На блюдечке 17

Глава 17. «Что-то новенькое»


Ох уж эти женщины…

Мужчины



         – Сильвию обокрали. Воскресным утром вор стащил настенное украшение в виде декоративной квадратной тарелки. Когда мы оба дома были…

         – Так вы с ней теперь?..

         – Мы живём вместе, но в этом нет никакой лирики. Она пустила меня к себе под крышу потому, что у меня сейчас своей нет, а у остальных моих друзей не нашлось свободного места. Такое вот невезение… Того воришку мы тем же вечером поймали, – Ник не стал уточнять, что это произошло случайно, – но он работал на заказ и даже не знал имени клиентки, и уж подавно – зачем ей это нужно. Вдобавок, спустя десять минут после кражи у него самого отняли тарелку. Этот грабитель допросил невезучего вора с пристрастием и узнал его заказчицу. А потом и она его узнала, когда воришка явился к ней с повинной.
         При этом тарелка принадлежала не Сильвии, а хозяевам дома, который она снимает, престарелой чете Невиллов. Они привезли её из свадебного путешествия в Европу и считали чем-то вроде семейного талисмана. От них мы узнали, что в тысяча девятьсот шестьдесят четвёртом в дом вломился некто по фамилии Тэйлор. Он запер хозяев в туалете и долго рылся в подвале. Потом пригрозил им смертью, если он сами туда сунутся, и ушёл, прихватив лишь тарелку. А через несколько дней вернулся, разрисовав каракулями края тарелки, и зачем-то повесил её на место. И, с теми же угрозами, велел не трогать. Тут его и схватили. Но за решётку бедняга не попал. Был признан невменяемым и отправлен в дурку.
         Четверть века спустя кто-то опять забрался в жилище, всё там перерыл, но вновь ничего не унёс. Блюдо наше, кстати, не тронули. Ваши предшественники завели дело, следователь попался дотошный, по фамилии Милн, нашёл каких-то подозреваемых, да его в этот момент попытались убить. Не слишком удачно, он выжил, покусившегося посадили в тюрьму. Почему-то следствие о покушении было секретным, ничего про него не известно, но оно явно не связано с налётом на дом Невиллов. Ибо, выздоровев, он вернул дело о налёте на доследование, раскопал историю шестьдесят четвёртого и решил, что она имеет отношение к текущему следствию. Причём, тарелка была для него так важна, что он забрал её у Невиллов. А потом умер. Вроде как, от осложнений после ранения.
         Однако, четыре года назад, дом Невиллов снял некий Баркли. Он прожил там всего несколько недель и съехал, но после него, предположительно, там осталась всё та же злополучная посудина. В прошлом году Сильвия нашла её и повесила на старое место, согласно фотографии полувековой давности. Ну, а дальше было то, с чего я начал.

         По мере развития Никова рассказа Эйдриан проявляла к нему всё больший интерес. Сначала она замедлила своё рукоделие, периодически кидая озадаченные взгляды на «бывшего», потом вообще отложила его, а под конец вылупила на Слотера потрясённые глазищи.

         – Так вот оно что! – заявила беременная завархивом. Такое замечание явно было реакцией не только на услышанное прямо сейчас.

         – Да, история довольно смутная. Похоже, каша заварилась ещё полвека назад, а то и раньше. Так что, я хотел бы, для начала, взглянуть на первое дело, из шестьдесят четвёртого. Если, конечно, визитёры его не изъяли.

         – Кто? – изо всех сил естественно, не поняла женщина.

         – Да брось, Эйдриан. Грегори мне всё рассказал. У вас здесь были гости, интересовавшиеся тем же временем.

         – Это Фрэнк тебе сказал? – теперь уже с совершенно искренним недоверием изумилась она.

         – Ну, ты же знаешь, как он занят. Допросы, отчёты. Комиссар ждать не любит. Я не стал его отвлекать, решил, что ты мне раскроешь подробности, – на самом деле Ник почти не сомневался, что по телефону лейтенант велел ей помалкивать, а заодно выведать все подробности Слотеровского интереса. Хотя скрывать ему было нечего, из-за пресловутой занятости Грегори не успел этого узнать.

         – Я ведь могу это проверить, – зловеще предупредила Эйдриан, беря телефонную трубку.

         – Конечно, проверь. Даже архивариус в полиции должен быть бдительным. Точнее, архивариусесса.

         – Сам такой! – номер она всё ж таки набрала, но ответа не дождалась. Заколебалась, глядя на свой сотовый.

         – Говорю ведь: человек занят, – Ник вздохнул. – Послушай, я всё тебе рассказал. Сама видишь, мне нечего скрывать. К тому же, я работаю на себя, никаких клиентских тайн не охраняю и совершенно безобиден.

         – Любой тихоокеанский шторм раз в десять безобиднее тебя.

