Енисейские весенние разливы

                К 400–летию Енисейска

 
                Очерк первый
            

         Пройдет совсем немного времени и колокол истории пробьет о том, что в 2019 году городу Енисейску исполняется 400 лет. Помнить исторические даты надо обязательно. В этом есть неумолимый смысл жизни. Например, вспомнить что–то интересное из жизни Енисейска, где пришлось жить и что–то там наблюдать.
         Енисейск один из тех городов Сибири, который имеет необычную историю. В ней можно выделить много вех, определяющих его судьбу. Это история его происхождения, о том, как из военного острога превратился в красивейший город Сибири, стал отцом сибирских городов. Можно много рассказывать о необыкновенных архитектурных ансамблях енисейских церковных храмов, купеческих жилых дамах, над которыми трудились многие зодчие. Заслуживает особого внимания история начала девятнадцатого века, когда на обширных просторах Приенисейского края нашли царя металлов, золото, и край захлестнула золотая лихорадка. Город Енисейск волею судьбы на несколько десятков лет стал перевалочным пунктом, через него были переброшены на места добычи золота десятки тысяч золотодобытчиков, обывателей. Это было время, когда город Енисейск стал одним из центров российской золотодобывающей промышленности. Однако осталось что–то скрыто и от истории, и от самих енисейцев, например, что–то привлекательное и в природном окружении города.   
         Знание о сибирском городе на Енисее не может ограничиваться только историей его городского центра. Много интересного о городе можно узнать, если взять во внимание и его окрестости, к которым можно отнести енисейские весенние разливы. Об этом первый представляемый очерк. 

*                *                *   
         Мать природа создала много изумительного, неповторимого и красивого. К числу таких красот по праву можно отнести енисейские весенние разливы. Было это давно. И вряд ли даже старожилы енисейцы помнят то время, о котором говорится. А те места, о которых рассказывается, наверное, вследствие возникшего красноярского моря уже давно исчезли с лица земли.   
         С того места, где в центре города, речка Мельничная впадает в Енисей, параллельно ему, на юг, тянется старое русло протоки, которое заканчивается у большого дома. Дом стоит перпендекулярно протоке, у границы, отделяющей территорию Енисейской судостроительной верфи от свободного пространства. Тот, кто отстраивал дом, был большим мастером. Дом двухэтажный, высокий и удивительно ровно простоявший много лет на земле. Первый этаж построен из красного кирпича, второй – собран из оструганных лиственничных, толстых бревен, со временем покрасневших от солнца, дождей и ветров. Окна в доме широкие, светлые. В доме много квартир. Когда и с какой целью был построен этот большой дом, ни кто не знал, ибо в те далекие времена никогда не возникал такой вопрос. Однако, зная историю города Енисейска, можно было высказать предположение, что дом был построен енисейскими купцами для попечительских целей, в нем видимо, в летний период проживали дети, нуждающиеся в хорошем отдыхе.
         Вспоминая этот дом, хотелось бы еще раз сказать о той удивительной устойчивости, с которой он был построен. Если пройтись по Енисейску, то не трудно будет заметить, что все построенные в нем соборы, церкви и старинные каменные дома имеют удивительное, устойчивое их расположение. Это объяснялось тем, что, несмотря на то, что Енисейск расположен в прибрежной зоне и в его грунте не обходится без подземных источников, в давние времена любая стройка опиралась на определенные требования, которые были выработаны многолетним опытом. 
         На месте будущей стройки весной рыли длинный, глубокий котлован, заполняли его водой, куда складывали кирпич. Кирпич держали в воде месяц–полтора. И после того, как кирпич был пропитан водой, начинали его использовать в кирпичной кладке стройки. Пропитанный водой кирпич и ровно уложенный на месте фундамета дома, представлял собою единый строительный монолит, ровно удерживющий в будущем построенное сооружение. Над домом большая, крыша, по сторонам с двумя небольшими скатами, покрытая железом. Глядя на крышу, возникало впечатление, что она, закрывая весь дом, создавала как бы ему дополнительную устойчивость. 
         Таким выглядел дом, о котором говорится. Дом своей основательностью и той тишиной, какая висела над ним, вызывал интерес к нему, особенно весной, когда разлившиеся плесы почти вплотную подступали к нему. В зимний период от обильно выпавшего снега вокруг дома появлялся огромный снежный вал. В зимние морозные дни в доме топили печи, и над кирпичными трубами висел столбиками синеватый дымок. В наступившие весенние дни жители дома выходили на уборку. Они собирали появившийся за зиму мусор, а граблями разравнивали почву. И после первых летних дождей территория вокруг дома приобретала исключительный привлекательный, зеленый вид. Весеннее половодье останавливалось метров за сотню перед домом. Очевидно, дом стоял по отношению к уровню разливов немного выше. Скорее всего, строители знали о весенних разливах и при постройке дома около него сделали небольшое земляное возвышение, чем он и спасался от внезапного весеннего половодья. Разливющаяся вода весеннего половодья не угрожала стоявшему дому.
         Сразу от дома на юг простиралась широкой полосой параллельно левому берегу Енисея и уходившая далеко, почти до деревни Пашина, необозримая территория. Ее просторы были так велики, что глазом охватить было нельзя. Это было огромное луговое пространство, которое весной заполнялось талой водой, приобретая вид разливов. 
         Луговые разливы. Некоторые писатели их называют еще плесами. Особенно тепло и с любовью рассказывает о плесах в районе реки Ока советский, русский писатель Константин Паустовский. Выдающийся художник Иссак Левитан, завороженный красотами волжских разливов, даже написал  известную картину под названием «Золотой плес», изобразив в ней пейзажное настроение природы. Автору этих строк в жизни тоже приходилось бывать на разных весенних разливах в Красноярском крае. Бывал на весенних разливах Богоявленского болота в Дзержинском районе, на разливах близ Усть-Тунгусского болота близко с Енисейском, на плесах вдоль реки Чулым в Ачинском районе. Между болотными и луговыми разливами большой разницы нет. Их сходство, в буйном половодье.
         Как образуются весенние разливы и что в них интересного, увлекательного. Зима в том году в городе Енисейске началась рано, первого  ноября. Снег сыпал всю зиму, не переставая до середины апреля, часто сопровождаясь сильными метелями. В домах, приютившихся по всему бугру вдоль старой протоки, выпавший зимой снег на подоконниках лежал до середины окон.
