Все они солдаты... Киноповесть. Гл. 1

      

       Киноповесть  "ВСЕ  ОНИ  СОЛДАТЫ..."
      
       1.         
       НОЯБРЬ   1860    ГОДА.   ПЕТЕРБУРГ.   КАБИНЕТ   В
       ОДНОМ  ИЗ  БОГАТЫХ  СТОЛИЧНЫХ  ОСОБНЯКОВ.
      
      

      
      Кабинет  в  богатом  доме.
      Вечереет.
      В  помещении  уже  сумерки,  но  лампы  пока  не  зажжены. 
      Проходим  через  комнату  к  окну.  Выглядываем   на  улицу.
      Перед  глазами  картинка  второй  половины  мрачного  пасмурного  дня  поздней  осени.  Небо  затянуто  тучами. Неприятные  порывы  ветра  вырывают  из  них  мелкие  дождинки,  смешанные  со  столь  же  мелким  колючим  градом  и  злобно  гонят  по  тротуару  листву.  Деревья  уже  давно  голые,  поэтому  непонятно,  откуда  взялись  эти  грязные  рваные  листья.  Лужи  на  тротуарах  покрываются тонкими  корочками  льда,  беспощадно  ломаемого  башмаками  прохожих,  которые,  стараясь  отвернуться  от  резких  дуновений,  спешат  поскорее  достигнуть  цели  своего  путешествия.
      Всё  серо  и  уныло. 
      Даже  проезжающие  мимо  коляски  кажутся  несчастными  и  бесцветными,  как  в  черно-белом  кино,  а  цокот  лошадиных  копыт  удручающе  безрадостен.   
      Быр-р-р! 
      Спешим  вернуться  назад,  в  тепло  и  уют  помещения.
      Тут-то  и  замечаем  у  другого  окна  двух  собеседников.  Это  штатские,  которые  во  время  всей  сцены  в  кабинете  так  ни  разу  и  не  повернулись  к  зрителю,  не  дали  увидеть  своих  лиц.
      И  хоть  они  выглядят  скорее  двумя  тёмными  силуэтами  на  фоне  яркого,  в  сравнении  с  сумеречным  кабинетом,  окна,  приблизившись,  легко  замечаем,  что  безукоризненно  одеты,  богаты  и  выхолены. Старшему,  похоже,  чуть  больше  пятидесяти,  младшему  ближе  к  сорока  годам.
      Старший,  он  же  хозяин  дома,  изъясняется  на  безукоризненном  русском  языке,  в  то  время,  как  в  речи  младшего,  гостя,  несмотря  на  хороший  русский,  проскальзывают  едва  заметные  интонации  иностранца.
      Вообще-то  в   кабинете  с  этими  его  тёмными  силуэтами  фигур,  многозначительными интонациями  в  речи  разговаривающих  господ,  ощущается  некая  таинственность,  эдакая  загадка, подчеркиваемая  соответствующей  тревожной  музыкой.
      Сорокалетний,  о  чём-то  глубоко  задумавшись,  холёными  белыми  тонкими  пальцами  выбивает  на  подоконнике,  словно  на  пианино,  эту  самую  мелодию  тревоги,  в  то  время,  как  мы  невольно  любуемся  великолепными  перстнями  на  обеих  его  удивительно  красивых  руках.
      Хозяин  же,  наоборот,  "закрылся",  скрестил  свои  на  груди  таким  образом,  что  мы  не  видим  даже  запястий.
      Гость,  прекратив  выстукивать  мелодию,  спрашивает  властно:
      -- Уверены,  что  работа  завершена?
      Голос  старшего  собеседника  спокоен  и  твёрд:
      -- Безусловно. В ближайшее  время  начнётся  обсуждение. Документы  не  сегодня-завтра  должны  быть  переданы  в  Государственный  Совет.
      Младший  господин  слегка  поворачивает  голову  в  сторону  собеседника.
      Вопросительная  пауза.
      Ответ  на  молчаливый  вопрос  по-прежнему  уверенный  и  ровный:
      --  Разумеется,  у  меня  в  Совете  свои  люди,  но…  Они  не  могут  явно  выступить  против… Однако,  будет  сделано  всё  необходимое… Мешать  станут  при  малейшей  возможности.
      --  Это  Вы  таким  образом  меня  радуете?
      Ответ  по-прежнему  спокойный,  без  намёка  на  желание  оправдаться:
