В погоне за счастьем

Юля получила письмо от подруги, в котором она жалуется на случившуюся с нею беду. Они дружили с детства, но после окончания школы их пути разо-шлись. Юля поехала в Москву, а Дина уехала на целину. Там она кончила курсы трактористок и стала поднимать целину.
Однажды Дину пригласила к себе на день рожде-ния подруга, и Дина там хорошо выпила. Под пьяную руку она согрешила с гармонистом. Теперь у неё должен быть ребёнок, но она хотела бы от него изба-виться. По месту жительства Дина этого сделать не может, и просит Юлю помочь ей в беде, в которую она попала по глупости.
- Москва – город большой, меня там, кроме тебя, никто не знает. Там мне проще было бы, - пишет Дина. – Помоги мне, пожалуйста.
Юля тут же ответила Дине согласием. Дина со-бралась уезжать, но виновник этого происшествия Дёма-гармонист узнал о Динином отъезде и, встре-воженный этой вестью, пришёл к ней.
- Ты уезжаешь?
- Уезжаю.
- Почему?
- У меня должен быть ребёнок. Что же мне, без мужа рожать? Ты же на мне не женишься. Поеду в Москву к подруге, она мне поможет избавиться от беременности.
- Никуда ты не поедешь! Мы поженимся, и избав-ляться от ребёнка не нужно.
- Ты согласен жениться на мне?
- Конечно! У ребёнка должен быть отец. Прежде, чем договариваться с подругой, поговорила бы со мной.
- Я не хотела набиваться тебе в жёны.
- Но о том, что у тебя должен быть ребёнок, ты могла мне сказать?
Свадьбу сыграли в сельской столовой. Гостей со-бралось много. Свадьба получилась весёлой: пели песни и плясали без устали. Даже жених немного поиграл на гармони и спел песню. Гуляли два дня. На второй день ряженые гости ходили по селу с песнями и плясками. Они напоили петуха, посадили его на берёзовое полено, и пустились в пляс вместе с пету-хом.
Жизнь пошла своим чередом. Нужда в Юлиной помощи отпала, но свекровь не могла ей простить этот поступок. Дело в том, что Дина дружила с младшим Дёминым братом Борисом. Она считалась его невестой. Борис ушёл служить в армию. Дина обещала ждать, но не дождалась.
Поздней осенью, в дождливый и холодный вечер, трое сидели на диване напротив печурки, смотрели на тлеющие угли и молчали. Один поминутно вска-кивал и ворочал кочергой головешки, а двое следили молча за его действиями. Этот человек – Дёма. Бра-вый, кудрявый мужчина большей частью бывал в рейсах, так как он работал шофёром и возил грузы на дальние расстояния.
Наконец, он встал и принялся ходить по комнате. Он построил хороший дом, имеет  недурное  хозяйст-
 

во. Дёма весёлого нрава, но в этот вечер сырая погода испортила ему настроение.
Дина среднего роста, полненькая, темнокожая, румяная. Она сидит перед печуркой и следит за потухающими угольками. Третьим в этой кампании является Борис. Мать ему побоялась сообщить о состоявшейся свадьбе. Теперь он, отслужив свой срок в армии, пришёл домой и узнал о происшествии.
 Борис в полном расцвете молодости. Его румяные щёки, льняные волосы и улыбчивое лицо такие же, как и у брата. Он тоже смотрит на огоньки в печурке. Его сильная, статная фигура, спокойные глаза делают его красивым мужчиной.
Яркие вспышки пламени по временам озаряют комнату, затем угасают. Тогда комната погружается во мрак. Дина сидит, задумавшись, ни на кого не обращая внимания. Наконец, Борис встал и включил свет. Как только комната осветилась, Дёма заметил измождённый вид жены, тёмные круги под глазами. Дина чувствовала себя виноватой перед Борисом, но он не стал упрекать её, а просил бросить Дёму и выйти за него замуж.
- Ты поступила плохо, - сказал он, - но я тебя про-щаю.
- Так получилось. Мне пришлось выбирать между вами, и я выбрала Дёму.
- Но у нас была любовь. Разве ты меня разлюбила? Я тебя по-прежнему люблю.
- Замолчи! Я запрещаю тебе говорить о прошлом. Подумай о настоящем, - говорит Дина Борису. – Я – жена твоего брата, у нас с ним ребёнок, тебе тут места нет.
- Ну, что ж! Ничего не поделаешь. Но без тебя я не могу жить. Прощай! Наше счастье не всегда зависит от нас самих. Ты счастлива. У тебя прекрасный муж, который любит тебя, а я тут лишний, - сказал Борис и подал Дине руку, а она слегка пожала её, опустив голову.
 Борис обладал пылким сердцем. Он легко подда-вался чувствам и не слушал рассудка. К тому же горе на него обрушилось внезапно. Он сознавал свою беспомощность перед свершившимся фактом. Сейчас ему стоило невероятных усилий взять себя в руки, но он с этим не справился и с отчаяния, вместо того, чтоб успокоиться, вошёл в летнюю кухню, где хра-нилось охотничье ружьё, и выстрелил себе в грудь.
 На выстрел прибежала Дина. Следом за ней при-бежал Дёма. Они увидели  окровавленного Бориса. Он  был ранен. Дина подошла к нему, пощупала пульс.
- Он жив, надо поскорее оказать ему помощь, - сказала она.
Они перенесли раненого в комнату, и Дина заня-лась его раной. Вызвали врача. Собрался народ. Дина в двадцатый раз рассказывала, как они услышали выстрел, как прибежали в кухню и что там увидели. Дёма, бледный и дрожащий, был взбешён. Дина делала вид, что не замечает его бешенства, ухаживая за раненым. Борис, не приходя в сознание, скончался.
Истина таит в себе такую силу убеждения, что ни-какие слова не убедили бы Дёму так, как этот посту-пок брата. Он понял, что в смерти брата  виноват был сам. Тем не менее, он обвинял и свою жену, не со-хранившую верность любимому человеку. История эта известна была на селе всем. Толки о ней ходили самые разные. Слух о том, что Борис покончил с собой, подтвердился. Всё село собралось на его похороны.
Дину свекровь не любит. И не только потому, что младший её сын погиб из-за неё, но ещё и потому, что свёкор невестку считает хозяйкой в доме, а не её.
- Надо бы кабанчика зарезать, - говорит свекровь.
- Как Дина скажет, так и будет, - отвечает ей муж.
Разве это может понравиться женщине, которая была хозяйкой в доме столько лет? Пришла в дом какая-то пигалица и вот уже с ней не хотят считаться. Места много в доме, но им вместе тесно. Поделили дом пополам капитальной стеной. После смерти свёкра Дине стало очень тяжело: вступаться за неё стало некому. Дёма всё время в поездках, неделю, а то и больше, дома не бывает. Домой приедет, мать с женой жалуются друг на друга. Ему и мать жалко, и жену жалко. На чьей стороне быть? Как их мирить? Поругает обеих, что друг другу уступить не могут.
- Вы же, мама, старше её, умнее и не можете под-ход найти к невестке, - говорит он матери. – Где промолчали бы, где уступили. Лишь бы мир был в семье.
- Я старше её, младшие старшим уступать долж-ны. Старших надо уважать и слушаться их, - отвечает она сыну.
- Ты бы, Дина, не спорила с мамой. Она же мне мать, а ты свару с ней устраиваешь. Мне же её жалко. Пожилой человек расстраивается без конца, - говорит Дёма жене.
- Тебе её жалко, а меня нет?
Дёма снова отправляется в поездку, а в доме оста-ётся всё по-прежнему. Наконец, Динина свекровь не выдержала и ушла жить к дочери. Муж от дочери ушёл, и ей одной стало трудно жить. Мать нужнее дочери, чем нелюбимой невестке.
- Будем друг другу помогать, - говорит она сосе-дям.
Дина вздохнула с облегчением. Она сама стала в доме хозяйкой. Стенку убрали.

