Эмпат

ЭМПАТ
Глава1.
-Тысяча триста пассажиров направлялись в сверхскоростном поезде из Малых Черемушек в Центр, когда в опору эстакады над Новодевичевским парком врезался туристический автобус…
На экране плазмы два метра в диагонали взрыв в новейшем формате 5-D: миллионы цветов, объемный звук плюс толчок раскаленного воздуха и запах гари. Куски бетона, стекла и стали замедленно разлетались от эстакады. Из искореженного остова автобуса с ревом вырывались багрово-черные клубы. Порыв ветра обнажил черные контуры горящих тел. И в следующий миг бушующее пламя скрыло все из вида. Огонь вперемешку с дымом выпахивал из проемов, ввинчиваясь в невинный аквамарин неба. Добравшись до целых стекол третьего этажа, лизал их чернотой гари.
На экране видны головы прохожих, вытаращенные глаза, раскрытые в удивлении рты. Все это трясется, кадры кое-где смазанные: похоже, что снимали с мобильного. Послышался свист, начал нарастать…
-Смотри, смотри!
-Куда?
Руки замахали, головы, а вслед за ними и камера повернулись налево. Ровный ряд столбов высотой в двухэтажный особняк увенчан тонким бруском магнитного полотна. Без всяких изгибов и нырков линия тянется по разделительной полосе вдаль, пропадая за зеркальной гранью Google-центра. Напротив такой же витринно-сверкающий конкурент- Яндекс. Именно в нем блеснуло и неуловимо быстро приблизилось серебряное пятнышко. В следующий миг оно пронеслось наискось через зеркальные плиты, перескочило на небоскреб Gaimer-клуб и уже в реале выскочило из-за угла гугла и серебрянной пулей метнулось по эстакаде.
-Твою ж мать!-заорал кто-то. Камеру на секунду заслонили вскинутые руки.- Тут же поворот!
В тот момент, когда поезд вылетел из-за угла, металлоконструкции эстакады просели на полметра.
-О-о-ох…
Общий вдох, большие глаза, раскрытые рты… Толпа качнулась вперед, словно хотела поддержать, остановить, но чуда не случилось. Левый бок поезда вскрыло, как консервную банку, через улицу плеснуло красным словно из брандспойта прямо на гигантский плакат какого-то шоумена, рекламирующего часы, полетели  куски похожие на венегрет. Поезд завернуло улиткой и швырнуло через улицу на то же здание. Тяжелый удар, скрежет, звон стекла. Сверкающая змейка до половины скрылась в недрах здания, все ж остальное с жестяным грохотом и лязгом уже смятое обрушилось на придорожное кафе. Оттуда прыснули, словно тараканы, но не все успели, камера выхватила разинутый в беззвучном крике рот. На разные голоса завопили сирены. Как из здания, так и из поезда слышались крики, призывы о помощи, плач.
Кадр уменьшился в десять раз, скользнул в правый верхний угол. На голубом фоне студии все та же ведущая с такими же невинно-голубыми и столь же большими, как у дешевой куклы, глазами затараторила:
-Уже более шестисот человек погибло, пятьсот тридцать- попало в больницы. Каждую минуту из-под обломков достают по одному человеку, каждого третьего –живого. Спасательные работы не останавливаются ни на минуту, но чем дальше, тем меньше надежды на успех. Несмотря на это господин мэр со все ответственностью заявляет, что сделает все возможное, чтобы спасти и покарать виновников катастрофы, –ведущая профессионально улыбнулась. –Оставайтесь с нами: скоро новости спорта, а сейчас рекламная пауза.
Над цветущими полями журавлиным клином полетели прокладки. На зимовку видать. В теплые края.
-Как ты думаешь, опять шахиды?
Сергей пожал массивными плечами, задумчиво рассматривал сквозь бутылку с пивом Катькины сиськи. Та хихикала, двигала плечиками, отчего бретелька опускалась все ниже и ниже.
-Вряд ли. Перепились поди –вот и врезались.
Кирилл взлохматил рыжую шевелюру, протянул в сомнении:
-Водила? За это ж под суд.
Побултыхав бутылку, Сергей отпил половину. В синих глазах заплясали смешинки.
-А он может, как некоторые, тоже в своей машине уверен.
Кирилл покраснел, потупив глазки, глухо пробормотал:
-Моя ласточка всегда меня слушается. Каким бы я ни был.
Катерина заливисто засмеялась, показывая влажный рот и глубокую глотку.
-И домой всегда привозит.
-Всегда!- отрезал Кирилл. –Пусть зачастую и не к себе.
Лукаво улыбнувшись, Катерина подмигнула.
-Я даже знаю, к кому…
-Шшш!- Кирилл втянул голову в плечи, покосился в сторону кухни, откуда волнами накатывали запахи жареного мяса, специй, слышался женский голос, напевающий что-то веселое.-Только Ленке не говори.
-А то она не догадывается,-Катерина скептически сморщила носик, многозначительно посмотрела на Сергея. -Да и не только она одна...
Сергей сделал вид, что без столь важной информации, как технология установки тампакса, ему просто не выжить. Аж лысина вспотела от повышенного внимания.
Из кухни вышла роскошная блондинка, в руках полный поднос с бутербродами, посередине чайник. Мощно виляя задом, она прошла к столу, медленно наклонилась. И без того тонкая ткань топа истончилась, словно очки-хамелеон. Загорелые сиськи оттянули ткань, дойки затвердели, на глазах выдвинулись. Девушка осведомилась низким грудным голосом:
-О чем?
-Мля, гм…
Взгляды мужчин прикипели к гастрономическому буйству. К тому, что нависло над бутербродами, в особенности. Кирилл нервно сглотнул, заискивающе улыбнулся.
-Как я тебя люблю, дорогая. Так сильно, аж мочи нет!
Елена вскинула бровь, с сомнением оглядела до предела серьезные лица, ее и Катерины взгляды пересеклись.
-Неужели?
-Мамой клянусь!
Щечки Елены порозовели, глазки заблестели. Она ухватила Кирилла за розовые оттопыренные уши, притянула к себе.
-У ты мой, поросеночек, иди к мамочке, дай я тебя поцелую.
Пока они сосались, Катерина положила всем на тарелки по паре бутербродов, взяла кофейник. Чашки наполнялись темно-коричневой жидкостью, по комнате потек аромат крепкого кофе.
-Хоть и вредно есть на ночь, но когда очень хочется, то можно.
Катерина плюхнулась к Сергею на колени. Тот поперхнулся, едва успев выдернуть из-под ее задницы кружку, прохрипел полузадушенно:
-Сумасшедшая! Ты ж чуть нам романтическую ночь ни попортила!
Хихикая, Катерина поерзала по развилке.
-Сейчас проверим. Ну-ка, ну-ка… Да нет, все в порядке. О-о-о, еще как в порядке!
На лбу выступила испарина. Придерживая одной рукой за талию разыгравшуюся девицу, Сергей прибавил на пульте звук.
-Смотри, реклама кончилась.
-Да ну, его этот телик, -жарко выдохнула девушка и игриво куснула за мочку уха.- Я знаю занятие поинтереснее.
Влажные полуоткрытые губы ткнулись в щеку, поползли ниже.
Меж тем на экране исчезла заставка, показалась студия. Ведущая в центре, а в окошечке в верхнем правом углу что-то полыхает, меж груд покореженного металла мечутся блестящие фигурки в скафандрах, похожие на космонавтов.
-Мы продолжаем выпуск новостей. Съемочная группа уже на месте происшествия. С нами на связи Андрей Разумовский.
Мордатое лицо в пожарной каске с поднятым щитком некоторое время не выражало никаких эмоций, затем в глазах мелькнуло некое узнавание.
-Добрый день, Людмила. Хотя добрым его не назовешь. Таких масштабных трагедий на моей памяти еще не случалось. Спасатели стараются изо всех сил. Уже семь пожарных погибло, более полутора десятков эмчеэсовцев сами нуждаются в неотложной медицинской помощи, несколько спасателей оказались под завалами, которые и разбирали. Все еще осложняется пожаром, который разгорается в Яндекс-центре.
Лицо пропало, панорама расширилась, захватив в объектив совсем недавно сверкающий, а теперь изрядно закопченный параллелепипед. Начиная с третьего, широкий язык копоти протянулся на пять этажей, порождаемый разбитыми жаром окнами. Языки пламени выпахивали из ощеренных  проемов вперемешку с угольно черными клубами, жадно лизали девятый этаж. Снизу били толстые столбы воды, сшибали пламя, загоняли его вовнутрь. Рядом с пожарными машинами размахивал руками коротышка в черном костюме и в очках, выпучив глаза, орал что-то в рацию. По его взмаху струя воды сместилась, ударила вовнутрь восьмого, а затем, вильнув, поднялась на этаж.
С едва слышным звоном стекла вылетели наружу, а вслед за ними черно-багровое пламя. Люди внизу бросились врассыпную, только двое санитаров с носилками, втянув головы в плечи, побежали к дверям скорой помощи. Оттуда выглядывала женщина в синем халате, что-то кричала, поглядывая вверх, махала руками. Как в замедленной съемке сверкающие льдинки приближались к земле. Катерина перестала ерзать, Ленка с Кириллом замерли, прижавшись щеками, уставились в экран.
-А-а-ах! -Катерина вздрогнула, прижала ладошки ко рту.
Стекло пронзило женщину на носилках, те рухнули вместе с санитарами. Медсестра выскочила из машины, бросилась к носилкам. Она подбежала к женщине, та конвульсивно содрогалась. Полуметровый осколок торчал из груди, располосовав ее до горла, из раны бил бурунчик, стекал темными потеками по стеклу. Медсестра подползла на коленях к санитарам, заглянув под носилки, истошно закричала. Кадр сдвинулся, в объектив попал черный костюм. Уже без очков, бледный как полотно, в глазах понимание, что одним увольнением не отделается.
Кирилл наклонился к самому экрану, спросил с недоумением:
-Чего это они?
Сергей почесал горбинку на носу, сообщил глубокомысленно:
-Высота.
-И что?
-Падение с девятого этажа –все равно, что в лобовую на скорости в шестьдесят километров. Помнишь на речку ездили и с бээмвухой на обгоне столкнулись?
-Ну…
-А Ромка как выпорхнул через лобовуху, помнишь?
Кирилл хмыкнул.
-Еще бы. Красиво так, низенько. Вскоре после этого дождь пошел.
Сергей присосался к бутылке, допив остатки, икнул.
-Мы б тоже мастер-класс показали, если бы пристегнуться забыли.
Меж тем кадр вернулся к носилкам. Их уже сняли, понесли куда-то за угол. Санитаров, а теперь уже пациентов положили на носилки, потащили к раскрытым дверцам машин «Скорой помощи». Зеленые штаны ниже колен потемнели, липли к ногам.
-Кажется, у них что-то с ногами, -сделала умозаключение Елена.
-Гм.
Сергей и Кирилл переглянулись.
-Бедненькие, -пожалела Катерина,-наверное, сломали.
Сергей покачал головой, сказал с сомнением:
-Так, что кости вылезли?
-С чего это ты взял?- возмутилась Катерина. –Никаких костей не видно же!
-А чего тогда все ноги в крови?
Катерина растерянно захлопала ресницами, обиженно отвернулась. Елена, что переводила взгляд с одного на другого, подскочила, словно ткнули шилом.
-Я знаю, знаю!
-Как пельмени варить?- С издевкой поинтересовался Кирилл.- Молодец, возьми пряник на полке.
Мужики заржали, Катерина враждебно посмотрела на них, с сочувствием на подругу. Покраснев так, что аж ушки заалели, Елена выпалила:
-Вам бы только ржать, балбесы! Порезались они, порезались! Стеклом!
Ухмылки медленно исчезали, парни посмотрели на экран, друг на друга, опять на экран. Сергей отвернулся, выругавшись сквозь зубы, процедил:
-Понятно. Стекло об асфальт –и по ногам, как шрапнелью. В самом деле молодец…
Елена выпрямилась, отставила ножку. Грудь вперед, зад назад, нос потолок царапает, того и гляди, люстру зацепит.
-А то! –она надменно прищурилась, напомнила нам из недосягаемых высот.- Блондинка –это вовсе не цвет волос. Блондинка, мальчики- это состояние души.
Кирилл отшатнулся в притворном ужасе.
-Думал- красивая, оказалась –умная.
-Что-о-о?
Елена набросилась на него с кулаками. Кирилл преувеличенно громко охал, закрывался руками, но пару раз довольно чувствительно получил по ребрам.
-Это я страшная!? Это я толстая?
Кирилл забился на диване в угол, отмахиваясь тапочками, верещал:
-Дорогая, ну что же ты, ну оговорился, прости! С кем не бывает? Ты ж и красивая, и умная –люблю тебя безумно, мутантик мой болшеглазый!
Елена раскраснелась, гроза в лиловых глазищах разгорелась не на шутку, молнии так и блещут, так и сверкают. Сергей с Катериной покатывались со смеху, но в мозгу то и дело мелькала мыслишка о пожаре и громоотводе. Хорошо Кирюха под руку попался, плохо другое –изолятор под задницей. Вот его то он и подпалит.
Грудь бурно вздымалась. Верх, вниз, верх, вниз. Красные кружочки то показывались, то прятались, пару раз даже мелькнул напружиненный ниппель, но дальше никак. Уловив заинтересованные взгляды, Елена зло прищурилась, прошипела:
-Мутантик, значит? И что же во мне такого?
-Милая, золотце мое ненаглядное, -взмолился Кирилл, -да это ж любя я…
-Молчать!- оборвала его Елена. –Катен, врубай музон. Сейчас я покажу, у кого тут что не в порядке, а у кого ручки не оттуда растут.
-Да я.., -Кирилл стушевался,умолк под гневным взглядом.
Воздух в комнате запульсировал, пошел тугими волнами, ударил в голову словно легкое вино. Сердце завибрировало, начало набирать вместе с ритмом разгон, забухало в такт с басами. Елена подняла руки над головой, изогнулась на индийский манер. Взгляд стал томным, бедра качнулись раз, другой, амплитуда медленно нарастала, сердце билось все быстрее. Катерина подбадривающе улыбалась, вместе с Кириллом хлопали в ладоши, Сергей притопывал, глаза у всех масляные.
Пару легких движений плечиками и Елена скинула топ, покрутив на пальце, бросила Кириллу в лицо. Тот зарычал, с шумом вдохнул. Лифчика нет, крупные груди чуть провисли, ходили из стороны в сторону. Кончики набухли, выдвинулись, приняв форму виноградин дамские пальчики. Елена крутилась, вертелась, выгибалась, выпячивая то аппетитную попку, то торчащие груди. Тело заблестело, словно намазанное маслом, с каждым движением, поворотом по комнате все сильнее распространялся зовущий женский запах. Парни часто дышали, морды красные потные, смотрят будто лоси в весенний гон. Катерина покосилась на напряженного Сергея, с легкой улыбкой соскользнула с дивана.
Хотя у Елены и была фора, но Катерина быстро догнала подругу, только лифчик повис на люстре, гонял по комнате причудливые тени. Девушки танцевали топлес, да и от трусиков только одно название, скорее полупрозрачные ниточки. Мокрые тела изгибались, прикасались то набухшими сосками, то вздутыми ягодицами. Охи, вздохи, полуоткрытые губы, бисеринки пота… От томных взглядов из-под приспущенных ресниц кровь вскипала, била раскаленными волнами в мозг. Сергей вытер дрожащей рукой пот со лба, пробормотал глухо:
-Зря мы в тот бар ходили. Только бабки спалили.
Кирилл хмыкнул, показал большой палец.
-Таких девчонок там днем с огнем не сыщешь.
-Эт да,- согласился Сергей.- Увидели б их сейчас –с руками, ногами оторвали.
Катерина услыхала обрывок фразы, крикнула, перекрывая грохот музыки:
-Вы чего там шепчетесь!?
-Повезло, говорю. Такие красавицы, аж сами себе завидуем.
Катерина многообещающе засмеялась, шепнула что-то подруге. Та расцвела еще больше, глаза заискрились. Ритм нарастал, девушки двигались все быстрее, подпрыгивали, выгибались так, что куда там гимнастам. Еще несколько аккордов и музыку словно отрубили. Девушки со смехом подбежали, рухнули в жадно протянутые руки.
-Ну, как?
-О-о! Это было что-то,- Сергей поднял глаза к потолку.
-Да ладно вам.
-Нет, ну правда. Кирюх, скажи.
-Истинная, -Кирилл закивал. –Глаз не оторвать. На всех конкурсах первые места б взяли.
Елена хитро прищурилась, поинтересовалась с подтекстом:
-Кто?
-Обе, -отрезал Кирилл.
-Это как? –удивилась Елена.
-Разделили бы.
-Хитрюга, -Елена засмеялась, демонстрируя идеально ровные белые зубы и свои глубокие возможности. Она закинула руки за голову, отчего груди задрались, словно ракеты земля-воздух да еще с ядерными боеголовками. –Тебе б дипломатом работать. В Хохляндии.
Кирилл довольно заулыбался, но недолго улыбка играла на его устах. Уголки губ медленно опустились, зато на лбу собрались морщины. Взгляд вильнул, наткнулся на ехидные ухмылки друзей. Кирилл вздохнул, заметил осторожно.
-Вообще-то ты мне, конечно, понравилась больше.
Елена покосилась на него, поинтересовалась с хитринкой:
-Ой ли?
-Правда, правда, -в доказательство Кирилл куснул ее за ухо.
 Девушка взвизгнула от испуга, засмеялась, высоко вскидывая голову. Белая шея обнажилась, чем Кирилл тут же и воспользовался. Елена прикрыла глаза от поцелуев, проворковала томно:
-Да, да…
-Что да? –пробубнил Кирилл. Его губы были заняты тем, что медленно переползали с тонкой ключицы ниже и ниже. Вот уже ложбинка, а дальше трамплин. –Веришь?
Девушка выгибалась, поводила плечиками, на сочных как вишни губах играла загадочная улыбка. Она прошептала прерывисто:
-В общем-то верю, но все-таки чего-то не хватает.
-Ну, это я счас, -Кирилл засуетился. –Только попу приподними: ремень расстегну.
Елена выгнулась, клацнуло. И тут что-то запиликало... Девушка напряглась, прошептала едва слышно:
-Мне пора.
Жаркие шебуршения сзади вперемешку с сопениями прекратились, донеслось неверящее:
 -Что!?
Елена вздохнула, нехотя высвободилась.
-Если через час не буду в центре, мы потеряем контракт на три миллиарда.
Сергей присвистнул, Катерина смотрела на подругу большими глазами.
-Рублей?
-Евро.
-Прости, дорогой, но мне надо спешить.
Она унеслась в ванную. Кирилл посмотрел вслед остановившимся взглядом, со стоном поднялся. Накинув на плечи пиджак, поплелся в прихожую. Катерина с Сергеем пошли провожать.  Не прошло и пяти минут, как в дверях появилась Елена. В костюме, накрашенная, волосы собраны на голове в шишку, на носу элегантные очки. Она поцеловала подругу, подержала Сергея за развилку.
-Ого! Вижу ты готов потрудиться за себя и за того парня.
Кирилл кисло улыбнулся, снял с замка цепочку. Сергей пожал ему руку, поцеловал Елену в щеку.
-Ну… Ни пуха, ни пера.
-К черту!
Елена погрозила пальчиком Сергею.
-Не вздумай нюхать мои трусики.
Сергей сделал большие глаза. Катерина подхватила его под руку, прижавшись горячим боком, улыбнулась заговорщицки.
-Думаю, что ему будет не до этого.
-Надеюсь.
Дверь не успела захлопнуться, как Сергей зарычал, прижал девушку к стене. Катерина засмеялась, шутливо отбивалась.
-Пусти, сумасшедший! Караул, насилуют!!! О, да, да… Но не здесь же…
-Почему?-пробормотал глухо Сергей, сжав упругие ягодицы.
Руки мяли податливую плоть, губы впились в нежную шею.
-Здесь даже приковать не к чему, -прошептала Катерина, задыхаясь.
-Рррр, -Сергей подхватил девушку на руки, пинком распахнул дверь спальни,- я тебя съем!
-Не ешь меня, Серый Волк,-пискнуло от груди, -я тебе еще пригожусь.
-Еще бы, ррр! Прям щас и пригодишься.

Глава2.
Сквозь красное марево прорастают темные прожилки, на лице и до середины груди будто разлегся персидский кот, даже мурлыканье слышно. Сергей шевельнул глазными яблоками –в затылок тут же вбили рельсовый костыль. Скрипнув зубами, он разлепил веки. Воспользовавшись оплошностью, в глаза вонзились сверкающие иглы, добрались тупой болью до затылка. Простонав, Сергей закрылся ладонью, раскрыл веки чуть шире. Через приоткрытое окно доносились порыкивания машин, вопли клаксонов. На белесо-голубом фоне яростно сверкает ослепительно-белый диск, да вдалеке постепенно рассеивается инверсионный след.
Сергей тупо смотрел на солнце, не мог понять, что же не так. Солнце уже добралось до верха оконной рамы. Еще чуть -и жара спадет. Сергей откинулся на спину, взгляд блуждал по потолку. В череп словно ваты напихали, но кто-то с упорством маньяка вколачивает гвозди в виски. В груди бухнуло. Так сегодня же понедельник. Взгляд упал на часы –десять пятнадцать.
-Мать, мать!
Сергей скатился с кровати, заметался по комнате. Штаны, футболка, носки… Один есть. Так, а второй где? Под кроватью нет, в шкафу нет, на стуле и под столом тоже нет. Он сдернул покрывало.
-Какой идиот засунул его под подушку!?
Чертыхаясь сквозь зубы: не попал с первого раза - запрыгав на одной ноге, Сергей вывалился в коридор. Пока обувался, взгляд мазнул по трельяжу. В зеркале отразился лысый здоровяк с помятой мордой. Тяжелая челюсть с раздвоенным подбородком, загорелый череп.  Сергей помассировал лицо. Черная двухдневная щетина скрипнула будто проволока по стеклу. Глаза голубые, но такие же мутные, как нынче небо. Красные, как у кролика, белки. Снизу мешки, словно у крупного, ну очень крупного государственного деятеля. Чуть ниже на полочке средь баночек с кремами, помадами, тушью и прочей лабудой бумажка из записной книжки.
Милый, ты был великолепен! Целую, твоя кошечка. Заберешь меня вечером? Жду!
Сергей криво ухмыльнулся.
-Ну, хоть в чем-то…

Машина неслась по окружной, как болид на трассе «Дакар-Париж». Слева вжикали встречные, а по обе стороны уносились взад те, кто не очень-то и спешил. Взгляд упал на часы –десять тридцать пять. А вот я очень, еще как очень. Нога притопила педаль газа, стрелка на спидометре перевалила за сто шестьдесят, уверенно поползла к ста семидесяти. Метрах в двухстах впереди кто-то тоже играл партию меж пятым и четвертыми полосами, то и дело выныривал справа, тут же влетал обратно. Через пару минут прямо перед носом вынырнул зад черной ауди, вильнул вправо, влево с амплитудой в три метра, залетел в промежуток меж бэхой и крайслером.
Сергей обошел по своей полосе пятисотого мерина, подбавил газку, надеясь проскочить меж мицубиши и ниссаном, но тут опять выскочила ауди, зад буквально в полуметре.
-Вот дебил! Чтоб ты свой столб сегодня же встретил!
Взвизгнули тормоза, аудюха стремительно отдалилась, мимо вжикали машины. Сцепив челюсти, Сергей вдавил педаль газа в пол. Мотор утробно взревел, тело вжало в кресло. Всего десять секунд понадобилось, чтобы машины перестали проноситься с боков. Скорость сравнялась, а затем блестящие разноцветные капоты все быстрее отдалялись, исчезали в боковых зеркалах.
Вот и ауди. Сергей зло ухмыльнулся, поджал ее так, что задница почти скрылась под капотом рэнжровера. С истошным визгом клаксона машину унесло в правую полосу. Через стекло видно белое как полотно лицо. Пацан лет шестнадцати, не больше.
Сергей зло осклабился, процедил:
-Щенок. Смени прокладку.
Через несколько километров сверток на Покровское шоссе. Десять сорок пять. Еще есть шанс успеть. По обе стороны метрах в двадцати от бровки бежит лесопарковая полоса. Ель, осина, справа меж деревьев блеснула серебром водная гладь –Тихоревские пруды. Слева –стеклопакеты и ярко-красная чешуя металлочерепичных крыш. Изредка глаз цепляется за синее, белое, зеленое. То ли хозяева сразу внесли коррекцию в проект, то ли успели сменить кровлю. Правда, как разрешение получили в условиях общего архитектурного облика района, непонятно.
Поворот, пять минут бешеной тряски мимо логистических складов, обгоняя фуры с провиантом, и выскочил под желтый на оконечность проспекта Ленина. Слева горы глины, отдельно чернозем, чуть дальше глина вперемешку с землей, изломанными кустами. На глине то тут, то там колышутся лопухи репейника, манят насекомых красными головками. Куча земли покрыта зеленым ворсом, в распадке суетится стая собак. Прямо над ними кружится, каркает воронье, время от времени делая вид, что камикадзе –это не национальность, а состояние души.
Машина то и дело подпрыгивала по разбитой времянке, из-под колес со скрежетом вылетал щебень, отщелкивался к обочине. Справа проносилась ограда из бетонных плит. На них намалеваны кривые рожи, гипертрофированные тела, все это пересыпано надписями на энглише. Лишь на одной ярко-желтое солнце со стилизованными лучами, речка и надпись «Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет небо…». За оградой вращаются-ездят башенные краны. Ближайший подает арматурные сетки на шестой этаж серо-бетонного недостроенного дома. Оттуда машут мураши в зеленых жилетках с красными касками.
Еще пять минут и машина выпрыгнула на асфальтовую полосу. Метров сто-двести подкидывало на грязевых полипах, затем пошло-поехало по накатанной. Сергей переключил на пятую, чуть расслабился. Осталось не больше шести километров, успеваю, даже с запасом.
Проехал один квартал, второй, заблаговременно перед бульваром Строителей заметил столпотворение, свернул в Козицкий. На бульвар все равно выезжать, но так метров на шестьсот подальше. Глядишь, там посвободнее будет.
Только проехал под аркой, как словно в другой мир попал. Пятна кирпичной кладки пестреют вместо отвалившихся под колеса пластов штукатурки. Желто-коричневые фасады перемежаются темными провалами. Крашенные-перекрашенные рамы шелушатся разноцветьем, словно чешуя пересохшей тараньки.
Мусорных бачков не видно под горами пакетов: в основном черных, но средь них попадали и белые, красные, некоторые с названиями магазинов. Несколько разорванных, в одном роется шелудивая дворняга. На звук машины, поджав хвост, шарахнулась в сторону, противно тявкая. В приоткрытое окно пахнуло падалью, Сергей чертыхнулся, включив стеклоподъемник, активировал кондишен.
Машину немилосердно трясло, колеса то и дело попадали в колдобины, оттуда с чавканьем выплескивалась черно-коричневая дрянь, процентов на девяносто состоящая из окурков с использованными презервативами. На детской площадке на лавочке семеро парней, у двоих на коленях девахи. Все провожали чужака угрюмыми взглядами, что-то говорили. Судя по выражению пропитых морд, явно не здоровья желали.
Выезд на бульвар запружен машинами. Штук двадцать собралось. Передние истошно пипикают, дергаются на выезд, тут же тормозят. В окна видны красные лица водил, зубы скрипят, кое-кто матерится вполголоса. За ними прямо по бульвару движутся плотным потоком люди, мерно накатывает гул голосов, средь которых проскакивают отдельные выкрики:
-Не позволим!.. Да здравствует!... За свободу!... Не хотим!..
У многих флаги, ветер треплет звездно-полосатые полотнища, проскакивают знаки евро. У некоторых транспаранты. Только из-за ветра да из-за перспективы толком не видать. Лишь отдельные слова, да и то мало отличающиеся от выкриков. Сергей бросил взгляд на часы. Без пяти.
-Та-ак, -пальцы побарабанили по рулю, Сергей высунулся из окна.- Мужики, это что за сборище?
Седой справа на королле поморщился, а спереди выглянул из потрепанной девятки чернявый парень, зло сплюнул в черную лужу.
-Пиндосы, твари, шествие устроили.
Сергей вскинул брови.
-Юсовцы?
-Ну да, -парень снова сплюнул, угодив в бензиновые разводы, - я ж говорю, пиндосы.
-И что хотят?
-А как всегда. Пиндосию свою гребаную сюда перетащить.
-Да на кой оно им? -удивился Сергей. – У них там у самих неплохо. Наловчились ребята бабки по инету перегонять и в ус не дуют.
-Знамо дело, -согласился Чернявый. – Но то те. А эти.. полупокеры того же хотят. Но в пиндосию этих шабес-гоев не пускают: рылом не вышли –вот и хотят хотя б здесь то же самое или чой-то наподобие устроить. Слышь, чо орут?
Сергей прислушался, ветер донес отдельные слова, фразы:
-Мы за мир без границ… Да здравствует свободная торговля без пошлин и налогов!
Сергей подумал, заметил осторожно:
-Вообще-то правильные вещи говорят.
Седой повернулся, внимательно посмотрел на Сергея, обронил скупо:
-Это когда все сплошь и рядом в  коммунисты запишутся. А так хлынут их дешевые и качественные товары, кто ж наше гэ… покупать станет? Все предприятия позакрываются. Тебе ж первому платить перестанут.
-Почему?- Вскинув бровь, Седой глянул так, что Сергей покраснел, пробормотал смущенно.- Гм… Ну, вообще-то понятно.
Чернявый криво усмехнулся, отвел взгляд.
Сергей откинулся на спинку, с минуту прокручивал варианты, затем подал задом на газон, хлопнул дверцей. Когда проходил мимо чернявого, махнул рукой.
-Ладно, бывай.
-Эй, братан, ты куда?
-Здесь все одно стоять до покоса. Пойду взгляну поближе.
-Зачем?
-Да, так.., -Сергей ухмыльнулся. –Может что полезное узнаю.
-Аа… Расскажешь, если что?
-Заметано.
Одиннадцать часов. Сергей тяжело вздохнул, надо пробираться на ту сторону, пошел проталкиваться. Толпа шла плотно –чтоб не упасть, пришлось двигаться наискось. Всюду размалеванные лица, вытаращенные блестящие глаза. Кто-то ухватил за руку, какая-то девчонка сунула флаг. Хотел отмахнуться, но она уже сдвинулась в сторону. Пришлось идти, как знаменосец, не бросать же. В кармане задергался мобильник, Сергей чертыхнулся, переложил флаг в другую руку. Тут еще за локоть ухватил какой-то толстяк в шапке в виде здоровенного гамбургера с надписью «Магдональдс-это мое все!»
-Парень, ты куда?
-Туда, на край, на правый. Там моя группа.
-А ты чего?
-Да отстал. По нужде, -Сергей смущенно развел руками.
-А. Ну, тогда ладно. Хотя мог бы и на ходу. Нам можно. Нам все можно.
Толстяк захохотал, хлопнув Сергея по плечу, пошел прямо.
-Алло, Серый! Ты, мать твою, где шаришься!? Я уже пять минут, как в жопу пьяный должен диван валять, а у меня еще не в одном глазу. Ты чо совсем оборзел!?
Сергей болезненно поморщился, отодвинул телефон от уха.
-Леха, кореш, -пробормотал он виновато,- ну, что ж я спецом что ли? Получилось так…
-Как так!? Как, мать твою: «Так получилось»!? Мы в одиннадцать меняемся или где!?
-Да в одиннадцать, в одиннадцать,- заверил торопливо Сергей.- Но разве ж я тебя раньше подводил? Ну, часто?
В трубке словно хиросима взорвалась.
-А что нет!?
-Ладно, ладно, подводил. Винюсь. Но тут вовсе форс-мажор, непредвиденные обстоятельства.
-Что за на хрен мажор? –накал страстей в трубке чуть угас. –Тебя что девки в сауне к трубе приковали, а пока развлекались, ключи утопили?
Сергей ухмыльнулся, включил камеру видеозвонка.
-Если бы. Тогда б хоть не так обидно, -он вытянул руку, повертел телефоном над головой.
-А это что еще за уроды? Тебя случаем не на карнавал в Рио-де-Жанейро занесло? -в голосе проскользнуло отвращение. –Вообще-то я раньше за тобой подобного не замечал.
Размалеванные хари начали оглядываться, косились. Кто-то скорчил жуткую рожу, пара голых малолеток разбодиарченных в цвета юсовского флага показали жестами чисто русское отношение ко всякому навязыванию извне.
-Какое «Рио-де-Жанеро»? Выгляни в окно.
-Я в подвале. Здесь с окнами как-то негусто. А, впрочем, погоди-ка. –На экране широкая словно натертая нождачкой морда повернулась куда-то вбок. –Эй, Димон, выведи-ка на экран периметр. –спустя несколько секунд донеслось озадаченное. –Смотри-ка в самом деле… Вот мудаки! Это как же я теперь пройду?
 -Очень просто, -Сергей самодовольно ухмыльнулся. –У меня пропуск есть.
-Что за пропуск?
-Думаешь, я –балбес и раздолбай, что только о себе и о себе? –Сергей обидчиво посверкал глазами.
-Ну, вообще-то…
-Плохо же ты о друге думаешь. А вот я о тебе забочусь. И днем, и ночью все думаю и думаю. Как же, мол, там мой дружбан. Не случилось ли чего.
В трубке недоверчиво хмыкнуло.
-Ну, ну…  Никак съел чего-нибудь?
-Эх, Леха, Леха, мне без тебя так плохо.., -пропел Сергей, выбираясь на бордюр.
-Иди поблюй - и все пройдет.
Сергей сглотнул тягучую слюну, в самом деле мутит, да еще эта жара чертова.
-А другие варианты есть?
-Могу пивка предложить. Холодненького.
-Заметано. Встретимся через пять минут на проходной.
Сергей сунул мобильник в карман, припустил по тротуару со всех ног. Справа замелькали витрины с призывами купить, поехать отдохнуть, пожрать, опять купить, а слева толпа с транспарантами. Многие уже вышли на тротуар, огибали, как река в паводок, припаркованные машины. Кто-то крикнул вслед, но Сергей не расслышал, как раз подбегал к сверкающему трехэтажному зданию «Пентхаус» -центр отдыха и развлечений. Гостиница.
Двери отстрелились в стороны, турникет блестит хромированной сталью, за ним двое крепышей в черных костюмах с красными рубашками. На глазах черные очки, руки скрещены на животе совсем недалеко от того места слева, где пиджак слегка оттопыривается.
-Привет, ребята, -Сергей провел карточкой по сенсору, красный огонек погас, ниже загорелся зеленый. – Как жизть? –парни поморщились, левый пощупал лиловость, выползающую на скулу из-под очков. –Аа… Понятно. Ночка еще та была. Надеюсь, день будет лучше.
Сергей прошел турникет, тут же справа двери отстрелились, в холл быстрым шагом вошел красномордый в спортивном костюме. За пять шагов швырнул что-то синее. В руку Сергею влип холодный влажный цилиндр.
-Оо, Богбир… Вещь! Здорово, кореш.
Они обнялись, похлопали друг друга по спине, Сергей сунул в руки Алексею палку со свернутым флагом. Здоровяк непонимающе повертел, поднял глаза.
-Что это?
-Пропуск. –Сергей кивнул подбадривающе. -Ты разверни, разверни.
На голубом полотнище звездно-полосатый штандарт. Все это наискось пересекает надпись: «Американский президент –король всего мира». Алексей отшатнулся, на лице сильнейшее отвращение, словно держал в руках склизкую жабу.
-Ты что, шутишь? –от взбешенного рева задрожали зеркала. И без того красная рожа побагровела, глаза выпучили, как у рака. –Чтоб я –краповый берет взял в руки эту гадость и пошел, размахивая ею, по улице!? Да мне руки после этого никто не подаст.
Сергей подошел вплотную, спросил вкрадчиво:
-А когда Улус-Мартан брали, кто зеленую повязку непримиримого нацепил? А на ослика кто взгромоздился и скипидаром под хвостом намазал, чтоб проверить, быстрее ли армейского джипа побежит аль нет?
Алексей хмыкнул, глаза заволокло флером воспоминаний.
-Так то военная хитрость была.
-Вот и это рассматривай, как военную хитрость. Ты же не думаешь так, как здесь написано?
Алексей отшатнулся.
-Нет, конечно! Да этого черножопого только над обезьянами его спидоносными ставить.
-Вот и хорошо. Значит, как в старые, добрые времена, проведем разведку боем.
-Если только так...
-Проникнем под чужой личиной в самое сердце врага и все там изоср.. Разнесем в общем.
-Точно!
Алексей развернул флаг, широким шагом вышел на улицу. С десяток метров двигался вдоль толпы, потом шагнул с дороги. Сергей отвернулся, его взгляд и взгляды ухмыляющихся охранников пересеклись. Сергей развел руками.
-Фанат. Ладно, ребята, пока. Где сегодня моя смена, никто не знает?
Левый пожал плечами, а правый проревел густым басом:
-Вроде Колос сказал, на первом у детишек.
-А, черт! –Сергей скривился. –Опять целый день эти визги слушать.
Охранники сочувствующе покивали, Сергей уже отворачивался, собираясь уходить, как правый прижал микрофон к уху, вскинул руку. Сергей замер, смотрел выжидательно. Охранник несколько секунд слушал, потом кивнул, посмотрел на Сергея с некоторым злорадством.
-В админку. Быстро!

Глава3.
Помещение напоминает Лувр или Версаль. Картины в массивных деревянных рамах изображают римские застолья. Полуобнаженные тела, едва прикрытые тогами, возлежат средь столов, прогибающихся от явств. Десятки мужчин в лавровых венках да две женщины неторопливо вкушают. Кто-то разрывает руками птицу, кто-то отправляет в масляный рот виноград, пьет вино. На небольшом пятачке меж лежбищ танцуют три девушки в полупрозрачных накидках.
Мебель стилизована под старину: диваны обиты черно-красным, ножки из темного ореха в виде львиных лап. Стол из массива дерева, в общем стиле с диваном. На столешнице из малахитовой чернильницы торчит перо. Но рядом ноутбук, на экране в восемнадцать дюймов трехмерное изображение заведения. Красными точками горят места, где расположены видеокамеры. За столом на противоположной от входа стене висит экран два на три метра. Пять верхних квадратиков показывают улицу вокруг заведения, остальные –помещения внутри.
Хлопнуло, послышался мягкий шум шагов. Из-за тяжелой бархатной портьеры показался непомерно широкий мужик в атласном халате. Широченные волосатые лапищи тонули по щиколотку в ворсе ковра, изображающего все те же гастрономические утехи. Мужик возлег на диван, почесал кудлатую голову, такую же волосатую грудь, рыкнул:
-Ну что скажешь?
Сергей развел руками, пробормотал сбивчиво:
-Так, это… Леха ж подождал малость. Если что, я его подменю как-нибудь…
Мужик отмахнулся.
-То что Леха сделал, говорит в его пользу, а вовсе не в твою. Почему опоздал, я спрашиваю?
Сергей опустил голову, пробормотал виновато:
-Дык.. препятствия были.
-Эти что ли? – кудлатый мотнул башкой в сторону экрана. –Так про шествие  глобалистов уже две недели трезвонят по всем теле и радиопрограммам. А ты хочешь сказать, что не видел?
-Даже не слышал.
Кудлатый отшатнулся, мохнатые брови полезли на лоб.
-Это где ж ты такую крутейшую порнуху раздобыл?
-Дать ссылку?
-Чего!? –мужик вызверился. –Я те сам счас сошлю туда, куда Макар телят не водил.
-Это куда?
-На гору, где под сухой зацветшей после дождичка в четверг вербой рак свистит.
Сергей тяжело вздохнул, попросил с дрожью в голосе:
-Александр Павлович, куда угодно, только не в терновый куст.
Кудлатый нахмурился, оглядел Сергея исподлобья.
-Умный, значит. –его голос стал угрожающе ласковым. –Ну, так и быть, братец кролик. Вот тебе разнарядка на сегодня. Будешь в лягушатнике дежурить, носы детишкам вытирать. И не дай Бог, какой сопляк заревет –вылетишь, как пробка из бутылки. Понял?
-Так точно, Александр Павлович, -Сергей вытянулся во фрунт, шмякнул друг об друга кроссовками, -разрешите выполнять!?
 -Кру-у-угом! Шагом арш!
Сергей развернулся, строевым шагом вышел из кабинета.
В холл как раз ввалилась горластая толпа карапузов и две мамаши в сопровождении. Все присмирели при виде великолепия отделки, чинно прошли мимо. На Сергея засмотрелась малышка годиков трех: в кукольном платьице, розовой шляпке с сиреневыми цветочками по ободу, в таких же розовых сандаликах. Не вынимая пальца изо рта, она смотрела большими серьезными глазами, шла за ручку с девушкой в платье до пола.
-Даринка, под ноги смотри, а на мужчин тебе еще рано заглядываться: мала больно.
Девушка улыбнулась чуть-чуть смущенно и в то же время с каким-то вызовом. Сергей смотрел тупо вслед, потом зачем-то брякнул, чувствуя в голосе удивление:
-Как же вы с этими разбойниками справляетесь?
-Да вот справляемся. А что хотите помочь?
Сергей тяжело вздохнул.
-Придется.
Девушки захихикали, та что с девчушкой, обернулась, демонстрируя гибкость талии и высокую грудь, взмахнула длиннющими ресницами.
-Как же, -сказала она с сожалением и некоторой обидой, -заставишь вас.
Сергей развел руками.
-И все же...
-Будем ждать.
Двери в развлекательный зал для самых маленьких уже закрывались, как ее подруга прошептала сердито:
-Светка, ты чего? Они же все вруны. Ты же знаешь.
Дверки с легким щелчком закрылись, и что ответила ей Светлана, не известно. Света, Светлана… Сергей попробовал это имя на вкус, перед глазами все еще стояло это удивительное лицо с фиалковыми глазами и какой-то странной улыбкой на губах. Словно говорит про себя: «А мне не больно, все равно не больно…». Внутри что-то тонко-тонко задрожало и оборвалось. Сергей хмуро помял левую сторону груди.
-Что, Серега, сердца пошаливает?
Сергей тряхнул головой, пробурчал с показным удивлением:
-У меня и сердце? С чего бы это? Хондроз, наверное. Пива ледяного пережрал да еще в туалете в обнимку с унитазом уснул. А он хоть и керама, но кафель холоднющий.
Охранники заржали.

В раздевалке пусто, только шустро работает тряпкой техничка в синем фартуке. Побрякивают дверцы, техничка быстро переходит от шкафчика к шкафчику, двигаясь от входа: вверх, вниз, вверх, вниз. Двадцать шкафчиков под одной стеной, столько же под другой, еще сорок спинками друг к другу по середке.
-Баб, Валь, и так уже все сверкает, -Сергей швырнул сумку на скамью, - где вы только грязь и находите? В Букингемском дворце и то не так чисто.
Махонькая старушка быстро обернулась, не переставая тереть шкаф.
-Доброе утро, Сереженька, -она улыбнулась, показывая ровные слегка желтоватые зубы. –Говорят, бактерии нонче расплодились безбожно. А они махонькие, простым глазом не увидишь.
-А как же вы тогда?..
Техничка смущенно улыбнулась, выцветшие голубые глаза подслеповато щурились через маленькие круглые очки.
-На ощупь. Да и хлорки они боятся, как нечистая сила чеснока.
Сергей потянул носом, запах хлорки шибал так, что в носу свербило.
-Да уж… Баб Валь, вы уж не перебарщивайте, а то и вместе с микробами и прочих обитателей потравите.
-Не боись, милок, им ужо ничо не грозит: я ж дустом все щели посыпала.
Сергей крякнул. Стараясь дышать через раз, начал переодеваться. Интересно, действительно шеф насчет выгнать иль так пугает. С моей то рожей только с гориллами хороводы водить. Разве что статую изобразить иль иной элемент мебели. В это время техничка добралась до кладовки, шебуршала, гремела там чем-то, затем раздался придушенный голос:
-Сережа, помоги пожалуйста.
Защелкнув пояс, Сергей нехотя подошел к кладовке. Полускрывшись, техничка тянула что-то из кучи хлама.
-Да что там, баб Валь?
-Давно хотела прибраться, уф., -она вытащила из-под бачков, рулонов с тряпками для мытья пола что-то мохнатое, -но все руки не доходили.
Вдвоем вытянули что-то большое, техничка похлопала торопливо –взвилось облако пыли. Сергей расчихался, отшатнулся.
-Что кхе.. это кхе?..
-Помнишь на открытии артисты буклеты раздавали?
-Ээ, -Сергей озадаченно похлопал ресницами.
Старушка быстро отмахнулась.
-Аа! Совсем старая стала. Тебя ж тогда еще не было. –Сергей держал костюм Чипа или Дейла на вытянутых руках, а старушка суетилась вокруг, отряхивала. –После открытия фуршет был. Артисты наклюкались так, что в такси, как дрова грузили. Ну, а про костюмы забыли. Александр Павлович  звонил на следующий день, но там что-то случилось –так и остались костюмы у нас. Все, давай сюды, -она вытащила пластиковый пакет. –Суй.
-Ээ, баб Валь, -в голову Сергея пришла идея. –Можно я одолжу эту зверюшку на денек?
Старушка остановилась в удивлении, опустила щетку.
-Так костюм не мой. Я же говорила. А зачем тебе?
-Сие тайна великая есть. Скажу одно: шеф будет доволен.

Сергей вышел из раздевалки со стойким осознанием того, что зря не снял униформу. Если сейчас жарко, то страшно представить, что будет дальше. Голова грызуна налезала на глаза, видать только то, что под ногами. Явно прежний владелец повыше был.
-Эй, чучундра, ты куда!? -Сбоку приблизились торопливые шаги. –Руки, ээ, лапы за спину!
Сергей вскинул башку на затылок, в отверстие для рта показался охранник.
-Это кому тут лапы за спину?- с угрозой поинтересовался Сергей. –Своих уже не узнаешь?
Охранник оторопело остановился, спросил неуверенно:
-Серега, ты что ли?
-Нет, баб Валя.
-Ну, это вряд ли, -охранник усмехнулся. -Она ж тебе до груди едва достанет, да и то… А ты чего так вырядился? На маскарад собрался? -он кивнул в сторону улицы. –Так уже прошли, как с полчаса. И что-то фасон не по теме.
-Это как посмотреть. Если с ковровой дорожки шефа, то вполне. Ладно, не поминайте лихом. Если не вернусь, то считайте геройски павшим.
-А если вернешься?
-Тогда не надо.
Сергей поднял лапу в прощании, шагнул к дверям, за которыми виднелись беснующаяся малышня, горки, качельки. Все яркое, словно радугу раздробили на множество кусочков, сделали из нее «мужской салат» и выстрелили им из фейерверочной пушки. Едва двери открылись, по ушам хлестнули вопли, крики, визг, мимо пронеслись двое мальчишек с игрушечными автоматами. Пульки разлетались во все стороны, несколько штук завязли в шубе, скатились под ноги, мало что добавив к пластиковой горошнице на кафеле.
-Чи-и-п! –из-за надувной пальмы на Сергея набежал мальчишка лет четырех, обхватил за ногу. –Чип, я Вжик. Давай играть?
-Давай, а во что?
-Ты меня покатаешь, а я на тебе поездию!
Сергей хмыкнул, потрепал мальчишку по кудрявой голове.
-Прекрасная идея. Но ведь мушки сами умеют летать. Может быть, лучше ты меня покатаешь? Ты крылышками машешь, а я снизу болтаюсь.
Глаза Вжика загорелись.
-Здорово! Захватим ведерко с мороженным. Там Славка с Антоном –они будут Толстопузом с Сопаткой- вот мы их сверху и побомбардируем. –он задумался, помрачнел.- Не, не пойдет.
-Почему?
-Я еще маленький, мама меня совсем недавно родила –крылышки еще не отросли. Так что давай лучше ты меня, –мальчишка смотрел с ожиданием.
Сергей тяжело вздохнул, встал на карачки.
-Залезай.
Со счастливым визгом мальчишка запрыгнул на спину, вмяв едва ли не до пола. Сергей крякнул, подвигал плечами.
-Да ты ковбой.
-Нет, я маленькая мушка. Вперед, мой верный Чип! Н-н-но!!!
Он вытянул руку в сторону бассейна, вокруг которого с веселыми воплями носились за девчушкой в розовом несколько ребятишек. Делать нечего –придется скакать. Благо костюм мягкий и толстый –коленям практически не больно. Сергей изобразил иноходь, за пару скачков до бассейна сверху завопило:
-Антоха, Славка, в чип и дейла будете играть!?
Те на секунду замерли, девчонка предусмотрительно остановилась по другую сторону бассейна. Все раскрасневшиеся, запыхавшиеся. Толстяк зыркал исподлобья с некоторой завистью:
-Давай. А как?
На спине тут же выдало расстановку сил.
-Ты Антоха –Толстосум, а ты Славка –Сопатка. Я Вжик, а это мой друг Чип. Мы будем спасать Поночку.
-Почему это я Толстосум? –обиделся Антон. –Толстый я значит? Счас как дам!
Он сжал пухлые кулачки, засопел. На спине заерзало, затараторило:
-Антошка, да какой ты толстый? Просто я уже Вжик, это Чип, значит, остается Толстосум и Сопатка.
-А Поночка?
-Ну, это Даринка. Даш?
Малышка потупилась, колупала пол носком сандалика. Толстосум подвигал бровями, покосился на молчаливого утлого Славку. Похоже крысой ему не сильно хотелось быть.
-Ла-адно, -Антон важно кивнул, -давай.
-Вперед, Чиппи!
Ребятишки завопили, погнались за визжащей девчушкой, Сергей с наездником –за ними. Минут пять бегали вокруг фонтана. Сергей тихонько взвывал сквозь зубы. С каждым скоком твердость поверхности возрастала по экспоненте. Наконец, девчушку почти поймал Сопатка, но та вырвалась, с криком: «Мама, помоги, мама!»- понеслась к скамейкам. Там сидели две давешние девушки. При крике одна вскочила, сделав несколько шагов, присела и вытянула руки навстречу.
-Стой, мерзкий Толстосум! –мальчишка подпрыгивал на спине, колотил сверху от возбуждения по башке. –Мы разгадали все твои коварные планы.
-Я все равно ее похищу! –отсапываясь, закричал Антон. –Мерзкие грызуны, вы не сможете мне помешать! Ха-ха-ха!
Они пронеслись, сбивая, расталкивая детей, отшвыривая игрушки. За ними вой, вопли, улюлюканье, кто-то вцепился в хвост, пытался взобраться на спину. Сергей обливался потом, уже ничего не видел и не слышал, кроме визга и своего сиплого хрипа. Девчушка  с разбега уткнулась девушке в подол, обхватила за ноги, следом влетели Толстосум с Сопаткой, потом и Сергей с воинственно вопящим Чипом. На спине взмявкнуло, потом рухнуло сверху с воплем:
-Ой!
Сергей рухнул мордой на пол, едва успел придержать мягкое тело, аж в плечах хрустнуло и плеснуло чем-то кипящим. Сверху рухнуло еще, еще, словно переспелые груши под натиском свирепого кабана, возилось, визжало, хохотало.
-Я ее поймал! –пропыхтело где-то возле головы.
-Нет! –пискнуло в ответ. -Я в домике!
-И я в домике.
-А в домике ты не Толстосум, -пропищало с торжеством в области ног.
Тяжесть уменьшилась раза в два, сверху раздался строгий голос:
-Дети, хватит. Вы же раздавите Чипа.
В ответ упрямо повизгивало.
-Он большой. И сильный.
-А-а-а!
-Держи Толстосума!
Наконец, груз со спины сполз, Сергей кое-как поднялся, отряхивался лапами. Ребятишки вокруг отсапывались, толкались, пихались, раскрасневшиеся, как после бани.
-Простите их, это такие сорванцы, такие сорванцы, -девушка хлопала его по спине, по бокам, стряхнула что-то с груди.
-Ничего, -прогудел Сергей, подражая Балу, -это же дети.
Девушка улыбнулась, их взгляды пересеклись, ее глаза округлились, хорошенький ротик приоткрылся.
-Ой, это вы…
-Ну, гм, -Сергей пожал плечами.
Он схватил Вжика, вскинул на плечи.
-А теперь Толстосум отправится мстить отважному Вжику!
-Ур-р-р-а!!!
-В погоню!
-В плен не брать! За Толстосума!
Сергей тяжело побежал мимо надувных пальм, манежиков, обогнул фонтанчик. За ним топочет визжащая толпа, в мелькнувшем зеркале видно настигающих гномов. Один толстенький такой, за ним бежит девчушка, размахивая плюшевым мишкой. То ли защищает, то ли с Толстосумом в коалицию вступила.
В ухе пикнуло, Сергей сделал пару шагов, остановился. Тут же со всех сторон окружили, ухватили за ноги, вопили тонкими восторженными голосами. Придерживая одной рукой мальчика, Сергей дотянулся до кнопки.
-Да?
-Быстро в бар.
Сергей осторожно снял ребенка.
-Полетай пока сам.
Мальчишка вцепился в руку, оттопырил губу:
-Я хочу с тобой.
Сергей похлопал его по плечу.
-Не могу. Да и нет там ничего интересного. Иди погоняй пока Толстопуза.
Вжик вздохнул, с сожалением убрал руку.
-Не Толстопуза, а Толстосума.

