Вспоминай обо мне светло... гл. 4

                4

     Позднее февральское утро едва заметно осветило шторы в небольшой комнате холостяцкой малосемейки. Слегка приоткрыв глаза, Борис перевернулся на другой бок и удовлетворённо крякнул. Он вспомнил, что сегодня нежданно выдался дополнительный выходной, поэтому на работу бежать не надо. «Устрою-ка я день лёжки, – с упоением подумал он, снова проваливаясь в сладкую дрёму. – Буду отсыпаться, читать, слушать музыку и потихоньку обдумывать сюжеты для новых рассказов. А между делом баловать себя какими-нибудь деликатесами из холодильника. Не всё же пахать на редакцию? Надо и отдохнуть немного. А то что-то подустал за последнее время…»
     Однако, поворочавшись с боку на бок и «родив» несколько интересных литературных фраз, мужчина нехотя поднялся с кровати и включил компьютер, чтобы занести тексты в необходимые файлы. Запечатлев идеи в электронном виде, Борис по привычке заглянул на просторы интернета. Здесь он и обнаружил, что на почте висит одно послание. «Любопытно», – подумал журналист и вскрыл письмо. Оно было от Танечки Калачёвой. Студентка в восторженных тонах поздравляла Виноградова с Днём защитника Отечества, от души желала ему всех благ и снова горячо благодарила за активную помощь в лечении коварной болезни. В конце текста добавила, что готовится к предстоящей операции по удалению миндалин, которая должна пройти в кремнегорской горбольнице в начале или середине марта.
     Не откладывая дела в долгий ящик, журналист ответил на послание, сообщив, что весьма обрадован поздравлениями и вниманием к своей особе, и что непременно будет молиться о благополучном исходе Таниной операции. Дописал ещё несколько шутливо-незатейливых фраз, чтобы морально поддержать девчонку. Через полчаса та рассыпалась в ответных комплиментах…
   …С тех пор так у них и пошло. Нежданно-негаданно началась достаточно регулярная  переписка по электронной почте. Обсуждали новые статьи Бориса в еженедельнике, интересовались состоянием здоровья друг друга, делились впечатлениями о подготовке к студенческой защите диплома и о писательских переживаниях по поводу издания третьей книги прозы. Незаметно для самих себя безболезненно перешли на «ты». Стали посвящать друг друга в более доверительные и сокровенные идеи, мечты, размышления и умозаключения. А накануне майских праздников Борис, осмелев, предложил Тане увидеться и провести вместе один из погожих деньков. Та, как «истинная леди», ответила, что теоретически не против. Но практически пока не представляет, как это осуществить. Тогда Виноградов набрался храбрости и пригласил девушку посетить Челябинск. Проще говоря – взял на себя роль радушного хозяина, который постарается заинтересовать гостью многими местными достопримечательностями.
     На сей раз Таня «отмалчивалась» три дня. А на четвёртый написала, что лучше всего для визуального общения подойдёт родное Обухово. Летом станет заметно теплее и комфортнее, что благотворно скажется на её самочувствии. К тому же совсем не за горами ответственная защита диплома, к которой надо подготовиться основательно. А в июле – самое время для приятного отдыха и полезных собеседований. В общем, Борис понял, что его визави пока совсем не готова к более «тесному и дружескому» общению. Это его огорчило и обрадовало одновременно. Прежде всего разочаровало то обстоятельство, что в свои 23 года девушка ещё крайне не самостоятельна и относится к нему, бывалому журналисту, как к увлекательному «эпистолярному развлечению». А обрадовал тот факт, что житейская реальность снова намекнула ему на недопустимость контактов с «малолетками». В любой форме! Даже в виде безобидной переписки. «Не теряй честь и достоинство, Боря! Держи на высоте свой авторитет, творческий потенциал и самообладание! – сказал он самому себе и с облегчением выдохнул. – Не поддавайся на девчоночьи эмоции! Поэтому тактично дай понять своей «племяннице», что для «полезных собеседований» вы находитесь в слишком разных возрастных категориях. А лучше – вообще ничего не говорить. Перестать общаться и «уйти в тину». У неё – диплом на носу, а у тебя – сдача в типографию дизайн-макета новой книги. Да и в Обухово в этом году лучше съездить в сентябре. Когда Таньки Калачёвой там уже не будет. А то в самом деле – неудобно! Даже стыдно! Она развела тут «детский сад» с перепиской. А ты, дурак, и повёлся. Слюни распустил. Размечтался о романтических свиданиях. Пусть с мальчиками-студентами общается. А ты своё счастье ещё найдёшь. Будет и на твоей улице праздник!..»         