Вадим Крамер, молодой человек, привыкший к вниманию девушек, страдал непоследовательностью в своих поступках. Приятная внешность заменяла ему доброе сердце. Я не собираюсь сурово осуждать Вадима прежде, чем познакомлю вас с ним поближе. Он влюблён в Динину младшую сестру Нелю. Позна-комился он с ней от нечего делать, завоевал её сердце и испугался.
- А если она меня всерьёз полюбит?
Вскоре он понял всю силу её чувств, и пожалел о происшедшем случае, но было уже поздно. Вадим не стал задумываться. Он позволял себя любить, и был ей благодарен. Ни зимний холод, ни тёмные ночи, ни угрызения совести не могли удержать его. Старший брат её Васька уже  женат и живёт отдельно своей семьёй. Ничто не мешает их свиданиям.
Он клялся, что любит только её одну, нашептывал ей нежные слова. Свет Луны волновал, опьянял их. Неля казалась Вадиму королевой, и он забывал о последствиях. Неля и не подозревала, что Вадим её не любит и только тешит своё тщеславие. Наконец, Вадим решил порвать эту связь. Встречи с Нелей стали тяготить его, и он покинул её. Неля ждала его, плакала и приходила в отчаяние. Вадим не приходил к ней. Он многим девушкам нравился, был признате-лен им за это и гордился этим. Он снова стал ходить на танцы.
- Целую вечность не было Вадима на танцах, - го-ворит одна хорошенькая девушка другой.
- Повеса! Терпеть не могу его, - ответила та.
Вадим был весел. И всё же в этот вечер он ощу-щал что-то вроде упрёков совести. Он любовался девушками, прислушивался к их болтовне, и чувст-вовал упрёк себе за непорядочное поведение. Его терзали угрызения совести.
В этот вечер в клубе были не только девушки, но и молодые женщины. Была там и Дина. Муж уехал в дальний рейс, и ей стало скучно без него. Вадим подошёл к ней. Странное волнение охватило его. Дина смутилась. Вадим пригласил её на танец. Когда они вернулись на место, ряды танцоров поредели. Вадим сел рядом с Диной. Он мог сломить любое сопротивление женщины. Любовью таких мужчин, как Вадим, женщины не пренебрегают.
На следующий день он окончательно забыл о Не-ле. В его мыслях царил образ Дины. Он явился к Дине. Она вышивала скатерть и, казалось, была всецело поглощена этим занятием.
 
В эту ночь Дина спала плохо. Мужа она не любит. Так уж получилось, что она стала его женой. Несмот-ря на это, в ней жила потребность в любви. Её разби-тое сердце ждало горячее сердце, которое могло бы его согреть.
 Когда она почувствовала дыхание любви, вмиг забыла обо всём на свете. Она только помнила о своём страдании. Она не думала, что Вадим ветреный повеса. Она видела его таким, каким хотела видеть.
Но разве не была она рождена для того, чтоб лю-бить его? Само небо послало её Вадиму. Тем не менее, счастье, охватившее Дину, сменилось чувст-вом раскаяния перед мужем. Это побуждало её ока-зывать сопротивление.
Она приняла решение избегать Вадима, но он во-шёл к ней  в дом поздно вечером. В комнате царила тишина. Настольная лампа освещала комнату. Дина грустно смотрела на тлеющие угли, как и в тот вечер, когда Борис покончил жизнь самоубийством. На душе у неё было тяжело. А Вадим уже знал, что любим. Радость светилась на её лице. Он понял, что имеет над ней власть.
-  Ты плакала, Дина? Почему? – спросил он.
-  Тебе до этого нет никакого дела, - ответила она.
- Я и так знаю, почему ты плакала. Я знаю твою историю, и мне это небезразлично.
- Замолчи! – воскликнула Дина. – Ничего не гово-ри об этом. Не вспоминай о нём. Я ещё люблю его.
- Но его уже нет. Бедная Дина! Ты так страдала! Но, если судьба отдаст мне тебя, ты будешь счастли-ва. Я клянусь тебе, Дина! Я так буду тебя любить! Я буду носить тебя на руках, согревать тебя своим дыханием, прижимать тебя к сердцу, ограждать от страданий. Если ты не сможешь уснуть, я всю ночь буду нашептывать тебе ласковые слова. А когда сон, наконец, слетит на тебя, я закрою тебе глаза поце-луями. Я заставлю воздух навевать тебе прекрасные сны. Я буду прислушиваться к биению твоего сердца и, проснувшись, ты увидишь меня, оберегающим твой сон, подстерегающим твою первую улыбку.
- Хватит! – прервала его Дина. – Не говори ничего. Я не могу уже быть счастливой.
- Я не могу молчать. Ты та женщина, о которой я мечтал. Ты моя яркая звезда, светившая мне во тьме. Ты мне предназначена судьбой. Я тебя люблю, а ты люби меня. Ты моя половинка. Нам только остаётся соединиться в одно целое. Нас никто не сможет разлучить.
- У меня есть муж и наша дочь, - прервала его сло-воизлияния Дина.
- Пусть он попробует отнять тебя у меня! – вос-кликнул Вадим, обнимая её. – Оставайся, Дина, у моего сердца. Люби меня. Ты, Дина, мой ангел хра-нитель. Я с тобой навсегда. Если твой муж попытает-ся помешать мне, я убью его. Скажи, что ты любишь меня, и я убью его.
- Замолчи! Не надо никого убивать.
Вадим поцеловал Дину в губы. Он ласкал и по-крывал её поцелуями, называл нежным именем. Ушёл он от Дины под утро. Теперь у неё появилась тайна.
На следующий день Вадим получил записку от Нели. Она не могла больше скрывать свою тайну от сестры. Она готова была умереть от стыда при мыс-ли, что придётся признаться Дине во всём. Вадим должен избавить её от предстоящих унижений.
А он обдумывал, как ему поступить в дальнейшем. Неля должна понимать, что узаконить их отношения он не собирается. Он успокаивал себя тем, что не обманывал её, обещая жениться, Неля сама должна была знать, на что идёт. Но ему было тягостно при-знаться, что он больше не любит её. Он любит Дину. Он чувствовал, что не способен обманывать Нелю, но и правду сказать – жестоко. Приходилось выбирать между подлостью и жестокостью. Ничего так и не решив, он пошёл на свидание с Нелей.
Неля нарядилась в красивое платье, которое пода-рила ей сестра. Взглянув на себя в зеркало, Неля убедилась, что выглядит хорошо.
- Смотри веселей, Неля, улыбайся и, может быть, ты ещё вернёшь его любовь.
Неля ждала Вадима возле дома. Она вышла ему навстречу.
- Холодно! Пойдём в дом, - сказала Неля и пошла впереди его в дом.
Они прошли через двор. Неля успокоила собаку, открыла дверь и, молча, провела его в свою комнату. Зажгла свет. Хрусталь засверкал на столе среди фруктов, уложенных в вазу. Вадим в первую минуту растерялся.
Неля ниже и полнее Дины. Она не так красива, как Дина. Она сулила наслаждение, но не блаженство. Неля, скрестив руки, стояла за его спиной и смотрела на него, уверенная, что он очарован ею.
- Спасибо, что ты приготовилась к нашей встрече и привела меня к себе в комнату, но лучше мы уйдём отсюда, - сказал Вадим.
Всё же она настояла на том, чтобы провести этот вечер вместе. Они сели за стол и выпили вина.

 