         В том году вслед за снежной зимой, стремительно накатывалось весеннее тепло. Знаток красот природы, ее весенних проявлений русский поэт Федор Тютчев писал:
         
            Весна идет, весна идет!
         И тихих, теплых, майских дней
         Румяный, светлый хоровод
         Толпится весело за ней.       

         Уже в начале мая солнце так сильно пригрело, что лед в реке растрескался, произошло его естественное, стремительное движение. На Енисее начался ледоход, вызывавший всегда необыкновенное, приподнятое  настроение енисейцев. Еще совсем недавно Енисей со своим необозримым снежным пространством вдруг превратился в бушующее ледовое движение. Огромные глыбы льда, синеватые, зеркально блестевшие хрусталем в ярких лучах солнца, подхваченные быстрым течением воды, наталкиваясь друг на друга, устремляли свое плавание вниз по течению. Ледоход на Енисее неизгладимое зрелище. В дни ледохода енисейцы выходили на берег Енисея и с большим восхищением смотрели на это чудо природы. Более двух недель плыли по Енисею нескончаемым потоком огромные глыбы синего льда.    
         В эти же дни от сильно припекавшего весеннего солнца, быстро таял снег, выпавший за долгую зиму на той огромной луговой территории, которая превращалась в заливные луга. Толща снега, образовавшаяся зимой от обильных снегопадов и достигавшая местами полутора метров, весной под лучами сильно припекавшего солнца, превращалась в ноздреватую массу, становилась талой водой и оседала на поверхности земли, промерзшей за зиму. Географически Енисейск считается северным районом, где земля за зиму превращается в мерзлоту, ко времени весеннего половодья земля не успевает оттаивать. Замерзшая до твердого монолита земля, не пропускала сквозь себя появившуюся воду от таяния снега. Вода держалась на отвердевшей от зимних морозов земле. Возникало весеннее половодье, заливая все вокруг. В самый его разгар, луга были похожими на необозримое море. Это напоминало огромные просторы Финского залива на Балтийском море.    
         Ранннее утро. Енисейск спит безмятежным сном. Над городом обозначился утренний серый рассвет. Тихо. Не слышно не единого звука. Алексей Брусницын вышел из Куйбышевского поселка, находившегося на южной окраине города, и направился вдоль тракта в сторону разливов. Пройдя две сотни метров по тракту, свернул в сторону, где находился упоминаемый двухэтажный дом. Луговина здесь уже была охвачена весенним половодьем. Глубина воды при входе в разлив чуть скрывала ботинки, постепенно при преодолении разлива вода увеличивалась, достигая колен. 
         Над плесом висит тусклая дымка тумана, который как вдаль, так и вширь скрывает его видимость. Ощущается ласкающая свежесть холодка, идущая от воды. Потянуло легким ветерком. Вода в плесе зарябила серебристостью. Но вот выкатилось солнце, и яркий солнечный свет поглотил все вокруг, и гладь плеса засверкала бликами разных цветов. Вода смирилась, и опять разлив превратился в зеркальную гладь. А еще через какое–то время солнечные лучи согревавшие воду плеса, поглотили его мертвую тишину и зыбь. И казалось, что ничто не изменит этот чудесный круговорот в природе.   
         День оказался жарким, солнце изрядно пригревало. Алексея уходил все дальше и дальше вглубь разливов, его подталкивало стремление не только увидеть, но и почувствовать весенний плес, который превосходил все ожидания. Перед ним лежала простиравшееся на несколько километров луговое пространство, залитое весенним половодьем. Первоначально в этих огромных весенних разливах казалось что–то жуткое, трудно поддающееся восприятию. Но постепенно, преодолевая шаг за шагом половодье, Алексей к нему адаптировался, и оно уже не казалась таким  страшным, как первоначально.
         В енисейских весенних разливах наблюдалась некая особенность, какую видеть на разливах в других местах не приходилось. На разливах близ Усть–Тунгусского болота, например, в период весеннего таяния снега, скопившаяся вода на поле, старается пробить русло и уйти в болото. На енисейских разливах этого не наблюдалось.
         Вода, образовавшаяся на поверхности почвы от таяния снега под лучами горячего солнца, оставалась на своем месте и никуда не вытекала. Объяснялось это особенностью, которая позволяла скапливаться воде в местах разливов. Если посмотреть на карту конца девятнадцатого века, 1898 года, то можно увидеть, что между Енисейском и деревней Пашина в то время в русле Енисея был большой поворот, создававший углубление в виде чаши, вода в которой через почву сообщалась с водой на луговых весенних разливах.
         Когда установилась жаркая погода и вода в Енисее пошла на убыль, было видно, что на месте луговой территории еле заметное почвенное углубление в виде лощины. Какое–то время вода в период весеннего половодья в Енисее и на луговых разливах в лощине удерживалась на определенном уровне по принципу сообщающихся сосудов через песчаный грунт. Начинала падать вода в Енисее, падала и на луговых весенних разливах.      
         Весенние разливы своей неохватной далью все сильнее увлекали  Алексея. И он, не останавливаясь, продвигался вперед. Вода в разливах  достигала уже до колен, была холодной, и это сразу почувствовал Алексей. Он был обут в обычные рабочие ботинки. А они не могли защитить его ноги от холодной воды. Пришлось терпеть разлившуюся по луговине холодную воду. Ходьба по весенним разливам продолжалась уже долго. Висевшее в зените солнце своими яркими лучами и освещало и прогревало всю округу.
         Алексей долго бродил по весенним разливам, видя в них необыкновенные красоты природы. Бродить по весенним разлитым плесам, стало для него какой–то страстью, он видел в этом какое–то увлечение, понятное только ему. И только к вечеру, на закате солнца, уставший, но радостный, Алексей вернулся в город. Каждый раз, появляясь на весенних разливах, Алексей получал от матушки природы не только величайшее впечатление, но и неописуемую  радость.
         Посещая весенние разливы, Алексей понимал, что это индивидуальный путь проникновения в природу, познания и ощущения каких–то ее затаенных красот. Но именно такой способ дает возможность узнать о природе больше, чем она познается обычным способом.   Он был не одинок в подобном понимании природы.
