В нашем дворе

       Рыжий часто будил меня по утрам, стуча костяшками пальцев по оконному стеклу. Это прозвище Саньке дали во дворе за огненный чуб и конопатое лицо. В первые, самые радостные деньки летних каникул хотелось подольше поспать, но стук продолжался; я вставал с постели и подходил к окну. «Выходи», - увидев меня, громко говорил мой рыжеволосый дружбан и сверстник, широко улыбался - и невозможно было после этой улыбки на него сердиться. Я закончил тогда шестой класс, жил с родителями на первом этаже двухэтажного, 16 - ти квартирного дома на городской окраине. Отец с мамой рано уходили на работу и я целый день был предоставлен самому себе. Быстро умывшись, выходил во двор, где Рыжий один сидел на лавочке и беспечно мотал ногами. Рядом с лавочкой, в палисаднике, среди цветов  безмятежно спал чёрно-белый дворовый кот Барсик. Тогда наш двор казался мне большим, с противоположной стороны от дома находились сараи, с двух других – такие же дома, как и наш, обсаженные яблонями, вишнями и сиренью. Посидев немного и поговорив с Рыжим о вчерашнем футбольном матче, который смотрели по телеку, мы отправлялись в хлебный магазин, куда утром привозили горячий, пахучий хлеб. Купив буханку на двоих, отламывали руками по куску, ели с удовольствием и не было ничего вкуснее этого хлеба с хрустящей корочкой. Вернувшись во двор, увидели, что в нём появилась ребятня и начинались наши бесконечные летние игры. Хоть Санька  будил меня и не давал иной раз подольше поспать, с ним мне было приятно общаться ,и мы понимали друг друга с полуслова.
      С Толиком из соседнего подъезда, таким же русоволосым и неугомонным, как и я, парнишкой, мы ездили на велосипедах к речке. Недалеко от нашего дома протекала река и был пляж, где в солнечные, жаркие дни всегда много людей. Мне с другом интереснее было поехать подальше, и мы катили на великах по тропинке через прибрежный лес, к песчаному мысу на речной излучине. Там мало кто купался, а порой никого не было и мы называли это место «Дикий пляж». Нам, наверное. хотелось почувствовать себя «робинзонами». В этом месте река делала крутой поворот, на другой её стороне был затон с ярко-жёлтыми кувшинками и белоснежными лилиями, подплывая к ним, видели над собой летающих фиолетовых стрекоз. Мы плавали и плескались в речке, валялись на тёплом песке и на лесной поляне лакомились земляникой. На любимой нами речной излучине время летело незаметно, и когда солнце начинало опускаться к лесу, мы возвращались домой.  Пришедшая с работы мама усаживала меня за кухонный стол, но я, выпив молока вприкуску с батоном, спешил на улицу .
       Недалеко от нашего дома, на пустыре, я играл с ребятами в футбол. Мы часами гоняли мяч по выбитой ногами поляне, пока не наступали сумерки - и не было для нас игры любимей этой. Вовка, парень со второго этажа, играл лучше всех и забивал уйму голов. Вёрткий и ловкий как чертёнок, он поочерёдно обводил нас и забивал мяч в ворота из двух вкопанных в землю жердей. Вовка занимался в футбольной секции и впоследствии хорошо играл за нашу областную команду.
      В соседней с моей квартирой проживал небольшого роста седой старичок – Николай Иванович. Он умел интересно рассказывать разные истории. Бывало, набегаемся за день, уже в сумерки присядем к нему на лавочку и он расскажет обступившей его детворе о моряке, попавшем на остров в океане, о ведьме и страшном чудище, пугавшем парня в церкви, о загадочном капитане подводной лодки, проплывшем на ней пол мира. Нам становилось интересно, а Николай Иванович говорил, что эти истории он взял из книг и что гораздо интереснее прочитать их самому.  У него имелись эти книги и он давал их всем желающим. Так я прочитал «Робинзона Крузо», «Вий», «Двадцать тысяч лье под водой» и пристрастился к чтению. Иногда мой сосед приглашал меня в свою квартиру и мы играли с ним в шахматы. У него на полках было много книг, на столе стояла красивая ваза с яблоками и он угощал меня ими. Жил мой сосед одиноко и скромно, был прост в общении, с  детьми держался на равных, называл ребят «мальчишами» и здоровался с ними за руку. Он казался нам обыкновенным человеком. Когда Николай Иванович умер от сердечного приступа, о нём написали в областной газете статью. Оказалось, что он участник Гражданской войны, красноармеец , воевал в конной армии, был знаком с Николаем Островским, написавшим «Как закалялась сталь» и, возможно, был одним из прототипов этой книги .
      Я помню многих, кто жил в нашем доме. Дядю Женю я часто видел пьяным: перебрав в очередной раз, он сидел на порожках в подъезде, пел песни и матерился. Дядя Витя ездил на машине в деревню и привозил зелёные плети гороха. Выкладывал их из багажника машины на стол во дворе, ребята налетали на них, выбирали стручки и ели сладкие горошины. Тётя Нина ругала детвору за то, что эти шкоды лазили в палисадник и ненароком топтали её цветы. Я помню сероглазую девчонку Варьку, которой я нравился и она подолгу задерживала на мне внимательный взгляд. Не забыл, как летним вечером тискал в кустах белокурую Светку - нам тогда едва исполнилось по пятнадцать лет. Я с волнением щупал её упругие груди, прижимал девчонку к себе и пытался поцеловать в губы. Она поначалу сопротивлялась и отворачивалась, а через несколько минут не стала уклоняться и мы неумело целовались .
       После окончания школы я с родителями переехал в другой городской район. Прошло немало лет и мне захотелось побывать там, где прошло детство. Приехав, я увидел, что многих жильцов нашего дома здесь нет - они разъехались кто куда. С горечью узнал о том, что некоторых друзей детства уже нет в живых. Санька Рыжий после школы  закончил училище и стал классным сварщиком . Поехал работать в город Шевченко на Каспийском море. Как-то собрался на рыбалку, вышел на моторной лодке один в море и не вернулся на берег. Его так и не нашли. Толик, другой мой друг,  закончил техникум, женился до армии на эффектной блондинке. Отслужил год, а когда приехал в отпуск, его молодая жёнушка жила уже с другим парнем. Мне сказали что Толик сильно любил эту блондинку... После отпуска он вернулся в свою часть и вскоре застрелился. Вовка-футболист поехал с дружками в соседний город на машине, попал в аварию и разбился насмерть .
      С годами я всё чаще вспоминаю дворовых друзей и мне трудно примириться с тем, что их нет на свете и мы больше никогда не увидимся. Ушедшие в мир иной, они остались в моей памяти такими же юными, светлыми и озорными мальчишками, какими были во времена моего детства.