- Это жестоко, - сказала Неля, увидев, что он хо-лоден. – Зачем ты меня отталкиваешь?
- Нет, Неля, я тебя не отталкиваю и никогда не от-толкну. Я хочу с тобой серьёзно поговорить.
- Какая я несчастная, - заплакала Неля. – Я тебе больше не нравлюсь. Я тебя ни в чём не упрекаю. Но, если бы ты меня любил, я бы всё перенесла. Я опозо-рена! У меня родится ребёнок без отца! Каждый будет считать меня шлюхой!
Неля долго не могла успокоиться. Вадим был польщён, что его так любят. Жалость к Неле и тще-славие зажгли в нём на мгновение ответное чувство. Неля задыхалась от слёз. Вадим привлёк её к себе, усадил рядом с собой на диван, налил ей воды в стакан. Его внимание подействовало на Нелю. Успо-коившись, она вытерла глаза.
- Люби меня, как прежде, - сказала она. – Скажи, что ты любишь, и ты спасёшь меня! Поцелуй меня, как раньше, и я никогда не пожалею, что погубила себя!
Она обняла его и захватила своим желанием. Ва-дим забыл обо всём. Он ответил ласками на Нелины ласки. Он пил с ней вино, они оба потеряли рассудок.
Понемногу он стал приходить в себя. Неля, охме-лев от вина, не отдавала  отчёта в речах возлюблен-ного. Если бы она не была пьяна, она поняла бы, что Вадим думает о другой женщине. Неля принимала на свой счёт восторги возлюбленного в то время, как он, целуя Нелю, мысленно целовал Дину.
Когда Вадим проснулся, рассвет уже пробивался сквозь ставни. Он долго лежал неподвижно. Подав-ленный стыдом, Вадим встал и хотел уйти, но оказа-лось, что он заперт. Ему пришлось остаться в комна-те и мучиться угрызениями совести.
- Ох, Дина! Сможешь ли ты меня простить? – вос-кликнул он. – Гони меня теперь прочь! Презирай меня, упившегося вином! Разве я не предал тебя?
В комнату вошла Неля.
- Почему ты меня заперла? – спросил он. – Поду-мала ли ты, что уже светло, и меня могут увидеть?
- Тебе незачем уходить, - ответила Неля. – Сего-дня ты проведёшь весь день у меня. Ты мой пленник!
Вадим почувствовал к Неле отвращение, но ему пришлось подчиниться. Неля ушла готовить завтрак, а он стал ходить по комнате. Потом взял в руки фотоальбом и раскрыл его. Сразу же увидел фото-графию Дины с Дёмой. Он быстро захлопнул альбом и положил его на место.
День прошёл тихо. Неля так и не решилась заго-ворить о главном. Наконец, уже вечером она вызвала возлюбленного на объяснение. Вадим предложил ей денежное вознаграждение. Неля восприняла это, как оскорбление. Вадим стал убеждать её, что хочет оказать помощь не ей, а будущему ребёнку.
- Это мой долг, - сказал он. – Ты не имеешь права лишать его моей помощи.
- Хорошо, я приму деньги, но ты обещай любить меня по-прежнему. Деньги дадут возможность жить ребёнку, но я умру, если ты меня разлюбишь.
- Ты требуешь от меня невозможного.
- Но мне нужна твоя любовь!
- Неля! Мы не можем быть с тобой вместе.
- Тогда мне остаётся рассказать всё Дине. Она моя сестра. Она любит меня и простит. Она будет плакать вместе со мной, будет заботиться обо мне и моём ребёнке. Только она одна и пожалеет меня!
В это время во дворе раздались шаги. Неля схва-тила Вадима за руку и потащила его в коридор, но навстречу уже шла Дина. Неля вернулась в комнату, увлекая за собой Вадима. Дина вошла, поцеловала Нелю. В комнате было темно, и она не заметила Вадима.
- Ты не ждала меня? – спросила Дина.
- У меня очень тяжело на душе, - сказала Неля. – Мне надо поговорить с тобой.
Дина зажгла свет и увидела Вадима.
- Неля! Что это значит? – спросила Дина.
Неля со слезами бросилась к Дине. Она рассказала ей всё, что с ней случилось. Дина с изумлением смотрела то на сестру, то на Вадима.
- Вон! – закричала она Вадиму. – Подлец! Вчера ты клялся мне в любви, обещая оберегать и защищать меня! Ты клялся мне в любви в то время, когда са-мым подлым образом обманул мою сестру! Ты про-крался к ней в постель, бессовестный! Вон! А ты несчастная заслуживаешь трёпки.
Неля впилась глазами в Вадима. Затем, шатаясь, подошла к Дине.
- Что ты сказала? – воскликнула она. – Он тебе объяснялся в любви?
- Ах, Неля! Какой же он подлец! – ответила Дина. – Обесчестив тебя, он хотел и меня соблазнить!
Дина заплакала от гнева. Вадим опустил глаза. Он не мог смотреть на Дину. Выражение лица Нели было ужасно.
 Раздался стук в дверь. Неля бросилась открывать. Вошёл Васька. Выслушав рассказ сестры о происше-ствии, он потребовал у Вадима ответ за своё поведе-ние.
- Если ты не женишься на Неле, пеняй на себя. Ес-ли надумаешь бежать, всё равно я тебя найду. Хоть на краю света найду и убью.
Вадим знал, что Васька не шутит. Он не простит ему, если сестра перед лицом всего села предстанет обесчещенной девушкой. Как он раньше не подумал об этом? Он дал обещание жениться на Неле.
Дина смотрела, как уходил Вадим. Неля проводи-ла его до двери, не сказав ни слова, и сразу вернулась в комнату. Вадим сразу же забыл о случившемся, а Дина отправилась к себе и сразу же легла в постель. Но она не могла успокоиться и плохо спала. На рас-свете стала управляться по хозяйству. Она вся горела. Ещё вчера она была счастлива, отдаваясь любви. Она спала наяву и не хотела просыпаться. Но вечером она, наконец, поняла, что Вадим её обманывал, обес-честив сначала сестру. Дина заплакала. Управившись с домашними делами, она пошла к озеру. Трава побелела от инея. Был март, природа ещё только пробуждалась, но холодное утро было прекрасно. Дина почувствовала облегчение.
- Хорошо, что я вчера пошла к Неле. Это счастье, что я узнала вовремя о Нелиной беде. А у меня есть муж, и я постараюсь его любить, - решила она.