         В литературе можно найти много примеров, когда автор старается проникнуть в тайны природы. С удивительной, проникновенной любовью пишет о парижских лесах, Эмиль Золя в своем рассказе «Лес». А какому страстному описания подвергает Антом Павлович Чехов унылое пространство, известное как русское раздолье, в своей повести «Степь». Американский писатель Луис Ламур в своих книгах ярко и неотразимо повествуется о горах, лесах, долинах и речках. Не меньшей радости, чем эти писатели, испытывал Алексей, посещал весенние разливы до тех пор, пока не увидел, что вода в них пошла на убыль.
         Весна того года прочно вошла в свои права, как всегда свидетельствуя о весенних изменениях в природе. Недели через две ледоход на Енисее пошел на убыль. И вдруг, неожиданным образом, вода в реке начала резко подниматься. Через два дня вода из Енисея хлынула через старую протоку и затопила всю территорию, на которой находились судостроительная верфь и ее жилые постройки. Уровень воды, как в старой протоке, так и на разливах заметно повысился. Затопление Енисейска весенними водами не было какой–то новизной. Это часто повторяемая весенняя картина. Известно, что в давние времена Енисейск часто топили весенние воды. Особенно памятно было большое наводнение 1937 года. Наводнение было таким сильным, даже центр города был затоплен. Об этом до сих пор свидетельствуют начертанные белой краской линии на домах с надписью 1937 года. Весной же этого года наводнение опять отрезало центр города от жилой части судоверфи, попасть туда и обратно можно было только на лодках. Наводнение возникло вследствие ледохода, создавшего большой затор льда, который задерживал проникновение в Енисей воды рек Тасеево, Ангара  Разгулявшееся наводнение держалось примерно до середины июня. А потом мигом изчезло. Еще совсем недавно, луговина, залитая весенним половодьем, теперь пригреваемая горячим солнцем, покрылась неузнаваемо густой травой, напоминающей бархат. Все это манило енисейцев побывать на природе, на месте весенних разливов. И генетическая память сработала. Енисейцы вспомнили рассказы своих старожилов. Оказывается в прошлые времена в конце июня енисейцы на месте разливов устроивали воскресные праздничные гулянья. Решили провести их и в этот раз. Погода в тот день выдалась на редкость удивительной. Тишина, безветрие, горячие лучи солнца ласково прогревали зеленую луговину, а она все еще дышала запахами весеннего  половодья.
         За неделю перед тем, как енисейцы соберутся на воскресное гулянье на месте весенних разливов, Алексей отправился туда. Ему было интересно увидеть, что стало с той луговой территорией, которая еще совсем недавно была залита весенним буйным половодьем. Мертвая тишина царила над луговиной. Раскинувшиеся луга переливались бархатной зеленью в теплых лучах солнца. Покрытая травой земля, еще была влажной от недавно сошедшего половодья, дышала свежестью. Местами, в маленьких лунках, на солнце зеркально искрилась оставшаяся вода, нередко из травы взлетали со щебетом пичуги, уже облюбовавшие эти места для своего обитания. Было ясно, на вчерашних весенних разливах скоро начнется другая жизнь, не менее значительная, чем она было тогда, когда все кругом было залито весенним половодьем.
         В тот день, уже утром часам к десяти енисейцы стали собираться на месте весенних разливов. Отойдя от двухэтажного дома метров на двести и не сговариваясь, выбрали ровную поляну и на ней расположились. Группы были разные: по два, три, пять, десять человек, места на зеленой траве хватало всем. На телегах на место праздничного сбора енисейцев прибыло несколько подвод. Каждая из них представляла собою какой–то буфет, какую–то столовую. Большой буфет был завезен столовой судостроительной верфи, находившейся ближе всех. На белых скатертях платформ телег было выставлено много напитков, в основном русского кваса, разной стряпни: пышные, румяные булочки, шанежшки, выпеченные с творогом, разной сибирской ягодой, кренделя, конфеты.
         За те долгие годы, которые упали на период страшной войны, енисейцы сильно соскучились по общению между собой. И сейчас, на зеленом поле весенних разливов, они пытались реализовать все упущенное в прошлом.  В одном месте, кружочком расположились ребята из клуба судоверфи, баянисты Николай Федоров и Владимир Кремер, аккордеонист Виктор Гаевский и саксофонист Дмитрий Миронов.
         По внешнему виду ребята между собой были разными. Николай Федоров русский парень, коренастый, интеллигент, бывший плотник–судостроитель, виртуозно игравший на баяне, считавшийся руководителем художественной самодеятельности в клубе судоверфи. Владимир Кремер немец, тоже плотник – судостроитель, невысокого роста, с веснушками на лице, не уступавший в виртуозной игре на баяне Николаю Федорову. Виктор Гаевский поляк, выделявшийся среди всех своей цивильной, изящной одеждой. Выделялся, конечно, не только одеждой. Он завораживающе играл на аккордеоне. Этот загадочный музыкальный инструмент, напоминающий русскую тальянку, был завезен советскими солдатами, которые вернулись с войны из европейских стран. Аккордеон, мелодичный, музыкальный инструмент. На нем многие хотели научиться играть, но не у каждого это получалось. У них не было музыкальных способностей. Среди ребят музыкантов особым уважением пользовался Дмитрий Миронов, бывший узник ГУЛАГа, в котором отбыл срок десять лет, но не потерял любви играть на этом сложном, привлекательном музыкальном инструменте.
         И, несмотря на внешние и национальные различия, у ребят было много общего. Они несли в себе признаки особой совести и честности, всегда отличались большой активностью. На них крепко держалась музыкальная часть художественной самодеятельности клуба судоверфи. А судоверфь в те времена считалась одним из главных социально–экономических звеньев жизни Енисейска. И сейчас, на зеленом лугу, ребята заразительно и по праздничному исполняли на своих музыкальных инструментах разные песни, фокстроты и вальсы, создавая необыкновенную атмосферу праздника.
         Среди пришедших на праздник были в основном молодые девчата и ребята с судостроительной верфи. Было много молодежи, пришедшей и из центра города. Большую группу составляли студентки Енисейского учительского института, которые присоединились к молодым ребятам с судоверфи. А это были судостроители, кузнецы, электрики.   