  Глава 4.
В холле охранник только один. При виде Сергея замахал руками.
-Быстрее, быстрее в бар.
Сергей заторопился, насколько мог, а мог не так уж и много: в метровых тапках сильно не побегаешь. Двери отстрелились. В предбаннике пусто, тихо, хотя обычно бодигарды толпятся, перебрасываются репликами. Едва уловимые доносятся звуки музыки. В основном басы: только они могут пробиться через дверь такой толщины.
Едва протянул руку к двери, она распахнулась, кубарем вылетели двое: один в костюме, второй в безрукавке, в татухах с ног до головы. Тот, что в безрукавке, орал, матерился, с размаху хряпнулся об пол. Мужик в костюме оказался сверху, заломил руку.
-Лежать!
-Ах, ты, сука! -Он извивался, пытаясь сбросить. -Слезь с меня!
-Спокойно! Лежать, кому говорю!
-Пусти!
-С радостью… Как только друзья наши в погонах приедут.
Сергей подошел ближе.
-Помочь, Андрюха?
Тот с натугой обернулся, правой рукой доставая наручники, мотнул головой.
-Иди в зал, а то все самое интересное пропустишь.
-Стриптиз что ли?
-Еще какой.
Открытые рты, вытаращенные глаза в сибирском безмолвии ревущей музыки. На сцене пусто, только по бокам в двух светящихся клетках извиваются танцовщицы. Малость не в ритм, но это и понятно. Если буквально у ног толпа человек под пятьдесят устроила бои без правил, нервозность обоснована. Куча мужиков, вокруг которых скачут на длинных каблуках, а кто и без оных девицы. Кто-то визжит, пробует оттащить, кто-то лупит сумочкой. На них обращают внимания столь же, сколь на мух в полуденный зной. Кто-то морщится, но не трогают.
Ближайший схватил стул, осатанело лупил здоровяка в белом костюме. Нет, похоже не эмэмэй - простое месилово. Здоровяк смахнул кровь с глаз, лицо рассечено по крайней мере в пяти местах. Взревев, он схватил обидчика за шиворот да за штаны, провел довольно таки профессиональный бросок через плечо. Во всяком случае стол разлетелся в щепки вполне по-ковбойски. Трое девиц то ли дурных, то ли бесстрашных до дурости, что сидели за этим столом, прыснули врассыпную, остановились кто за колоннами, кто возле ближайшего угла. Пока мужик ворочался на спине, словно жук, слабо шевелил конечностями, трое крайних набросились на здоровяка. Тот ревел, огромные кулаки вспарывали воздух, но противники больно юркие.
Однако одного он все таки задел. Тот отлетел, как кегля, на обломки стола, но тут же вскочил, цапнув  ножку с частью столешницы. Отломив лишнее так, что забелели расщепы, он обошел по дуге, начал приближаться к здоровяку со спины. Тот ничего не видел, дрался с оставшимися. А уж услышать в этом реве можно разве что взрыв термоядерной.
Воровато оглядевшись, мужик саданул здоровяка обломком. Тот изогнулся, обернулся с грацией медведя. Рот оскален в яростном крике, глаза вылезают на лоб от боли и бешенства. Сергей не заметил удара, но мужика унесло куда-то в зал, а ножка завертелась в воздухе и ударив по бедру, скатилась под ноги. Белое явно уменьшилось, но длина… Сергей вздрогнул: с темного кончика тягуче капнуло на пол что-то черное. Да что они спятили совсем что ли?
На спине у здоровяка расплывалось темное пятно. То один, то второй из противников доставали его в голову, по корпусу. Здоровяк уже пошатывался, движения становились медленней, теряли координацию. Забьют дядьку. Как пить дать. Сергей пнул ножку, нащупав в кармане шокер, двинулся к толпе. Под ногами хрустело, особо крупные обломки Сергей отодвигал в сторону. Охранники оттаскивали забияк с дальней стороны, но кто-то вырывался, вновь бросался в бой. Из-за углов испуганно следили девицы в вечерних платьях. Несколько одиноких, остальные с ухажерами. Бледные до синевы то ли от света юпитеров, то ли сами по себе, то ль от ситуации.
Пока добрался, пару раз получил по горбу предметами обихода: стулом, бутылкой из-под шампанского, туфлей. Красивой такой блестящей. Проверив шокер, ткнул одного из нападавших. Тот задергался, как Дункан Маклауд, выпал в осадок. Хотел и второго оприходовать, но тут появился давешний третий. Его слегка шатало, но двигался целеустремленно, взгляд исподлобья. В руке что-то блеснуло. Сергей похолодел, поспешно ткнул шокером. Мужик отмахнулся –руку ожгло. Сергей чертыхнулся, перехватив за запястье, вывернул забияке руку и ткнул шокером в шею. Мужика затрясло. Досчитав до десяти для надежности, Сергей отпустил кнопку. Мужик обмяк, стек безвольной биомассой под ноги, из ослабевших пальцев выпал нож. Сергей глянул вниз, на здоровяка. Тот уже уделал последнего, осматривался по сторонам с видом победителя. Нет, лучше на улицу. Подхватив агрессора под мышки, Сергей потащил его к выходу. На него косились с некоторым удивлением, но попыток остановить не делали. Уже у дверей тело в руках начало оживать, напряглось. Ноги зашкрябали по полу.
Под пяткой что-то крутнулось, Сергей попытался переступить, но нога не двигалась: видать пассажир наступил на лапу, да и сложно на такую не наступить.
-О, черт!
Сергей рухнул на стол почти плашмя, а следом и груз прямо на ноги. В левом колене хрустнуло, стегнуло ослепительной болью. В груди сжалось от страха. Только бы не сломать, только бы не сломать. Вот гад, убить мало. На хрен я его потащил? Придурок.
Стиснув зубы, Сергей поднялся, опираясь на стул, попробовал встать на ногу. Словно раскаленное шило вгоняют в колено, но вроде держит. Подхватив тяжелое тело под мышки, потащил, прихрамывая к дверям. Время от времени использовал тело в качестве третьей ноги. Мягковата, правда, но пойдет за неимением лучшего.
Тащил минут пять, но никто не то что помочь, спросить не решился. Сергей чувствовал шкурой смесь ненависти и недоумения, хорошо хоть отбить никто не пытается. А то драчун из меня сейчас хреновый. Наконец, зад уперся в двери. Едва успел на пару метров от дверей оттащить, как затопало. Сергей с облегчением выдохнул, начал оборачиваться, как удар под колени и крик: «Лежать!»- бросили его на пол.
Он рухнул лицом вниз, в шее что-то хрустнуло. На периферии зрения десятки сапог протопали в сторону бара, от рифленой подошвы одного отлетел смятый окурок, упал перед носом. Мерзко запахло протухшим никотином. Дверь несколько раз хлопала, выдавая порциями рев динамиков, затем затихло.   Руки зверски вывернули, сзади сопело, сдавленно матюгалось. Откуда-то от входа раздался ленивый рык:
-Чего там, Мишань, возишься?
-Шкура толстая –застегнуть никак.
-Так взрежь, только и делов.
Сергей отлип мордой от пола, пробубнил, отплевываясь от меха:
-Костюм принадлежит хозяину этого заведения. А я работаю охранником.
За спиной хмыкнуло недоверчиво:
-А шкуру куда потащил? Дома доедать?
-Ха-ха!
-Хо-хо-хо!
Сергей переждал взрыв хохота, попробовал вставить:
-Ну, вообще-то…
-Вообще-то, -жесткий удар прикладом в спину бросил его на пол. –Вы имеете право хранить молчание. Каждое слово, сказанное вами, будет использовано против вас.
За спиной затрещало, на запястьях защелкнулись холодные кольца. Руки вывернуло так, что видел каждую пылинку на в целом чистом полу. Турникет, одна, вторая дверь, раскаленный воздух тут же опалил легкие. Несколько ступенек, тротуарная плитка, асфальт, Сергея запихнули в УАЗик, следом еще трех мужиков. У двоих морды разбитые, глаза с каждым мгновением заплывают, превращаясь в щелочки, опухоли багровеют. Последний сравнительно цел, только пиджак в чем-то зеленом, да правую руку нянчит. Сергей посмотрел с симпатией, поинтересовался:
-В чем это вы?
Мужчина проследил взглядом, поморщился.
-Соусница мимо летела. Решила, видимо, что к мясу в самый раз.
Сергей хмыкнул, кивнул на руку.
-А с нею что?
Мужчина скривился, ответил с неохотой:
-А это хозяину соусницы объяснял, что мясо у нас и без того нежнейшее. Так что сторонними вкусами его только портить.
-А тот что?
-Твердолобым оказался.
Мужики заулыбались, Сергей почувствовал, что губы сами собой растягиваются. В зарешеченные окошки видно было, как в пазик запихивают мужчин, мимо провели двух женщин в разорванных платьях, волосы растрепаны. Одна придерживала лямку, но полная грудь ходила ходуном, то и дело выпрыгивала, показывая то белоснежную чашу, то ярко-красный ниппель. Их обыскали, несмотря на протестующие вопли, запихнули во второй УАЗик. Двери захлопнулись, машина сорвалась с места, следом за ней автобус, а наш бобик еще с минуту стоял, пока не пришел лейтенант в кепке набекрень. С ним запрыгнули двое черепашек с калашами. Мотор заурчал, блестящие витрины поплыли мимо.
В отделении их обыскали, забрали мобильники, ключи, деньги, все острое, колющее и режущее. Галстуки и ремни тоже заставили вытащить. Дородный мужик в синем костюме проблеял вовсе не солидно:
-Эй, уважаемый, мне позвонить надо.
-Обойдешься.
-Но у меня важная встреча.
Сержант прищурился.
-То-то ты к ней готовился основательно.
Толстяк поник, с тоской смотрел, как телефоны сгребли в ящик, утащили куда-то по коридору.
Через полчаса их запихнули в обезьянник: человек тридцать самцов в помещении четыре на четыре сразу приподняли температуру и накалили обстановку. Мужики посматривали друг на друга, зло сопели. Девиц оставили снаружи, только наручниками к скамейке приковали. Один мужик здоровый, как минотавр, ходил из угла в угол, всех расталкивал, налитые кровью глазки злобно сверкали. Мужики ворчали, но старались с ним взглядами не встречаться. Он тряхнул решетку, прорычал вахтеному:
-Зря ты, капитан, баб там оставил.
Тот поинтересовался бесцветным голосом, не отрывая взгляда от бумаг:
-Почему?
-Так бабы мужиков опаснее, тем более такие суки. Уж я то точно знаю.
-Откуда?- вахтенный перевел задумчивый взгляд с перепуганных женщин на нас.
-Профессиональное, -здоровяк захохотал. –Я же профессиональный крышовик –у меня глаз набит дай боже.
Капитан покосился на здоровенный фингал под глазом доброохота, бледно улыбнулся:
-Ну, а вас тогда куда?
Здоровяк вскинул мохнатые брови:
-Никуда. Постережем этих опасных рецедивисток. Ради покоя мирных ни в чем не повинных граждан.
Капитан сделал вид, что раздумывает. Девиц затрясло, одна залепетала что-то на своем птичьем языке, у второй на глаза навернулись слезы. Капитан сказал нерешительно:
-Вообще-то их хотели сейчас допросить, но коли уж гражданочки отказываются…
Та, что была ближе всех к клетке, прижала кулачки к груди, затараторила:
-Нет, нет, мы согласны, правда, Маша?
Вторая судорожно закивала. Губы бледные, искусанные. Капитан посмотрел на женщин, повернулся к решетке, развел руками.
-Увы. Сперва допрос. Ну, а там посмотрим…
Через полчаса девиц выпустили из кабинета. Ни на кого не глядя, они просеменили к выходу. Пикнул сигнал, девушки вышли, решетчатые двери захлопнулись с лязгом, а следом и уличные, но уже гораздо мягче, благо доводчик установлен. Здоровяк посмотрел вслед, перевел тяжелый взгляд на капитана. Из дознавательской выглянула женщина в серой форме, кивнула капитану:
-Давай следующего.
Двенадцать человек допросили часов за пять, затем решетка лязгнула, капитан зачем-то оглядел помещение, взгляд уперся в Сергея.
-Эй, грызун, твоя очередь.
В груди заколотилось. Цепляясь за решетку, стараясь не давить на ногу, Сергей медленно поднялся с пола. В голове мечутся хаотично мысли. Что-то ведь могут и припаять. И что, если ничего не делал. Другие делали. А теперь докажи, что не верблюд. Темно было.
Кабинет тесный: три стола под тип школьных парт, столько же шкафов с открытыми полками, заполненными пухлыми и не очень папками с крупными буквами «Дело №». У зарешеченного окна над пустым сейчас столом вся стена увешана почетными грамотами, благодарственными письмами.
-Итак, кто мы будем? –следователь указала на стул сбоку от стола.
Сергей мазнул взглядом по стене –ни одной грамоты. То ли молодая еще, то ли скромная. Правда, на вид лет тридцать… Сергей оперся о стол, второй рукой о стул, осторожно опустился. Под колено кольнуло, лоб прошибло холодным потом. Да что же это…
-Что с вами? -Следователь смотрела с некоторой тревогой. -Вам помочь?
-Спасибо, -Сергей медленно выпустил воздух сквозь стиснутые зубы.  -Не надо.
Он потянул замок, соединяющий голову с туловищем, откинул бошку Чипа на спину, как капюшон, отцепил с груди бейджик:
-Предтеча Сергей Александрович. Служба охраны развлекательного комплекса «Пентхаус».
Брови следователя поднялись на высокий лоб, скрылись за мелированной челкой. Она повертела бейджик, посмотрела поверх очков:
-Ээ., и что все это значит?
-Что?
-Ну, -следователь показала руками нечто воздушное, всеохватывающее, -это.
Сергей улыбнулся.
-У нас же не только ночной клуб, но и детский. Что-то вроде дисней-ленда.
-Правда? –следователь оживилась. –А то я со своими хотела на выходные сходить куда-нибудь, но все никак не выберу.
-Приходите, не пожалеете.
-Если там такие секьюрити, то думаю да, -следователь улыбнулась, -жалеть не придется.
Сергей отвел взгляд, посмотрел на свои лапы: в чем-то темном и с виду липком.
-Гм. –Сергей потер лапы друг о друга. –Вообще-то это только сегодня и только я… Шеф поставил задачу позитива –вот и пришлось.
На лицо следователя словно набежала тень, она вздохнула.
-Жаль. –следователь набрала по внутренней связи четыре цифры на радиотелефоне. –Боря, привет. Пробей по базе некоего Предтечу С. А. –она помолчала секунд двадцать, сосредоточенно разглядывая бейджик, потом кивнула. –Да, Сергей Александрович. –следователь слушала около минуты, потом поблагодарила с улыбкой, -спасибо, Борик, с меня причитается.-она положила трубку, подняла взгляд. –Ну, что ж… Большинство вопросов снято. Сергей Александрович, опишите ситуацию в целом. Что там произошло.
Сергей в течении получаса рассказывал, отвечал на наводящие вопросы, а следователь строчила по клавишам, как заправская стенографистка. Щелчок по клавише, следователь откинулась на спинку кресла. Из принтера вылезла пачка листков, следователь поставила галочки.
-Распишитесь здесь и здесь… Так. И еще вот здесь на каждой странице. –она внимательно проверила, сама поставила несколько росписей. -Все, Сергей Александрович, вы свободны. Пока.
Сергей оперся о стол и спинку стула, медленно воздел себя в положение стоя.
-Что, еще свидимся?
Следователь улыбнулась обворожительно:
-Обязательно. Я вам позвоню.

Сергей дохромал до проходной, наклонился к окошку.
-Капитан, ну, что?. Я свободен? Где мои шмотки?
Тот поднял постную морду от бумаг, несколько секунд рассматривал его, как надоедливое насекомое, потом ответил нехотя, словно каждое слово на вес золота, а платить никто не хочет:
-По коридору прямо до конца, по лестнице в подвал. А дальше увидите.
-Спасибо.
Сергей стиснул зубы, покондылял. Проклиная лестницы и подвалы, а так же тех, кто придумал и то, и другое, добрался до склада.
-Предтеча С.А.
Сухощавый лейтенант лет тридцати пяти посмотрел, не дрогнув глазом, несколько мгновений, так же молча, не спуская глаз, взял телефон, набрал несколько цифр.
-Настя, что по Предтече? –он несколько секунд слушал. –Ясно.
Ни слова не говоря, он вытащил небольшую коробку, поставил на стол, положил рядом листок.
-Ознакомьтесь.
Сергей перебрал вещи, пробежался взглядом по списку.
-Да, все в порядке.
-Получите, распишитесь.

Серое такси подмигнуло красными габаритами, в пяти метрах с гарчаньем развернулось, заезжая на газон. Желтые полосы мазнули по пыльным кустам сирени, подслеповато щурившимся старушкам на скамейке у подъезда, обшарпанным стенам и исчезли в арочном проходе. Солнце еще не зашло: блещут золотом коньки оцинкованных крыш, но во дворе уже вольготно разлеглись тени, свиристят сверчки.
Машина, слава богу, на месте. Крышу с капотом, правда, почти не видно за желтыми, красными, совсем редко зелеными листьями. Но это ерунда, это мы мигом. Сергей кое-как, прыгая на одной ноге, стянул костюм, запихал на заднее сидение. Щетку отыскал в багажнике средь рыбацких снастей. Надо бы не забыть выложить. Уже месяц вожу. Как что положить, так места нет. Сколько можно?
Листья полетели с крыши, кружась неторопливо и печально, словно понимая, что это их последний полет. И ведь они правы, -с грустью подумал Сергей, смахивая остатки с капота. Рука замерла, затем заработала с удвоенной силой. Мать твою! Зубы скрежетнули, Сергей в бешенстве завертел головой. Старушки отпадают. Ага. В детской песочнице все те же подростки, даже посматривают сюда. Вот твари! Скалятся. Ну, сейчас посмотрим, у кого зубы лишние.
Он захромал через загаженные клумбы на детскую площадку. Подростки подобрались, следили за ним с настороженным интересом. Сергей остановился в двух шагах, ткнул пальцем за спину.
-Кто… это… сделал? –челюсти лязгали так, что положи гвоздь, перекусил бы, как соломку.
На него смотрели с тупым непониманием. То ли в самом деле ничего не знают, то ли умело притворяются. Парни переглянулись, посмотрели на девушку, та пожала плечами. Длинноволосый с серьгой в носу прогнусавил противно:
-Мужик, ты чего? Что бы там у тебя ни было, это вряд ли мы. Мы даже не знаем, о чем ты говоришь.
Они переглянулись, закивали, затараторили, перебивая друг друга.
-Ты зря бочку катишь, мужик.
-Тут мы не при делах.
-Значит не при делах? –Сергей скрипнул зубами. –Зря, значит?
Схватив длинноволосого за патлы, он потащил его к машине. Тот загребал ногами листья, верещал что-то, но вырваться не мог. Его команда галдела, бежала рядом, но приближаться слишком близко никто не рисковал. Дотащив патлатого до машины, Сергей хрястнул его мордой об капот. Тот взвыл, из носа закапало красным.
-За что!?
-А вот за это! –Сергей хрястнул его мордой прямо в надпись. –Узнаешь почерк? 
Тот вырывался, верещал резанным поросенком:
-Это не я! –по морде текли слезы, смешивались с кровью. Глаза расширенные, словно у японских мультяшных героев, губы трясутся.
-А кто!? –Сергей тряхнул парня так, что клацнули зубы.
-Н-не знаю.
-Вы здесь с самого утра толчетесь. –рыкнул Сергей. - Думаешь, не видел?
Вокруг загалдели:
-Мы уходили.
-Да, в парк.
-А потом на днюху к Гальке.
Сергей зло сопел, переводил набыченный взгляд с одного на другого.
Девчонка смотрела снизу вверх, попросила жалобно:
-Отпустите, пожалуйста, мы правда ничего не знаем.
Лысый в татухах приблизился бочком, весь словно на шарнирах. Глазки бегают, руки то и дело трогают то пояс, то карман, то телефон вытаскивают.
-Слышь… Ну, это… Типа… Вроде как бабка Тоня могла заметить.
Все оживились.
-Да, да, она ж целый день у окошка торчит, во двор пялится.
-Что за бабка?
-Из тридцать пятой квартиры, -девушка улыбнулась несмело. –Пойдемте, провожу?
Сергей оттолкнул парня, вытер руку о штаны.
-Сам найду, -буркнул он и двинулся к подъезду. –Но если бабка ничего не видела, пеняйте на себя. Из-под земли достану.
Он только сделал пару шагов к подъезду, как в кармане затрезвонил телефон.
-Алло?
-Ты где был!? Я тебе звонила сто раз, а ты трубку не берешь! Я уже обзвонила все морги, а тебя нигде нет!
Сергей сморщился, отодвинул трубку от уха:
-Ээ., дорогая., что случилось?
-Что случилось? –в трубке захлебнулось от возмущения, голос сорвался на визг. –И ты еще спрашиваешь: «Что случилось»!? Скотина бесчувственная!
Сергей прикрыл телефон второй рукой, прорычал успокоительно:
-Солнышко, ну, не мог я, не мог…
-Как не мог? Почему не мог? Я вот всегда могу, а ты нет? –голос резко оборвался, спустя несколько секунд прошептало трагически. –Ты был.. с женщиной?
Сергей взвыл про себя, покосился на шуршание. Поддерживая за плечи страдальца, толпа тихонько сваливала. Вдохнув и выдохнув три раза, Сергей ответил терпеливо:
-Катенька, я полдня провел за решеткой в окружении пьяных избитых мужиков и доступа к телефону не имел совершенно. А если и общался с женщиной, то в полицейской униформе под прицелом автоматных дул.
В трубке помолчало, потом поинтересовалось с некоторым недоверием:
-Ты был в тюрьме? –в голосе проскользнула беспокойство. – Что-то случилось?
Сергей отмахнулся.
-Небольшая заварушка. Не переживай. Просто ОМОН не очень-то разбирался в темноте. Похватали всех подряд, а потом допрашивали. Меня, скажем так, вызвали не в числе первых. И то еще повезло.
-Но тебе ничего., -в голосе облегчение смешивалось с тревогой.
-Да нет же, -Сергей поморщился. –Я же говорю, что просто перепутали.
-Хорошо… Прости, что накричала. Но я так сильно перепугалась.
Сергей улыбнулся, сказал с теплотой:
-Не бойся, я люблю тебя.
-И я люблю, милый. Заберешь меня?
Сергей осторожно сел в кресло, вставил ключи в замок зажигания.
-Да, конечно.

Глава 5.
Машина притормозила около памятника Пушкину, хлопнула дверь, в щеку чмокнуло, обдав запахом свежести.
-Привет, милый, -проворковало справа.
От низкого грудного голоса побежали мурашки по коже, Сергей покосился озадаченно.
-Привет, дорогая, -голос враз охрип. –Что это с тобой?
Ее губы изогнулись в таинственной улыбке.
-Все хорошо. Просто рада тебя видеть. Ужасно соскучилась.
-Гм, ладно. –Сергей бросал взгляды в зеркало. –К тебе или ко мне?
Девушка улыбнулась, ответила мягко.
-Ты лучше знаешь, решай сам.
В груди потеплело, Сергей расправил плечи, огляделся соколом.
-Вообще-то ко мне ближе, -солидно заметил он.
Катерина опустила ресницы.
-Как скажешь.
У Сергея руки затряслись, руль едва не выпрыгнул. Слева истошно взвыл клаксон, с визгом тормозов слева промчался форд, за стеклом белое лицо водителя, вытаращенные глаза.
-Идио-о-от!
Сердце колотилось, как вспугнутый воробей. Девушка улыбалась, Сергей опасливо косился. Что это с ней? Не к добру. Так и чую ее горячие, полные бедра на своей шее. И даже если сапожки замшевые, результат может быть, гм…
Через двадцать минут остановились во втором ряду на перекрестке Пионерского бульвара и проспекта Ленина. Справа медленно двигался плотный поток, поворачивал на проспект. Сергей барабанил пальцами по баранке, поторапливал взглядом светофор. В бок ткнуло острое, Сергей оглянулся.
-Сережа, смотри, смотри, что творят!
Сергей покрутил головой, оглянулся непонимающе. Справа трое мужиков зажимали возле припаркованного мерса какую-то женщину. Двое справа и слева держат за руки, один прямо перед ней, ухватил за грудь. Девушка закричала, начала вырываться. Катерина заволновалась, прижала кулачки к груди. В глазах страх и ненависть:
-Чурки, грязные животные. Они же ее изнасилуют!
Сергей косился одним взглядом на светофор, а вторым на обочину.
-Ну, почему ж сразу «изнасилуют», -проворчал он с неудовольствием, -может быть, это у них игры такие. Некоторым же нравится, когда им делают больно. Да еще прилюдно.
Катерина покосилась недоверчиво, в глазах отвращение.
-Как ты можешь!? Это же женщина!
Сергей пожал плечами, сообщил туманно:
-Женщины разные бывают. И вообще это спорный вопрос.
Катерина стегнула по лицу яростным взглядом, грудь начала бурно вздыматься.
-Что-то я не наблюдаю на ее лице удовольствия.
-Умелая артистка, -цинично предположил Сергей. –И вообще она не имеет права отказывать в сексуальном контакте всего лишь на том основании, что ей кто-то не нравятся. Это вообще дискриминация по национальному и личностному признаку. Ну и что, что чурки, ну и что, что страшнее, чем в фильме ужасов? –спросил Сергей раздумчиво. -Они же люди, в конце концов, такие же, как мы!
Девушку передернуло, желваки заиграли, она процедила:
-За всех не говори.
В лицо словно плеснули кипятка.
-Ну, конечно.
Сергей выпятил челюсть, но глаза отвел.
Катерина взялась за дверную ручку. В груди тревожно екнуло, Сергей придержал девушку за плечо.
-Ты куда это собралась?
-Пусти!
Катерина вырвала руку, выскочив из машины, бросилась к веселой троице.
Сергей тупо смотрел вслед. Девушка бежала к обочине, на ходу кричала, размахивая руками. Он скрипнул зубами, выругался с бессильной злостью.
-Черт. Черт! Какая же дура. Ну и на хрена ей это все?
Нога заныла, заболела еще сильнее. Простонав сквозь стиснутые зубы, Сергей начал перебираться на соседнее сиденье. Катерина уже возле азеров, что-то втолковывает им. Один показал ей, куда идти, а та по морде. Вот бешеная! Азер схватил ее за горло, встряхнул, как тряпичную куклу.
-Ублюдок! –заорал Сергей. –Я тебе руки оторву по самую шею!
Слева заревели клаксоны, быстро приблизился визг тормозов. Сергей дернул головой, успел краем  глаза ухватить с каждым мгновением вырастающую волчью морду фуры, огромные протекторы, безвольно висящее на руле тело водителя в клетчатой рубахе. Сердце бухнуло и упало в желудок ледяной глыбой. ****ец, -мелькнуло в голове. Удар, дикий скрежет железа и хруст костей смахнули сознание в черноту.
 
Пик, пик, пик, пик… Противный назойливый писк колол в уши. Время от времени добавлялись еще какие-то звуки, потом исчезали. Он то проваливался в багрово-болезненную тьму, то всплывал. Каждая клеточка вопила о пощаде, но ее окунали в раскаленную лаву снова и снова. Все тело горело, но не сгорало. Так было долго… Затем что-то изменилось. Тьма еще клубилась совсем рядом, но уже не хватала за руки, за ноги, не топила с головой.
Сергей с усилием разомкнул веки. Перед глазами все нечеткое. Неужели со зрением что-то? Его прошибло холодным потом. Нет, только не это. Это ж все -конец. Сердце заколотилось, пиканье участилось вслед за ним. Сергей напрягся. Мутные пятна медленно слились воедино, превратились в широкое румяное лицо, сплошь покрытое веснушками. Соломенные волосы клубились вокруг головы одуванчиком, сквозь легкомысленные кудряшки просвечивало солнце, искрилось, постреливало синими, красными, желтыми красками. Озабоченное выражение медленно растаяло, широкий как у лягушонка рот растянулся в приветливой улыбке.
-Доброе утро. Как себя чувствуете?
-Прекрасно, -Сергей с трудом узнал свой голос. Словно иссохшая былинка осенью в степях Монголии. –Как только музыку услышу, в пляс пойду.
-Хи-хи, это вряд ли. Да и доктор будет расстроен.
-Почему?
-Почему не сможете, -уточнила девушка, - или почему доктор расстроится?
Сергей поморщился, прошептал:
-Плевать я на вашего доктора хотел, как, впрочем, и на любого другого. Если всех, кого я расстроил, принимать во внимание, так лучше и вовсе на свет не рождаться.
Улыбка угасла, девушка поджала губы, ответила суховато.
-Может быть, вы и правы.
Ни слова не говоря, она взяла что-то сбоку. Сергей увидел на вытянутых руках нечто вроде нержавеющего таза. В таких штуках обычно что-то хранят. То ли хирурги инструменты, то ли еще чего непотребное.
-Что это?
-Вы.
-Я? –удивился Сергей. –Неужели я такой же круглый и блестящий?
-Насчет блестящего сомневаюсь, -девушка насмешливо сощурилась, -а вот что круглый…
Она подвигала тазик, Сергей, наконец, разглядел себя. Словно в центре средневековых часов, только вместо цепей и шестеренок –система тросов. Все тело в бинтах, даже лицо такое же белое, лишь глаза синеют. Какие-то чудовищные конструкции на руках и ногах, сквозь ступни продеты спицы, от них тросики к блочкам, а ниже гири. Сергей дернулся в страхе, застонал от вспыхнувшей во всем теле боли. Лоб покрылся испариной.
-Боже, что со мной!? –прошептал Сергей сквозь зубы. –Что случилось?
Девушка смотрела внимательно.
-Совсем ничего не помните?
Сергей напрягся, несколько минут вакуум, затем промелькнуло гневное лицо Катерины, кричащая девчушка, выпирающий бампер грузовика, скрежет. Сергей зажмурился, содрогнувшись всем телом, простонал сквозь стиснутые зубы. Над головой вздохнуло, спросило с долей участия:
-Все-таки вспомнили?
-Да. –Сергей помолчал с минуту, потом попросил тихо. –Расскажите, что со мной, где я.
Он открыл глаза. Девушка уже убрала таз, деловито прицепила пакет с какой-то жидкостью к треноге, от нее по трубочкам в вену потекло что-то прозрачное. Не оборачиваясь, она сообщила:
-В реанимации. Вообще-то главврач запретил с вами общаться…
-Но вы же все-таки общаетесь, -прервал Сергей.
-Да. –девушка прислушалась к приближающимся шагам, но те начали удаляться. Она выдохнула с облегчением. –Но вы все-таки не рассказывайте об этом Ивану Федоровичу. Что-то он в последнее время лют больно.
-Хорошо, -нетерпеливо пообещал Сергей. –И все-таки…
Девушка вздохнула, с некоторой опаской покосилась на дверь.
-Вас буквально собрали по частям: обе ноги сломаны в трех частях, левое бедро раздробило на двенадцать осколков; правая рук сломана в предплечье, ребра всмятку, от кишечника отрезали три метра, поврежденаселезенка… Но самое плохое то, что сломан в пяти местах позвоночник.
В ушах зазвенело, перед глазами поплыли черные мухи, запуржило. Голос истончился до комариного писка. Из желудка к горлу подкатил ком, пытался пробиться наружу. Сергей сжал зубы, зажмурился изо всех сил. Медленно он начал различать слова, темнота отступила, над ним нависло озабоченное лицо.
-Вам плохо?
Сергей раздвинул смерзшиеся зубы в подобие улыбки.
-Да нет, что вы. –он помолчал, потом спросил озадаченно, прислушиваясь к себе. –Но ведь я могу шевелиться.
-Вот это-то и самое удивительное. –девушка присела рядом на стул, полная грудь колыхнулась. –По всем прогнозам вы уже должны быть…
Она смутилась, покраснев, развела руками. Сергей усмехнулся.
-Да ладно, не мнись. Мне самому не весьма понятно, почему на меня еще не одели деревянный макинтош и не играет траурная музыка.
Девушка бледно улыбнулась, тяжело вздохнула, потом еще раз.
-Иван Федорович сказал, что вы не сможете ходить. Никогда. Если выживете, и то будет чудо.
-Понятно.
Сергей перевел взгляд на белый потолок. Квадратные плитки вроде армстронга, но не армстронг. Блестит матово, словно крашенный металл. Хотя понятно: чтоб мыть удобнее было.
Хлопнула дверь, в палату практически ворвался высокий подтянутый мужчина. Белый халат развевался, словно флаг на параде. Орлиный взгляд сквозь маленькие круглые очки сразу достал Сергея. Тот просто физически ощутил его прикосновение.
-Здравствуйте, Иван Федорович.
Доктор на ходу нетерпеливо махнул рукой –девушка вскочила, вытянулась по стойке смирно.
-Вижу, вы бодрячком. Похвально, похвально. Скажите: «А», - он вытащил из кармана что-то, замотанное в тряпочку. Из тряпки врач извлек блестящую металлом полоску с закругленными краями, сел на стул.
-А-а-а, -протянул Сергей так тихо, что сам еле услышал.
-Ну, что-то ты, брат, слабоват, слабоват. Каши мало ел?
Доктор оттянул веко, посветил фонариком. Сергей ослеп и оглох, пробормотал вяло:
-Мало…
-И ладно, -доктор довольно хохотнул, -нам больше достанется. Люблю, понимаешь, рисовую кашку с изюмом. А если еще киселек овсяный, так вовсе цены ей нету.
Улыбка Сергея застыла на губах. Медсестра кашлянула.
-Иван Федорович.., -девушка посмотрела укоризненно.
Главврач оглянулся, в глазах непонимание.
-Что? –он проследил за взглядом медсестры. –А, гм… Простите, увлекся. –он потер переносицу, посмотрел на медсестру поверх очков. –А вы, милочка, почему сразу не сообщили, что пациент пришел в сознание?
Она замялась, развела руками, покраснела.
-Ну.., это было так неявно, что я сперва не поверила, а потом ему опять стало плохо, так что не успела нажать кнопку, как вы появились.
Главврач хохотнул, всплеснул руками.
-Ха-ха! Как черт из табакерки. Выскочил, выпрыгнул. Это я могу, да-с.
Он поднялся, поправив очки на носу, подкрутил колесико на капельнице так, что жидкость стала течь медленнее, похлопал легонько по плечу. Сергей скривился, зашипел.
-Ох, простите. Вы еще с нами? Забыл, каюсь. –главврач пошел на выход, у самой двери оглянулся. –Да, кстати. Мария Петровна, через час у меня с докладом.
Девушка понурилась, прошептала:
-Хорошо. Как скажите, Иван Федорович.
Сергей с некоторым напряжением смотрел на дверь. Шаги главврача уже затихли с той стороны, а перед глазами его фигура. Что-то странное у него со спиной. Какие-то затемнения в области поясницы. Хотя халат в то же время грязным не показался. Глюк какой-то.
-Простите…
Сергей непонимающе смотрел на девушку. Та стояла с открытым ртом, в глазах испуг.
-Что?- не понял Сергей.
-Вы сказали, что у него что-то со спиной.
Теперь уже Сергей озадаченно хлопал ресницами.
-Гм., правда, сказал?
-Да, -девушка кивнула.
Сергей облизнул пересохшие губы, нервно усмехнулся.
-Вообще-то, мне казалось, что подумал. Вы случайно не телепат?
Девушка несколько принужденно засмеялась, помотала кудряшками.
-Увы. Так бы я всех вас на чистую воду вывела. Знаю же, что всякую гадость думаете, а в чем именно обманываете бедную девушку, не знаю.
-Да, темним… -Сергей напрягся, в голове зазвенело, но он смутно ощутил вокруг себя множество пятен… Неблагополучия что ли. На разном расстоянии. Справа, слева, спереди, сзади, сверху, снизу, разные по размеру и насыщенности, но от каждого веяло чем-то плохим. Правда, расстояние ограничено. Парой десятков метров - не больше. А дальше все сливается. Он тряхнул головой, краем сознания удивившись тому, что может ею тряхнуть и что голова почти не болит, разве что в шею кольнуло. –Скажите, а Иван Федорович ничем не болен?
-Не знаю, -девушка неуверенно пожала плечами. –Он с нами не очень-то откровенничает: дистанцию держит. Начальник же, -она усмехнулась, потом задумчиво потеребила фартук. – В семье только у него в последние полгода что-то не ладно и на работе стал груб и резок. Порой накричит совершенно ни за что и даже не извинится.
Ее губы задрожали, в глазах заблестело. Девушка резко отвернулась, пошла к выходу.
-Если что-то надо, у вас под рукой кнопка. Просто чуть надавите –и к вам придут.
-Спасибо.
-Не за что.
Хлопнула дверь, звук шагов быстро удалился, затихло.

Глава 6.

Сергей уставился в потолок, глаза бегали по белым плитам, перескакивали на стены и обратно. Если особо не вглядываться, нет, скорее не вчувствоваться, то все предельно материальное. Но стоит чуть сдвинуть восприятие, как со всех сторон проступают эти мутные пятна. И ладно бы просто пятна, но они отталкивают у меня что-то внутри, отталкивают неприятно, а некоторые болезненно. Сергея пробил холодный пот. Он с силой зажмурился. Медленно и словно нехотя ощущение погасло. Черт! Так и свихнуться недолго.
Он полежал так с полчаса, стараясь ни о чем не думать, и кажется, заснул. Через некоторое время способность слышать, осязать, обонять вернулась вновь. Еще не открывая глаз, понял, что что-то изменилось. Интересно, что? Сергей поднял веки, повернул глазные яблоки вправо, влево. Взгляд зацепился за подставку для капельниц. Пакетика уже нет, вместо него подвешены два бутылька. На одном вроде бы «глюкоза», а второй повернут надписью набок. Буквы виднеются, но искажены, почти сливаются в одну линию. Сергей всмотрелся, но глаза заболели, начали слезиться. Он опустил взгляд, с силой зажмурился. Так, а это еще что за хрень? Он таращился сквозь сомкнутые веки, но вместо темноты видел контур своего тела. Легкой белесой вуалью окутывают бинты, чуть плотнее –гипс, а внутри темные пятна. Три на правой ноге, три на левой. Одно из трех на левой словно розочка. Пятно на запястье, пять на позвоночнике, все ребра, словно шкура далматинца, да и под ними полный кавардак.
Похоже, что теперь и собственные проблемы доступны для обозрения. Да-а-а делы. Интересно, можно ли их как-то убрать, пятна эти? А то что-то не фэншуй. Сергей напрягся, словно хотел кого-то забодать, представил, что ромашка на ноге сливается в один ком, а потом медленно растворяется, растворяется. Та-а-ак, вроде пропала. Сергей открыл глаза, закрыл. Не видать. Чудненько. Что бы это значило? Интересно, есть ли какая-нибудь связь с реалом или это у меня только в мозгу так поворачивается? Если последнее верно, то ты, брат, параноик. С чем тебя и поздравляю. Интересно поговорить с умным человеком, особенно с собой. Мдя… Ладно, время покажет нужность рубашек с длинным рукавом. И вообще, когда тут жрать дают?
Сергей пошевелил пальцем, прислушался. Буквально через несколько секунд приблизились  шаги, дверь открылась, через порог перешагнула высокая девушка в зеленом халатике. Из-под такого же чепчика на высокий лоб опускалась черная блестящая идеально ровная челка. Девушка бросила быстрый взгляд на приборы, повернулась к Сергею.
-Да? Что случилось?
-Ээ., -пробубнил Сергей растерянно. –Здрасте.
-Добрый вечер.
-А где Маша?
-Я за нее.
-Классика жанра, -Сергей ухмыльнулся. –А где ружье прячете?
Девушка скупо улыбнулась.
-Ружье? Впрочем вы правы: вам только контрольного выстрела и не хватает.
 Сергей скривился.
-Вижу здесь клятву не Гиппократу дают, не Гиппократу. Вы случаем с Иваном Федоровичем не родственники?
Девушка вскинула брови.
-Вообще-то он мне дядя, но причем здесь это?
-Да так. Смотрел я как-то про семейку Адамсов, так вы чем-то мне ее напомнили.
Девушка вскинула нос, в глазах сверкнул злой огонек.
-Простите, если я вас обидел, -девушка поджала губы, -нет, не если, а что обидел. Просто юмор у вас с дядей специфический. Нет, нет, я бы не сказал, что плохой, мне он даже нравится, но…
Девушка посмотрела, как на пустое место, сообщила в пространство:
-У меня много дел. Если вы что-то хотели…
-Да, да, конечно, - Сергей заторопился, -вообще-то мне показалось, но время обеда и ужина уже миновало. Или тут в качестве лечебного приема применяют голодание?
Девушка сморщила носик.
-Ваш организм подпитывают внутривенно. Видите, капает? Это глюкозка с витаминами и физраствор. Так что можете не беспокоиться.
-Хорошо хоть не ректально, -пробормотал Сергей.
Медсестра смерила его задумчивым взглядом с ног до головы.
-Вообще-то неплохой вариант. Не хотите попробовать? Прекрасно усваивается.
-Боюсь вкусовые ощущения будут потеряны.
-Если учесть консистенцию, то потеря будет не столь и велика.
Сергей качнул головой, смутно удивляясь, что может это сделать.
-Нет уж, нет уж, спасибо, конечно, за заботу, но чем плох обычный способ?
Девушка прищурилась, сообщила мстительно:
-Тем, что у вас половину желудка и треть кишечника с асфальта соскребали. И сейчас они с прочими биоотходами валяются где-то на свалке.
Сергей прислушался к внутренним ощущениям. Какое-то тянущее чувство.
-Странно… Ничего особого не чувствую.
Девушка желчно улыбнулась.
-Еще бы. Ведь чувствовать-то нечем.
Сергей хмыкнул, смолчал. В разговоре с женщиной последнее слово остается за эхом. Девушка выключила капельницу, вытащила из иголки трубочку, а сама иголка осталась прилепленной к руке. Значит, надолго и далеко не одну капельницу еще поставят. Сергей вздохнул, взгляд скользил по комнате, зацепился за тоненькую фигурку. В глазах что-то сместилось, он увидел темное пятно где-то в области низа живота. Эге, понятно. Попал на трудный день. Девушка уже шла к двери, когда он окликнул:
-А Иван Федорович., -девушка вскинула бровь. Сергей поколебался, потом спросил сбивчиво. –С ним все в порядке?
Девушка поджала губы, во взгляде появилась настороженность.
-А почему вы спрашиваете?
-Да так, -Сергей криво ухмыльнулся, -фактурный человек. Общаться с ним -одно удовольствие.
-Понятно, -девушка смотрела пристально, повторила блекло, -понятно.
Ни слова больше ни говоря, она вышла, тихонько щелкнула дверь. Нда.

Три дня его кололи капельницами, каждое утро осматривали, мерили температуру, кормили таблетками, а на четвертый в палату вошли двое дюжих санитаров. Один открыл вторую половинку двери, другой втолкнул каталку. С противным визгом колес она пробрямкала до кровати. Следом вошла толстенная тетка. Ростом санитарам по грудь, но вширь, что в рост. Она покрикивала на санитаров, сквозь толстые очки маленькие свинячьи глазки расплывались, как у мультяшных героев.
-Так. Берем. Осторожней, осторожней. Он же как конструктор, чуть передвинь –враз рассыплется.
Сергей сцепил зубы, пережидая, пока его переложат. Странно, в общем-то не сильно и больно. Только в шее кольнуло да в пояснице. Кровать уплыла вниз и вправо, снизу и с боков облегло холодное и твердое. Мимо проплыли дверки, коридор, облицованный до потолка голубой плиткой, через равные промежутки –белые прямоугольники. Из одного как раз выкатывали на инвалидном кресле лысого старика. Он смотрел перед собой затуманенным взглядом, иссохшие птичьи руки безвольно покоились на коленях, голова покачивалась, словно у неваляжки. Доехали до стены, что-то зашумело, приближаясь, щелкнуло. Каталка въехала в бежевую комнату три на три, обделанную чем-то блестящим типа алюминия, остановилась. Санитары перетаптывались, один облокотился на стену, тетка, что стояла у изголовья, куда-то ткнула. Загудело, щелкнуло, стены дрогнули, пол ощутимо провалился.
Сергей не успел досчитать до двадцати, как вновь вокруг дернулось, тело слегка потяжелело. Его выкатили в раздвинувшиеся створки. Здесь стены окрашены синей масляной краской до середины, дальше до потолка все белое. Тоже видать краска. То ли здесь так задумано, то ли ремонт еще не успели сделать. Двери кончились, каталка чуть накренилась, по лицу мазнули теплом. Сергей скосил глаза. Через равные промежутки возникали оконные проемы. За стеклами колышутся ветлы берез, чуть дальше слабо шелестит толстыми мясистыми листьями старый тополь.
-Так, граждане, посторонитесь: больного из реанимации везем.
Сергей поморщился от визгливого наглого тона. В ответ тут же справа и слева заголосило:
-И что!? Мы тоже больные! Я уже два часа в очереди сижу.
-А я с работы отпросился!
-И вообще, ему какая разница, а мне еще в детский сад за ребенком!
Сергей лежал, с интересом наблюдая за перепалкой. Словно струи пыли перелетали через него, устремлялись к сестре, но все таки частью касались то груди, то головы. Внутри сразу заныло, Сергей попытался отклониться, но где там, только дернулся. В этом гипсовом бронежилете все равно, что заживо похоронен.  Сестра уперла руки в боки, зло прищурилась.
-И что? Значит, вам десяти минут жаль, а на человека наплевать?
-А мы что не люди?- загудело в ответ.
Сестра распуширилась, словно клуха над циплятами.
-Да вы хоть знаете, сколько у него переломов? Да у вас всех вместе взятых столько не было за всю жизнь. И не стыдно вам?
Сергей прошептал слабо:
-Сестра, я подожду. Мне в самом деле спешить некуда.
Струи пыли начали медленно рассеиваться, озадаченное молчание сменилось смущенным:
-Да ладно… Идите. С такими травмами сердце может не выдержать.
-Если десять минут, то подождем. Столько ждали, так что…
Медсестра, что было уже открыла рот для гневной отповеди, опустила глаза, что-то буркнув под нос, дернула дверь:
-Степаныч, ты как? Можно?
-Да,да, конечно, Лариса  Петровна, мы как раз закончили с бабушкой.
Из дверей вышел бодрый старикан, совершенно седой, сквозь редкие волосенки на макушке проглядывала загорелая лысина. Вслед за ним выдвинулась бабка с бумагами в руках, переваливаясь, как беременная утка, пошла к сидушкам. Взгляд рентгенолога пробежал по народу, остановился на Сергее. Блеснули неестественно белые ровные зубы.
-Кто это у нас тут разлегся? Кто это развалился, как король? Пойдем, пойдем, дорогой.
Сергей было дернулся, но сухая ладошка вся в пигментных пятнах легла на грудь.
-Ты куда? Лежи, болезный ты наш, лежи. Я ж пошутил. Мы все сами. Да и здоровья у нас о-го-го, хоть отбавляй. Правда, ребята?
-Да, -прогудело в ответ, -Олег Степанович, правда.
-Ну, и ладушки, завозите хлопца.- Сергея подкатили к некоему сооружению, напоминающему гибрит кушетки с роботом по сборке авто. Старичок отошел к пульту, что-то нажал, передвинул. Кушетка чуть повернулась, опустилась так, что носилки стали на палец выше. –Так. Осторожно. Взяли… Р-р-раз. Ну, вот и все. Полежите пока. А вы, ребятки, подождите в коридоре. Если что, позову.
-Хорошо, Олег Степанович, мы будем прямо за дверью.
Рентгенолог кивнул, санитары еще выходили, когда он вернулся к столу, пробормотал:
-Итак, что тут у нас… Нога. Угу, понятно.
Он подвигал рычажок. Сооружение из труб и проводов наехало на него так, что нога попала в красное перекрестье, словно кто-то целился из огромного ружья.
-А теперь так.
Старичок подбежал, откорректировал положение механизма уже вручную, проследил, как медсестра прикрывает пациенту свинцовым передником гениталии. Они вместе зашли в соседнюю комнату, щелкнуло, откуда-то сверху прозвучал слегка искаженный голос:
-Внимание… Не шевелиться. –Что-то загудело и тут же пошло на убыль. Прошло секунд десять, тот же механический голос оповестил. –Можно.
-Все?
-Нет, -старичок покачал головой.
Вместе с медсестрой они перевернули Сергея на правый бок, дальше процедура повторилась. Рентгенолог с медсестрой долго не появлялись. Сергей устал лежать на боку. Морщась от боли, ругаясь сквозь зубы, перевернулся на спину. Уже начал беспокоиться, не случилось ли чего, в таком возрасте инфаркт или инсульт могут застать, где угодно, как щелкнуло, распахнулась дверь. Вышла хмурая медсестра, а вслед за ней рентгенолог. В руках две серые блестящие пленки с такими же невнятными пятнами. Рентгенолог рассматривал их с таким отвращением, словно перед ним две отвратительные мерзкие слизистые жабы, бормотал раздраженно:
-Лариса Петровна, или я полный идиот в рентгенологии, или первый снимок был запорчен. –он поднял глаза на медсестру, спросил с нажимом. –Прав я или нет?
Медсестра погладила врача по плечу, робко сказала:
-Олег Степанович, успокойтесь, ради бога. Первый снимок в любом случае верен.
-Почему?
-Так на основании его пациенту делали операцию. Кости собирал Константин Федорович, а он всегда в трезвом уме и здравой памяти.
-Ах да, -рентгенолог устало потер лоб, потом тряхнул пленкой. –Но тогда с последней что-то не то!   -он замер,  с подозрением уставился на Сергея. Осмотрев его с ног до головы, спросил тихонько. –Милейший, это вы сами развернулись?
-Ну да, -Сергей виновато улыбнулся, -вас так долго не было, а у меня нога затекла –вот и…
Они переглянулись с медсестрой, глаза рентгенолога остро блеснули:
-Это со сломанной то спиной?
Сергей растерянно заморгал. Рентгенолог помахал листочками, протянул задумчиво:
-Та-а-ак… -он оглянулся на медсестру. –Похоже вы правы, Лариса Петровна.
-Конечно, права, -медсестра подбоченилась. -А в чем?
-А давайте-ка взглянем вооруженным глазом. –рентгенолог взял со стола лупу, посмотрел в нее поверх очков. –Интересно, интересно, -он то приближал, то отдалял от лица лупу, щурился левым глазом.- Да, действительно, это его кости. Но это же просто невероятно! Когда делали снимок?
-Четыре дня назад.
-Поразительно!- старичок отодвинул лупу, воззрился на Сергея, словно на голопагосского варана в очках и шляпе. –Теперь я вижу места сколов, но хрящ… Лариса Петровна, можете представить себе вот такой хрящ, -он тряхнул снимками, -через три дня? 
Медсестра развела руками.
-За все сорок лет, что я работаю, такое вижу впервые.
-И я, и я, хотя на двадцать лет вас старше. Это уже не хрящ, а самая настоящая кость, что формируется только через месяц. Да что я., -рентгенолог поднял палец, помахал им в воздухе, -посмотрите периодику, забейте в браузере, но могу и так вам сказать, что подобного случая в истории медицины не случалось.
-Разве что в библии…
Старичок отмахнулся, сказал, морщась, словно хлебнул уксуса:
-Сказки для слабых и увечных, утешение для немощных. Но мы то знаем, что если кто-то где-то и видел чудо, то этот кто-то всегда не ты.
Медсестра поджала губы, спросила тихонько:
-Неужели с вами никогда не случалось ничего такого?
-Какого? –рентгенолог приподнял мохнатую седую бровь.
-Необычного, необъяснимого.
Старичок скривился, несколько секунд молчал, затем отмел решительно:
-Все необъяснимое можно объяснить, если хорошо постараться.
-Вы правы, -медсестра вздохнула. –Если хорошо постараться, объяснить можно все. Даже жизнь на Земле.
-О как вы правы, Лариса Петровна.
-И даже вот его? –медсестра указала взглядом на Сергея.
-Конечно. -старичок ткнул пальцем в снимок. -Вот это -всего лишь следствие ускоренной регенерации. Клетки работают все так же, но с гораздо большей скоростью.
Сергей зашевелился, спросил с беспокойством:
-Вы имеете ввиду, что весь организм перешел на ускоренный режим? Значит, я быстрее состарюсь?
Рентгенолог поколебался, ответил неуверенно:
-Вряд ли… У вас же аппетит не настолько возрос, да и процессы выделения, наверное, не столь уж скоротечны? –он посмотрел на медсестру, та помотала головой.
-Нет, ничего необычного в этом отношении замечено не было.
-Вот видите. Значит, это местное.
-Но.. это не опасно?
-Чем? –рентгенолог дернул плечами. –Что через недельку, а то и раньше помашете нам ручкой и фьють –только вас и видели? Да многие из лежащих здесь готовы были бы на такую опасность. Не знаю, конечно, какие будут последствия, но пока что это вам только на руку.
Сергей вспомнил скрежещущий удар, боль, прошептал севшим голосом:
-Да уж, повезло так повезло. Как утопленнику.
Рентгенолог повернулся к медсестре.
-Я доложу ситуацию главврачу, а там уж пусть решают.
-Хорошо.
Сергей поднял голову с каталки, поинтересовался:
-Ивану Федоровичу? Как он там?
Рентгенолог посмотрел на него неприязненно, ответил сухо:
-Иван Федорович сейчас отсутствует. Временно его замещает Маргарита Федоровна.
-Жаль. Хороший был человек.
-Почему «был»? –медсестра расширилась, словно монгольфьер. – Заметили вовремя, так что мы надеемся, что Иван Федорович поправится.
Старичок сверкнул глазками на медсестру –та мгновенно заткнулась –зыркнул на Сергея.
-Скажите-ка мне, милейший, правда ли, что именно вы заметили, что с нашим многоуважаемым Иван Федоровичем что-то не в порядке?
Сергей насторожился. Воздух вокруг рентгенолога словно загустел, утратил прозрачность, собрался в темные струи. Сергей кашлянул, проговорил медленно:
-Да, я. Хотя вряд ли я один. Просто никто особо внимания не обращал, а мне лежа что делать? Смотри да смотри. Вот и заметил, что он время от времени за поясницу держится, да еще и морщится. Сам он, может быть, на автомате это делает, но со стороны то виднее.
Рентгенолог снял очки, задумчиво моргая, протер линзы платком.
-Со стороны оно, конечно, виднее… Однако же мы ничего такого не заметили.
Сергей поморщился, сказал убежденно:
-Вы все в делах, заботах. А когда чем-то поглощен, то не то, что вокруг, сам не замечаешь, во что одет, что ешь, с кем спишь.
-Эх, молодость, молодость. –старичок грустно улыбнулся, водрузил очки на место. Где мои студенческие годы? Это тогда, поглощенный учебой, наукой, я ничего не видел вокруг. А сейчас и рад был бы увидеть, а зрение не то.
Сергей несколько виновато и беспомощно улыбнулся. От старости и смерти лекарство многие искали, но еще никто не нашел. Он вздохнул, сообщил сбивчиво:
-Ничего как раз не было у того студента, кем вы были много лет назад. А у вас есть, уже есть то, чего не отнимет никто.
-И что же? –старичок вскинул брови белые мохнатые, кустистые.
-Ваши годы, ваш труд, тысячи, десятки тысяч людей, которым вы помогли и сотни, которых спас ваш профессионально точный диагноз.
Старичок, что слушал недоверчиво, заморгал часто-часто, голос дрогнул.
-Вы., вы, правда, так думаете? 
-Конечно. Вы –это вовсе не ваше тело, дряблое ли оно или полное сил, а ваши дела: добрые или злые, черные или светлые, мелкие или великие. И поэтому, когда нас не станет, то на самом деле не станет не нас, а всего лишь наших оболочек, а мы сами останемся, а то и разрастемся в построенных городах, космодромах, в наших детях, в нашем стремлении все менять и переделывать, идти вдаль, выше и выше.
Рентгенолог с медсестрой слушали, открыв рот. Старичок, наконец, подобрал челюсть.
-Да, молодой человек, -он оглядел Сергея с ног до головы, смерил взглядом ширину плеч, продолжил озадаченно. – В таком возрасте и такие взгляды. Похоже, вас в самом деле по голове слишком сильно стукнули.
Сергей криво улыбнулся. Стукнули –это мягко, очень мягко сказано.
-Вы не согласны со мной?
Старичок покряхтел, развел руками.
-Как не согласиться, когда это правда? Конечно, согласен. Но самое удивительное, что наши взгляды совпадают, а вот возрастные категории, гм… Ладно, -он вздохнул, оглянулся на медсестру, -Лариса Петровна, что у нас в третьей палате?
-Два места свободны.
-Переводите молодого человека туда.
-А Маргарита Федоровна?
-Не будет против.
Глава 7.

Прямо из рентгенкабинета его перевезли до лифта, а там подняли на третий этаж. Палата светлая шесть на четыре в поперечнике. Вдоль длинных стен по две кровати. У окна обе заняты. На одной небритый лохматый мужик лет сорока лежа на спине, читал газету. Правая нога вытянута под сорок пять градусов вверх, в пятке спица, от нее тросик через блочок и вниз к гирьке. Мужик стискивал зубы, газета похрустывала в руках, но молчал, терпел. Слева -парень лет восемнадцати. При скрипе колес каталки приподнялся на локте, взглянул с интересом. Одеяло сползло, обнажая перебинтованную грудь. Он поморщился, спросил недовольно:
-Теть Лара, вы кого к нам привезли? Мумии в соседней палате.
-Помалкивай, умник, -прикрикнула тетка. –Этот мумий вас еще переживет.
Парень ничуть не смутился, протянул недоверчиво:
-Ага, как же. Он же ни помочиться, ни утку сам не сможет засунуть.
Медсестра смерила его убийственным взглядом, заверила насмешливо:
-Сможет. Через пару дней.
Парень хмыкнул, недоверчиво покачал головой. Дверь хлопнула, он тут же повернулся к Сергею.
-Эй, мужик, я Васька, а тебя как зовут?
-Сергей.
Он оживился, с трудом сел, облокотившись на стену.
-Слушай, Серый, где-то я тебя видел. Ты случайно вчера в драке с ЦСК не участвовал?
-Нет.
-А жаль. Ох, и лихая месиловка была. Кровищей всю площадь залили. Пожарки потом полдня асфальт отмывали. А зубов, говорят, насобирали столько, что ни в одной стоматологии нет.
-Там тебя и отделали? –с усмешкой поинтересовался Сергей.
-Точно! –он с гордостью похлопал по груди, ругнулся сквозь зубы. –Два ребра сволочи сломали, одно из них легкое проткнуло –чуть не загнулся.
-Не повезло.
-Да нет, -парень отмахнулся, -ерунда. Ты не видел тех, кого отделал я. Вот им не повезло, так не повезло.
Сергей ухмыльнулся, мотнул головой:
-Поди еще здесь лежат.
Парень пожал плечами.
-Хрен его знает. Я не встаю еще, а те, по ком я прошелся, думаю и лежат то с трудом.
-Герой.
-А то. Знай наших. Спартак чемпион! Ура! Кхе-кхе.
Он закашлялся, сплюнув кровью в ведро у кровати, кивнул на соседа:
-Это Андрей. Он хоть и не разговорчив, но человек терпимый.
Мужик ухмыльнулся, кивнул, но ничего не сказал. Сергей кивнул в ответ, поинтересовался:
-А ты как здесь очутился? Тоже болельщик?
Мужик поморщился, ответил кратко:
-Наехали.
Сергей покачал головой, посочувствовал:
-Совсем бандюги оборзели, зверье зверьем.
Мужик криво ухмыльнулся, переглянулся с болельщиком –у того тоже почему-то рот до ушей- пояснил с неохотой:
-Да не, мы наехали, -видя непонимающий взгляд Сергея, буркнул. –Да только те парни, кому мы предъяву кинули, покруче оказались.
-Понятно, -Сергей покивал,- шли за шерстью, а вернулись стриженными.
-Примерно так. Ну, а ты, мужик, кем обижен?
-Да вот тоже наехали.
Небритый оживился, пророкотал покровительственно:
-За что? Если по беспределу, обращайся: поможем.
-Вряд ли.
Мужик нахмурился, косой шрам, что спускался со лба через левую бровь на скулу, побагровел.
-Нет, я не понял. Ты что ж думаешь, я пустой базар веду? Да ты за кого меня держишь? Да ты знаешь, что нас все менты стороной обходят, а по влиянию и силе нас только солнцевские превосходят? Так что, если говорю, что пасть порву, значит, порву.
-Даже тридцати тонному грузовику? –спросил Сергей с затаенной насмешкой.
-Ээ., -мужик смотрел несколько секунд озадаченно, -что ж ты сразу не сказал?
-А я и сказал, -Сергей ухмыльнулся. –Разве нет?
Лохматый пожал плечами, встретился взглядом с болельщиком. Тот скривился.
-По ходу, да. –лохматый хмыкнул, оценивающе оглядел Сергея. –Ну, и как ты?
-Как отбивная: ни одной целой косточки.
-Понятно, -лохматый озадаченно покачал головой. –Хотя вообще-то ни хрена не понятно. Когда ты, говоришь, это случилось?
Сергей прикинул, сколько в отключке  провалялся, сколько в памяти пробыл в больнице.
-Дней пять назад.
-Охренеть! –мужики пучили на Сергея глаза, лохматый шлепнул себя по колену от переизбытка чувств, взвыл. –Твою ж мать! –глаза побелели от боли, гирька раскачивалась на блочке, тот скрипел, ногу то вытягивало, то отпускало. Сергей смотрел на дырочку, через которую спица входила в ступню, в животе что-то заворочалось нехорошее. Мужик скрипнул зубами, выдохнул. –Уууу… У меня только нога сломана –и то уже две недели распятый валяюсь, а ты пять дней –и как огурчик. Это как понимать?
Сергей пожал плечами, с удивлением ощутив, что действительно пожал, а не сделал попытку.
-Меня сам главврач врачевал. Просто маг, а не лекарь.
-Это кто, -прищурился лохматый, -Иван Федорович, что ли?
-Он самый.
-Так он и ко мне приходил. А толку что-то как не было, так и нет.
-К тебе только приходил, а мной непосредственно занимался. Чуешь разницу?
-Чую, -лохматый шмыгнул, вытер нос, сказал с мрачной убежденностью, -а ты мужик не простой. Видать, в положении. Если сам главнюк расстарался.
-Да брось, -Сергей саркастически хмыкнул, -из меня положенец, как из тебя сейчас балерун. Просто, когда прибыл, я на тот свет уже дверцу открывал. Вот и пришлось заняться вплотную.
-А нас, значит, не жалко, -мрачно сообщил Васька.
-Если всех жалеть, -поддержал Андрей, -никаких слез не хватит.
-Да бросьте вы, мужики, -приподнято воскликнул Сергей. –Да на вас еще пахать и пахать.
-Эт точно, -буркнул Андрей, -я плугом буду, а ты, Васька, пахарем, где б только коня взять?
Все трое посмотрели друг на друга, захохотали. В комнату заглянула голова в зеленом чепчике.
-Вот жеребцы. Хватит ржать! Вы в больнице, а не в конюшне бега устраиваете.
Болельщик помахал рукой, спросил жизнерадостно:
-Теть Лариса, когда там ужин?
-Сейчас принесу.
Буквально через минуту дверь приоткрылась. Позвякивая чашками, показалась блестящая хромом тележка, на верху три дымящиеся тарелки, на средней что-то поменьше, на нижней вовсе хлеб со столовыми принадлежностями. Вслед за тележкой вдвинулась давешняя тетка. Окинув строгим взглядом помещение, она подъехала сперва к Василию. Тот суетливо зашевелился, шумно вздохнул, заохал, придерживая ребра.
-Вот это запах! Борщ. С ума сойти. Я ж его пару лет уже не едывал.
Тетка переложила на его тумбочку тарелки, положила хлеб, ложку, сообщила с гордостью:
-Со старым салом. Такого, я уверена, ты никогда еще не пробовал.
-Ну-ка, ну-ка, -он зачерпнул парующее варево: одна ложка, вторая, воскликнул восторженно. –У вас не повар, а кудесник. Из какого ресторана его выманили?
Медсестра довольно заулыбалась.
-Счас прям все выложу, ага. Ты, Васятка, ешь, ешь, много не разговаривай.
Медсестра подъехала к лохматому, тот довольно заурчал, как большой чеширский кот, затем к Сергею. Она взяла ложку, подсела к кровати.
-Ну, милок, давай за папу, за маму.
-С таким запахом я и за бабушку с дедушкой готов.
Через полчаса, уделав красными пятнами гипс на груди и шее, Сергей сыто взрыгивал. Живот упирался в гипс, словно в рыцарские доспехи, внутри возмущенно двигалось, булькало.
-Молодец, -похвалила медсестра, промакивая салфеткой рот, затем вытерла подбородок. –Аппетит хороший, значит, поправляешься.
Она встала, пособирав тарелки, потащила тележку к дверям. Сергей окликнул, когда медсестра уже выходила:
-Лариса Петровна, мне бы снять гипс хотя бы с одной руки…
-Зачем?
Сергей помялся.
-Ну…
Медсестра вскинула брови, ждала, глядя на краснеющего Сергея.
-А.. ты про это. Если что, зовите санитарку. Они для этого здесь и работают.
-Лариса Петровна, -взмолился Сергей, -вы же знаете, что мне уже можно.
-Знать знаю, -медсестра покачала головой, сказала строго -но правила есть правила. Пока двух недель не прошло, ни о каком снятии и речи быть не может.
-Но…
-Нет! Без решения главврача я ничего делать не буду. Предваряя следующий вопрос, скажу сразу, что сообщу о вашем желании. Но вряд ли и она разрешит. Тем более, что завтра собирается комиссия. 
-Зачем?
-Обсудить ваш случай, -она сделала паузу, многозначительно поглядев на Сергея. –И уж если там решат, что можно, то все сделаем сразу же. А пока… -Она придержала закрывающуюся дверь. –Кстати к вам уже можно пускать посетителей. Если вам нужно, мы принесем телефон.
-А он уцелел? –с удивлением поинтересовался Сергей.
-Местный, -пояснила медсестра и закрыла дверь.

