Хищник и жертва гл 8

                ГЛАВА ВОСЬМАЯ.

     Серпухов, микрорайон Ивановские  Выселки.  В только что построенном,  на  шестнадцать этажей,   доме, квартиры получили: третье место – Александр Бах,  второе – дизайнер Кузнецова, и, конечно же, победительница мэрского  конкурса Татьяна Яр.

    Секретарша, пардон,  оговорились, новая управляющая, не  опустила перед мэром    свое достоинство,  не стала писать прошение  о предоставлении ей жилплощади.  Она,  как только получила первые деньги  на  должности,  самостоятельно  купила   «трешку»  рядом с вышеупомянутыми особами.

  Веселье в день заселения получилось на славу: ничего не подозревающую Татьяну водили из одного жилья в другое, где  девушка искренне радовалась за своих друзей. Съели шоколадный торт, напились шампанским до икоты, смеясь,   взорвали  хлопушки.

    Когда надоело хвастать и наслаждаться Татьяниной завистью,  закрыли ей  глаза и объявили о сюрпризе. Вертели-крутили, запихнули в лифт, дружно вынесли из него на руках, и, уже ничего не соображающую,  занесли в однокомнатную квартиру.

     С чистовой отделкой,  мебелью,  и всеми необходимыми для жизни вещами. От неизвестного  мецената и доброхота, склонного благоволить к поэтессам. Так  этот  факт объяснил  Александр, улыбаясь своей неповторимой белоснежной улыбкой.  Он вложил в трясущуюся от волнения ладонь Татьяны ключ от входной двери, и  с поздравлениями поцеловал в щеку, вслед за Ларисой и  госпожой управляющей.

  Татьяна не сразу поверила в  счастье.  Собственная  квартира! Девушка непонимающим взглядом смотрела на свое имя в ордере. Его показывали,   теперь уже ее соседи.   Почти не слушая их,  Яр трогала  руками  стены и незнакомые предметы обстановки. Что это? Иллюзия?  При ярком солнечном свете, чего   раньше  не бывало, возник серый Молитвенник. Он объяснил  Яр, что она видит   обои с рисунками      по   ее  пророческим стихам. И что  мебель, занавески, даже мелкие предметы подобраны  в стиле семьи Павловых.

  – Передайте папа мою благодарность и огромное спасибо! – произнесла Яр,  более  не в силах    удерживать  тайну.  Волнение сказалось,  она свалилась в обморок  под недоуменные взгляды присутствующих, аккурат на широкую кровать возле окна. Александр, чтобы выразить  отношение к поведению Татьяны,  покрутил возле виска  пальцем и развел руками.

– Да... дурочка, она   не изменится! –  задумчиво произнесла госпожа управляющая, соглашаясь с Бахом. Кузнецова показала глазами солидарность с  коллегами  и пошла за водой, чтобы побрызгать на Татьяну для возвращения  чувств.

     Яр  по привычке еще  с неделю  ходила к брату, ухаживая за ним после очередной   попытки убить себя. И только когда ему полегчало, она перебралась в новостройку. Первые дни  с ее губ не сходила улыбка. Ей нравилось абсолютно все. Высокий этаж,  можно  дышать свежим воздухом и любоваться закатом. В ее  старом жилфонде  на кухне     воняло  выхлопными  газами, а в окно виднелись   стоящие в пробке автомобили.

     А какая кровать!  Ложишься спать вдоль, а просыпаешься поперек, и, почивая, не замечаешь, как так случилось. А  шелковые простыни и  невесомое одеяло! Разве  сравнишь  удовольствие  от сна на   такой кровати, с дремой  на скамейке   под   старым ватником неизвестно с чьего плеча?
 
    Стоит ли упоминать о  белоснежное  джакузи с  подсветкой  и   мыльной пеной,  красиво   отражающейся  в зеркальном потолке, вокруг  улыбающегося лица, плеч, и соблазнительного  бюста Татьяны?

  Трудно представить, как была счастлива девушка!

  Но  вскоре начались   несообразности.  Например,  любимый банный халат, вчера розовый и ее размера, сегодня был уже голубой и такой большой, что в нем   разместились бы   две, а то и три Татьяны.  Также девушка  старалась не думать  о  том, куда исчезает ее  нижнее белье, и откуда оно берется, столь дорогое, и в запечатанной упаковке.  Яр заподозрила, что папа, из благородных побуждений, нанял  мужеподобную женщину с  большой семьей,  в домработницы. Она не стесняется таскать,   и порой  путает свои вещи с Татьяниными.