         Распределившись маленькими группками, они включились в праздничную атмосферу, которая располагала к поднятию радостного настроения. И ничто не предвещало какого–то взрыва. И вдруг, призошло то, чего никто не ожидал. Внезапно вспыхнула драка. Позднее, гулявшие шутили, какой праздник без драки. А призошло все по причине элементарной банальности. На праздничном гулянье встретились студентка учительского института Татьяна и плотник–судостроитель Николай Нижегородцев. Они недавно познакомились. Их сближал возраст, им было по девятнадцать лет. Татьяна была привлекательной девушкой. Не высокого роста, смуглая шатенка, голову обрамляли волнистые, шелковистые волосы, одевалась скромно, но привлекательно, ходила в коричневом шерстяном платье. Николай внешне тоже не уступал Татьяне. Он был высоковатый. Ежедневная физическая работа на стапелях судоверфи, енисейский свежий воздухе, уже сделали его заметно возмужавшим парнем. У него были ровные, прямые, красивые черты лица, и друзья шутили, что он похож на итальянца. Голову окружала шапка  волос с завитушками. Одевался он модно, чем предвосхищал многих своих сверстников. Он носил красивую, пошитую из хорошей шерсти комбинированную с молниями куртку, отутюженные брюки, и добротные, как говорили в те годы, штиблеты. На груди куртки выглядывал клинышек бело – голубой матросской тельняшки.
         Николай жил на берегу речки Мельничной, в двухэтажном доме, это в центре города. Его часто можно было видеть, идущим по его центру. Татьяна и Николай где–то здесь на переходе и познакомились. Дом, в котором жил Николай и учительский институт, располагавшийся в здании бывшей енисейской городской женской гимназии, находились близко. Их встреча и знакомство были определены видимо, их судьбами. 
         Оказалось, что Татьяну преследовал парень, старше и ее и Николая лет на десять. Он работал шофером в авиапорту, от которого до места праздничных гуляний было очень далеко. Но это не остановило его, и он пришел сюда. Выглядел он неким крепышем, краснолицый, рыжеволосый. Он появился на воскресном празднике, надеясь на расположение Татьяны, решил, что, гулянье то место, где можно присоединиться к ней. А она этого не подозревала. Шофер заметил, что Татьяна находится в сообществе с Николаем.  И это его взбудоражило, толкнуло на то, чтобы устроить драку, которая в те давние времена считалась способом разрешения возникающих недоразумений. 
         Стычка между шофером и Николаем вспыхнула мгновенно. Николай подошел к тому буфету, который представляла столовая судоверфи. Он покупал в качестве угощения для Татьяны квас и конфеты. Тут же рядом оказался и шофер. Он только что совершил покупку на буфетной телеге. Николай, получая покупку, почувствовал сильный толчок в спину. Мгновенно обернувшись, он определил, что его толкнул шофер. В его движениях было что –то хулиганское, а глаза блеснули холодностью взгляда и стремлением что–то совершить. Николай не смог снести неожиданного толчка в спину и не раздумывая долго, заехал шоферу в нос. Шофер мгновенно ответил, разбив нос Николаю, из которого струйкой потекла кровь.
         Шофер не подумал о том, что драка для него могла бы закончиться более плачевно. Услышав шум, ребята корабелы с судоверфи, друзья Николая Нижегородцева, Герман Ромашов, Федор Ярмальчук, Рудольф Финк, тут же выросли, словно из–под земли и быстро растащили чужака из аэропорта и своего друга. Они не были теми, кого воспринимали как трех героев богатырей из былинной русской сказки. Хотя внешне тройка этих ребят была как на подбор. Высокие, сажень в плечах, физически здоровые и крепкие, они часто выступали в качестве усмиряющих сторон. К сожалению, Татьяна и Николай не успели, как следует по молодости нагуляться, вскоре расстались. Николай ушел служить в армию, а Татьяна, окончив институт, уехала куда–то по направлению работать.
         Енисейцы в тот памятный день долго праздновали свой выход на места весенних разливов. К вечеру, когда косые лучи солнца опустились на луговину, скользя по ее зеленой поверхности, они покидали ее огромные просторы, напевая свои излюбленные песни. Несмотря на случай драки, Алексей не утратил своего желания бывать на месте весенних разливов. 
         Время не стояло на месте, оно неумолимо бежало вперед. Подскочила и середина лета. Наступила солнечная, теплая августовская пора. Запахло сенокосом. На тракте, проходившем через город, было заметно, как с  утра на лошадях люди выезжали в разные стороны, на свои деляны для заготовки сена.
         Алексей поймал себя на мысли, что надо побывать в местах весенних разливов и посмотреть, как они теперь выглядят, в разгар лета. В середине августа, в воскресный день, он отправился туда. Он шел тем же путем, по которому бродил весной, когда преодолевал водную гладь весенних плесов, на которых ничего не осталось от весны. Кругом полосы скошенной упругой  зеленой травы, шуршавшей под ногами ботинок. Но теперь вместо большого плеса Алексея окружал сплошной зеленый ковер. Он добрался до середины весеннего плеса и остановился напротив большого зарода, сметанного из душистого сена. Алексей привалился одним боком к зароду и стал вдыхать этот чудесный, целебный терпкий запах скошенной травы. Таких зародов, как этот, по всей территории весенних разливов было много. Они были большими, даже внушительных размеров, сено в них было толково сложено. Луговая трава была покрыта росой, и ботинки Алексея быстро раскисли, в них хлюпала вода. Но он на это не обращал внимание, а был поглощен окружающим пейзажем. Снизу бархатная, сверкающая росой трава, сверху, огромная, уходившая за горизонт голубая чаша неба. От сена, сметанного в зароды, исходил необыкновенный запах душистого сена.