На следующий день после завтрака санитарка принесла радиотелефон. Сергей помялся, смотрел беспомощно. Санитарка оглядела критически, сморщила нос.
-Ладно, мумий троль, говори номер.
Сергей набычился, но спорить не решился, продиктовал. Санитарка потыкала в клавиши, Сергей попросил робко:
-Спросите Александра Ивановича к телефону.
Санитарка поморщилась, поинтересовалась брезгливо:
-Зачем мне это?
-Но надо же как-то обращаться, -не понял Сергей.
Санитарка присела на кровать, приложила телефон к уху.
-На, говори сам, я подержу.
В трубке гудки: один, два, три… На десятом Сергей пробормотал, косясь на выпирающие из халата сиськи:
-Странно. Обычно отец сразу берет. Телефон у него постоянно с собой.
Голос у медсестры стал низким, она проворковала горячим шепотом:
-Может быть, отошел куда-нибудь?
-Куда? –удивился Сергей. –У него сотовый. Всегда в кармане. Даже в душ берет.
-Ну, мало ли., -промурлыкала медсестра.-Если мужчина да еще свободный.
-Гм, -Сергей запнулся. Как-то про это он и не подумал. Да и отца в качестве мужчины не воспринимал, а ведь батя действительно еще совсем не стар. –Вообще-то да. Мало ли.
Дверь скрипнула, Сергей скосил глаза, в груди екнуло. В дверь робко заглядывал седоватый мужчина в  замшевом пиджаке.
-Можно?
-Отец! А я тебе звонил…
-Да? А то номер какой-то незнакомый. Подумал, что сейчас не до разговоров. –он окинул взглядом палату, кивнул всем сразу. –Здравствуйте.
-Добрый день, -ответила медсестра. Васятка с Андреем кто кивнул, кто буркнул что-то под нос. Один с интересом следил за футбольным матчем на маленьком экране телевизора, второй хмуро тыкал толстым пальцем в дисплей айпада. Она встала со стула. –Присаживайтесь. Можете пообщаться, но не больше получаса. В десять часов у нас комиссионный осмотр.
-Да, да, конечно.
Отец проследил, как за медсестрой захлопнется дверь, осторожно опустился на стул. Глаза с тревогой следили за лицом.
-Как ты? Мне сказали, что у тебя все кости переломаны, но сейчас все стабильно. Это правда?
-Да. –Сергей взглядом подозвал поближе. Когда отец наклонился, сообщил шепотом. –На самом деле, если б меня распеленали, я б уже и ходить смог.
-Ох!-отец отшатнулся, глаза расширились. –Это просто невероятно! За неделю. Но как такое возможно? У биологических процессов есть же определенная скорость. Не понимаю…
-Видимо, скорость может варьироваться в некоторых пределах. Но каковы их границы…
-Не знаю. –отец пожал плечами. Помолчав, сообщил задумчиво. –И, похоже, никто не знает.
-Вот сегодня и собираются, чтоб обсудить это. Может быть, прольют свет на мою историю.
Отец покачал головой, глаза становились все тревожнее.
-Сынок, будь осторожнее. Если что и знаешь о своих способностях, то сильно не распространяйся.
Сергей поймал заинтересованный взгляд Васятки, принужденно рассмеялся:
-Отец, да ты о чем? Какие способности, когда из меня чуть фарш не сделали? Просто повезло.
-Да, да, конечно, -отец посмотрел испытующе, -но ты просто не видел свою машину после аварии.
-А что с ней?
-Смесь мяса и стали. Или, как ты верно подметил, фарш со стружкой.
Сергей открыл рот и медленно закрыл. Отец смотрел с грустью.
-Так что будь готов, что тобой заинтересуются всерьез.
-Да кто? Эти гиппократы? Пошлю в лес лекарства в полночь собирать. И пойдут, куда денутся.
-Дай бог. –отец наклонился к авоське, на свет появились яблоки. –Я тебе тут фруктов принес, сок гранатовый, булочки, кифирчику с колбасой печоночной. А то кормят в больницах не очень.
Сергей покраснел, пробормотал смущенно.
-Пап, да надо ли было? Из меня пока едок…
-Не спорь. Тебе поправляться надо. С тебя ж крови нацедили, как с коня –тяжеловеса.
Андрей хмыкнул, переглянулся с Васяткой. Сергей вздохнул, сказал обреченно:
-Ладно, оставь в холодильнике, -он помолчал, отвел взгляд. –Бать, а тебе Катя не звонила?
-Да, звонила.
-Когда?
-Когда авария случилась.
-И что сказала?
Отец пожал плечами, сообщил осторожно:
-Только то, что случилась авария, и что тебя отвезли в эту больницу.
Сергей смотрел пристально.
-И больше ничего?
-Нет. –отец помолчал, спросил. –А что?
-Да нет, ничего, -Сергей отвел взгляд, -просто не могу с ней связаться.
-Поссорились? – спросил отец с пониманием.
-Да вроде бы нет, -Сергей вздохнул. –Во всяком случае я так не думаю.
-Женщины.,- сказал отец с неопределенной интонацией, -их порой сложно понять. –он подвигал складками на лбу, сказал нерешительно. –Если хочешь, могу попробовать с ней поговорить.
-Нет, не надо.., -Сергей помолчал, борясь с собой, потом выдавил. –Хотя да, поговори. Отец, скажи ей, что я виноват, что вел себя по свински и очень сожалею. –он сжал челюсти, закончил совсем тихо, -скажи.., что я ее люблю, сильно.
Отец стиснул загипсованное плечо, взгляд потеплел.
-Скажу. Диктуй телефон.
Он только взял ручку, как за дверью приблизился шум голосов, звук шагов. Дверь распахнулась, один за одним в палату вошли человек шесть в белых халатах и четверо в зеленых: все мужчины кроме одной женщины да и та с натяжкой. Высокая худая как вобла, в толстых роговых очках, волосы собраны на затылке в тугой узел. Тонкие губы стиснуты в прямую линию. Именно она с высоты пятнадцатисантиметровых каблуков продекларировала неприятным голосом:
-Всех посторонних попрошу покинуть помещение.
Отец подхватился.
-Да, да, я уже ухожу.
-Всего доброго.
Отец обернулся от дверей.
-Еще увидимся. Я позвоню.
Сергей кивнул, дверь захлопнулась. Женщина кивнула санитарам, посмотрев на Василия с Андреем, сообщила бесцветно:
-У вас назначены процедуры.
-Что еще за процедуры? Эй, эй, у меня телефон на зарядке.
Не слушая возмущенных воплей, санитары выкатили кровати в коридор, где голоса постепенно затихли. Доктор с широкими плечами и с черными зачесанными назад волосами до плеч прикрыл дверь, повернулся, взгляд отыскал Сергея.
-Беляев Дмитрий Викторович –эндокринолог, -представился врач.
-Приятно познакомиться, -кивнул Сергей.
-Взаимно, -врач остановился в трех шагах от кровати, указал глазами направо, налево. –Это мои коллеги. Как я понимаю, вам не нужно объяснять, чем вызван наш интерес?
-Нет.
-И что вы по этому поводу думаете?
-Если честно, теряюсь в догадках.
-Хм, -Беляев переглянулся с полным лысоватым доктором. –И у нас их немало. Скажите, а вы раньше замечали за собой ускоренный метаболизм? Ведь именно им можно объяснить ваше быстрое выздоровление.
Толстенький врач покачал головой.
-Дмитрий Викторович, каким бы ни был у нашего пациента обмен веществ, а его скорость не превышала в пиковые моменты норму более чем в десяток раз, но этим никак не объяснишь восстановление нервной системы позвоночного столба. За такое короткое время.
-Возможно вы правы, а может быть и нет, -эндокринолог потер лоб. – Скорее всего и у других людей схожие процессы, но вполне вероятно, что при обычных скоростях нервные клетки просто не успевают соединиться до момента рубцевания. А после этого уже все: барьер закрыт.
-А если дело не в скорости обмена веществ? –все уставились на женщину. Она поправила очки на переносице, сказала с апломбом. –Если дело в регенерации?
 -Регенерация вне обмена веществ? –Беляев развел руками. –Это же нонсенс!
Толстячок помотал головой, пояснил медленно.
-Галина Анатольевна, видимо, имела ввиду, что регенерация –это ускоренный обмен веществ, но только в области нарушения целостности тканей, функциональности органов, то есть в ране.
-Именно, -женщина кивнула. –Любые разрушения требуют восстановления, а значит, энергии, материалов. Все это можно получить либо из вне, что так же затратно по энергии, либо непосредственно из организма. Из его уцелевшей собственно части.
-Гм, да, -важно поддержал толстячок. –И понятно, что целые части тела не должны особо дергаться, ведь они являются основным источником питательных веществ и энергии. Ведь если еще и они будут тратить энергию и строительный материал, то процесс восстановления может замедлиться, а то и вовсе не реализоваться.
Сергей зашевелил, спросил с нервным смешком:
-Для этого больных заставляют лежать и мало кормят?
-Точно, -толстячок довольно заулыбался. –А вовсе не потому, что мы жадные тираны. Хоть человек и сильно худеет, но это ему идет только на пользу.
-Особенно в современных условиях изобилия пищи.
Беляев подпер подбородок, пальцы заскрипели по черной щетине.
-Пусть так, но чем вызвана такая скорость регенеративных процессов?
-Вы не знаете? –удивился толстячок. Хорошо, я вам расскажу. –Ехал парень, ехал, а тут грузовик. Хрясь –и раскатал его по асфальту, как бог черепаху.
У Беляева заиграли желваки, глаза зло блеснули.
-Хватит меня подначивать, Павел Андреевич. Вы прекрасно понимаете, о чем я. Через наши руки таких раскатанных сколько прошло? Тысячи. А кое-кого намного сильнее помяло. Так в лучшем случае –инвалидное кресло, а в худшем…
Все усиленно морщили лбы, хмурились, толстячок снял очки, близоруко щурясь, протирал их. Белев посмотрел направо, посмотрел налево, кашлянул.
-Видимо, выражу общее мнение, если скажу, что понимания по этому вопросу нет.
Широкий бородатый мужчина прогудел виновато, словно царь-колокол:
-Очень мало данных. Нужен глубокий анализ всех систем.
Остальные закивали, Сергей задвигался, спросил нервно:
-Это каких таких систем?
-Опорно-двигательной, нервной, кровеносной, био-химической, генной, гормональной и так далее. В общем много чего нужно проанализировать как в отдельности, так и вкупе.
-Ну, так анализируйте.
-Вы не против? –Беляев поднял бровь.
Сергей вздохнул, внутри появилось нехорошее предчувствие. Он напрягся, но ни от кого в комнате не исходило ничего темного. Странно.
-Нет. Если это поможет еще кому-нибудь, то я за.
Толстячок прижал руки к груди, в глазах горячая благодарность.
-Вы не представляете, насколько это важно. Только подумайте, если мы разгадаем природу вашей регенерации и сможем перенести ее на других людей –это же просто дух захватывает!
-Да вот представляю.
-В самом деле? –поинтересовалась женщина.
-В самом, -Сергей смотрел несколько напряженно. –А вы сами –то в полной мере осознаете последствия?
-Какие еще могут быть последствия, кроме нобелевской премии? Даже кучи таких премий?
Все переглядывались, довольно улыбаясь, загудели, словно пережравшие сладкой пыльцы шмели. Сергей вздохнул.
-Не хочу вас разочаровывать, но в каждой бочке меда есть и ложка дегтя. А здесь целая лопата.
Беляев скептически усмехнулся.
-И в чем же вы такое увидели?
-В том, что девяносто процентов медицинской отрасли отомрет за ненадобностью.
На Сергея уставились, как на посланца ада. Улыбки медленно гасли, врачи смотрели друг на друга, отводили глаза. Беляев стиснул челюсти, покачал головой.
-Да уж, дилемма…

  Глава 8.

Двери распахнулись, быстрым шагом в комнату вдвинулся военный в штатском. Что военный, сомнений было мало: черный костюм, белая рубашка, красный галстук, высокие скулы, тяжелая челюсть, раздвоенный подбородок и стальной взгляд говорили об этом однозначно. В открытую дверь виднелось четверо лбов в камуфляже, бледная что-то лепечущая главврач.
- Полковник ГРУ РФ Метелин Денис Сергеевич. Я избавлю вас от нелегкого выбора.
Мужчина махнул бумагой с гербовыми печатями перед носом Беляева. Лицо эндокринолога вытянулось, глаза забегали с бумаги на мужчину, прыгали на съежившихся коллег.
-Что все это значит?
Мужчина отчеканил, глядя в его лицо с верблюжьим высокомерием:
-Военное ведомство забирает вашего пациента.
-Но он болен…
-Не беспокойтесь. Мы окажем ему всю необходимую помощь, -полковник скупо улыбнулся. –и даже больше. –он оглянулся. –Лейтенант, забирайте.
-Но я не хочу, -Сергей смотрел зло. –Вы не имеете права.
Полковник поморщился.
-В данном случае это не имеет значения. К тому же это для вашей же пользы.
Из коридора вошли военные, быстро переложили Сергея с кровати, так же стремительно вышли. Носилки покачивало из стороны в сторону, мимо двигались стены, рядом вышагивал полковник. Не стали дожидаться лифта, спустились по лесенке. К мраморным стенам прижимались пациенты, посетители, провожали всех заинтересованными взглядами. В голове метались горячечные мысли, сшибались с силой железнодорожного состава. Во попал. Как кур в ощип. Из этих нежных гестаповских лап так просто не вырваться.
На улице накрапывал дождь, небо серое, грязное словно талый снег. С кончиков листьев высоких кленов медленно отрывались раздувшиеся капли, шлепались в лужи.
Носилки затолкали в неприметную газель без окон, вояки залезли следом, двери захлопнулись. Заработал мотор, Сергей почувствовал, что его клонит в левую сторону, затем только покачивание.
Ехали около часа довольно ровно, затем по ощущениям повернули направо, машину сперва немного, затем все сильнее начало потряхивать, дергать из стороны в сторону. Военные сидели словно статуи. Без эмоций, без мыслей. Абсолютно неподвижные, только покачиваюлись в такт толчкам. Интересно, отбирают таких или уже здесь становятся?
-Эй, ребята, куда едем?
Вояки не отреагировали, только с переднего сидения в зеркало покосился полковник.
-На базу.
-Что еще за база?
-Перевалочная. Скоро приедем. Увидите.
Минут через десять машина остановилась, в форточку заглянула разукрашенная зеленым рожа, посветив фонариком в глаза, рыкнула:
-Проезжайте.
Машину тряхануло, затем пошла ровнее. За стенами приглушенный рев моторов, стрекот. Не прошло и минуты, как остановилась, двери распахнулись. Вовнутрь заглянуло солнце. По голубому небу бегут легкомысленные барашки. Кудрявые кроны сосен желтеют зеленым в закатных лучах багрового светила.
Носилки вытащили, бегом пронесли к ревущему вертолету.
-Эу, погоди, куда меня!?-крикнул Сергей.
Однако, от винтов настоящий торнадо. Одной рукой придерживая фуражку, второй полковник показал на уши, помотал головой. Да, если честно, Сергей и сам своих криков не услышал.
Двери захлопнулись, шум несколько отрезало, но рев стал басовитее, качнуло. Через полчаса тряски все кости ныли так, словно кариес живет не только на зубах, а сами зубы цокали, будто чечетку выбивал. Полковник кивнул на Сергея, один из солдат порылся за спиной, накинул на Сергея плащ.   
-Спасибо, -поблагодарил тот синими губами.
Постепенно тряска уменьшилась, рев турбин выровнялся, да и под плащом потеплело… Пара солдат о чем-то негромко переговаривалась, большая часть дремала, лишь двое у носилок следили за Сергеем, словно боялись, что сбежит. Сергей хмыкнул, проваливаясь в сон. Нет, вряд ли. Опекают, скорее, чтоб на какой рытвине воздушной не вывалился.

Как укутали то, как укутали... Как младенца. Заботливые, понимаешь. Сергей медленно покрутил головой, не чувствуя тряски и рева. И вообще во всем теле поселилось столь легкое и приятное чувство, что хотелось петь и летать. Похоже приехали. Он открыл глаза и тут же зажмурился, но даже под веками видел семь слипшихся солнц.
-Поверните, -донесся слева бесцветный голос. Скрипнуло. -Можешь открывать глаза.
Белое и хром –вот превалирующие цвета в помещении. Белый реечный потолок, белые стены, даже люди во всем белом: в халатах, шапках, намордниках. Двое таких склонились над Сергеем, внимательно всматривались, словно думали, что я знаю доказательство теоремы Ферма или ответ на извечное: «Как обустроить Русь?» А вот хрен вам, Емели всех сортов. Столько лет теорема ждала и ещес сотню обождет. А по второму государственную тайну выдавать не след. Иначе потеряет самобытность страна наша великая, а сего допустить никак нельзя.
-Как вы себя чувствуете? -осведомился один из врачей.
Карие глаза в обрамлении пушистых черных ресниц участливо смотрели сверху.
-Как воздушный шарик, -Сергей светло улыбнулся, -ни рук, ни ног. Покачивает на легких волнах, словно купаюсь в самадхи асапрайната, растворяясь в бесконечной вечности нирваны великого Брахмы.
Врач улыбнулся одними глазами, сказал мягко:
-Ну, вы, конечно, несколько преувеличиваете…
В груди стукнуло, Сергей не понял откуда, но появилось легкое чувство тревоги.
-В смысле?
На заднем фоне шушуканье прекратилось, похоже даже дышать перестали. Врач хмыкнул, посоветовал:
-Посмотрите вниз.
-Вниз? –не понял Сергей.
-Да, на ноги.
Сергей медленно опустил взгляд, вздрогнул.
-Твою ж мать… –прошептал он, неверяще глядя на вывернутую обратно в колене ногу. Что самое хреновое, так это то, что он совершенно не чувствовал боли. Неужели все таки позвоночник… Сергей нервно сглотнул, попробовал пошевелить хотя бы пальцами, но безрезультатно. На лбу выступила испарина. –Черт. Где же это меня угораздило? Или приземлились слишком мягко? –он поднял взгляд, спросил испуганно. –Доктор, что случилось? И почему она в таком виде? Или нельзя ничего трогать?
Врач смотрел пристально. Не отводя взгляда, сообщил легко:
-Почему? Вполне бы можно.
-Не понял, -Сергей помотал головой. По ходу это единственная часть тела, которая ему подчинялась. – Что-то я туго соображаю нынче. Если могли, так почему же не сделали?
Врач медленно развязал шнурок, снял маску. Широкая нижняя челюсть, прямой мясистый нос и толстые губы. Сергей с трудом узнал полковника Метелина. Тот скупо улыбнулся, пояснил:
-Во-первых, это мы привели вас в такой, гм, надлежащий вид. А во-вторых, хотели бы, чтобы вы сами его поправили.
Сергей смотрел, обомлев: глаза по полтиннику, челюсть отвисла.
-Что? Вы серьезно? Сломали мне ногу?
Полковник развел руками:
-Пришлось.
-Подонки, твари! –Сергей рванулся, но все что мог сделать, это лишь скрипнуть зубами. –Да как вы могли? Уроды, нелюди, садисты!
Сергей задыхался, в голову бросился жар. Полковник поджал губы, сообщил сухо, с расстановкой:
-Это неправильные определения. Неверные. Во всяком случае касательно нас.
-Да? –спросил Сергей ядовито. –И что же вам больше подходит? Наверное, ангелы?
-Нет. Ученые, эмпирики, естествоиспытатели. Можно еще добавить патриотов. Ведь все это делаем не для праздного любопытства, а только ради любимого отечества.         
-О, господи, -Сергей поднял очи горе. –Значит, младенца зарезать рука не дрогнет.
Белохалатники заколыхались, загудели, сбоку выдвинулся высокий худощавый парень с нервным костистым лицом и блекло-голубыми глазами. От него явственно исходила угроза. Парень наклонился к уху полковника, попросил свистящим шепотом, не отрывая злобного взгляда от лица Сергея.    
-Денис Сергеевич, можно я ему вторую сломаю?
Полковник чуть дернул головой –скулистый сразу исчез. Не поворачиваясь, пояснил:
-Какой смысл? Он сейчас ничего не чувствует. Хоть танки от грязи обколачивай. –помолчав, добавил с тщательно скрываемым злорадством. –Да и куда торопиться? Всему свое время.
Сергей стиснул челюсти. Полковник придвинул высоченный табурет на хромированных ножках к кушетке, взгромоздился сверху.
-Позвольте разъяснить вам нашу позицию.
-Да пошел ты, -процедил Сергей сквозь стиснутые зубы. -Садист чертов.
Полковник проигнорировал выпад, спросил спокойно:
-Знаете ли вы, Сергей, сколько человек ежедневно погибают из-за опоздавшей медпомощи?
Сергей пожал плечами.
-Понятия не имею. А при чем здесь это? -но полковник ждал ответа. Сергей поморщился, выплюнул нервно. – Ну, не знаю. Десятки, сотни, тысячи?
Метелин грустно усмехнулся, покачал головой.
-Больше полумиллиона.
-Как?..-Сергей хлопал глазами, словно старая советская кукла. –Но это же больше, чем во всех войнах за последнее десятилетие.
-А сколько криков, сколько протестов и запретов, какое виртуозное фехтование санкциями. Забавно, не правда ли?
-Не вижу повода для веселья, -сердито отпарировал Сергей. –В упор. Там гибнут люди.
-Не там, а здесь. Везде гибнут, -полковник наклонился, не мигая, смотрел прямо в глаза. –И, позвольте заметить, не самые худшие.  Кто шею сломает, кто в пожаре задохнется, у кого сердце остановится или кровью истечет…
Сергей перебил:
-Да, конечно, но при чем здесь моя нога? Вы же мне ногу сломали, а не шею.
Полковник отодвинулся, сообщил с некоторым безразличием:
-Можно и шею, но вовсе не обязательно. Все процессы в организме подобны, так что вовсе не нужно добиваться идентичности. Достаточно аналога.
Сергей помолчал, нехотя согласился:
-Хорошо. Ну, сломали. И что дальше?
-Дело за тобой. Ты заживляешь, а мы изучаем, анализируем все процессы, записываем, а затем пытаемся расшифровать. Если получится, то это будет одно из величайших открытий в психобионике, гигантским шагом на пути к трансчеловечеству.
-Которое вы тут же используете в военных целях, -проворчал Сергей.
Полковник пожал плечами, даже не став отнекиваться.
-А когда было иначе? Безопасность личная, семьи, а потом и страны –приоритетные направления со времен пещерного человека. Подобрав камень, думаю, в первую очередь он размозжил голову врагу, а уж много позже догадался, что им можно раскалывать и орехи, перетирать зерно в муку, строить из камня очаг, дома. Так что применим и в мирной жизни –не сомневайтесь. Но не сейчас.
-Понятно, -Сергей скривился, -неуязвимый солдат.
Полковник с сомнением оглядел Сергея.
-Неуязвимый –это слишком громко сказано. Но и способность к быстрому восстановлению –совсем не лишнее свойство. На подготовку одного солдата уходят миллионы. А если вместо госпиталя боец встанет в строй через пару часов, то это сэкономит нам с вами миллиарды, а противнику внушит такой ужас, что он не захочет воевать с такими «неуязвимыми». Просто не увидит смысла. Ведь патроны тоже денег стоят. Не так ли?
-Так.
-Ну, вот и хорошо, -полковник сделал жест –за спиной забегали, зажужжало. Вспыхнули экраны. По одним мониторам поползли извилистые кривые, на других –стереоскопическое изображение внутренних органов в триколоре. Отдельно скелет, окутанный розовой дымкой. Сергей отчетливо увидел затемнение в коленном суставе, сломанный мениск. Он скрипнул зубами. Полковник оглянулся, в глазах вопрос, но Сергей помотал головой. Полковник кивнул. –Ладно, начинайте.
Сергей напрягся, представил, что чернота уходит, мениск зарастает, зарастает. Вот он уже со смехом вскакивает и демонстративно танцует сперва лезгинку, а потом гопака. Он приоткрыл один глаз, потом второй, тупо уставился на экран, потом на ногу. Та как была вывернутая, словно у козла, так и осталась.
-Черт.
-Что случилось? –полковник мгновенно оказался рядом.
-Не выходит, -сдавленно и с некоторым разочарованием ответил Сергей.
Полковник посмотрел на монитор, потер переносицу, попытался успокоить:
-Вообще-то мы и не ждали мгновенного эффекта. Мы ученые, а значит, понимаем, что любой процесс занимает определенное время. Пусть минимальное, но все таки это время, а не мгновение. Пробуйте еще.
Сергей кивнул, стиснул челюсти, зажмурился так, что заболели глазные яблоки.
-Нет, -он с силой выдохнул запертый воздух. –Ничего не выходит.
Полковник подошел к экрану вплотную, трогал какие-то кнопки, отчего кость  то увеличивалась, словно от зума фотоаппарата, то уменьшалась так, что в экран помещался весь скелет.
-Гм, может быть, мы просто не видим?
Сергей помотал головой.
-Нет. Ничего не получается. Я чувствую.
К полковнику подбежал скуластый, что-то шептал на ухо, глядя на Сергея с мерзкой ухмылкой. Метелин нахмурился, дернул головой, но продолжал слушать. Наконец, он кивнул, сказал нехотя:
-Хорошо, Елизар Павлович, действуйте.
Тот выпрямился, став выше ростом, провозгласил в пространство:
-Отключить релаксанты, убрать подачу обезболивающего.
-Но.., -попыталась возразить одна из медсестер.
-Молчать! –рявкнул скуластый. –Вы разве не слышали, что приказал товарищ полковник!?
-Да, но…
-Никаких «но»! Выполнять!
Втянув голову в плечи, медсестра шмыгнула к тумблерам. Пальцы замелькали, словно стрекозиные крылья, жидкость перестала течь по трубочкам, замерла.
Сергей поднял взгляд на полковника.
-И что дальше?
-Подождем.

Прошел час. За это время народу в комнате уменьшилось вполовину, а он стал ощущать ногу, да и все остальное. Сперва дурак обрадовался –это было всего десять минут назад, а сейчас проклинал сквозь зубы этих гребанных экспериментаторов.
Сбоку приблизились шаги, Сергей поднял воспаленные веки, наткнулся на внимательный взгляд полковника.
-Ну как? –с интересом спросил Метелин.
По лбу побежала горячая струйка, юркнула в глазную впадину –там сразу защипало. Сергей скрипнул зубами, ответил сбивчиво, словно в полубреду:
-В колено словно гвоздь за гвоздем забивают. Раскаленные толстые. Такие, которыми рельсы крепят. Костыли, кажется. Мы из таких на уроках труда молотки делали. Шляпки отпиливаешь, а сам стержень напополам делишь. Да не болгаркой, а ножовкой по металлу. Вжик, вжик, вжик… Полдня. Потом берешь напильник и стачиваешь ржавчину. На сверлильном станке дырявишь под рукоять –и все неровности опять напильником убираешь.
-Нда, -полковник потер лоб, -вот кто оказывается аварии на железной дороге устраивал. А мы на бедных исламистов грешили. Интересно, куда он их потом девал?
-Кого?
-Молотки, - пояснил Метелин. –Вы же их только одним классом пару десятков в месяц делали, а если взять всю школу…
-Да хрен его знает! –взвыл Сергей. –Дались вам эти молотки. У меня тут нога отваливается, а вы бизнес-стратегии спекулянтов от образования раскрываете. Может быть, вы зря сюда работать пришли? Лучше бы помогли. Поставьте укол, иначе я сейчас на стены полезу.
-Нет, -Метелин поджал губы, смотрел сверху без капли жалости -это мы уже проходили. Сами, только сами. Вы сможете. Я знаю это. И вы знаете.
-Чертов ублюдок, -Сергей забился в путах, заорал от вспыхнувшей с новой силой боли. –Ааа! Я убью тебя, тварь! Вивисектор гребанный. Чтоб ты сдох!
Он отыскал взглядом ногу, уставился с такой ненавистью, что выше колена покраснело, багровое кольцо начало проседать.
-Стой, стой, -Метелин подскочил, тряхнул за плечи. –Ты что делаешь? Немедленно прекрати.
-Мне так больно, -прошипел Сергей, -что я готов отрубить ногу, лишь бы это прекратилось.
-И остаться калекой? Оно тебе надо? Вряд ли ты новую вырастишь.
Сергей зажмурился до боли в глазах, помотал головой. Над ухом жужжало:
-Дыши ровнее, успокойся, представь, что твоя нога восстанавливается, разгибается, все порванное и сломанное возвращается на место, боль уходит, уходит, оставляя щекочущее чувство счастья и покоя. Тебе хорошо и уютно, здоровье, здоровье…
-Офигеть!
Сергей медленно раскрыл глаза, с непониманием посмотрел на десятки пар выпученных глаз, опустил взгляд на выпрямленную ногу. Он пошевелил ею осторожно, сообщил с удивлением:
-Не болит, совершенно не болит и., -Сергей поднял оторопелый взгляд на полковника, -щекотит, как вы и сказали. Вы просто кудесник.
Полковник хмуро усмехнулся.
-Кудесник –вы. Я просто направил ваш разум в нужное русло. Не даром говорилось, что раньше было слово и слово было мысль, и слово было Бог. По-моему, в нашем случае это оно и есть.
-Да, гм…
Полковник оглянулся.
-Ну, что? Успели заснять?
Скуластый хмыкнул, кивнул на приборы.
-Если мы и щелкали хлебалами, то технике фокусами проц не запудришь. Все на харде.
Метелин оглядел смущенных медиков исподлобья,  проговорил медленно:
-Будем надеяться, что этого хватит для получения результатов. А если нет., -в палате все замерли, смотрели на Метелина, как бандерлоги на удава. –Если упустили хоть бит информации, я могу и сменить объект исследований.
Он грозно пошевелил бровями на взбледнувший персонал, повернулся к Сергею.
-Отдыхайте, -полковник слегка сжал ему плечо. –Вы нам очень помогли. Надеюсь, больше нам не понадобится прибегать к таким способам получения информации.
-Идите к черту!
Полковник усмехнулся, отдав честь, покинул помещение.

Дождавшись, когда за последним посетителем закроется дверь, Сергей откинулся на подушку. Взгляд блуждал по потолку, а уши ловили звуки. Но вот затихли последние шаги, а чуть позже расплылось серой дымкой облако напряжения. Сергей с силой выдохнул, разжал стиснутые пальцы.
Итак, подведем итоги. Похоже, что могу чувствовать напряжение в организме людей. Причем это напряжение совершенно различного вида. Начиная от простого физического недуга, кончая отношением окружающих к себе любимому. Кроме того могу этот недуг убирать. Не знаю, до какой степени и в каком объеме, но заживить сломанную в суставе ногу –совсем нехило. Интересно, а у других я могу что-то подобное делать? Сергей заерзал от возбуждения, начал прислушиваться. Несколько раз вроде бы доносились звуки чьих-то шагов, но вскоре затихали.
Прошел час. Сергей уже было отчаялся кого-то дождаться, да и в сон что-то потянуло, но тут тихонько забрякало, послышалось шарканье, замерло около двери. Сергей насторожился. Ручка повернулась, в приоткрытую дверь вдвинулся необъятный зад, плотно обтянутый зеленым, следом пробрямкала тележка с санинвентарем. Сергей с опаской мерил взглядом сие произведение кулинарного искусства, посмотрел на косяки. Показалось или нет, но зад был явно шире и при проходе малость подзастрял. Ну, как наполненный водой шарик меж досками забора.
Так. Приступим. Сергей сосредоточился. Одежда, а за нею и плоть стали зыбкими, словно густой туман вечером. И в этом всем колыхались различные сгустки. Начиная от серых и кончая черными, а светлых совсем мало. Какие-то симметричны, какие-то нет. Совсем черное внизу, аккурат меж подушек, что здесь выступают в роли ягодиц. Так… Похоже на геморрой. Здоровый какой. С грецкий орех –не меньше. А то и с кулак. Пусть не взрослого мужика, но и не младенца. Вот почему она двигается так, словно боится, чтоб этот орех не выпал. Гм, что бы с ним сделать?. Оторвать бы его да зарастить рану. Сергей представил, что черный сгусток опускается вниз, перемычка истончается, лопается…
-Ой-ей-ей! –тетка подпрыгнула, развернулась со скоростью бегового носорога. Ведерные сиськи опустились едва ли ни до пупа, а на отлете шмякнули в челюсть. У тетки навернулись слезы, похоже язык прикусила. –Ти сего!? Ти сего в меня кинул?
-Я? –Сергей сделал удивленное лицо, выразительно указал глазами на привязанные руки. –Каким образом?
Тетка подозрительно вгляделась, наморщила нос.
-В самом деле…- она внезапно замерла, побледнела, выпрямилась, будто амеба при делении. Лоб покраснел, сквозь толстые поры проступили крупные градины. Тетка отступила мелкими словно у балерины шажками до двери, ухватив по пути тележку с ведром, шваброй, набором чистящих средств и тряпок. –Ээ, я тут вспомнила, что совсем недавно протирала. Пожалуй, в другой раз зайду. Простите за беспокойство.
-Да ничего, ничего. Это ваша работа.
-Да, гм, да…
Тетка нащупала задом дверь, болезненно улыбаясь, втиснулась в проем, не забыв тележку. Сергей прислушался к торопливо удаляющимся шагам, рот растянула чеширская улыбка.
-Йес!  Даже даст ишь фантастишь!
Это что ж получается? Это же такая круть, что я прям не знаю. Это ж такие возможности, что голова кругом. Ну, первое и самое простое –я могу стать богатым, очень богатым. И знаменитым. Великий знахарь Сергей. Нет, не так. Серый знахарь. Просто, но со вкусом. Главное – таинственно, а это народ любит. И чем таинственней и загадочней, тем больше верят и принимают. Хотя порой такой чуши верят, что прям стыдно. Но не в этом случае. Почему иностранцев у нас уважают? Потому что что-то непонятное, интересное, а значит, потенциально хорошее. Все знают, кто самый злобный враг. Это твой сосед. Постоянно норовит чем-то нагадить. То музыку врубит посреди ночи, то ремонт затеет. А собака приноровилась срать под дверью с такой ювелирной точностью, что стоит сделать шаг, особенно утром на работу, как обязательно в дерьмо угодишь. А с иностранцем споров и разногласий никаких -во всяком случае у простого человека –уже этим плюс.

Проснулся посреди ночи от собственного крика. Дверь распахнулась, от щелчка выключателя резануло по глазам. Сергей прищурился, сквозь отпечатки ламп на сетчатке проступила испуганная морда санитара. В дверь еле помещалась, а за спиной еще одна на полголовы выше.
-Сергей Александрович, с вами все в порядке?
Сергей дико огляделся по сторонам. Сердце колотилось, как чумное, аж рубашка подпрыгивала на груди. Ощущение чего-то огромного и бесконечно злого медленно таяло. Одновременно с этим перед внутренним взором исчезало нечто круглое. Такое он однажды видел на экскурсии в астрологической обсерватории в восьмом классе. Там после лекции о туманностях и рождении Вселенной  показывали фильм про кометы, астероиды, а так же про лунное затмение. Так вот здесь явно было последнее, причем полное.
-Нет, -голос сорвался на сип, Сергей откашлялся. –То есть, да, все нормуль. Не беспокойтесь, ребята. Просто хрень какая-то жуткая приснилась.
Они переглянулись, первый спросил осторожно:
-А что именно?
Сергей поморщился.
-Да круглое что-то. Вот как ваш полковник.
Санитары ухмыльнулись.
-Спокойной ночи.
-И вам того же.
Щелчок выключателя погрузил комнату в полумрак. В зарешеченном окне улыбался молодой месяц да мерцали зеленым кривые на мониторах. В комнате душно, хоть шкуру снимай, но увы не могу даже покрывало сбросить. Хоть бы окно приоткрыли, если кондер не работает. Вивисекторы, как есть вивисекторы.
Сергей всмотрелся, пространство сразу стало объемным, потеряло материальность. Буквально в пяти метрах повисли две ярко красные фигуры. Одна чуть больше другой. Похоже, что давешние санитары. Правая не шевелится, а левая медленно вертит башкой. Видать, бдит. Чуть дальше справа сложены в параллелепипед бардовые полоски. В  высоту по две, три в ширину, пять –в длину. Итого тридцать. Казарма что ли? Вот один прямоугольник на втором ярусе зашевелился, спрыгнул вниз, пробрался куда-то в угол. У него внутри задвигались желтовато-оранжевые соки, вытянулись струйкой вниз.
-А, черт!
Внизу живота потяжелело, словно расплавленного олова влили. Сергей торопливо погасил внутреннее зрение, несколько раз глубоко вздохнул. Нужно успокоиться, расслабиться. Нет, нет, -Сергей помотал головой, -не хочу расслабляться, а то придется на мокром спать да и укрываться не слишком сухим. Можно, конечно, санитарку позвать, но боюсь, что приятного будет мало, ведь сегодня Катерина Петровна дежурит. А этой старушке лучше настроение не портить. Такого наслушаешься о себе и предках, что пожалеешь о том, что на свет появился. Как впрочем не прельщает перспектива того, что ее маленькие мозолистые чекистские лапки возьмутся за мой член. Сразу чувствуешь себя сусликом в охотничьем силке. Полная безнадега и отсутствие любых перспектив. Надо спать. Как говорится, утро вечера мудренее. В смысле утром Валюшка сменит, а ей бы я доверил дружбана своего не только в ручках подержать. Сергей хмыкнул, с довольной улыбкой закрыл глаза.

Глава 9.


-Валюша, ну, давай.
-Все же смотрят.
-Да кто там что видит, ты просто подойди поближе.
Скрипнула дверь, тут же раздалось неприятное:
-Валентина Петровна, хватит уже играться: руки сотрете.
Девушка покраснела, торопливо запихав Сергеево хозяйство в штаны, накинула простынь и отступила на шаг.
Остановившись посреди комнаты, Метелин сообщил с неприятной улыбкой:
-Похоже придется сменить медперсонал.
Валентина то краснела, то бледнела, прижала кулачки к груди. В одной руке пустая пластиковая банка, во второй –салфетка.
-Денис Сергеевич, я же только помогала облегчиться. Сергей Александрович захотел по-маленькому –вот я и придерживала, чтоб не забрызгал.
-Ага, -Метелин саркастически ухмыльнулся, показал глазами на пирамиду Хеопса под простыней у Сергея. –А это что? Сфинктер нечаянно зажала? Крепкие у вас Валентина Андреевна ручки. Напомните, чтоб я с вами не связывался.
-Денис Сергеевич, -девушка потупилась, жаркий румянец добрался до ушей, -но это действительно сфинктер.
-Кто бы сомневался, -полковник  развел руками, хлопнул по бокам. –Но с чего бы ему взяться, если ни падений не было, ни ударов? Во всяком случае недавно.
Девушка тяжело вздохнула, пожала плечами. Метелин посверлил ее склоненную голову строгим взглядом, поднял глаза на Сергея.
-Ну, а ты, донжуан в повязках, что скажешь?
Сергей сделал большие глаза.
-Ну, а я чо? Я ничо. Ежели сфинктер, то что же я?..
-Понятно, -Метелин скривился. –В таком случае во избежание повторения подобных инцидентов вы.. уволены. Вывести ее.
Полковник кивнул охранникам, те подхватили медсестру под руки, выволокли ее в коридор.
-Не-е-ет! Отпустите меня! Я не хочу!!!
-Ох, уж эти чувства. –полковник сел на стул посреди комнаты, закинул ногу на ногу. Мягко улыбнувшись, он посмотрел на высокого худощавого врача, перевел взгляд на Сергея. –Согласитесь, они порой здорово мешают и даже вступают в противоречие с профессиональным долгом. А это недопустимо, не правда ли?
-Не читайте мне нотаций, -процедил Сергей сквозь зубы. –Не маленький. Что вы с ней сделаете?
-О! Ничего плохого. Просто переведем в другое отделение. А сюда старую подругу Валентины Петровны пригласим. Они познакомились в семидесятых на первом своем задании по ликвидации врагов народа.
-Значит, враг не пройдет.
-Это точно, но уверяю вас, сейчас вам об этом беспокоиться совершенно не стоит.
Сергей насторожился, с подозрением смотрел на два нержавеющих столика, которые вкатили один за другим санитары.
-Почему?
-Потому что у вас есть гораздо более весомые причины для тревоги. Хотя если учесть ваши способности, возможно, я и ошибаюсь.
В груди забухало, комок под дыхалкой быстро наливался горячей тяжестью. Сергей привел чувствительность в повышенную активность, но ни от кого явной враждебностью не отдавало.
-Чертовы, экспериментаторы, что вы на этот раз хотите со мной сделать!?
-Ничего особенного, -заверил Метелин с доброй интеллигентной улыбкой маньяка.
–Просто в жизни случается всякое, а уж на поле боя тем более.
-Что вы имеете ввиду? –едва сдерживая дурноту, прошептал Сергей, следя за тем, как на столах раскладывают блестящие ножи, пилы, щипцы, длиннющие загнутые иглы.
-Очень часто дело не заканчивается закрытыми переломами. А то и не начинается.
-Вы что хотите меня пристрелить?
-О нет.
-Тогда.. зарезать?
-Уже теплее, но…
Сергей указал взглядом на блестящие в свете прожекторов инструменты.
-Тогда зачем все это?
-Для вашего спасения. Если вдруг что-то пойдет не так.
Сергей побледнел, спросил осевшим голосом:
-Что же тогда?
Метелин усмехнулся, посмотрел в сторону двери, где слышались приближающиеся шаги.
Время словно замедлилось. В комнату, размеренно шагая, вдвинулся высокий человек в белом халате. Сверху кожаный передник, лицо закрывает прозрачный щиток. Руки в желтых резиновых перчатках сжимают болгарку. Мужик положил инструмент на стол. Пока один из санитаров протягивал переноску от розетки, второй подал диск. Тот холодно поблескивал крупными разведенными зубьями.
Сергей непонимающе смотрел, как мужик спокойно открутил гайку, приладил диск, столь же деловито закрутил, подтянул ключом. Вжикнуло, загудело, болгарка дернулась –зубья исчезли, слились в одну сверкающую дугу, потом вновь появились.
-Ну, что? Готов?
Мужик кивнул, поудобнее ухватившись, подошел к Сергею, встал слева у ног. Тут же сгрудились санитары, у двоих в руках жгуты.
-Ну, а ты? –Метелин повернулся к Сергею. –Готов?
Сергея бросило в жар, потом в холод. Ледяная глыба в желудке начала проталкиваться через пищевод к горлу. Он с усилием сглотнул, челюсти свело судорогой.
-К ч-ч-чему?
-Ну-у-у, -Метелин театрально развел руками, хлопнул в ладоши, -ты же уже большой мальчик. Неужели не догадался?
Сергея затрясло, он прошептал белыми губами:
-Если то, о чем я подумал, правда, то вы просто спятили.
-Это с вашей точки зрения и в этой ситуации. А вот с моей точки все вполне логично, а так же с точки зрения десятков и сотен тысяч, что вернулись домой калеками. А так же их жен и детей.
Он махнул рукой, болгарка взвизгнула. Мужик медленно наклонялся к левой ноге, а Сергей все сильнее ощущал ветерок чуть ниже колена. Резануло острой болью –на стоящих в трех метрах врачей брызнуло красным, залило щиток у пильщика.
-Твою ж ма-а-ать!!! –Сергей смотрел безумными глазами на сантиметровый порез, дергался так, что суставы выворачивало. –Что ж вы, суки, делаете-е-е!?
Мужик посмотрел с вопросом, полковник мрачно кивнул:
-Давай быстрее.
Пила утробно взвизгнула, напоровшись на кость, дальше пошло легче.
-А-а-а-а!!!
Мужик стоял весь в крови с ног до головы, диск медленно вращался, останавливаясь. Врачи на противоположной стороне орали, отплевывались, отряхивались, но только размазывали. На белых халатах расплывались алые пятна, лица в каплях, словно попали под дождь.
Сергей хрипло кричал, глядя белыми от боли глазами на конвульсивно дергающийся обрубок и на укороченную ногу, из которой хлестала кровь. Перед глазами полетели черные мухи, сгустились, забив все звуки. Сергей уже засыпал в черной метели, когда в нос шибануло чем-то резким, звуки сошлись в фокус, по ушам хлестануло злобное:
-Не смей сдыхать, скотина! Немедленно очнись! Смотри на меня!
Перед глазами медленно очищалось, проявилось лицо Метелина, его бешеные глаза обшаривали лицо Сергея, всматривались с интенсивностью лазера. Он несколько раз хлопнул Сергея по щекам, выдохнул удовлетворенно:
-Хорошо.
-Что хорошего? –прошептал Сергей. –Ты мне ногу отрезал, сумасшедший ублюдок.
-Я отрезал, а ты прирастишь.
-Вы в своем уме? Как я это сделаю?
-Так же, как и сломанную. –Метелин указал глазами вниз, сказал настойчиво. –Если сейчас не остановишь кровь, то умрешь через пять минут. Давай, сделай это.
Сергей простонал, стиснув зубы, напрягся, тяжело задышал. Алый бурунчик и вишневый ручеек иссякли.
-Неплохо, -потирая подбородок, полковник обошел кушетку со всех сторон. –Все сосуды пережаты, капилляры закрылись. Теперь давайте ногу. Могу ее даже прижать вплотную.
-Убери свои грязные лапы! –прошипел Сергей в полуобморочном состоянии.
-Ради бога, -Метелин вскинул руки, -ради бога, но если прирастет криво? Вам же самим потом мучиться. По-новой  резать придётся.
Сергей зажмурился, скрипнув зубами, прошипел:
-Не умничайте, умнее вас в тюрьме сидят.
-Молчу, молчу.
Сергей представил, как клетки его ноги тянутся к отрубленной голени, ищут свои части, сливаются и тянут, тянут, сокращаясь, стремясь соединить все в единое целое.
Послышались щелчки, восторженный шепот:
-Ты смотри, что делает!
Сергей медленно открыл глаза, вздрогнул. В свете фотовспышек происходило все то, что он представлял перед внутренним взором. Бледно-розовые волоконца медленно выдвигались из обрубка ноги к голени. Густые, словно у маленького ежика, они дотянулись до влажно поблескивающего красным среза. Сергей дернулся, охнул, широко раскрыв глаза. Полковник тут же оказался рядом.
-Что такое?
-Я, я… -Сергей обвел всех чумным взглядом, сообщил сбивчиво. –Словно экран включили. Я ее вижу. Нет, чувствую. Кажется, я даже могу пальцами пошевелить…
В доказательство Сергей согнул большой палец, развел и свел вместе все пальцы. При этом голень была не соосна с ногой градусов на девяносто.
-Хорошо. А теперь попытайтесь притянуть ее, соединить с телом.
-Попытаться? –переспросил Сергей сдавленно. Пот крупными градинами катился по бардовому лицу, губы стиснуты в прямую линию. –Зачем?
-В смысле? –не понял Метелин.
-Я просто это сделаю, -пояснил Сергей.
Затаив дыхание, все следили, как голень медленно двигалась к ноге. Рана все сокращалась, сокращалась, пока не исчезла вовсе, оставив багровый рубец. Полковник выругался:
-Мать, мать… Я же говорил, что надо поправить.
Сергей что-то прошептал едва слышное, смотрел на рану белыми глазами. Хрупнуло –голень медленно проворачивалась вокруг оси. Еще раз хрустнуло, Сергей простонал сквозь стиснутые зубы, наконец, голень встала, как надо. Рубец побледнел, медленно растворился. Сергей выдохнул, грудь бурно вздымалась. Полежав пару секунд, он согнул, разогнул ногу в колене, пошевелил пальцами.
-Ну, вот, кажется, все.
Все разом выдохнули, заговорили меж собой. Морды радостные, словно миллион под крышечкой пепси нашли. Несколько человек обнимались, хлопали друг друга по спине. Полковник с чувством ударил кулаком в ладонь.
-Да! –он развернулся на каблуках вокруг собственной оси, еще раз шлепнул. –Да!  Я знал, что это возможно. –Метелин тряхнул Сергея за плечи. –Сынок, ты молодец. Ты даже не представляешь, как я переживал.
-Вряд ли за меня. –Сергей невесело усмехнулся. –Не так ли?
Полковник развел руками, улыбнулся несколько смущенно, но взглянул прямо с полным осознанием своей правоты.
-Что жизнь человеческая? Тлен. Все однажды рожденное когда-нибудь умрет. Годом раньше, веком позже. Это все ничто с позиции вечности. А вот идея, -он замолчал, подбирая эпитет. –Идея, друг мой, бессмертна.
-Ой, ли, -усомнился Сергей с насмешливым прищуром. –Даже за мой короткий век сменилось множество идей. Бескомпромиссность принципиальностью, принципиальность компромисностью, компромисность – беспринципностью, которую объявили достоинством, приравняв к свободолюбию, свободе личности от всего сдерживающего, угнетающего, ограничивающего его волеизъявление. Например, срать в общественных местах. А как насчет «не поцелуя до свадьбы» с нынешним после бурной ночи «мальчик, а как тебя зовут?» Так что меняются идеи, меняются.
-Меняются, -согласился полковник. –Но не умирают. И если сейчас главенствует одна, то вовсе не значит, что через некоторое время люди не вернутся к чему-то старому, к чему-то проверенному временем.
Сергей следил краем глаза за движением по комнате. Человек с болгаркой под мышкой вышел первым, за ним санитары, упаковав инструмент, выкатили столики. Трое врачей покинули кабинет, еще пятеро оживленно беседовали. Сергей перевел взгляд на полковника:
-И что дальше?
Тот пожал плечами.
-А что дальше? Дальше наши спецы выявляют те органы, что ответственны за регенерацию, ставят эксперименты… Нет, нет, не дергайтесь. Все, что нам нужно, мы от вас получили. Сейчас на очереди подведение теоретической базы, а после этого реализация полученных знаний сперва на животных, а затем и на добровольцах.
-Гм. С вашим опытом убеждения, полковник, думаю, что недостатка в желающих не будет.
Метелин усмехнулся.
-Рад, что вы это оценили.
-О. Еще как, -Сергей выразительно посмотрел на стягивающие запястья ремни.- Но я все таки не про ваши подвиги на ниве науки.
-А, -догадался Метелин, -вы о себе? Ну, с этим проще. Отправим вас куда-нибудь на пляж в жаркие страны. Пару, тройку дней на оформление бумаг, подбор легенды –и вот вы, скажем, Педро Хулио Иглесиас дон Бельвадоре греете пузо где-нибудь под пальмой на Гавайях.
-Только не Педро, -шепотом попросил Сергей, бросая боязливые взгляды на врачей.
Полковник засмеялся, вскинул руки.
-Хорошо. Имя можете выбрать сами. Но не думайте долго. Хоть это и формальность, но даже от нас формальность требует денег и времени. А задерживаться у нас, думаю, вам совершенно не интересно.
-Что вы, что вы, -ответил Сергей с наигранным сожалением, -но дела, понимаете…
-Понимаю.
-Так что, - торопливо добавил Сергей, - согласен на Гонсалеса.
-Хорошо, договорились. 
Метелин еще минут десять пообсуждал результаты с врачами, затем все вместе вышли из комнаты. Остались лишь двое санитаров. Те отсоединили от тела Сергея кучу проводов с присосками, собрали все это в нержавеющий ящик. Затем они выкатили из комнаты аппаратуру с кучей экранов и тумблеров, взялись за ящик. Самый здоровый шел сзади. Уже на пороге замер, чертыхнулся, посмотрел назад.
-Черт. Опусти пока.
-Ты чего?
Здоровяк мотнул башкой на Сергея.
-Забыли.
Глядя на Сергея с явным недружелюбием, здоровяк поставил ящик на пол, вернувшись, расстегнул ремни на запястьях, затем на лодыжках. Сергей вскинул брови.
-С чего бы это?
Санитар пожал плечами, буркнул:
-Полковник приказал.
-Понятно.
Сергей проводил санитаров взглядом. А когда за ними закрылась дверь, еще минут пять следил, как они все более затухающими красными силуэтами двигались по коридору, зашли в какую-то комнату, оставили там оборудование, затем спустились на лифту, где и растворились.
-Нда, -вяло подумал Сергей, растирая лодыжки, -далековато уже вижу. Метров двести, не меньше. Еще что-нибудь сломать что ли… -он вспомнил хруст костей, передернулся так, что зубы лязгнули. –Нет уж: мне и так хватило. Под завязку.
Сергей сел на кушетке, дотянувшись пальцами ног до пола, сполз с кровати. Голова закружилась, ноги задрожали, подкосились. Сергей вцепился в поручень, постоял так пару минут, пережидая, когда разлетятся черные мухи.
-Кыш, мохнатые, -проворчал он, шатаясь. –Здесь вам не там. Меня еще рано хоронить.
Наконец, черная метушня перед глазами рассеялось, а нижние конечности перестали напоминать вареные спагетти. Сергей сделал один шаг, второй. Ноги гудели, но с каждым шагом движения становились все увереннее. Он дошел до двери, подергал ручку. Заперто.
-Так, понятно. Почетный гость. А к гостю надо относиться предельно бережно.
Сергей побродил по комнате, подошел к окну. Решетки из вертикальных прутьев толщиной в палец соединяются попарно такой же толщины перемычками в шахматном порядке. За окном раскинулся сад из карликовых деревьев, цветов, кустарников. Дорожки из грубо обработанного камня огибали горки камней, в щелях которых укрепились цветы, травы. На вершинах бурлили ключи, вода весело журчала по камням, сверкая на солнце, бежала вниз, терялась в густой траве. Все это великолепие раскинулось метров на сто, где упиралось в стену сосен.
В небе медленно двигались редкие белоснежные громадины. Солнце уже перевалило зенит. Оно то ненадолго скрывалось в тучах, то прорывалось, обжигая молочные кромки плазменным светом. Дом п-образный по форме. Сергей находился в левом крыле, а из-за угла правого выглядывали хвост и лопасти вертолета. По отмостке вокруг дома прошел к вертолету человек в камуфляже, следом еще один. Уже поворачивая за угол, он оглянулся, Сергей узнал Метелина. Через минуту лопасти задвигались, заревело, кусты трепало ураганным ветром, цветы вовсе полегли. Как еще не вырвало, подумал Сергей, глядя вертолету вслед. Однако, когда перевел взгляд вниз, удивленно присвистнул. Кусты стояли, как ни в чем не бывало, а цветы медленно распрямлялись, не потеряв ни одного лепесточка. Похоже, что и растения здесь специально выведенные. Особо устойчивые к военно-полевой жизни. Не особо удивлюсь, если у некоторых есть подствольные гранатометы, а у других видеокамеры. Сергей поискал взглядом, хмыкнул. Вот блеснуло на дереве, слева  -в кустах, справа под камнем. В общей сложности после получасового осмотра обнаружил семнадцать камер. Еще штук пять остались под подозрением. Но и тех, что заметил, с лихвой хватит, чтобы перекрыть все подходы на два раза. Серьезно ребята подготовились. И к задаче своей серьезно относятся. Похоже, -подумал с тоской Сергей,- так просто от них не отделаешься. Перед глазами встала картина вгрызающейся в ногу пилы, веера крови, забрызганные красным перепуганные морды врачей. Сергея замутило, он согнулся, ухватившись за подоконник, замотал головой.
Скрипнуло, в комнату вдвинулось постукивание и побрямкивание. Сергей вздрогнул, обернулся. Толкая тележку с тарелками, порог переступила худая как вобла женщина в синем халате с белым фартуком. Заметив расширенные глаза Сергея, женщина скупо улыбнулась.
-Не бойтесь, это всего лишь обед.
Сергей бросил взгляд на окно, нервно усмехнулся.
-Скорее ужин.
Женщина улыбнулась, переставляя тарелки на тумбочку.
-Действительно, припозднились.
Сергей смотрел, облокотившись на подоконник, как около тарелки появляются ложка, два кусочка хлеба, салфетка.
-А компот?
-Ах да, простите, -женщина смущенно улыбнулась, -достала с нижней полки стакан.
Сергей повертел в руках стакан, посмотрел на солнце сквозь рубиновую жидкость, в которой плавало несколько блестящих шариков.
-Вишневый?
-Да. Приятного аппетита.
Женщина повернулась, толкнула тележку к двери. Она уже взялась за ручку, когда Сергей окликнул ее:
-Эй! -она оглянулась. Сергей указал взглядом на тарелки, что остались у нее на тележке. –Я думал, что здесь я один такой.
-Нет, -женщина запнулась, взгляд метнулся к камере над окном. –Это для охранника на входе. Ему нельзя отвлекаться, а есть же что-то надо.
-Ну да, ну да, -покивал Сергей, -охранники тоже люди. Просто работа такая. Передайте привет парню. От коллеги.
Женщина посмотрела ему в глаза пристально, ответила замедленно:
-Обязательно.
Дверь закрылась, Сергей сел на кушетку, принялся за еду, а сам следил за красным силуэтом, что двигался от его комнаты по коридору. Вдалеке из темноты выделился почти черный силуэт, постепенно наливаясь красным, увеличивался. Вот он пересекся с силуэтом женщины, не останавливаясь, начал приближаться, прошел мимо двери и направился дальше. Сергей чертыхнулся, челюсти заработали быстрее. На периферии зрения уже бледно-розовый силуэт женщины остановился перед одной из дверей, вдвинулся вовнутрь. Он приблизился к другому силуэту. Странно… Тоже бледно-розовый, только окутанный зеленоватой дымкой. Что за черт. Что-то новенькое. Женщина переставила тарелки, которые он узнавал скорее по тепловой форме содержимого, чем собственно по предмету, и вышла, что-то поделав у двери снаружи.
Нда. Не похоже, чтоб там охранник. Скорее тот, кого охраняют, если я правильно понял телодвижения тетки на выходе. Неужели такой же бедолага, как я? Сочувствую. Сергей невесело усмехнулся, допил компот. Ты себя лучше пожалей. Чуть калекой не остался. Но не остался же. Зато кое-что понял. Что? Да, кое-что. Только применять это в повседневной жизни не очень-то и охота. Ну, разве что акула ногу откусит. Отобрать тогда и прирастить. 
Пару часов бродил по комнате, ноги гудели, то и дело подкашивались в коленях, но Сергей не останавливался. Хочешь восстановиться после двухнедельного возлежания –придется потрудиться. Солнце давно закатилось за сосны, бледно розовые с сизым облака словно приклеились к вершинам. В комнате полумрак, за окном стрекочут цикады, прохрустела галька под чьими-то сапогами, приглушенный говор, затем все затихло. Вновь активизировалось стрекотание, затем к нему присоединился еще один скрипач, затем еще. И вот уже целая концертная программа.
Сергей послушал минут пять эту незамысловатую мелодию, тряхнул головой, сгоняя наваждение.
 -Все, хорош слюни распускать.
Сергей упал на пол, начал отжиматься. Раз, два, три… На тридцати руки подломились, он шлепнулся мордой на линолеум. Сердце бухало так, что его подкидывало. Дыхание вырывалось настолько жаркое, что Сергей удивлялся, как не проплавил до стяжки. За то время, пока отжимался, светлую полоску под дверью несколько раз перечеркнула тень. И теперь вот. Сергей с трудом сглотнул вязкую слюну, напряг слух. Сквозь хриплое дыхание донеслось ворчание:
-О-хо-хо… Чертова спина. Ни сесть, ни лечь. Стоять только да ходить. Ох, только бы на медкомиссии не обнаружили. Спишут, как пить дать спишут. И что мне тогда с тремя ртами делать. Жена терпела командировки, пока деньги приносил, а потом что? Не знаю… И узнавать что-то не хочется. Да, старость –не радость. Хотя какая к черту старость: сорока нет, а и здоровья тоже нет. Нехрен было в молодости жилы рвать. Ишь ты бессмертный нашелся. Сорвал спину –ну вот теперь и мучайся. Дурень.   
Сергей усмехнулся, всмотрелся внимательнее. Стены побледнели, налились стереоскопичностью, дверь вовсе подернулась дымкой, стала прозрачной, как вуаль. Массивный мужчина с фигурой бывшего тяжелоатлета расхаживал по коридору взад-вперед. Он морщился, держался обеими руками за поясницу. Сергей напрягся –и вот по стеклянному коридору уже вышагивает скелет, шевелит челюстями, где нет двух коренных на верхней, делает вид, что придерживает себя за позвоночник. Тот искривлен, промежутки меж позвонками почти не просматриваются. Второй и третий поясничные практически сросшиеся, боковые отростки слева задевают друг друга, каждый раз челюсти стискиваются, слышен скрип.
-О Господи, неужели  придется операцию делать… Лишь бы калекой не остаться.
-Семеныч, ты чего там бормочешь?
Сергей дернулся, покосился налево. Словно из тумана сформировался скелет, но размерами поменьше. Во всяком случае по высоте. А так пошире и кости потолще. Да и проблем с ними у парня явно нет.
Первый скелет развернулся, развел конечностями.
-Да спина, Эдуард Афанасьевич, разболелась. Радикулит проклятый. Придется сегодня на иголках спать. Будь они не ладны.
-Да ты у нас йог, Семеныч, -оскалился широкий. – Левитировать, случаем не пробовал?
-Какое там, -отмахнулся высокий, -С моим здоровьем только если в качестве левитации вертолетную тягу использовать.
-Ха-ха, -заржал широкий, скалясь золотой фиксой на правом верхнем резце,- а то и к Руслану прицепить. Шлейфом.
-Да, -с некоторой обидой согласился высокий, -я –человек с весом. Меня не всякий конь выдержит.
-А кобыла?
-Ну, с ней мы что-нибудь придумаем.
Оба поржали, скалясь с полным взаимопониманием.
-Не такие уж у тебя и проблемы, -пробормотал Сергей, убирая темный сгусток на зажатом нерве. –Бывает и хуже. Так, а теперь разгибаемся, разгибаемся. Да и хрящиков добавить не помешает.
-Ох! –высокий перестал ржать, вытянулся в струнку, челюсть отвисла. Второй подскочил, схватив за руку, спросил испуганно. –Ты чего, Семеныч? Помочь чем?
-Н-нет, -высокий осторожно ощупывал спину.
-Да чего случилось то?
-Кажется, -в голосе высокого слышалось непритворное изумление, - спина болеть перестала.
Широкий медленно отпустил руку, спросил недоверчиво:
-Брешешь?
-Ей, богу, -Семеныч покрутился, нагнулся, выпрямился, в голосе прорезались ликующие нотки -ей богу, товарищ лейтенант!
-Как такое возможно?
-Не знаю, товарищ лейтенант, но факт остается фактом: я поговорил с вами –и все как рукой сняло. Я же десять лет уже мучаюсь. Толком ни встать, ни сесть, а теперь рраз –и как не бывало. Да вы просто волшебник, товарищ лейтенант!
Широкий отступил на шаг, спросил со смущением:
-Да я то при чем? Из меня лекарь, как из бегемота балерун. Моджахеды до сих пор помнят мое лекарство. Сколько могилок пришлось им выкопать в их каменистой почве после моих, гм, препаратов, что я им с вертушек сбрасывал? Знаешь?
-Нет. Но, думаю, что не мало.
-Правильно думаешь, -с напором одобрил лейтенант, - так что ты мне это брось «лекарь».
-Но как же? –растерянно спросил высокий. –Мне же ведь лучше стало…
Лейтенант развел руками.
-Откуда мне знать. Может быть, это временно. Тьфу, тьфу, конечно, в жизни всякое случается. Будем надеяться, что все хорошо. А почему –это пусть товарищ полковник думает. У него голова большая, как у коня. А мы пойдем выпьем.
Широкий скелет обнял высокого, потащил по коридору. Пройдя два шага, тот заупрямился, спросил неуверенно:
-Товарищ лейтенант, но как же, -он показал на дверь.
Широкий отмахнулся, сказал пренебрежительно:
-Да куда он денется. Пошли. Надо отметить такое событие. А если это моя аура, га-га, то ты мне должен бутылку коньяка. Которая у тебя в шкафчике.
-Товарищ лейтенант, но…
-Пойдем, пойдем, а я Саньку пришлю. Пусть посторожит, пока мы коньячок оприходуем. А то еще и с ним делиться придется. А он мне сволочь бутылку еще с Нового года должен. Не отдает гад. Ссылаясь на то, что пьян был –не помнит ни хрена. Ну, и что, что пьян. За языком следить надо всегда, даже под пытками и в постели. На то мы и бойцы. Не так ли?
-Так, товарищ лейтенант.
-Ну, вот. Значит, пошли.
Сергей хмыкнул, довольно потирая руки, зашагал в возбуждении по комнате. Неплохо, совсем неплохо. Ишь решил поболеть. Не выйдет, батенька, не выйдет. Придется пахать, аки папа Карло.
За окном послышался приглушенный разговор. Сергей подошел ближе, ухватившись за прутья решетки, прижался разгоряченным лбом к стеклу. Двое внизу, прислонившись к стене, дымили в глубокой тени, отбрасываемой углом дома. Красные огоньки то вспыхивали, то угасали, выдавая взамен клубы дыма. Мысли в голове метались, разогревая череп, словно плотные слои атмосферы метеорит. Имея такие возможности, можно сделать много хорошего. Возможно, именно так видят болезни целители. Интересно было бы поговорить с кем-нибудь из них. Как только выйду, обязательно с кем-нибудь встречусь. А, была ни была. Организую собственную клинику. Назову как-нибудь типа эзотеромануальной терапией. Ну, что? Звучит. Еще бы. Народ любит все таинственное. Сперва будут приходить всякие там сдвинутые на магии, вызовах духов и прочих шаманских плясках. Но как только прочухают, что не развод, ручеек превратится в поток, а потом и вовсе плотину может сорвать.
Сергей потер лоб. Надо будет как-то ограничить. Как? Ну, не охрану же со штыками выставлять… Ценой разве что. Но тогда небогатым людям вход будет перекрыт. Сергей стиснул челюсти, опустил голову. Но разве где-то живут по-другому? Он с тоской оглядел фасад, украшенный изразцовой плиткой в тысячу баксов за квадрат, ландшафтный дизайн за пару лямов, фонтан, скривился, словно хлебнул уксуса. Цена -результат любви спроса и предложения. Уменьшить ее можно лишь двумя способами. Либо уменьшить спрос, но с учетом того, что я могу предложить –это сомнительно. Остается одно –увеличить предложение. Но как? Я же не разорвусь и не резиновый. Разве что таких, как я, будет много. Сергей хмыкнул. Легче сказать, чем сделать. Еще сам ни хрена не понимаю, как все происходит, а уж куда там объяснить другим. Тут нужны серьезные исследования. На миг перед глазами встала картина визжащей о кости пилы. Сергей содрогнулся всем телом. Нет. Ни за какие пряники. Во всяком случае не сейчас и не здесь.
Сергей упал на кровать, полежал минут пять с открытыми глазами, невидящий взгляд скользил по квадратикам потолка, цеплялся за раскачивающиеся остроконечные тени кленовых листочков. Сергей закрыл глаза. Все: спать. Быстрее уснешь, быстрее свалишь. Хоть на Гаваи, хоть на Тайвань, хоть к черту на кулички, лишь бы подальше отсюда.

