Гены. Глава 25

Однажды, собираясь на работу, Карина поняла, что костюм, лето провисевший в шкафу, вдруг порядком сел. Похолодало, и теперь он был бы в самый раз по погоде. Но пуговицы упорно не хотели сходиться на груди. С замиранием сердца Карина положила руки на живот. Улыбнулась. Уже заметный упругий животик стучал под ладонями частым пульсом. «Ах, вот оно в чем дело. А ведь ему уже…» - Карина прикинула, что совсем забросила себя с самых судебных заседаний. А потом стало не до того. 

Она быстро собралась и побежала к машине. Приехав к маме, она, запыхавшаяся, вбежала в кабинет. Вера, увидев взволнованную дочь, улыбнулась.
- Ну, наконец ты догадалась, я уж думала, придется тебе раскрыть глаза.
- Ты все знала? - Карина хватала воздух ртом.
- Конечно. Думаешь не видно, как поменялся цвет кожи, как ты поправилась, поглупела.
- Мама!
- Да шучу я. - Она обняла дочь.
- Почему не сказала?
- Хотела, чтобы ты сама почувствовала. Это незабываемое чувство, согласись.

 Услышала срок: 16 недель по УЗИ. Белогоров-старший аж прослезился от такой новости. Он и так всячески оберегал Карину. Она занималась Иваном, а он – Кариной: заставлял поесть, когда не было настроения или она не успевала перед работой. А теперь вообще ни на шаг не отходил от нее, и она была ему благодарна, зная, что без его поддержки не смогла бы со всем этим справиться.

Карина ночью проснулась от странных звуков. Она поднялась и вышла в коридор. Шум доносился из спальни Ивана. Она толкнула дверь. Он спал и метался по кровати в бреду. Она взяла его руку, разжала кулак, вторую положила на голову и провела по волосам. Потом настойчивее обозначила свое присутствие. Он проснулся и уставился на нее в темноте комнаты.
- Что-то приснилось?
- Да. Женщина и ребенок.
- А до этого ничего не снилось?
- Нет, это первый сон.
- Ты начинаешь вспоминать. Только не напрягайся, - она встала и направилась к выходу.
- Постой.
- Что? Тебе принести что-то?
- Нет. Спасибо.
- Тогда что?
- Спасибо.
- Не за что. Отдыхай.

Утром, когда Карина собралась на работу, спустился Иван и сказал, что хочет поехать с ней. Она, поколебавшись немного, решила, что хуже, наверное, не будет. В кабинете было более-менее спокойно, там народу было не много, но, как только они выбирались в коридор, мельтешение белых халатов заставило беспокоиться Ивана, поэтому через пару часов Карина увезла его домой.

День был солнечный, хоть и холодный. Дома Карина надела теплый плюшевый спортивный костюм и спустилась вниз. Иван с отцом были в зале, она подошла, поцеловала Андрея Георгиевича в лоб. Когда пошла на кухню перекусить, что теперь с ней часто случалось, она услышала тихий разговор мужчин.
- У Карины будет ребенок?
- Да. У меня будет внук.

На кухне Иван появился где-то через час. Что-то варилось в кастрюле, а сама Карина смотрела в окно на дорогу, по которой изредка проезжали машины. Коснувшись плеча девушки, он заставил ее вздрогнуть от неожиданности.

- Карина, а можно послушать… малыша? – она не ожидала такой просьбы. И даже не знала, что делать. Но природное чутье ей подсказало, что это инстинкт.
- Он еще не шевелится, - она повернулась к нему. Он несмело протянул ладонь, она взяла ее и положила на живот, приподняв кофту. Сердце выпрыгивало из груди, поднимая панику. Она закрыла глаза, прислушиваясь к импульсам, теплом пронизывающим ее тело от большой ладони. Как же давно она не ощущала его рук на себе. Слезы сами скользнули из-под сомкнутых ресниц, и, словно в подтверждение ее мыслей, рука чуть развернула ее к мужчине спиной, вторая легла на живот рядом. Дрожь во всем теле, тоска и желание тепла душили рыданиями от отчаянья, ведь в тот момент чужой человек прикасался к самому сокровенному, к тайне, к жизни. Мгновение прошло, и Карина, убрав его руки, так и не повернувшись лицом к нему, вышла из кухни, поднялась наверх в комнату. Отчаяние еще какое-то время терзало сердце, слезы невыплаканным потоком лились до тех пор, пока она, обессилев, не уснула, свернувшись калачиком под плюшевым пледом.