         Кругом солнечная сушь. Небо чистое, никаких признаков, что может зарешетить дождь. Но часто бывает все наоборот. Где–то далеко, за горизонтом, послышался гром, видимо там уже хлынул дождь. «Дойдет ли он сюда», - подумал Алексей. И не думая о складывающейся ситуации, как вдруг  почувствовал, что откуда–то с Енисея подул легкий ветерок, на синем небе появилась серая тучка. Из нее брызнул сначала мелкий дождь и, разойдясь, полил, как из ведра. Ливень громко барабанил по верху зарода. Дождевая вода сбегала струйками вниз. Чтобы, не вымокнуть, Алексей сильно вжался в зарод и стал ждать, когда закончится внезапно обрушившийся ливень. А ливень как начался внезапно, так быстро и закончил извергать свои дождевые потоки. Кругом вся местность наполнилась необыкновенными запахами дождя. Серая тучка, еще совсем недавно цеплявшаяся за синий краешек неба и извергавшая поток дождя, быстро исчезла. Нагретые перед дождем горячим солнцем, окраины луга сначала закурились еле видимыми белесыми полосками, местами превращаясь в густые, белые клубы. Но вот опять солнце появилось на синем небосводе и стало наверстывать упущенное, разбрасывая свои горячие лучи по всей зеленой луговине. Огромная луговина, только что смоченная проливным дождем, задышала испариной. Такой пейзаж мест весенних разливов в августовскую пору оставался в памяти и навсегда.
         Вечерело. За Енисеем, над полоской епишинского густого леса, полыхала красным огнем вечернняя заря. Прошло совсем немного времени, заря потухла, луговина утонула в сером сумраке, над ней поплыл вечерний, освежающий холодок. Алексей покинул зарод, под которым сидел, когда лил дождь и преодолел путь до двухэтажного дома, где начиналась граница весенних разливов. В город вернулся поздно вечером, когда в окнах домов ярко мерцали вечерние огоньки.
         Наступила глубокая осень. Подскочил конец октября. Дыхание осени сильно чувствовалось. По ночам изрядно холодало, земля покрывалась белой солью хрупкого инея, временами сверху падали снежные пушинки. Воздух наполнился гулкой слышимостью. В ближайшие день–два грянет матушка зима. Алексей любил осеннюю пору, особенно переход от осени к зиме. Еще в детстве, живя на золотом прииске, в такой период пропадал целыми днями на природе. Правда, в обозрении осенней природы между золотыми приисками и Енисейском была большая разница. Окружение золотых приисков воспринимал как завораживающие красоты природы. Но там осенние  красоты приходилось обозревать с высоты большого хребта, а здесь, в Енисейске, обзор намного меньше, лишь только по горизонтали. Алексею сильно захотелось побывать на месте весенних разливов и увидеть своими глазами, как они выглядят наступившей осенью.
         В конце октября – начале ноября плотницкая работа судостроителя на стапелях, происходит уже в условиях похолодания. Алексей во второй половине октября основательно готовился встретить осенне–зимние холода. Скопил необходимую сумму из заработанных денег и в один из воскресных дней отправился на енисейский городской рынок, где можно купить необходимую обувь и облачение. За один день ему удалось купить, добротные, кожаные, с высокими голенищами сапоги, на каблуках которых были прибиты металлические подковки. Купил и свитер, связанный из толстой пряжи со стоячим воротом. А еще ему повезло на покупку трофейного немецкого морского бушлата, который оказался не только теплым, но и привлекательным. На нем имелись в два ряда стеклянные пуговицы, покрытые желтым цветом с изображением якорей. Вот в таком теплом одеянии Алексей отправился в поход по местам весенних разливов. Он шел долго, не спеша, иногда останавливался, подробно рассматривая все вокруг, вспоминая, каким были места, залитые весенним половодьем. К середине дня он добрался почти до деревни Пашина.
         Хорошо была видна деревенская черная пашня, близко подступающая к деревне. За пашней раскинулась опушка густой березовой рощи. Белые березы, уже очистившись от багряного листопада, скрывали в своих объятиях маленькую церквушку, поблескивющую серой круглой макушкой. Все вокруг дышало наступившей осенью. Алексей считал глубокую осень самым красивым периодом года и пытался запоминать разные ее оттенки и даже те, которые не поддавались визуальному запоминанию. В осеннем пейзаже было все, и радость и печаль. О необыкновенных признаках осени метко выразился любимый, русский поэт Александр Сергеевич Пушкина. И вот сейчас, находясь на природе, где все дышало осенью, Алексей по памяти сразу же вспомнил его стихотворение.

            Уж небо осенью дышало,
            Уж реже солнышко блистало,
            Короче становился день,
           Лесов таинственная тень
            С печальным шумом обнажалась,
            Ложился на поля туман,
            Гусей крикливых караван
            Тянулся к югу: приближалась
            Довольно скучная пора;
            Стоял ноябрь уж у двора.

         Алексей осмотрелся вокруг. Все виделось так, как описал подобную картину Пушкин. Единственное чего не хватало, паривших в небе гусей. Где–то вдалеке, у кромки черной пашни, было видно, как синяя полоска тумана расстилается по земле. Насмотревшись этих красот природы, он отправился обратно. Пройдя какую–то часть пути, он остановился около зарода. Зарод был такой огромной величины, и Алексей представил, сколько сена было скошено и собрано с весенних разливов. И ему захотелось обойти его вокруг. Обходя зарод, Алексей задержался у его середины.
         Он вырыл в подножии зарода огромный лаз, а его низ уложил слоем сена, на которое бросил свое уставшее тело. Через какое–то время Алексей почувствовал, что в стоге сена очень тепло. Надышавшись терпкостью запахов и теплом сухого сена, свежестью воздуха, Алексей безмятежно и крепко заснул.
         Проснулся от какого–то непонятного ощущения, ему показалось, что вокруг зарода что–то происходит.
         Выглянул из лаза и ужаснулся, над стогом кружил густой снег. Падающий с неба снег с каждой минутой все густел сильнее. И вот уже рядом не видно ни зги, одна густая снежная завеса. Тепло зарода, терпкость запахов душистого сена и необыкновенные запахи падающего снега слились. Это природное сочетание было удивительным.
         У Алексея в широком кармане бушлата лежала половинка ржаного, серого калача. Он достал калач и подкрепился. Ощущалось, что калач уже очерствел. Но именно это было особенностью енисейских ржаных калачей. Очерствев, они становились хрустящими, очень вкусными. «Как хорошо на природе уплетать черствый, ржаной калач под запах падающего снега», - подумал Алексей. Через какое–то время Алексей покинул лаз зарода и отправился обратно в город. Он шел медленно, по каким–то признакам сравнивал впечатления, полученные от посещения весенних разливов и сейчас, когда кругом сыпал густой снег. Эти впечатления по насыщенности эмоций почти совпадали. При подходе к городу он оглянулся. За его спиной, по тому месту, где весной разливалось весеннее половодье, сейчас была видна тропа, проложенная в рыхлом снегу. Алексей остановился, глянул куда–то вдаль. Перед ним раскинулась неоъбятная территория, которая еще совсем недавно, была залита весенними разливами.