    Яр  придумала, что домработница приходит, когда она  трудится  в мэрии. Однако  девушку  смущало, что с ней не удается  увидеться и объясниться. Татьяна  написала записки с просьбой о встрече  и разложила  на виду  в квартире, но  из такого подхода не вышло толку. Более того,  возникло ощущение, что неведомая прислуга обиделась   не на шутку: следы    умножились. Так, на кровати  Яр обнаружила отпечаток лежавшего человека, и начала  исчезать  еда, особенно та, которую она с утра успела надкусить или отпить из бутылки. Что-то такое, уж очень личное,   как шариковый дезодорант, Татьяна прятала, но  только  все равно находила на отведенной для него   полочке в ванной комнате.

  Татьяна решила, что  компании из госпожи управляющей, дизайнера Кузнецовой и  Баха она не расскажет об этих нелепостях. Сердце подсказало ей, что это не те люди, которые всерьез воспримут ее слова.  Яр  попыталась сблизиться  с симпатичной  соседкой  по  этажу.  Они как-то   застряли в лифте,  в ожидании   помощи разговорились,   и   почувствовали  взаимную приязнь. Соседка предложила  поверхностную дружбу, и Татьяна  стала к ней  забегать.  Скорее не   поделиться чем-нибудь  на самом деле, а  из желания  поболтать с человеком, далеким,  как Яр казалось, от предсказаний и  мэрских интриг.

    Особенно  Яр затосковала по общению, когда   госпожа  управляющая заставила ее уйти в отпуск за свой счет. Теперь у девушки появились  все 24 часа в сутки, что бы писать пророческие стихи  и попытаться  выяснить правду о   незнакомке, шныряющей по квартире  в ее отсутствие.    К сожалению,  вынужденного затворничества Татьяна не выдержала,   подсела на таблетки. Этому способствовало и то, что,  кроме Молитвенника,  к ней стали являться и другие сущности.

      В первый раз она не увидела, а  скорее почувствовала чье-то присутствие в темноте комнаты.  Яр решила: наконец пришла таинственная прислуга.  Девушка не испугалась, поскольку ждала события.  Она  постаралась не обнаруживать свое пробуждение,    в надежде узнать, как все происходит.

    Но  оказалось, что к ней ходит мужчина! Одетый во все черное, с капроновым чулком на голове, он  перемещался,   не особенно скрываясь,  между комодом и шкафом. Привычно ощупывал   вещи и складывал то, что считал нужным, в полиэтиленовый пакет. Татьяна подумала,  что  ее не хотят будить, и от того   убираются без света. Яр собралась подать голос, но тут возле двери  послышался шепот:

– Она смотрит!

  Тень  отступила  в коридор,   слилась с темнотой и исчезла. Подождав немного, Татьяна встала,  включила бра, обошла квартиру,  однако  никого не нашла.

     Через день  случилось   полнолуние, и Татьяна проснулась в недоумении:  по заведенной еще у брата привычке она задергивала на ночь шторы. Девушке не спалось при лунном свете. Неужели забыла?

    Яр собралась подняться, но заметила в кресле, на неосвещенной луной части комнаты,  уже знакомую черную тень в капроновом чулке на голове.      Теперь Татьяна  почувствовала ужас.  Она собрала волю в кулак и  решила заговорить с ночным гостем.  Однако он опять исчез в темноте коридора. Электрический выключатель подвел, Яр  не сразу включила свет, и   опять  никого и не обнаружила.

  Татьяна убедила себя, что,  как и серого Молитвенника, тени не существует, это результат приема лекарств и игра ее  ума. Теперь,  просыпаясь для  сочинения стихов  по ночам,  она на всякий случай разговаривала не только со своим прежним  «серым» помощником, но и  с  черной тенью, желая ее приучить и сделаться с ней друзьями.

  Но   в отличие от Молитвенника,   тень становилась все  явственнее. Однажды  в полночь Татьяна открыла глаза и изумилась тому, что она лежит рядом с ней на кровати, и от нее пахнет виски и   рыбной  икрой.

– Не бойся, тень! –  сказала она страшной  фигуре,  вся дрожа, – хочешь, я напишу тебе письмо – предсказание, отдашь его  папа. Он у меня  добрый! Если тебе негде жить, он обязательно  поможет!

    Татьяна медленно протянула трясущуюся руку и коснулась, сама не зная кого.  И с ужасом  осознала, что рядом не вымышленный персонаж, а реальный человек, который вдруг со звериной  страстью  схватил  ее. Яр не знала мужчину,  боль   изнасилования пронзила  ее невинное  тело.  Вся фантазийная дурь последних месяцев  сразу вылетала у нее  из  головы, и  уже на   уровне инстинктов  она  поняла, что  нужно бороться за себя. Татьяна яростно впилась зубами в руку насильника. Он  дрогнул и дал слабину.
Девушке  удалось  выскользнуть, и  она с  криком бросилась  к входной двери.  Но  ей не суждено было сбежать: в темноте коридора Татьяна попала  в руки сообщника, который заткнул  девушке рот   и сильно ударил по голове, от чего она потеряла сознание..