Глава 10.


За окном чирикали птахи, через форточку тянуло прохладой, бодряще пахло озоном и муравьиной кислотой. Сергей попытался вздохнуть всей грудью, но не смог. Словно массивная глыба навалилась сверху и с каждой минутой становилась все тяжелее.
-Что за черт? –Сергей помассировал грудь. –Еще сердечного приступа не хватало. Конечно, я не старик, но и до тридцати пяти есть шанс скопытиться от инфаркта у каждого десятого.
Сергей, кряхтя, встал, помахал руками, ногами, потянулся, присел раз десять. Только успел заправить кровать, как щелкнуло, отворилась дверь. Через порог переступил Метелин. В руках поднос, накрытый белой тряпкой.
-Доброе утро, Сергей Александрович, -поприветствовал полковник. Он поискал глазами, потом поставив поднос на тумбочку, осведомился с приятной улыбкой. –Как спалось?
-Прекрасно, -жизнерадостно ответил Сергей. –Всю ночь мне вы снились со своими друзьями. И от этого я испытывал поистине непередаваемые ощущения.
-О, -полковник приподнял бровь, - в самом деле?
-Как пить дать, -заверил Сергей. –А вы мне что –завтрак принесли? Какая честь.
Метелин усмехнулся, покачал головой.
-Не совсем. –он сдернул тряпку с подноса. –Но порция витаминов с утра вам не повредит.
Сергей смотрел на шприц в центре хромированного подноса и чувствовал, что давящая тяжесть в груди разрастается, продавливается в желудок ледяной глыбой. Сергей отступил на шаг, сказал враз охрипшим голосом:
-Полковник, думаю, что это не лучшая идея.
-Почему? –поинтересовался Метелин с легкой улыбкой.
-Вы же обещали меня отпустить, говорили, что от меня больше ничего не требуется.
Полковник снял колпачок с иглы, выдавил воздух.
-Обещал, конечно, обещал, -полковник посмотрел Сергею в глаза, и тот не увидел в них ничего хорошего. –И выполнил бы. Но…- полковник вскинул палец.
-Что «но»?
-Обстоятельства изменились.
Сергей презрительно скривился.
-Настоящий мужчина выполнил бы свое обещание, не смотря ни на какие обстоятельства.
Метелин нахмурился. Стиснув челюсти, процедил:
-То не мужчина, а дурак. Такой, как вы. Кстати если б не фанфаронили, уже бы были на полпути к аэропорту. Ну, а сейчас, -он щелкнул пальцами. Из-за спины выметнулось четверо теней
Сергей не успел сказать «мама», как его скрутили, привязали к кровати. По бокам застыли пятнистые глыбы в черных масках, слева медленно подходил полковник со шприцом. Сергей простонал сквозь стиснутые зубы:
-Садист.
-О нет, вовсе нет. Скорее фанат. Своей работы.
-Но зачем? Что я такого сделал?
-Вы все еще не понимаете?
-Нет.
Метелин хмыкнул, присел на койку.
-В жизни случается мало чудес, но если происходят, то не с нами и не здесь. Согласны?
-Ну, вообще-то., -Сергей пожал плечами, - да.
-А когда в окрестности вашей комнаты начались чудесные исцеления, это не могло не вызвать у нас некоторого подозрения.
-Случайность, -заверил Сергей, -чистой воды стечение обстоятельств.
-Случайность, говорите, -переспросил полковник, внимательно глядя в глаза. –Ну, что ж. Сперва многие из нас так же подумали. Но тогда я предложил сделать контрольный замер.
-И подослали охранника? –спросил Сергей горько.
-В точку! –подтвердил Метелин. –Но только это не охранник. Позволь представить тебе одного из лучших нейрохирургов страны. –он указал в сторону двери, в которую медленно вошел человек в белом халате. –Штранберг Павел Иосифович.
-Приятно познакомиться, -доктор протянул руку. Сергей вскинул брови, на что тот смутился, спрятал ладони в карманах. –Гм, простите.
-Значит, такова ваша благодарность? -медленно наливаясь гневом, поинтересовался Сергей. –Не думал, что человек может пасть так низко. Сказано ведь, не кусай руку дающего.
Доктор покраснел, воинственно выдвинув челюсть, бросил отрывисто:
-Я не собираюсь ни перед кем оправдываться. Это моя работа.
-Обманывать людей?
-Лечить, -скрипнул зубами Штранберг, запнулся, а потом добавил, -и искать способы излечения.
Сергей посмотрел на него пристально, вздохнул тяжело.
-Так тому и быть.
Доктор побледнел, ноги подломились, он рухнул на колени, а потом с хриплым криком завалился на бок. Его ноги трещали, изгибались в суставах.
 -Ааааа!!!
Метелин смотрел на доктора с выпучеными глазами, выругавшись, соскочил на пол, ткнул шприцом в бедро Сергею. Тот хмыкнул, смотрел на потуги полковника со злобной усмешкой. Игла остановилась в сантиметре от бедра. Полковник давил изо всех сил, чуть ли не запрыгнул сверху, но острие не сдвинулось ни на миллиметр.
-Что за черт? –прохрипел Метелин. Он скрипел зубами, лицо дергалось.
Сергей ухмыльнулся, спросил тихонько:
-Вы, наверное, полковник, думаете, что вас кто-то держит. Какая-то непонятная сила?
Метелина трясло, по лицу бежали крупные капли пота.
-Какая еще к черту непонятная!? Это вы меня держите. Отпустите немедленно!
-А я не могу.
-Почему?
-Потому, что это вы себя держите.
-С какой стати? Я хочу воткнуть вам эту чертову иголку, хочу вас вырубить. –полковник напрягся, его всего трясло, по всему лицу выступили крупные капли.
Сергей смотрел с насмешкой, последив секунд десять за потугами Метелина, сообщил:
-Но этого не хочу я. И сообщаю свое желание вашему телу.
-И что, -не поверил Метелин, на миг даже перестав давить, -оно вас так вот просто слушается?
-Даже легче, чем у других, -заверил Сергей. –Возможно, вы на самом деле не хотите мне сделать больно? Может быть, вам даже стыдно?
-Пошел к черту! –сдавленно выругался полковник, напрягшись так, что шея побагровела от усилий.
-Нет, -Сергей покачал головой, -этого я не смогу сделать.
Рука Метелина поднялась, он с ужасом смотрел на блестящее острие, которое остановилось в миллиметре от его глазного яблока.
-Стреляйте, -выкрикнул он, -стреляйте немедленно!
Сергей покачал головой, спросил печально:
-Денис Сергеевич, вы совсем не жалеете своих людей. Почему вы такой злой? Тяжелое детство, отец –алкоголик, вечно затурканная мать, друзья –идиоты. Я понимаю, но нельзя же на всех кидаться. Не все же виноваты в вашей непростой судьбе.
-Ч-что? Что ты мелишь, идиот?
-Повернитесь.
Багровея от усилий и сдавленно дыша, полковник медленно повернулся вокруг оси, глаза расширились. Четверо спецназовцев смотрели на них выпученными глазами, что-то нечленораздельно мычали, да и как по-другому, когда во рту автомат. Ладно бы чужой, а то свой собственный. И пальцы медленно сдвигали курки… Полковник побледнел, выкрикнул:
-Нет, стойте! –его затрясло, губы запрыгали. –Не стреляйте. –Метелин скосил глаза на Сергея, спросил с ненавистью. –Как вы можете? Они же вам ничего не сделали.
Сергей хмыкнул, спросил саркастически:
-Да неужели? Так просто рядом постояли.
-Это работа, научный эксперимент. Вас никто не намеревался убивать.
Сергей вскинул брови, сообщил с приятной улыбкой:
-Я –тоже не волшебник, только учусь. Так что придется и вам побыть, гм,  объектами.
По лицу молодого спецназовца текли слезы. Они скатывались по румяным щекам, слева стекали на подбородок, капали на броннежилет, а справа через уголок губ на автомат. Сергей скривился.
-Положи автомат на пол, иди сюда.
Парень подошел, словно его тащили на веревке. Застыл: руки по швам, взгляд перед собой.
-Развязывай.
Метелин задергался, прошипел, глядя, как спецназовец расстегивает ремни сперва на руках, а потом и на ногах.
-Не смей, солдат, слышишь? Не смей!
Сергей сел, потирая запястья, сообщил с усмешкой:
-Боюсь, полковник, ваши приказы сейчас для него все равно, что приказы лягушки для цапли.
-Но он же слышит?
-Конечно. Но их важность… Скажем так, понижена до нуля.
-Черт. Черт подери! –сдавленно выругался полковник. –И что же вы хотите?
-Всего лишь покинуть это гостеприимное место. Скажем так, пора сменить обстановку.
Сергей направился к двери. Полковник с усилием развернулся. Вены на лбу вздулись, как канаты, ноги передвигались, словно бетонные тумбы.
-Вам.. не удастся.. это сделать, -выдохнул он, следя за Сергеем налитыми кровью глазами.
Сергей остановился в дверях, оглянулся. На шаг позади него остановился солдат.
-Почему?
-Весь комплекс окружен так, что мышь не проскользнет. Здесь охраны столько, сколько в президентском дворце нет.
-Значит, цените, -ухмыльнулся Сергей. –Даже приятно в какой-то мере. Но особо не надейтесь.
-Зря вы так самоуверенны. Интересно только, на чем это основывается?
-На том, что двадцать человек вокруг дома, пятеро на вертолетной площадке, трое у ворот, двадцать пять., нет, тридцать по периметру забора для меня столь же опасны и непредсказуемы, сколь и вы сейчас. А какая может быть опасность от спящих младенцев?
Сергей вскинул бровь –Метелин воткнул шприц себе в шею, вдавил поршень до упора.
-Вам это с рук не сойдет, -прошептал он, закатывая глаза.
Ноги полковника подкосились, он грохнулся на пол. Вслед за ним попадали доктор и трое охранников. С ними Сергей особо не изгалялся –просто заставил сократиться стенки сонной артерии. Они лежали куча мала. У двух стволы нелепо оттопыривали щеки, у третьего похоже вывернуло челюсть, выдавило пару зубов. А черт с ними. Пусть спасибо скажут, что живы. Сергей повернулся к последнему охраннику, мотнул головой.
-Шагай следом.
Они прошли по коридору метров десять, справа осталось две двери, слева –три, когда за четвертой Сергей заметил багровый силуэт в зеленом ореоле.
-Стоп.
Сергей подергал за ручку, покрутил, стукнул кулаком.
-Эй, там, ты как!?
В ответ донеслось что-то невнятное. Силуэт быстро приблизился, на Сергея пахнуло смесью страха и надежды. Сергей оглянулся.
-Ключи есть?
Охранник помотал головой.
-Черт.
Сергей толкнул, разбежался, саданул плечом. Внутри стегнуло болью, хрустнуло, рука обвисла, словно плеть, дверь загудела, будто царь-колокол, но с места не сдвинулась. Сергей взвыл, крутнулся на месте.
-О, Господи, сколько же можно?
Пока сращивал кости, охранник задвигался, начал осматриваться по сторонам с тупым недоумением. Сергей оглянулся в раздражении, наткнулся на мрачный взгляд парня, ствол автомата смотрел прямо в лицо.
-И что?
Парень поджал губы, пальцы побелели на цевье.
-Вы должны пойти со мной. –он дернул автоматом в сторону. –К стене, руки за спину.
Сергей распрямился, покрутил кистью, сжал и разжал пальцы. Он чувствовал, как внутри разрастался гнев. Сергей поднял голову, проговорил раздельно:
-Никому я здесь ни хрена не должен. Понял? Не был должен раньше, а уж теперь и подавно.
-Это не мое дело. Мне дан приказ не выпускать вас с объекта.
-Прекрасно, -Сергей развел руками. –Но никто и не заставляет тебя нарушать его. Просто принеси ключи от этой комнаты.
-Нет, -солдат мотнул головой, облизнул губы, -мне запрещено это делать.
Сергей прислонился к стене, изучающе посмотрел в лицо охранника.
-А вот этот запрет, думаю, не столь уж и значимый, можно проигнорировать.
Охранник помотал головой, он переступал с ноги на ногу, тискал винтовку.
-Нет. Я –солдат. Мне дали приказ –я должен исполнять.
-А сможешь ли? –поинтересовался Сергей. –В любом случае я открою эту дверь и уйду отсюда.
-Тогда мне придется.. убить вас. Мне дан приказ не выпускать вас любой ценой. Любой.
-Ого, -Сергей покачал головой. –Сурьезные ребята. –он развел руками, в глазах запрыгали чертики. –Ну, что ж. Стреляй. Иначе через десять минут меня здесь не будет.
Солдат стиснул челюсти, желваки вздулись, как канаты. Он напрягся так, что его затрясло, с яростным недоумением смотрел на курок, но тот не сдвигался ни на йоту. Он перехватился другой рукой, но результат тот же. Охранник задышал так часто, словно десять километров пробежал в полном боекомплекте. Он поднял на Сергея бешеный и в то же время испуганный взгляд:
-Что вы со мной сделали!?
Сергей пожал плечами.
-Ничего особенного. Просто блокировал нервные импульсы к органам при попытке ваше мозга послать сигналы для нанесения мне вреда.
-И что теперь?
-Вы не сможете меня убить. Да и просто повредить чем-то. –Сергей наморщил лоб. –Да кстати. Не советую даже планировать что-то подобное. Будешь слишком интенсивно про это мыслить, просто потеряешь сознание. –он ухмыльнулся. –Хорошо, если под вами в это время соломка окажется, а ведь может и не быть. Все: отправляйся за ключами. И от цели особо не отклоняйся. Десять шагов в сторону –и можешь заказывать деревянный макинтош.
Через пять минут охранник вернулся, протянул связку. Сергей выхватил, быстро вставил, повернул на два оборота. Дверь открывается с той же легкостью, словно в банковское  хранилище. Торец толщиной с том большой советской энциклопедии, только поблескивает металлом. Дверь медленно распахнулась, Сергей замер с открытым ртом.
-Вот это номер.
За дверью стояла классическая блондинка с фигурой а-ля Мерелин Монро. Голубоглазая в легкомысленном ситцевом платьице. Луч света из окна пронизывал его насквозь. Если под ним что и было, то Сергей особо не заметил, таращился остолбенело.
-Может, мне повернуться?
От ангельского голоса сердце затрепетало. Сергей спросил сбивчиво:
-З-зачем?
-Чтобы еще и сзади смогли рассмотреть, -любезно пояснила девушка.
Сергей потупился, в лицо словно плеснули расплавленного олова.
-Нет, нет, -заторопился он. –Просто это так неожиданно. Я не сомневаюсь, что там вы столь же великолепны, сколь и с этого ракурса. Гм, простите. Я полагаю, вы тоже пленница?
-Как вам могло такое прийти в голову? –саркастически выдало небесное создание. –Просто мне нравится, когда меня запирают в тесной комнате за толстой металлической дверью, кормят всякой дрянью, не дают ни с кем видеться, кроме грубых солдафонов и еще отобрали айфон.
-О, -Сергей спрятал улыбку, добавил с сочувствием. –Полагаю, что последнее –самое невыносимое.
Девушка всхлипнула, на глаза навернулись слезы.
-Я хочу домой, к маме. –она посмотрела на Сергея снизу вверх. Он задохнулся, словно от удара под дых. –Помогите, пожалуйста. Мне так страшно…
-Ну, ну, -Сергей обнял девушку, погладил по голове. –Все будет хорошо.
За спиной послышался дробный топот. Словно толпа ежиков пробежала. Сергей повернул голову вправо, влево. В дверных проемах по обе стороны коридора по две головы. Четыре двери с одной стороны, пять спереди. Итого по дюжине с каждой стороны. Черные стволы казалось смотрят прямо в лицо. Слева из-за поворота двое спецназовцев тащили под руки тело в белом халате. Голова болтается, взгляд блуждает. Человек заметил их, вскричал слабо:
-Взять их…
Толстый красномордый спецназовец рявкнул, не снимая защитного щитка:
-Руки за голову, лицом к стене!
-Ага, -проворчал Сергей, -только шнурки завяжу.
Девушка прошептала, не поднимая головы:
-Я не хочу туда возвращаться. Я чувствую, они что-то задумали. Нехорошее.
-Никто тебя не обидит, -прошептал Сергей в белые локоны. –Доверься мне.
-Хорошо. Я тебе.. верю.
Сергей досчитал до десяти.
-Все, идем. –Сергей обнял ее за плечи, повел к выходу.
За спиной щелкали затворы, надсадно ревело:
-В последний раз повторяю: «Немедленно остановиться! Повернитесь лицом к стене, руки за спину. Вам ничего не сделают, просто проводят в ваши комнаты».
-Бабушке своей расскажи, -пробормотал Сергей, не сбавляя шага.
Девушка каждый раз вздрагивала, шаг сбивался, но Сергей неуклонно вел ее вперед. Она подняла голову, ойкнула. Прямо ей в лицо смотрели два ствола. Спецназовцы скорчились за дверным косяком, автоматы в кинконговских лапах казались детскими игрушками. Здоровенные как буйволы, они боялись и носа высунуть наружу. Самый смелый косил зеленым глазом, прижимался мордой, но каска и щиток явно здорово мешали. Похоже в этот момент он не на шутку завидовал улитке, пытаясь что-то рассмотреть впереди.
Сергей с девушкой прошли мимо, через пять шагов миновали следующую дверь, только уже с другой стороны коридора. И снова двое спецназовцев, и снова на них не повели и ухом. Девушка проводила их удивленным взглядом, спросила шепотом:
-Что это с ними?
-Шшш. -Сергей прижал палец к губам. –Они нас не видят.
Девушка вытаращила глазенки, а второй спецназовец беспокойно повернулся, наклонил голову. В дальнем конце коридора офицер взмахнул рукой, заорал:
-Данилюк, что застыл? Хватай их!
Спецназовец завертел башкой.
-Кого? Они же еще в комнате.
-Ты что совсем ослеп!? Трое прошли только что перед тобой и уходят по коридору.
-Я никого не вижу, -он тупо пялился прямо на Сергея, в голосе страх. –Здесь никого нет.
-А мать твою! Спрячь башку! Стрелять по полу. Пли!
Коридор наполнился грохотом выстрелов. Сергей прижал девушку к груди, крикнул в ухо:
-Вперед, передо мной!
Вокруг свистело, вжикало, с сухим треском отлетала штукатурка. Сергей закрывался руками, но куски раствора находили щели, били по лицу, плечам, песчинки иссекли лицо, попали в глаза. Они уже выбегали из пыльного облака, когда в плечо словно воткнули раскаленный стержень. Сергей метнулся в сторону, увлекая девушку, но тут пуля достала ногу. Сергей выругался, захромал быстрее. Девушка оглянулась, глаза в страхе расширились. Из пыли выскочил серый, как статуя человек. В одной руке автомат, другой зажимал бок. Все лицо серое, грязные капли пробивают бардовые дорожки на лбу, ныряют в мохнатые брови. Он тяжело с хрипами дышал, на губах пузырилась кровавая пена.  Сергей с трудом узнал парня, сказал успокаивающе:
-Не бойся, он с нами.
Девушка посмотрела с некоторым сомнением, но ничего не сказала. Сергей огляделся по сторонам, махнул рукой в сторону забора.  За ним виднелся лес –от людей спрятаться нечего делать, а собак он здесь не заметил.
-Туда.
Они побежали по газону, перепрыгнув полуметровый заборчик. Под ногами хрустели цветы, вминаясь в зеленое поле, справа угол дома, открылся вид на полянку, посреди которой раскорячился вертолет. Сергей остановился, повернул голову к охраннику:
-Умеешь управлять?
-Да, -парень сплюнул красным на гальку, со скрежетом растер.
-Тогда вперед.
Они пронеслись по саду, как два метеорита с кометой, свернули за угол. Сзади послышался топот, командирский рев:
-Сержант, где они!?
-Я видел, как они бежали к лесу.
-Пятеро за ними, остальные по машинам –обгоним их и встретим на выходе. Они ж не знают, ха-ха, что лесу этого –всего ничего.
-Два километра, товарищ полковник, -добавил кто-то услужливо.
-Прям ровно?
-Примерно, товарищ полковник.
-Ишь, умник нашелся. Примерно я и сам знаю. А ты мне точно скажи. Не знаешь? Значит, марш в лес. Заодно и измеришь.
-Чем? –робко поинтересовалось в ответ.
-Попугаями! –рявкнуло так, что вороны взвились с веток с паническим карканьем.
-Слушаюсь, товарищ полковник! Разрешите выполнять?
-Разрешаю.
Мимо протопало десятка полтора солдат во главе с полковником Метелиным. Ворота отползли в сторону. Половина солдат ринулась в лес, остальные  попрыгали в два джипа, рванули по дороге в обход. Еще не улеглась пыль, когда Сергей кивнул на вертолет. Двое охранников смотрели вслед машинам, ворота медленно возвращались на место, а Сергей с девушкой и спецназовец на корточках приближались к вертолету.
За спецназовцем на траве оставались красные капли, бок и правая штанина промокли, в берцах хлюпало. У самого в глазах темнело, нога подворачивалась, но Сергей стиснул челюсти, всмотрелся в охранника. Одежда истончилась, плоть стала полупрозрачной, зато скелет виднелся во всей красе. Второе снизу ребро пробито, пуля прошла в нескольких сантиметрах над печенью, прошила легкое и застряла в мышцах спины. Сергей убрал темные сгустки, представил, как к ране устремились миллионы тромбоцитов, лейкоцитов. Пуля стала уменьшаться на глазах, рана стремительно сужалась как изнутри, так и снаружи. Уже были у вертолета, как спецназовец замер, неверяще пощупал бок, потом посмотрел с вопросом на Сергея. Тот подбадривающе улыбнулся, кивнул на двери:
-Залезай. Отвезешь нас подальше, потом вернешься. Я не причиню тебе зла.
-Вы нет, а вот полковник...
-Не бойся. Я сделаю так, что он поверит, что иначе ты не мог. Разве не так?
-Так, -угрюмо подтвердил охранник.
-Ну, вот и отлично.
Пока охранник разбирался с приборами, Сергей повернулся к девушке. Она обхватила ладошками плечи, в огромных голубых глазах страх, переходящий в панику. Сергей вздохнул, борясь с головокружением, спросил как можно ласковее:
-Тебя как зовут?
-Аленой.
-Вот что, Аленушка. Любишь летать?
-Если честно, -ее личико побледнело, -боюсь до смерти.
-Те парни, -Сергей кивнул на дорогу, -что уехали, скоро поймут, что мы не сбежали к лесным братьям, и вернутся. Я не знаю, как далеко мы улетим, но попытаться стоит. Все-таки какой-то шанс. Что скажешь?
-Я не хочу к ним снова. –девушка зябко передернула плечами. -Я лучше умру.
Сергей понимающе усмехнулся, открыл дверь.
-Тогда залезай.

Глава 11.
Девушка сзади, Сергей с кряхтением унаседился рядом с пилотом. Тот переключил пару тумблеров –вся панель загорелась множеством огоньков, винт начал медленно вращаться. Один из охранников у ворот оглянулся, показал знаками что-то другому. На панели замигал красный огонек рядом с рацией, щелкнуло, раздался неприятный металлический голос:
-Пчела, я -периметр, пчела, я –периметр. Как слышите, прием?
Спецназовец покосился на Сергея -тот кивнул, знаками показал, чтоб тянул время, пока не взлетят –медленно вдавил кнопку.
-Периметр, я –пчела. Слышу нормально. Прием.
-Пчела, доложите цель запуска двигателя?
-Преследование объектов.
-Кто отдал приказ?
Спецназовец помедлил, ответил:
-Полковник.
Почти минуту рация молчала. За это время винты раскрутились так, что трава полегла, а розовые лепестки на ближайших кустах улетели к ограде. Щелкнуло, сквозь приглушенный рев донеслось:
-Такого приказа не было. Немедленно отключите двигатели и выйдите из вертолета!
Сергей накрыл рукой рацию, спросил негромко:
-Сколько еще?
-Полминуты, не больше.
-Тогда тяни время.
Спецназовец стиснул челюсти, нажал кнопку:
-Вы ошибаетесь. Полковник сам лично приказал мне контролировать объекты.
-Контролировать, но не лететь за ними. И кстати, кто это с тобой в кабине?
-Напарник.
-Как звать?
-Сергей.
-Сержант, на объекте один Сергей. И это я! Глуши мотор, иначе пойдешь под трибунал!
Сергей чертыхнулся, задрав палец вверх, прокричал сквозь рев турбин:
-Давай быстрее!
Спецназовец помахал рукой. Мол осталось самому крутить на пару с турбиной.
От КПП в их сторону несся охранник, на ходу передергивая затвор. Спецназовец стиснул зубы, потянул на себя штурвал. Вертолет затрясло, он начал медленно отрываться от земли, затем вертолетная площадка все быстрее и быстрее проваливалась вниз и сдвигалась назад. Охранник вскинул автомат, из ствола полыхнуло огнем. Выстрелов за ревом двигателей и винтов не расслышали, но по корпусу заколотило свинцовым градом, с визгом чиркнуло по боковому стеклу, оставив белую царапину. Пролетели над воротами. Из будки выскочил второй охранник, открыл стрельбу из автомата. Вертолет вильнул из стороны в сторону. Пару раз взвизгнуло –и все прекратилось.
Под ногами столь быстро проносились вершины сосен, что сливались в темно-зеленое полотно. Через пару минут слева вынырнула дорога, по которой несся, растягивая за собой шлейф пыли, джип, но спецназовец сделал вираж –и все это осталось в стороне.
Солнце только-только подбиралось к зениту, периодически отдыхая за облаками, но успело нагреть кабину так, что казалось, разбей на стекле яйца, через пять минут можно омлет есть. Сергей последил пару минут за полетом, но однообразный пейзаж действовал усыпляюще. Вздохнув, Сергей положил руки на подлокотники, с криком отдернул.
-Что с вами!? –в страхе вскричала девушка. –Ой, вы обожглись.
Она перегнулась через кресло, повернула руку тыльной стороной вверх. Золото волос скользнуло по щеке, нежно запахло жасмином. Сергей вздохнул, мгновение помедлив, с неловкостью высвободился.
-Ничего страшного, уже проходит.
-Да что вы такое говорите!? –жарко возмутилось справа. –Посмотрите, какие у вас ужасные пузыри надуваются. Надо срочно приложить что-нибудь прохладное.
Сергей вяло отмахнулся.
-В этом аду прохладное –роскошь. А за меня зря беспокоитесь. –он сделал небольшое усилие.
-Как же, как же, -обвиняюще подначила девушка, -знаменитое мужское бахвальство…
Она замерла на полуслове. Ее глазки и без того большие округлились так, как рисуют в японских мультиках, хорошенький ротик раскрылся, показывая ровные зубки.
-Я же говорил, что все будет нормально, -пояснил Сергей, раскатывая рукав на руку, где медленно рассасывались вздутия, а покраснения перетекали в родное золотисто-коричневое. –Ерунда. –слегка морщась, Сергей, поправил рубаху на груди.
Девушка перевела не верящий взгляд с лица Сергея на его ладонь. Смертельная бледность залила ее лицо, глаза закатились. Не успей Сергей секундой раньше, она бы рухнула навзничь на ящики. Хоть и деревянные, но приятного мало. Сергей соскочил с кресла, положил голову девушки себе на колени. Схватив какую-то тряпку, он начал обмахивать ее лицо. По воздуху распространился мощный запах солидола.
-Что ж делать, господи? –в голове кавардак. Сергей толкнул охранника. Тот оглянулся, пожав плечами, отвернулся. Из всех знаний по ТБ для данного случая в голову пришло одно. –Вроде бы надо дать пострадавшему побольше свежего воздуха. Да где ж его взять то. Тут для токсикоманов –рай, а так самого чуть ли на изнанку ни выворачивает. Ах, да. Вроде было что-то про тесную одежду и искусственное дыхание. Еще непрямой массаж сердца...
Сергей расстегнул блузку –взору предстала довольно таки неплохо очерченная с виду вполне упркгая грудь. Соски сиротливо сжались, словно полевая земляника.  Сергей вздохнул, осторожно надавил на грудь, подождал –эффекта ноль. Девушка лежала на его коленях, запрокинув голову и раскинув руки. Вроде бы три раза давить, потом два раза в рот вдыхать. Итак, раз, два, три. Четыре, пять.
Через несколько минут Сергей вспотел, но не оставлял попыток. Наконец, под руками дрогнуло, в это время он как раз делал второй вдох. Показалось или нет, но ее губы словно ответили… Сергей медленно отстранился. Девушка посмотрела по сторонам, затуманенный взгляд опустился вниз –лицо вспыхнуло. Алена вскочила, торопливо застегиваясь, почти выкрикнула:
-Что вы.. себе позволяете!? Как.., как посмели!?
В голосе столько негодования, что Сергей готов был сквозь землю провалиться.
-Вы., я… Вы потеряли сознание, -Сергей чувствовал, что об его уши можно было зажигать факелы, жалко оправдывался. –А я помню, что так вроде бы приводят в чувство. Ну, там.. Массаж, искуственное дыхание…
Девушка держалась одной рукой за поручень, чтобы не упасть, второй поправляла одежду. Взгляд время от времени стегал по Сергею, как плеткой.
-Это был всего лишь обморок, -напомнила она желчно. –Обморок. И дыхание у меня не останавливалось и уж сердце тем более. Для этого кстати можно было пульс пощупать. На руке.
-Простите, -Сергей потупился, пробормотал. –Просто я так перепугался, что забыл про все.
-Хорошо, если забыл, -с насмешкой сказала Алена. –А если еще и не знал.
Сергей развел руками, старательно не встречаясь с ней взглядом, полез назад.
-Сергей, стойте.
Он замер вполоборота.
-Что все таки с твоим плечом? Ты ранен?
Сергей торопливо прикрыл рукой темно-багровое пятно, ответил сбивчиво:
-Нет, нет. Это так, запачкался просто.
Глядя неотрывно, Девушка медленно покачала головой.
-Врете, -обвинила она со смесью торжества и печали. –Ну, что вы мужчины за люди такие?
Сергей пожал плечами, ответил несколько смущено, защищаясь.
-А что мне оставалось? Поплакаться, что пуля застряла в кости и я едва рукой шевелю!?
-Пуля? В руке? О боже…
Девушка побледнела, пошатнулась. Сергей подхватил ее под руку, придерживая за талию, усадил на ящик.
-Ну, вот, -проворчал Сергей, обмахивая ее рукой. –Я же говорил, что не стоило.
-Да, да, -пролепетала Алена. –Простите. Просто я с детства вида крови не переношу. Нет, не боюсь, вроде бы… Но как увижу… Поэтому старалась не смотреть. Уже лет десять не видела. Думала, что прошло. Однако, похоже я не права.
-Да уж, -Сергей развел руками, чертыхнулся.
Девушка встрепенулась, спросила с сочувствием, не открывая глаз:
-Очень больно?
Сергей хотел привычно схохмить что-нить бравадо-мужественное, но передумал: уж больно по-детски. Он вздохнул, стиснув зубы, начал отрывать прилипшую рубашку от раны.
-Да. Скажем так: приятного мало.
Девушка тяжело вздохнула, бровки подняты домиком, мордашка такая, что вот-вот заревет. Потрескивая, рубашка отрывалась вместе с волосками. Сергей, кривясь, усмехнулся.
-Алена, а как же вы курицу готовите?
-Курицу? –удивилась девушка. –По-разному. И в духовке, и на сковородке. Могу гриль или с картошкой. Да много способов. А что? Вы любите курицу?
-Да нет, -улыбка девушки поблекла. Сергей торопливо поправился. –То есть да, но просто я подумал, как же вы ее… Ну… Режете. В ней же тоже… Гм, кровь.
Лицо девушки просветлело.
-А. Вы про это, -она улыбнулась, сморщила носик. – Ну, во-первых, курица –птица, а не животное. В ней и так почти крови нет, а после магазинной обработки и подавно. Но на всякий случай я делаю это с закрытыми глазами.
Сергей почувствовал, как у самого глаза лезут на лоб.
-Режете, -переспросил он. -Не глядя? А если по пальцу?
Алена тряхнула золотой гривой, гордо выпрямилась.
-Между прочим, -сказала она, все так же зажмурившись, -я на спор с зарытыми глазами играю в трусливого ковбоя. И еще ни разу не проигрывала.
-В смысле ножом меж растопыренными пальцами? –не понял Сергей.
-Именно!
Тут уж Сергей почувствовал, как у него отпадает челюсть.
-Офигеть, -уважение к девушке взлетело, как птурс в безоблачное небо. –Даешь. Молодец.
Девушка расцвела, повела плечиками, сказала с капризными нотками:
-А то. И вообще я ничего…
Сергей закивал, подтвердил торопливо:
-Какое там «ничего», чего, еще как чего. Я еще такой девушки не встречал. Правда.
Алена улыбнулась торжествующе, приподняла бровь:
-То-то. Так что давай ка я твою рану осмотрю.
-Осмотришь?
-Ну, ощупаю, -девушка хихикнула, потом посерьезнела. –Не шевелись.
Сергей замер, сперва следил, выворачивая глаза, как тоненькие пальчики коснулись рубашки, прошли по плечу, потом закрыл глаза. Он внимательно вслушивался в ощущения, даже не понял, как забалдел. Прикосновения были столь невесомы и нежны, что чуть слюни не пустил от наслаждения. В себя пришел, когда пальцы коснулись раны. Он дернулся, девушка сразу замерла, спросила испуганно:
-Что? Это оно? Прости, ради бога, я не хотела.
-Ничего, -Сергей медленно выдохнул. - Посиди, пожалуйста, так. Сейчас будет кое-что интересное.
-Что? –спросила девушка с легким удивлением.
-Увидишь, -пообещал Сергей. Заметив, что Алена несколько помрачнела, пояснил. – В смысле почувствуешь. Не убирай руки.
Девушка замерла, ждала с самым заинтригованным видом.
Вертолет потряхивало. Сергей держался одной рукой за поручень, а второй за какой-то выступ в полу. Он заставил себя увидеть пулю. В самом деле раздробила плечевую кость. Наполовину сплющилась, застряла. Прочно так. Ну, ничего, вытащим. Давай, давай, милая, назад. Нечего тебе там делать. Пуля шевельнулась, в плече захрустело. Перед глазами потемнело, на лбу выступил холодный пот. Сергей стиснул зубы, повел ее дальше. С легким хрустом пуля вышла из кости, начала двигаться в мышцах. Алена вздрогнула, пальцы отпрыгнули:
-Ой, там что-то шевелится. Как будто кто-то выползает.
Сергей усмехнулся сквозь стиснутые зубы, спросил сдавленно:
-Боишься, что укусит?
-Боюсь, -призналась девушка. –Но все таки дождусь, когда вылезет.
-Зачем? –сдавленно поинтересовался Сергей, направляя свинец к выходу.
-Чтобы схватить, сообщила она решительно. -А то еще кого-нибудь цапнет.
Алена коснулась пальцами плеча, прикусив губу, ждала с самым сосредоточенным видом.
-Молодец, -похвалил Сергей. –Из тебя бы вышел отличный напарник.
-Спасибо.
-Ну, что? Готова?
-К чему?
Сергей не ответил, напрягся. Мышцы сократились, выталкивая чужеродное тело.
-Ой…
Сергей чувствовал, как ее пальцы мелко задрожали. Рана сомкнулась, сгустки крови медленно рассасывались. Сергей сжал зубы. Осколки кости, сближаясь, рвали ткани, между ними протянулись хрящевые связи. Они постепенно утолщались, переплавлялись в костную ткань.
-Все, -выдохнул Сергей, -можешь открыть глаза.
-А…- ее веки затрепетали.
-Ох, прости, -Сергей закрыл Алене глаза ладонью, а второй торопливо стер сгустки с плеча. –Теперь точно все. Надеюсь.
Девушка открыла сперва один глаз, а затем второй, смотрела с недоумением на ладошку, посреди которой лежал смятый, облепленный красной слизью кусок свинца. Она подняла голову, взгляд наткнулся на порванную рубаху, перескочил на плечо, посреди которого медленно уменьшался вздутый багровый валик шрама. Лицо девушки приобрело такое выражение, как у переевшего сладкого при виде роскошного трехповерхового торта. Алена с усилием сглотнула.
-Из-за этого ты им нужен? –выдавила она.
Сергей покачал головой.
-Не совсем.
-А что же тогда?
Сергей помялся, ответил с неловкостью:
-Ну… Я еще могу воздействовать и на других людей.
Девушка распахнула глаза.
-Это как?
Сергей усмехнулся, легонько толкнул ее в плечо. Алена вскрикнула, взмахнув руками, шлепнулась на задницу.
-Ах, ты ж, гад! –она легонько стукнула его кулаком по коленке. –Я тоже так могу. Но ко мне же за это не цепляются. А ну, говори, лжец несчастный!
-Ладно, -Сергей вздохнул, приготовился нудно объяснять.
В это время Алена смахнула прядь с лица, взгляд зацепился за руку в крови, опустился на колено Сергея, где со штанины медленно падали на пол тягучие капли.
-О, боже, твоя нога.., -успела сказать девушка, прежде чем брякнуться на пол.
Сергей вскинул руки, молча богохульствуя, начал вставать, но тут вертолет дернулся, заложил крутой вираж. Сергей ругнулся на косорукого пилота, укатился к стенке.
-Что случилось? –крикнул Сергей, пытаясь встать. –Что за маневры!?
-Вертолет!
-Ну, да, -согласился Сергей. –Я, братец, не спорю, что не в первом классе летим, но где ты в воздухе ямы нашел? Я ж чуть язык себе не откусил.
Пилот оглянулся. Лицо бледное, губы плотно сжаты.
-Чужой. На перехват пошел. Оттуда машут, приказывают сесть.
-Твою ж мать, -Сергей ругнулся, не понял, как оказался в кресле рядом с пилотом.
Пятнистый армейский вертолет летел параллельным курсом. В открытой двери сидел пулеметчик, обе руки на гашетке, а за спиной стоял Метелин, указывал рукой на землю.
-Ага, -проворчал Сергей, - счас. Спешу и падаю. –он бросал быстрые взгляды по сторонам. –До города еще далеко?
-Минут через пять будем, вон уже трубы показались из-за горизонта.
-Далеко ж забрались, сучьи дети, -сквозь зубы заметил Сергей.
Пилот не ответил, молча переключил пару тумблеров. Рация затрещала, сквозь шипение донеслось властное:
-Сергей Александрович, как слышите, прием? Немедленно садитесь.
Сергей поколебался, нажал кнопку.
-Не правда ли прекрасная погодка, господин полковник? Посмотрите на закат. Такого чудесного неба я еще никогда не видел. Наверное, жарко завтра будет. Как думаете, полковник?
-Вот что я скажу тебе, сынок, -зло рявкнуло из трубки. –Если сейчас же не сядешь, жарко будет сегодня и именно здесь. А завтрашний день для тебя может и не наступить.
-Ой ли? –с издевкой переспросил Сергей. –Тогда зачем все это?
Желваки на лице полковника заходили ходуном, он рявкнул:
-Садись! Считаю до десяти.
Пилот оглянулся на Сергея. Со стороны города показалась точка, быстро приближалась.
-..Четыре, пять…
Сергей шепнул одними губами:
-Вверх, вверх.
Мотор взревел, вертолет полковника резко просел вниз. Пулеметчик дернул ствол вверх, полыхнуло огнем –по обшивке заколотило, ближе к хвосту взвизгнуло, зашипел воздух в пробитое отверстие.
-Еще, еще.
Сергея вдавливало в кресло, он надеялся, что с девушкой ничего страшного не случится. Укатится разве что. Ящиком лишь бы не придавило. Стиснув зубы, пилот тянул на себя руль.
-Мы.. перевернемся, -наконец, выдавил он.
-Нет. Еще, давай еще. С открытой дверью так не полетаешь. Хорош. А теперь влево.
С надсадным ревом, сделав едва ли ни бочку, вертолет ушел по крутой дуге влево.
Лицо налилось свинцом ,Сергей наклонился, прокричал пилоту в ухо:
-Здесь есть оружие?
Тот помотал головой.
-Откуда? Это гражданский вертолет.
Сергей выругался, взгляд метнулся по салону, наткнулся на лежащий меж кресел калаш.
-Держи вертолет.
Сергей высунулся в окно, ветер ревел, выворачивал веки. Глаза сразу заслезились. Сергей проморгался, поймал в прицел лобовик. Автомат затрясло, несколько искорок отлетели от корпуса, на стекле расцвела паутина трещин. Вертолет дернулся вбок. Сергей злобно расхохотался, тряхнул автоматом.
-Что суки, съели!?
Вертолет дернулся из стороны в сторону, развернулся боком. Пулеметчик пригнулся, подкручивал орудие в его сторону. Прицельный взгляд нащупал Сергея.
-О, черт!
Удар, треск, зеркало разлетелось на куски, щеку ожгло острой болью, вертолет затрясло, визжали пули, лобовое стекло разлетелось, осыпалось серебристым дождем. Сергей упал в кресло- вокруг свистело, тукало, разрывалось –ударил по подлокотникам:
-Вниз, вниз! –вокруг свистело, вжикало.
Вертолет дергало из стороны в сторону, потом нос начал задираться. Сергей повернулся.
-Ты что делаешь!? Вниз, я говорю!- слова замерли на губах. –Твою ж…
Охранник хрипел, откинувшись в кресле. В груди дыра такая, что кулак губернатора Калифорнии пролезет, знутри пульсирующе бил багровый бурунчик. Охранник с трудом оглянулся, он пытался что-то сказать, но тщетно. Изо рта выплеснулась кровь, голова упала на грудь. Сергей стиснул зубы, ухватив штурвал, начал поворачивать вертолет.
-Сергей!
Он резко обернулся. Девушка выглядывала из-за кресла, с ужасом смотрела на конвульсивно содрогающееся тело пилота.
-Куда!? Вниз! –он перегнулся через кресло, надавил одной рукой на плечо. –Сдурела!?
И тут под лопатку, а затем и в поясницу вогнали по раскаленному лому так, что кости захрустели, его бросило на спинку кресла. Сергей смотрел в огромные расширенные глаза Алены  и чувствовал, что его затягивает в них, как в омут. Все глубже и глубже… Он силился сказать о том, что все будет хорошо, но из груди вырывались только сипы. Перед глазами пронеслись метеориты, вырывая пиксели реальности, штрих за штрихом стирали щеки, нос, губы. Девушка что-то говорила, но Сергей уже ничего не слышал, только видел медленно раскрывающийся и закрывающийся рот, но и то смутно. И чем дальше, тем хуже…

Глава 12.


-Сер-гей, Сер-гей, оч-нись.  Сер-гей, очнись!
Перед глазами двигались какие-то цветные пятна, переплетались, сливались,  теряли цвет, но тут-же наливались красным, желтым, ярко-голубым, как глаза… Глаза Алены…
-Алена, -шевельнулись губы.
-Что, Сергей?- услышал он словно сквозь вату. - Я здесь. Сергей, ты меня видишь?
Несколько пятен сдвинулись, он ощутил на руке что-то теплое, напрягся, прошептал:
-Алена, как.. ты?..
Рядом всхлипнуло, на лицо упало что-то горячее.
-Хорошо, Сереженька,. нормально, все нормально.
-Хорошо…
Тьма медленно сползалась, будто ряска, скрывала цветные пятна. Звуки начали отдаляться. И тут по ушам хлестнуло отчаянное:
-Не смей! Даже не вздумай оставлять меня! Мне страшно!
От малейшего движения в груди вспыхивал огонь, не было ни сил, ни желания что-то говорить, что-то делать, но все-таки что-то заставило его выдавить:
-По-че-му? Нас снова?..
-Нет, -заторопилось в ответ. –Нам помогли, тот вертолет успели сбить, пока нас окончательно не… Но это военные. И с ними тоже что-то не так. Я.. чувствую.
  Сергей скрипнул зубами, зажмурился. По телу, чуть задержавшись на дырах в груди, прокатилась волна жара. Но когда ушла дальше, Сергей почувствовал, что кровь остановилась. Рядом облегченно всхлипнуло. Сквозь пелену Сергей скорее ощутил, чем разглядел счастливую улыбку девушки. Он поднял тяжелую словно гиря руку, в ладонь ткнулась мокрая щека. Сергей прошептал с нежностью:
-Все будет хорошо. Ты мне веришь?
-Да, -ответила она сквозь слезы, -я верю тебе.
-Хорошо, - с облегчением выдохнул Сергей и рухнул во тьму.

Тик-так, тик-так, тик-так… Сергей медленно открыл глаза. Белые стены с широкими вертикальными зелеными полосками, потолок, источающий всей поверхностью мягкий солнечный свет. Справа на тумбочке графин с чем-то оранжевым, на граненых стенках выступили крупные кристально чистые капли. Рядом с графином два стакана вверх дном, тут же будильник. Белый параллелепипед, на котором горят синим: «Четырнадцать тридцать две». Сергей вздохнул, потянулся, потом медленно провел рукой по груди. Ничего. Он задрал рубашку, вскинул брови. Слева кто-то кашлянул, сообщил со смешком:
-Ни шрамов, ни даже отметин. Удивительно, не правда ли?
Сергей вздрогнул, повернув голову, спросил резко:
-Кто вы?
Развалившись в белом кресле, человек в таком же белом костюме сидел, закинув ногу на колено. Он снял белую шляпу, улыбнулся белозубой улыбкой:
-Первый заместитель посла по связям с общественностью Джордж Питерсон к вашим услугам. 
Сергей скривился, буркнул:
-Предтеча Сергей Александрович.
-Приятно познакомиться, -вновь улыбнулся мужчина.
-А уж мне как приятно, -пробормотал Сергей, потом спросил громче. –Где я?
-В безопасности.
Сергей хмыкнул, смотрел все с тем же вопросом. Мужчина вскинул руки, не прекращая улыбаться, хлопнул по коленям.
-Ну, хорошо. Вы в Москве, в американском посольстве.
В груди екнуло, Сергей бросил быстрые взгляды по сторонам, спросил настороженно:
-А вам то что понадобилось?
Мужчина покачал головой, спросил с упреком:
-Ай-яй-яй, Сергей Александрович, зачем так плохо думать? Разве нельзя допустить, что мы помогли вам из христианского сострадания и милосердия?
-Вы? –в голосе Сергея было столько неподдельного изумления, что мужчина рассмеялся.
-Вы правы, -он вскинул руки, словно защищаясь, -мы практичный народ. Но вам этого опасаться не следует, -он сделал паузу и добавил. –Ни вам, ни вашей девушке.
-Какой девушке? –не понял Сергей.
-Алена, -словно пробуя имя на вкус, произнес Питерсон. –Так ее, кажется, зовут?
-Да, -подтвердил Сергей, -Что с нею?
Мужчина поморщился.
-Я же сказал, что с ней все в порядке. И от вас зависит, насколько порядок будет неизменным.
Сергей стиснул челюсти, несколько минут лихорадочно обдумывал ситуацию, но так и ничего не придумав, спросил обреченно:
-Что вы хотите?
Питерсон хлопнул в ладоши, потер руки.
-Вот это другое дело, -он нажал что-то под столом, дверь бесшумно отворилась, на пороге застыл высокий и широкий как шкаф мужчина в безукоризненно выглаженном черном костюме, накрахмаленной сорочке и с галстуком-бабочкой. –Принеси нам вина, Джон.
Дверь закрылась, Питерсон повел рукой, указал на кресло напротив себя.
-Мистер Предтеча, прошу вас, присаживайтесь.
Сергей сел в кресло, опустил руки на подлокотники. Буквально через несколько секунд дверь отворилась, вошел давешний не то швейцар, не то охранник, не то все вместе. Он поставил на стол чашу со льдом, в котором утонула до половины зеленая бутылка с цветастой этикеткой. Виртуозным жестом вытащив пробку, он налил на донышки бокалов темно-красную словно венозная кровь жидкость. Питерсон кивком отправил швейцара за дверь, покрутил бокал. Приблизив его к лицу, Питерсон закрыл глаза. Ноздри раздулись.
-Аххх, -на губах улыбка, Питерсон открыл глаза, сообщил задумчиво. –Шато бардо росе шестьдесят второго. –Каждая бутылка стоит, как ваша ракета «булава».
Сергей вскинул брови, покрутив вино в бокале, выпил залпом.
-Гм, не дешево. –он поставил бокал на стол, поинтересовался. –А к чему такие ассоциации?
Вскинув брови, Питерсон смаковал вино, наконец, отодвинув от губ бокал, обронил:
-Все просто: ваша страна весьма сильна в военном плане, богата ресурсами и людьми. К тому же у вас в данный период крайне строптивое руководство.
Сергей почувствовал, как губы раздвигаются сами собой.
-В смысле нагнуть сложно?
Питерсон развел руками, признался:
-Весьма. –помолчав несколько секунд, он поджал губы, сдвинул брови. –Хотя и возможно. –пригубив вино, Питерсон поставил бокал на столик, -Однако, мы не столь безрассудны, чтобы ради своих амбиций погружать мир в хаос.
-Даже если мы вам очень не нравимся?
Питерсон скривился, будто хлебнул уксуса:
-Даже если и так. –он повертел бокал с задумчивым видом, потом поднял посуровевший взгляд. –Но это вовсе не значит, что мы откажемся от наших планов.
-Что вы имеете ввиду? –поинтересовался Сергей.
-Сила бывает разная, -пояснил зам. –Военная –последняя из возможных. Мы предпочитаем мягкую. Более гуманно.
Сергей хмыкнул, опустил взгляд, качая головой.
-Вы про санкции?
Петерсон пожал плечами:
-Один из вариантов. Не самый плохой. Согласитесь?
Сергей помолчал минуту, обдумывая, затем спросил в упор:
-Значит, я из той же серии?
-Да,- Питерсон смотрел так же прямо.
Сергей откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди. Бросив быстрый взгляд по сторонам, спросил отрывисто:
-И что? Что вам нужно конкретно?
-Ваши способности.
Сергей поднял очи к горе, простонал:
-О Боже, опять!? До коле?
Питерсон вскинул руки, сообщил с успокаивающей улыбкой.
-О, Мистер Предтеча, не стоит так беспокоиться…
Сергея словно подбросило. Он выпучил глаза, рявкнул:
-Да ну!? Давай я тебе, умник, руку сломаю или сразу шею. А? Посмотрим, как запоешь.
-Мистер Предтеча, пожалуйста, успокойтесь…
Сергей, что ходил, почти бегал по комнате из угла в угол, отмахнулся:
-Не могу. Если сяду, или инфаркт, или инсульт схлопочу.
Питерсон, чьи глаза следовали за Сергеем, как приклеенные, заметил:
-Ну, для вас это не смертельно.
Сергей затормозил посреди комнаты, обернулся:
-Что вы имеете ввиду?
-Нам известно все, что знал мистер Метелин, а так же кое-что сверху.
Сергей смотрел с недоверием:
-Откуда?
Питерсон пожал плечами.
-Я думаю, что вам знакомо такое понятие, как шпионаж.
-Понятно, -обреченно сказал Сергей и медленно опустился в кресло.
В голове метались тысячи мыслей, перед глазами проносились тысячи вариантов, а в ушах жужжал успокаивающий голос зама:
-Нас, конечно, очень заинтересовали ваши способности к регенерации и дальнодействию в плане лечения, но на данный момент нам от вас нужно иное. Понимаете, в связи с макроэкономической ситуацией нас беспокоит гораздо более важное, чем безопасность в потенциале индивидуума. Коль уж мы взяли на себя ответственность за стабильность на планете, то нужно то, что может эту стабильность обеспечить и поддерживать.
-Что же? –спросил Сергей настороженно.
-Низкие цены на нефть.
-И что вы хотите? Поднять их?
Питерсон усмехнулся, откинулся на спинку кресла.
-Нет, -он покачал головой, переплел пальцы на колене, -задача минимум –не дать подняться, а основное направление воздействия –снижение.
Сергей вскинул брови, помедлив, сказал озадаченно:
-Но зачем? Вы же сами –нефтедобывающая страна. Тем более, что основная масса добывается способом гидроразрыва пласта. Уже сейчас добыча нефти в ваших компаниях балансирует на грани себестоимости.
Пожав плечами, Питерсон  сообщил спокойно:
-Часть компаний действительно уйдет с рынка, но мы это переживем.
-Мы? –не понял Сергей.
-Страна, -пояснил Питерсон. –США –не сырьевая держава. Основные доходы мы получаем с добавленной стоимости от продуктов переработки. Разговор не только о продуктах переработки нефти, но и в целом о промышленности. Понятно?
-Да, -Сергей потер лоб. –Машиностроение, компьютеры, программное обеспечение. Однако же потери все таки будут и немалые.
Питерсон покивал, оскалился.
-Не катастрофично. А вот у наших противников…
Сергей насторожился.
-У кого?
Питерсон усмехнулся, глядя в глаза, сказал медленно:
-Наша страна объявила беспощадную войну мировому терроризму. А, как вы знаете, его финансирование почти на сто процентов идет от продажи нефти. Так что стоит лишь в два раза уменьшить стоимость нефти, как количество оружия, которое смогут купить террористы, так же уменьшится в два раза. Соответственно и количество убитых упадет вдвое. Как вам такая арифметика?
Сергей хмыкнул, подумав с минуту, покачал головой:
-Что-то все слишком просто. В жизни так не бывает.
Питерсон всплеснул руками, заверил горячо:
-Да, конечно, я несколько утрирую, но общая зависимость отслеживается достаточно явно.
Сергей двинул плечами, спросил нерешительно:
-Но как же объяснить недавний всплеск терактов? Он же пришелся как раз на пик низких цен.
-Жест отчаяния, -с готовностью пояснил Питерсон. –Деньги кончаются с катастрофической скоростью, поэтому нужно показать спонсорам из богатых арабских стран, что они работают, продвигают их интересы. Ведь если они выгонят иноверцев, что владеют множеством фирм по добыче и переработке нефти, то автоматически получат дополнительный доход, а так же усилят экономическое и политическое влияние. А самое главное –расширят исламизацию, усилят мусульманский анклав. Конечно, определенной направленности.
Сергей думал несколько минут, затем поднял голову.
-Понимаю. Похоже, в этом наши интересы совпадают.
-Прекрасно, -Питерсон хлопнул в ладоши, с ослепительной улыбкой наполнил бокалы, -давайте выпьем за общие цели. Пусть общность будет крепче якорных цепей!
-Значит, -Сергей посмотрел сквозь бокал на лампу, -мы теперь сообщники?
Питерсон пригубил бокал, глаза смеялись.
-Все таки это лучше, чем противоборство.
Сергей кивнул, отставив бокал, сказал напряженно:
-Еще одно…
-Да, да, -Питерсон наклонился ближе, -я вас внимательно слушаю.
-Девушка…
-С нею все в порядке. Уверяю вас.
-Не сомневаюсь, -Сергей дернул щекой. –Но она мне нужна. Она должна поехать со мной.
Питерсон вскинул брови, откинулся на спинку кресла.
-Простите, но это невозможно.
Сергей нахмурился, спросил встревоженно:
-Почему? Она не может ходить?
-Нет, нет, -Питерсон вскинул руки, -в физическом плане препятствий нет, но вы просто не представляете, как было трудно продвинуть вашу кандидатуру. Но в этом направлении мы работали давно, а девушка… Она вовсе не входила в планы. Нет, это просто невозможно. Мы не волшебники: слишком мало времени.
Сергей сжал челюсти, повторил упрямо:
-Без нее я не поеду.
Питерсон покраснел, раздулся, словно рыба-еж.
-Мистер Предтеча, -прошипел он, словно вскипающий чайник, -не испытывайте мое терпение.
Сергей наклонил голову, смотрел, словно бык на красные трусы тореадора.
-Можете меня хоть на куски порезать, но тогда не ждите от меня помощи. Чего другого дождаться можете, а вот сотрудничества вряд ли.
-Мать вашу! –выругался Питерсон. –Ну, до чего же вы русские странный народ. Она же просто женщина. Зачем она вам? Мы таких сотню вам найдем хоть сейчас, хоть после задания, но зачем вам она там? Скажите, зачем?
Сергей ничего не ответил, только смотрел исподлобья. Питерсон ждал, но так и не дождавшись ответа, поднял очи к горе. Молча побогохульствовав, он опустил взгляд.
-Ну, хорошо, мы постараемся что-то придумать, -но Сергей молчал. Питерсон взмахнул руками. –Ладно, ладно. Ваша девушка летит с вами. Обещаю. Не знаю, в качестве кого, придется нажать на множество пружин, но она летит. Вы довольны, мистер Предтеча?
-В чем заключается миссия?
-Объясню по дороге.

