Иуда

Иуда предавал Иисуса поцелуем,
Смущенно в небе щебетали птички,
Иегова улыбнулся: "Ну, балуЮт!", -
И опустил дрожащие реснички.
Иуда бряцал серебром в кармане:
"Исус, а может, выпьем и по девкам?"
А гефсиманский сад дремал в тумане,
И были странны птичии распевки.
А на цветах тихонько пели росы,
Они рамсы попутали, наверное.
Кружили в воздухе слепни и осы,
И это было очень, очень скверно.
Иуда поцелуй прервал неспешно,
А Иисус вовсю залился краской.
На дереве высоком, из скворешни,
Тиркушка любовалась этой сказкой...

И вот, уже тот Назорей оплакан,
Ученички робеют жидкой стайкой.
Иегова мажет небо чёрным лаком,
Снимает с пальца золотую гайку,
Луна чихнула раз вослед Светилу,
И,- ногу на ногу в удобном кресле.
Иуду как-то сразу отпустило,
Он восклицает: "Слушайте, вы, если,
Если Христа и вправду вы ценили,
Пойдём со мной, к нему иду я скоро!"
Но нет ответа от святейшей гнили,
Искариот один шагает в гору.

Шумит листвой высокая осина,
Иуды галстук гнёт, качает ветку...
Ждут-поджидают зацелованного Сына,
Иуду вспоминают как-то редко.