   …Девятого мая действительно наступил всенародный праздник. С улыбками и со слезами на глазах. С утра Борис принял освежающий душ, позавтракал и надел парадный костюм, готовясь съездить на митинг к одному из городских мемориалов. Однако звонок по мобильному телефону остановил его. Это была Наталья Калачёва.
   – Привет, земляк! – бодро поздоровалась она. – С праздником тебя! Ты сейчас где?
   – Да вот. Собираюсь податься в народные массы, – ответил Виноградов, поздоровавшись с односельчанкой. – На праздничный концерт хочу попасть. А ты где?
   – А мы всей семьёй приехали в Челябинск. Родственников навестить. И тебе гостинцы передать.
   – От кого? – удивился корреспондент.
   – От мамули твоей. Тёти Зины. И от нас немножко… Так что ты, Борь, пока не исчезай. Мы на машине около дома твоего стоим. Напомни мне номер квартиры и этаж.
     Борис обозначил свои координаты.
   – Не волнуйся! Мы быстро, не задержим! – подытожила Наталья.
     Через пару минут она уже стояла у входной двери. Рядом с ней приветливо улыбалась… дочка Таня. Обе – в нарядных платьях, с красивыми прчёсками, при полной «боевой раскраске». В руках гостьи держали увесистые разноцветные пакеты.
   – Ну вот и мы! – кивнула Наташа и первой переступила порог квартиры.
   – Здравствуйте! Рад вас видеть! Проходите! – несколько сконфуженно откликнулся хозяин, растерявшись от присутствия неотразимой девушки. – А где Николай?
   – Он в машине остался. Боится, что городская шпана её угонит, – хохотнула Калачёва-старшая. – Передал тебе огромный привет. И праздничные поздравления.
   – Спасибо! И ему того же!
     Женщины прошли на кухню и начали суетливо опустошать пакеты с подарками.
   – Это вот сушёные грибы, это мёд с пасеки, это вишнёвое варенье, это домашняя колбаса, тут вот сметана в банке… – затараторила Наталья, выставляя на стол продукты.
     Борис помотал головой, хотел что-то возразить, но, встретившись глазами с необыкновенно выразительным и подкупающим взглядом студентки, растерянно  примолк.
   – А это от нас, Борь. Колька велел передать, – пояснила землячка, выгружая на столешницу большую бутыль и несколько свёртков. – Это тебе настойка брусничная. От хозяина. А это копчёный окорок, свиные котлеты и сало. Кушай на здоровье!
   – Ой! Как же вы всё это дотащили, бедные мои дамы?! – всплеснул руками журналист. – Зачем же так много? Спасибо большое! Очень тронут!
   – Так мы ж на тачке! – шмыгнула носом Наташка. – Не пешком же… Для хорошего человека ничего не жалко…
   – Давайте чайку попьём? – радушно предложил хозяин, не зная, как дальше поступить. – У меня тортик есть. Вку-усный…
   – Спасибо, Борь! Как-нибудь в следующий раз, – за двоих ответила раскрасневшаяся женщина и потянулась к выходу. – Нам ещё до родственников добраться надо. Ну… Всего тебе доброго! – «сестрёнка» чмокнула «братика» в щёчку и открыла входную дверь.
   – Мамуль! Ты иди. Я задержусь на секундочку! – подала голос Татьяна. – Пару слов сказать…
   – Хорошо! – без особого удивления откликнулась мать и вышла за порог. – Мы в машине ждём…
     Когда за Натальей захлопнулась дверь, Таня, просияв, вплотную подошла к мужчине.
   – Ну… Здравствуй, Борис! С праздником тебя! – чуть приглушённо произнесла она и обворожительно улыбнулась.
   – И тебя также, Танюш! – не удержался от ответной улыбки журналист. – Какая ты сегодня красивая! Нарядная!
   – Мерси! – гостья взглянула на наручные часы. – Можно в комнату пройти?
   – Да, конечно! Располагайся.
   – Нет, я лучше постою. У меня всего несколько минут. И мне надо многое сказать…
   – Слушаю… – Виноградов снова пристально посмотрел на девушку и еле удержался от порыва заключить её в крепкие мужские объятия, осыпая милое личико жаркими и страстными поцелуями…
     Таня двинулась было к окну, но неожиданно резко повернулась. 
