Вспоминай обо мне светло... гл. 5

                5

   …Не замечая ни ветеранских медалей, ни воздушных шариков, ни разноцветья живых цветов у обелисков, Борис неторопливо перемещался в людской толпе, распираемый одной всепоглащающей мыслью: «Я любим этой девушкой! Я ей нравлюсь!» Счастливо улыбаясь, мужчина готов был расцеловать первого встречного и, подняв лицо к сияющим небесам, радостно воскликнуть: «Господи! Спасибо Тебе! Какое же это чуло – любить! И ласкать сердце ответной взаимностью!» Выходит, теперь, кроме матери и брата, на свете появилась ещё одна родственная душа. И её зовут простым русским именем – Танечка…
     Виноградов обошёл весь мемориальный комплекс и, не переставая внутренне восторгаться внезапно обретённому чувству, незаметно для самого себя оказался рядом с полевой кухней на колёсах. Из большого дымящегося котла аппетитно пахло свежесваренной гречневой кашей с тушёнкой. Молодой парень в защитном камуфляже, орудуя большим черпаком, щедро отгружал желающим «фронтовые» порцайки. Среди снующих туда-сюда горожан Борис вдруг приметил знакомое лицо. Метрах в пяти от него стоял молодой мужчина лет тридцати и с жадностью наворачивал кашу из пластиковой миски. Их взгляды пересеклись. Парень смутился, сконфуженно улыбнулся и, чуть-чуть помедлив, подошёл ближе. «Ба! Так это ж Ромка Полицын! – осенило журналиста. – Бывший сослуживец…»
   – Привет, Борь! – первым подал руку Роман. – Что, не узнал?
   – Да нет, узнал. Только не сразу, – Виноградов надел на лицо дежурную доброжелательность. – Ты… Какими судьбами? Говорили, что вроде в Питер подался. Работаешь там…       
   – Работал, – уточнил собеседник, выбрасывая в урну пустую посуду. – В одном из журналов. Да вот… Под сокращение попал. Домой вернулся, к матери. Пока у неё пристроился. На кухне обитаю… Работу ищу. Только пока безрезультатно… А ты как? Всё там же? В «Трамвае»?
   – Угу. На прежнем месте. У Пал Саныча, – без особого энтузиазма откликнулся Борис, не зная, о чём говорить дальше.
     Полицын достал из кармана сигарету без фильтра и, чиркнув спичкой по замусоленному коробку, с тоской огляделся по сторонам.
   – Слушай, Борь. Ты не выручишь меня? – в голосе Романа послышались жалостливые нотки. – По старой дружбе…
   – В каком смысле? – не сразу понял коллега.
   – Хреново мне. Вчера… позволил себе… немного расслабиться… А сегодня вот – на мели. Мне б здоровье поправить. Слегка…
     Виноградов внимательно взглянул на бывшего корреспондента челябинского еженедельника и сочувственно вздохнул. Да, похоже, покатился парень по наклонной. Ни работы, ни семьи. Попивать начал. Перестал за собой следить. Помятый какой-то весь, небритый, неухоженный, взъерошенный. Жалкое зрелище.
   – Знаешь, Ром. Как говорят, от сумы, от тюрьмы и от бутылки… лучше не зарекаться. Считай, что тебе повезло. Не все журналюги – сволочи. Поэтому… Бухать с тобой под кустом или в подъезде мне статус не позволяет. Да и совесть – тоже. А вот в гости могу пригласить. Посидим, поболтаем. Сегодня я добрый. Ну что, поедешь? Я на машине.
   – Без вопросов! – обрадовано кивнул собеседник, от счастья едва не проглотив слюнявый чинарик. – Спасибо тебе, Борис! Буду при деньгах – рассчитаюсь…
   – Ладно, разберёмся, – поморщился спутник, соображая, в какой магазин удобнее заскочить. – Пошли!..