В том доме, куда я вас ввела однажды осенним ве-чером, всё, как прежде. Только теперь весна. Семья наслаждается благоуханием вечера. Заходящее солн-це золотит стёкла окон. Дёма сидит на скамеечке во дворе. Дина в зале вышивает, и время от времени смотрит во двор. Рядом с Дёмой сидит Васька. Они курят и ведут неспешную беседу.
- Дина! – крикнул Дёма. – Брось свою работу, иди подышать свежим воздухом.
  Дина вышла. Села рядом с мужем.
- Я тебе приготовил сюрприз, - сказал Дёма. – Де-ло в том, что ты в последнее время жалуешься на недомогания, и я купил тебе путёвку в санаторий.
- Ты шутишь? – спросила Дина.
- Совершенно серьёзно. Вот она, смотри.
Дёме присущи и достоинства, и недостатки, как и у всех других людей. Он порядочный человек, нико-му не вредит, не интересуется чужими делами. Если кто нуждается в помощи, он охотно поможет. Это натура, совершенно похожая на Дину. Лучшей жены он и не желал, кроме одного немаловажного момента.
- Лучшей хозяйки, чем ты, нет во всём мире, - го-ворил он Дине, - но в постели ты холодна, как рыба. И это все твои качества сводит на нет.
Дина знала, что муж её добрый и весёлый. Даль-ние рейсы обрекали его на частые и долгие отлучки и, возвратясь домой из очередной поездки, он осыпал Дину своими ласками и нежностью, а она была хо-лодна по отношению к нему и никак не отвечала на его изъявления чувств.
Приехав в санаторий, Дина усердно стала лечить-ся. В первое время она никуда не ходила, но на вечер знакомств решила пойти. Весь вечер она танцевала с одним из отдыхающих. Его звали Иваном.
- Ты не думай, что я какой-нибудь турок или ар-мянин. Я украинец. А то, что я такой чёрный, вполне объяснимо, - говорит он Дине. – В древние времена Украину завоёвывали  не один раз, и завоеватели соблазняли украинок, оставляя им на память потом-ство. Так что  ничего удивительного в том, что среди украинцев встречаются такие чернявые, как я, нет.
Он предложил Дине свою дружбу. Выяснилось, что места их рождения находятся неподалёку друг от друга.
- Ой, да мы же с тобой земляки! – воскликнула Дина. Иван ухватился за этот счастливый случай. Он почувствовал себя молодым, полным желаний, стра-сти и надежд на будущее.
- Дина, я увлечён твоей красотой! Я люблю тебя! Ты способна вскружить голову кому угодно. А я тебя боготворю, потому что ты мой ангел хранитель. Только с тобой я могу быть счастлив.
- Но у тебя есть жена, а у меня – муж.
- Я разведусь с женой и украду тебя у твоего му-жа.
- Сознаюсь, что я хочу, чтоб меня безумно люби-ли. Я хочу, чтоб ты развёлся с женой и увёз меня на край света.
- Клянусь, - сказал Иван, - я буду принадлежать только тебе. Бери и распоряжайся мной!
Вечером Иван блистал красноречием. Дина под-далась очарованию. Ей хотелось счастья. Она спра-шивала себя, может ли этот человек отдать ей свою душу, пожертвовать ради неё всем, что у него есть. Она сознавала, что для него она является мимолёт-ным приключением, но ей так хотелось ему верить. Не осуждайте её! Вы бы, конечно, не поддались так легко обольщению, вас не обманули бы, но Дина была другой.
- Неплохо бы нам завтра побродить по окрестно-стям, - сказал Иван Дине.
- Пойдём, - согласилась Дина.
Утром они встретились. Она была красива! Чёр-ные волосы ей к лицу. Приятные черты лица и полная фигура нравились Ивану. Смеющаяся Дина чертов-ски хороша! Иван ликовал от сознания своей победы.
- Родители умерли, когда младшая сестра моя бы-ла ещё несовершеннолетней. Я ей стала вместо мате-ри. Недавно она вышла замуж, - рассказывает Дина Ивану.
- Ты знаешь, почему я тебя так люблю? – спросил Иван.
- Потому что хочешь, чтоб я была счастлива? – спросила Дина.
- Потому что я хочу отдать тебе свою жизнь! – воскликнул Иван, целуя Дину в голову.
Дина в санатории расцвела, здоровье её окрепло, а сердце переполнилось счастьем. Иван её любит! Они встречаются каждый день. Дина полна своим чувст-вом, ей есть для чего жить. Она надеется на светлое будущее и переживает счастье.
Иван и в самом деле полюбил Дину, и любит впервые в жизни. Возле неё он забывает обо всём на свете. Она мало требовательна, довольствуется ми-молётными минутами счастья, легко верит ему. Она с упоением смотрит на него. Видя, как она доверчива, полна любви, как поглощена своим чувством, Иван боится показаться ей недостойным её. А Дине иногда кажется, что Иван совсем не думает о ней. Она ощу-щает страх при мысли, что все эти чувства, которые он так красиво выражает, не более, чем набор слов, и ей становится страшно. Её страшит мысль, что им придётся расстаться. Но Иван её успокоил, уверив, что он разведётся с женой  и женится на ней. Довер-чивая женщина рада его обещаниям. Дина никогда не избегала его, и Иван торжествовал. Он страстно любим!
- Дина! Только одно твоё слово, и я последую за тобой, хоть на край света, - клялся он ей. – Только одно твоё слово, и я брошу всё, чтобы быть с тобой. Я хочу доказать тебе, что заслуживаю твоего дове-рия. Скажи мне, хочешь ли ты этого?
- Да, Иван! Я знаю, что ты меня любишь, я верю тебе. Я тоже тебя люблю, и ничто нам не помешает быть вместе, - ответила Дина.
Она верила в его честность. Он клялся, что ей не придётся раскаиваться. Но для него было самым важным провести с ней весело время. Это приносит Ивану удовлетворение. Ни колебаний, ни упрёков совести нет. Любовь, радости жизни приносят ему бодрость. Но к концу пребывания в санатории Иван стал размышлять о своём романе. Он почувствовал, что любовь его угасает.
Бедная Дина! Она мечтала о любви с ним, а он не может её больше любить.
- Спасибо тебе, Иван, - говорит Дина. – Я готова на всё, потому что ты меня любишь. Ничто нас не остановит! Мне ничего не страшно. Мы никогда не расстанемся. Ты мне в этом поклялся, Иван. Я тебе верю. Меня ничто не удержит, раз судьба меня пред-назначила быть с тобой. Нас разлучит только смерть.
- Я добился исполнения своего желания, - думал Иван. -  Она влюблена в меня, а что касается будуще-го, то мы ещё посмотрим! Все они одинаковы, эти легкомысленные твари, они всегда готовы на безум-ства!
Иван предвидел, что эта любовь, утратившая для него всякий интерес, ничего ему не даст, кроме не-приятностей. Он был доволен, что скоро они расста-нутся, и любовная интрига будет исчерпана.
- Знаешь, Дина, - сказал он, - скоро мы расстанем-ся. Это разобьёт мне сердце.
-Зачем ты это мне говоришь? – спросила она. – Мы же решили, что скоро снова будем вместе. Я знаю, на что иду. Я готова пройти все испытания ради нашей любви.
Иван на мгновение испугался её решимости, затем постарался убедить себя, что всё обойдется. Всё же он немного опасался, что она свои намерения попы-тается осуществить. Дина же, не замечавшая проис-шедшей с ним перемены, страдает оттого, что он стал избегать её. Однако, она даже не предполагала краха своих надежд. Её легко было обмануть, так как она сама шла на это.
Дина ни в чем не упрекала Ивана. Она боялась убедиться, что он просто обманул её. Быть покинутой им Дине страшнее, чем быть обманутой. Она уже не может отказаться от того будущего, которое он ей обещал.
Тем временем день их отъезда приближался. Ива-на вовсе не интересовало, как сложится дальнейшая судьба Дины. Эта любовная история уже тяготила его, но Дина ни о чём не догадывалась.
И вот наступила решительная минута: Иван не в силах уже притворяться. Он разозлился, что Дина приняла всё всерьёз, и разразился ругательством.
- Ты с ума сошла! – кричал он. – О какой любви ты говоришь? У меня – жена и сын, у тебя – муж и дочь!
Он остановился, испугавшись прямоты своих вы-сказываний.
- Продолжай, - сказала она. – Я тебя слушаю. Что ещё скажешь?
- Никогда я не приму такой жертвы от тебя! Толь-ко подлец может разрушить семью. Ты не поняла, что я на это не пойду.
- Ты же это и предлагал мне, - сказала Дина. – Я поверила тебе, забыв о чести.
- Ты преувеличиваешь, - сказал он. – Ничего пло-хого в твоём поступке нет. Твои знакомые никогда ни о чём не узнают. Это будет твоей тайной.
- А мой муж? Разве он сможет простить мне такое поведение?
- А откуда он узнает об этом, если ты сама ему не скажешь?
Иван придумывал, какими словами успокоить её, чтоб отделаться от неё раз и навсегда. Он хотел только соблазнить её, но не более того.
- Прости, Дина, - воскликнул он. – Когда ты при-надлежала мне, я не мог ни о чём думать, кроме блаженного мгновения. Ты была моей любовницей. Однако, пришла пора нам расстаться.
- Ты прав, - сказала Дина. – Ты считаешь, что я се-бя не обесчестила?
- Конечно, нет, - ответил Иван. – Никто в деревне ничего не узнает.
Но Дина в это не верила. Она боялась встречи с мужем. А Иван был доволен проведённым в санато-рии временем. Дина не очень плакала при расстава-нии. Она всё поняла и покорилась своей участи. Иван не беспокоился о последствиях этой связи. Хорошо провёл время и выкинул всё с головы.
Вернувшись с курорта домой, он сидел с чашкой чая в руках рядом с женой. Он ещё не совсем пришёл в себя, но сладкое чувство свободы сделало его сча-стливым.
- Почему мне всегда хочется любить посторонних женщин, в то время, как у меня есть дома жена? – думал он. – Может, мне следует уже перебеситься?
Время шло, а Иван всё не мог забыть Дину. Ему хотелось увидеть её. И он написал ей письмо, хоро-шо, что адрес её сохранился. Он дал ей понять, что любит её и готов уйти за ней, куда угодно, лишь бы быть с ней вместе. Он беспокоится, хватит ли у неё сил теперь уйти от мужа.
Дина ответила Ивану на его письмо. Она сообщи-ла ему, что муж её тяжело болен: у него рак. Ему сделали операцию, но он очень плох, вряд ли долго проживёт, но сейчас её долг быть рядом с ним. Она не ожидала, что он так жестоко обманет, не думала, что предоставит ей одной пожинать горькие плоды и расплачиваться за последствия. Она сообщила, что у неё родился сын, похожий на него. Глядя на своего сына, она думает об отце его, но никто этого не знает.  Она признаёт, что была безумна, родив его. Но это – вершина её любви и она не могла её лишиться. Она не может понять: почему она, слабая женщина, на-шла в себе силы и не побоялась поставить себя в такое положение? Наверно, она черпала  храбрость в своей любви. Но она его ни в чём не упрекает и больше не потревожит.
Дина слишком много брала на себя. Хоть она и написала, что больше не любит его, но у неё появи-лась надежда, что Иван её ещё любит. Небо вложило в её сердце легковерие. Дина обманывала сама себя.
Между тем семейная жизнь Дины протекала спо-койно. Дом их расположен на берегу озера среди целинных степей. На озере гнездится пара лебедей. У них уже появились птенцы.
 
