним старухи, которая может прямо посреди занятия задремать или перескакивать на совершенно другую тему.
- Вот как? Может, ты расскажешь мне об этом подробнее? Не здесь, конечно, дома.
- Что ж, если ты правда хочешь узнать и это... - Магдалина засмущалась, - Тогда заходи, за ужином я начну рассказ.

* * *

- Как тебе известно, мои способности появились у меня если не с самого рождения, то точно с раннего детства. Однако поначалу их либо не принимали всерьез, думая, что это просто мои фантазии, либо вовсе считали меня ненормальной. Родители никогда особо мной не занимались и мечтали поскорее избавиться от успевшей им надоесть обузы. И вот, когда мне исполнилось десять, меня случайно заприметила живущая неподалеку почтенная колдунья, ее звали Мэджи Просвещенная, поскольку объем ее познаний был чрезвычайно велик, она считалась очень мудрой и уважаемой среди населения.
Никогда не забуду, как она, проходя мимо всех детей, играющих во дворе, подошла ко мне. К любому могла - а выбрала меня.
"Я вижу в тебе особую силу и дар - научись правильно их использовать, и тогда принесешь огромную пользу людям." - так она мне сказала в тот день.
А вскоре Мэджи уговорила моих родителей отдать меня к ней на воспитание, те, конечно, быстро согласились. И моя участь была решена.
Уже когда я поселилась в ее доме, Мэджи Просвещенная объяснила, что мой дар заключается в том, что я обладаю особым, Истинным зрением, позволяющим видеть человеческие души. Мне нужно лишь научиться его контролировать, а уже потом... Учительница говорила, что все зависит от меня, как поступить с даром - только мое решение, однако наилучшим выходом является использование его во благо людям. Ведь я видела каждую душевную ранку, каждое пятнышко и могла при желании все это исправить. Нужно было лишь понять, как это сделать. И Мэджи стала меня учить.
- Погоди, ты же только что сказала, что она была слишком стара и..
- Не перебивай пожалуйста. - губы Лины сделались тоньше. - Да, к сожалению, когда Мэджи взяла меня к себе, ей было уже девяносто два года, и с возрастом... Ее знания оставались, но внимательность исчезала. Как-то раз я, например, битый час смешивала обеляющую краску, в то время как моя учительница углубилась в чтение книги об этикете, причем читала ее вслух. А будущей лекарке душ не особо важно, в какой руке необходимо держать чашку чая за полдником...
- И почему же ты ей об этом не сказала?
- Не могла, это было бы невежливо. А когда та закончила читать, то сама села за вышивание, опять таки, ничего мне не объяснив. Вообще, как-то с самого начала Мэджи Просвещенная заметила, что к рукоделию у меня душа не лежит и просто не давала мне никаких заданий, с ним связанных. Фактически, я узнала от нее лишь как готовить краску, способную обелять, какие еще нужны вещества для лечения душ, что делать с душевными ранами, если открывалось кровотечение, и как соединить части души в единое целое с помощью клея... Да, именно так: меня научили не пришивать их, а склеивать! Что я делаю и по сей день. А умирая, наставница завещала мне ту самую толстую тетрадь, велев вести там регулярные записи первые два года самостоятельной практики, и оставила в наследство этот дом, который прежде пустовал. Вот и все. В восемнадцать лет я осталась совсем одна, у меня не было никого, кто мог бы помочь советом или просто поддержать. Пришлось справляться самой.
- И ты прекрасно справилась, милая, - мужчина ласково обнял жену, - несмотря на то, что ты сомневаешься в себе, я знаю, ты творишь добро и помогаешь людям. А это стоит очень дорогого в нашей жизни, поверь.
- Я знаю это, да. Знаю уже давно. С момента нашей с тобой встречи.
Обвив руки вокруг шеи супруга, Магдалина прижалась к нему лицом. Ее вновь посетили воспоминания из прошлого, когда она была еще такой неуверенной себе, одной в целом мире, жестоком и враждебном.