   …Бывшие приятели просидели на кухне часа три. Даже больше. Поначалу Виноградов опасался, что напарника быстро «развезёт на старые дрожжи». И придётся его выдворять из холостяцкой квартиры, вновь оставшись наедине с беспокойно-суетливыми думами. Но не тут-то было! Полицын повёл себя на удивление чинно и благородно, без спешки прикладываясь к рюмке и трезвея на глазах. Словно понимал, что их застолью никто не помешает, а хозяину давно пришло время как следует выговориться…
     Мужчины, как водится, обсудили насущные проблемы, обменялись мнениями по поводу внутренней и внешней политики государства, перешли к спортивным и сугубо личным вопросам. Как бы между прочим Борис «вырулил» к волнующей его теме.
   – Как ты думаешь, Ром, какой семейный брак самый прочный? – зашёл он издалека. – Почему одни пары дотягивают до глубокой старости, а другие разваливаются через пару месяцев?
   – Ну, брат, здесь нужно несколько философских теорий подключать, – усмехнулся гость. – Недели не хватит обсудить… На мой взгляд, брак – это обычный лотерейный билет, где в основе всего лежит госпожа Удача. Повезло с женой – ты на коне. И одет, и накормлен, и при хорошей должности. А не повезло – надо бежать без оглядки. Пока в бомжа не превратился или в сидельника. То есть, в зэка. Или того хуже – не почил в бозе прежде срока…
     Роман грустно вздохнул и понимающе взглянул на коллегу.
   – Наверное, поэтому мы с тобой, Борь, до сих пор холостякуем. Налетев на стервоз, боимся опять несчастливый билет вытащить. А ведь их в житейском лототроне намного больше, чем счастливых. Верно?
     Почесав затылок, Виноградов утвердительно кивнул и «взял быка за рога».
   – А как ты считаешь, заметная разница в возрасте влияет на отношения супругов? – вкрадчиво спросил он. – Или есть какой-то допустимый предел?
     Полицын неопределённо пожал плечами и, задумчиво похрустев маринованным огурцом, ответил:
   – Ты знаешь… Я не очень великий знаток семейных отношений. Есть специалисты покруче… Но зато стал свидетелем одной неприглядной истории. На примере своего бати… Мне было пятнадцать, когда он ушёл из семьи. Спутался с одной молоденькой девицей. Ему – под сорок, а ей – лет девятнадцать. Не больше…
   – Любопытно, – заинтересованно откликнулся Борис.
   – Ага. Так вот… Стали они вместе сожительствовать. В однушке, которая досталась отцу после развода… Год прожили – вроде ничего. Второй – более-менее. А потом выяснилось, что папаня начал крепко закладывать за воротник. Я как-то встретился с ним. Разговорились. Он и открыл душу, что слишком переживает за свою юную пассию. Подозревает, что она ему неверна. На этой почве и к бутылке потянулся. Стал позволять себе лишнего, находя успокоение в антидепрессанте. Под названием бухло… Ну и… Допился как-то до того, что зимой в одной курточке и тапочках вышел на балкон покурить. А эта его… подружка… То ли умышленно, то ли случайно – не знаю… Закрыла балкон на задвижку. Видать, не разглядела там отца. Окна были инеем покрыты. А сама ушла по магазинам. Вернулась где-то через час. Туда-сюда, а батя на балконе уже мёртвый сидит. Замёрз. Похоже, рвался в квартиру, да никак. Выбился из сил. Тут его хмель и скрутил. Уселся батёк на бетонный пол, закурил новую сигарету и… Так с прожжёнными штанами его и нашли. Практически окоченевшим…
   – Н-да… Печальная история, – тяжело вздохнул хозяин. – Ты считаешь, что здесь сожительница как-то замешана?
