Созревшая ситуация

Если меня зовут просто – Андрей, то моего друга Лёньку – часто с почётной приставкой "философ" или "умник". И справедливо: от него аж за версту вселенской мудростью тянет. Я всегда следовал его мудрым советам, пока не вышла осечка…
Короче, идём мы как-то мимо церкви с нарядными куполами, будто обвитыми разноцветными лентами, – Лёнька и говорит:
– Оденься ты в рубище и стань на паперти ,с тобою распоследний скупердяй поделится хлебом насущным, потому что возле храма не подать нищему и сирому – большой грех. А  протяни ты руку за подаянием в публичном месте и в нормальном прикиде?.. Да мимо тебя, усмехаясь и обзывая попрошайкой, толпами будет ходить народ. День- другой ходит, а ты всё стоишь и тянешь заунывно: "Подайте Христа ради!" Народу уже не до смеха. Народ призадумался: пусть парень одет хорошо, но, может, он едва приоделся, как тут и обнищал! А ряха у него круглая да сытая потому, что конституция такая. И вот тебе уже подают милостыню и не из страха нарушить заповедь о любви к ближнему, а от этой самой любви. Усек?
– Чё тут усекать? –  спросил я.
– А то, что негатив, помеха в каком-нибудь деле самоустраняется, если дать ситуации хорошенько созреть. К примеру, тебе нравится Маринка, а она на тебя – ноль внимания. Ухаживать в открытую ты стесняешься. Так создай такую ситуацию, чтобы её безразличие самоустранилось. Сыграй, например, на сочувствии. Девчонки склонны к нему. А от сочувствия к симпатии всего один шаг.
– Скажешь тоже! – приятно заволновавшись, пробормотал я и вспомнил, что "сочувственная" ситуация с Маринкой однажды уже была…
Тогда я мчался по школьному коридору. За пару минут до звонка мне нужно было спуститься с третьего этажа в буфет, где я задолжал, и вернуться обратно в класс. На космической скорости заворачивая за угол коридора, я нос к носу увидел Маринку. Чтоб не зашибить её, я буквально проехался по стене, сдирая в кровь ладони, и грохнулся на пол. Маринка повела меня в медпункт и до последнего звонка раз сто спрашивала, не сильно ли болят мои израненные руки.
"Эге! – после разговора с Лёнькой, смекнул я. – Ситуацию с сочувствием надо повторять до получения желаемого результата!".

Удобный случай подвернулся через неделю. Был урок физкультуры. Мы играли в волейбол в одной команде с Маринкой, и держался я поближе к ней. Мало ли чего! А вдруг?! Долго ждать не пришлось. Прыгая за высоким мячом, она потеряла равновесие и всей своей приятной тяжестью рухнула на меня, а мы оба – на пол. На жёстком деревянном настиле я оказался в роли известной соломки и, понятное дело, ушибся. Ерунда, конечно, но Маринка даже прослезилась:
– Андрюшенька, бедный! Уже второй раз ты пострадал из-за меня!
Я опять с удовольствием прошёлся с ней в медпункт, где мне смазали зелёнкой шишку на локте. До конца уроков милая девушка практически не сводила с меня своих прекрасных  печальных глаз.
"Ещё одна подобная ситуация, и она заинтересуется мной не просто от сочувствия… – возмечтал было я и сразу одёрнул себя: – Не горячись, парень, раньше времени!"
Вскоре наш класс попросили вынести мебель из кабинета химии (кажись, там ремонт намечался). Я схватился за один стол с Маринкой, а когда мы его опускали на место, нарочно сунул под него ногу. И боли почти нет, и повод есть изобразить молчаливую муку на лице. И я страдальчески заиграл бровями и зажевал губами… Маринка в эту минуту, устанавливая стол, энергично толкнула его на меня. Придавленную ногу пронзила дикая боль. Не знаю, что там отразилось на моей "физии", но взвыл я вполне искренне.

Из-за растяжения связок мне дали освобождение от занятий. Через ребят Маринка передавала мне фрукты-соки, а по телефону умоляла поберечься и не торопиться со школой. Она беспокоилась обо мне, как о родном человеке! Видать, ситуация созрела окончательно. Осталось назначить девушке свидание, пригласить в кино или кафе ( летом я подзаработал деньжат). А об этом, конечно, по телефону не скажешь. Не досидев двух дней по справке, я захромал в школу. Хромал и думал, как Маринка обрадуется моему появлению. В класс я вошёл, также бодро прихрамывая. Она болтала с девчонками возле окна.
– Привет! – крикнул я, заторопился к ней и… вдруг зацепился пострадавшей ногой о чью-то сумку на полу. Нет, я не упал и даже боли не почувствовал, но от неожиданности взвизгнул позорным фальцетом, как сопливый малолетка.
– Ах ты, Господи! Опять! – ахнула Маринка, спряталась за чью-то спину и заорала оттуда:
– Не подходи ко мне, Андрей! Раз я твой злой рок, будем общаться только на расстоянии. Иначе я переведусь в другой класс.