         Обозревая взором любопытных глаз луговину, Алексей представил, какую он ее видел за все время. Весной луговина была залита бескрайним половодьем. Летом на ней росла сплошь густая зеленая трава. Осенью на ней тоже трава, но уже сильно пожелтевшая, скошенная. В наступившую зиму луговина представилась засыпаемая снегом. В этом круговороте виделось необыкновенное чудо природы, к которому Алексею счастливо прикоснулся.       Взглянув в необъятную даль, он подумал, придется ли еще в жизни прикоснуться к красотам мест весенних разливов. Внутренний голос подсказывал, что может и не придется. 
         - Прощайте, енисейские весенние разливы! – крикнул Алексей,
вложив в голос всю свою энергию. Голос где–то рядом отдался гулким эхом и был поглощен свежевыпавшим снегом. В возгласе было что–то печальное. И этой печалью оказалась следующая весна. Алексей навсегда покинул Енисейск, любимый город своей юности.
         Окидывая взором глаз территорию, на которой он сейчас находился, представил будущую весну, повторяемость круговорота в природе: луга, занесенные толщей снега, тепло солнечных лучей, пронизывающих снежную массу и ее буйное таяние. А за всем этим весенние разливы, которые вызывают у человека своей величественностью необыкновенное чувство огромной радости. Он подумал, что кто–то из енисейцев, как это делал Алексей, появится здесь, на весенних разливах. И будет им счастливо радоваться. На всю жизнь  Алексей сохранил в своей памяти раздолье и красоты енисейских весенних разливов, как нечто необыкновенное и причудливое в сибирской природе.
 
               
                Енисейская песчаная коса
               
                Очерк второй
               
         Приближается историческая годовщина города Енисейска. Продолжаю рассказывать о некоторых забытых эпизодах жизни города.
         За последния десятилетия на Енисее построили Красноярскую и Шушенскую гидроэлектростанции, которые изменили внешний традиционный вид реки. Эти изменения коснулись и города Енисейска, раскинувшегося на левом берегу реки. В те давние времена, о которых пойдет речь, Енисей, протекая мимо Енисейска, выглядел всегда таким, каким его определила природа. Глубокой осенью, накануне ледостава, мощный наплыв воды, протекал почти беззвучно, тихо, не нарушая той тишины, которая готовилась опуститься на город в связи с наступлением зимы. Пройдет месяц, и реку скует толстым льдом, а густой снег утопит его в своих снежных объятиях. И до начала мая месяца эта ледово–снежная масса будет охранять покой Енисея. И только изредка по его безлюдному ледово–снежному пространству проскочит одна, другая подвода, да пройдут гуськом неутомимые горожане, направляясь по неотложным делам из Енисейска в деревню Епишину, стоявшую на крутом правом берегу Енисея.
         Но вот наступает майское тепло, лед, лежавший неподвижно несколько месяцев на Енисее, расколется, и поплывут его ледовые глыбы, сверкающие сине–голубым хрусталем, закрывая всю ширь могучей сибирской реки. И так будет продолжаться, недели полторы, две. В дни ледохода енисейцы считали за счастье выйти на берег Енисея, взглянуть на плывущие по нему огромные  глыбы льда, вдохнуть свежего необыкновенного воздуха, идущего от плывущей ледяной массы. Но вот Енисей очистится от ледохода и по его волнам заскользят пароходы, перевозившие разные грузы и пассажиров,  стремящихся оказаться на неизведанном енисейском севере.   
         Пройдет еще месяца полтора и левый берег Енисея изменит свой обычный вид, начнется другая жизнь, характерная для любителей летнего отдыха. Вдоль левого берега Енисея, почти через весь город Енисейск появится большая песчаная коса. Что такое коса? Придерживаясь принятых взглядов, можно сказать, что коса, низкая и узкая полоса суши, причлененная одним концом к берегу, а другим выступающая в сторону моря, реки, озера. Где начиналась енисейская коса, где она проходила и что собою представляла?
         Енисейск в те давние времена начинался с южной стороны территорией, принадлежавшей Енисейской судостроительной верфи. На верфи круглогодично строили деревянные баржи. Они были разной длины, 30 – 80 метров.
         Со стороны Енисея территория судостроительной верфи включала в себя остров, протоку, и ее берег, на которой и возводились баржи. Вода основного русла Енисея и протоки в конце острова сливалась, образуя некий конус. В этом месте возникало быстрое течение. Вынос песка течением воды усиливался. Ниже от места слияния воды русла Енисея и протоки метров за пятьсот образовывалась песчаная коса. Напротив начальной точки косы, на правом берегу находилась большая площадка, служившая местом погрузки пиленого леса. Лес распиливали на брусья и доски круглосуточно на лесозаводе Енисейской судостроительной верфи. Распиленный лес подвозили к площадке и укладывали в огромные штабеля. Лес из штабелей погружали на причаленные к берегу баржи. Груженые лесом баржи уходили в два направления, в Красноярск и Игарку. Укладкой леса в штабеля и его погрузкой на баржи занимались молодые ребята и девчата.
         Наступало время летних каникул и старшеклассники из городской  школы, студенты планово – финансового техникума, педагогического училища и учительского института приходили работать на укладку штабелей. Время было сезонное, укладку леса в штабеля и его загрузку на баржи надо успеть быстро завершить, и эта работа оплачивалась дорого.      
         В середине июня, когда начиналось летнее обмеление Енисея, ниже погрузочной штабелями площадки песчаная коса уже выглядела заметно. Усиливалась жара, увеличивалась и коса. Появившаяся коса уходила вдоль берега Енисея вниз, заканчивалась в середине городской береговой линии, напротив городской школы. Это было так называемая береговая парковая территория, на которой росли березы. Енисейцы в летнее время часто гуляли по этому парку. Со стороны парковой зоны берег Енисея был закрыт высокой, отвесной деревянной стеной. На всем протяжении песчаная коса имела продолговатый, бугристый, конусообразный вид. Она была удобным местом для купания. Между кромкой косы и берегом Енисея простиралась мелководная протока, служившая местом купания детей, подростков и тех, кто слабо плавал или тех, кто приобретал первые навыки плавания.