   – Фиг её знает! – недовольно скривился Роман. – Никакого злонамеренного умысла следствие не обнаружило. Но я знаю, что эта мадам сама покупала отцу водку. Вместо того, чтобы тащить его к наркологу. А ещё… Не прошло и сорока дней после похорон, как она привела в дом молодого кобеля. С которым, наверно, и сейчас живёт… Позже выяснилось, что батяня составил на эту выдру завещание. На квартиру. По пьяни или нет – не знаю. Но факт остаётся фактом. Похоже, изначально эта девочка задумала недоброе. Охмурила нашего папика, споила его, да ещё и завещание выцыганила. Под рюмочку и под хорошую «палочку». Вот мой родитель и поплыл. На погост… За что ему от меня низкий поклон!..
     Полицын досадливо крякнул и, не дожидаясь напарника, сам пропустил рюмку горькой. Занюхал коркой хлеба и подцепил на вилку шпротину из банки.
   – Вот такие они, современные девушки, – подытожил он. – Так что… Если ты, Борь, приглядел молодку в жёны, – сорок раз подумай. Не все они, конечно, стервы, но… Не торопись! Присмотрись к человеку как следует…
     Виноградов беспокойно заёрзал на табуретке, почесал в затылке и тоже выпил.
   – Да я, собственно, и не думаю ни о чём таком… – виновато выдавил он. – Пока не думаю. Но за урок спасибо!.. Впечатлило…
     Мужички посидели ещё немного. Поболтали о том о сём. После чего Ромка «махнул на посошок» и поднялся со стула.
   – Ну… Спасибо тебе, Борис! Пора и честь знать. Пойду потихоньку. 
   – Сейчас! Секундочку! – вскочил хозяин и, открыв холодильник, положил в пустой пакет несколько свёртков и консервных банок. Туда же отправил недопитую бутылку. Затем достал из бумажника две тысячные купюры и сунул их в нагрудный карман приятеля.
   – Возьми, Ром! – протянул он пакет сослуживцу. – Всё свежее, не сомневайся. Я вижу, что тебе сейчас туго. Так что… Чем богаты, как говорится… Одна только просьба – не раскисай! Всё образуется. Не всегда в жизни нас сопровождают только удачи. А начнёшь опускаться – до дна недалеко. Вспомни своего отца!.. Ну, бывай!
     Растроганный Полицын хотел было что-то ответить, но, почувствовав под веками предательское жжение, лишь благодарно кивнул и, шмыгнув носом, исчез за входной дверью. С облегчением выдохнув, Борис прошёл в комнату и устало растянулся на диване. «Уф-ф! Какой сегодня день суматошный! – подумал он. – То одни визитёры, то другие. Надо немного отдохнуть. А потом приберусь на кухне, выпью крепкого чаю и… Засяду за компьютер. Напишу Татьяне обещанное письмо. Нежное и доброе. Как и она сама. Вот уж девчонка обрадуется!..»
     Незметно задремав, Виноградов мягко провалился в блаженный сон. И приснилось ему, будто сидит он с удочкой на берегу родной СтУдицы. Вокруг летают стрекозы и мягко стрекочут кузнечики. Смотрит – поплавок резко повело на глубину. Мужчина вскочил на ноги и умело подсёк добычу. Леска упруго натянулась, и на поверхности воды показалась… русалка в золотистой чешуе. Повернулась лицом к нему, обворожительно улыбнулась и тоненько захихикала. Мелодично так, как серебряные колокольчики. Борис присмотрелся и… ахнул! В русалочьем обличии была сама Танечка Калачёва. Он бросил удочку и, закатав штаны, потянулся навстречу её притягательному зову. Но девушка помахала рукой и, сверкнув ослепительным одеянием, вновь погрузилась в синие воды реки. Вот только рыбьего хвоста у неё не оказалось. Вместо него перед глазами у ошалевшего рыбачка промелькнули вполне человеческие стройные женские ножки. Перекрестившись, мужчина, не раздеваясь, нырнул вслед за «русалкой». Попытался отыскать её в прохладных речных глубинах. Даже крикнул что-то. И… Проснулся…