 
 
Дина из окна дома видит их, скользящих по озеру. При их виде ей стало грустно.
По вечерам, управившись с хозяйством, она идёт к озеру, оставив больного мужа на попечение дочери. Тася охотно ухаживает за отцом: кормит его, поит, даёт лекарства, делает уколы.
 А Дина смотрит на лебедей и заходящее солнце, зажигающее ярким пламенем облака. Ей кажется, что за горизонтом можно увидеть родную деревню, где она родилась и выросла. Клочья облаков напоминают ей дома родной деревни. Она вспоминает свою роди-ну.
Озеро, заросшее тростником, стало излюбленным местом её прогулок. Когда её сердце сжимается от тайных мук, она приходит сюда и в слезах изливает своё горе.
 Одиночество её нарушают только лебеди, гнез-дящиеся тут в камышах. Дине доставляет удовольст-вие следить за их гордой осанкой. Воспоминания проносятся в голове Дины и наполняют её душу горечью.
Дёма знал, что жить ему осталось недолго. Он страдает от сознания, что из-за болезни обречён лежать в постели. Жестокая боль и скука нагоняют на него тоску. Видя, как Дина равнодушна к нему, он думал, что жизнь свою прожил не так, как следовало. Надежды его обмануты. Дёма пришел к выводу, что для счастья нужна удача и семейные радости, кото-рых у него не было.
Тася, самоотверженно ухаживающая за ним, - единственная его радость. Дема, прикованный к постели, видя у своего изголовья лишь её, пожалел о прожитых годах. Он вспоминал своего младшего брата, погибшего из-за любви к этой женщине.
- Если бы я не принял этой жертвы, - думал он, - я женился бы на более подходящей женщине и сейчас не был бы так одинок. Она бы сейчас сидела возле меня, плакала бы вместе со мной и облегчила бы мои страдания. Зачем я женился на ней? Она ж меня не любила.
Дёма не надеется на выздоровление, следователь-но, у него нет будущего. Он перебирает в своей памяти имена и лица друзей и знакомых. Очнувшись, он спрашивает себя, кто может утешить его, изму-ченного тоской. Дёма – человек рассудительный. Он ненавидит эгоизм, так как понимает, что эгоисты не приносят счастья. А Дина эгоистка. Как он этого не разглядел раньше?
Надежды на будущее у Дёмы нет, и ничто не мо-жет уменьшить страдания, испытываемые в настоя-щем. А Дина в это время думает об Иване.
- Он любит меня. Ради меня он готов на всё, стоит только мне сказать ему хоть слово, и он прилетит ко мне на крыльях любви.
Она уснула с этой мыслью, но вскоре была разбу-жена криком Таси. Дина встала и пошла в спальню мужа. Дёма был ещё жив, но ему очень плохо. Утром ему стало лучше. Он понимал, что пришёл его конец. Вечером он скончался на руках у дочери. Горе её было искренним и глубоким. Потеря отца ей была так тяжела, что места для притворства тут не могло быть. Она обливалась горькими слезами, упрекала Бога за то, что лишил её отца.
А в это время Иван получил письмо от Дины и пришёл к выводу, что она для него не потеряна, и при желании он может вернуть её любовь. Не обязатель-но ждать, когда она овдовеет. Муж её может ещё долго прожить. Иван полагал, что может подчинить Дину своей воле уже сейчас. Гнев её мужа не стра-шил его. Общественное мнение его не интересовало. Ему нужна только её любовь и её забота о нём, и он строил планы, как добиться, чтобы Дина согласилась на всё.
- Она готова принести мне любую жертву, - думал он. – Для меня она сделает всё, что я пожелаю. Её будут порицать, но меня никто не осудит за то, что я ради любви пожертвовал всем.
Под влиянием этих мыслей он написал Дине ответ на её письмо. Оно дышало любовью и звучало прав-диво. Он дал понять Дине, что предан ей. Затем он жаловался на своё одиночество, несмотря на то, что мог быть счастливым. Он дал Дине понять, что ждёт её согласия на брак с ним.
Через три дня после того, как письмо было от-правлено, Иван уже забыл о нём и о той, которой оно было адресовано.
Но тут сыну его пришла повестка из военкомата: его призывали служить в армию. Иван устроил про-воды сына на службу в армии. Сын догадывался о том, что происходит с отцом после поездки в санато-рий.
- Береги маму, отец, - сказал сын ему. – Ты зна-ешь, как я её люблю. Если с ней что-нибудь случится, я тебе этого никогда не прощу.
Иван обещал сыну беречь мать и готов был забыть о прошлом. О Дине он и думать уже не хотел, и гнал от себя воспоминания о ней. Наконец, ему удалось убедить себя в своей невиновности.
В то время, как Иван улаживал свои семейные от-ношения, Дина ждала его. Окрылённая надеждой на новую жизнь, она ждала своего царевича. Ей снились сладкие сны. Она думала, что у неё ещё есть надежда быть счастливой с любимым человеком. Она написа-ла ему, что муж умер, и что она теперь свободна. Ничто не мешает их счастью. Но в ответ она получи-ла признание Ивана, что он не может покинуть свою жену, так как сын ему никогда этого не простит.
Когда к Дине вернулась способность мыслить, она поняла, что надежды её не сбылись. Она не могла двинуться с места, желая умереть. Так она просидела весь день. Она ничего не ела и не отвечала, когда к ней Тася обращалась с вопросами.
Быть женщиной, отвергнутой любимым, не иметь ни одного счастливого воспоминания, которое не было бы выпачкано грязью, не иметь никакой надеж-ды на счастье в будущем – вот истинное горе. И Дина покорилась своей участи. Она страдала без единой жалобы, без слёз.
- Дёма умер! – думала она. – Я осталась одна! Иван не хочет уходить от жены!
Пришел Васька. Он думал, что Дина так тяжело переживает смерть мужа.
- Ну, что ты, Дина? Разве можно так убиваться? Дёме ты ничем не могла помочь. Он был обречён, - сказал он.
- Одна! Одна! – воскликнула Дина. – Только те-перь я поняла, как одинока. Ах, брат мой дорогой! Будь моим ангелом утешителем!
Васька окружил её своим вниманием и заботами. Дина почувствовала себя значительно лучше. Она успокоилась. Воспоминания об Иване сглаживались, рассеивались, как дым, и, наконец, любовь к Ивану угасла в её душе. В один из вечеров Дина с Васькой направились к озеру. Этот вечер был одним из самых прекрасных лунных вечеров. Ночное светило протя-нуло по озеру серебряную дорожку. На поверхности озера трепетало отражение нескольких звёзд. Деревья шелестели листвой, их пышные верхушки светились каким-то волшебным сиянием. Жуки с жужжанием носились над землёй. Двое дошли до озера.
- Мы можем погулять тут часок, - сказал Васька. – Луна поднимется повыше, и мы будем ясно видеть всё вокруг.
- Хорошо. Я сейчас чувствую себя хорошо. В мо-ём сердце нет больше ни сожаления, ни любви, ни ненависти. Я спокойна.
Луна поднялась высоко в небе, её бледный мягкий свет озаряет Дину. В лунном сиянии она кажется призраком.