Устав морально и физически, Карина решила навестить маму, заодно посмотреть, как развивается малыш. Поделившись с Верой своими мыслями и сомнениями, между делом спросила, что бы та сделала, будь отец на месте Ивана.   
- Когда ты любила его последний раз? Как мужчину, не как пациента. Скажи мне. Тебе это так же надо, как и ему. Пусть почувствует, как сильно он тебя любит. Сейчас он думает, что не нужен тебе таким...
- Ты что, мама. Он мне всегда нужен.
- Нет. Ты выгнала его из постели. Он тебе не нужен. Остальное - слова.
- Но... Я не могу, я говорила папе.
- И папа прав, твои эмоции сейчас не так важны, как его. Вызови в нем хоть что-то непривычное, пусть сопротивляется.
- Мам. А ребенку не повредит, если...
- Не повредит. Ты правильно поняла. Ты хотела узнать, что бы я сделала? Я бы испробовала все варианты.   
- Спасибо, мамочка. Что бы я без вас делала!

Утром был наконец выходной, которых Карина теперь ждала, ей теперь все тяжелее было выходить на работу. Осень давила ранней темнотой, погода навевала ожидание зимы, а усталость чаще сковывала спину. Выходные означали теплые тапочки, кофе и тихую музыку на кухне.
- Карина, я тут подумал.
- О чем? - Карина варила кофе в турке.
- Я буду заботиться о тебе и ребенке.
- Ну, конечно. Поэтому я здесь, с тобой.
- Зачем ты со мной возишься? Я ведь посторонний человек…
- Не говори глупости, ты мне не посторонний, раз у меня от тебя ребенок.
- Тогда почему ты даже не смотришь на меня.
- Потому что мне тяжело смотреть на тебя. Я не могу делать это так, как раньше.
- Ну, если тяжело, так брось, отправь меня в больницу, я там все вспомню…
- Тебе плохо тут?
- Нет, но я не хочу, чтобы ты мучилась.
- Ну, тогда не говори глупости. Кофе с молоком будешь? – разливая по кружкам напиток, спросила Карина.
- Да ничего я не хочу. Я хочу только вспомнить все.
- Вспомнишь, не переживай.
- Да я не могу видеть, как вы мучаетесь с Андреем Георгиевичем.
- Мы не мучаемся, мы хотим тебе помочь.
- Почему?
- Потому что любим тебя.
- А я-то никого не люблю, я ничего не помню! Я не могу вам дать и частицы того, что вы мне даете!
- Нам не надо ничего! Только не изводи себя, не пытайся обмануть свою память!
- Да не надо меня жалеть! Я не хочу, чтобы ты из жалости...
- Замолчи! – она швырнула ложку в раковину, выскочила в коридор, схватила куртку и прямо в тапках выбежала во двор.
- Зачем ты так, Вань, она же любит тебя, - появился на кухне Белогоров-старший, поспешивший на разгорающийся скандал. Иван опустил голову на руки. Потом вскочил и побежал следом за Кариной на улицу. Но застал только стоп-сигналы машины, выезжающей из ворот их дома.

Карина выехала за пределы поселка, остановилась на обочине. Положила руки на руль. Ее колотило. То ли от злости, то ли от обиды. Нет, она не в праве на него злиться – он и сам себя не знает, и она прекрасно понимает его. Но она не знает, что дальше. Он с ума сойдет, пока все вспомнит, и так уже довел себя. Она взяла мобильный телефон и набрала отца, но заметила входящий вызов в ожидании. Звонил Андрей Георгиевич.
- Карина, дочка, не уезжай, я знаю, что тебе очень тяжело, прости его...
- Не надо, пап, я все понимаю. Он ни в чем не виноват. Это я не сдержалась. Я тут, никуда не уехала. Сейчас буду.
- Мы ждем тебя.
 Она положила положила ладонь на живот и улыбнулась. “Ну что ж, будем пробовать все варианты, поехали возвращать твоего папу, малыш”.

- Карина, ты зачем в тапках, застынешь ведь, - волновался отец, встречая ее в сумеречном коридоре.
- Нет, меня малыш греет, тепло в каждой клеточке, - улыбнулась Карина, снимая куртку. Андрей Георгиевич взял ее и повесил.
Карина подняла глаза и увидела Ивана, застывшего в проеме зала. Он смотрел на нее каким-то удивленным взглядом и молчал. Отец, заметив их немой диалог, удалился. Белогоров-младший приблизился.
- Карина, прости меня.
- Ты меня прости, я психанула… гормоны, видимо. Идем.
Она взяла Белогорова за руку и повела на лестницу. Поднявшись на третий этаж, она завела Ивана в спальню и закрыла дверь.
- Это наша спальня. Ты будешь спать тут. Со мной. Ты нужен мне, нужен ребенку. Я знаю, ты не помнишь меня, но я тебя помню. И люблю.