Самолет только-только выровнялся, как щелкнуло, в салоне прозвучал приятный женский голос:
-Дамы и господа, самолет достиг планируемой высоты в десять тысяч метров над уровнем моря, полет проходит нормально, никаких происшествий не выявлено –можете отстегнуть ремни.
Щелкнула пряжка. Вздохнув полной грудью, Сергей заметил с усмешкой:
-Как дипломатично: «Происшествий не выявлено», -это может означать как то, что их не было, так и то, что их просто не нашли. Забавно, не правда ли?
Сергей похлопал ладонью по подлокотнику соседнего кресла. Под пальцами вздрогнуло, затряслось. Сергей повернул голову, посмотрел с удивлением. Девушка вцепилась в кресло так, что пальцы побелели, вся съежилась, зажмурилась. Сергей наклонился, потрепав девушку за плечо, спросил тихонько:
-Аленушка, что с тобой?
-Б-б-боюсь.
-Чего?
-Ле-тать, -еле вышептала синими губами девушка.
-Господи, -удивился Сергей, -да чего ж здесь такого ужасного? Сиди себе да любуйся видом. –он перегнулся через ее кресло, выглянул в иллюминатор. –Посмотри, какая прекрасная погода. На небе ни облачка.
-Еще бы, -хмыкнул Питерсон, -они же все внизу остались. Километрах в пяти.
Сергей прилип к иллюминатору, вывернул глаза. Далеко, далеко под ними распростерлось бело-серое холмистое плато. Все выпуклости слева подсвечены желтым. Насколько хватало глаз, ни одной проплешины, словно ватное одеяло укрыло землю до весны. Зато солнце на невыносимо синем небе светило с такой яростью, что едва не обжегся о края иллюминатора. Почти над облаками едва заметно сдвигался назад и вбок черный клин.
-О, Боже, -выдохнул Сергей, -это просто невероятно прекрасно. Аленушка, ты просто должна это видеть. Именно здесь понимаешь, что человек рожден для чего-то большего, чем простого ползанья по земле.
-Зря стараетесь, Сергей Александрович,- хмыкнул Питерсон.
Сергей оглянулся, скользнув непонимающим взглядом по мордам ехидно ухмыляющихся бодигардов, опустил глаза. Девушка лежала, бессильно откинувшись на кресло. Черные круги под глазами смотрелись на бледном лице с аристократической трагичностью.
-Черт!
Сергей схватил пластиковый стаканчик, метнулся в туалет. Струя ударила с мощностью бранспойта, выплеснулась, оставив на белой штанине пятно. Ругнувшись, Сергей вылетел в салон. Около девушки уже хлопотала бортпроводница, хлопала по щекам.
-Не беспокойтесь. Это всего лишь обморок. Скоро очнется.
-Прочь! –Сергей отмахнулся. Набрав в рот воды, с силой дунул.
Девушка подхватилась, глаза распахнулись. Она разевала рот, словно выброшенная на берег рыба, но ни слова, только дико смотрела по сторонам.
-Что, что, что вы делаете? -наконец, сумела произнести Алена. –Она оглядела себя, в глазах ужас. –О, боже, я вся мокрая! Что вы себе позволяете!?
-Но вы потеряли сознание…
-Глупости, -отрезала девушка, -я просто спала.
-Ага, -с сарказмом подтвердил Сергей, -бледная, как смерть.
-Просто ваша болтовня меня утомила, -отпарировала девушка.
-Прости, -Сергей развел руками.
 Алена вздернула носик, с которого все еще капала вода, подхватив сумочку, прошествовала в хвостовой отсек самолета.
Питерсон, охранники, Сергей и проводница проводили девушку взглядами. Когда за ней закрылась дверь,  Питерсон посмотрел на несчастного Сергея, заметил сочувствующе:
-Та еще штучка. Наплачетесь вы с нею. Зря не оставили.
Сергей вздохнул, медленно сел в кресло. Стюардесса с улыбкой подошла, в руках тряпка.
-Позволите?
-Да, да, конечно, -Сергей поджал ноги.
Стюардесса наклонилась, выставив в глубоком вырезе два аппетитных полушария, медленно вытирала кресло Алены. Питерсом указал взглядом на объемный зад, Сергей кисло усмехнулся. В это время стюардесса заметила на его штанах пятно.
-О, на вас тоже попало. Сейчас я вытру…
-Да нет, -Сергей придержал руку бортпроводницы, что уже протянулась к его гениталиям, - что вы, не надо. Это раньше  было.
-Что здесь происходит?
Сергей дернулся, торопливо разжав пальцы, отстранился. Алена стояла в проходе, уперев руки в боки,  брови сошлись на переносице. Сергей развел руками.
-Да ничего, вода просто. Мокро.. сидеть.
Стюардесса с торжествующей улыбкой разогнулась, сообщила грудным голосом:
-Это входит в мои обязанности. Я должна поддерживать на борту все в тонусе. Гм, в порядке.
Алена поджала губы, смерив стюардессу с ног до головы, обронила:
-Вы хорошо с ними справляетесь.
-Благодарю.
Грациозно развернувшись, покачивая бедрами, стюардесса  медленно направилась в кабину пилота. Сергей проводил ее долгим взглядом. Рядом кашлянуло, Сергей встрепенулся, перевел взгляд налево. С бесстрастным выражением лица Алена прошла мимо, задев краем юбки по носу, опустилась в свое кресло. Сергей повернул голову, спросил робко:
-Аленушка, все в порядке?
Проигнорировав вопрос, та смотрела прямо перед собой. Поерзав, Сергей сообщил смущенно:
-Алена, я не понимаю, что случилось. По-моему, для обиды вовсе нет места. Я просто хотел тебе помочь. Ты была без сознания –вот я и…
Ни слова не говоря, та надела наушники, опустив кресло в положение сна, закрыла глаза. Так и не дождавшись реакции, Сергей тяжело вздохнул, откинулся на спинку кресла.
-Женщины. –Донеслось слева сочувствующие.
-Что? –Сергей скосил глаза, чуть повернул голову.
Питерсон пожал плечами, чуть развел руками.
-Их сложно понять, но приходится принимать такими, какие есть. При всех своих недостатках у них есть и достоинства.
-Какие?
-Ради них хочется жить, -просто ответил Питерсон.
Сергей хмыкнул, медленно отвернувшись, скользнул взглядом по лицу девушки. Губы поджаты, брови сведены, но все таки как она прекрасна. Да, Питерсон прав. Ради них стоит жить и стоит возвращаться. Нет, стоит жить ради идеи, а вот ради таких, как она жить хочется. И что бы мы порой ни вещали умно и занудно, но когда смешаны карты, потерян путь, именно желание быть рядом, коснуться руки, обнять, любить выводит из тьмы. Сергей дернулся, дико оглянулся по сторонам. Любить!? Ты совсем спятил? Нашел время. Практически в плену, а про любовь рассуждает. Забудь. Вот выберешься из этой задницы –тогда видно будет. Он покосился вправо. Солнечные лучи, пройдя сквозь иллюминатор, искрились на кончиках длиннющих ресниц, отбрасывали тени на высокие горделивые скулы. Губы чуть приоткрылись. Пунцовые, они слегка припухли. Похоже, действительно, уснула. Видимо, устала бедняжка, перенервничала. Сергей вздохнул, слева поинтересовалось:
-Что-то случилось?
-Нет, нет, -Сергей помотал головой, растянул губы в улыбке, -все хорошо.
-Что ж, -Питерсон поерзал, поудобнее устраиваясь, прикрыл глаза, - нам всем нужно отдохнуть. Лететь еще не меньше восьми часов, так что постарайтесь уснуть: силы скоро понадобятся.
Сергей смежил веки, откинув кресло, пробормотал:
-Отдохнуть нужно всем, а силы только мне? Нашли тягловую лошадь.
-А вы, господин Предтеча, шутник.

Глава 13.


Сергей очнулся, словно от толчка, потер колено. Перед глазами мелькнула юбка Алены. Сергей повертел головой. Девушка шла в хвостовой отсек, а из переднего отсека, раздвинув занавески, вышла, толкая тележку, стюардесса. Она остановилась перед Сергеем, сообщила ласковым постельным голосом:
-Есть стейк средней прожаренности, суп из трюфелей, салат «наполеон», французские вина, соки. Что предпочитаете?
Сергей поколебался, спросил:
-А борщ со старым салом найдется?
Стюардесса вскинула кукольные бровки, поинтересовалась с улыбкой:
-Патриот?
-Есть такой грех.
 -Но сейчас в вашей стране даже патриоты предпочитают обедать в французских ресторанах, ездить в американских машинах и отдыхать на заграничных курортах.
Сергей криво усмехнулся, пожал плечами.
-Так что насчет борща?
Стюардесса бросила взгляд на часики на запястье, сказала с сожалением:
-Можно было бы, но боюсь, не успеем: через два часа посадка.
Вздохнув с сожалением, Сергей махнул рукой:
-Ладно давайте, что есть.
-Простите?
Сергей поднял глаза на стюардессу.
-Гм… Стейк, пожалуйста, и стакан апельсинового сока.
Пока стюардесса переставляла заказ на стол перед Сергеем, пришла Алена. Бросив взгляд в меню, сказала независимо:
-Бокал шампанского и салат.
Стюардесса молча выполнила заказ, перекатила тележку на другую сторону.
  В молчании опустошив тарелки, Сергей откинулся в кресле, потягивал через трубочку оранжевую жидкость. Когда в стакане осталась едва ли треть, с сожалением выпустил ее из губ:
-Итак, давайте разберем диспозицию. В чем наша общая линия и непосредственная задача?
Питерсон вскинул кубок, запив кусок мяса золотистым вином, с усилием сглотнул. Отставив вино, он промокнул губы салфеткой, закинул ногу на ногу.
-Общую цель я вам обрисовал, а задача ей будет соответствовать.
Сергей наклонился вперед.
-Я вас внимательно слушаю. Хотелось бы, знаете ли подробностей.
Питерсон кивнул охранникам.
-Господа, сходите покурите. У вас десять минут.
Не дрогнув ни единым мускулом на лице, шкафы поднялись, не торопясь направились в хвостовой отсек. Дождавшись, когда шторы перестанут колыхаться, Питерсон перевел сосредоточенный взгляд на лицо Сергея.
-Мы летим в Вену на саммит ОПЕК. Как вы понимаете, все ключевые фигуры будут там.
Сергей откинулся в кресле, глаза полезли на лоб.
-Это совпадение?
Зубы блеснули ослепительней юпитеров.
-Отнюдь. Мы готовились давно.
Сергей хлопал ресницами, уловил краем глаз выражение сильнейшего удивления на лице Алены.
-Ээ… -он закашлялся, покраснел. –Кхе, кхе. Но как? Я ж сам только неделю назад узнал. –Сергей смотрел в самодовольное лицо Питрсона, медленно мотнул головой справа налево, а затем и слева направо, нервно хохотнул. –О нет, нет, нет. Только не говорите, что я избранный. Не говорите, что в какой-то древней книге, пещере, в кувшине вы нашли, открыли, увидели, что я тот самый, который соберет четыре части Печати Власти, обрывки Великих Скрижалей, три обломка Меча Повелителя Вселенной…
Питерсон расхохотался, спросил лукаво:
-А что вы так против избранности?
Сергей скривился так, словно хлебнул уксуса, буквально выплюнул:
-Меня уже не то что тошнит, меня уже рвать тянет от этого соплежуйного дерьма. Шагу не ступить, чтобы  не вляпаться в основной продукт их деятельности.
Алена передернула плечами, отодвинулась, скривив мордочку. Питерсон усмехнулся.
-Вы имели ввиду «жизнедеятельности»?
Сергей покачал пальцем, пояснил со злобной усмешкой:
-Э нет, дерьмо –это наше общее, наша первородная суть, которую мы стараемся почистить. Как можем, но все таки стараемся. А эти.., -Сергей погонял слюни, но сплюнуть некуда, выговорил с отвращением, -эти индивиды если что и производят, то только сопли.
-Сергей! –Алена сморщилась, делала одно за другим глотательные движения. –Прекрати.
-Не любите вы людей, -с укором сообщил Питерсон. –А меж тем в вашей стране этих, гм.., избранных больше всего.
-То-то статистика дорожно-транспортных происшествий никак не выровняется, -проворчал Сергей и с силой выдохнул. –Ладно, оставим. – он вскинул требовательный взгляд.
Питерсон улыбнулся, поднял руки.
-Никаких фокусов. Что готовились давно –правда. Однако, до поры до времени рассматривали стандартные средства: подкуп, шантаж, вербовку, угрозы, замену ключевых фигур.
-Вы имеете ввиду убийства?
-В том числе, -совершенно спокойно ответил Питерсон.
Сергей хмыкнул, крутил стакан на стеклянном столе, рассматривая его отражение.
-А потом вы обнаружили меня.
-Да. И планы претерпели определенное изменение.
Сергей ждал. Питерсон встал, прошелся по салону взад, вперед.
-Вы должны сделать так, чтобы все или большинство проголосовали за снижение цен. Причем не просто, как автоматы, а чтоб сделали это с полным осознанием правоты и важности, полезности  своих действий для страны. И они должны суметь объяснить свои действия по возвращении. И в правительствах не должно возникнуть вопросов по поводу их адекватности.
По мере сказанного глаза Сергея становились все больше, челюсть отвисала.
-Мистер Питерсон, вы спятили?
-Нет, -ровно ответил тот.
-Но я ни разу такого не делал, -возмутился Сергей.
Приподняв брови, Питерсон пожал плечами.
-Управляя солдатами, вы тоже не руками двигали.
Сергей помотал головой, возразил, морщась, словно мучился от зубной боли:
-Вы не понимаете. Одно дело заставить проглотить пистолет, другое дело сделать так, чтоб человек сам захотел это сделать. Это совершенно другой уровень.
-Какой? Ведь все завязано на нервных импульсах. Разве не так?
-Нет. Все гораздо сложнее. Вмешиваясь в работу нервной системы, я могу заставить человека совершить то или иное действие, но не могу заставить изменить отношение к чему-либо.
-То есть? –не понял Питерсон.
Сергей потер лоб, ухо дернулось, он бросил взгляд в сторону хвостового отсека. Прислушавшись пару секунд, Сергей хмыкнул, медленно проговорил:
-К примеру, я могу заставить одного из ваших бодигардов поцеловать другого, но не смогу вызвать положительного отношения к свершившемуся факту ни у одного, ни у другого.
Алена хихикнула. Питерсон поморщился, спросил вполголоса:
-Что они ни капельки не…
Глядя перед собой в точку, Сергей медленно покачал головой.
-Знали бы вы, как они сопротивляются…
Питерсон оглянулся, брови взлетели на середину лба.
-Вы что же сейчас пытаетесь?..
-Пытаюсь? –переспросил Сергей со злой усмешкой. –Нет. Делаю.
За шторками взревело, словно раненый гризли:
-Андрэ, ты что нахер творишь!? –послышался звук смачного шлепка, следом грохот, оскорбленный рев. –Ты что пидара во мне увидел, гад!? Да я тебя собственными руками придушу, не посмотрю, что брат. Ты позоришь наш род, мразь похотливая!
В ответ пролепетало растерянно:
-Эндрю, я не знаю, что на меня нашло. Прости, брат, затмение какое-то. Видит Бог, я не хотел, но словно черт меня тянул. Вот прям как лебедкой дядя Патрик крокодила из болота выволакивал. Помнишь? Я сопротивляюсь, что было сил, но тело меня не слушается, делает, что пожелает. Меня ж чуть не стошнило. Брат, ты же знаешь меня. Я всегда мачо был. У меня ж кроме жены еще две любовницы.
После паузы проворчало нехотя:
-Признаться и меня словно в кандалы заковали. Застыл соляным столбом, только и вижу, как харя твоя слюнявая приближается. Противно, аж мочи нет, а поделать ничего не могу. Мог же в морду дать, а руки не подымаются. Страшно стало.
-Святая богородица, спаси и помоги, - проревело в ответ с нотками страха, -никак нечисть на самолете завелась.
-Ну, тогда нам крышка. Отсюда никуда не денешься.
Питерсон хмыкнул, отвернувшись, покачал головой. Сергей покосился на него.
-Убедились?
Питерсон развел руками с кислой улыбкой, попросил шепотом:
-Не делайте больше так до посадки, хорошо?
-Почему?
-Парни религиозные. А парашюты в кабине пилота.
-И что? –не понял Сергей.
-Не хотелось бы, чтоб над какой-нибудь церквушкой повыпрыгивали. Как специалисты они меня вполне устраивают. Да и привык уже к ним, сработались.
 Сергей помолчал, взяв из вазы виноградину, прокатил ее по столешнице. Помяв ее в кулаке, поднял голову.
-Хотите?
-Что? –Питерсон опустил недоумевающий взгляд на раскрытую ладонь Сергея, где лежала черная ягода. Передернув плечами, Питерсон нервно усмехнулся. –О нет, спасибо, конечно, но с детства не переношу винограда. У меня отец виноградарь. Переел, наверное.
Сергей подождал, со вздохом сожаления оставил виноградину рядом с вазой.
-Как хотите. –он отряхнул руки, поинтересовался. –Возможно, я попробую, но нужно время на подготовку.
-У вас будет неделя, -быстро вставил Питерсон.
-Хм… -Сергей покивал. –Хорошо. Но и расстояние играет роль. Я не всесилен. Как мы проникнем на совещание? Как понимаю, посторонних там не допускают?
Питерсон поднялся.
-Простите. Я на минутку. Проведаю, как там мои парни. Мало ли что. Как вернусь, договорим.

Шторы еще колыхались, голоса стихли, что-то приглушенно говорил Питерсон. Ему отвечали сперва виновато, потом с некоторым возмущением. Сергей усмехнулся, перестал прислушиваться. Колена коснулось теплое, справа в ухо шепнуло горячо со жгучим интересом:
-Как ты это сделал?
Сергей скосил глаза. Девушка смотрела с восторгом, ждала ответа.
Подумав, он ответил с некоторым колебанием:
-Представь, что у тебя есть третья рука.
Девушка скривилась, окинув его брезгливым взглядом, переспросила с сомнением:
-Рука?
Сергей кивнул.
-Да, рука. Невидимая. Эта рука может менять длину в довольно больших пределах.
-В каких?
Сергей пожал плечами.
-Точно не знаю, не проверял. Пока метров на тридцать точно. Одно могу сказать: чем больше тренируюсь, тем дальше и больше могу.
-А что именно?
Сергей усмехнулся, кивнул в сторону кормового отсека.
-Например, это.
Девушка прикусила губу, после паузы спросила напряженно:
-А почему со мной так.. не делаешь?
-С тобой? –растерялся Сергей. –Почему именно с тобой?
-Щеки девушки заалели, она опустила взгляд, ресницы затрепетали.
-Не знаю, -прошептала Алена, -просто подумала почему-то…
Шторы распахнулись, вошел сияющий словно рождественская елка Питерсон. Сергей кашлянул, осторожно переложил теплую ладошку на подлокотник.
-Заждались? –под вопросительными взглядами улыбнулся. –Все нормально. Я все уладил.
-Что вы им сказали? –насторожился Сергей.
-Всего лишь то, что в этой области наблюдались геомагнитные аномалии, которые странным образом влияли не только на технику, но и на психику.
-И как восприняли?
Питерсон хмыкнул, упал в кресло.
-Как ни странно, успокоились. Только попросили, чтоб обратно другим курсом летели.
Сергей ржанул, губы девушки поползли в стороны.
Питерсон промокнул лоб белым платком, налил в бокал боржоми. Пригубив половину, указал на Сергея рукой с бокалом:
-Вы будете в службе охраны, в ближнем кольце.
-Что это значит?
-Что вы окажетесь внутри здания, но расстояние до объектов может превысить сто метров.
Сергей нахмурился, подвигал нижней челюстью.
-Ближе никак?
Питерсон дернул плечами.
-Расстановкой охранников на конечном этапе занимается даже не человек, а компьютер, исходя из теории случайных чисел. Так что можете оказаться как в десяти метрах, так и на максимуме.
-Компьютер? –не поверил Сергей.
-Именно, -подтвердил Питерсон и поднял бокал. –Ваше здоровье. –Допив, перевел взгляд на Алену. –Еще не отказались от идеи идти вместе?
-Нет, -девушка насупилась.
Питерсон вздохнул.
-Что ж. Тогда вам работать в составе СМИ.
-Что? –испугалась девушка. –Снимать? Но я не умею.
Питерсон поморщился, отмахнулся.
-Микрофон удержать сумеете? –девушка кивнула. Питерсон показал большой палец. –Отлично. Рад видеть вас на должности помощника оператора.

Сергей перегнулся через кресло, выглянул в иллюминатор. Плечо касалось груди девушки, он чувствовал, как ее сердечко колотится все быстрее и быстрее. Над головой шумно выдохнуло, спросило с некоторой хрипотцой:
-Что там?
Далеко внизу сквозь белесую дымку проступили ровные прямоугольники, параллелограммы, трапеции полей, за которыми тянулись две светлые полосы. Соединенные тропинками они заворачивали под тупым углом к ансамблю приплющенных зданий. И только одно сооружение возвышалось, словно вбитый штырь.
-Кажется, подлетаем, -предположил Сергей. –Что это за пенек?
-Н-не знаю.
Сергей покосился вверх. Девушка зажмурилась, пальцы побелели на подлокотниках. Он накрыл ее ладонь своей, сказал тихонько:
-Эй, перестань трястись, все будет хорошо.
Дрожь медленно затихла, девушка слабо улыбнулась, но глаз не раскрыла. Питерсон наклонился, просканировал вид за окном.
-Башня, диспетчерский пункт. Сто девять метров в высоту.
-Ого! –удивился Сергей. –А на вид не скажешь.  Зачем такая?
Питерсон усмехнулся, пожал плечами.
-Контроль лишним не бывает. Есть возможность, так почему не воспользоваться? Если во благо.
Сергей посмотрел долгим взглядом, медленно наклонил голову.
-Ну да. Если так, то конечно…
Щелкнуло, над головой раздался приятный женский голос:
-Дамы и господа, мы подлетаем к аэропорту Вена-Швехат. Во время посадки прошу всех оставаться на своих местах и пристегнуть ремни.
Алена торопливо защелкнула пряжку. Из кормового отсека вышли охранники, с каменными лицами пройдя по проходу, уселись на свои места, пристегнулись. Буквально через несколько секунд показалась стюардесса. Она прошла меж рядами, на губах профессиональная улыбка, но глаза цепко схватывают ситуацию. Сергей наклонился к Алене, шепнул:
-Не хотят перед страховыми компаниями оправдываться.
-Почему?
-Если при расследовании аварии обнаружат, что ремни безопасности были не застегнуты или еще какие-то нарушения техники безопасности, то платить страховку будут не страховые фирмы, а сам авиаперевозчик.
Пол накренился, самолет тряхнуло. Алена побледнела, прошептала чуть слышно:
-А ремни всегда спасают?
Сергей наморщил лоб, отыскивая в голове случаи катастроф.
-В основном да. Ну, если только не взорвемся на высоте в несколько километров. Или не шлепнемся с десяти тысяч метров. Но, в последнем случае, правда, все равно были выжившие.
-Много? –с надеждой спросила девушка.
Сергей помялся, покосился на Питерсона. Но тот лишь руками развел, мол, завел тему, теперь сам и расхлебывай.
-Ну, в общем-то не очень, -девушка смотрела требовательно, в глазах страх. Сергей мучительно кривился, наконец, выдохнул. –Если быть точнее, то одна.
-О Господи!- с ужасом прошептала девушка. Она зажмурилась, суетливо перекрестившись, уцепилась за подлокотники. –Спаси и сохрани.   
-Почему-то я  уверен, -пробормотал вполголоса Сергей, -что те ребята из аэробуса тоже к Господу обращались.
Алена зажмурилась сильнее, по щекам побежали хрустальные капельки. Питерсон покачал головой, глядя с укором на Сергея, сказал мягко:
-Вообще-то перемещения на самолете считаются самыми безопасными из всех видов транспорта.
Девушка распахнула глаза, спросила одновременно с надеждой и недоверием:
-Что вы такое говорите? Упасть с десяти километров –это не опасно?
Питерсон поморщился, пояснил с терпением:
-Опасно, конечно, опасно. Но если верить статистике из любой страны, то самым опасным является знаете какой вид транспорта?
-Какой?
-Автомобили. –Питерсон покивал. – Да, да. Именно автомобили. Например, в вашей стране ежегодно более шестидесяти тысяч человек погибают в автокатастрофах. Десятки тысяч инвалидов, раненых. А сколько на самолетах? Несколько сотен. Да и то в основном от сердечных приступов и прочих болезней, связанных с перегрузкой во время посадки и взлета.
-Эт точно, -подтвердил Сергей. –Практически все аварии на авиатранспорте происходят на взлете и посадке, когда на системы самолета идет наибольшая нагрузка. Но даже с отказавшими двигателями можно посадить самолет.
Девушка посмотрела на одного, второго, спросила с недоверием:
-Но как же взрывы?
Питерсон пожал плечами.
-Редчайшее явление. Происходит, как правило, в результате сговора сотрудников аэропорта с террористическими организациями. Ведь все понимают, что подобного рода инцидент обернется огромными финансовыми потерями и для компании –перевозчика, и для сотрудников аэропорта. Да и всей отрасли будет нанесен серьезнейший удар.
-Хорошо, -девушка несмело улыбнулась. –Даст Бог, шахидов среди нас нет.
Сергей переглянулся с Питерсоном, рассмеялись.
-Умереть в такой чудесный день?  Только познакомившись с такой прекрасной девушкой? - с патетическим недоумением спросил Сергей. –Да ни за что на свете!
Слезы махом высохли, глазки засияли, как два бриллианта. Алена лукаво улыбнулась.
-Надеюсь, что у вас такого желания и завтра не возникнет.
-Никогда!
Через пятнадцать минут самолет приземлился, шторки в кабину пилота открылись, появилась сияющая стюардесса.
-Дамы и господа, полет прошел в штатном режиме. Самолет приземлился благополучно с опережением в пять минут по причине попутного ветра. Аэропорт Вена-Швехат рад приветствовать вас. Приятного отдыха. И рады будем вас видеть снова.
Сергей переглянулся с Питерсоном. Тот ухмыльнулся, козырнул.
-Благодарим.
Сдернув с полки кейс, он сцапал виноградину со стола Сергея и, закинув ее в рот, направился к выходу довольный, словно добравшийся до сметаны кот.

Питерсон положил на стойку перед метрдотелем паспорт, кивнул Сергею. Тот выложил синею книжицу, улыбнулся. Питерсон подвинул паспорта к мужчине с глубокой залысиной.
-Для нас забронировано два номера.
Метрдотель склонился, по очкам пробежали голубые блики. Пальцы зашелестели по клавиатуре, щелчок, глаза сдвинулись из стороны в сторону.
-Все верно, - он положил на стойку два ключа, тепло улыбнулся. –Мистер и миссис Предтеча, мистер Питерсон, добро пожаловать. Ваши номера напротив друг друга на втором этаже.
-Благодарим, -Питерсон приподнял шляпу, кивнул охранникам. Те подняли багаж.
Сергей подхватил справа, Питерсон слева, направились по лестнице наверх. Охранники топали сзади. Девушка дернула руку, но Сергей держал крепко, да и у Питерсона вырваться оказалось непросто. Зло сверкнув глазками, она прошипела:
-Что это значит?
Сергей пожал плечами, Питерсон чуть приподнял уголки губ.
-Вы прекрасно смотритесь. Любой скажет, что вы вместе лет десять, не меньше.
Сергей нахмурился, скосив глаза влево, наткнулся на такой же сердитый взгляд Алены. Словно стукнувшись лбами, они резко отвернулись с воплем:
-Еще чего!
Питерсон возвел очи к горе, сказал со вздохом:
-Я ошибся.
-В чем? –оба смотрели со смесью надежды и разочарования.
-Не десять. Судя по вам –десять, а по поведению –все двадцать.
Алена фыркнула, отвернулась. Но показалось - подумал Сергей –или действительно, в ее глазах не было отвращения. В груди радостно екнуло. Они поднялись на второй этаж, остановились около номера. Питерсон протянул ключ.
-Отдыхайте. Перелет был тяжелым. Завтра с утра начнем. –он протянул Алене буклеты.
-Что это? –девушка подняла глаза, брови сдвинуты.
-Достопримечательности. Вы же туристы. А здесь есть, на что посмотреть.
Открыв номер, Сергей галантно придержал дверь:
-Дорогая? Не мучай мистера Питерсона. Думаю, перелет и у него отнял немало сил.
Сверкнув глазками, Алена вскинула нос, прошла мимо, словно королевна. Сергей посмотрел на Питерсона с укором. Тот виновато развел руками, закрыл дверь.
Девушка прошла через гостиную –во всю стену под окном кожаный диван, перед ним стеклянный столик с кипой ярких журналов, пульт, на противоположной стене жк-экран – бросила на стол буклеты, добавив художественного беспорядка. Справа две двустворчатых двери. Алена по очереди открыла обе. Сергей с порога видел огромные, словно футбольное поле, кровати, атласные покрывала, приглушенный свет.
-Чур моя левая.
Сергей пожал плечами, свернул налево к двум одностворчатым дверям. За одной –туалет, за другой –ванная комната. Посреди белоснежного помещения –огромная джакузи. Слева унитаз, справа –полукругом стол с кучей баночек, шампуней, кремов, ополаскивателей. Сергей присвистнул. Тут же затопало, мимо пронесся вихрь.
-Куда!? Я вся чешусь от ваших взглядов!
 Дверь захлопнулась, едва не отрубив нос. Сергей отшатнулся, пробормотал:
-Говорил  мне батя: «Женщины –это слабые беззащитные существа, от которых невозможно спастись». -говорил. А я –дурак, не верил, ржал, как конь. Эх-хе-хе. Идиот. Иди-о-ти-ще.
В несколько мрачном настроении, обуреваемый сомнениями и неясным радостным предчувствием Сергей повалился на диван, включил телевизор. Новости, фильмы, сериал, реклама. Все по-немецки. Он пощелкал каналы, пока не наткнулся на какую-то передачу о дикой природе. Какие-то полуголые люди в набедренных повязках тащили на берег крокодила. Тот бился, извивался, как угорь, но уже набралось человек двадцать –у зубастика не было шансов.
Сразу после крокодильей рыбалки в течение пяти минут похожая на куклу Барби герла пыталась убедить в пользе прокладок с крылышками. И, судя по аэродинамической силе, ей это вполне удалось. Жаль в средневековье их не было. Зачем ведьмам метла, когда есть такое компактное, малозаметное и с приятным, по слухам, запахом средство?
Из приоткрытой двери доносились плеск, журчанье. Алена что-то напевала под нос, хохотала, шлепала себя, разговаривала то с бедрами, то с животом, уговаривала их быть гладкими и упругими, не поддаваться на провокации злонамеренных пирожных. А уж с тортиками так и вовсе не дружить. Сергей косил одним глазом в сторону ванной, а вторым на экран. В груди стучало учащенно, уши ощутимо расширялись, поворачивались, как локаторы раннего радиооповещения. 
Перед ним куча буклетов, надо разработать план на завтра, выбрать место, где опробует новые возможности, а он только и думает, как бы хоть одним глазком… Ладно поглядеть, так уже и сценки замелькали всякие, разные. Черт! Сергей с усилием отвернулся, обтерев руки об штаны, уставился в экран. Там показывали какой-то не то церковь, не то собор. Вид странный, на родине никогда такого не видел. В Москве самый знаменитый и посещаемый –Храм Христа Спасителя. Так тот больше похож на приземистый танк, вросший обоими гусеницами в родную землю. А здесь, здесь что-то действительно неземное. Устремленные ввысь башни, стрельчатые своды, арки, пилястры –все напоминало космический корабль, готовый вот-вот отправиться в далекое путешествие через необъятные просторы Вселенной. Сергей разгреб буклеты. Где же это? Видел же. Точно видел.
-Сереженка, принеси полотенце.
Сергей вздрогнул, обернулся, словно ужаленный. Из двери выглядывала Алена. Одной рукой придерживала дверь, второй прикрывала грудь. Губы изгибаются в двусмысленной улыбке. Сергей выпучил глаза, челюсть отпала.
-Ч-что?
Девушка надула губки, повторила капризно:
-Полотенце. Поищи, а то здесь нет почему-то.
-Да, да, конечно, безобразие какое, -закивал Сергей. Он сглотнул, не отрывая глаз от девушки, встал с дивана, попятился. Под колени что-то ткнулось –он повалился позорно на спину с воплем. –Черт!
Девушка заливисто и с пониманием расхохоталась. Пока Сергей подымался, торопливо собирал на стол журналы, буклеты, из-за спины пропело:
-Я в ваааа-а-анне.
-Сейчас, сейчас, -заверил красный, как вареный рак Сергей.
Он заметался по комнате, распахнул несколько дверок. За одной из них обнаружил небольшую комнатку, заполненную халатами, тапочками, на полках сложены стопками махровые полотенца. Схватив розовое, Сергей выметнулся, едва не разворотив в горячке косяки. Перед глазами такая же розовая пелена, гениталии разбухли, мешая передвигаться.
Пробегая мимо стола, взгляд зацепился за упавшую бумажку. Автоматически наклонившись, развернул. Глаза быстро просканировали. Сергей набрал воздух да так и застыл почти на минуту. Пол выстлан по диагонали в шахматном порядке белой и светло-коричневой плиткой. Величественные в триколор изображения из жизни святого семейства с обоих сторон. Ряды скамей по правую руку. Все это тянется в перспективе, смыкаясь над алтарем сияющим золотом стрельчатых сводов.
-Господи, как красиво, -выдохнул он. Сергей поднял голову –по экране как раз шло богослужение. Человек в строгом черном костюме вещал что-то с трибуны. Глаза горят, он помогал себе жестами, обращался к зрителям, а те смотрелb и внимательно слушали. Именно слушали, а не делали вид, незаметно щупая девчонок за задницы.
Сергей подошел к ванной. Сквозь шум воды доносились бравурные звуки. Он просунул руку с полотенцем, крикнул, отворачивая голову:
-Я принес! –в ответ все тот же напев. Сергей крикнул громче. –Алена, возьми полотенце!!
-Что? –пробулькало в ответ. –Ничего не слышу. Говори громче!
-Я.  Принес. Полотенце, -почти прокричал Сергей в приоткрытую дверь, откуда так и накатывали влажные душистые ароматы.
-А… Полотенце. Так бы и сказал, -донеслось из-за двери с укоризной. –А то шепчешь что-то под нос. Давай сюда.
Сергей выругался вполголоса, осторожно отворил дверь. Внутри жарко и душно, как в парной. На лбу сразу выступила испарина, по спине потекла теплая струйка. Сергей вдвинулся задом, так сделал пару шагов, пока не раздалось ехидное:
-Еще один шажок –и купаться вдвоем будем, Сереженька. Я вообще-то не против: места хватит. Заодно и костюмчик постираем.
Сергей остановился как вкопанный, вместе с полотенцем протянул и буклет. Влажное теплое коснулось ладони. Сергей вздрогнул, разжал пальцы.
-Что это?
Сергей осторожно скосил глаза. Полотенце висит на крючке, розовые пальчики вертят буклет.
-Собор Святого Стефана. Думаю, нам с него лучше начать.
Плеснуло, по полу зашлепало. Спустя минуту загудело, шеи коснулся теплый поток.
-Почему именно с него? Тут столько всяких достопримечательностей, а ты в церковь меня тащишь. Ты что, фи, религиозный?
Сергей покраснел, помялся.
-Не то, чтобы уж и совсем, но всё-таки, как мне кажется, нужно оттуда начать.
Шлепанье обогнуло по дуге. Девушка встала перед ним уже в халате. В одной руке фен, во второй массажка. Брови приподнялись, удивительно синие глаза обшаривали лицо.
-Чувствуешь что-то? Или так хочешь от меня избавиться?
Сергей замахал руками, отшатнулся в ужасе:
-Ты что такое говоришь, Аленушка!? Да меня просто трясет от.. желания побыть с тобою рядом.
В доказательство Сергей вытянул руки. Пальцы и впрямь дрожали, словно с перепоя. Девушка улыбнулась, чуть помедлив, легким движением плеча сбросила халат.
-Хорошо. Как скажешь. Но потом все равно в зоопарк сходим. 

Глава 14.


Сергей проснулся от переполнявшего его небывалого ничем незамутненного счастья. Впервые за многие годы, да что там годы, с самого детства, он не чувствовал такого покоя, умиротворения и радости. Когда сквозь веки пробивалось жаркое солнце, по комнате тек запах блинов, на кухне шипело, гремели сковородки и ласковый голос матери уговаривал скорее вставать, мыть руки да к столу, пока все не остыло. Словно сбылись все самые светлые мечты, осуществились все желания.
В носу щекотало, на груди тихонько посапывало. Сергей открыл глаза, прямо перед ним копна золотых волос. В нее то он и уткнулся. Откуда-то пробивалось солнце, искрилось в волосах, а если хорошо присмотреться, превращалось в радугу. Ноздри дернулись. Запах тепла и свежести вызвал такой прилив нежности, что Сергей не удержался, коснулся губами макушки. Алена заворочалась, что-то недовольно пробормотала, но не проснулась, только закинула ногу чуть ли не на грудь.
Сергей тепло улыбнулся, самыми кончиками пальцев отвел прядь с лица. Мордашка смешно перекосилась, губки раздвинулись, от горячего дыхания шевелились волосы на груди.
-Солнышко, я люблю тебя.
Девушка что-то пробормотала, брови стали домиком. Губы шевельнулись, Сергей едва расслышал просящее:
-Скажи это еще раз.
-Я люблю тебя, радость моя, -прошептал Сергей с щемящей нежностью.
Девушка судорожно вздохнула, прижалась так, словно хотела срастись с ним в единое целое.
-Нет. Это я тебя люблю.
Сергей обнял ее за плечи, девушка подняла голову, взглянула в глаза. Не отрывая взгляда от ищущих глаз, Сергей медленно притянул ее к себе, поцеловал.
Внезапно раздался звонок –Алена вздрогнула, замерла. Не прерывая поцелуя, Сергей пробормотал:
-Не обращай внимания –позвонят да успокоятся. Наверное, номером ошиблись.
Сергей перекатился, навис сверху. Обняв, медленно смаковал алые губы. Тела соприкоснулись, от жара помутилось в голове, кровь забурлила, понеслась ревущим потоком. Звон, прекратившийся было на мгновение, возобновился. Потом еще, еще…
-Сережа…
-Да, радость моя? –выдохнул Сергей, играя языком с набухшим соском.
-Кажется, это не телефон…
Сергей скосил один глаз влево. Сенсорная панелька на телефоне черней ночи.
-О Господи, -простонал Сергей, останавливаясь. Он уперся лбом в ее лоб, чмокнул в нос. –Никуда не уходи, я быстро.
Девушка улыбнулась, сладко потянулась. Откинув покрывало, в чем мать родила, Сергей метнулся к двери, ворча под нос:
-Кого это нелегкая принесла?
Цапнув по дороге полотенце, Сергей обернул им бедра, крикнул, подбегая к двери:
-Ну, кто там еще!?
-Мистер Предтеча…
Сергей заглянул в глазок. В коридоре Питерсон, за спиной двое бодигардов.
-О, черт, -вполголоса ругнулся Сергей, отыскивая тапки. Один у двери, другой… Он доскакал до шкафа на одной ноге, крикнул уже громче. –Минуточку терпения, господа. Сейчас открою.
Щелкнул замок, Сергей распахнул дверь.
-Прошу.
-Милый, кто там?
Из спальни вышла Алена голышом, но в рубашке Сергея. Питерсон вскинул брови, заметил сухо:
-Вижу, вы неплохо провели время.
Щечки девушки заалели, но глаза смотрели с вызовом. Питерсон перевел взгляд на Сергея. Тот кашлянул, развел руками.
-Гм… Да.
-Надеюсь, -поинтересовался Питерсон, -вы не забыли, зачем мы сюда прибыли?
-С вами забудешь, -проворчал Сергей.
-Хорошо, -Питерсон посмотрел испытующе. – Определились с местом?
-Собор Святого Стефана.
-Гм. Ожидаемо. –Питерсон бросил взгляд на запястье. –Поторопитесь. Основное действо начнется через два часа десять минут.
-Куда спешить? -удивился Сергей. -Еще куча времени.
-Завтрак, сорок минут на машине, пробки и десять минут пешком, -пояснил Питерсон. Рыбьи глаза провернулись в орбитах, он заметил бесстрастно. –Да и вы не в дорожной одежде.
На кухне уже топало, гремело. Тут же зашипело, потек запах жареной ветчины.
Сергей хмыкнул, широко улыбнулся.
-Кое-какие этапы можно и пропустить, так что успеем, -он кивнул на диван. –Подождете здесь? Может быть, позавтракаем вместе?
-Благодарю, -Питерсон покачал головой. –Я завтракаю в восемь утра. Лучше подожду в машине. У вас сорок минут.
Сергей закрыл дверь, метнулся в ванную. Пока брился, с кухни прозвенело:
-Готово! Все к столу!
Сергей плеснул в лицо воды, торопливо вытерся, поднял голову. Из зеркала на него уставился здоровенный мужик с ошалелой мордой. Глаза лихорадочно блестят.
-Да, брат, попал ты, как кур в ощип. Вон уже командует.
Выбегая из ванны, подумал, что таким командам подчинился бы с охотой. Да и другим тоже. Не может это светлое создание потребовать чего-то такого, что причинило бы мне зло. Почему? Просто не может и все. Я это знаю. Чувствую.
-Та-акс! –Сергей бухнулся за стол, довольно потер руки. –Что тут у нас?
Раскрасневшаяся девушка как раз ставила на стол сковороду с чем-то шипящим.
Сергей втянул воздух, выдохнул восторженно:
-Ух ты! Яичница с ветчиной. С ума сойти.
Алена довольно засмеялась, села напротив. Она подперла щеки ладонями, смотрела с любовью, как Сергей уплетал так, что за ушами трещало. Он показал глазами на стол.
-Присоединяйся, -выдавил Сергей, едва не удавившись. –А то голодной останешься.
Девушка подцепила ломтик ветчины, подув, осторожно откусила.
-Вообще-то, когда готовила, по чуть-чуть напробовалась всего, но ты так аппетитно лопаешь, что просто не могу не поддержать.
-А давай, -азартно предложил Сергей, -наперегонки?
-Это как? - не поняла Алена.
-Кто быстрее до середины доберется, тот и сверху.
Щеки вспыхнули румянцем, заалели уши, покраснела шея. Алена выпятила нижнюю губку.
-Это нечестно, -она засмеялась, сообщила с некоторой обидой. –Ты уже две трети слопал, а я только начала.
Сергей задрал нос, покачал пальцем.
-А неча было глазками хлопать. У тебя ж взяться не за что: совсем худенькая. Нагонять надо.
Девушка онемела от  такой наглости, открывала и закрывала рот, словно выброшенная на берег глубоководная рыба. Наконец, отыскала голос, выдохнула возмущенно:
 -Ах, это я тонкая, да? Ах, это я худая, да!? А кто меня всю ночь мял и тискал? У меня все тело в синяках теперь. Кто, я спрашиваю? И зачем тогда, если не за что?
Сергей зажмурился от праведного гнева. Когда тирада утихла -видимо, Алена набирала воздуха для новой отповеди –Сергей приоткрыл один глаз, пояснил сбивчиво:
-Так это.., искал я.
-Хам! –Алена вскочила, метнулась мимо Сергея из кухни.
Тот ухватил ее одной рукой, Алена только и успела вспикнуть, как оказалась у него на коленях. Сергей обнял ее, прижал к груди.
-Солнышко, я люблю тебя и буду любить тебя всегда, какой бы ты ни была сейчас или бы ни стала позже, -заверил он ее пламенно. –Я люблю именно тебя. Понимаешь?
Девушка перестала отбиваться, затихла. Ее руки уже не отталкивались от груди, а просто лежали. Она прижалась щекой к волосатой подушке, за которой сердечная мышца мощно разгоняла кровь, спросила с робкой надеждой:
-Правда?
Сергей приподнял ее лицо двумя пальцами за подбородок, заглянув в глаза, нежно поцеловал в губы.
-Да.

Через полтора часа подъезжали к собору. По лбу тек пот, в костюме жарко, как в бане. Над дверями одной из кафешек градусник показал тридцать пять. Сергей чуть ослабил галстук. Алена тоже в костюме: голубой с белыми оторочками. Но держится молодцом: на губах легкая улыбка, в глазах спокойствие и полное доверие. Сергей вздохнул, расправил плечи. Один из охранников за рулем, второй рядом на заднем сидении, а Питерсон на переднем рядом с водителем.
Чем ближе подъезжали к собору, тем больше становилось народу вдоль домов. Все нарядные, основная масса целеустремленно двигалась в том же направлении, что и они. Когда за красными черепичными крышами трехэтажных зданий показался шпиль южной башни, машин стало столько, словно в Москве в час Пик. Минут пять ехали медленнее пешеходов. Питерсон бросил, глядя вперед.
-Остановись.
Хлопнув дверцей, он пошел вперед, лавируя меж машин, исчез из виду. Через несколько минут постучал в лобовое стекло.
-Выходим, дальше заграждение. Припаркуй неподалеку и жди нас.
Водитель кивнул, второй охранник толкнул дверцу.
Сергей вышел вслед за охранником, обогнув машину, открыл дверь перед Аленой.
-Прошу.
Та улыбнулась, с благодарностью приняла помощь.
Десять минут проталкивались средь таких же опиджаченных парочек и одиночек. Навстречу попадалось много стариков и совсем мало малодежи, а вот к Собору совсем наоборот: в соотношении этак один к трем. Сергей проводил подозрительным взглядом двух белобрысых. Хоть в костюмах от Кардена, но в ушах сережки, ресницы тоже странно длинные, а губы красные. Идут под ручку голубки. Курлыкают по местному
Толпа несла их, уже будто щепки в половодье. Народу перед собором столько, словно собрались на концерт рок-группы Фак-Анус. Сергей с некоторым подозрением огляделся по сторонам. Чуть ли не на каждый квадратный метр по полицейскому, как и этих, гм, меньшинств. Подъездная дорога свободна, толпу сдерживает ограждение из взявшихся за руки полицейских. На них периодически посматривали. Один из таких с черными губами и красным ирокезом подмигнул, улыбнулся обольстительно. Сергея передернуло, он выпятил челюсть, рявкнул:
-Пошел нах, петух.
Ирокез заулыбался, закивал радостно:
-Йа, йа, даст ист фантастишь!!!
Сергей сплюнул, отвернулся. Питерсон оглянулся, вскинул брови. Сергей скривился, покачал головой. Их донесло почти до самого входа, застопорило в десяти шагах от арочного портика. 
Метрах в двухстах из-за угла показался длинный черный нос. Постепенно он перетек в кабину, а та медленно выплывала и выплывала, словно резиновая такса. Наконец, лимузин вывернул, неторопливо начал приближаться. Сергей наклонился к Питерсону, сказал на ухо:
-Кого-то важного везут. Не иначе, как самого архиепископа.
Тот чуть повернул голову, губы тронула скупая улыбка.
-Со временем многое меняется. –Заметив недоумевающий взгляд Сергея, Питерсон пояснил. –В том числе и взгляды.
-Что вы имеете ввиду?
-Потерпите немного. Скоро все увидите.
Через минуту машина остановилась напротив входа. Народ заволновался, начал проталкиваться ближе, заблестели фотовспышки, отражаясь от машины. Средняя дверь открылась, о брусчатку стукнулась трость, за набалдашник держалась сухощавая рука, на безымянном пальце переливается свежепролитой кровью огромный рубин. Чуть опершись на трость, из машины поднялся чопорный седовласый мужчина. В толпе тут же пронесся ветерок: «Генрих фон Рейне –граф Йоркштрадский».
Алена тянулась в струночку, но длины каблуков все равно не хватало. Глазки блестели, она старалась хоть что-то увидеть из-за спин, но безрезультатно. Протолкнувшись к Питерсону, девушка подхватила его под руку.
-Кто это? –что-то разглядев, выдохнула, наконец, она возбужденно.
-Один из самых богатых и влиятельных людей в Австрии. Да и не только в ней.
-О Господи, как интересно!
-Да? –Питерсон хмыкнул, покосившись на ревниво поглядывающего Сергея. –Сейчас будет еще занятнее.
-Неужели? –не поверила Алена.
Питерсон не ответил, указал взглядом на машину. Граф сделал два шага к задней дверце, та тут же распахнулась, из темного зева словно вынырнул, сверкая белозубой улыбкой, высокий широкоплечий блондин в розовом костюме. Он тряхнул головой –кудри отлетели за плечи, вскинул руки. Со всех сторон приветственно заорали, заулюлюкали, к нему протянулись руки. Полицейских шатало, толпа напирала, но все-таки цепь выдержала, хоть кое-где ее и выгнуло дугой. Глаза Алены распахнулись, она взвизгнула восторженно:
-Максимилиан! –она повернулась к Сергею. Схватив его за руки, запрыгала, как козленок.- Это же сам Максимилиан. Представляешь!?
Сергей пожал плечами, ответил хмуро:
-Вообще-то да. А кто этот Максимилиан собственно такой?
 Питерсон ухмыльнулся, Алена раскрыла рот, но не могла от возмущения вымолвить ни слова. Секунд двадцать она изображала горбушу после нереста. За это время граф с молодым человеком под ручку торжественно прошли ко входу, скрылись внутри, а их затянуло следом.
Как только вошел, глаза сами собой поползли вверх. Сергей рассматривал невероятно высокий свод, колонны, барельевы –все изукрашено яркими праздничными красками, изображающими святых, битву с демонами. И тут у Алены прорезался голос. Она прошипела так характерно, что Сергей отшатнулся от статуи Горгоны:
-Как можно быть таким безграмотным? Он величайший актер нашего времени! Он настоящий герой, он зерцало доблести. Он мой кумир.
Сергей воззрился на девушку с нескрываемым удивлением, поинтересовался язвительно:
-Он, наверное, много воевал, мерз, голодал, получал раны, служа родине.
-Бери выше, - девушка задрала нос, -Максимилиан всегда играет только супергероев. Для него нет родины: он спасает всю планету. Он живет в Нью-Йорке, снимается в Голливдских фильмах. И  у него в них всегда такая любовь… Ах!
Алена сложила руки на груди, мечтательно закатила глазки. Посмотрев с некоторым раздражением на девушку, с неприязнью на Максимильяна, Сергей буркнул:
-И что он здесь-то забыл? По бате соскучился?
Питерсон скупо улыбнулся, покачал головой.
-Нет, на свадьбу приехал.
-Хм, -Сергей наморщил лоб. –Свидетелем что ли? А там рядом с попом кто?
Питерсон поморщился, но ответил терпеливо:
-Рядом с отцом Брауном Дональд Макогон –жених между прочим.
-Понятно, -закивал с важным видом Сергей, -а…
И тут со всех сторон потек объемный звук –заиграл марш Мендельсона. Девушка встрепенулась, завертела головой.  Максимилиан под руку с графом медленно и торжественно шли к алтарю. Там уже стоял священник и невысокий, но невероятно широкий мужчина с бульдожьим лицом в черном костюме, ослепительно белой рубашке и такой же черной бабочкой.
Граф с сыном дошли до алтаря, остановились от священника в трех шагах. Со всех сторон шушукались, били по глазам блицы фотовспышек. Люди тянулись к аналою, глаза блестят жгучим любопытством. Священник вскинул руки, дождавшись, когда шум стихнет на пару десятков децибел, сказал проникновенно:
-Братья и сестры, сегодня в этот прекрасный солнечный день мы собрались с вами для торжественного и самого ожидаемого события этого года. –он сделал рассчитанную паузу, обвел светлым взором собравшихся. –Здесь и сейчас сочетаются освещенным Господом браком двое молодых людей и одни из самых значимых членов нашего общества…
Алена посматривала по сторонам, на лице все сильнее проступало беспокойство и разочарование. Сергей следил за церемонией, а краем глаза с некоторым злорадством за девушкой. Он кашлянул, пробормотал глубокомысленно:
-Да, гм, членов…
Алена дернулась, злобно сощурившись, отвернулась. Тем временем падре закончил восхваления. Тепло улыбнувшись, он поманил их.
-Подойдите, дети мои.
Максимилиан и Макогон подошли к алтарю.
-Свидетели?
Из толпы вышло четверо мужчин в белоснежных костюмах, встали по двое с каждой стороны. Пастор кивнул, с довольной улыбкой сложил руки на груди.
-Дети мои, брак –это очень важный и серьезный шаг в жизни каждого человека. Супруг –это не муж на час, это тот, кто будет постоянно рядом с вами, будет поддерживать в трудную минуту и делить с вами радостные мгновения. Брак заключается на небе, брак –это слияние душ, сердец и тел. На земле лишь закрепляется печатью, в самом деле символической. Ведь если двое покривили душой перед собой, перед людьми, перед Господом нашим, то их союз будет недолог и полон печали, тоски и боли. Поэтому мы все сейчас свидетели этого божественного таинства. И если у кого есть сомнения, кто может что-то сказать против союза двух стоящих пред вами, прошу высказаться здесь и сейчас или смолчать навеки.
Все молчали, косились друг на друга. Сергей повернул голову вправо, затем влево. Молодежь чуть ли ни подпрыгивала от нетерпения, но были группки, что смотрели с отвращением. Один из таких лет шестидесяти, подталкиваемый такими же немолодыми соратниками, открыл было рот, но наткнувшись на внимательный взгляд Сергея, опустил глаза, втянул голову в плечи. Питерсон наклонился к Сергею, шепнул:
-Заметили?
-Что?
-Многие хотят, но не решаются что-то возразить.
Сергей вглядывался в толпу, заприметил еще три-четыре таких анклава в море восторженных, истекающих слюнями рож. Он нахмурился, спросил:
-Почему? Боятся? –потом покивал с пониманием. - Ну, да. Их тут же растерзают.
 Питерсон вскинул брови.
-В церкви? Побойтесь бога. Несмотря на то, что здесь весьма продвинутые в некотором плане, но проливать кровь в церкви все же не станут.
-Так в чем же дело? –не понял Сергей.
-Их смешают с грязью вовсе не эти и не здесь. Назовут фашистами, гомофобами, мракобесами, антисимитами, патриотами, а затем тихо сместят с должностей. Дети не смогут учиться в школах, их будут притеснять в институтах. В общем затравят так, что проще и честнее было бы убить.
Сергей огляделся, но везде видел лишь сонм нетерпеливо ожидающих и совсем мало белых ворон. Некоторые из них смотрели с бессильной злостью и отчаянием, остальные же сгорбившиеся, угнетенные. Похоже, если и пришли сюда с намерением как-то помешать, опротестовать, но здесь средь этой радостной толпы их решимость испарилась. Да уж… Когда таких как ты мало, не мудрено засомневаться в собственной правоте. Сергей проводил мрачным взглядом двух мужчин лет пятидесяти. Ни на кого не глядя, с застывшими лицами они проталкивались к выходу. Пастор посмотрел им вслед, но не дрогнув ни единым мускулом на лице, обратил благостный взор на здоровяка.
 -Сын мой, положите руку на библию.
Макогон возложил пятерню на толстый фолиант с золотистым тиснением.
-Дональд Макогон, согласен ли ты взять в супруги Максимилиана фон Рейне  урожденного графа Йоркштрадского?
Здоровяк посмотрел на ожидающего с надеждой Максимилиана взглядом собственника, кивнул:
-Согласен.
-Клянешься ли ты быть с ним и в горе, и в радости, поддерживать его в печали и в бедности?
-Клянусь! –жирным голосом подтвердил Макогон.
Рядом тихонько вздохнуло. Сергей покосился налево. Алена сжала кулачки, вытянулась в струнку. Брови приподнялись, сошлись домиком. Глаза огромные, лицо слегка прибалдевшее с проблесками отчаяния, словно попала в дурной сон и никак не может проснуться. Сергей жестко усмехнулся, прошептал чуть слышно:
-Ален, отгадай загадку: «Два конца, два кольца…»
Девушка поджала губы, но ничего не ответила, смотрела неотрывно на церемонию.
-Теперь вы, -пастор кивнул Максимилиану.
Тот прошел мимо Макогона, едва сдерживая улыбку, плавно возложил длань на книгу. Пастор набрал в грудь воздуха, торжественно вопросил:
-Максимилиан фон Рейне, согласен ли ты взять в супруги Дональда Макогона?
-Да, да, -торопливо закивал Максимилиан, -согласен, конечно, согласен.
-Клянешься ли быть с этим человеком в радости и в горе, в печали и бедности?
-Клянусь! –с энтузиазмом заверил Максимилиан.
Макогон довольно заулыбался.
Пастор сложил руки на груди, затем взял со стола лежащую рядом с библией коробочку, открыл пурпурную бархатную крышечку. Внутри торчали два кольца: золотая печатка с квадратным рубином и тоненькое серебристое колечко, усыпанное чистейшей воды бриллиантами.
-А теперь, дети мои, можете обменяться кольцами.
Сергей стиснул зубы, неотрывно смотрел на графского отпрыска. Несмело улыбнувшись, тот медленно взял кольцо, чуть поколебавшись, тряхнул шевелюрой, надел перстень на безымянный палец Макогона. Улыбаясь, словно объевшийся сметаны кот, здоровяк нежно взял в одну лапищу ладонь Максимилиана, второй приблизил кольцо с бриллиантами. Лицо киногероя побледнело, он внезапно сжал руку в кулак. По толпе пронеслось: «Ахх!!!» -все превратились в одного зверя со множеством вытаращенных глаз.
Здоровяк сделал большие глаза, указал взглядом на руку, на кольцо. На лице пастора застыла улыбка, он переводил взгляд с одного на другого. Вся толпа, затаив дыхание, следила за происходящим. Максимилиан тянул на себя руку, но Макогон держал крепко, напряженно улыбался. В наступившей тишине все услышали шепот:
-Макс, ты чего? Не позорь нас. Мы же обо всем договорились. Ты же только что клялся.
-Нет, -Максимилиан вырвал, наконец, руку, отступил на шаг. Его лицо пребывало в смятении, он упрямо покачал головой. –Нет, это ошибка.
-Ошибка!? –вскричал Дональд, протягивая к нему руки. –Что ты такое говоришь, дорогой? А как же наши мечты? Вспомни, сколько мы шли к тому, чтобы встречаться не тайком, а по праву. Сколько было препятствий, криков, обвинений. И вот мы здесь, -Дональд вскинул руки к своду, с которого печально смотрели святые и ангелы. –Наш союз готовы признать даже перед лицом Господа. А ты колеблешься? –он шагнул к Максимилиану, прижав руки к груди, воскликнул пламенно. –Мое сердце пылает и горит. Я люблю тебя больше жизни. –его лицо исказило страдание. –Если ты откажешь мне, я умру.
Алена всхлипывала, по щекам текли слезы. Она терла их кулачками, размазывая тушь. Сергей скривился, перевел тяжелый взгляд на венчающихся.
Максимилиан отступил на шаг, упрямо покачал головой. Он старался избегать ищущего взгляда, но наконец, решился. В глазах мука, голос колеблется, как тростник на ветру:
-Дон, Дональд, я тебя тоже люблю, но.. так нельзя. Мы не должны так делать, это неправильно. Напрасно мы пришли сюда. Мы так оскорбили Господа нашего, что он…
-Что? –Дональд схватил Максимилиана за руку. –Что случилось?
-Он сказал мне, -Максимилиан поднял страдающие глаза, -что дал мужчине женщину и только женщину. Что так было с начала времен и так пребудет вовеки. А если кто нарушит, тот рассеется, как песок в пустыне. И не останется о нем памяти, лишь прах у ног…
Макогон застыл с открытым ртом, пальцы медленно разжались, руки упали, безвольно повисли вдоль тела. Ни на кого не глядя, Максимилиан развернулся, направился по проходу к выходу. Вслед заблестели вспышки, толпа разом загомонила, ломанулась следом.

Глава 15.