   – У тебя большой жизненный опыт, Борис, – отведя глаза в сторону, негромко произнесла она. – Как ты думаешь, между мужчиной и женщиной может существовать просто дружба? Или это нереально?
     Собеседник растерянно приподнял брови, но, быстро взяв себя в руки, попытался ответить:
   – Ну-у… Смотря какая дружба… Если они коллеги по работе или соседи по подъезду, то… Нечто похожее вполне возможно. Правильнее сказать – приятельские отношения… Но в жизни, как правило, происходит по-другому. Нередко пламенная любовь между мужчиной и женщиной, исчерпав накал страсти, постепенно трасформируется в более лёгкое общение, напоминающее дружеское. А бывает и наоборот. Ни к чему не обязывающее приятельство перерастает в более ёмкое чувство, именуемое любовью… Всякое случается… А… Прости за нескромный вопрос, Татьян… У тебя сложная житейская ситуация возникла? Боишься кого-то полюбить? Или не хочешь?  Предпочитаешь дружбу?..
     Порывисто вздохнув, девушка встряхнула распущенными волосами и пояснила:
   – Когда в больнице я оказалась на грани жизни и смерти, то попросила у Бога только одного – выжить! Во что бы то ни стало!.. Слишком обидно и страшно было умирать в свои двадцать. С маленьким хвостиком… Пройдя через весь этот ад, я поняла, что теперь уже ничего не боюсь. И мне не совсем страшно признаться… Поэтому… Давай начистоту. Откровенно и честно!..
   – Давай! – с готовностью кивнул Виноградов.
   – Я… Ещё когда в школе училась… Неожиданно поймала себя на том, что меня радуют и волнуют твои приезды в деревню. К тёте Зине… Что мне нравится наблюдать за тобой. Издали… Рано утром ты соберёшься в лес по грибы, а я незаметно прячусь за кустами и провожаю тебя взглядом до самой опушки… Ты возвращаешься с рыбалки, а я в зарослях ивняка исподтишка смотрю на твою лёгкую походку, любуюсь твоей осанкой и красиво сложенной мужской фигурой… Ты бежишь в магазин за продуктами, а я в это время тоже стараюсь забежать в сельмаг, чтобы хоть на минутку быть поближе к тебе, ещё раз увидеть твоё лицо или хотя бы профиль…
   – Ух ты!.. Это ж надо! А я, дурак, и не подозревал… – то ли насмешливо, то ли одобрительно изрёк поражённый мужчина.
   – Извини, Борь! Можно я до конца договорю? – нетерпеливо повела плечами собеседница. – Иначе могу потерять нить мысли…
   – Прости, Танюш! – зашёлся краской журналист. – Просто вырвалось…
   – Так вот… – девушка тоже слегка порозовела. – Я думала – это обычный романтизм переходного периода. Девчоночьи симпатии, не более того. С кем не бывает?.. Однако, окончив школу и поступив в универ, поняла нечто большее. Как-то раз чисто случайно мне попал в руки ваш еженедельник. «Трамвай 27». А в нём – твои статьи. Перечитав их несколько раз, я была поражена, насколько совпадают наши с тобой мировоззрения, настроения, умозаключения, даже шкала ценностей. Я готова была подписаться под каждой твоей строкой! В общем – полное и безоговорочное единомыслие… А когда тётя Зина дала мне почитать твои книги, тут уж я окончательно прозрела. И пришла к выводу, что родственные души – это про нас с тобой. Прости за патетику, но иначе не скажешь…
     Гостья перевела дух и снова взглянула на часы.
   – Да, придётся ускориться… – с сожалением констатировала она и продолжила. – А теперь, наверное, самое главное. Даже не знаю, как сформулировать… В общем, я очень обрадовалась, когда между нами завязалась переписка. Но она… постепенно… привела к тому, что мне… пришлось испытать… неловкость…
   – Можно я продолжу твою мысль? – Борис решил прийти на помощь засмущавшейся студентке и, не дожидаясь её ответа, возобновил диалог. – Прежде всего мне не надо было так бесцеремонно приглашать тебя в гости. Сюда, в Челябинск. Так?
     Таня молча кивнула.