Юля узнала о смерти Дёмы из Дининого письма. Она собиралась отмечать годовщину со дня смерти мужа. Юля решила поехать к ней. Май в разгаре. Из окна вагона видны картины одна красивее другой. Вот и Волга, широкая могучая река. Вот и Куйбы-шевское водохранилище. Какое море! Моря Юля никогда не видела и ей кажется, что это озеро похоже на море. Но воздух! Как люди дышат таким  возду-хом? Хоть нос затыкай! Юля старается задержать дыхание, но дышать всё же надо. Тут добывают нефть и газ. Вот и качалки видны. Как огромные журавли, клюют землю клювами на длинной шее, качаются туда-сюда. Зачем-то газ сжигают.
 - Неужели нельзя его использовать? – думает Юля. – Столько добра пропадает!
  Но вот воздух стал чище, дышать стало легче.
     - Ни за какие калачи я не согласилась бы тут жить, - думает Юля.
Впереди Урал, и Юля боится проспать горы. Ведь, гор она тоже никогда не видела, и ей интересно посмотреть на них. Да что она видела? Люди к морю ездят отдыхать, а она, кроме Москвы, ничего не видела. После окончания института ей предоставили работу в Москве. Но она, кроме работы, никуда не ходит. В отпуск ездит в деревню.
- Пока мама жива, буду отпуск проводить с нею, - решила Юля.
Маме уже восемьдесят лет с гаком. Сколько еще проживёт, один Бог знает. Но вот и Урал. Юля с интересом разглядывает гранитные скалы и осыпи, огороженные штакетником, чтоб железную дорогу не завалило.
- Налетит с такой скоростью поезд на препятствие – и костей не соберёшь, - с ужасом думает Юля, но успокаивает себя тем, что железнодорожники своё дело знают и следят, чтоб не случилось крушение поезда. – И как тут дорогу делали? Сколько надо было труда вложить, чтоб сквозь скалы пробить путь, - продолжает свои размышления Юля. – Где-то тут должна быть граница между Европой и Азией. Не прозевать бы её.
Границу эту Юля так и не заметила. Вот уже и Азия. От Урала у Юли остались неизгладимые впе-чатления. Какие скалы! А города? По склонам гор раскинулись одноэтажные домики и двухэтажные деревянные дома. Чтобы к ним добраться, построены лестницы. Ступеньки, ступеньки… весь город на ступеньках. Есть и проезжие дороги, по которым снуют машины. Юля даже автобус заметила на одной из улиц. А сколько озёр! Большие красивые озёра. Проехали Урал, и глядеть стало не на что. Степи, степи…
- А где же знаменитая целинная пшеница? – дума-ет Юля.
Наконец, Юля увидела её. Господи! Что это за пшеница? Юля думала, что тут пшеница в рост чело-века, а она высотой в четверть. Какой же в ней колос? По три зерна в колосе? Хвалёная целина! Смотреть не на что. Только ястребы на проводах. Сколько же их тут? Уйма! А вон и суслики возле нор стоят стол-биками и только головами вертят. К поездам они, видимо, привыкли и никакого внимания не обращают на мчащийся поезд. Усвоили, что поезда им никакого вреда не делают.
 Юля приехала в Кустанай. Дина бежит к вагону бегом, запыхалась. Она смолоду бегать не умеет. Зачем бежит? Могла бы, не спеша, подойти. Обня-лись, расцеловались. Обе рады встрече. После смерти мужа Дина машину продала. Чтобы встретить подру-гу, упросила кума поехать на своей машине.
Старинное село раскинулось на берегу озера. Ещё во времена Столыпина сюда переселились беззе-мельные крестьяне с Украины. К ним присоедини-лись немцы. Украинские хаты выделяются своей белизной, а у немцев ворота разрисованы. У каждого свои обычаи. Молодёжь смешала все обычаи в кучу. Украинки выходят замуж за немцев, парни женятся на немках. Неля тоже замужем за немцем.
Год со дня смерти мужа Дина отметила грандиоз-но. Наварила и напекла всего вдоволь, самогону нагнала такого крепкого, как спирт. Пришлось его водой разбавлять. Полсела собрала на поминки. Проводив гостей, сами хозяева сели за стол. Помяну-ли, съездили на кладбище. Три дня пробыла Юля у Дины. Знакомилась с селом. Как раз дождь прошёл, грязь  непролазная. Дина дала Юле галоши по грязи лазить, в туфельках тут не пройдёшь.
- Пойдём, навестим мою свекровь, - говорит Дина Юле.
- Зачем я к ней пойду? Я ей ни родня, ни знакомая, - ответила Юля.
- Обидится, что моя гостья не проведала её.
Юля пошла с Диной к её свекрови. Чуть не утону-ла в целинной грязи. Свекровь Динина болеет, Дине тоже удалили жёлчный пузырь.
 - Это вода виновата. Всем, кто пил воду из этого колодца, делали операцию или на печени, или на почках. Делали анализ воды. Сказали, что она зара-жена, и пить её нельзя, - говорит Дина. – Теперь мы пьём артезианскую воду. Дёма подвел прямо в дом. Включаю мотор, и вода бежит в бак на кухне. Благо-дать! Спасибо ему за это! Позаботился обо мне. Перед смертью что-то хотел мне сказать, но так и не сказал. Меня всё время это мучает. Что он хотел мне сказать? Всё повторял, что жизнь он прожил не так, как надо. Если бы можно было вернуть всё назад, то он бы её иначе прожил. Почему он так сказал? Он угробил себя тем, что очень любил острое. Много горького перца употреблял, вот и заработал рак кишечника.
Юля давала возможность Дине высказаться, а сама думала, что Дёму, наверно, погубила водка. Дина ей говорила, что Дёма страшно напивался, до кровати на четвереньках добирался. Хороший гармонист нужен и на свадьбе, и на именинах. Ни одна гулянка не проходила без него. Дина и сама любила повеселить-ся. Каждую субботу она с подругами ходила в баню, а после бани устраивали поочерёдно попойки.
- В одну субботу у меня гуляем, в другую у кого-то другого из нашей компании. Смотрю, в очередную субботу никто не готовится. Давай, я сама готовить-ся, - рассказывает Дина.
- Опять ты завелась, - замечает Дёма.
- А что, если никто не готовится? Надо самой го-товить, - отвечает Дина.
- А без этого нельзя?
- Так в баню же идём. После баньки хорошо не-множко и выпить.
- Разве обязательно выпивать после бани? – спра-шивает Юля Дину.
- Выпьешь, и на душе веселее станет. Знаешь, как Дёма играл на гармошке? Он был первоклассным гармонистом. Он, бывало, играет, а я пою. Я люблю петь и плясать. Ты же знаешь, какая я весёлая, - ответила Дина Юле.

 

Юля слышала о том, что Дина весело проводит время. Ей об этом говорила её мать.
- Это к добру не приведёт, - сказала ей Юля.
     - А что, если Дина любит петь и плясать? Пусть веселится, пока молодая, - ответила ей мать.
 Теперь Юля думает, что была тогда права. Домой Юлю провожает Дина до самого Кустаная опять на кумовой машине. Всю дорогу Дина вспоминала прошлое.
      - Вот тут мы с Дёмой забуксовали на своей машине. Возвращались со свадьбы. Дёма пьяный за рулём. Залез в самую грязь. Пришлось машину оста-вить и добираться домой пешком. Машину потом из грязи вытаскивали.
Все Динины воспоминания сводились к одному и тому же: как они с пьяным Дёмой возвращались с очередной попойки.
- Я думала, что на целине пшеница высоченная, а она тут какая-то дохлая, - прерывает Юля Динины воспоминания.
- На Брянщине берут качеством урожая, а тут ко-личеством. Посмотри, какие площади распахали. В первое время пахали с предплужником и оборотом пласта на заданную глубину. Ох, и намаялась я на пахоте! Сломается трактор – и жду техпомощь. Му-жики сами неполадки устраняют, а я не могу. Не работа, а маята! Как поднялась пыльная буря – сли-лось небо с землёй! Машины днём шли с зажжённы-ми фарами. Посевы вместе с землёй унесло. Потом стали применять безотвальную вспашку. Там, где пройдёт трактор с навесным плугом, на вспоротой земле кое-где чернеют комья почвы, строчки стерни разорваны и слегка примяты, но поле остаётся в щетине стерни. Пласт земли не переворачивают, прошлогодняя стерня не даёт ветру землю поднимать в воздух, - рассказывает Дина. – Ездили в Канаду опыт перенимать. Оказывается, там наши русские переселенцы живут. На родине они и раньше приме-няли безотвальную пахоту и туда привезли этот опыт. А мы и не знали об этом. Потом насадили лесозащитные полосы.
- Что это еще за полосы? – удивляется Юля.
- Сеют полосу пшеницы, потом идёт полоса наса-ждений из деревьев и кустарников. Высадили клён, вяз, боярышник, жимолость, смородину. Налетит ветер на посадки и скорость его уменьшается. Раньше что? Как разгонится ветер, никаких ему препятствий нет. Такую скорость набирал! Настоящий ураган. Ох, и бури были! – вспоминает Дина.
- Так теперь вся степь в этих полосах? – спраши-вает Юля.
- Ну, не вся степь, а только там, где посевы.
- Тут только пшеницу сеют?
- Нет, не только пшеницу. Сеют и просо, и гречи-ху, и ячмень, и овёс.
- А озимые?
- Нет, озимые не сеют, только яровые.
- А почему озимые не сеют?
- Снега мало выпадает. Озимые вымерзают. Дела-ют снегозадержание, но озимым это мало помогает.
- А как снегозадержание делают? Опять полосы насаждают?
- Снег трактора снегопахами пашут. Проложат бо-розды, и снег ветер не уносит с поля. Весной снег растает, и поле пропитается влагой.
- А в посадках грибы растут?
- Растут грузди и валуи.
- Что это за гриб такой валуй?
- Да у нас на родине их мышинцами называют. А тут их солят. Вкусные грибы! Знаешь, какая из них закуска получается?
- А ягоды растут?

 

- В посадках мы набираем много смородины. На-вариваем варенья на целую зиму.
- А земляника, малина не растут?
- Дикорастущей малины тут нет, а в садах выра-щивают. А за земляникой мы на Урал ездим. Тут недалеко до Урала, совсем рядом.
Вот и Кустанай. Приехали! Пора прощаться.