      --  Нашими  людьми  сделано  главное : проект  реформы  уже  бесконечно  далек  от  той,  каковою  она  была  задумана  и  виделась  Государю  изначально.
      Младший  мужчина  тоном  старого  брюзги  и  с  немалым  нескрываемым  раздражением  в  голосе:
      --  Ах,  оставьте  свои  оправдания  для  встречи  в  ином  месте  и  с  другими  людьми!  Вы  не  должны  были  допустить  не  только  появления  проекта  этого  документа,  но  и  размышлений  о  чём-то  подобном!
      Старший  собеседник  по-прежнему  уверенным  тоном:         
      --  Но  не  мог  же  я  указывать  Государю!  И  смотрите : нами  сделано  всё  возможное.  На  большее  и  рассчитывать  не  приходилось…
     Гость  с  насмешкой  и  иронией  в  голосе:
     -- И  на  задержку  передачи  документов  в  Государственный  Совет,  разумеется,  тоже  не  приходится  рассчитывать?
      --  Но  ведь  они  и  не  переданы  пока!  Благодаря  именно  этим  задержкам. Уверен,  и  ещё  некоторое  время  нам  удастся  выиграть.
      --  И  оно  не  будет  потрачено  зря?  Вы  подготовите  дос-той-ну-ю  встречу  реформы  русской  деревней?
      В  этот  момент  сильный  порыв  ветра  резко  открывает  не  закрытую  на  щеколду  форточку.  Собеседники  вынуждены  невольно  слегка  отпрянуть  от  окна. Хозяин  протягивает  к  этой  маленькой  оконной  дверце  руку  и   аккуратно  прикрывает  её,  поворачивая  щеколду,  а  внимание  зрителя  сосредотачивается  на  утонченной  ухоженной  смуглой  руке  с  запоминающимся  перстнем  на  указательном  пальце.
      Короткий  инцидент  не  прервал  разговора,  только  создал  в  нём  небольшую  паузу.
      Закрывая  окно,  старший  господин  продолжает:
      --  А  вот  здесь  дела  идут,  действительно,  прекрасно. Всё  задуманное  исполняется…
      Гость  довольно  резко  перебивает:
      --  Надеюсь,  это  делается  аккуратно,  не  привлекая  внимания  местных  властей  и  полиции? Юные  герои  нам,  конечно,  особо  и  не  нужны,  дорожить  нечем,  мы  их  используем  лишь  однажды,  но...  сорвать  планы…
      --  Разумеется.  Работа  ведется  аккуратно.  А,  поскольку  начата  она  ещё  с  конца  лета  минувшего  года,  все  делается  неторопливо  и  незаметно.
      Иностранец  назидательно:
      --  Они  должны  успеть  войти  в  доверие  не  только  народу,  но  и  тамошним  властям!  Настраивание  молодёжи  на  нужный  нам  лад,  полагаю,  ведется  через  третьи  руки?
      --  Всенепременно.  Ни  о  нас,  ни  о  наших  целях  и  речи  нет.  О  нашем  существовании  исполнители  даже  не  подозревают.
      Гость  с  одобрительной  интонацией:
      --  О-о-о-отлично.
      --  Может,  отобедаете  с  нами?  Супруга  рассчитывала  увидеть  вас  сегодня  за  столом.
      --  С  удовольствием.





      ПРИМЕЧАНИЯ:

      --  Тут  некоторые  умники  делали  мне  замечания,  что  в  описываемое  время  не  было  керосиновых  ламп.  Но  ведь  керосиновые  лампы  использовались  только  в  бедных  домах  (и,  действительно,  несколько  позднее),  а  в  богатых  и  во  дворцах  пользовались  масляными  лампами  КИНКЕТНЫМИ  и  КАРСЕЛЬСКИМИ  (последние  очень  дорогие),  дававшими  ровный  и  сильный  свет.
Посмотрите  вот  эти  лампы: http://goodcoins.su/antic/svet/lamp.htm

      --  Ознакомьтесь  ещё:
      http://www.babyblog.ru/community/post/books/3052289
      http://ua-bal.livejournal.com/268055.html





      ПРОДОЛЖЕНИЕ : http://proza.ru/2016/07/02/535