Сергей сидел на диване, смотрел местные новости. Какие-то политики выступали с речью, несколько раз мелькнуло упоминание о России, санкциях, Южном потоке. Внезапно на экране появилась студия, что-то быстро и напряженно говорила дикторша. Показали вид роскошного строения –смесь дворца и современного комфортабельного особняка. Две машины скорой помощи, вокруг суетятся люди. К одной из машин бегом подкатили каталку с телом, изнутри протянулись руки. Камера сместилась в сторону дома, показала на крыльце заплаканное лицо женщины лет пятидесяти. Ее обнимал весьма широкий седовласый господин с темным от горя лицом. Кого-то он напоминал… Сергей наклонился вперед. Послышалось или нет, но промелькнуло имя Макогона. Сергей стиснул челюсти. Внутри появилось тянущее ощущение беды, сдавило грудную клетку. Сергей откинулся на спинку дивана, потер левую сторону груди.
За спиной хлопнуло, приблизились шаги, пахнуло свежестью и ароматами жасмина. Алена обняла Сергея за шею, влепила в щеку звонкий поцелуй. Заглянув сбоку, она спросила с беспокойством:
-Дорогой, что-то случилось?
-Нет, все нормально. -Сергей прижал к себе ее руки, поцеловал в плечо. –С чего так решила?
-На тебе лица нет.
-А сейчас на мне что? –поинтересовался Сергей со слабой улыбкой. 
-Маска Пьеро, -она куснула его за мочку уха.
-Ах, Пьеро!? –Сергей в одно движение перебросил девушку к себе, навис сверху. –А как тебе Буратино? Вот как возьму свой длинный нос, ка-а-ак…
-Ой, хи-хи, -Алена захохотала, извиваясь, как змея, -не надо: щикотно же!
-Будешь знать, как обзываться, -пробормотал Сергей, опускаясь все ниже.
-Хи-хи, пусти противный, -Алена шутливо отбивалась. –Уже полдесятого –скоро за нами заедут.
-Полчаса? –удивился Сергей. – Да за это время я тебя съем и проголодаться еще успею!
-А глазки подкрасить, а одеться?
Огорченно вздохнув, Сергей протянул:
-Уу, как у вас все сложно. То ли дело у нас, мужиков: напялил штаны –и готов.
Алена посмотрела на него лукаво, предложила: 
-У меня очень красивая юбка есть, может, мне тоже только ее одеть? Представляешь: ты в штанах, а я в юбке. Как два папуаса. Скажем, что из глубин Африки прибыли, одежда у нас такая национальная.
Сергей поморщил лоб, подвигал бровями, потом сообщил нерешительно:
-Конечно, же здорово было бы: на улице жара невыносимая, но…
-Что «но»? –с затаенной улыбкой поинтересовалась девушка.
-На тебя же все пялиться будут, -почти сердито ответил Сергей.
-А что? –удивилась девушка. –У меня не на что посмотреть?
Сергей прошелся по ее телу обжигающим взглядом, буркнул:
-В том то и дело, что есть.
-Так что же тогда? –с затаенным смехом в глазах поинтересовалась  Алена.
Сергей вскочил с дивана, нервными движениями начал напяливать штаны. Пальцы дрожали, когда застегивал рубашку. Алена сладко зевала, потягиваясь на диване,  следила за ним с улыбкой. Сергей стиснул челюсти, бросил через плечо со злостью:
-Если тебе не жалко мужиков, давай.
Алена вскинула брови.
-А с чего бы я их жалеть стала, кабанов наглых?
-С того, -сердито отрубил Сергей, -что тот, кто будет на тебя пялиться, представлять с тобой всякое-разное, станет импотентом.
Девушка охнула. Вскочив, подбежала, обняв сзади, прижалась мягким телом.
-Так ты ревнуешь меня, Сереженька, -проворковала Алена. –Напрасно: я твоя и только твоя.
Сергей замер, всем телом, душой чувствуя струящуюся от девушки теплоту и ласку. Медленно выпустив раскаленный воздух, сказал уже чуть спокойнее:
-Не знаю, что со мной. Но как только представил, что тебя не то что руками, кто-то коснется лишь только грязным взглядом, во мне все вскипело, готов разорвать голыми руками.
-Я люблю тебя, -услышал он в ответ нежное. – И всегда буду любить, пока смерть не разлучит нас. Одевайся, я скоро.
В ухо чмокнуло, за спиной послышались удаляющиеся шаги, хлопнула дверь. Сергей вздохнул, поискал взглядом носки. Кажется, в кресло вчера бросил…

Хлопнула дверца. Сергей обошел машину, с поклоном протянул руку:
-Леди…
Алена вышла, на руках белые перчатки, губы изгибаются в обворожительной улыбке. За спиной щелкнуло, отрезая вид салона с двумя братьями из ларца. Стекло с водительской стороны опустилось.
-Мистер Предтеча…
Сергей с трудом повернул голову: галстук словно удавка тянул назад. Питерсон смотрел дружелюбно, но с некоторым напряжением.
-Будьте осторожны.
-Не беспокойтесь, -Сергей повел плечами, -с нами ничего не случится.
Питерсон не принял шутки, смотрел с самым серьезным видом.
-Не сомневаюсь. Однако, кроме вас есть и другие люди.
Сергей вскинул брови, обшарив бесстрастное лицо взглядом, спросил с недоверием:
-Я думал, что для вас мы -все лишь объекты эксперимента.
-Нет, -Питерсон покачал головой. –В первую очередь –люди.
-Странно.
Машина стронулась с места, но через пару метров притормозила. Сергей оглянулся.
-Да, еще. Коль уж вы на Кертнерштрассе, рекомендую посетить кафе Захер.
-За.., -Сергей поперхнулся, -простите, что?
Алена прыснула, Питерсон поморщился, повторил ровно:
-Захер.
-А зачем? –с опаской поинтересовался Сергей.
-Там готовят знаменитый торт «Sacher-Torte». Уверяю, такого вы еще никогда не пробовали.
Глазки девушки заблестели:
-Ой, спасибо большое. А где это место?
-Напротив Венской оперы, на том конце улицы. Своеобразный приз. –Питерсон козырнул. – До встречи. Желаю хорошего шопинга.
Под ногами жестко стелется брусчатка, по бокам проплывают старинные дома с отделкой светлых тонов. Причудливые пилястры, стилизованные под колонны, сливаются с простенками, отделяя друг от друга оконные проемы. Узорчатые портики над окнами, балконы с каменными балясинами сменяются зданием иного типа. Здесь уже чугунное ограждение, а балконы лишь начиная с четвертого этажа. Через дорогу выгибается словно вырванное из будущего здание с широко панорамными окнами. Алена оглянулась, спросила озадаченно:
-Почему так? Словно, словно…
-Заплатка? –подсказал Сергей.
Девушка кивнула, слегка покраснев.
-Да.
-Война, -Сергей пожал плечами, -во Вторую мировую многое разрушили. Что могли, восстановили. Остальное отстроили заново, уже по-современному.
-Понятно, -взгляд девушки скользнул с модных бутиков по веренице цветочных павильонов и уперся в некое сооружение, состоящее из переплетения человеческих тел: искаженные страданием лики взывали к Господу, протягивали руки к небу. Кто-то просто кричал, кто-то склонил голову, сгорбился в отчаянии. –А это что за странное творение?
Они остановились напротив. Мимо неспешно проходили парочки, редко больше трех, а в основном одиночки от тридцати и старше. Последних на беглый взгляд несколько больше. Как раз в это время с другой стороны памятник обходили двое. Мужчина около сорока держал под ручку даму чуть по моложе. Оба в очках. Он с брюшком, щеки на плечах, она же явно на диете сидит. Судя по виду, типичные клерки. Женщина бросала по сторонам восторженные взгляды, эпатажно всплескивала руками.
-О, Патрик, милый, как хорошо, что ты уговорил меня выбраться из города. Эта работа, машины, вечная суета –о Боже, все это просто сводит с ума. Я тебе так благодарна! Здесь я с каждым шагом словно погружаюсь в прошлое. Так и видится, что сейчас застучат по мостовой колеса, свист кнута, слуга открывает дверцу кареты и говорит с поклоном:
-Графиня Стефани фон Опернринг к герцогу Теодору фон Зонненфельсу.
Она прижималась теплым боком, мужчина цвел от удовольствия.
-О да, -он покряхтывал солидно. – Я тоже порой, гм, чувствую, что родился не в свое время.
Сергей проводил их тяжелым взглядом, ругнулся сквозь зубы. Слева толкнуло. Сергей повернул голову. Алена смотрела с веселым недоумением.
-Ты чего надулся, будто мышь на крупу?
-Идиоты, -буркнул Сергей. –Тупые, как валенки, а туда же. В графья им видите ли надобно.
Девушка вскинула брови.
-А что не так? Тут же все пропитано духом средневековья. Это ты бесчувственный ничего не ощущаешь и ощущать не хочешь.
-Не хочу, -подтвердил Сергей. –Да, думаю, что и ты бы не очень захотела, если бы посчастливилось переместиться на пару веков в прошлое.
-Почему это? – девушка даже отстранилась, смотрела сердито. –Кареты, балы –это вовсе не так уж и плохо. Или ты просто танцевать не умеешь –вот и сердишься!
Сергей открыл рот от такой логики да так и не нашелся, что сказать. Он покраснел, сжал губы:
-Прекрасно –слов нет, да только доступно было далеко не всякому. Для справки, -пояснил Сергей подчеркнуто ласковым голосом, -на одного дворянина приходилось несколько тысяч фактически бесправных смердов. Удел которых –каждодневный труд от рассвета до заката без отпуска, больничных и выходных. Смерть в тридцать пять, сорок лет –была нормой. И вот эта колонна тому живое подтверждение. Ее называют Чумной.
-Почему? –тихо спросила Алена.
-Потому, -все еще на повышенных тонах пояснил Сергей, -что воздвигли после прекращения эпидемии чумы, унесшей девять из десяти жителей Европы. По преданиям ее остановили молитвы императора Леопольда. В честь этого события и воздвигли монумент.
Алена провела пальцами по шару, венчающего бетонный столб цепной оградки, отдернула руку. Сергей вскинул брови, Алена виновато улыбнулась.
-Прости, но почему у нас про чуму уже давно забыли? Она куда-то ушла что ли, пропала?
Сергей усмехнулся, покачал головой.
-Уверен, что и сейчас в воздухе носятся ее споры. Как, впрочем, и других прелестей. Но мы к ним иммунны с детства.
-Вакцинация? –догадалась девушка.
-Именно. –Сергей осмотрел золотые барельефы в основании, позолоту в навершии. –Вообще я бы этот памятник назвал монументом Прогресса. Глядишь и поменьше было бы этих.. прошлогодних даунфишеров.
Алена замолчала, проводила задумчивым взглядом уплывающий мимо памятник. Прижавшись к Сергею, она посмотрела снизу-вверх, сказала со вздохом:
-Ты такой умный, такой умный… Слишком умный для простого охранника. Откуда ты это все знаешь?
Сергей нахмурился, проворчал:
-Во-первых, не такой уж и простой, а во-вторых, интернет, дорогуша, не только для порнухи.
Девушка резко остановилась, задыхаясь от возмущения, смотрела на Сергея со жгучей ненавистью. После десяти секунд шипения она, наконец, выдохнула:
-Ах, ты ж гад полосатый! Как ты можешь? Да я к этой грязи и близко не подхожу.
Сергей кивнул, торопливо согласился:
-Конечно, конечно.
Девушка прищурилась, обвела его лицо подозрительным взглядом, сообщила с обидой:
-Ты мне не веришь.
-Да, нет, дорогая, что ты такое говоришь. –Сергей вскинул руки. -Конечно, верю: социальные сети они так.. затягивают.
Алена посмотрела ему в глаза, вздохнув, подхватила Сергея под руку и пошла рядом, прижимаясь к его боку. Минут через десять дошли до здания Венской оперы. Алена остановилась на повороте на Опернринг, огляделась.
-Красиво.., -в глазах отблески фонарей. – И так просторно.
Сергей пожал плечами.
-Целый квартал занимает. Ее спроектировали архитекторы Август Сикард фон Сикардсбург и Эдуард ван дер Нюлл. Здание было завершено к 1869 году и открылось 25 мая оперой Вольфганга Амадея Моцарта «Дон Жуан». Архитекторы, правда, вскоре скончались…
-Ох, -Алена прижала ладошки ко рту, глаза раскрылись, словно бездонное небо. –Их наверное, убили.. призраки?
Сергей дернулся, повернув голову, воззрился с удивлением.
-С чего это ты взяла?
-Ну, -девушка чуть покраснела, -здесь все такое старинное, так и веет тайнами прошлого. И вправду кажется, что, того и гляди, из-за угла карета выкатится.
-Гм, -Сергей дернул руку, чтобы почесать голову, с усилием остановился. –Вряд ли. Скорее зависть людская и непонимание. Как и сейчас, впрочем, бывает. Сперва грязью обольют, не разобравшись, а потом в святые записывают. Но поздно…
-Да, -Алена печально вздохнула, - человека не вернешь. –она перевела взгляд через улицу на пятиэтажное здание в старинном стиле, пошевелила губами. –Отель «Захер». –девушка подняла глаза на Сергея. –Мистер Питерсон говорил, что здесь кафе есть. Зайдем?
-Конечно, -Сергей сделал руку коралькой. –Мадам, прошу.

Красное с белым или клубника в сметане –вот общее ощущение от стиля кафе. Клубничный пол, панели, обитые клубничной тканью на треть высоты отделяются от остальной части белым выступающим поясом, от которого вздымающиеся до потолка пилястры уступами переходят в такой же белый карниз. Потолок двухуровневый, светится всей внутренней поверхностью. Хрустальные люстры блестят, переливаются от света десятка стилизованных свечей. Дополнительное освещение от подсвечников, прикрепленных к стенам, придает жизни картинам в широких позолоченных рамках.
Половина круглых столиков свободна. На каждом лампа, меню на подставке, солонка, рядом по два стула. Сергей окинул взглядом помещение, провел девушку в дальний угол. Он отодвинул стул, дождавшись, когда смущенная девушка подойдет, придвинул.
-Прошу.
-Спасибо, -прошептала Алена и посмотрела на Сергея блестящими глазами.
Тот улыбнулся, взял меню. Полистав с минуту, поднял вопросительный взгляд на девушку.
-Гроссер, Кляйнер браунер, Шварцер, Меланж?
-Ээ.., -Алена вскинула брови.
-Кофе, -пояснил Сергей. -Самые любимые сорта посетителей. Ты какой предпочитаешь? Черный, с молоком или вовсе кофе наоборот?
-Это как? –с опаской поинтересовалась Алена.
-Очень много вспененного молока. Вкус очень нежный получается. Сорт –меланж.
-Спасибо за пояснения, -девушка сморщила носик. –Не настолько уж я и глупая.
-Зато красивая, -заверил Сергей. Он перевернул пару страниц. –Что на десерт будешь? Обычно заказывают национальный венский штрудель, булочки и пирожные.
-Да ты, я вижу, знаток.
-А то, -Сергей самодовольно улыбнулся, вскинув руку, сообщил торжественно. – Да здравствует Чарли Клайн, Билл Дювалль со компанией.
Девушка захлопала глазами.
-Это что еще за приступ благочестия? Местные святые что ли?
-Не… Не местные. Но что святые –это точно. Для любого интернетчика.
Алена посмотрела на Сергея пристально, сообщила озадаченно:
-Вообще-то я себя тоже отношу к поклонникам интернета, однако, этих имен даже не слышала.
Сергей хмыкнул, поинтересовался с усмешкой:
-Ну, да. Ты ж, наверное, думаешь, что интернет изобрел Билл Гейтс.
-А что, разве не так? –несколько растерянно спросила Алена.
-Гм… Вообще то Гейтс совместно с Полом Алленом –создатели операционной системы виндовс.
Глаза девушки вильнули из стороны в сторону, она смущенно и в то же время с вызовом улыбнулась.
-Зато я красивая.
-Это точно, -незамедлительно согласился Сергей. –Так как? Что будешь заказывать?
-Ну, -девушка подняла глаза к потолку, покрутила пальцем. –Я так много слышала про их фирменный торт… Так что, пожалуй, кусочек «Sacher-Torte» и чашечку «m;lange».
-Мне так же «Sacher-Torte» и «Kleiner Brauner».
В глазах официанта мелькнуло сомнение, но он не произнес ни слова. Чиркнув что-то в блокноте, поклонился и буквально пропал.
Через два столика от них опустилась парочка. Оба светлые, голубоглазые, словно двойняшки. Парень широкий как губернатор Калифорнии, лоб высокий, нос прямой, челюсть вперед. У девушки два хвостика на плечах. Они смотрели друг на друга, глаза лучились такой любовью, что Сергей на миг позавидовал. Он покосился на Алену, та уловила его взгляд, глаза заискрились.
-Чего? –проворчал Сергей.
-Не можешь поверить? –спросила она с хитренькой улыбкой.
-Насчет чего? -осведомился Сергей, сделав вид, что не понял.
-Что и у других может быть так же.
Сергей смутился, помявшись, признался:
-Не могу. –он помолчал, накрыв ее ладони своими, нежно сжал. –Любовь –величайшее богатство, дар божий. Все вокруг ходят с угрюмыми рожами, а тут вдруг еще… Словно второе солнце взошло или бомба попала в ту же воронку, что сделала ее подружка минуту назад.
Алена пощекотала пальцем ладонь, сообщила с нежной улыбкой:
-Огонь не гаснет, когда от него зажигаются другие.
-Ты права, -Сергей поцеловал ее руку, с улыбкой откинулся на спинку стула.
Белобрысый парень посмотрел меню, спросил что-то у девушки. Та кивнула –официант, уже другой, сделав пометку, направился в сторону кухни. В это время двери распахнулись –в помещение вошла чернокожая пара. Мужчина лет сорока и женщина лет на десять его моложе. Блондин медленно положил меню, следил за ними, пока те не сели за столик рядом с ними. Девушка что-то сказала. Парень перевел потемневший взгляд на нее, медленно повернул голову в сторону кухни. Оттуда спешил с широкой улыбкой официант, на ходу разворачивая блокнот. Не замедляя шага, он пронесся к темнокожей паре, остановился в метре, склонившись в почтительном полупоклоне.
-Мистер Джошуа, мы так рады, так рады вас видеть снова. Что будете заказывать?
-Здравствуй, Питер. Давай свое фирменное. Моя жена Маргарет только что из Нью-Йорка. Первый раз здесь. Так что горит желанием познакомиться с вашей кухней. Я ей столько рассказывал, так что не подведи.
-Не извольте беспокоиться.
Профессионально улыбнувшись, официант кивнул, направился на кухню. Блондин проводил его хмурым взглядом, отвернулся, уставился невидящим взглядом в стол.
-Ваш заказ.
-Да, да, спасибо, -поблагодарила Алена с очаровательной улыбкой.
С подноса на стол переставили две тарелки с кусочками торта, перед девушкой поставили большую чашку кофе, а перед Сергеем нечто вроде наперстка. Сергей поднял недоумевающий взгляд на официанта:
-Это.. что?
-«Kleiner Brauner», сэр, -склонившись в полупоклоне, ответил официант.
-Да, помню, я его заказывал, -нахмурившись, подтвердил Сергей. -Но почему так мало?
-Сэр, это же «Kleiner Brauner».
Стиснув челюсти, Сергей кивнул озадаченно.
-Понятно.
Ни слова не добавив, официант разогнулся, с достоинством направился по проходу к столу у окна. Сергей смотрел ему вслед, словно копер на сваю. Алена хихикнула, посматривая то на чашечку, то на Сергея. Сергей перевел тяжелый взгляд на девушку, сказал с некоторым раздражением:
-Что? Не вижу повода для веселья. Ты посмотри, что он мне принес. Я ж удавлюсь этим куском торта с таким количеством кофе. Это ж издевательство какое-то.
-Не переживай так: я поделюсь.
-Спасибо, конечно, -поблагодарил Сергей и спросил уже чуть спокойнее, -но почему у тебя
Алена улыбнулась.
-Вовсе нет. Просто «Kleiner Brauner»- это, если дословно, малый коричневый. А если в контексте, то экспрессо с молоком в маленькой чашечке. Здесь его обычно парни заказывают девушкам на свиданиях. Если же хотят побольше, то заказывают «Grosser Brauner».
Сергей смотрел на девушку, открыв рот. Алена засмеялась, вытащила из-под стола телефон.
- Да здравствует Чарли Клайн и Билл Дювалль!
Сергей хмыкнул, покрутив головой, поднял свой наперсток.
-Во истину! За это надо выпить. А так же выесть.
Они чокнулись чашками. Едва откусив по кусочку, Сергей почувствовал, что что-то неладно. Тревожное чувство, что возникло, как только порог переступила чернокожая пара, разбухало пульсирующими толчками. Сергей покрутил головой по сторонам, посмотрел на седовласого негра, его жену, которым как раз на стол ставили торт и, судя по запаху, кофе, но оттуда никаких особых ощущений. Взгляд сместился дальше, зацепился за блондина с подругой. В груди екнуло, перед глазами пронеслись сцены пожаров, обгоревшие трупы, рыдающая чернокожая женщина, прижимающая одной рукой к груди младенца, на коленях у которой лежала окровавленная голова темнолицего мужчины. Заметив интерес, блондин медленно повернул голову, вперил в Сергея тяжелый взгляд. Сергей содрогнулся от бездны ненависти, клубящейся в глазах парня. Несколько секунд они смотрели друг на друга, затем блондин скользнул взглядом дальше, перевел его на подругу. Та гладила его сжатый кулак, что-то шептала настойчиво. Парень если и слушал, то вряд ли слышал: Сергей видел, как нечто черное в нем разбухает, волны уже захлестывают его с головой, еще чуть-чуть и скроют полностью.
-Сережа, что с тобой?
-А? Что? –не понял Сергей.
Девушка глядела на него с неподдельной тревогой.
-Ты побледнел, словно призрака увидел.
Сергей смотрел на Алену несколько секунд расширенными глазами, ответил медленно:
-Да, ты права, увидел. И хотел бы, чтоб он им и оставался.
Сергей повернул голову вправо. Медленно наливаясь гневом, блондин буравил взглядом спину официанта. Тот уже закончил перекладывать им тарелки с подноса, поинтересовался с профессиональной улыбкой:
-Мистер Джошуа, мадам, что-нибудь еще?
Те не успели ответить, как блондин прошипел:
-Что-нибудь еще!? Эй, ты как там тебя, Питер, а почему бы тебе сперва наш заказ не принести, а «что-нибудь еще» может и подождать. Как думаешь?
Не поворачиваясь, официант ответил невозмутимо:
-Господин Шульц, ваш заказ еще не готов.
-Но я заказывал его раньше этого господина и причем то же самое! –вскричал блондин.
Официант развел руками.
-Сожалею, но тем не менее ваш заказ еще не готов.
Блондин скрипнул зубами так, что услышал весь зал, рыкнул, прищурившись:
-Повернись, когда с тобой разговаривают.
Официант медленно начал поворачиваться. В это время Джошуа встал, придержав его за
-Молодой человек, оставьте его в покое.
Блондин вскочил, словно его через стул кто-то ткнул шилом.
-Что ты сказал!?
Темнокожий чуть поморщился, ответил все еще довольно спокойно:
-Вам предоставили всю необходимую информацию относительно вашей проблемы. Сядьте на место, не нарушайте общественный порядок.
Блондина затрясло, лицо задергалось, пошло пятнами. Он вытянул руку, помахал пальцем перед носом оппонента:
-Это вам.., это вы, мистер…-он начал заикаться. -Прижмите-ка жопу и жрите свой гребаный «Torte», пока еще есть чем.
Джошуа вытащил из кармашка платок, приподняв брови, промокнул лицо.
-Гм, -он неторопливо сложил платок, засунул в кармашек. –Не понимаю, чем вызвана столь бурная реакция. Не соблаговолите ли объясниться?
Блондин сжал кулаки до хруста, смотрел со жгучей ненавистью. Девушка дергала за рукав, но он лишь грубо отмахнулся.
 -Это белая страна и хотя я понимаю, что без цветных и шага не ступить, но это, -он обвел рукой помещение, -уже слишком.
Джошуа посерьезнел, смотрел внимательно.
-Что вы имеете ввиду?
-Посмотрите, -блондин обратился к аудитории, -до чего дошло. Если бы хоть обслуживали наравне, я бы слова не сказал, а это… Ни в какие ворота не лезет, -он стиснул челюсти, выплюнул со злостью. –зашел какой-то черный –и к нему тут же вприпрыжку, теряя панталоны: «Мистер Джошуа, что изволите, мистер Джошуа, а не хотите ли…» И кто? Наш соотечественник. Это что? Оголтелый просемитизм что ли? А дальше что? Такие же, как вот этот, -блондин ткнул пальцем в сторону официанта, -будут резать вас во имя Великого Африканского Лумумбы. Не-е-ет, -протянул с нервным смехом Шульц, -я такого счастья не хочу.
Вокруг уже толпа. Загудели кто согласно, кто с осуждением распоясавшейся молодежи. Официант выглянул из-за плеча темнокожего, вставил с виноватыми нотками:
-Я вовсе ничего такого не думал, просто мистер Джошуа -наш давний клиент. К нему с почтением и глубоким уважением относится весь персонал.
-Молчи, коллаб недобитый, -рявкнул блондин. –Для тебя нет ничего святого, даже о профессиональную этику ноги вытер.
Джошуа поднял голову, оглядел помрачневшие лица внимательным взглядом, поднял руку. Шум постепенно стих. Джошуа выждал несколько секунд, сказал просто:
-Молодой человек прав. –вокруг ошарашенно молчали: выпученные глаза, раскрытые рты. Джошуа повторил с нажимом. –Прав. Выделение кого бы то ни было в столь открытой форме не допустимо и действительно оскорбительно.
-Но.., -заикнулся официант.
У темнокожего джентльмена заиграли желваки, брови сшиблись на переносице.
-Раньше я не обращал внимания, в какой-то мере даже льстило, но теперь, кажется, до меня дошло, -он сделал движение, словно снимает невидимую шляпу перед блондином. Джошуа обратил взгляд на официанта. –Питер, разве ты не понимаешь, что таким поведением оскорбляешь не только тех, кем пренебрегаешь, но и тех, кого выделяешь?
Официант покачал головой, в глазах тупое недоумение.
-Простите…
-Я не женщина, чтоб предо мной открывать дверцу авто и не инвалид, чтоб уступали место. Я такой же, как и все остальные: работаю, плачу налоги, ем, сплю. Поэтому и относиться ко мне нужно так же, как и к любому другому. Как и к любому другому нужно относиться так же, как и ко мне. Понял? –Джошуа похлопал официанта по плечу, сказал хоть и дружески, но со строгими нотками. –А теперь убери то, что нам принес. И пока не обслужишь тех, чей заказ был раньше, чем у меня, не приноси.
Официант постоял несколько секунд, затем повернулся и, в полной прострации собрав на поднос принесенное, направился в сторону кухни. Люди шушукались, рассаживались по местам. Блондин постоял, недоверчиво всматриваясь в лицо Джошуа, затем резко протянул руку. Тот помедлил, вытянул ладонь навстречу. Они обменялись рукопожатиями. Вокруг загомонили, на лицах расцветали улыбки, кто-то крикнул: «Виват!»
Сергей вздохнул полной грудью, отделив кусочек торта, отправил его в рот.
-Вкусно, -пробормотал он, пережевывая.
Алена смотрела то на него, то на странную пару.
-Правда?
Сергей кивнул, отпив крошечный глоток из лилипутской чашки.
-Да. Мне здесь нравится. Неплохо, совсем неплохо готовят.
Девушка задержала взгляд на его посветлевшем лица. Ничего не спросив, она придвинула торт ближе, вооружилась ложкой.

Глава 16.

Выйдя из кафе, они бродили под ручку еще пару часов. Дошли до перекрестка с улицей Грабен.
Алена обошла вокруг деревянного столба, сплошь утыканного гвоздями, наморщила лоб.
-Зачем?
Сергей потер подбородок, пожал плечами.
-Говорят, была давным-давно традиция, по которой каждый уходящий из города купец должен был вбить гвоздь в бревно.
-Странно, -задумчиво протянула Алена. –Понятно, если бы оставляли камни, а гвозди…
-Вообще-то, -заметил Сергей, -раньше с железом не ахти как было.
Через полчаса вернулись к зданию Венской оперы. Перед ним сверкающие машины, толпы разодетых людей.  Мужчины в строгих пиджаках, многие во фраках, женщины в вечерних платьях, на груди, руках, в ушах сверкают, переливаясь всеми цветами радуги, драгоценности. Перед группой из пяти мужчин и четырех женщин распинался кудлатый парень в очках и с рыжей кучерявой бородкой:
-…Именно здесь были впервые поставлены такие шедевры, как оперы Глюка, Моцарта, “Фиделио” Л. Бетховена. Одними из основных произведений являются: «Tosca» — Giacomo Puccini; «Il Barbiere di Siviglia» — Gioachino Rossini; Евгений Онегин — Петр I. Чайковский; «Wozzeck» — Alban Berg; «Schwanensee» — Rudolf Nurejew, Marius Petipa, Lew Iwanow; «La Boh;me» — Giacomo Puccini.
-А сегодня, герр Клаузервиц, какую будут ставить?- жеманно поинтересовалась девушка с огромными ярко-бирюзовыми глазами и легкомысленным бантом.
-«La Boh;me», о прекраснейшая фрау Бзежинская.
-О мой Бог, это великолепно! –с подъемом воскликнула девица.
Гид поклонился, сообщил любезно:
-Смею вас заверить, что это не самое прекрасное, что вы увидите.
-Неужели? -не поверил дородный мужчина в очках.
-Совершенно верно, -подтвердил с поклоном гид. -Один раз в год здесь устраивается так называемый «Венский Оперный бал», который потрясает своей роскошью и изящностью. Со всего света сюда съезжаются знаменитости. Одновременно на балу танцуют несколько сотен пар, а прямая трансляция по TV идёт на весь мир – это одно из самых важных культурных событий года.
Все смотрели потрясенно. Девушка спросила с придыханием:
-Господи, неужели мы успеем?..
-Да, -гид кивнул с довольной улыбкой, словно это он устроитель представлений, -бал состоится через неделю.
-Как раз перед отъездом, -сделал умозаключение дородный мужчина.
Его спутница прижала руки к груди, поблагодарила с чувством:
-О, Жан, это лучший подарок, о котором только можно мечтать. Ты просто великолепен!
Мужчина поклонился, пряча улыбку в усы. Сергей покосился на прижавшуюся к плечу девушку, сказал галантно, вытаскивая из внутреннего кармана билеты:
-Мадам, окажите мне любезность…
Алена подняла сияющие глаза.
-Я согласна.
Сергей улыбнулся, взяв девушку под руку, направился через дорогу. Они были уже у бордюра, как сзади взвизгнули тормоза. Все еще в приподнятом настроении Сергей неторопливо обернулся. Темное стекло опустилось, Питерсон кивнул в сторону машины.
-Садитесь.
На глазах Алены навернулись слезы. Сергей стиснул челюсти, бросил сквозь зубы:
- Неужели так срочно? Целый день ни слуху, ни духу. Мы уже даже билеты успели купить.               
-За это не беспокойтесь, -небрежно бросил Питерсон, -компенсируем.
-Оставьте деньги себе, -процедил Сергей. –Мы хотели посетить культурное мероприятие.
Питерсон покосился направо, налево. Посмотрев Сергею прямо в глаза, он напомнил тихо:
-Надеюсь, вы не забыли, кто вы, кто мы и зачем все это?
Желваки вздулись, как бильярдные шары. Медленно выдохнув, Сергей ответил мрачно:
-Хотелось бы, да вряд ли получится.
Питерсон скупо усмехнулся. Сергей открыл дверцу, пропустив Алену, сел следом.
В течении часа машина неслась, словно торпеда. Пару раз пролетели на желтый. Позади визг тормозов, кто-то прокричал вслед что-то злобное. Но не разобрать: слишком быстро все унеслось. Алена сидела посередине. Ее прижимало то к Сергею, то охраннику.
Сергей ревниво косился, пыхтел, в конце концов, не выдержал:
-Куда спешим? –поинтересовался он раздраженно. –Случайно не на похороны? А то ведь можем и успеть.
Питерсон глянул в зеркало внимательно, покачал головой:
-Пока нет.
-А куда же тогда?
-На последнюю проверку.
Сергей пожал плечами, спросил пренебрежительно:
-Разве еще не убедились?
Алена посмотрела на Сергея с гордостью и любовью, погладив его по колену, взглянула на Питерсона с укором. Тот бросил взгляд на часы, кивнул водителю –машина чуть сбавила ход.
-Конечно, вы можете очень много, -Питерсон растянул губы в подобии улыбки, -но есть базовые законы, которые очень нелегко преодолеть.
Сергей откинулся на спинку дивана, спросил с вызовом:
-Что еще за законы?
-Например, страх.
Сергей нахмурился, с минуту молчал, вслушиваясь в себя, затем бросил скупо:
-Посмотрим.
Питерсон наклонил голову, машина свернула в сторону парка, понеслась меж деревьев. Солнце уже набухло, устало пробивалось сквозь листву теплыми лучами, бросало алые отсветы на все, до чего только могло дотянуться. Сзади донеслось завывание, пропало, затем быстро приблизилось. С истошным воем сирен мимо пронеслись друг за другом три полицейских экипажа, следом пожарная машина и скорая помощь. Сергей проводил их озадаченным взглядом, поинтересовался:
-Это еще что за кортеж? Теракт что ли?
Алена судорожно вздохнула, в глазах неподдельная тревога. Питерсон взглянул в зеркало.
-Нет. Тут бы тогда полицейских было больше, чем листьев в осеннем лесу.
-Что же тогда случилось? –настойчиво спросил Сергей. –Как мне кажется, вам известно.
Питерсон кивнул, указал глазами вперед и чуть вправо.
-Скоро все узнаете.
Машина сделала плавный поворот –из-за деревьев выплыло высокое массивное здание, накрытое странной плоской плитой, похожей на кусочек мозаики. На одном из круглых углов застыла на самом краю человеческая фигурка. Она раскачивается, что-то кричала. У подножия суетилось человек тридцать: половина в форме полицейских, пожарных, остальные видимо добровольцы. Они спешно растягивали на земле какую-то материю. Еще минимум сотня мужчин, женщин, детей глазели на происходящее метрах в пятидесяти от здания, оттесненные цепью полисменов. Две полицейские машины перегородили подъезд. Когда до них оставалось метров тридцать, из правой вышел полисмен, показал палочкой в сторону бордюра. Их водила послушно припарковался.
-Пошли.
Питерсон толкнул дверь, направился к полисмену. Когда приблизились метров на десять, он вскинул руку, сказал непререкаемо:
-Стой, сюда нельзя.
Питерсон достал корочки, сказал с нотками нетерпения:
-Мы из комитета профилактики и предотвращения суицидов.
Посмотрев на документы, на двухметровых охранников, Полисмен спросил с сомнением:
-Все?
-Это мои коллеги. –Питерсон взглянул полисмену в глаза, сказал с нажимом. -Порой приходится применять и физическое воздействие.
-Там работает наша группа, -все еще с неуверенностью пояснил полисмен.
-Прекрасно, -сдержанно похвалил Питерсон, -герр Форшмидструс оценит ваше рвение весьма высоко.
Полисмен козырнул, выпятив грудь, отступил в сторону. Питерсон с гордо поднятым подбородком прошествовал мимо, остальные за ним. Сергей шел последним с Аленой за руку. Девушка обольстительно улыбнулась служаке, послала воздушный поцелуй. У того глаза остекленели, а челюсть отвисла едва ли не ниже начищенной бляхи.
Они протиснулись через толпу, полисмены молча расступились, тут же вновь сцепили руки. Двое пожарных протащили мимо генератор, еще какую-то приспособу.
-Куда сейчас? –Сергей оглянулся.
Питерсон махнул рукой, прошел в сторону лестницы.
-Ого, -Алена боязливо смерила ее взглядом. Лестница начиналась от отмостки и виляла змейкой до самой крыши. – Как высоко…
-Этажей пятнадцать. Не меньше. Пойдем. –Сергей взял девушку за руку.
Под ногами гудел металл, они поднялись как раз до верхушек пирамидальных тополей, когда внизу затарахтело. Алена перегнулась через перила, спросила заинтересованно:
-Что они делают?
Сергей бросил взгляд вниз. Брезент под ними как раз зашевелился, начал медленно набухать.
-Спасательную подушку надувают.
-Подушку? -не поняла девушка.
-Да, -подтвердил Сергей. –Большую такую.
-Значит, -Алена судорожно сглотнула, -можно не бояться?
-Нет, -небрежно ответил Сергей. –Не особо. Лишь бы не перелетел. А так, как фильме «Игра». Штаны в лучшем случае обделает.

Минут через пять, отдуваясь и отсапываясь, выбрались на крышу. Совершенно плоская, не считая кубика три на три  посередине. Скорее всего машинное отделение. По самому краю тянется оградка из прутьев до колена. Словно ниоткуда подул ветер, захлопала одежда. Алена взвизгнула, придержала двумя руками платье.
По спине, лицу текло горячее. Все ниже и ниже, уже добралось до поясницы. Сергей облизал губы –солоно. Как бы чего не подумали. Украдкой покосившись по сторонам, осторожно оттянув штанину, потряс ногой.
-Молодой человек, что случилось? –на него смотрела чопорная дама лет пятидесяти с собачкой на руках. Она повела носом, чуть улыбнулась. –О, господи, какой запах! Вы испортили воздух?
-Нет, мэм, - жутко краснея, скованно ответил Сергей.
-Не переживайте, мой мальчик. Здесь такой ветер, что скоро все пройдет. Лишь бы сейчас пташки над нами не пролетали. Правда, Бэтти? –собачка тявнула утвердительно. –Ну, вот. Пойдем, дорогая, не выношу вида невинных смертей.
Женщина помахала рукой, направилась в обход будки. Питерсон, Алена, охранники проводили ее взглядоми, одновременно оглянулись. Сергей хмуро посмотрел на них, спросил раздраженно:
-Ну, что еще? Вспотел я, как загнанный конь.
Он стиснул челюсти, прошел мимо. Алена погладила его по плечу, сказала в утешение.
-Милый, я люблю коней. И запах мне нравится. Даже, их каштанов.
Сергей поднял очи к горе, ускорил шаг в сторону голосов. Обогнув будку, он наткнулся на толпу. Человек десять полицейских обступило выступ на одном из углов, позади них переминались девушка с парнем. Как раз к ним и подошла женщина. Собачка взвизгнула, рванулась к девушке.
-О, Бетти, мама, что вы здесь делаете? –девушка почесала собаке за ухом.
-Кэти, я хочу помочь. Что тут происходит? Что с Питером?
На глазах девушки навернулись слезы, она прошептала трагически:
-Он говорит ужасные вещи. Сказал, что спрыгнет.
Женщина перевела взгляд на невысокого черноволосого парня рядом с девушкой.
-Даниэль, это правда?
Парень развел руками, ответил с виноватой улыбкой:
-Боюсь, да, мэм.
Женщина передала собаку дочери, заломила руки.
-Ох, я совершенно не могу этого допустить. Чтоб моя дочь стала вдовой в двадцать лет, а внук даже не увидел отца. Нет, это совершенно невозможно.
Она решительно пошла сквозь толпу полицейских. Уже на самом выходе дорогу ей заступил усатый мужчина в зеркальных очках.
-Мэм, простите, но сюда нельзя.
Женщина вскинула подбородок, взглянула на полисмена свысока, хоть это было и сложновато: тот возвышался над ней больше, чем на голову.
-Отойдите в сторону, сержант. Там муж моей дочери. Я должна с ним поговорить.
Полицейский развел руками, покачал головой.
-Сожалею, но у нас высококлассные специалисты. Вы им будете только мешать. Прошу вас не вмешиваться. Уверяю вас: мы не допустим, чтобы он спрыгнул.
-Ха-ха-ха! –парень на краю гомерически расхохотался. –Это вы то не допустите? Вы!? –он прищурился, выплюнул с ненавистью. –Вы думаете, что у вас все под контролем, что сможете и дальше управлять всем-всем и даже мною? –он злобно усмехнулся. – Смею вас заверить, что вы ошибаетесь. –он заглянул вниз –порыв ветра рванул за волосы –парень покачнулся. Все разом охнули. Парень взмахнул руками, но удержал равновесие. На белом словно полотно лице выступил пот, рот скривился в напряженной улыбке. Он сглотнул.  –Всего один шаг –и я воспарю, словно птица. Пусть недолго, но это время мое, только мое. И никто из вас его у меня не сможет отнять.  Вы думаете, что та хрень внизу все решит? –он хохотнул. -Забавно. Мне достаточно сделать пару шагов в сторону или оттолкнуться посильнее –и все. Или вы думаете схватить меня, подкрадываясь, словно трусливые шакалы к слепоглухонемому паралитику?
Полицейские выпрямились, смущенно поглядывали друг на друга. Сержант сделал шаг вперед.
-Стойте, где стоите, -отрезал парень, вскинув руку. –А еще лучше отойдите на пару шагов назад. Вот так. А теперь пропустите старушку. Мне есть, что ей сказать.
-Простите, сэр, -полисмен отступил в сторону, -мэм, проходите, пожалуйста.
Старушка смерила его уничижительным взглядом, прошла мимо, задрав нос. Она остановилась от края крыши шагах в пяти, протянула руки.
-Питер, дорогой, что случилось? Мое сердце разрывается от страха за тебя. Не нужно этого делать: мы все тебя очень любим.
-Да неужели? –со злой усмешкой переспросил парень. –Все-все? И даже Кети с Даниэлем?
-А как же иначе? –удивилась женщина. –Кэти –твоя жена, а Даниэль –твой лучший друг.
Парень усмехнулся, сказал с горькой иронией:
-Как банально, не правда ли?
-Что? –не поняла женщина.
-Когда твой лучший друг и жена влюбляются, встречаются тайком, но однажды теряют осторожность –и муж застает их в постели.
Женщина побледнела, щеки затряслись. Она оглянулась, но девушки с парнем не было видно.
-О, Господи, что ты такое говоришь? Как ты можешь, ведь она твоя жена.
-Если бы это кого-то сейчас останавливало, -парень тяжело вздохнул. –Но увы.
-Может быть, -спросила с надеждой женщина, -ты что-то не так понял?
-А как еще можно понять? –поинтересовался с иронией Питер. –Когда эти двое в позе собачек занимались любовью в нашей спальне.
Женщина с недоверием всматривалась в его страдающее лицо, медленно повернулась. Полисмены расступились, ее взгляд отыскал понурившуюся парочку.
-Кэт, -голос женщины потерял краски. –Доченька, умоляю, скажи, что это неправда.
Щеки девушки стали пунцовее, чем закат пред жарким днем. Она помяла платок, прошептала что-то так тихо, что вряд ли сама услышала. Тяжело вздохнув, она призналась:
-Питер говорит правду.
Сергей наклонился к уху Питерсона, прошептал:
-Моя задача спасти парня?
-Да.
-Хорошо, я не дам ему спрыгнуть.
-А вот этого не надо, не надо, -покачал головой Питерсон.
-Что? – Сергей вытаращил глаза. –Как же я его спасу, если он разобьется?
-Не разобьется: внизу все надежно. Сами видели.
-Но если он сделает, как сказал? Прыгнет в сторону или еще что?
-В этом и состоит ваша задача, -пояснил Питерсон. –Он должен спрыгнуть, но точно на брезент.
Сергей посмотрел на него пытливо, спросил с недоумением:
-Но зачем? Не проще ли вообще не допустить суицида?
 Питерсон покосился на прислушивающегося солдафона, приглушил голос:
-У них в семье проблема: парень -ученый. Очень хороший ученый. И как все они, совершенно не интересуется окружающим. Никакого экстрима –только наука с утра и до вечера. А вечером семья. И хоть вроде бы она для него значила немного, но это только, когда все было нормально. Но как только начало разлаживаться дома –он это ощутил. И на работе стало хуже. Стал рассеян, задумчив. Результаты упали. Понимаешь?
-Вполне, -Сергей криво усмехнулся.
- А девушке нужно внимание, нужно видеть и чувствовать, что ее суженый все отдаст за нее. И даже жизнь. А его друг –альпинист, гонщик и еще что-то. В общем девушку привлекла романтика. Хоть и пустота это, но что с дурочки возьмешь. Однако, все изменится, если парень решится на такой шаг. Понимаешь?
Сергей кивнул.
-Идет. Семья –это святое.
-Вот и хорошо.
…Старушка смотрела с ужасом.
-Доченька, но как же это? Но почему?
Девушка мялась, прятала глаза, наконец, прошептала:
-Я… Я не знаю, мама.
-Как ты могла? –с болью выкрикнул парень, по щекам потекли слезы. –Как ты могла?.. Ведь мы любили друг друга. Неужели все напрасно…
Женщина смотрела то на парня, то на девушку. Глаза блестели. Женщина всхлипнула.
-О Господи, Кэт, скажи же что-нибудь.
Вокруг загудели:
-Что ж ты!? Скажи парню, что любишь, что все хорошо будет. Ну, ошиблись, с кем не бывает. Как говорится, кто без греха, киньте в меня камень. Давай, красавица, забирай его домой. А дружка то своего спровадь подальше. И забудь поскорее. Знаем мы дружков этих. Нарожаете деток, за заботами да хлопотами не до лево будет.                               
Девушка то краснела, то бледнела, бросала вокруг умоляющие взгляды, но отовсюду смотрели с ожиданием. Даниэль выпустил ее руку, уперев взгляд под ноги, сделал крохотный шаг в сторону. Она взглянула на него с болью, в его глазах ясно читалось, что они больше никогда не увидятся. Девушка зажмурилась, из-под ресниц, размывая тушь, выкатились две жемчужины.
 -Что вы хотите!? –выкрикнула она. -Я… уже ничего не знаю…
-Кэт, -сказал Питер так нежно, что девушка от удивления раскрыла глаза. –Кэт.., -повторил он проникновенно. Сергей почувствовал, что даже у него наворачиваются слезы. А вокруг уже вовсю всхлипывали, а кто-то откровенно плакал. - Я люблю тебя больше жизни и хочу, чтобы ты была счастлива. Еще никогда я не чувствовал это так остро. Говорят, что в такие моменты это бывает. Вижу, они правы. –он раскинул руки, словно хотел обнять ее. Девушка, как завороженная, сделала нерешительный шаг навстречу.
-Питер…
-Прощай, Кэт… Я всегда буду любить тебя.
Не спуская с нее тоскующего взгляда, он опрокинулся спиной вниз, исчез за краем. Буквально через несколько мгновений снизу раздался шлепок.
-Не-е-ееее! –с диким криком девушка метнулась к краю.
За ней вся толпа. Глаза круглые. Полисмен едва успел перехватить ее у самой ограды. Она вырывалась, плакала навзрыд:
-Отпустите меня-а-а! Он погиб из-за меня, из-за моей жестокости и эгоизма! Отпустите, я не хочу больше жить!! О, Господи, покарай меня самой жуткой из своих кар. Пусть я буду проклята!
-Не богохульствуй, дочь моя, -женщина пробовала обнять девушку, но та билась в истерике.
Полисмен тряхнул ее, как тряпичную куклу, рявкнул:
-Да послушай же ты!
-Оставьте меня-а-а-а!!! Он был лучшим из людей, а я, я…
-Да, ты -дрянь, сука, каких поискать, -рявкнул полисмен так, что все обомлели. –Но твой парень еще может быть жив. Мы там предусмотрели мягкую посадку. Так что, если ты его любишь, я думаю, что он будет рад это услышать от тебя.
Девушка подняла голову, несколько секунд неверяще всматривалась в лицо полисмена, потом заглянула вниз, где толпа медиков стаскивала с колыхающегося брезента распростертое тело. Глаза вспыхнули. Она отшвырнула полисмена, словно игрушку.
-Пите-е-ер!!!
Девушка ринулась вниз. Сергей проводил этот вихрь уважительным взглядом. Питерсон с усмешкой пнул отлетевшие каблуки, кивнул на лестницу. Девушка бежала первой. Туфли так и грохотали по железным ступеням. Вслед за ней Даниэль, потом мать, еще с десяток самых шустрых. Наша группа едва не из последних. Под конец отстали едва ли не на пять этажей. Девушка уже подбежала, теребила медиков. Питерсон вздохнул, сообщил философски:
-Ох, уж эти женщины. –он бросил взгляд на Алену. –Как вы переменчивы.
Алена фыркнула, покрепче вцепилась Сергею в руку.
В это время снизу взвинтился в безоблачное небо дикий крик:
-Не-е-е-е-ет!!! 
Сергей перегнулся вниз, как и все, кто еще не успели спуститься, остальные же уже бежали к белой простыне, с которой медленно поднимались две фигуры в синих костюмах реаниматоров, оставив темное тело. Один склонился над упавшей навзничь девушкой.
-О, Господи, да что же там случилось? –прошептала Алена и оглянулась на Питерсона.
Тот покачал головой, в глазах разгоралась тревога.
-Не знаю. Все должно быть нормально. Почти сто процентов, если человек падает с такой высоты, то остается жив. Во всяком случае на моей практике еще не было смертельных случаев.
-Поспешим.
Реаниматоры собирали оборудование в ящики. В дверях одной скорой сидела девушка, укутанная по подбородок в одеяло. Ее прическа растрепалась, она рыдала горько и безутешно. Слезы текли по лицу, оставляя на щеках темные дорожки. Бойфренда не было видно, только мать обнимала ее за плечи, гладила по голове, целовала в лоб. Девушку трясло, губы прыгали, глаза не отрывались от каталки, что медленно проезжала мимо. Там покачивался черный мешок. Лишь смутно угадывались контуры человеческой фигуры. Из машины вытянулись руки, приняли носилки. Двое санитаров залезли внутрь, дверцы захлопнулись.
Питерсон смотрел вслед с лицом темным, как грозовая туча. Губы плотно сжаты. Сергей подошел к одному из реаниматоров.
-Что случилось?
Тот смерил Сергея мрачным взглядом с ног до головы. Явно хотел выругаться, но сдержался.
-Он упал с высоты пятнадцатиэтажного дома, -пояснил санитар предельно нейтрально.
Сергей стиснул челюсти.
-Я видел.
-Так чего вам еще?
-Хочу узнать, отчего он умер.
Санитар, судя по лицу, хотел послать его к такой матери, но видимо, вспомнил о своей специальности, что вроде как милосердие предполагает, буркнул:
-Сердце слабое. Не выдержало стресса. –Уже открывая дверцу скорой, бросил через плечо. –Как он решился, просто не знаю.
Сергей замер, в животе нехорошо похолодело. Он спросил непослушными губами:
-Почему это вас удивляет?
-С его типом нервной системы такое сделать очень непросто. –он криво усмехнулся. –Правильно мне мама говорила: «Остерегайся, Фили, красивых женщин».
-Почему? –тупо переспросил Сергей.
-Любовь убивает. –Санитар кивнул на машину, захлопнул дверцу.
Сергей смотрел вслед отъезжающей скорой, в груди медленно вызревала пустота.
-Нет…
-Что? –Алена подняла голову, взглянула в его глаза.
-Нет, -Сергей покачал головой. –Это не любовь его убила. 

Глава 17.
Он сидел на балконе, тупо смотрел, как далеко справа постепенно тают звезды. Чернота неохотно уступала место фиолету, тот терял ядовитую насыщенность, перетекал в синеву, что в свою очередь бледнела. В бледно-голубую дымку на самом горизонте проникали будто из ниоткуда клочья розовой оранжи. Месяц потерял мертвецкую желтизну, раскачивался над соседним небоскребом бледным серпиком.
За спиной скрипнуло, приблизилось шлепанье, пахнуло расстеленной постелью и теплым женским телом. Мягкие руки обняли за шею, сзади прижалось нежное, прошептало на ухо с сочувствием:
-Так и не спал?
-Нет, -мертвенно хриплым голосом ответил Сергей. Его взгляд не отрывался от горизонта. Тот заискрился, налился яркими красками. –Нет.
Девушка вздохнула. Из-за виднокрая выстрелил ослепительно белый луч –и сразу весь город засверкал, словно превратился в дорогое ювелирное украшение. В половину небосвода полыхала неистово алым заря, поджигая современные зеркальные громады, но лишь раскрашивая бледным пурпуром старинные здания. От выступов, пилястр, капителей протянулись через все мироздание невероятно длинные тени.
-Как красиво, -шепнула Алена, прижимаясь щекой к щеке.
-Да, -согласился Сергей.
-Просто божественно. Это что-то библейское.
-Да, -безучастно подтвердил Сергей. –Жаль:  не всем сегодня его довелось увидеть…
Девушка вздохнула, прошептала прямо в ухо, касаясь его горячими губами:
-Ты не виноват в случившемся. Слышишь? Не виноват.
Сергей сдвинул плечи, согласился неуверенно:
-Наверное, –он помолчал, спросил вяло. –А кто тогда?
-Никто, -с подозрительной готовностью сообщила девушка. –Это просто трагическая случайность. Никто не виноват. Даже мистер Питерсон не мог такого предположить. Это правда. Ты же видел его лицо. Ведь видел?
Сергей скривился.
-Лучше бы не видел.
-Почему? –удивилась Алена.
-Можно было бы его злодеем представить, -пояснил Сергей с сожалением.
-Хочется чувствовать себя правым? –с пониманием спросила Алена.
-Дерьмом себя чувствовать не хочется, -признался Сергей.
-Это важно, -согласилась Алена. –Так, ладно. Хватит. –она развернула голову Сергея к себе, приподняла подбородок. –Посмотри на меня. –он сделал попытку отвернуться, но она крепко держала обеими ладошками за щеки. –Смотри, смотри. Как ты на всех смотришь, так и на меня смотри.
-Нет, не хочу, -Сергей помотал головой. –Только не в тебя.
-Чего-то боишься?
-Да. –сообщил Сергей скованно. -Не зря же говорят, что в женщине должна быть какая-то загадка. Вас нужно открывать всю жизнь. Иначе вся прелесть теряется.
Алена улыбнулась, нежно поцеловала его в губы.
-Дурачок. Мы сами себя знаем едва ли на десятую часть, а ты думаешь, что сразу вот так посмотришь и все поймешь? Впрочем я не прошу тебя заглядывать в мои детские лемурьи реинкарнации. Просто послушай меня и скажи, лгу ли я тебе.
-Хорошо, -нехотя согласился Сергей, пристально глядя на девушку. –Говори.
Алена прижала руку к груди, сообщила проникновенно.
-Ты послужил спускным крючком. Тут сказать нечего. Ты убрал страх –и Питер прыгнул. –девушка развела руками. -Однако, могу сказать только одно: несмотря на свой довольно устрашающий вид, твое сердце бесконечно доброе, а душа твоя светла. Я вижу в ней смерть и муки. Ты убивал людей, но в ней нет ненависти, только боль и безграничная любовь. Я не понимаю, как это может совмещаться, но это так. Поверь: я тоже умею видеть людей.
Сергей смотрел на Алену застывшим взглядом. Глаза широко раскрыты, зрачки занимают почти всю радужку.
-Эй, -девушка легонько потрясла Сергея за плечо. –Милый что с тобой?
-Я.., -голос Сергея был столь объемен, что Алена ощутила себя в пещере. –Я вижу…
Девушка почувствовала, как по спине пробежали мурашки размером с откормленных мышей.
-Что ты видишь?
Сергей провел рукой перед собой. Губы что-то шептали. Пятерня растопырена, словно пытается открыть какую-то завесу.
-Огонь и смерть. Пламя до небес. Миллиарды жизней оборвутся в одночасье. На землю опустится тьма. И.. холод.
Алена обхватила себя за плечи, зубы стучали, выбивая дробь.
-Что ты такое говоришь? Разве во мне могут быть такие ужасы?
Сергей тряхнул головой –зрачки сузились. Он повернул голову. На бледное лицо медленно возвращались краски. Сергей всматривался в девушку лишь мгновение, покачал головой.
-Ты говоришь правду, -он несмело улыбнулся. –Спасибо.
Алена расцвела, словно роза в мае, прижалась к его груди.
-Это тебе спасибо.
Сергей нежно погладил ее по голове, спросил с улыбкой:
-За что?
-Что все таки нашел меня, противный!
На душе немного полегчало, словно скала если и не свалилась, то малость привстала.
-Я люблю тебя, моя злобная зверушка . 
 
-Иван Колдоебин!
-Я!
-Выйти из строя. –надуваясь от собственной значимости, едва ли не подпрыгивая, выкрикнул шкед в униформе полковника. -  Два шага вперед.
-Есть! –бодро гаркнул Сергей и выдвинулся на два корпуса.
Сцепив руки за спиной, шкед обошел Сергея по кругу, сообщил, чеканя шаг:
-Я –полковник Эрик фон Трахвашшад, командующий спецподразделением охраны випперсон. Кто вы, я думаю, сами знаете. Наша задача до банальности проста –никто из випов не должен умереть, желательно и не пострадать.
-А остальные, гер полковник ? –рявкнул Сергей, выпучив глаза.
Остановившись прямо перед ним, полковник сообщил, чеканя шаг:
-Про остальных, мой загадочный русский друг, инструкция умалчивает. Всем все ясно!? –гаркнул он и оглядел строй.
-Так точно, господин полковник!- гаркнуло в ответ два десятка желтых, черных, белых, красных и цветных глоток.
-Вот и прекрасно, -полковник улыбнулся, перевел взгляд на Сергея. Покачиваясь с пятки на носок, он осведомился подчеркнуто любезно. –Скажи-ка, голубчик, ваша семья случайно не из  любителей ездить по вашим русским дорогам на ужасных русских автомобилях?
В заднем ряду переглядывались, здоровенный негр что-то шепнул китайцу –тот заулыбался. Сергей медленно опустил взгляд, поймал полковника в перекрестье глаз.
-Нет, господин полковник, -Сергей покачал головой. –Мои предки из тех, кто расправлялся со своими ворогами весьма забавным способом.
-Каким же, позвольте полюбопытствовать?
Не спуская с полковника взгляда, Сергей продолжил размеренно:
-За века несколько букв потерялось. А так все говорило само за себя.
Полковник саркастически улыбнулся, посмотрел на бойцов за поддержкой.
-Да неужели?
-Мои предки брали здоровенную дубину, -пояснил Сергей,- а кто посильнее –колоду и долбали пришлых до тех пор, пока от них только клочья на ветках не оставались. А некоторые эти колоды острили, а потом загоняли в зад, словно тараном в ворота.
Полковник побледнел, выпрямился, словно это ему кол вогнали до самого затылка. Он откашлялся, потянул душащий галстук.
-Каки-и-и.., -голос сорвался, пустил петуха. –Какие варвары. Это противоречит всем договоренностям. Таким в руки даже ложку давать нельзя.
Сергей поклонился, сообщил подчеркнуто вежливо:
-Мои предки жили тогда, когда правили честь и доблесть. А любовь к родине, к роду ставили выше влагалища. –полковник отшатнулся, словно получил хлыстом по лицу. Сергей поспешил успокоить. Впрочем, тогда никаких женевских договоренностей еще не было.
-Жаль, но что было, то было. –полковник достал айфон, потыкал кнопки. На стену спроецировалась схема зала для заседаний. -Итак, Иван, ваше место в зале рядом с Северным выходом. Встанете у стены лицом к залу.
Охранники заулыбались, толстощекий негр хихикнул, но под свирепым взглядом полковника мгновенно вытянулся, принял рьяный вид и готовность тащить и не пущать.
Сергей смотрел на длиннющий зал. Метров пятьдесят, не меньше. По закону бутерброда его место в самом дальнем углу. Ну да ладно: сила возросла –он это чувствовал –пора проверить.
-Муха не пролетит, -заверил Сергей.
Полковник одобрительно похлопал его по плечу, хоть для этого и пришлось привстать на носочки:
-Прекрасно. А теперь остальные… -он провел световой указкой по экрану. Там по мере движения вспыхивали красные точки, превращались в стилизованные фигурки мужчин наподобие тех, что рисуют на дверях туалетов. –От мистера.. Ивана с шагом в два метра вставайте у стен. Все понятно?
-Так точно, господин полковник! –рявкнуло две дюжины глоток.
-Тогда за дело, - хлопнув в ладоши, он шагнул к лифту. –Все за мной.

