Оскар для друга

Каждый раз, когда кто-нибудь из нас отправлялся в Штаты, ты подходил и робким голосом начинал просить. “Знаешь, может, ты будешь совершенно случайно в Лос-Анджелесе? Там, в Голливуде, есть такой магазин, где продаются маленькие статуэтки Оскаров. С разными надписями. Вот, если ты в этом магазине будешь, ты не мог бы купить тот, что с надписью “Лучшему другу”? Нет-нет, специально не надо заезжать, что ты! Так, вдруг случайно получится. Спасибо огромное!” Мы кивали и уверенно говорили, что да, конечно же, обязательно купим. И каждый раз забывали. По возвращении, когда мы бодро рассказывали о своих впечатлениях, испытывая легкий укор совести, мы так же бодро говорили: “Ах да, статуэтка… Прости, как-то завертелись, закрутились…”. И ты горячо начинал убеждать, что конечно же, что ты и не рассчитывал, что ты все понимаешь. “В следующий раз привезем” - говорили мы. Ты снова начинал рассыпаться в благодарностях, так похожий на героя Мягкова из “Служебного романа”. Посмотреть со стороны – бухгалтер, страховщик. На худой конец, преподаватель математики. Ну уж никак, никак не капитан милиции.
Кому ты хотел подарить эту статуэтку? Кто был твоим лучшим другом? Можно только гадать.
Может быть, Маринка с дочкой? В девяностые они остались без квартиры, и им некуда было идти. Совершенно некуда. Ты пустил их к себе, в свою малюсенькую однушку. Уступил им спальню, а сам жил на кухне. И так три года, пока они не смогли решить эту проблему. Разве такое можно сделать для кого-нибудь, кто не является твоим лучшим другом?
А, может, Виталик? Его сын тяжело заболел в начале двухтысячных, денег на операцию не было. Ты просто пришел и дал их. Как мы узнали гораздо позже, ты собирал на новую квартиру. Виталик говорит, что вы были малознакомы. Разве такое делают для малознакомых?
Или это Миша? Когда при Андропове боролись с самиздатом, ты с двумя подчиненные отправился к нему на обыск. Ты вошел в квартиру первым. Миша был совершенно не готов к обыску, и несколько стопок самиздата лежали на самом видном месте. Пока твои подчиненные топтались в прихожей, ты, как коршун, бросился к этой стопке и уселся сверху, прикрыв ее полами пальто. Если бы ее обнаружили, сидеть бы Мише. А если бы твои коллеги поняли, что ты делаешь, то сидеть еще и тебе. Как утверждает Миша, до этого вы друг друга никогда не видели.
  Ну и все знают о пятнадцати новобранцах. Мы до сих пор не понимаем, что ты делал на тех учениях три дня назад? Зачем ты туда пришел? Какой нюх привел тебя на это место?
Когда граната была выброшена на середину, солдаты и прапорщик оцепенели. Она была не учебная. На размышление оставались секунды, и ты просто прыгнул. Сверху. На гранату.
Нас здесь очень много. Если бы мы принесли венки, наверно, получилась бы гора ростом с человека. Поэтому мы решили поступить по-другому.
Мы решили сделать то, что ты просил, и то, что мы опоздали сделать. Каждый из нас держит в руках маленького Оскара с надписью “Лучшему другу”. Их как раз примерно хватит, чтобы полностью покрыть плиту. Мы не знаем, кому ты хотел подарить эту статуэтку. Мы не знаем, кто был твоим лучшим другом. Но каждый из нас теперь понял, кто был лучшим другом для него. Слишком поздно.