У Дины дочь решила поступить в институт. Она поехала в Днепропетровск. Конкурс она не выдержа-ла, но домой возвращаться не захотела. Она устрои-лась на работу. Там она познакомилась с молодым человеком. Они с ним оказались однофамильцами.
- Ты, наверно, моя родственница. Во время войны мой дядя потерялся, и ты, наверно его дочь, - говорит он Тасе.
- Мы не можем быть родственниками, потому что мои родственники на войне не терялись.
- Меня зовут Серёжей. Надеюсь, мы с тобой под-ружимся. Пусть мы не родственники, но мы носим одну и ту же фамилию. Это всё равно, что родствен-ники.
Так началось их знакомство. Могу сказать заранее, что в данном случае две половинки целого не встре-тились. В результате возникли потрясения и разоча-рования, что и составит нашу историю.
Каждая деревня имеет свои особенности, свой ко-декс морали. В городе каждый отдельный коллектив похож на отдельную деревню. Тот коллектив, в который попала Тася, отличался от других тем, что в нём много употребляли спиртного. Там говорили, что делать сбережения бесполезно. Хранить деньги нет смысла, лучше их израсходовать сразу после получки на маленькие радости.
Каждый субботний вечер после работы заканчи-вался гулянкой: выпивка, закуска, песни и танцы чуть ли не до утра. Домой возвращались на рассвете, потом всё воскресенье спали, сном исцеляя расстрой-ство пищеварения, вызванное странной смесью, которую им продавали вместо водки.
В течении долгого времени Тася не принимала участия в этих вечеринках, но потом она согласилась с подругами принять участие в увеселительном ме-роприятии. Весёлость подружек оказалась зарази-тельной после рабочей недели. Она пошла и ещё раз, а потом и ещё. Она притягивала взгляды гуляк на улицах, поэтому ждала окончания вечеринки, чтобы домой возвращаться вместе с ними. Так продолжа-лось до весны. Наконец, на одной из вечеринок она повстречала Серёжу. Играла гармонь, танцоры пля-сали и смеялись. То и дело какая-нибудь парочка выходила подышать воздухом. Наконец, всё закончи-лось, и они пошли домой. Шли улицей, освещённой лунным светом. Парни, хлебнувшие лишнего, пока-чивались и шли зигзагами. Некоторые легкомыслен-ные девушки тоже нетвёрдо держались на ногах. Им казалось, будто они парят в воздухе. Они были вели-чественными, как луна и звёзды над ними. Тася расстроилась, заметив их состояние. Это испортило ей прогулку при лунном свете. Она отстала от компа-нии и, вдруг, появился Серёжа. Дети природы, кото-рым даже чрезмерное количество спиртного не при-чиняет вреда, побрели дальше, а парочка, молча, шла за ними. Тася не заметила, что они миновали то место, где надо было свернуть на улицу, ведущую к её дому. Серёжа обнял её. Наконец, Тася спохвати-лась.
- Где же мы?
- Подходим к парку.
- К парку? Но, ведь это нам не по пути.
- Ночь чудесная. Почему  не продлить прогулку? Давай посидим тут на лужайке.
Сняв с себя плащ, Серёжа постелил его под кус-том.
- Садись на плащ.
Луна заходила, бледный её свет тускнел, потом наступила тьма. В ветвях деревьев ютились птицы, досыпая предутренний сон.
 Но где же ангел – хранитель Таси? Почему же случилось так, что грубое начало взяло верх над прекрасным? Почему случилась эта катастрофа? Почему этой хорошей девушкой завладел этот муж-чина? Так было суждено?
Но это очень печально. Отныне нашу героиню от-деляет пропасть от той девушки, которая прошлой весной уехала из родительского дома.
Тася стала жить с Серёжей одной семьёй, но в от-пуск она поехала домой одна. Было воскресенье, когда Тася возвратилась в родное село. Недавно рассвело, и солнце освещало степь. Тася осмотрела знакомые окрестности. Их вид прекрасен. Вот и родной дом. Наконец, она дома!
Молва о возвращении Таси распространилась по селу. Вечером подруги пришли навестить Тасю. Их болтовня и смех развеселили её. К ней вернулась прежняя лёгкость движений. Она выглядела краси-вой, как никогда.
Вскоре приехал Серёжа.
- Зачем ты уехала тайком от меня. Я бы не поме-шал тебе уехать. В конце  концов, ты же после отпус-ка вернёшься ко мне?
- Нет, - ответила Тася.
- Почему?
- Я тебя не люблю. Ты ненадолго вскружил мне голову, вот и всё.
- Ну, хорошо! Я виноват. Но не следует упрекать меня за это. Должно быть, я скверный человек, но я тебе не причиню больше зла. Клянусь!
- Я не вернусь к тебе больше, - сказала она.
Тася стала работать в колхозе. Туманный восход августовского солнца. Ночные пары рассеялись, и свет проник в дом, отбрасывая полосы на мебель. Всё румяно. Женщины вышли в поле и занялись работой.
Промчалось лето, за ним и осень промелькнула, и наступила зима. Пришло время, и Тася родила дочь. Зимние месяцы она провела дома. После родов она похорошела. Глаза стали выразительнее, и она каза-лась настоящей красавицей. Она чувствовала, как пульсирует в ней жизнь, согретая надеждами. Она могла бы жить счастливо, где нет воспоминаний. Спастись от прошлого можно было, только уехав из дома. Тася ждала случая, чтобы уехать.
Настала весна, распускались почки, и Тасю охва-тило необоримое желание покинуть родные места. В мае, когда птицы высиживают птенцов, Тася снова покинула родительский дом, оставив свою дочь матери. Уложив вещи, она вышла из села, огляну-лась, посмотрела на родительский дом с сожалением, хоть и стремилась уехать из него.
На попутной машине она приехала в Кустанай. Городу не хватало свежего воздуха села, его пашен и ароматов, но Тасе тут было хорошо. Она устроилась работать экспедитором в тюрьме, а жить в общежи-тии. Это была большая комната, в которой, кроме Таси, жили ещё три девушки.
В первые дни после приезда Таси, заключённые с ней не встречались. Но однажды в тихий летний вечер, тишину нарушили звуки гармони. Потом запел хор. Тася и раньше слышала эти звуки в красном уголке, но раньше они не производили на неё такого впечатления, как теперь. Тася, как зачарованная красавица, слушала мелодию,  и не могла наслушать-ся. Она подошла к красному уголку. Мелодия вызва-ла у неё слезы. Песня кончилась, а Тася ждала её продолжения. Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился молодой человек. Тася попыталась улизнуть, но молодой человек её окликнул.
- Почему Вы убегаете? Боитесь?
- Нет! Мне нечего бояться.
- Вы любите петь?
- Люблю.
- Хотите петь с нами в хоре?
- Хочу.
С этого времени Тася стала участвовать в художе-ственной самодеятельности. Гармониста звали Семё-ном. До осуждения он работал шофёром. Однажды, приняв спиртного, он сел за руль и совершил наезд на пешехода, который от полученных ран скончался в больнице. Семёна осудили. Скоро кончается срок его заключения.
Тася сначала интересовалась только его игрой, не замечая в нём мужчины. Лето было в разгаре. Под лучами солнца наливались почки, раскрывались лепестки цветов. Жизнь заключённых текла мирно. Тася и Семён бессознательно изучали друг друга, балансируя на грани страсти. Подчиняясь непреложному закону, они стремились к одной и той же цели. До сих пор они ещё занимали позицию между влечением и любовью. Тася ещё не завладела сознанием Семёна. Но прошло немного времени, и он понял, что любит Тасю.
- Я люблю тебя, Тася, - сказал он ей. – Выходи за меня замуж. Меня скоро освободят, и мы можем пожениться.
Тася побледнела. Она тоже любит Семёна, но не ждала его предложения.
- Я не могу быть твоей женой!
- Тася! – воскликнул Семён. – Ты сказала «Нет»? Но, ведь, ты же любишь меня?
- Да. Только я не хотела бы выйти за тебя замуж.
- Но почему ты мне отказываешь?
- Этому не бывать! – сказала Тася и убежала.
Отказ её недолго смущал Семёна. Он хорошо знал женщин и помнил, что часто отрицательный ответ предшествует положительному ответу.
- Тася, почему ты мне сказала «Нет»? – спросил он её, спустя  несколько дней.
- Не спрашивай.
- Что это значит? Ты любишь другого человека?
- Нет.
- Тогда почему же ты меня отталкиваешь?
- Я тебя не отталкиваю. Мне хочется быть с тобой, но выйти за тебя замуж не могу.
- Это потому что я судим? Но я же не преступник. Я всё сделаю, чтоб ты была счастлива.
Сердце Таси было на его стороне, но всё же она не решалась связать своё будущее с ним. Семён настой-чиво добивался её согласия. Тася знала, что силы ей изменяют. Наконец, она ответила согласием. Они договорились, что отпразднуют свадьбу сразу же, как его освободят. Теперь Тася неслась на крыльях вре-мени. Слово дано.
И вот настал этот день. Все опасения поглотило единственное её желание принадлежать ему, назвать его своим. Тася, взволнованная приближением тор-жественной минуты, ничего не замечала вокруг. Она знала, что Семён рядом. Всё остальное тонуло в дымке. Семён знал, что Тася его любит, но он не знал, что её чувство является залогом верности, терпения и преданности. Во время регистрации брака ей показалось, что она окружена ореолом, подобно ангелу. После регистрации они сразу же уехали в деревню.
- Добро пожаловать домой, - сказала мать Тасе с Семёном.
Они вошли в дом. Солнце врывалось в окна. Сто-лы уже были накрыты для пиршества.
- Она моя, - думал Семён, глядя в её лицо. – Неу-жели я смогу обидеть её когда-нибудь? Боже упаси!
Гости веселились до утра. После заката солнца, погода изменилась. Поднялась буря, но гости этого и не заметили. Утром погода успокоилась, гости разо-шлись, и молодожёны остались одни в своей комнате.
Они стали работать в совхозе: Семён – шофером, а Тася – в поле. Им выделили квартиру в двухэтажном доме, и они от матери ушли в свою квартиру.
С тех пор, как Тася уехала из Днепропетровска, Серёжа приезжал к ней всего один раз. И вот он снова приехал повидать дочь. Тася работала в поле. Дул холодный ветер. Поле, где уже убрали карто-фель, вспахивали для весеннего сева, а на соседнем участке ещё шла уборка. Ничто не нарушало моно-тонную работу. Тася распрямилась, чтобы немного отдохнула спина и увидела идущего со стороны села человека. Это был Серёжа.
- Тася! Нам надо поговорить, - сказал он.
- Ну, говори.
- Давай снова поженимся. У нашей дочери есть отец, она должна жить вместе с отцом.
- Я не могу.
- Почему?
- Я вышла замуж.
- И кто же он?
- А какая тебе разница?
- Но я надеялся, что мы будем жить вместе. Зна-чит, ты вышла замуж?
- Уезжай! Прошу тебя, Серёжа, уезжай!
Серёжа уехал. Наступила зима. Работы в совхозе стало меньше. Тася стала больше внимания уделять семье. Но в семейной жизни она не нашла счастья. Семён часто напивался и устраивал скандалы. С охотничьим ружьём гонялся за ней вокруг дома. Однажды Дина, узнав, что Семён снова устроил скандал, пришла к ним на квартиру. Тася с дочкой убежала к соседям. Семён пьяный валялся в кровати.
- И долго это будет продолжаться? – спросила Ди-на зятя.
- А Вам какое дело? – ответил Семён.
- Как это, какое дело? Она мне дочь. Я её растила не для того, чтобы какой-то поганец измывался над ней.
- А ну, уматывайся отсюда!
- Не кричи! Я не Тася – не испугаюсь!
- Убью! – закричал на неё Семён.
- Не убьёшь. Ты, хоть и пьяный, а понимаешь, что за убийство опять окажешься за решеткой. Тебе, ведь, не хочется опять оказаться в тюрьме. А вот я за дочь пристрелю тебя из этого ружья. Отсижу срок, зато избавлю дочь от такой сволочи, как ты. Помни это! Ещё раз услышу о твоих художествах, и тогда берегись.
 Дина ушла, хлопнув дверью, но потом ей Тася сделала выговор за то, что она вмешивается в её семейные дела.
- Я люблю его. Понимаешь? И ты не лезь в наши отношения. Мы сами разберёмся.
- Ну, и разбирайтесь, - ответила Дина, а у самой сердце кровью обливается от жалости к дочери.
Давно уже не было такой зимы. Подкралась она незаметно. Как-то утром деревья и кустарники по-крылись инеем. Они казались нарисованными на хмуром небе. После изморози ударили морозы. С севера начали прилетать свиристели. Ночью начался снегопад. Проснувшись среди ночи, Тася услышала шум ветра, а, встав утром пораньше, увидела, что делается на улице. Буран! Ветер с такой стремитель-ностью гнал снег, что он не успевал покрыть землю. Воздух побелел от снежной пыли, а ветер кружил её,