Поднявшись в лифте, они направились по коридору в сторону распахнутых дверей. Окна тянулись справа нескончаемые, словно размножались почкованием. Вдали в самом конце перед дверями толпился народ с приспособлениями, напоминающими ракетные установки из недалекого будущего. Шаг в тени, три шага на солнцепеке. Правый бок жарило, словно бройлера на гриле. На лбу уже выступи мелкие капельки, что с каждым мгновением вырастали. Еще чуть –и вполне успешно с горохом могут соревноваться.
Наконец, вступили в холл. Повеяло прохладой. Над головой негромко гудело. Сергей бросил взгляд по сторонам. От лохматых неряшливых бородачей в ярких клоунских одежках зарябило в глаза. Слева и чуть сзади проворчало едва слышно:
-Словно в Рио на карнавал попал.
Сергей скосил глаза. Это негр к китайцу обращался. Тот улыбнулся так, что глазки спрятались.
-Спорим на сотню баксов, что здесь пидоров не меньше?
Белобрысый журналюга с серьгой в носу обиженно надул губы, поспешно сошел с дороги. Негр хохотнул, плотоядно облизал губы.
-А что, я бы вон тому кудряшке засадил по самые.. ограничители.
На негра посмотрели со всех сторон весьма заинтересованно. Даже двое, что брали друг у друга интервью, на миг отвлеклись, проводили лоснящегося гуталином бойца влажными, как у коров глазами. Полковник развернулся, рявкнул, выкатив глаза:
-Разговорчики в строю!
Сзади притихло, правда, сопело несколько обиженно. Справа возобновился разговор:
-Серджио, как вы считает, понизят ли после этого заседания квоту на добычу нефти?
-Дорогой Квентин, не говорите чепухи. В наших странах и без того весьма неустойчивая экономическая ситуация. Высокие цены на энергоносители вовсе могут нас доконать.
-Да, -печально протянуло в ответ. –Мне бы этого тоже не хотелось. Но позвольте с вами не согласиться: это вовсе не в интересах ОПЕК.
-Ха-ха, Квентин, сразу видно, что в сырьевой сфере вы еще совсем птенец.
-Почему это? –обиженно спросило в ответ.
-..отому, что…
Рядом кто-то захохотал в ответ на довольно таки скабрезную шутку. Сергей отвлекся, а когда прислушался, только и поймал, что:
-…ставлю, дорогуша, тыщу долларов, против вашего цента, что квота останется неизменной.
-Идет!
-А ну, шире шаг! -рявкнул полковник. –Ишь уши развесили. Ценители, мать вашу!
-Ну, зачем вы так, товарищ полковник, -с укором вздохнуло сзади. –Культура все таки.
-Опустить бы тебя, умник, по горло в дерьмо. Посмотрел бы я, что за культура б по тебе ползала.
-Культура не ползает, она парит в неведомой дали.
-Парит и гадит, парит и гадит, -вкрадчиво подтвердил Сергей.
-Что!? –полковник вскинул кустистые брови, глаза сверкнули, как у орла.
-Целкость у нее, господин полковник, просто изумительная. С такой-то высоты и без промаха.
Трахвашшад хмуро усмехнулся, распахнул двери.
-По местам.
Сергей прошел первым, занял указанное положение. За ним и остальные. Разошлись без лишних слов, застыли, словно изваяния. Полковник прошел по кругу, поправил у кого галстук, у кого одернул пиджак, у третьего смахнул невидимую пылинку с плеча. Остановившись перед Сергеем, недружелюбно посмотрел снизу-вверх. Губы плотно сжаты. Серые словно осенние воды глаза впились, казалось, прямо в душу. Полковник прищурился, поинтересовался свистящим шепотом:
-Запомните, товарищ Иван, здесь вам не там.
-Я в курсе, -сообщил Сергей, спокойно глядя в его глаза.
-Не вздумайте вытворять свои штучки. Понятно!?
Сергей приподнял брови, сказал с некоторым недоумением:
-Господин полковник, пожалуй, вы путаете нас с ДАИШ.
-Если я что и путаю, -полковник погрозил пальцем, -так это тапки спросонья. Я вам еще со времен холодной войны не доверяю.
-Это ж сколько прошло, -удивился Сергей.
-Люди не меняются, -с железобетонной уверенностью сообщил Трахвашшад. –Запомните, я вас всех насквозь вижу.
Сергей чуть приподнял губы, вытянулся во фрунт. Минут пять прошло в томительном ожидании. Полковник посмотрел на запястье, потрогал микрофон у рта. В ухе зашуршало, раздалось приглушенное:
-Раз, два, три –проверка связи. Как слышимость? Начиная от главного входа, назовись.
-Зибельмарн, сэр! Мантгомери. Гибсон…
Сергей дождался, пока до него дойдет очередь, бодро отрапортовал:
-Колдоебин, сэр!
-Гм… -полковник покосился по сторонам, сказал вполголоса в микрофон. –Сынок, может быть, тебе фамилию поменять?
-Это оскорбление, сэр?
-Как можно? -полковник косил одним глазом на дверь. –Я же тебе только добра желаю.
-Спасибо, сэр. Но те, кому что-то не нравится, могут идти лесом.
-Лесом? –переспросил полковник озадаченно. –А почему лесом?
-Ну, -Сергей поморщился. –Это иносказание. В общем могут топать к бабаю на.., гм, словом в совершенно определенном направлении.
-Да уж, -полковник покрутил головой. –Вижу: широк и могуч русский язык.
Двери распахнулись, по двое –трое в зал начали входить люди в белом. Лица смуглые, выпуклые глаза блестят, как маслины. У некоторых очки в дорогой оправе. Мужчины негромко беседовали, помавали руками. Странно, что почти нет никаких украшений. Разве что на пальце блеснет скромное колечко, да и то не у каждого. Сергей уже было начал высматривать средь халаточников кого-нибудь хоть чуть похожего на европейца, но тут пошли костюмы. И снова группами. Все степенно раскланивались друг другу, улыбались, затем столь же уверенно шли к столам. Без толкотни, без суеты, словно все давно отрепетировано. Похоже, что каждый здесь уже был и не по одному разу. С другой стороны ошибиться довольно сложно: через каждые три кресла на вертикальной стенке столешницы прикреплены таблички с названием страны. Сверху флажок, микрофон, букет цветов и бутылка минералки. То же самое только без флага и цветов у каждых двух соседних кресел.
В самом дальнем торце зала на двуступенчатом возвышении расположились поперек три стола. Рассчитанные на пять человек слева и справа и на троих посередине. У стены за двумя боковыми столами торчат тринадцать знамен: семь слева и шесть справа. Сергей всмотрелся, удовлетворенно вздохнул: российский триколор самый крайний справа. Интересно, специально так поставили…
Посреди зала на треноге телекамера выше человеческого роста. Рядом с ней женщина в наушниках. В руках какое-то приспособление. Оператор то тыкала в него, то смотрела в экран камеры. Потолок –некая модификация цилиндрического купола. Десять рядов люминесцентных ламп дают ровный свет дневного спектра. Однако метрах в пяти от торцевой стены под потолком размещено несколько прожекторов, направленных на председательствующих.
Все унаседились, над центральным столом вспыхнул экран, составленный из шестнадцати прямоугольных мониторов – на нем проявились трое мужчин в креслах –увеличенная копия нижесидящих. У выхода суетилось с десяток журналистов с камерами, остальные в коридоре.
Из центрального кресла поднялся абсолютно лысый смуглый мужчина в темно-синем костюме. Поправив микрофон, он чуть поклонился и сообщил на чистейшем русском: 
-Господа, позвольте поприветствовать вас от лица моей страны и от меня лично. Желаю здравствовать вам и вашим семьям, желаю процветания и успеха всем народам, представителями коих вы являетесь. Желаю всех благ и душевного равновесия так же и всем гостям, что поспешили нас встретить столь радушно. -Мужчина широко и в то же время с достоинством улыбнулся. –Итак очередное заседание стран-экспортеров нефти объявляю открытым.
Он поклонился под сдержанные аплодисменты, опустился в кресло. Засверкали фотовспышки, кто-то протянул через головы микрофон на удочке, что-то выкрикнул на непонятном гортанном наречии. Охрана у дверей начала вытеснять репортеров. Двое противились, но похоже для вида. Их под ручки довели до дверей, выставив наружу, захлопнули створки перед самым носом. Охранники заперли двери, встав перед ними, скрестили на груди руки и смотрели перед собой с таким видом, что становилось понятно: проникнуть без их ведома сюда или покинуть это место возможно только через их хладные трупы. Председатель стер улыбку с лица, обвел суровым взглядом присутствующих:
-Как вы знаете, темой совещания является изменение или сохранение квоты на добычу нефти. Тридцать миллионов баррелей в сутки –установленная на сегодня квота. Думаю, всем известно, что у нас нет единого мнения относительно ее изменения. Общим является то, что цены на нефть стремительно падают и это не может не беспокоить. Сколько еще будет продолжаться падение, на каком значении остановится, будет ли держаться долго или пойдет вверх. Случится ли это при нашем бездействии или потребует корректировок? Думаю, это основные вопросы, терзающие каждого из присутствующих, а так же многие миллионы людей за пределами этого зала. Итак, начнем обсуждение. Передаю слово Рашиду аль Саудафи –министру нефтяной промышленности Саудовской Аравии.
Из кресла поднялся плотный мужчина с венчиком седых волос на блестящей чуть вытянутой по горизонтали голове. Поправив галстук, он включил микрофон.
-Многие аналитики говорят, что к такому результату привела перенасыщенность рынка нефтью. Отчасти они правы, но только отчасти. На самом деле причина такого снижения цены –это перенасыщенность рынка нефтяными фьючерсами, объем которых значительно превышает реальный объем энергоносителей.
Председатель наклонился к микрофону.
-То есть вы хотите сказать, что результат столь низких цен –это спекуляции на рынке энергоносителей?
-По большей части. И поэтому незначительное уменьшение квоты практически не повлияет на стоимость барреля. Для этого должно пройти достаточно немало времени, за которое реальное количество энергоносителей уменьшится настолько, что станет экстремально дефицитным. И это реально почувствуют реальные люди. Когда в заправках кончится бензин, когда очереди вытянутся на километры -только тогда психология трейдеров переключится на повышение.
Руку поднял человек в белом бурнусе. Лицо интеллигентное, глаза за очками умные. Рашид аль Саудафи кивнул, простер длань.
-Да, прошу вас, -разрешил он с благосклонной улыбкой.
Сергей еле разобрал написанное по английски: «Хасан аль Завьял ибн Али –министр нефти и газа Венесуэлы».
-Позвольте уточнить?
-Да, конечно.
-Сколько времени нужно держать сниженную квоту, чтобы все таки цена начала расти?
 Рашид аль Саудафи пожал плечами.
-Точно сказать сложно. Но все таки если руководствоваться теми расчетами, что мы можем себе позволить, то выходит от четырех месяцев до полугода.
По всему помещению пронесся ветер, подняв волну, словно от брошенного в пруд камень. Все загомонили разом. Сурдопереводчик не справлялся –выдавал такую аброкадабру, что хоть стой, хоть падай. Минут пять обсуждали ситуацию довольно таки эмоционально: в паре мест чуть до драки не дошло. Разнимать, правда, не пришлось: сами расцепились. Наконец, шум постепенно затих. Министр нефти и газа Венесуэллы, посмотрев направо, налево, сообщил мрачно:
-Думаю, что выражу мнение большинства: у стран, где более семидесяти процентов экономики построено на энергодобывающей отрасли, а таких здесь большинство, нет возможности столько  ждать. Это опасно, смертельно опасно.
Вокруг одобрительно зашумели, кто-то выкрикнул:
-Да нас сместят через неделю после того, как сообщим, что сокращаем производство! Перегородят улицы баррикадами, стрелять начнут. Да, точно! Ну, может быть, и не через неделю, но через месяц –точно. Месяц –не месяц, но весь срок мы не продержимся –это как пить дать.
Рашид аль Саудафи вскинул руки, призывая к тишине:
-Тише, тише. Попрошу всех успокоится. Я знаю все возможные последствия рассматриваемого предложения, поэтому даже не выставляю его на голосование. Я же хочу предложить совершено противоположное. То, чего от нас сейчас не ждет никто.
Голоса медленно смолкали, на оратора смотрели с непониманием. Министр нефти и газа Венесуэллы следил за его лицом с предельным вниманием. В какой-то момент он отшатнулся, глаза расширились, он прошептал в ужасе:
-Вы… Вы что же хотите увеличить квоту!?
Все охнули разом, смотрели, как на безумца. Рашид аль Саудафи усмехнулся.
-Именно. И не просто увеличить, а на половину.
-Но… зачем? Цена упадет минимум вдвое. Мы хоть и любим работать, но не до такой же степени. Это нечто сродни мазохизму.
Министр Саудовской Аравии покачал головой, сказал с жесткой усмешкой:
-Это будет совсем недолго. И пусть нам будет не слишком приятно, но представьте, каково будет Штатам с их сланцевой нефтью при себестоимости барреля в пятнадцать долларов.
-Думаю, что не очень, -согласился ибн Али. –Однако, вы забываете, почтенный, что и наша себестоимость не у всех ниже этой цифры. Мы будем просто добывать себе в убыток.
Вокруг одобрительно загудели. Аль Саудафи постучал в микрофон, сообщил мирно:
-Месяц.
-Что? –шум начал стихать. Ибн Али наклонился вперед, вглядываясь в оппонента. –Вы хотите сказать, что через месяц что-то кардинально изменится?
-Да. Нужно всего лишь потерпеть месяц, в течение которого законсервируется  девяносто процентов нефтяных вышек по добыче сланцевой нефти и более половины тех, что добывают основным способом. И вот тогда мы объявим об экстренном снижении квоты. –его глаза загорелись, аль Саудафи сжал кулаки. –В три раза!
-Что!? –глаза ибн Али стали, как плошки.
-Да, именно в три раза, -аль Саудафи потряс бумажками, швырнул их в зал. –Вот расчеты. Буквально за пару недель нефть взлетит до двухсот долларов за баррель. Потом правда, подопустится, но ненамного.
-Если мы сумеем продержаться, -пессимистически заметил ибн Али.
Аль Саудафи стукнул кулаком по столу, вскричал:
-Сумеем! Аллах тому свидетель. Ведь к тому времени в игре останемся только мы!
В зале несколько человек неуверенно выкрикнули что-то радостное, остальные морщили лбы, по лицам было видно, что всех мучает одна и та же мысль. В правом углу задвигался массивный человек с короткой стрижкой «ежиком», покряхтел. К нему повернулись, в зале стихло.
-Александр Новак –министр энергетики России, -представился мужчина. –Все, что вы предложили, очень хорошо в теории, но мало применимо на практике.
Аль Саудафи оскалился, нахохлился, словно коршун.
-Почему? Потому что ваша добывающая отрасль окажется среди тех, кто свернет деятельность?
Новак пожал плечами, прогудел:
-Хотя бы поэтому. Или вы думаете, что переизбыток фьючерсов –всего лишь неумные махинации рыночных спекулянтов и вы вполне можете им противодействовать?
Вокруг зашумели, со всех сторон донеслись выкрики:
-Конечно! А как иначе? Аллах велик!
Новак помощился. Дождавшись, когда шум чуть стихнет, сообщил жестко:
-Кто такое допускает, тому не стоит выходить в большую политику.   
Аль Саудафи набычился, губы стиснулись в тонкую ниточку.
-Поясните.
Новак развел руками.
-Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять одно: нефть давно перестала быть товаром таким, как скажем яблоки или машины. Сейчас нефть –это политика в первую очередь и лишь во вторую -экономика.      
-Это не новость, -отпарировал аль Саудафи. –Но разве раньше было не так? Политика всегда была не отделима от жизни.
-Все так, -Новак вскинул руки. –Однако, если раньше для повышения цены требовалось развязать где-нибудь войну, а для снижения –увеличить добычу, разведать новые месторождения, то теперь достаточно добавить фьючерсов –и цена упадет, убрать –и цена взлетит. -Новак усмехнулся, добавил с недоброй усмешкой. –Стоит только щелкнуть пальцами. Почти волшебство. Как будто вытащил джина из бутылки. Движение длани –и свергаешь одну династию, садишь на ее место другую. И это практически без затрат. Ну, пару миллионов долларов на активизацию вечно недовольных, которых всегда можно найти–не в счет. Тем более, что тратятся они из карманов жителей той страны, на которую нацелились всемирные кукловоды.               
-Но разве наш план не сработает? –несколько растерянно спросил ибн Али. –Ведь для юсовцев с европейцами низкие цены выгодны.
-Конечно, выгодны, -с готовностью согласился Новак, -но на той стороне дураков нет. Надеяться на это весьма наивно. Уверяю вас, там просчитали множество сценариев. В их число входит, как один из основных , и тот, который вы, многоуважаемый, -Новак поклонился в сторону аль Саудафи, -предлагаете. Хотите, я скажу, что предпримет альянс в случае увеличения квоты?
-Пожалуйста, -аль Саудафи пожал плечами, -просветите нас.
-Для этого во всех нефтедобывающих странах держат тлеющие костры гражданской войны. Достаточно подбросить дровишек в любой из них и пуфф! –Новак показал руками, как взрывается что-то небольшое, но мощное. –Война уносит пару тысяч жизней. Разрушается добывающая и транспортная инфраструктура –рынки реагируют повышением цены.
-Но зачем им это? Да еще именно сейчас. -не понял ибн Али. –Глупость какая-то.
-Вовсе нет, -отпарировал Новак. –Как я уже говорил, просчитывать ситуацию там умеют. И все варианты пропускаются через призму собственной безопасности и стабильности. Впрочем, как и везде, ведь это основа существования любой системы, а значит и ее руководства.
-Да, конечно, но…
-А раз так, -продолжил Новак, -то вряд ли кто откажется от подушки безопасности или от возможности перескочить с летящего в пропасть поезда на пролетающий мимо самолет.
-Без сомнения, -согласился Саудафи, -однако, причем здесь нефть?
-Нефть, -пояснил Новак, -это тот же самолет, поезд, автомобиль и прочее, если образно. А мы –те, кто хочет убрать все, оставив лишь один вид транспорта, удобный лишь нам. Да еще попротыкать все подушки безопасности и убрать всю соломку, как радетельный дворник. Я думаю, они понимают, что мы приложим все силы, чтобы поезд не разбился, но тревога и зависимость от нас никого не устраивает. Каждый бы хотел иметь возможность соскочить. Понимаете?
В зале загомонили, кто-то зло хохотнул, к потолку взлетело несколько кулаков, сверкали глаза.
-Ха-ха! Теперь-то не соскочат! Пусть только попробуют –мозги по всем окрестностям не соберут! Да и не надо: зверье все растащит –глазом моргнуть не успеешь. Ха-ха! Ох-хо-хо!
Лицо аль Саудафи потемнело, он опустил голову, кивнул.
-Монополизм –весьма привлекателен, когда в твоих руках.
Сергей криво усмехнулся, заметил:
-Но не в данной ситуации.
Аль Саудафи молчал целую минуту –за это время шум стих, все смотрели на него. Лица медленно серьезнели –затем поднял голову, взгляд потвердел.
-Что вы предлагаете?
Новак обвел взглядом зал. Десятки пар глаз сверлили его, словно буровые установки нефтеносный шельф . Министр стиснул челюсти, сказал твердо:
-Снижение квоты. Минимум на пятьдесят процентов.
 По залу пронесся ветерок перешептываний. Люди наклонялись друг к другу, Сергей только и видел толстые шевелящиеся губы, блестящие как оливки выпуклые глаза. В воздухе витало ощущение сомнения и неприятия. И самое печально –усиливался запах поражения. Глаза аль Саудафи провернулись в орбитах направо, налево, вернулись к российскому министру.
-Александр Николаевч, боюсь, что это не поможет.
-Почему? Если мы примем решение держать планку и будем ее держать?
-Потому, что не все страны –экспортеры нефти входят в ОПЕК. Во-вторых, при таком количестве игроков совершенно нельзя быть уверенным в том, что все будут следовать принятому здесь решению, а не захотят поправить свое финансовое положение. –он выразительно посмотрел на Новака и добавил. –За счет других.
Российский министр опустил голову, признался с тяжелым вздохом:
-Да, вы правы. Но что же тогда делать? Лапки к верху? Оставить все, как есть?
Из дверей вышла девушка в строгом деловом костюме, на подносе три бутылки минералки. Сергей с трудом узнал Алену. Она прошла за рядами кресел мимо охраны, поставила перед Новаком бутылку, посмотрела по сторонам, однако никто не проявил желания. Девушка обошла по кругу зал, их взгляды с Сергеем пересеклись. В мозгу словно щелкнул выключатель. Сергей смотрел, как девушка покидает зал –тихая такая предупредительная мышка в больших как у Тортиллы очках –перевел взгляд на российского министра. Тот стиснул челюсти, грудь начала бурно вздыматься, глаза сверкнули. Слова полетели злые, словно осы из развороченного улья:
-Что же нам остается?  Ждать, когда кукловоды сжалятся и приподнимут планку, бросят нам косточку? Так что ли?! Тогда зачем мы здесь собрались? Просто поговорить, потрепаться, словно мужички на интернет –форумах после работы? А после разбежаться по домам с поджатыми хвостами? Кто халяльно, а кто и просто по беспределу мутызгать своих жен. Так что ли? –он налил в стакан воду подрагивающими пальцами, отпив, продолжил чуть спокойнее. –Если мы не решимся поверить друг другу, не рискнем протянуть друг другу руку, то чем мы лучше империи адвокатов и юристов? Еще совсем недавно мы гордились тем, что в нас еще жива честь и совесть и проверяли других на вшивость, делая шаг навстречу, а теперь? Что теперь? –его голос упал до шепота. –Мы боимся поверить другим, а значит с самого начала допускаем, что все вокруг сволочи и негодяи. Что всяк обманет и предаст. А это значит только одно: империя одержала победу. Не пушками, нет. У вас все еще сохранились собственные правительства, армии, даже границы. Она одержала гораздо более важную победу: над нашими душами.
Новак обвел горящим взглядом зал. Почти все пригибали головы, стыдливо отводили взгляды. Только несколько кучек смотрели на него с пылающими лицами. Кто-то скрежетал зубами, у одного по щекам текли слезы. Новак опустился в кресло, положил руки на стол. Аль Саудафи встал, сообщил мертвым голосом:
-Что ж… Мы выслушали все мнения. Я думаю, каждый уже составил свое отношение к ситуации. Поэтому предлагаю три варианта: понижение квоты, оставить неизменной или повысить. Прошу вас проголосовать. Перед вами пульт с тремя кнопками –выберите одну.

Глава 18.
   
Мимо мелькали огни витрин, склонившиеся в поклоне фонари, припаркованные машины, прогуливающиеся зеваки с белозубыми улыбками. Сергей стиснул челюсти, повернул на скорости под сто двадцать -визг тормозов, пахнуло горелой резиной, зад чуть занесло. В мановение ока машина оказалась перед перекрестком, по которому дисциплинированно переходили двое велосипедистов. Алена уцепилась обеими руками в кресло, завизжала, выпучив глаза:
-Сто-о-ой!!!
Велосипедисты синхронно повернули головы, один в синем шлеме, второй в зеленом. В огромных мультяшных глазах отразилась стремительно вырастающая машина. Сергей вдавил педаль тормоза в пол, заорал в бешенстве:
-Прочь, идиоты!!!
От визга заложило уши, спортсмены прыснули в стороны, побросав велосипеды. Машину тряхнуло, в днище что-то садануло, проскрежетало. Алена развернулась в кресле. В заднем стекле удалялись искореженные велосипеды, на одном бешено вращалось колесо. Хозяева прыгали возле них, грозили кулаками. Остановилось несколько машин, люди выглядывали, что-то спрашивали.
Сергей свернул на очередном повороте налево, а через сто метров –направо. Алена все еще не поворачивалась, смотрела внимательно. Наконец, развернулась, сообщила со вздохом:
-Странно…
-Что?
-Полицейских не видно.
Сергей усмехнулся, сообщил с сарказмом:
-Не переживай так: их подменили, так что работу не потеряют.
Алена повернула голову, посмотрела с вопросом в огромных голубых глазах:
-О чем ты?
Сергей мотнул головой направо.
-Три черных мерса на параллельной улице. От самого офиса за нами.
Алена зажала ладошками рот, в глазах метался страх.
-О, Господи, значит, нас поймают?
Сергей поморщил лоб, подвигал бровями.
-Ну… Я бы не был столь пессимистичен.
Девушка завертелась, как юла, лицо медленно бледнело.
-Боже, я их вижу. –она с усилием сглотнула, зашептала, словно в трансе. –Что же делать, что делать? Нас же убьют и мы ничего не сможем. Просто ничего!
Она шмыгнула носом, глаза подозрительно заблестели.
-Эй-эй, -Сергей шутливо стукнул Алену по плечу, -не подмочи мою репутацию. Мы еще живы. И это обнадеживает. Верь мне: я что-нибудь придумаю.
-Что? –девушка всхлипнула. –У тебя даже оружия нет.
-Оружия? –переспросил Сергей несколько отстраненно. –Гм… Вообще-то да. –он помолчал, лицо медленно осветилось. –Эй, красотка, не кисни!
-Что? –девушка захлопала ресницами.
Сергей отпустил руль, раскинул руки.
-Оглянись. Жизнь прекрасна.
Девушка уставилась на него, словно увидела призрак.
-Ты с ума сошел!? Мне сейчас вовсе не до местных достопримечательностей.
-Прекрасно, -Сергей самодовольно улыбнулся, -тогда поищи что-нибудь современное. Например, подземный тоннель.
-Зачем?
-Там нас ждет сюрприз.
-Знаешь, Сереженька, -сообщила девушка несколько нервно, -твои сюрпризы доведут меня до инфаркта.
Сергей оглянулся на нее с удивлением.
-Инфаркт в восемнадцать лет?
Девушка покраснела, проговорила сбивчиво:
-Согласно современной статистике возраст сердечных болезней снижается год от года. –она помялась, добавила, потупившись. –И вообще-то мне давно не восемнадцать.
Сергей распахнул глаза, уставился на нее с недоверием:
-Шутишь? Ну, может быть, пару месяцев не учел. Не больше.
-Пожалуйста, смотри на дорогу, -румянец стек с пылающего лица на шею. Девушка обмахивалась картой, словно веером, вытянулась, чтобы заглянуть в зеркальце. Глаза расширились, она зашептала в ужасе. –Сережа, Сережа…
-Что? –Сергей довольно улыбался. Вроде бы ничего не сделал, но как оказывается здорово сделать человеку приятное. Особенно, если этот человек –хорошенькая женщина.
Алена потыкала пальцем назад, сообщила скованно:
-Кажется, они уже здесь.
Сергей бросил взгляд в зеркало, глаза сощурились. Все три мерса неслись, словно паровозик, но вот двое задних начали расходиться по сторонам.
-Прекрасно. –Сергей косился по сторонам, но машин на удивление мало. –Нашла?
-Да, -Алена шуршала картой, пальцы потряхивало. –То есть нет. В ней вообще нет подземных проездов. Во всяком случае вблизи. Но если повернешь налево, то через пару миль выедем на Райхсбрюке.
-Что это за брюхе-хрюхе? –переспросил Сергей.
Алена посмотрела на него с некоторым удивлением.
-Вообще-то это самый известный мост Вены. Он соединяет Мексикоплац в Леопольдштадте, где мы сейчас едем, с Донауштадтом на другом берегу Дуная, а посередине проходит через Донауинзель.
-Замечательно. –Сергей резко вывернул руль. Машину занесло, тряхнуло при ударе правого заднего о бордюр. –И это сойдет. Пусть и не фонтан.
-Фонтан? –спросила девушка растеряно. –Какой еще фонтан? Ты бредишь.
-Точно, -Сергей довольно улыбнулся. –Еще чуть и кусаться начну.
Девушка опасливо отодвинулась. Сергей ухмыльнулся, до отказа вдавил педаль газа –мотор взревел, их вжало в кресла. Три пары световых пятен метров на сто позади осветили витрины справа, выскочили уже огромными звериными глазами, начали неуклонно приближаться. Алена зашуршала картой, огляделась по сторонам.
-Через полмили заезд на мост.
-Хорошо. –Сергей косился вправо, где меж редеющими домами мелькали постепенно понижающиеся столбы электропередач. –А там что?
-Где? –Алена проследила за его взглядом. –А там… Там выход подземки из-под моста.
-Из-под моста, говоришь.., -задумчиво протянул Сергей. –Забавно.
-Что ты заду… Ааааа!!!!
Не говоря ни слова, Сергей резко вывернул руль. Обочина ринулась навстречу. Машину тряхнуло, подбросило, словно от пинка под зад, а затем она ринулась вниз по склону, как торпеда. Не успел еще затихнуть крик, как их ударило, швырнуло из стороны в сторону, и машина нырнула во мрак тоннеля. Две пары рельс тянулись во тьму, над головой мелькали через равные промежутки и уносились назад тусклые фонари, выступающие из бетонных перекрытий. Позади громыхнуло. В зеркале промелькнуло темное тело, грохнуло, на белом фоне повалил черный дым. Но следом одна за другой в зев тоннеля вломились еще две машины. Сергей хохотнул, вскинул в воздух руку, но только ткнул в верх машины.
-Ха-ха!! Минус одна!
-Сумасшедший, -прошептала Алена со слезами на глазах, –чему радуешься? Мы с ними одни в тоннели. Да нас же пристрелят втихую. И даже утки не кумкнут.
-Ну, во-первых, это не мы с ними, а они с нами. А во-вторых, уток здесь, действительно, нет.
Словно услышав, по бокам каждой пары фар расцвели вспышки. Следом тоннель наполнился грохотом, визгом. С звучным треском погас, разлетелся на куски плафон. По лобовику, крыше зазвенели осколки. В левом зеркале образовалась дырка в окружении трещин. По машине прогремел град, треснуло, в затылок задуло теплым воздухом с привкусом машинной смазки.
-Левый, правый, левый, правый, -словно в полубреде бормотала Алена, всматриваясь вперед.
Сергей надавил ей на затылок, проорал в ухо:
-Чего там шепчешь!? Нашла время. Не до считалочек. Спрячься и не высовывайся.
-Я говорю, -прокричала девушка в ответ, -мы в левый тоннель въехали или в правый?
-Тю на тебя, -удивился Сергей. – Конечно, же в правый. Я что совсем сумасшедший?
В тусклом свете было видно, как лицо девушки стало белым, словно простыня. Синие губы прошептали чуть слышно:
-Я знала, что твое место в дурдоме. Но не думала, что все так плохо.
-Ты чего? –обиделся Сергей. –Не с той ноги встала?
-Я с той, -крикнула девушка, -а вот тебе, псих, пора бы знать, что на западе правостороннее движение!
-Ну, да, -Сергей растерянно заморгал. –И что?
-А то! –крикнула Алена, сверкнув глазами. –Ехать надо было в левый тоннель!!!
-Ээ, -Сергей поскреб затылок. Свистнуло –в окно влетел кусок бетона, раскровянил щеку. По шее заструилось теплое, начало наполнять ключицу. –Дьявол. –Правый глаз начал заплывать. Сергей нахмурился, потом лицо просветлело. –Так это же здорово.
-Просто прекрасно, -иронически подтвердила девушка. –Сперва нас изрешетят, а потом  раскатают по стенкам, как банку сардин.
-Одно радует, дорогая, -попытался успокоить Сергей. –Нашим недругам тоже несладко придется.
-Слабое утешение. –девушка наклонилась вперед, глаза расширились. Впереди сверкнуло, протяжно прогудело, следом еще раз. Из-за поворота вынырнула пара огней, спустя мгновение на метр справа еще одна. Девушка вцепилась в его руку, взвизгнула. –Серге-е-ей! Поворачива-а-а-ай!!!
-Не успеем.
-Тогда задний ход. Скорее!
-В моем роду был Александр Матросов, -сообщил Сергей с гордостью. –Я не посрамлю память предков. Меня не примут в Вальгаллу, если отступлю.
-Как… Какая еще Вальгалла? –с тихим ужасом прошептала девушка. –В христианстве  нет Вальгаллы. Ты что-то путаешь.
-Это в твоем нет, -проревел Сергей и переключил на пятую. –А в моем она самая!
Мотор взревел, как дикий зверь. Изрешеченная пулями машина прыгнула с места, словно волк из засады. Две пары огней с жутким воем и гудением метнулись навстречу. Мелькнули две выпуклые морды тягачей и пропали позади. По бокам стучали колеса, трясся пол, справа и слева мелькали с бешеной скоростью сверкающие прямоугольники окон. Позади скрежет, грохот взрыва. Ударная волна тряхнула машину, обдала жаром затылок. Алена приоткрыла сперва один глаз, а потом распахнула их во всю ширь, рот приоткрылся. Девушка с глупым видом смотрела на мчащиеся мимо вагоны. Глаза сами собой разъезжались в разные стороны. Наконец, мельтешение кончилось. С протяжным воем красные огни унеслись назад, прошли сквозь клубящееся черным дымом багровое пламя и исчезли в черноте. Алена с непониманием смотрела то на рельсы, на которых стоял их автомобиль, то оглядывалась назад.
-Кк… Кк…
-Что? –переспросил Сергей.
-Кккак такое возможно? –выдавила в конце концов девушка.
Сергей пожал плечами, сообщил с самым небрежным видом:
-Обычная иллюзия.
-Обычная? –девушка обшаривала его самодовольное лицо неверящим взглядом, потом прислушалась к себе. Ее брови сошлись на переносице, ноздри задергались. Девушка прищурилась, прошипела, словно гадюка, которой наступили на хвост. –Да я чуть не уписалась от твоей простоты! –она ткнула пальчиком за спину. –А это что? Тоже иллюзия? Что-то больно реальная. –она закашлялась. –У меня от гари легкие кусками вываливаются.
-Нет, -ответил Сергей с легкой улыбкой. –Это не иллюзия.
-А чего ж они тогда?
-Испугались сильно. Вот и столкнулись, когда пытались развернуться. Видать, кроме пистолетиков в багажнике у них что-то посерьезнее было. Как говорила мне мама: «Спички детям не игрушки, взрослым не игрушки пушки». –он погладил девушку по щеке. –Видать не было у них в роду Матросова.
Алена отбросила руку, отвернулась с самым обиженным видом. Мышь бы позавидовала. Сергей пожал плечами, отпустил сцепление.

Машина медленно подкатила к ярко освещенной границе. Метрах в трех свод тоннеля обрывался. Где-то там, высоко за краем солнце метало в мир плазменные стрелы. И их набиралось так много, что они вторгались в полутьму широким радостным клином. Словно меч былинного великана, свет рассекал рельсы, бетонный пол, разноцветные надписи на стальных стенах, нос какого-то страшного искривленного мутанта с разноразмерными глазами.
По мере приближения к выходу из тоннеля Алена втягивала голову в плечи, глаза выворачивались из орбит, стараясь заглянуть наружу. Сергей нажал на тормоз –бампер остановился в нескольких сантиметрах от освещенной границы. Привычное движение поставило машину на ручник. Сергей посмотрел наверх, откуда доносился неясный шум, перевел взгляд на то место, где стальную грань тоннеля сменяло облачное небо, перечеркнутое бетонными столбами с натянутой паутиной проводов. В бок ткнуло что-то острое. Сергей опустил затуманенный взгляд. Девушка махала перед глазами рукой.
-Эй, ты где?
-Что? –не понял он.
-Как там в астрале? Не холодно?
Сергей развел руками, ответил со смущенной улыбкой:
-Да нет, нормально.
Девушка прищурилась, спросила предельно ласково, ну как адский привратник у грешника:
-А здесь что? Что-то не так?
-Что ты, дорогая, все просто прекрасно. Сзади трупы, спереди те, кто спешат.. в них переквалифицироваться, а посередине мы. Ну, что может быть романтичнее?
-О, Сереженька, я знала, что ты меня любишь? Ведь любишь же?
-Конечно, люблю, ласточка моя чумазенькая, -Сергей вытер испачканную сажей щеку, поцеловал девушку, -но чудится мне, что впереди нас примут очень неласково.
Девушка оторвалась от его губ, прошептала:
-Если по-другому, то было бы весьма странно. Ты не находишь? Но ты же что-нибудь придумаешь?
-Уже. -Сергей мужественно улыбнулся. Сняв с ручника, переключился на заднюю скорость. –Давай-ка глянем, как там наши друзья поживают.
Через пять минут они подъехали к облаку черного дыма. Один мерс горел, из окон рвались к своду багровые клубы черного дыма, заворачиваясь о закопченный потолок, медленно опускались хлопьями сажи, словно адские снежинки. Второй отбросило от взрыва к противоположной стене. Мерседес заехал на нее одним колесом так, словно хотел добраться до потолка. Сквозь засыпанный пеплом лобовик смутно виднелись две неподвижные фигуры.
-Выходим, -Сергей толкнул дверь.
За руку схватило. Алена посматривала наружу с отвращением.
-Зачем?
-Если машина на ходу, то это нам поможет.
-Думаешь, нас примут за своих?
Сергей улыбнулся, в глазах заплясали смешинки.
-Определенно.
Алена вздохнула, с опаской поглядывая на горящую машину, вышла наружу, закрываясь платком. Сергей открыл дверь с левой стороны –изнутри вывалилось тело крупного мужчины. Лицо залито кровью, голова бессильно болталась, словно у веревочной куклы. Сергей потрогал артерию, Алена подошла сзади.
-Ну, что там?
-В порядке. Без сознания, правда, но еще с нами, -ответил Сергей, не оборачиваясь. Он подхватил мужчину под мышки, потащил наружу. Однако, дверь упорно закрывалась. Алена перебежала на другую сторону, придержала дверь, пока ноги не брякнули о пол. –Спасибо.
Оттащив первого к стене, Сергей сунулся в машину. Второй был пристегнут ремнем, голова запрокинулась от удара подушки безопасности. На белом материале красные пятна, из сплющенного носа кровь медленно стекала по подбородку, капала на белоснежную сорочку густая цвета переспевшей черешни. Пока возился с ремнем безопасности, водитель слабо застонал, ресницы затрепетали.
-Этого еще не хватало, -пробормотал Сергей и хрястнул его кулаком в лоб. Глаза раскрылись, бессмысленный взгляд уперся в потолок.
-Эй, кхе-кхе, -донеслось сзади, -как он?
-Жить будет, -оптимистически заверил Сергей.
Вытащив второго, Сергей отволок его к напарнику, уложил так, словно они спали в обнимку. Отступив на три шага, полюбовался.
-Ай, да голубки. Просто семейная идиллия.
Алена уперла руки в боки, топнула ножкой.
-Сергей! Может, хватит играться?
-Что? –он вскинул брови, сказал торопливо. –Разве они плохо смотрятся? Да и любят здесь это дело. Так что, думаю, особо возражать не станут. Может быть, они в самом деле связаны друг с другом крепкой мужской дружбой. Ну.., в современной интерпретации.
 Алена поджала губы, смерила его уничижительным взглядом. Сергей враз усох, полез в машину. Мотор заработал с пол-оборота. Подал назад. С жутким скрипом крыло процарапало стену, колесо бухнуло в пол. Сдав назад на пару метров, Сергей ткнул в кнопку –левая дверь распахнулась.
-Прошу, моя королева.
Ни слова ни говоря, Алена уселась рядом. Сергей вздохнул, переключил скорость. Когда до конца тоннеля оставалось метров сто, Алена спросила несколько напряженно:
-Нам обязательно в эту сторону?
Сергей пожал плечами.
-У нас два варианта. Но с чего бы это федеральным агентам пятиться? –Алена вскинула бровь. Сергей добавил примирительно. –Да и спуск там крутоват. Боюсь, что с подъемом будет хуже.
-А впереди?
Сергей улыбнулся, ответил мужественно:
-Тони с надеждой на лучшее. –он скосил глаза вбок. –Кстати, дорогая, если не хочешь попортить свой прелестный носик, рекомендую пристегнуться.
-Будут гонки?
Сергей усмехнулся, сообщил с сарказмом:
-Нет, поедем тихо, как мышки, раскланиваясь с каждым встречным и поперечным.
Алена фыркнула, перетянула ремень через грудь, щелчок. Сергей удовлетворенно улыбнулся, выехал за пределы тоннеля. На шоссе за бордюром человек десять. Трое в черных очках, таких же костюмах, а остальные по бокам в защитных комбезах с автоматами наперевес. Трое в черном стояли, скрестив руки на животе. Тот, что посередине, снял очки, сообщил, выпячивая челюсть, словно шагающий экскаватор:
-Мистер Фишер, вы задержались.
-Да, сэр, -Сергей козырнул, выглядывая в окно,-вы правы, сэр.
-Полагаю, у вас на то были веские причины.
Сергей закивал, сообщил с многозначительной улыбкой:
-О, да сэр, весьма.
-Хорошо, -мужчина сделал знак. –Выезжайте. –он скупо улыбнулся, надел очки. –Кстати… Рекомендую сделать это, как можно быстрее.
-А в чем дело, сэр? –насторожился Сергей.
Издалека донесся паровозный гудок, следом еще - уже ближе. Мужчина раздвинул губы в улыбке, вскинул палец, обтянутый черной кожей.
-В этом.
-О, черт, только его нам и не хватало. – пробормотал Сергей, подавая назад и в сторону. Он покосился на Алену. –Держись.
Сергей переключил скорость, вдавил педаль до отказа. Мотор взревел, мерс выбросил из-под колес веера щебня, задымило, пахнуло горелой резиной. Однако, все таки нащупал протекторами бетонные плиты, пополз вверх. Едва только машина съехала с колеи и начала взбираться по склону, как паровозная сирена взревела чуть ли не под ухом. Быстро приблизился стук, перешел в барабанный грохот. От толчка воздуха машина вздрогнула, чуть соскользнула. Девушка взвизгнула, смотрела в зеркало расширенными глазами. Она вцепилась Сергею в руку, шептала, не переставая:
-О Господи, о Господи, о Господи…
Сергей дернул плечом, рявкнул:
-Хочешь, чтоб мы сорвались!?
Девушку всю трясло. Она помотала головой, пролязгала зубами:
-Н-нет.
-Тогда не мешай.
-Я б-боюсь.
Из тоннеля грохнуло, завизжало. Алена побелела. Сергей вздохнул, сказал спокойнее:
-Ладно, держись. Только дай мне возможность скорость переключить. Хорошо?
Девушка закивала, чуть ослабила хватку.

Глава 19.

Длиннющий капот загораживал весь вид. Только медленно ползущий склон по бокам да серое небо в перекрестье искривленной мерсовской эмблемы. Наконец, капот накренился, на фоне неба сперва появились безукоризненные прически, затем очки, костюмы –все это в окружении спецназа. Один из бойцов повел автоматом вбок –Сергей послушно припарковался к обочине. Поезд внизу замедлял ход, к окошку приблизился господин в черном. Бесцветные глаза оглядели их лица, одежду с пятнами крови. Господин осведомился столь же бесцветно:
-Вы ранены, мистер Фишер?
Сергей улыбнулся бесшабашно:
-Ерунда. Сломанный нос, пару ребер –ничего страшного.
-Ребята оказались крепкими орешками?
-Весьма, -Сергей выпятил грудь, усмехнулся, -но мы круче, сэр.
-Без сомнения. Я –полковник Джеймс Корнуэл, руководитель спецподразделения Зеро. Мне велено забрать этих нарушителей под свою юрисдикцию.
Он кивнул спецназовцам. Двое синхронно подошли к задним дверям, дернули за ручки, но те оказались заперты –повернулись.
-Сэр?
Корнуэл перевел взгляд на Сергея, вскинул бровь.
 -В чем дело, майор?
Сергей прищурился, стиснув челюсти, ответил твердо:
-При всем моем уважении, сэр, я считаю целесообразным самому доставить их в центр. Все, о чем я слышал и что сам видел, заставляет меня подозревать всех и каждого, сэр.
-Даже меня?
Спецназовцы передернули затворы, Сергей ощутил себя на перекрестье десятка прицелов.
-Да, сэр, -ответил Сергей, не отводя глаз, -даже вас.
Несколько секунд напряженного молчания, затем полковник отвел в сторону ствол справа от себя. Спецназовцы переглянулись, опустили автоматы.
-Что ж, господин Фишер, ваше рвение достойно восхищения. Мы работаем на результат, так что не столь важно, кто привезет объект.
Он кивнул в сторону моста, под которым они только что проехали, отошел в сторону. Четверо спецназовцев бегом оттащили с пути нечто похожее на противотанковые буйки, только поменьше. Корнуэл подошел к машине, наклонился к открытому окну. Похлопав по крыше, сказал довольно таки дружелюбно:
-Если все кончится хорошо, вас обоих ждет повышение.
-Спасибо, сэр, -с чувством поблагодарил Сергей и начал поворачивать руль, но тут Корнуэл сделал знак притормозить.
-И еще…
-Да, сэр?
-Постарайтесь довезти его живым.
Сергей козырнул, закрыл окно. Когда въехал на мост, увидел в заднее зеркало, как к полковнику подбегает солдат с чем-то напоминающим айфон. Он размахивал руками, объяснял что-то, бурно жестикулируя. В животе появилось что-то похожее на глыбу льда. Полковник поднял голову от экрана, уставился им вслед. Алена оглянулась, сообщила тревожно:
-Ох, Сереженька, не к добру это.
-Что там? -спросил Сергей.
-Засуетились, как мураши в разворошенном мурашнике. На машины повскакивали, вон даже вертушка за нами увязалась.
-Что за черт!? –Сергей стукнул по баранке ладонями –машина вильнула из стороны в сторону. –Черт! Все же так хорошо шло. Что там могло случиться?
Сергей напряженно думал. Сзади стремительно приближались джипы. Спереди три машины съехались, образовав заслон, в их сторону нацелились пулеметы. Стрекотание опередило их, в сотне метров прямо перед заслоном, разворачиваясь на ходу, опускался вертолет. Он повернулся боком, в открытой двери рядом с пулеметчиком держался одной рукой за поручень Корнуэл. Он поднял мегафон:
-Мистер Фишер, пожалуйста, сдайте к обочине. У нас есть к вам пара вопросов.
-Сама любезность, мать твою, -выругался Сергей сквозь зубы, замедляя ход.
Он остановился метров за двести до преграды. Пятеро солдат запрыгнули в средний джип, он развернулся, рванул с места. Алена сжала его колено, спросила в ужасе:
-Что с нами будет?
-Не бойся, солнышко, -Сергей ободряюще улыбнулся. –В лучшем случае нас убьют.
Девушка сглотнула, прижала ладошки к груди, спросила с дрожью в голосе:
-А… А в худшем?
-А о худшем лучше не думать. Будем надеяться на лучшее, глядишь –и исполнится.
Девушка смотрела на Сергея, как на сумасшедшего. Тот ухмыльнулся, следил за приближающимся джипом, как коршун за цыпленком.
-Давай, родненький, ближе, еще ближе. Оп, контакт.
Пулеметчик на джипе ухватился за гашетки –из ствола полыхнуло пламя. Мимо засвистело, Алена завизжала, грохот, крики. В заднем стекле два джипа полыхали, один вертелся по дороге, разбрасывая горящие фигурки. Не переставая палить, пулеметчик развернул ствол на сто восемьдесят градусов и вверх. Очередь прошила лобовое стекло, перечеркнула вертолет, голова пулеметчика вверху разлетелась, как переспелый арбуз. Вертолет задымился, завертелся. Из-под крыльев вылетело две ракеты, оба дымных следа устремились к заслону впереди. Вспышка, грохот разметал оба джипа как рождественские хлопушки. Один врезался в ограждение, смяв его, второй перелетел через перила, исчез из виду. Спустя несколько секунд донесся плеск. Сергей объехал медленно катящийся джип. Все солдаты сидели так, словно их сморил глубокий сон. Пулеметчик обнял пулемет, а водитель баранку, солдаты развалились на сиденьях, словно в Малибу на пляже.
На дороге в том месте, где стояли джипы, горело несколько покореженных кусков. Сергей направил машину меж двумя такими, вырулил на совершенно пустую полосу. Вертолет все еще вертелся, заворачивая спиралью дымные полосы. Наконец, он врезался в опору, грохнуло –во все стороны выстрелили языки пламени, по крыше заколотили осколки. Алена вертела головой во все стороны, глаза по-полтиннику.
-О Боже, что происходит?
-Зависть –смертный грех, -сообщил Сергей наставительно.
Алена захлопала глазами. Оглядев машину, себя, Сергея, побитых и грязных, спросила в недоумении:
-И чему же здесь завидовать?
-Не чему, а кому, -пояснил он ласково. –То есть мне. Что рядом со мной такая замечательная, прекрасная изумительная и неповторимая  девушка.
Алена сморщила носик, хихикнула.
-Ты издеваешься? Они ж меня даже не видели. А если кто и видел, так это тот с рыбьими глазами. Но он мне не показался геем, ведь ты ж меня сделал здоровенным жлобярой с разбитой мордой.
-Глупая, -Сергей ласково погладил Алену по щеке. –Они увидели твою бесценную душу. И воззавидовали мне всеми фибрами и жабрами, что весьма плохо для них и кончилось.
-Дурак, -рассердилась девушка и открыла окно.
На соседней полосе, заполненной до отказа авто, гудело, пищало, орали, ругались. Из маленькой машинки, чем-то похожей на запорожец, выглянул кудрявый старикан в очках, окликнул:
-Эй, милая.
Алена захлопала ресницами, спросила растерянно:
-Это вы мне?
-Тебе, тебе, красавица, -улыбнулся старикан. –Скажи-ка, что там за столпотворение. Уже час проезд закрыт. Здесь все с ума сходят.
-Гм, -Алена оглянулась на ухмыляющегося Сергея.
Тот перегнулся, крикнул в окно:
-Не знаем, сэр. Там куча вояк с автоматами, пулеметами. Никого не пускают. Только вот нас с женой. Она вот-вот должна родить, уже схватки начались.
Старичок заохал, покачал головой.
-Тогда не буду задерживать, поспешите.
-Спасибо, падре.
Старик замер, проводил отъезжающую машину задумчивым взглядом.

-Беременная. Надо же придумать такое –беременная,-пробормотала Алена, отыскивая что-то в сумочке дрожащими руками. Внезапно она замерла, взгляд прикипел к изрядно пополневшим рукам, опустился на напоминающий арбуз живот. Она засуетилась, вытащила зеркальце, лицо исказилось в первобытном ужасе. На коричневых больших как у коровы глазах навернулись слезы, толстые словно оладьи губы запрыгали. –Сереженька, -только и смогла вышептать она, -что со мной? –Она повернулась к Сергею, вскрикнула  в диком ужасе. –Аа! Кто вы, где Сергей!? Немедленно выйдите вон из машины. Иначе я позову полицию.
Толстый усатый мужик, напоминающий карикатурного грузина, вскинул руки, покачал головой:
-Вах, вах. Жена, как ты можешь такое говорить? И это после стольких лет совместной жизни? Я, конечно, понимаю: головой ударилась, но наши дети? Наши прелестные двенадцать дочурок? –его и без того широкая харя расплылась в умильной улыбке. –Наши лапусечки. Неужели ты их позабыла? А сейчас мы в четырнадцатый раз едем в роддом. Ты мне родишь тринадцатого. –грузин шутливо погрозил толстым как сосиска пальцем. -Но я тебя предупреждаю: если опять будет девочка, домой можешь не возвращаться.
Алена растерянно захлопала глазами, пролепетала:
-Тринадцатого? А почему тогда четырнадцать раз? Где ребенок?
Машина остановилась на красный. Грузин печально вздохнул, скрестил на объемном пузе волосатые лапищи. Лицо исказилось в страдании, на глазах навернулись слезы.
-В то лето недород был, -сообщил он со скорбным видом, -поля опустели, скотина подыхала от голода. Голодали и мы, но все бы ничего, да чума пришла. Целыми деревнями выкашивала народ. До того дошло, что хоронить некому было. Так и лежали непогребенные на улицах, в домах, на скамьях сидели. Словно в город мертвых превратился наш цветущий Арофат. –он с нежностью погладил Алену по голове. В голосе появилась гордость. –Ты у нас тогда общенациональной героиней была, готовилась стать рекордсменом в книге Гиннеса. Шутка ли -родить сразу семерых?
-Что-о-о? Семерых!? –глаза Алены стали, как плошки, она с опаской покосилась на свой необъятный живот. Нервно сглотнув, спросила осторожно. –Аа.. что с ними случилось?
-Умерли, -мужчина вздохнул, переключив скорость, тронулся на зеленый. Спустя долгую паузу, повернув налево, уронил тяжело. –Ты заболела. Была при смерти. Но Господь смилостивился –оставил тебя на земле, а вот детей.. забрал к себе…
-Всех? –не поверила Алена.
-Да, -мрачно подтвердил грузин, опустив усы. Несколько раз вздохнув, с усилием улыбнулся. –Но ничего. Сегодня ты мне подаришь наследника. Мы не делали эти новомодные узи. Павитухи говорили, что тройня, но я думаю, что это один сын –богатырь, весь в папу. Ну, а если даже с братишками, я и вовсе на седьмом небе буду: девок то вон сколько. За всеми нужен глаз да глаз. Мне одному не справиться –подмога нужна.
Алена закатила глаза, стекла из-под ремня, как молоко с плиты. Сергей легонько похлопал по щекам, ресницы девушки затрепетали, она забормотала, словно в бреду:
-Тринадцать да еще три –это ж целый детсад. Но это еще ничего: могло быть на семь больше. Да столько не во всяком классе бывает. –возмутилась она. - За это ж надо, как за вредность, молоко давать. –ее глаза медленно раскрылись, Алена спросила слабо. –Где мы?
-Свернули на Кеннингштрассе.
-Кеннингштрассе? –переспросила девушка, забираясь на сидение. –Но здесь же нет роддома.
Сергей посмотрел на нее с интересом, почесал иссиня-черный подбородок.
-А зачем он тебе?
-Как «зачем»? -девушка заморгала, выразительно посмотрела на живот, на котором отчетливо выпирала то ножка, то ручка, то несколько сразу не пойми чего. –Ты шутишь?
-Гм, -грузин подергал за ус, пробормотал несколько смущенно. –Я, конечно, был бы очень рад, но мы же совсем недавно были близки. Вряд ли за несколько недель ты бы так изменилась.
Алена посмотрела на себя, на Сергея, потом снова на себя, спросила с недоверием:
-Значит, я не ударялась головой? И у нас нет двенадцати малышей?
Сергей развел руками.
-Это наша легенда. Очень удобно, правда?
Алена слабо улыбнулась, отвела глаза.
-Да, конечно… -она вздохнула с некоторым сожалением. –А я было уже придумала, как расставить в детской кроватки, чтоб всем место хватило.
Сергей вскинул брови. От удивления они у него стали мохнатыми, как у совы.
-Ты что в самом деле могла бы с такой оравой справиться?
-Не знаю, -тихо ответила Алена. –Раньше же справлялись. Да и сейчас еще есть многодетные семьи. Не так, как у нас –трое, а действительно, многодетные. Когда десяток –норма.
-Ну, ты даешь, -Сергей покрутил головой, взгляд не отрывался от зеркала.- Слушай, что-то мне тот красный хундайчик не ндравится.
-Цвет не тот? –улыбнулась Алена.
-Да нет, -отмахнулся Сергей. –Пусть хоть в радугу раскрасится. Просто чего-то он за нами уже три квартала тащится. И полоса есть свободная, и машин не так уж много, а обгонять не спешит.
-Думаешь, следит? –засомневалась Алена. –Но ведь у нас и снаружи машина –не бугатти. Откуда им знать, что в этом драндулете и в таком виде именно мы?
-В том-то и дело, -Сергей сдвинул брови, погладил объемную загорелую плешь. –Меня терзают смутные сомнения, что все таки каким-то образом, но следят. Плохо, что я не понимаю, как.
В пятистах метрах четвертое от них здание пересекла хвостатая тень, донесся вибрирующий рокот. Алена выглянула, сообщила шепотом.
-Сережа, кажется вертолет.
-И мне тоже того., мерещится, -пробормотал Сергей, напряженно размышляя.
-А еще помнишь, как они засуетились, -вставила Алена, -там на мосту. Словно им кто-то информацию дал.
-Но откуда? –раздраженно отмахнулся Сергей. –Ни один живой объект не может нас распознать. Здесь даже не органы чувств, здесь намного глубже.
-Живой? –переспросила Алена.
Сергей вздрогнул, посмотрел на нее, словно впервые увидел.
-Что?
-Ты сказал: «Живой».
-Да, -Сергей отвел затуманенный взгляд, машина медленно катилась по дороге. Ее то и дело обгоняли, некоторые бибикали, один даже показал что-то неприличное. Но Сергей только добродушно улыбался сквозь пушистые усы, помахивал рукой.  –Но для этого здесь должно быть нечто такое же, что реагирует, скажем, на сигнал.
-Радиомаячок, -догадалась Алена. –Наверное, где-то в обшивке спрятан.
Сергей кивнул, еще метров сто сидел, как в трансе. Глаза стеклянные, словно у дешевой куклы. Сергей автоматически переключал скорости, крутил баранку. Наконец, он повернулся, взглянул в встревоженное лицо Алены.
-Нет, -Сергей медленно покачал головой, - это не в машине.
-А где же? –Алена вскинула брови, но Сергей молчал, хмурился. Девушка обвела взглядом кабину, глаза расширились. –О, Господи, конечно же, в одежде.
Она начала лихорадочно ощупывать себя, но Сергей сжал ее руку.
-Постой.
-Что? –Алена подняла глаза.
-Пересядь-ка на мое место.
-Зачем? –удивилась девушка.
-Мне нужны свободные руки, -пояснил Сергей.
-Аа, -девушка захихикала, -чтобы обнимать меня? –она погрозила пальцем. -Шалунишка.
Сергей криво усмехнулся.
-Ну да, конечно. Самое время.
-Для этого, -задорно отпарировала девушка, -у меня всегда найдется минутка.
Они поменялись, пыхтя и отсапываясь. На них косились из проезжающих машин, кричали, советовали что-то скабрезное. Сергей смущенно отер распаренный лоб огромным клетчатым платком, раскланялся.
-Уроды, -пробормотал он вполголоса, -скоты озабоченные.
Сергей открыл бардачок –оттуда посыпались салфетки, фантики от шоколадок, мелочь… Похлопав по карманам, он огляделся по сторонам. Взгляд зацепился за холеные ногти на баранке. Девушка напевала под нос что-та бравурное, отстукивала ногтями мелодию на пластике руля. На голубом фоне намалеваны какие-то цветочки. То ли незабудки, то ли фиалки. Алена заметила, довольно заулыбалась:
-Нравится? Правда, же красиво? Я вообще балдею.
-Еще бы, -Сергей погладил тонкие пальцы. –Как гравюра. У тебя пилочка найдется?
-Шутишь? –Алена даже слегка обиделась. –Конечно, есть. Подправить свои хочешь?
-Точно, -Сергей задрал футболку, обнажилось волосатое раздутое как монгольфьер пузо.
Алена покосилась одним глазом, спросила встревоженно:
-Чего это ты задумал?
Сергей свернул футболку в жгут, зажал его в зубах.
-Ты того, -прошамкал он, -не отвлекайся, следи за дорогой. И вообще не поворачивайся ко мне минут пять. Хорошо? Все внимание на проезжую часть.
-Ага, -кивнула Алена озадаченно, -как скажешь.
Сергей зажмурился. Перед внутренним взором появились красные сгустки, пленка из алых с голубым прожилок, затем внутренние органы. Легкие, диафрагма, печень, желудок, поджелудочная. Все это висело на тяжах, покачивалось в такт движению. Чуть дальше пульсируют почки, но нам это не интересно. Кишечник. Какой длинный. Можно из Петербурга в Москву путь проложить. И еще до Одессы хватит. Если, конечно, не побояться подскользнуться. Ага, понятно. Вот он где. За двенадцатиперстной спрятался.
Сергей открыл глаза. Стиснув зубы, воткнул в живот пилочку. Боль резанула такая, что невольно замычал. Крови не было. Странно. Сергей распределил внимание. Странно было одновременно наблюдать, как пилочка входит снаружи и как прорезает ткань изнутри. Пару раз уколол стенки кишечника, но почему-то почти ничего не почувствовал, только дикая боль на поверхности. Так, кажется, хватит. Сергей выпустил пилочку из рук, пару раз вздохнув, засунул пальцы в рану. От боли в голове мутилось, пальцы скользили, но он упорно перебирал кишки, держа картинку перед глазами, пока не нащупал кругляш размером с пятирублевую монету.
-Попался, -удовлетворенно прошептал Сергей и потащил руку назад. Однако, на входе застряла. Сергей прошипел, скрежеща зубами. –Черт!
-Что? –автоматически спросила Алена.
-Кулак не лезет, -выдавил Сергей.
-Кулак? –ее глаза провернулись в орбитах, расширились, словно готовились к операции по пересадке хрусталика. -О, Господи –боже ты мой, -взвизгнула девушка, крутнув руль. Машину бросило из стороны в сторону. –Ты что делаешь!? Харакири решил устроить? И чем? Моей пилочкой!? Совсем спятил!!?
-Молчи, дура, -только и смог выдавить Сергей. –Держи руль.
Он взял пилочку второй рукой. Лицо побагровело, крупными каплями выступил пот, капал с носа на рану. Сергей скривился, стиснул футболку в зубах. Пропилив еще пару сантиметров кожи и мяса, наконец, с чмоканьем вытащил окровавленный по самый локоть кулак. Из красной раззявленной раны потекла по пузу и на пол густая ярко-багровая жижа. Сергей положил передатчик на панель, сжал обеими руками рану. Красное на стыке запульсировало, вздулось еще сильнее, затем медленно опало. Сергей вздохнул с облегчением. Облизав пересохшие губы, он перевел воспаленный взгляд на Алену. Девушку сотрясала крупная дрожь. Она вцепилась в руль, словно нашла в нем свое спасение, смотрела прямо перед собой. Синие до фиолетовости губы что-то беспрестанно шептали. Сергей прислушался. Похоже винегрет из молитв всем святым и богам сразу.
-Алена, все., -выдавил Сергей. Сглотнув, продолжил, -все в порядке. Посмотри.
Девушка изо всех сил замотала головой, отказалась наотрез:
-Ни за что. Хочешь, чтоб в обморок грохнулась? Хорошо бы хоть в чистую постель, а то в эту антисанитарию. Фи! –она сморщила нос.
Сергей усмехнулся.
-Не бойся, все будет нормально.
-Ну, смотри, -предупредила она. –Если разобьемся, можешь ко мне неделю не подходить.
Она скосила один глаз. Сергей раздвинул на пузе ладони, покрытые коркой засохшей крови. Показался лиловый шрам. Он опадал, с каждым мгновением становился меньше, разглаживался. Девушка раскрыла рот.
-Ну, ты даешь… Прям ящерица.
Сергей засмеялся.
-Только не предлагай мне попробовать оторвать лапу.
-Господи, -Алена передернула плечами. –Я и не думала ничего такого. – в ее глазах мелькнул интерес. –А если в самом деле?. Вырастет?
-Наверное, -Сергей пожал плечами, зубы сверкнули в улыбке. –Правда, не факт, что в том же месте.
Алена задумалась на пару мгновений, хихикнула.
-Что? –Сергей посмотрел на нее с удивлением.
Щеки девушки порозовели, уши загорелись, как факелы.
-Да, так, -пробормотала она уклончиво.
На очередном перекрестке к ним в арьергард пристроился гелендваген, правда, исчезло сопровождение на параллельной улице справа. Вертолет перестал играть в : «Я здесь так, мимо проходил», -двигался над ними с опережением в пару корпусов. Сергей стиснул челюсти. Стерев струпья с рук, засунул платок в бардачок.
-Ну, все: хватит играться. Перелазь назад.   
Алена надула губки.
-Вот еще. Разве я плохо вожу?
-Прекрасно, -похвалил ее Сергей. Но сейчас ты мне нужна на соседнем сиденье.
Алена отстегнула ремень. Одной ногой она жала на педаль, переползала под Сергеем, пока тот держал руль. Сзади взвыла серена, металлический голос прорявкал:
-Водитель автомобиля с номером МН1256 внимание, внимание.
Сергей выглянул в окно. На крыше мерса появилась мигалка. И противный голос оттуда. Сергей посмотрел в зеркала, но ни справа, ни слева похожих авто не было.
-Слушай, золотце, ты не помнишь, случайно, какой у нас номер? –спросил он.
-Шутишь? –она заморгала. –Я не помню, как машина выглядит, а уж номера тем более. Ты ж меняешь все, словно перчатки. Скоро забуду, как сама выгляжу на самом деле.
А голос меж тем продолжил рычать:
-Вы отстегнули ремень во время движения. Ваши противозаконные действия засняты на пять видеорегистраторов соседних машин и уличную камеру.
Слева их начал обходить белый лимузин, окошко открылось. Восточного вида мужчина в белоснежном костюме помахал им ручкой. Пальцы сплошь унизаны золотыми перстнями. Он оскалился во все сто зубов, показал большой палец.
-Ах ты ж гнида, -Сергей стиснул руль так, что покрытие заскрипело. –Стукач чертов!
-Да, -философски заметила Алена, -здесь это дело поставлено на широкую ногу. Стучат с любовью и чувством выполненного долга.
-Значит, это нам, -сделал умозаключение Сергей.
-Остановимся? –на всякий случай спросила Алена. –Может, только штраф выпишут.
-Ага, -согласился Сергей, подбавляя газа,- еще скажи, что благодарность… С занесением в грудную полость.
-Чего ты такой подозрительный, -с некоторой обидой спросила Алена. –У тебя лучшие друзья в детстве из песочницы ведерко украли?
Сергей скривился, показал глазами наверх.
-Обычно патрульных ВВС не сопровождают. Не знаешь, с чего бы это такая честь?
-Может быть, вертолет сам по себе, а ДПС сами по себе, -независимо предположила Алена. –Разве такое невозможно?
Сергей покрутил головой, поискал глазами информацию под крышей машины.
-Если учесть еще и ребят, что караулят нас на параллельных улицах, то вероятность где-то примерно один на хрен знает сколько миллиардов.
Алена насупилась, испуганно покосилась в зеркало.
-И что же нам делать?
Сергей взял с панели окровавленный датчик, опустил стекло.
-Эй, султан!
-Что хотел? –ответил тот на чистейшем немецком.
-РыХла саЪи:да, -Сергей кинул ему кругляш. –Атаманна ас-саЪа:да.
-Иншалла, -с улыбкой ответил мужчина и свистнул.
Лимузин прибавил хода, а Сергей наоборот притормозил, прижался к обочине. Джип пронесся мимо них с истошным завыванием серены. Вертолет впереди развернулся, из джипа проорали:
-Немедленно остановитесь! В противном случае мы вынуждены будем открыть огонь.
На крыше лимузина отъехал люк. Из него вылез давешний красавец с автоматом, начал с гортанными воплями палить в воздух. Алена вздрогнула, спросила с испугом:
-Господи, что он делает?
-Горячий парень, -хмыкнул Сергей. –Ишь идиот как семейному счастью радуется.
Вертолет вздрогнул, из-под обоих крыльев вырвалось по ракете, два дымных следа протянулись к лимузину: один угодил в лобовик, а второй прямо в джигита. Мир окрасился красным с пурпурными пятнами, а в следующий миг лимузин исчез во вспышке, грохнуло, машину качнуло. Алена вжала голову в плечи, втиснулась в кресло так, что пальцы побелели. Припаркованные машины истошно вопили, подмигивали. Придорожное кафе в паре десятков метров от взрыва унесло вместе с посетителями. Перемешав с тентами, стульями, столами, посетителями и меню, его вбило в угол двух старинных зданий в стиле барокко. Материя с ближнего угла загорелась. Оттуда слышались стенания, слабые крики. Со всех сторон сбегался народ, двое с красными баллонами. Зашипело, белые струи прибили пламя к земле, кто-то накинул на огонь куртку.
Сергей обрулил туарег, медленно повернул направо. В двадцати метрах полыхало то, что осталось от лимузина. Чуть дальше над домами барражировал вертолет. Из джипа вышли двое в черных зеркальных очках, не шевелясь, смотрели на огонь. Алена вздохнула, сказала невпопад:
-Зря он.
-Что? –не понял Сергей.
-Радовался зря, -пояснила Алена.
-Гм, -Сергей подвигал соболиными бровями. –Вообще-то да, несколько преждевременно.
-А что ты там за «хласа-маса» говорил?
-Счастливого пути пожелал.
Алена поморщилась недоверчиво.
-А он?
-Сказал, что все в руках Аллаха.
-Нда, -Алена покачала головой, сообщила задумчиво, -кажется, вы оба попали пальцем в небо.
-Зато в самую середку.