         С середины июня в Енисейске устанавливалась жара и продолжалась  до середины августа. В этот период жара держалась на уровне 30 – 38 градусов выше нуля. Вода и в Енисее, и в протоке косы, дно которой было песчаным, порою становилась, как щелок. Любители купания в такие дни подолгу находились в воде протоки. В эти жаркие дни ребята, работавшие на штабельной площадке и сильно уставшие от физической работы и от жарко припекавшего солнца, вспотевшие, заканчивали работу и всей гурьбой  устремлялись к косе, падали в щелочную воду и долго–долго хлюпались и плавали в ней, восстанавливая свои затраченные силы на погрузке барж.
         Неразлучные друзья Алексей, рабочий Енисейской судостроительной верфи  и Валентин, ученик старших классов Енисейской средней школы, по воскресным дням были основными обитателями песчаной косы и ее щелочной протоки. Они уже хорошо освоились в воде протоки, проплыли вдоль ее несколько раз, зачастую выходили на плавание по руслу Енисея. Но им сильно хотелось знать, за сколько времени они проплывут вдоль всей протоки. 
         В тот день солнце было особенно щедрым. Заняв свое место на сине–голубом, безоблачном небе, солнце нещадно разбрасывало свои горячие лучи по всему Енисейску, по быстро текущему Енисею и по воде песчаной протоки.
         У Алексея были часы, немецкая плоская штамповка, трофейная, которую он купил у вернувшегося с войны фронтовика на городском рынке. Он привязал часы к шнурку и одел на шею. Надо было определить, сколько времени уйдет на плавание вдоль протоки и узнать, попадет ли вода в часы.      
         Алексей и Валентин пришли на южный мыс песчаной косы, немного постояли, посмотрели вдаль текущего на север Енисея, обговорили, как будут помогать друг другу, если во время плавания случится непредвиденный случай.
         И вот друзья уже в воде, хлюпаясь в ней и адаптируясь к ее прохладе, они сначала медленно, а потом, войдя в нужный ритм, быстрее поплыли по реке. Плывя вдоль протоки и русла Енисея, друзья контролировали свой заплыв, бросая иногда взгляд глаз на береговые очертания. Сначала плыли произвольно, помогая преодолевать воду взмахами рук. Иногда плыли, лежа на животе или на спине, подгребая раками. Этим самым экономно расходовали свои силы. Произвольное плавание их не утомляло и они хотя и медленно, но продвигались вперед. Вот они проплыли мимо того места, где речка Мельничная впадает в Енисей, где на берегу, в разрушенной советской властью большой церкви находится механический завод. Наконец, они проплыли вдоль конца косы и парковой, береговой зоны и их понесло дальше. На пути, у  берега, стоит дебаркадер, к которому причаливают пассажирские пароходы. От дебаркадера простиралась глубоко прорытая траншея, которая упиралась в Береговую улицу. Течение Енисея было быстрым, и друзья чувствовали, что пора заканчивать маршрут плавания. 
         Маршрут своего плавания они закончили напротив городской почты, у самого красивого особняка постройки девятнадцатого века, принадлежавшего в давние времена енисейским золотопромышленникам Востротиным. Вылезли из воды, Алексей глянул на часы. Маршрут плавания они преодолели за 40 минут. Вода в часы не попала, и они по–прежнему отсчитывали свое время.               
         Прошло два дня после того, как друзья проплыли вдоль песчаной протоки, и они решили провести наблюдение, узнать, как она выглядит в разные часы суток. А для этого надо побывать на протоке в разные время дня и путем наблюдения определить суточные различия. Лучше всего это сделать на восходе солнца, в середине дня и поздним вечером.
         В тот день друзья Алексей и Валентин прибежали на песчаную косу, когда рассвет только–только забрезжил. Что не говори, а ночь выдала прохладу, и, поеживаясь от нее, друзья пошли вдоль косы, по пути текущего Енисея. Вид на Енисее был удивительным, не забываемым. Над рекой висела еле видимая сизая дымка. Река была в объятиях мертвой тишины. Лишь только изредка, слышался шум тихо набегающей волны. Рассвет наступал быстро, на востоке уже горела утренняя заря, окрашивая все вокруг оранжевым цветом.  Сизая дымка исчезала, на реке послышался гудок проходившего мимо парохода.
         А еще через час солнце нависло над городом и Енисеем, и все вокруг наполнилось теплом, предвещая, что днем, как всегда будет жара. Искупавшись в утренней прохладной воде, друзья разошлись, договорившись, что в середине дня они снова здесь встретятся.
Друзья, как договорились, встретились на том же месте, откуда разошлись рано утром. Середина дня. Солнце со всей энергией, какая в нем была, обрушилось на прибрежную территорию реки, разбрасывает свой жар, словно печь, дышащая огнем. Песок косы совсем пожелтел, вода в русле реки и протоке, казалось, замедлила свое движение, приобрела застывший стеклянный вид. Все, кто в это время находился около песчаной косы, лежал в воде, наслаждаясь ее необыкновенной теплотой. Подростки и дети, пользуясь, случаем щедрости солнца, зарывались в мокрый, прохладный песок, чувствуя от этого огромное удовольствие.
         Наступил вечер, над Енисейском и Енисеем медленно опускались сумерки. По–прежнему, как и утром, над рекой и песчаной косой висела все та же мертвая тишина, не было слышно никаких звуков. Лишь изредка над рекой отдаленно слышались голоса людей, плывущих по реке на моторках. С Енисея проникала приятная прохлада. Друзья Алексей и Валентин, преодолевая метр за метром песчаную косу, воочию, убеждались, что песчаная коса в течение дня не бывает одинаковой, меняет свой вид, оставаясь все той же, привлекательной, отдавая свою энергию людям.
         Много природных, привлекательных мест было в Енисейске. Одно из них, песчаная коса с ее теплой проточной водой. И все это можно считать в природе Енисейска интересным и загадочным. Увидеть и почувствовать все это удается, как редкий случай. Однако, проявляя неистребимую любовь к Енисейску, можно многое рассказать о его интересной истории и не менее интересной природе, его окружающей.   