         – Да брось, я просто защищаю свой покой. И Сильвии. Мы заслужили право не волноваться, что какой-нибудь остолоп опять влезет в дом и всё там разнесёт. Если кто-то ещё интересуется этими вопросами, я должен знать кто и почему.

         Эйдриан покачала головой и убрала мобильник в карман.

         – Да я и сама мало что знаю. Заявились на той неделе какие-то северяне…

         Несмотря на свою внешность, Эйдриан была коренной островитянкой. Как и все уроженцы гряды, она называла северянином любого гостя с материка. Даже если он приехал из Браунсвилла, штат Техас. Так что разъяснением это было трудно назвать. Правда…

         – Как понять «заявились»?

         – Неожиданно пришли, нагрянули, ввалились без предупреждения, вроде тебя. Короче, я вообще первый день здесь работала, ещё ничего не понимала, а тут эти…

         – Выходит, ты тут всего неделю?

         – Угу. Как начальство узнало про мою беременность, так сразу же меня сюда и определило. От греха подальше. Чтоб ничего со мной не случилось, и им не надо было отвечать. Я возражала, само собой, но куда там! Приказы не обсуждаются.

         – Принять их тоже тебе приказали?

         – Фрэнк позвонил и сказал, чтобы я показала этим парням всё, что они попросят. Ну, и не позволила им ничего, как ты выразился, изъять. И вопросов задавать не велел. Ни им, ни себе.

         – Они пытались что-то умыкнуть?

         – Совсем наоборот. Таких послушных и вежливых клиентов можно только желать. Если я чего-то в явном виде не разрешала, они и не думали этого делать.

         – Так, и что же им надо было?

         – Поначалу просто все документы за лето шестьдесят третьего. Но потом они нашли пометки этого Эткинса, увидели, как он там всё разложил, и, естественно…

         – Тпру-у-у! Попридержи лошадей, дорогая, что ещё за Эткинс?

         Эйдриан недоумённо уставилась на него. Потом, видимо, поняла, что забежала вперёд паровоза.

         – Его я тоже почти не видела. Этот тот мужик, который отсидел четвертак за попытку убийства следователя в девяностом. Как его фамилия... ты ж называл…

         – Милна, что ли?

         – Во-во. Где-то полтора месяца назад он вышел и приехал сюда, заявляя, что был осуждён по ложному обвинению. Просил допустить его в архив, чтобы он мог изучить дела, которые вёл тогда Милн. Его поначалу не пускали, но он смог собрать все справки. Тогда здесь ещё НадИн работала…

         Надин была Сильвиной подругой и заведовала в полиции, естественно, вычислительной техникой. Когда-то она здорово помогла им в одном расследовании, но, так сказать, превысила полномочия. За что едва не вылетела со службы, а то и чего похуже. Со временем, правда, всё простилось и забылось, но к своим делам они её больше старались не подключать. Во избежание.

         – Она же у вас, вроде, по компьютерам…

         – Именно. Ты ведь понимаешь, сколько у неё работы. Куда там до архива. В кризис мы все что-то с чем-то совмещаем. А Эткинс там все дела с шестьдесят третьего по девяностый в идеальный порядок привёл. Всё разложил в хронологическом порядке, подписал. В общем, серьёзно подошёл к делу. Видать, надо было человеку. Северян это очень заинтересовало. Они часа два Надин про него расспрашивали. Но это всё было без меня.

         – Так Эткинс должен был смотреть дела девяностого года.

         – Значит, он нашёл связь с шестидесятыми. Или Милн нашёл, а он прочёл в его отчётах. Не ты же один такой умный. Ты пойми, я видела только, как те два парня узнали об этом и буквально на дыбы встали от любопытства. Но удовлетворяла его Надин.

         – И где она сейчас?

         – В городском вычислительном центре, на Туманных Холмах. Там какие-то курсы проводятся. После обеда вернётся.

         – Чего у нас только не проводится. Вроде бы, маленький островок, а мероприятий на целый штат.

         – Курорт, чего ты хочешь?

         Конечно, с Надин нужно поговорить, но лучше, если это сделает Сильвия. Глядишь, к вечеру и она освободится.

         – Как эти северяне хоть выглядели?

         – Неплохо. Импозантные мужчины в расцвете сил. Лет тридцать, от силы тридцать пять. Один вообще красавец, огромный голубоглазый блондин, гора мускулов, говорит басом. Другой поменьше, смуглый, явно с азиатскими корнями. Филиппинец, наверное.

         – А этот, Эткинс?

         – Его я только издалека видела, тогда даже не знала, кто он такой. Ну… лет пятьдесят, худой, чернокожий, наголо стриженый, рост не назову, он сидел. Э-э-э… в прямом смысле слова, на стуле. Пожалуй, всё.

         – Ну, что же, тогда пусти меня в свои чертоги…




продолжение

http://www.proza.ru/2016/06/30/1887