 

превращая мир в хаос. Но буря на Тасю не нагнала тоски. Пришла к ней подруга.
- Как у тебя с Семёном? – спросила она.
- Не говори мне о нем, - ответила Тася.
- Хорошо. Но ты же его любишь? Конечно, лю-бишь! Чудная вы пара! Хорошо! Я больше ни слова не скажу!
День разгорался, подруги сплетничали между со-бой. Потом подруга ушла, Тася осталась одна, по-гружённая в свои переживания. Она словно не заме-чала, что время идёт, дни становятся длиннее. Вот уже и Сретение. Оно пришлось в этом году на вос-кресенье, а с понедельника началась масленица – весёлая, широкая неделя гуляний с блинами. Дина пригласила дочь с зятем на блины. Семён, как обыч-но, напился и начал куролесить. Тася увела его до-мой, приняв бой на себя.
Масленица всегда считалась праздником долго-жданной весны, и всю неделю на столах красовались блины. А какие же блины без хмельной чарочки?
- Посуху блины горло дерут, - говорит Дина, уго-щая зятя.
 И опять зять напился и затеял скандал. Весело Тася живёт, нечего сказать. В пятницу зять должен тёщу звать на блины, но Тася запротестовала.
- Хватит попоек! Я уже устала от них.
С понедельника начался Великий пост. Никаких увеселений! Хватит веселиться, пора покаяться в содеянных грехах.
Время идёт, пора уже сажать огород. Тася взялась за посадку картофеля. Тасе нравилась эта работа. Она сгребла в кучу прошлогоднюю ботву и сорняки, и зажгла костры. Благодаря сухой погоде, они ярко пылали. Она работала до захода солнца, но, чтобы покончить с посадкой, продолжала вскапывать уча-сток и в сумерки. Загорелись звёзды, где-то залаяла собака. Несмотря на прохладу, дыхание весны под-бадривало Тасю. Никто на неё не обращал внимания, и Тася не обращала внимания на работавших на своих участках соседей, поэтому она не заметила человека, который работал неподалёку от неё. Но, заметив, она узнала Семёна. Он вернулся с поездки и пришёл на помощь жене. Он пожелал сделать ей сюрприз.
Семён потерял мать, когда попал в тюрьму: сердце матери этого не выдержало. На похоронах её он не был, но помнит, как больно ему было от этого пе-чального известия. Отец его женился на другой женщине.
Началась перестройка, и немцы стали уезжать в Германию в поисках своей исконной родины. Уехала и Семёнова мачеха, а отец не пожелал уезжать со своей родины и остался один.
- Моя родина здесь, где я родился и вырос, - ска-зал он жене. – Незачем мне ехать куда-то в поисках другой родины.
Он предложил сыну переехать к нему с семьёй и жить вместе. Хозяйство большое, в доме нужна хозяйка. Тася согласилась поехать с Семёном жить вместе с его отцом. Накануне вечером они ходили проститься с соседями и матерью. Они пожелали им удачи.
Перемена ли воздуха подействовала на Тасю или сознание, что находится она в новом краю, но Тасе стало хорошо на душе. Ею овладело стремление обрести радость. Настроение её всё время улучша-лось, в сердце расцвели надежды. Пока есть жизнь, есть и надежда.
У свёкра большое хозяйство: три коровы, три те-лёнка, тёлка, овцы. Когда коровы вернулись с паст-бища, Тася уселась на скамеечку возле коровы.
- А ты хорошо умеешь доить? – спросил её свёкор.
Тася успокоила его на этот счет. Молоко брызнуло из-под её пальцев в подойник, ей почудилось, что она заложила фундамент своей новой жизни. Это при-несло ей спокойствие.
До приезда снохи хозяин доил коров сам, и сейчас он стал помогать ей. Одну корову особенно трудно было доить. Руки женщин недостаточно сильные, и Тася могла бы не справиться с этой работой. Слыша-лось журчание молока, стекающего в подойники. Двигались только руки доильщиков, да коровы пома-хивали хвостами.
- Думается мне, - сказал хозяин, отходя от коровы, которую он только что выдоил, - что коровы сегодня дают меньше молока, чем обычно.
- Это потому, что я пришла, - сказала Тася.
- Верно. Видя незнакомого человека, они удержи-вают молоко.
Подоив коров, Тася отделила сливки, чтоб потом сбить масло. Жизнь налаживалась. Семён к Тасе относился хорошо. Однажды вечером кто-то посту-чал к ним в дверь. Тася открыла дверь.
- Мама! – удивилась она.
- Я, Тася, приехала проведать тебя, - сказала Дина. – Как ты тут живёшь?
- Хорошо. Мне тут очень хорошо. Свёкор мне во всём помогает. Семён при нём меня не смеет оби-жать. Главное, мы смогли сохранить свою любовь.
Дину угостили на славу, и она уезжала от дочери, уверенная, что Тася счастлива. Тася действительно чувствовала себя счастливой.
Тишина окутала всё вокруг – тишина, предшест-вовавшая рассвету. В бледном свете, разгорающемся на востоке, степь кажется чёрной. Ночной ветер стих. Светает. Взошло солнце. Луч его упал на лицо Таси.
- Да, мама, я счастлива, - прошептала она.