   – Признаю свою бестактность! Похоже, слишком одичал в этой редакции. Ты – девушка впечатлительная, романтическая натура. Наверное, напридумывала себе Бог знает что. Мужчина предложил вместе провести праздничный день. Стало быть – алкоголь, объятия наедине, душещипательные признания. Ну, а там и до греха недолго. Можно и не устоять. А что потом? Естественно, отношения перейдут в другую плоскость. Уже не останется той наивной доверительности друг к другу. А начнутся встречи двух разновозрастных любовников, которые непонятно к чему приведут. А тебе очень хотелось бы сберечь ту трепетную первозданность дружеской переписки, которая волнует душу и сердце именно платонически-нежными, эпистолярными откровениями… А я, баран… Едва не разрушил весь этот хрупкий, но притягательный мир с его упоительными грёзами и волнующими разум открытиями… Я близок к истине, Танюш?
     Девушка с нескрываемым обожанием посмотрела на собеседника, еле слышно выдохнув:
   – Не то слово! Ты будто прочёл мои мысли… Я же сказала – единомышленники. Одна лишь маленькая ремарка. Мне не понравилось выражение «разновозрастные любовники». Если честно, то никакой разницы в возрасте между нами я не ощущаю. И ещё. Мне бы очень не хотелось, чтобы ты, Борис, расценил мои признания, как девчоночью благодарность за то, что дядя Боря вытащил её с того света… Я, безусловно, очень благодарна тебе за это! И буду помнить твой поступок всю жизнь… Но… Я слишком дорожу тем, что началось намного раньше моей болезни. Вот здесь… – гостья указала на левую половину груди. – Но это относится лишь ко мне. Позволь мне, Борис, оставить свои чувства в том состоянии, в каком они пребывали и раньше…
     В этот момент у девушки призывно заиграл мобильный телефон. Она поморщилась и поднесла аппарат к уху.
   – Да? Хорошо, поняла… Уже иду. Угу… Сейчас. Две минутки!..
     Таня отключила телефон и виновато посмотрела на собеседника.
   – Ну вот… Поговорить не дают. Торопятся… Извини, Борь! Хотела подольше побеседовать. Но… Не получается. Как-нибудь в следующий раз. Надеюсь, ещё увидимся…
   – Непременно! – с сожалением выдохнул Виноградов и подошёл к гостье вплотную. С упоением погрузился в её выразительные и лучистые иссиня-серые глаза. – Спасибо тебе, Танечка, за откровенный разговор. Во мне будто всё перевернулось. Хочется сказать много нежного, доброго и хорошего. Только вот… Прости! Не могу подобрать нужные слова… Ещё в себя не пришёл… Лучше я соберусь с мыслями и пришлю тебе письмо. По электронке. В нём и расскажу обо всём, что меня взволновало…
   – Ладно! – ласково улыбнулась студентка, уже не пряча глаза. – Ловлю на слове! Буду ждать…
     Борис нагнулся к самому уху девушки и, нежно обхватив её за плечи, тихо прошептал:
   – Прости меня! Пожалуйста! Если обидел чем-то…
   – Бог простит, Борис! – еле слышно откликнулась Татьяна и снова улыбнулась. – А я давно уже простила… Ты хотел, чтобы я приехала в гости? На девятое мая? Видишь?! Всё сбылось. Мы увиделись… А сейчас… Прости! Надо бежать. Мои внизу заждались…
     Журналист хотел что-то сказать, но не смог подобрать нужные фразы. Лишь растерянно кивнул в ответ. Калачёва легонько отстранилась и потянулась к выходу.
   – Ну всё. Я пошла! Пока! – бодро проговорила она, поправляя на плече дамскую сумочку.
   – Счастливо, Танюш! – как-то слишком потерянно выдавил из себя мужчина. – Спасибо за гостинцы и… За твои откровения! С-с… Спасибо! Я очень тронут! Честно!..
     На пороге девушка обернулась и, секунду помедлив, быстрым шагом подошла к хозяину квартиры. Приподнявшись на изящных туфельках, неумело ткнулась губами в губы оторопевшего мужчины.
   – И ты меня прости! Если наговорила чего-то лишнего… – негромко произнесла она и, уже не оглядываясь, выпорхнула в подъездный полумрак.
     Входная дверь выразительно хлопнула. А Виноградов так и застыл в проёме прихожей, тупо глядя на двухклавишный выключатель. В подобном состоянии он простоял бы ещё минут пятнадцать, если б не вспомнил, что хотел побывать на праздничном митинге и концерте…