 
                Енисейский городской парк

                Очерк третий

         Если поездить по матушке России, то в каждом поселке, деревне, селе или городе можно найти место, где обычно собираются люди для разных житейских дел. Надо обсудить насущные жизненные задачи, или просто повстречаться, или провести время отдыха. Такое место в те давние времена было и в городе Енисейске. Это городской парк культуры. Где он находился, как выглядел, и как в нем протекала жизнь енисейцев?
        Если идти по Енисейску по главной улице с юга на север, на пути попадется старинный купеческий особняк с колоннами, напротив него городская школа, бывшая гимназия. Рядом с купеческим особняком большой участок, на котором находился городской парк культуры. Парк со всех сторон был закрыт высоким деревянным забором, покрашенным в зеленый цвет, работал в строго определенные дни. В обычные дни, с утра его посещали дети, родители которых покупали им мороженое. После этого на большой танцевальной площадке для детей устраивались разные подвижные игры под музыкальное сопровождение на аккордеоне. Через час, другой, детские развлечения в парке заканчивались.
         С середины июня и до середины августа два раза в неделю, в среду и воскресенье, по вечерам парк отводился в распоряжение енисейской молодежи. В вечернее время в эти дни здесь устраивались танцы. Если говорить, что проводились просто танцы, значит, ничего не сказать. Это были увеселительные, танцевальные вечера, на которых енисейская молодежь с достоинством проводила свое свободное время.
         Время девять часов вечера, к парку подтягивались стайки девчат, небольшие группы ребят. Вход в парк был платным, стоимость билета –
пять рублей. От входа в парк, среди густых кустов разных деревьев, шла прямолинейная тропа. Она упиралась прямо в танцплощадку. С этого вечернего времени в парке будет шумно и весело. Начинались танцы, они будут продолжаться в течение трех часов, до двенадцати.
         Танцплощадка – большой квадрат, была построена из добротных, гладких плах без щелей, по бокам постирались длинными рядами скамейки для сидения. В торцовой стене танцплощадки имелась ниша, там находилась оркестровка, в которой располагались два аккордеониста и один саксофонист, те, кто обеспечивал музыкальную часть танцев.
         Из ниши оркестровки выходили аккордеонисты, саксофонист и они своим наигрышем открывали вечер танцев исполнением популярного вальса, например, дунайские волны. Улавливая музыкальный ритм вальса, танцевавшие пары с приподнятым эмоциональным настроением кружились по танцплощадке. Первый вальс играли долго, минут десять, чтобы танцевавшие вошли в необходимый ритм после перерыва в несколько дней. Первых танцевавших было не так много. И это создавало необыкновенную эмоциональную свободу и веселье. Постепенно, минут через тридцать, на танцплощадке уже было много танцевавших. Из кого складывались группы танцевавших девчат и ребят?
         Если брать вечера танцев конца июня, то на них присутствовали в основном студенты, которые уже завершали сдачу семестровых экзаменов. Это были студенты Енисейского учительского института, планово–финансового техникума и педагогического училища. Заскакивали и выпускники Енисейской городской школы. Многие танцевавшие пары между собой заранее договаривались и договоренность во время танцев не нарушали. Некоторые пары поддерживали отношения лишь только во время вечера танцев.   
         Станцевав первый вальс, все расходились по своим заранее выбранным углам. Аккордеонисты и саксофонист в это время удалялись в оркестровку и там отдыхали, готовясь к следующему наигрышу. Среди  аккордионистов, сакофониста и баянистов была своя строгая иерархия. Если в клубе Енисейской судоверфи вечера танцев обеспечивали баянисты Николай Федоров, Владимир Кремер и соксофрнист Дмитрий Миронов, то в городском парке музыкальной работой занимались аккордеонисты Виктор Гаевский и Равиль Мехаметкуллов. Примыкал к ним неизменный саксофонист Дмитрий Миронов.   
         Интересная национальность окраска аккордеонистов. Гаевский был поляк, Равиль – татарин. Но между ними никогда не было разногласий по национальному признаку, они тепло дружили между собой.
         После танца – вальса следовал танец фокстрот. Каждый танец имел свою эмоциональную окраску. Вальс обычно располагал к увеселительному  раздумью, фокстрот завершался небывалым весельем. Потом снова повторялись вальс и фокстрот. Музыканты видели, что у танцевавших   развивается эмоциональный настрой. И они переходили к исполнению другого танца, наигрывали танго. Было замечено,  что если вальс и фокстрот танцевали обычно все, то на танец танго выходили в половину. Это объяснялось трудностью восприятия этого танца. В середине вечера объявлялся небольшой перерыв. Он заполнялся обычно разными играми, особенно играми в сменяемых парах. На танцевальных вечерах поддерживалась достойная атмосфера. На территории парка в вечернее время исключалась продажа алкогольных напитков. Да и сами ребята старались приходить на танцы в трезвом состоянии. Ведь если девушка почует запах спиртного, она может отказать парню в парном танце. Такой отказ среди парней воспринимался не с лучшей стороны.
         В конце июня, начале июля студенты енисейских учебных заведений после сдачи экзаменов готовились в поездку по своим домам. В эти дни в парке было особенно многолюдно. Уезжающие студенты хотели вдоволь насладиться танцами. Енисейцы гулявшие вечерами по городу, подходили к парку и прислушивались к тем музыкальным звукам, которые звучали из его глубины.   
         В двенадцать часов вечер танцев объявлялся закрытым. В это время не было вечерней темноты. Только исчезнет вечерний серый сумрак, как сразу же светлеет. В Енисейске наступало время белых ночей. Свет чуть померкнув, тут же переходил в серый утренний рассвет. Девчата и ребята не хотели в такие ночи сразу же после танцев расходиться. Кто по парам, кто по группам, продолжали общаться между собой, направляясь в разные места города. Некоторые девчата и ребята уходили на известные улицы, некоторые бежали на берег Енисей, чтобы вдохнуть его прохлады. Все покидали парк в надежде на следующую встречу. Через несколько минут городской парк затихал. Это было незабываемое время молодости. Оно навсегда останется в памяти неповторимым. Таковы некоторые эпизоды из жизни любимого города Енисейска, о которых хотелось рассказать в связи с приближением его юбилейной, 400 – летней даты.
       Россия–Сибирь–Енисейск–Новосибирск, июль 2016 г.