В кармане вдруг завозился мобильник. – Извини. - Она глянула на экран и быстро поднесла аппарат к уху:
- …Добрый, Саид… за городом… я поняла, спасибо, - весь разговор она смотрела в глаза Ивана, и он смог прочитать в глазах много чего, что до боли резало память короткими вспышками.
Отключив телефон, она взяла сумку и достала клинок, сжав нефритовую ручку в ладони.
- Что случилось? – тревога от ее действий передалась Ивану.
- Саид проверял, кто где. – Додумывая мысль до конца, Карина решила не нагнетать и так нервозную обстановку и не говорить о своих мыслях, что возможно, у Саида есть основания для мобилизации сил. Поместила клинок в карман, в другой положила телефон.

Ближе к вечеру Карина услышала во дворе звуки и пошла посмотреть, в чем дело. Подъехала машина и оттуда вышли двое. Она подошла, люди представились и сказали, что их прислал Саид, и они останутся тут, на территории. Карина вернулась в дом и поднялась в спальню. Спать не хотелось, она лежала и читала журнал.
Через какое-то время ее внимание привлекли голоса внизу сначала за окном, затем в доме. Карина нерешительно открыла дверь, но потом, сообразив, что Иван может быть не готов к решительным действиям, поспешила по лестнице вниз.

В зале она увидела жуткую картину. Отца не было. Двое держали Ивана, а третий наносил удары, что-то при этом говоря. Стиснув зубы, она подбежала к мужчине сзади и треснула его чем-то, что было под руками со всей силы, крикнув:
- Не трогайте его, он не помнит ничего! – мужчина развернулся и с размаху ударил Карину по лицу, что повалило ее на диван. Синие глаза яростно полыхнули, Иван дернулся, удерживаемый крепким захватом чужих рук. Нападавший шагнул к ней, но грудной рык Ивана его остановил:
- Не смей… - рванул всем телом так, что стряхнул двоих с себя, и ринулся на третьего, отгораживая Карину от возможных посягательств. Она подняла голову и увидела своего несостоявшегося жениха, неожиданным фантомом появившегося и кроме какой-то горечи разочарования больше не тронул ни одной нитки в душе. Что-то сродни презрения и удивления, что он смеет прикасаться к этому миру, в котором ему не место, подняло Карину с дивана, она хотела сказать, но Ивана снова схватил один из тех, кому меньше досталось, девушка развернулась, чтобы вмешаться, но чья-то рука захватила шею Карины сзади:
- Кто это тут у нас. Светлова, привет, дорогая. Чего молчишь, не рада меня видеть?
- Мне нечего тебе сказать, кроме этого, - она замахнулась и всадила клинок ему в бедро. – А это за него, - она на четверть повернула ручку, почувствовав, что тиски на шее ослабели. В этот момент в комнату ввалился один из охранников, весь в крови. Иван уже освободился из захвата и бросился к Карине. Сгреб ее в охапку и стал покрывать лицо и волосы поцелуями.
- Карина, родная… любимая, - задыхаясь. – С тобой все в порядке… Карина… зачем ты пришла…
- Вань, ты вспомнил… - мысли метались в такт сердцебиению. – А где папа?

Они бросились из комнаты и нашли отца в баре. Он стоял посреди помещения и держал на прицеле какого-то старинного пистолета еще одного из банды. Курок взведен…
Вечность пронеслась перед глазами несколькими минутами. И уже не так страшно было встретиться взглядом с врагом, не так страшно бинтовать охранников, которые были ранены во дворе, пытаясь не пропустить никого в дом. И не страшно, что он не все помнит, главное – он живет! Все не так страшно, когда рядом греет огонь любимых глаз.
- Карин, я тебя когда увидел в полутемном коридоре, свет преломился так, что я вспомнил твой бирюзовый наряд и золотые нити в волосах. Я не мог понять, откуда… - Карина счастливо улыбалась, прижимаясь к его груди.

К дому подкатили машины. Приехали Политковский и Каренский, чуть позже появились Саид и родители. Карина стояла с Иваном, но когда из машины вышел Алексей, Иван направился ему навстречу, оставив жену с отцом. Андрей Георгиевич посмотрел на Карину, и она, улыбнувшись, прислонила голову к высокому плечу.
- Кажется, Каринка, он вспомнил, - она кивнула, наблюдая, как друзья пожали руки и обнялись. Подошли Игорь и Вера, поцеловали дочь и спросили, как там их внук.
- Дед Андрей о нем заботится, - Карина положила руки на живот.
- Теперь моя власть закончилась, передаю вас обоих в руки мужа, - напряжение постепенно отпускало, разговоры теплели.
- Кстати, может «внучка»? – хитро прищурилась Карина. Подошел Иван и зарылся носом в волосы, накрыв ее руки своими ладонями.