Глава 19.

Сергей медленно зарулил в тоннель под старинным каменным арочным мостом, огляделся по сторонам. Впереди вдоль плотной заросли молодых елок удаляется пикап по проселочной дороге, а сзади минимум на километр никого нет. И камер вроде нигде не видать. Только вверху слышно, как время от времени проносятся автомобили. Алена разлепила глаза, покрутив головой по сторонам, спросила сонно:
-Что случилось?
-Пора сменить имидж.
-Что? Зачем? –насторожилась девушка. В ее глазах появилась опаска. –Опять? А чем тебя наш нынешний вид не устраивает?
-Шутишь? –Сергей воззрился на нее с удивлением. –Белый лимузин катается по всей Вене несколько часов. Да ты знаешь, сколько час аренды такой тачки стоит?
-Ну и что? –Алена обиженно заморгала. –А может, у нас свадебное путешествие. Тур по Европе.
-Милая, -Сергей снисходительно улыбнулся. –Вся Европа –кучка карликовых псевдогосударств. Да они здесь на выходные друг к другу в гости ездят. Так что вряд ли для них такое турне подойдет к свадебному. Им надо что-то эдакое, -он покрутил пальцами в затруднении. –Например, в Россию куда-нибудь в Норильск съездить.
Алена поморщила лобик, сообщила со вздохом:
-Зато так романтично, -она махнула рукой. –Эх, ладно, давай.
В мгновение ока Сергей превратился в кудрявого загорелого до черна блондина, Алена тут же повернула к себе зеркальце, взвизгнула от восторга:
-Класс!!! –она запрыгала на кресле, как четырехлетняя девчушка, которой подарили любимую куклу, с жаром поцеловала Сергея в щеку. –Спасибо, Сереженька, спасибо! Я с детства мечтала стать брюнеткой с такими вот чернющими глазами и иссиня-черными локонами. Господи, -она обняла Сергея изо всех сил, -какой же ты молодец!
-Задушишь же, -прохрипел Сергей, выпучивая глаза, -сумасшедшая.
Алена расцепила руки, сняла с плеча невидимую пушинку.
-Прости, прости. Это я от переизбытка чувств.
Сергей пощупал покрасневшую шею, выдохнул:
-Сильные же у тебя.. чувства.
Алена засмеялась, подправляя расческой челку, потом взглянула на Сергея абсолютно серьезно:
-Гулять, так гулять, бить, так бить, любить, так любить.
Сергей смотрел в ее бездонные глаза, медленно приблизившись, нежно поцеловал в губы.
-Ты права.
…Около часа они катались по городу, прежде чем Алена спросила:
-Куда мы едем?
Сергей сделал паузу, пропуская пешеходов. Проехав переход, он сообщил буднично:
-Долго так продолжаться не может: здесь повсюду камеры. Надо выбираться из страны.
-Как?
-Пока не знаю, -нехотя ответил Сергей.
Алена обхватила себя за плечи, откинулась в кресле. Спустя минуту молчания сообщила:
-Кажется, я знаю.
-Да неужели? -Сергей покосился на нее с сомнением.
-Да, знаю, -с вызовом подтвердила девушка. –И почему это такая ирония?
Сергей пожал плечами, сочтя это риторическим вопросом, отпарировал:
-Чего ж тогда молчала всю дорогу?
Девушка вскинула бровь, задрала носик.
-Хм. Так ты же и не спрашивал.
Сергей вскинул очи к горе, простонал сквозь стиснутые зубы.
-О господи, дай мне сил не придушить эту женщину.
-Ах, так!? -воскликнула девушка. –Тогда больше не скажу ни слова. Вот!
Сергей вздохнул, пробормотал вполголоса:
-И создал Бог женщину –существо вредное, но забавное.
Алена тут же повернулась, уставилась с подозрением:
-Что-что?
Сергей вскинул руки, заверил с предельной искренностью в горящем взоре:
-Нет-нет, дорогая, абсолютно ничего. Я просто хотел сказать, что не прав, что вел себя, как распоследняя свинья. Даже, как свинтус-гигантус. Прости меня, пожалуйста, а?
Взгляд девушки смягчился, губы тронула слабая улыбка. Она провела ладонью по щеке Сергея. Под пальцами захрустела невидимая щетина. Девушка сдвинула брови, сказала решительно:
-Ты прав: пора выбираться. –она потыкала в навигатор –на карте запульсировал красным извилистый маршрут. –Езжай до Wien Praterstern.
-Что там? –поинтересовался Сергей, поворачивая на Циркуссгассе.
-Сядем на электричку до Медлинга. Двадцать минут и на месте.
Сергей вскинул брови.
-А на машине нельзя?
Алена улыбнулась с долей превосходства, сообщила, как заправский гид:
-Медлинг –очень тихий городок. Попадая в него, словно совершаешь путешествие на пару веков в прошлое. Там каждая машина на счету. А ведь нам привлекать внимание ни к чему. Не так ли?
-Ты права, дорогая.
  Алена довольно улыбнулась, приоткрыла форточку. Ветер приятно овевал лицо, перебирал волосы. Проехав пару кварталов, Сергей поинтересовался осторожно:
-В этом городке.. Медлинге… Что там?
Алена поерзала, словно пыталась выдернуть задницей колючку из кресла, открыла глаза. Она покосилась на Сергея, сообщила с некоторым смущением:
-Там живет один мой.. знакомый.
Сергей посмотрел на порозовевшую девушку, спросил с ударением:
-Знакомый.., значит…
-Да, да, -заторопилась Алена. –Просто знакомый. В прошлом году подружки отыскали мне горящий тур по Европе. Сначала все было прекрасно: Лондон, Париж, но в Венском аэропорту случилось ужасное: у меня украли сумочку с документами. –глаза девушки расширились, в них заблистала влага. –Я так ревела, так ревела.
-А чего реветь-то? –удивился Сергей. –Обратилась бы в консульство –и всего делов.
-Так просто, да? –прищурилась девушка. –И сколько времени бы прошло, а?
-Ну, день –два, -Сергей пожал плечами. –Подумаешь. Все равно бы домой вернули.
-Да зачем мне домой?! –Алена вскинулась, словно разъяренная кошка. –Я только-только приехала оттуда, чтобы развеяться, сменить обстановку, а тут снова назад? Ты издеваешься!?
Сергей вскинул руки, помотал головой.
-Нет, нет, милая, что ты. Даже не думал. Просто как по-другому то?
Алена вздохнула несколько раз, обмахиваясь ворохом рекламных буклетов, призналась:
-И я так сперва подумала. И уже направилась было к стойке, чтобы сообщить о своем горе офицеру, но тут ко мне подошел парень. По виду таксист. Оказался русским эмигрантом во втором поколении. Говорил хоть и плохо, но понять можно было. Словом я так обрадовалась, что выложила ему все, как на духу. Он сказал мне, что смог бы помочь за небольшую плату.
-И за сколько? –скептически поинтересовался Сергей.
-За тысячу евро.
-Не хилая такая помощь, -Сергей покрутил головой. –И что он предложил?
-Изготовить поддельные паспорта и шенген. Как оказалось, он работает с нелегальными эмигрантами, так что для него это не составит труда.
-Понятно. –Сергей повернул на Гейнештрассе. –И как?
-Он пригласил меня к себе домой в Медлинг. –Сергей скривился, щеки девушки порозовели, она заторопилась. –Пока я любовалась городскими красотами, он сделал несколько распоряжений. Вечером мы поужинали, а утром я отправилась в путь вместе со своей группой.
-Тысяча евро, -задумчиво протянул Сергей. –Это немало.
Алена помялась, добавила нехотя:
-Он мне сделал пятидесятипроцентную скидку. Как соотечественнице.
-Да уж, -Сергей усмехнулся.
-Что? –ощетинилась девушка.
-В духе европейских традиций.
-При чем здесь эти ценности? –не поняла Алена.
-Специальное предложение для русских: «Два пирожка по цене трех и один пирожок в подарок!»
-Ты что несешь!? Какие еще пирожки? –возмутилась девушка.
-Да развели они тебя, как страуса на песке. –ласково пояснил Сергей. -Он или дружки его сперва сперли документы, а потом тебе же и продали. Классика жанра.
Алена насупилась, отвернулась.
-Врешь ты все, -с обидой сообщила она. –Просто завидуешь, что мне повезло.
-Конечно, -преувеличенно серьезно согласился Сергей. –Спать не могу. –он побарабанил пальцами по рулю, сказал примирительно. –Ладно, лягушка –путешественница, не дуйся. Может быть, я и не совсем прав.
-Конечно, нет, -горячо заверила Алена. –Если вокруг столько сволочей, нельзя же на всех кидаться? Могут же и здесь быть хорошие люди.
-Могут, -согласился Сергей, но потом добавил. –Однако, вероятность невелика. Ты согласна?- Девушка смолчала. Сергей приподнял губы в скупой улыбке, припарковался на стоянке у вокзала. –Хорошо. –он поставил машину на ручник. –Скажи-ка мне вот что: вы созванивались после встречи? Когда ты уехала оттуда?
-Я? Гм… -Алена запнулась, глаза вильнули из стороны в сторону. –Нет. –она помолчала, добавила совсем тихо. -Я дала ему телефон, но он ни разу не позвонил.
Сергей стиснул челюсти, сказал отрывисто:
-Что ж… Тогда есть вероятность, что нас там не накроют. Идем.

Голубое безоблачное небо над головой смыкается у горизонта белесой дымкой с зеленью парков, высокими башнями. Стальные пирамидальные столбы толщиной у основания в человеческое тело словно зубья великанского гребешка разграничивают места парковок. Следующим рядом фонарные столбы. В том же стиле, только навершие изогнуто словно в рекламе зубных щеток.
Везде асфальт, кое-где пестреют заплаты, трещины залиты чернильными кляксами, пахнет разогретым битумом. Народу немного. С десяток машин припаркованы в творческой хаотичности, метрах в пятидесяти стойка с несколькими велосипедами. В тени одного столба мужчина в красной футболке читает газету. Слева прямо из асфальта торчат кучерявые деревца с жидкой листвой. Однако, если присмотреться, видно, что вокруг каждого с метр почвы. Такой же запыленной и серой, как асфальт.
Само здание словно стеклянная витрина еще не начавшего работать или уже съехавшего бутика. Только если присмотреться, за ним проглядывают связи, несколько дисков перекрытий. Огромные часы метров трех в диаметре висят на уровне третьего этажа. Словно компьютерный символ, пиктограмма, состоящая из кольца, двенадцати черточек и двух разновеликих вытянутых прямоугольников. Все это светлое, почти белое, мало выразительное.
Сергей подошел к кассе. За стеклянной стойкой рыжий кудрявый парень в круглых очках. Он сдержанно улыбнулся, осведомился:
-Was h;tten Sie denn gerne?
-Ээ, -Сергей покосился по сторонам, потыкав пальцем в карту, сообщил медленно по слогам. –Нам.. нужно.. в Медлинг. Дайте.. нам.. два.. билета.
-Оо, -улыбнулся парень, -Еin Ticket f;r den Zug? In M;dling?
-Да, да, -Сергей обрадованно закивал, услышав знакомое слово. – Ticket. –Он потыкал пальцем себе в грудь и показал на Алену. - Два тикета. Мне и ей. –он широко улыбнулся, сделал большие глаза. –Мы.. туристы. Ездим, смотрим тут на ваши.. красоты.
- Ja, ja, –согласился парень, -Ich habe verstanden. Zwei Tickets. Bis M;dling. Perfekt!
-Сколько стоит? –громко, как у глухого, спросил Сергей.
- Vier Euro.
-Ээ.., -Сергей оглянулся за помощью к Алене. Та показала четыре пальца, продублировав шепотом. Сергей встряхнулся, расправил плечи. –Ну, конечно, же. Четыре евро.  –он выложил купюры на стойку. –Без проблем.
Парень забрал деньги, положил вместо них пару картонных прямоугольников, улыбнулся:
-Gute Reise. Vergessen Sie nicht, dieses zu entwerten. Genie;en Sie die Zeit.
-Ага, -Сергей заторможенно забрал билеты, повернувшись, направился к перрону. –Конечно.
Алена догнала, подхватила под руку.
-Что он сказал?
Сергей потер лоб, сообщил нерешительно.
-По-моему, он пожелал нам на электричке неплохо.. подырявиться.
-Что? –Алена подпрыгнула, как ужаленная, рванулась назад. –Да я ему! Пошляк, фашистская морда! Счас я ему очки то прочищу.
-Стой, -Сергей ухватил ее за руку. –Возможно, он не то имел ввиду. Я все мог не так понять. –Сергей криво усмехнулся. –Я ж не говорил, что отлично знаю немецкий. Мог и перепутать.
-Не знаю, не знаю, -Алена покачала головой. Она все хмурилась, с угрозой оглядывалась на ряд касс. –То и дело слышишь их сладострастное: «Даст ист фантастишь!»
-Да ладно тебе, -отмахнулся Сергей. –Не одну же они порнуху снимают.
Он вышел из тени, огляделся. Сверху навес, задирающийся длиннющей кокардой к небу. Чуть дальше перепад высот. На метр ниже перрона обсыпанные крупным щебнем тянутся в обе стороны две пары рельс. По дальней от них приближается метрах в двухстах поезд. На той стороне под таким же козырьком толпится в ожидании народ: тридцать-сорок человек с сумками, а некоторые и вовсе налегке. Над козырьком в нескольких километрах медленно вращается у полузаконченной многоэтажки рыжая стрела башенного крана. Едва различимые ползают подобно мурашам рабочие на лесах.
Сергей задрал голову. Под потолком прикреплены таблички с номерами, часы. Он повертел билеты, посмотрел еще раз на часы.
-Через десять минут должна подъехать.
-Хорошо, -Алена кивнула, села на скамейку. – Подождем здесь?
-Да, конечно.
Меж тем на той стороне простучали колеса, прибыла электричка. Через стекла видно, как раскрылись двери, начали заходить люди. Буквально две-три минуты посадки и электричка укатила, все тише постукивая колесами, оставив на перроне пару человек. Сергей бросил взгляд на циферблат, по сторонам. До посадки три минуты, а вокруг никого, если не считать подбирающего бумажки, пакетики из-под чипсов работника. Сзади послышались голоса, Сергей обернулся. К кассе подошли четверо: мужчина, женщина и двое детей. Следом еще двое и еще. Буквально за несколько минут перрон заполнился сдержанным говором пары дюжин человек. Сергей медленно выпустил воздух, рядом с облегчением выдохнуло. Сергей покосился налево. Алена слабо улыбнулась:
-Уж думала, одни поедем.
-Педанты, блин, -вполголоса выругался Сергей.
Вдалеке сверкнуло, прогудело, а спустя несколько секунд из-за косогора поднялся бело-синий параллелепипед и начал быстро приближаться. Не прошло и минуты, как мелькнуло бело-синее, несколько вагонов пронеслись мимо, остановились в конце платформы. С шипением двери распахнулись, на пороге проводники в такой же бело–синей униформе.
- Meine Herren, -сообщил ближайший проводник,  - ich bitte Sie, kommen Sie.
-Само собой, камрад, -жизнерадостно поприветствовал Сергей и протянул билеты.
Проводник помотал головой, залопотал что-то быстро-быстро.
- Nein, Nein, die Tickets m;ssen abzusegnen.
Сергей захлопал глазами, спросил тупо:
-Чего? Тебе наши тикеты не нравятся? Охренел что ли? –он сделал попытку зайти в вагон, но проводник уцепился в поручни. Сергей покраснел, потряс перед его лицом билетами. –Вот морда, немчура недобитая. Что те надо вообще!? Билеты? Вот тебе билеты. За ваши гребаные евры куплены кстати. Какого хрена тебе еще надо, а?
-Abzusegnen, -умоляюще лепетал проводник, но поручни не отпускал, - bitte, ich muss abzusegnen.
Сергей плюнул, беспомощно огляделся по сторонам. От кассы спешила старушка с сумкой на колесиках. Она помахала билетами, проводник посторонился. Сергей скрежетнул зубами:
-Вот ее пускаешь, а мы чем бабки хуже?
Бабулька обернулась, подслеповато прищурилась.
-Рашен?
-Рашен, бабуль, рашен, -буркнул Сергей и махнул рукой. –Езжай с богом. Не любят нас здесь.
-А билетики-то пробить надо, -она помахала перед носом продырявленной картонкой, -забыл никак, милок?
Сердце екнуло, Сергей ругнулся про себя, крикнул вдогонку:
-А где!?
-У кассы. И поторопись, милок, сейчас ужо отойдет.
Сергей метнулся быстрее молнии, щелчок –он уже возле вагона, сунул билеты проводнику.
-Сойдет?
Тот чуть ли не со слезами на глазах закивал:
- Ja,ja, es ist einfach fantastisch!
Алена прыснула от смеха, забежала в салон. Сергей следом. Тут же прогудело, откуда-то сверху раздался громкий гулкий голос:
-Vorsicht, die T;ren werden geschlossen.
Двери с шипением закрылись, толчок, за окнами замелькали столбы перрона –и они вылетели на свет. Тут тоже столбы и все быстрее, но уже линий электропередач.

За спиной захлопнулись двери, все сильнее застучали колеса. Сергей бросил взгляд на часы.
-Тридцать пять минут.
Алена повернула голову, вскинула брови.
-Что?
-По расписанию, говорю, прибыли.
-Ах, да, -оглядываясь по сторонам, подтвердила девушка  несколько рассеяно. –А как же… С этим здесь строго.
Сергей развернул карту, ветер трепал края, норовил вырвать. Мелкие буковки прыгали, словно норовистые лошади, толкались, вставали на дыбы.
-Где, говоришь, твой приятель обитает?
-На Перласгассе.
Сергей вертел карту, хмурился.
-Где же это… Черт ногу сломит в этих гассе да штрассе. Понапридумывали на наши головы.
-Такси!
Сергей вздрогнул от истошного крика, оглянулся на визг тормозов. Алена уже подбежала к желтому мерсу с надписью: «TAXI 40100» -во весь борт, что-то говорила. Сергей медленно свернул карту, наблюдая за ними. Водитель морщил лоб, вслушивался, потом закивал, расцвел в улыбке, сверкая золотым резцом:
-Ja, ja, sehr gut. Setzen Sie sich doch.
Алена обернулась, довольная до нельзя, помахала рукой:
-Сережа, поехали. Он довезет.
Сергей открыл заднюю дверцу –Алена юркнула, улыбаясь хитренько, словно лисичка. Захлопнув дверь, он обошел машину, сел рядом с водителем. Тот нажал на кнопку –табло на счетчике обнулилось, оглянулся.
- Bitte Schnallen Sie sich an, bitte, Riemen.
-Что? –не понял Сергей и махнул рукой. –Езжай, езжай. На этот, как его…
-На Перласгассе. –подсказала Алена.
-Во-во, при на него, на гассе.
-Ja, ja,-закивал водитель и показал на торчащую у изголовья пряжку,- riemen.
-О господи, -Сергей возвел очи к горе, перетянул ремень через грудь. –Что за трусливая нация… -он повернулся в кресле. –Ален, накинь, а то у него колеса не двигаются. Проскальзывают…
Алена улыбнулась, застегивая ремень, сообщила с намеком:
-Немцы называют это просто благоразумием.
Сергей хмыкнул, проворчал:
-Боюсь даже представить, как здесь относятся к русским.
-И правильно делаешь, -подтвердила Алена с насмешкой. –В некоторых случаях незнание языка –совсем не минус.
-Ну, да, -буркнул Сергей, -страусом жить в общем-то неплохо. Во всяком случае, пока какой-нибудь извращенец мимо не будет проходить.

Глава 20.

Алена стукнула тяжелой позолоченной ручкой по толстой дверной пластине того же цвета. Тишина. После двух ударов за дубовой дверью послышались шаги, приблизились. Тишина на несколько секунд, затем дверь отворилась. На пороге женщина лет пятидесяти. Волосы цвета переспелой пшеницы кудрявятся до плеч. Голубые глаза, такого же цвета джемпер скрыт под белым фартуком с фиалками. Женщина вытирала руки полотенцем, лучистые глаза перебегали с лица Сергея на Алену и обратно. 
-О, какая встреча… -с легким акцентом воскликнула она, неуверенно улыбаясь. –Алена? Что вы здесь делаете? У вас снова документы украли?
Девушка несколько скованно рассмеялась.
-Вы почти угадали, мэм.
Женщина всплеснула руками.
-Ох уж эти иностранцы, -возмутилась она. –Никогда еще такого не было. Наводнили всю Европу так, что на улицу выйти страшно. И куда только полиция смотрит?
-У вас очень толерантное руководство, -дипломатично заметил Сергей. –Заботиться о тех, кто потерял кров, весьма благородно.
Женщина отмахнулась.
-Глупости, -сообщила она безапелляционно. –Если бы союзнички не развязали войну в их странах, не было бы и беженцев. Ну, скажите, кто в здравом уме бросит дом, чтобы идти, непонятно куда, не зная, как примут, основываясь только на призрачных надеждах?
Сергей развел руками, сообщил ошеломленно:
-Простите. Вы правы. Я как-то даже не посмотрел с этой стороны. Про это же и не говорят даже.
-Не удивительно, -ответила женщина. –Если бы говорили, то пришлось бы взять ответственность на себя. А так, мол: «Никто вас сюда не звал. Так что, если что не так, не жалуйтесь. И вообще отправляйтесь на все четыре стороны. Куда? А куда хотите. Только чтоб здесь духу вашего и не было». –Вот такая доброта у нас, милок. –она засуетилась, торопливо отступила в сторону. –Да что ж это мы на пороге... Проходите скорей в дом. –она провела их по коридору, махнула направо, а сама заторопилась дальше, откуда слышалось скворчанье, волнами накатывали мясные запахи. -подождите в гостиной, а я на кухню. Пирог почти готов.
Сергей втянул воздух, сообщил медленно:
-Пахнет здорово.
Женщина заулыбалась, сообщила гордо:
-Когда попробуете, еще не то скажете. Кто ел пироги тети Марты, уж никогда их не забудет.
Женщина уже скрывалась в дверях, когда Алена окликнула:
-Простите, но Питер…
Та махнула рукой неопределенно куда-то в сторону:
-Он на винодельне, но к ужину обещал быть. Располагайтесь пока. Там телевизор, интернет…
Они прошли в гостиную. Огромное панорамное окно в зал, раздвижные стеклянные двери. За ними деревья, зелень, куча цветов, по кустам прыгают какие-то птахи. За деревьями подернутые белесой дымкой виднеются где-то вдалеке массивы покрытых зеленью гор. Прямо посреди помещения огромный кожаный диван, две подушки. В метре столик из полированного дерева. За ним пара кресел из той же коллекции, что и диван. На столике ваза с фруктами, пульт. Алена плюхнулась на диван, цапнула пульт. На стене ожил ЖК-экран метра два в поперечнике: по саванне, взбивая пыль, пронеслось стадо зебр. За ними плавно, будто плывет в воздухе, стелился над землей гепард. Он настиг задних. Зебры бросились врассыпную, но не у всех это получилось одновременно хорошо. Одна закувыркалась, гепард сверху, зубы сомкнуты на шее.
-А вот и я, - с подносом в руках вошла улыбающаяся Марта. –Правда, быстро?
-Нет слов, -заверил Сергей, вскакивая с дивана. Он протянул руки. –Давайте помогу?
-Нет, нет, -ответила женщина строго. –Горячо -я сама. Отодвинь-ка фрукты.
-Да, да, конечно.
Женщина поставила пирог посреди стола, сообщила с довольной улыбкой:
-Вы пока потерпите, а я за ножом схожу. –Раздался стук в дверь, женщина встрепенулась. –А вот и Питер. Пойду открою.
Она убежала, а Сергей опустился на диван, покосился на Алену. Та отвела глаза, нервно улыбнулась. Из коридора донесся скрип, звук поцелуя.
-Привет, мам.
-Здравствуй, сынок. Иди скорее мой руки. Да поторопись, а то пирог стынет.
-Мам, -протянул тот в ответ несчастливо, - я перекусил по дороге.
-А для кого я стряпала? К тому же у нас гости. Неужели ты не составишь им компанию?
-Гости? –насторожился ее собеседник.
-Помнишь ту симпатичную девушку из России? Ты мне про нее еще все уши прожужжал? Какие у нее глазки, какие волосы, а уж коралловые губы и вовсе кого угодно могут свести с ума.
-Маам!
Сергей хмыкнул, вскинув брови, покосился на Алену. Та сидела пунцовая, как роза, с особым вниманием рассматривала какую-то хохлатую пташку за окном. Та покачивалась на яблоне в паре метров от дома, старательно выводила незамысловатые рулады.
Шаги приблизились, в дверях остановился среднего роста мужчина в вельветовом пальто. Лет тридцати с бородкой, каштановые волосы до плеч, слегка волнистые на концах. Умные голубые глаза взглянули с волнением, улыбка медленно погасла.
-Здравствуй, Хелен. Здравствуйте, мистер…
-Сергей, -Сергей привстал.
-Приятно познакомиться, -кивнул мужчина и слегка поклонился. –Петр Раджевский к вашим услугам. –он снял плащ, небрежным движением кинул его на спинку кресла. Сев, он закинул ногу на ногу, сплел пальцы на колене. –Итак, чем обязан?
Женщина, что все это время стояла с хитрым видом в дверях, замахала руками:
-Нет, нет, никаких дел! Все после ужина.
Питер развел руками.
-Ничего не поделаешь: тут спорить бесполезно. –он взял в руки нож, аккуратно разрезал пирог на двенадцать частей. –Ну-с…
Сергей с Аленой заулыбались, придвинулись к столу.
После ужина Алена вызвалась помочь в уборке, но Марта категорически отказалась.
-Здесь и одной на пять минут. Отдыхай, милая: устала, поди, с дороги.
-Немножко, -Алена слабо улыбнулась. –Спасибо.
Питер кивнул на окно:
-Как вы насчет подышать свежим воздухом?
-Весьма даже за, -сообщил Сергей и посмотрел на Алену. Девушка пожала плечами. –В общем не против.
Мужчина раздвинул двери. Подождав, когда все выйдут на веранду, плотно закрыл. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку сигарет, протянул Сергею:
-Курите?
-Нет, нет, -Сергей вскинул руки. –Бог миловал.
Питер криво улыбнулся, прикурил сигарету.
-Повезло. –он защелкнул зажигалку, сунул ее в карман брюк. -А я все никак не могу бросить. –Питер облокотился на деревянное ограждение, выпустил струю дыма в листву придвинувшейся к самой веранде яблоневой ветки. –Что ж… Все условности соблюдены. Так что с чем, так сказать, пожаловали?
Сергей взглянул на Алену. Та мигнула, передавая возможность вести разговор ему. Покосившись по сторонам, Сергей сообщил приглушенным голосом:
-Некоторые обстоятельства побуждают нас покинуть страну, как можно быстрее, и без фанфар. Понимаете?
Стряхнув пепел на газон, Питер затянулся с прищуром, сообщил хрипловато:
-Еще бы. Иначе вряд ли вы обратились бы ко мне.
-Вот-вот, -закивал Сергей. –Алена сказала, что вы можете помочь…
Питер покачал головой, вскинув брови. Он крутил пепельницу в руках.
-Возможно. Что конкретно вас интересует?
-Нам нужны новые паспорта и билеты. Скажем на Гавайи.
-Билеты –без проблем. А вот паспорта…
-Мы все компенсируем, -заверил Сергей.
-Да, конечно, -Питер выпустил пять дымовых колечек. Затушив окурок, отправил его щелчком в сад. –Но что-то полиция засуетилась. И спецы так и крутятся, так и крутятся. Опасно…
-Сколько? –прямо спросил Сергей.
-Ну.., -Питер задрал голову к золотистому потолку, покрутил пальцем, словно размешивает мартини в перевернутом вверх дном стакане. –С учетом стрессовой ситуации, возросшего количества терактов, особой спешки и повышенного  спроса … Две тысячи.
-Две? –бокал с вином выскользнул у Алены из рук. Сергей в одно мгновение оказался рядом, успев перехватить его у самого пола, аккуратно поставил на перила. Девушка смотрела на насторожившегося хозяина с отвисшей челюстью. –У вас же дефляция. Так откуда же такие цены?
-Кхм, -Питер кашлянул, пригубив вино, сообщил осторожно. - В таких ситуациях все берут повышенную цену. К сожалению, я –не последняя инстанция.
-Но все же,-не унималась Алена, - две тысячи за двух человек…
Питер хмыкнул, взгляд стал острым, словно из глубины омута смотрел ерш.
-Это за одного. –И предваряя вопрос, добавил. –С учетом скидки, как старым знакомым.
Алена закрыла рот, беспомощно посмотрела на Сергея. Тот нахмурился, что-то прикидывая, затем решительно кивнул.
-Договорились.
-Что ж, -Питер улыбнулся, протянул руку. Они обменялись рукопожатиями. –Половину сейчас, а остальное после получения документов.
-Идет, -Сергей отсчитал купюры, протянул Питеру.
Тот взял, проверив, сунул в пиджак.
-Теперь небольшая техническая операция, -он поманил их в дом. Они миновали гостиную, поднялись по лестнице на второй этаж мимо портретов в тяжелых позолоченных рамках. –Это мой кабинет. Проходите.
Питер прошел к установленной на треноге фотокамере, по пути ткнув кнопку включения компьютера. Зашелестело, одновременно вспыхнул свет. Прожектор под потолком осветил установленное в углу светло-голубое полотно два на два метра, стул перед ним. Питер указал на стул.
-Присаживайтесь.
Сергей мотнул головой.
-Давай сперва ты.
-Нет, я чуть попозже, -Алена подбежала к зеркалу, начала вытаскивать какие-то баночки, толстые карандаши. Словно по волшебству, в правой руке возник тюбик с помадой. –Фоткайся.
-Ох, уж эти женщины, -Сергей закатил глаза. –Мы же не на бал собрались.
-Ну, и что? – отпарировала девушка. Свернув губы колечком, Алена сосредоточенно водила по ним розовым цилиндриком. Промокнув их так, что все трещинки заполнились, она с довольным видом принялась за ресницы. Те на глазах удлинялись, превращаясь в нечто вроде крыльев бабочки. –Я не хочу выглядеть растеряхой. Нигде и никогда.
-Пусть даже этот паспорт всего на пару дней?
-Да хоть на пару часов, -ответила та с вызовом.
Сергей не нашелся, что сказать. Пригладив волосы, он сел на стул.
Питер заглянул в камеру. Длинный объектив выдвинулся на пару сантиметров, затем наполовину влез обратно.
-Улы-бо-чку…
Сергей растянул губы. Щелчок, вспышка. Питер подошел к компьютеру, подвигал мышкой. На мониторе появилось лицо Сергея. На губах блеклая улыбка, а в глазах тревога. Питер помял подбородок, оглянулся.
-Что-то вид у вас больно озабоченный. Может, переснимем?
-Да, Сережа, -подтвердила Алена, –не похоже, что ты предвкушаешь близкий отдых на Гаити.
-Какой уж тут отдых, -проворчал Сергей, разминая грудную клетку. –Что-то у меня хреновое предчувствие, господа… И дамы.
Алена с Питером переглянулись, девушка затараторила:
-Ну и ладно, ничего страшного. Чуть чего, скажем, что боишься летать.
-А тут еще эти ужасные теракты, эти сотни погибших невинных людей, -поддержал Питер и передернул плечами. –Бррр… Если честно, все эти страсти и самого заядлого воздухоплавателя заставят нервничать. Я знаю по крайней мере человек пять, которые раньше по несколько раз в неделю летали на самолете. Так вот: теперь кроме поезда и автомобиля, только лишь пешком.
-Самый надежный вид транспорта, -совершенно серьезно заверила Алена.
-Да ладно вам, -Сергей криво усмехнулся. –Я в самом деле боюсь летать. Хоть по статистике авиатранспорт -и самый безопасный из всех средств передвижения. Но, как подумаю, что подо мной пустота, нет опоры, холодный ужас сковывает члены. Аж мухи черные летают.
-Сочувствую, конечно, но что же делать?.. -задержав дыхание, Питер сплел пальцы. Посмотрев на Алену, выпустил спертый воздух. –Вы готовы?
-Да, да, -затараторила девушка, обмахивая губкой мордочку,- только носик напудрю. –Она вскочила, с сияющим лицом вытянулась по швам. –Ну, вот и все. Как я вам?
-Вы просто бесподобны! –с благоговейным восторгом выдохнул Питер. –Позвольте вашу ручку.
Алена засмеялась, закидывая голову, приняла предложение. Ведомая Питером, девушка плавно, словно в танце, прошествовала мимо кисло улыбающегося Сергея, грациозно опустилась на стул. Хозяин отбежал, как дрессированный пудель, тот так, то эдак вертелся перед фотоаппаратом:
-Мадам, поверните, пожалуйста, голову направо, выпрямите спинку. Хорошо. А теперь поверните голову налево и чуть-чуть наклоните. Закиньте ногу на ногу…
Сергей поморщился, проворчал:
-Зачем? Все равно видно только лицо и плечи.
-Оо, -Питер вскинул указательный палец, помахал им перед носом. –Вы даже не представляете, насколько сильно связана поза с общим настроением. Сейчас закончу, увидите. Еще: «Спасибо», -скажите.
-Хорошо, -Сергей дернул плечами, -делайте свое дело. Вам лучше знать.
-Правильное решение, -Питер расцвел, -у-лы-бо-чку!
Алена раздвинула пунцовые губы –зубы блеснули, словно две нити жемчуга. Вспышка. Девушка скосила глаза. Питер загородил экран.
-Нет, нет, не смотрите. Сейчас чуть обработаем. Так, а теперь так, -он отошел в сторону.
Сергей почувствовал, словно получил копытом под дых, стоял и глотал плотный как кисель воздух Алена счастливо завизжала, захлопала в ладоши.
-Пьер –вы гений!
Хозяин прижал руку к груди, с довольной улыбкой поклонился.
-Моих усилий здесь лишь малая толика: убрал пару теней, добавил света. Но розу не заменить крапивой, как ни старайся, под каким солнцем ни расти. –он посмотрел на Сергея, сказал предельно серьезно. –Вам повезло: такие женщины с неба не падают. Цените это –и она вам подарит то счастье, которого не отыскать ни под землей, ни на небесах.
-Пьер, что вы такое говорите!? –воскликнула пунцовая, словно мак девушка. Румянец перетек на шею, запылали уши, заалели волнующиеся полушария груди. –Не богохульствуйте.
Она смущенно улыбалась, в глазах смятение. Питер развел руками.
-Кто-то за любовь и гроша ломаного не даст, а кто-то готов отправиться за нею хоть в ад. -он грустно улыбнулся. –Я всего лишь сказал то, что думаю, не более того.
-Кхм, -Алена кашлянула, прерывая неловкую паузу, натянуто улыбнулась. –Фото у вас есть. От нас что-то еще нужно?
-Нет, -ответил Питер, не глядя на них. Он придвинул стул, взял мышь. –Сейчас отправлю, а дальше дело техники.
На экране открылся почтовый агент. Питер прикрепил их фотки, написал сопроводительное, щелкнул –письмо улетело кувырком в голубое небо. Питер развернулся, на губах уже прежняя умеренно веселая улыбка, голос предупредительный, как у метродотеля:
-Вот и все: утром вы получите паспорта, билеты –и.., -закончил он приподнято.- Привет, Гавайи!
Алена засмеялась, Сергей сдержанно улыбнулся. Питер достал из небольшого бара бутылку вина, взглянул через нее на свет. Солнечные лучи с трудом пробили толстое зеленое стекло, высветив нечто, напоминающее гранатовый сок.
-Я думаю, за такое нужно выпить. Как вы на это смотрите? –Пьер щелкнул пальцами по этикетке, сообщил с гордостью. -Из собственного виноградника. Тридцать лет выдержки. Это первое вино, которое мы сделали с отцом. В процессе создания которого, он доверил мне пятилетнему малышу поучаствовать.
-И как? –поинтересовался Сергей.
-Еще никто не остался равнодушным, -заверил Питер.
-Что ж. Я за, -Сергей тряхнул головой, посмотрел на Алену. Та кивнула.
Пьер откупорил –по комнате сразу потек пряный и очень приятный аромат. Пьер закрыл глаза, провел бутылкой перед носом, сообщил после паузы:
-Да-а-а. В тот год мы явно были в ударе. Я делаю очень хорошее вино, как и отец. Нас очень ценят. Но такого… Такого уже не получалось. –он открыл глаза, разлив по бокалам, добавил раздучиво. –Не знаю, в чем дело. Может быть, солнце в том году светило по-особому или еще что-то, но факт остается фактом –в радиусе сотни километров вы ничего подобного больше не попробуете. Ах да, буквально секундочку. –он метнулся к дверям, крикнув на ходу. –С ним очень неплохо лимончик идет.
Сергей проводил его взглядом, повернулся. Алена с обворожительной улыбкой протягивала бокал. Сергей взял, бокалы тонко прозвенели, стукнувшись краями. Во рту приятно покалывало, в голове даже посвежело. За спиной послышались торопливые шаги. Сергей развернулся. Питер спешил с подносом, на котором аккуратными дольками располагались три лимона.
-О, вы уже, -с явным огорчением выдохнул он.
-Не утерпели, -признался Сергей. –Запах просто невероятный. А вкус вообще божественный. Но ничего, мы еще не все выпили–так что не пропадет. Ха-ха! –Сергей отправил пару долек в рот, сделал большой глоток. –Уммм! Действительно, нечто.
Питер бросил быстрый взгляд на Алену. Та с загадочной улыбкой на пунцовых губах допивала мелкими глоточками вино, не спускала глаз с Сергея. Тот блаженно улыбался. Придвинувшись к Пьеру, обнял его за плечи, сообщил счастливо:
-Все-таки, здорово, Петруха, в чужой стране встретить родное лицо. Поверишь ли, но слова знакомого не услышишь. Словно на Марс попали. Так хреново было. И тут ты. Словно свет в окне. Нет, правда. Я не настолько пьян. Просто чертовски рад.
Питер натянуто улыбнулся, похлопал легонько Сергея по лапище.
-А уж как я рад.
-Сережа, -Алена приобняла Сергея, намекнула довольно таки прозрачно. –Нам рано вставать, а нашему хозяину еще работать, чтоб мы встали чуть свет и сделали это не напрасно.
Подвигав бровями, сделал Сергей тяжеловесный вывод.
-Ты права, Солнышко. Отчаливаем. –он оттолкнулся от стола. В обнимку с Аленой он направился, покачиваясь к дверям. –Аривидерчи.
-Приятных сновидений, -пожелал Питер напоследок.
-И вам, ха-ха, тем же концом по тому же месту!

Глава 21.

Тело налито тяжестью, словно вылакал ведро ртути. Толком не шевельнуть ни рукой, ни ногой: куда ни поверни, чем ни двинь, Сергей повсюду встречал мягкое, но непреодолимое сопротивление. С каждым мгновением он все глубже опускался в вязкую янтарно-полупрозрачную патоку. Светлое пятно далеко вверху то приближалось, то отдалялось настолько, что он оказывался в полной темноте. И ни звука, только невнятное бульканье, гул.
Время от времени в этой полынье на грани реальности проступали какие-то пятна. Одни похожие на… На что же?..  Другие на … Что-то другое. В голове все путалось, мысли переползали одна через другую, пожирали друг друга, не успев родиться. Он ворочался, словно сом в иле, испытывая смутное чувство раздражения и желания. Нет, не желание… Побуждение, слабый намек на побуждение, позыв. Куда-то идти… Что-то делать… Или нет… Не знаю… Но кажется, ответ где-то там, наверху, где время от времени проступает что-то зеленое. Почему зеленое? –всплыла странная мысль. -Должно быть синее, как безоблачное небо. -И эта мысль встревожила, внутри что-то толкнуло –бух, бух..- он ощутил, как сердце проснулось, стукнуло пару раз неуверенно. Сперва медленно-медленно, словно царь-колокол, затем все быстрее, быстрее…
Сергей дернулся вверх –пятно поплыло навстречу. Сперва медленно, затем все быстрее и быстрее, постепенно раздвигаясь в стороны, становясь прозрачнее. Неясный гул с бульканьем образовал гроздья звуков, они начали всплывать вместе с ним наперегонки, будто пузырьки в кипящей воде, в ноздри заполз запах крепкого кофе.
Сергей дернул носом, с усилием раздвинул чугунные веки. В глаза словно песка насыпали. Он  тупо смотрел на полукруглый свод метра четыре в диаметре. Наклоненное кресло под ним слегка тряхнуло. Сергей повернул глаза вправо –в овальном окошке иллюминатора неистово сиял, сыпал искрами раскаленный добела диск. Налево еще ряд кресел, за ними голубая вереница иллюминаторов.
Голова кружилась, глаза начали слезиться. Он хотел поднять руку, но тело не слушалось. Такое ощущение, словно попал в жидкий пенопласт. Тот застыл, приняв соответствующую форму, и теперь ни туда, ни сюда. Сергея пробил холодный пот. Он опустил взгляд. Нет, ни ноги, ни руки не связаны, ладони свободно лежат на подлокотниках. Только на сгибе левой руки прилеплен пластырь. Из-под него тянется трубочка к капельнице, подвешенной к спинке соседнего кресла. Внутри колбочки повисла, постепенно увеличиваясь, желтоватая капелька. Хвостик истончился –жидкость в трубочке сдвинулась на миллиметр. В голове тут же помутнело, перед глазами поплыли серые тени, звуки смешались, понеслись водоворотом.
Сергей зажмурился, с усилием вернулся в реальность. Капля только нарождалась. Значит, если судить по скорости роста, у него где-то около минуты. За спиной слышались возбужденные голоса, смачные шлепки по столу.
-Валет! –крикнул кто-то азартно.
-Ха-ха! Засунь своего вальта, знаешь куда?
-Куда? –с угрозой поинтересовалось в ответ.
-В анус по самые бэцалы!
-Но-но, поговори еще у меня, -проворчало угрюмо, -выкладывай, что там у тебя.
Шлепок, тут же взревело по меньшей мере на три голоса, среди них послышался женский смех.
-Король!
-Ах, ты ж шулер! Да я тебя!..
-Петрович, ты чего? –с ноткой обиды спросил его напарник. -Да я ж не в одном глазу.
-Я тебе вполне верю.
-Правда? –с некоторым удивлением осведомился оппонент.
-Конечно, Колек, конечно, -ответил Петрович ласково, а потом рявкнул так, что стекла зазвенели.  –На кой хрен тебе глаз, когда полные рукава козырей!?
Сзади заржали, словно стадо жеребцов. Когда чуть утихло, через смех прорезалось властное:
-Вы тут разбирайтесь, а я пойду проверю, как там наша спящая красавица поживает.
-Денис Сергеевич, -послышался жалобный голосок, от которого в сердце защемило, -да что с ним случится? Спит, как младенец. А без вас эти наглые морды вовсе распоясаются.
-Жизнь, старлей, это совсем не игра, -донеслось в ответ строгое. –Рестартиться не получится.
-Да, я знаю, но…
-Никаких «но». Да и надо же балласт сбросить на наших вероятных противников.
-Ха-ха, хо-хо, -заржали в ответ и тут же начали подавать советы. –Цельтесь получше, товарищ полковник. А у него самонаводящееся. Ха-ха! Последней модификации.
-Смейтесь, смейтесь, -проворчало в ответ. –Посмотрим на ваше настроение после того, как в казарму вернемся. Сто кругов по плацу. А как языки вывалятся –сортир вылизывать, пока не заблестит, как китайский мандарин.
-Товарищ полковник, за что!? -взвыло обиженное. –Денис Сергеевич!
-Ага, -со злым удовлетворением констатировал он. –По-другому запели. То-то же.
Шаги начали приближаться. Глаза Сергея не отрывались от набухающей капельки. Внутри каждой клеточки бегали тысячи мурашей. Он чувствовал, что сознание очищается, мышцы наливаются силой: вот шевельнулся один палец, второй.
-Это еще что за черт!? –шаги за спиной перешли в топот. –Тревога! Все ко мне!
Там заматерилось на все лады, зазвенело, грохнуло, послышался топот еще по крайней мере трех человек. Даже если бы не услышал, то почувствовал: салон дрожал, а вместе с ним дрожало и кресло: похоже, что аргументы приближались весьма серьезные.
Сергей, наконец, почувствовал свое тело. Мириады мурашей вонзили свои жвалы в нервные узлы, его словно облили кипятком. Тут вместе с топотом в поле зрения появился Метелин. Его пронесло по инерции, левой рукой полковник ухватился за кресло, а правая протянулась к колесику на капельнице.
-Прекрасная погода, товарищ полковник, не так ли? –осведомился Сергей крайне вежливо сквозь стиснутые зубы.
-Что? –Метелин на секунду застыл.
-Говорю, -пояснил Сергей и саданул его обеими ногами в живот, -самое время для полетов.
Что примечательно, полковник ничего особенного не ответил, перелетая через проход. Видимо, обдумывал. Ведь такой серьезный человек не станет говорить то, что приходит в голову первым. Метелина впечатало в потолок, затем он свалился безвольной куклой на крайнее у окна кресло. Сергей перекатился в проход, выдергивая на ходу иглу из вены, подхватил выпавший из руки Метелина пистолет, направил вперед. В трех шагах застыли двое амбалов в пятнистой униформе и миловидная девушка с огромными неправдоподобно зелеными глазами и огненно-красной копной. Руки спецназовцев разведенны с растопыренными пальцами в стороны, зубы оскалены.
-Всем назад, -процедил Сергей сквозь стиснутые зубы. Его раскачивало из стороны в сторону, все тело кололо, ноги подкашивались, а руки с трудом удерживали пистолет. –Кто приблизится хоть на миллиметр –труп. Оружие положите на пол, пните ко мне.
-Эй, парень, не делай глупостей. Куда ты отсюда денешься? –осторожно сказал бритый мужик с нашивками майора.
-Заткни пасть, -борясь с головокружением, прорычал Сергей. –Делай, что говорят.
Они переглянулись, медленно отступили на шаг, замерли, затем синхронно наклонились, положили пистолеты, так же синхронно двинули ногами. Сергей запнул пистолеты под кресло к дальней стенке, показал стволом на кресла.
-Садитесь. Наручники есть?
-Да, -нехотя ответил здоровый, как горилла мужик. Его маленькие голубые глазки неотрывно следили за Сергеем из-под тяжелых надбровных дуг. –Послушай, парень, зря ты это делаешь. Мы не желаем тебе зла.
-Да неужели? –Сергей саркастически усмехнулся. –Это смотря под каким соусом подать, вивисекторы чертовы. Пристегивайтесь, если не хотите стать овощами. На всю оставшуюся жизнь. –Сергей перевел горящий взгляд на девушку, рыкнул. - Эй, мадам, этих бугаев пристегни сперва.
Девушка посмотрела как-то странно, замедленно сняв с поясов охранников браслеты, защелкнула их на ручках кресел. Сергей кивнул ей.
-Садись, –он пристегнул ее так же, подергав, засунул пистолет за пояс. Осмотрев, как связаны спецназовцы, сообщил удовлетворенно. –Так-то лучше.

В салоне откуда-то сверху щелкнуло –Сергей резко обернулся на полусогнутых, взгляд метнулся по сторонам, вверх-вниз.
-Что случилось? –донеслось сверху механическое. –Товарищ полковник, все в порядке?
Сергей выпрямился, расправив костюм, пожал плечами.
-Да. –ответил он небрежно. -А в чем дело? Что-то подозрительное заметили?
-Не то, чтобы увидели… Звуки какие-то странные.
За спиной зашебуршились, майор открыл рот... Сергей двинул бровью –здоровяк обмяк, захрапел, запрокинув голову на спинку кресла.
-Партия интересная получилась, пояснил Сергей.
-А где наш…
-Петрович в туалет повел. Увы, памперсов не захватили.
Второй спецназовец таращился на спящего товарища, потом перевел дикий взгляд на Сергея, вздрогнул. Отличить того от Метелина можно было разве что с помощью ДНК-экспертизы.
-Да, -хмыкнуло в приемнике. –Петровича увидишь –не только описаться можно...
-Это точно, -усмехнулся Сергей.
-Все без изменений, курс прежний? –поинтересовался пилот.
-Да, конечно, -Сергей сел напротив спецназовцев, перекинул ногу на ногу. –Мексика.
-Так точно, товарищ полковник.
Щелкнуло. Второй спецназовец сглотнул, спросил сбивчиво:
-Товарищ… Ээ…
-Полковник, -благожелательно напомнил Сергей.
Сержант покосился на перегнутого в углу, словно сломанная кукла, Метелина, сказал с усилием:
-Товарищ полковник, но мы не долетим до Москвы, если этим путем двинемся.
-Не принципиально, -Сергей пожал плечами. –До границы дотянете –и то ладно.
-А вы?
Сергей взглянул на него остро, сообщил медленно:
-Не думаю, что это должно вас интересовать. Не так ли?
Спецназовец пожал плечами, отвел глаза.
-Ну, вот и хорошо. Где парашюты?
-Их нет, -ответил сержант твердо.
Сергей вскинул брови.
-Да неужели?
-Так точно. Мы не планировали катапультироваться.
Сергей покосился на девушку. Та завела очи к горе. Сергей хмыкнул, спросил с усмешкой:
-Ты случайно в КВН не выступал?
-Нет, -сообщил парень и спросил с недоумением. –А что?
-Если б все планировали умирать сегодня, кто б и рождался? –пояснил Сергей ласково. - Конечно, этого никто не планирует, кроме суицидников. Однако, в некоторых случаях, когда вероятность велика, это допускают, а значит, могут приготовиться. К примеру, с твоей профессией без завещания не обойтись. Как у тебя с этим? Составил?
-Не понимаю, о чем вы, -упрямо сказал спецназовец.
-Хорошо, -Сергей вскинул брови, расстегнул наручники. Сержант потер запястья, смотрел с недоумением. –А теперь ищи, бобик, ищи.
Спецназовец упал на четвереньки, высунув язык, интенсивно двигал задом. Будь хвост, оббил бы все бока. Он интенсивно дышал, смотрел с любовью и обожанием. Сергей поднял ладонь до уровня груди –Сержант подпрыгнул на всех четырех, лизнул руку. Девушка хихикнула, сморщилась, словно съела лимон.
-Вперед, бобик, вперед, -сказал Сергей повелительно. -Ищи парашюты.
Сержант ринулся по проходу, уткнув нос в пол. Побегав туда, сюда, начал прыгать около входа в туалет, оборачиваясь, гавкать:
-Ав, гав, ав!!!
Сергей подошел, потрепал сержанта по бритому затылку.
-Фу-фу, тихо. –на первый взгляд стена совершенно ровная. Он оглядел ее предельно внимательно, посмотрел на потолок, на пол, сказал раздраженно. –Что за ерунда? –сержант вертелся рядом, дышал тяжело, словно пробежал с десяток миль в полном боекомплекте. –Ладно, бобик, давай, покажи класс.
Сержант счастливо взвизгнул, подпрыгнув на всех четырех, ткнулся носом в отражение лампочки. Щелкнуло, с негромким жужжанием панель отъехала в сторону. Внутри десять рюкзаков с лямками. Сергей усмехнулся, почесав сержанта за ухом, сказал благожелательно:
-Молодец, бобик. Беги на место.
Сержант убежал вприпрыжку, перемахнув спинку, очутился в кресле. От переизбытка чувств сержант лизнул девушку в нос. Та завизжала, захохотала, отворачиваясь. Сергей сел напротив, прикрикнул весело:
-Фу, бобик, фу. У нее там неизвестно какие микробы -заразишься еще.
-Какие еще микробы!? –возмутилась девушка.
Сергей усмехнулся. Пристегнув вертящегося как юла сержанта, спросил, морща лоб:
-Или оставить его, как есть? -он поднял глаза на девушку. –По-моему, он вам так больше нравится. Не так ли?
-Да, он забавный, -девушка улыбнулась. –Только все таки верните лучше сержанта, пока метить не начал. Собак же выгуливать нужно, поить, кормить.
-Пожалуй, -Сергей вздохнул, щелкнул пальцами. –Прощай, бобик.
Сержант прекратил вылизывать себе ногу, медленно выпрямился в кресле, осторожно посмотрел направо, налево, встретив смеющийся взгляд девушки. Он кашлянул. Заметив парашют, сержант вздрогнул, глаза вильнули из стороны в сторону.
-Откуда? – прохрипел он.
-Спроси старлея, -посоветовал Сергей дружески. –Я думаю, она расскажет. Со всеми подробностями.
Сержант посмотрел на девушку вопросительно. Та поморщилась, наклонилась к его уху. По мере того, как рассказывала, сержант сперва краснел, затем смертельно побледнел, в глазах поселился дикий страх. Он несколько раз сглотнул, кадык дернулся из стороны в сторону. Сержант покосился на майора, толкнул в бок. Тот всхрапнул, открыл затуманенные глаза.
-Ты чего?
Сержант наклонился к его уху, спросил шепотом:
-Что-нибудь видел?
-Чего? –майор хлопал глазами, смотрел непонимающе.
Сержант дернул плечом, поморщившись, ответил небрежно:
-Да так. Не бери в голову.
Он нахохлился, сидел, словно воробей на жердочке. Майор потряс головой, сведя глаза в фокус, наклонился к девушке:
-Аленк, -с хрипотцой спросил майор, - че он иголки выпустил? Обидел кто? Не ты случаем?
Девушка помотала головой, открыла рот:
-Нет, просто.., -сержант повернул голову, уставился на нее тяжелым, как наковальня, взглядом. Девушка усмехнулась, показала ему язык. –Хорошо быть кисою, хорошо собакою…
-Алена, -с угрозой прервал сержант.
Но та не слушала, прищурившись, закончила с ехидцей:
-Где хочу, пописаю, где хочу, покакаю.
Майор переводил непонимающий взгляд с одного на другого. Взобравшись при помощи локтей повыше, со вздохом выпрямился:
-Чего-то я не врубаюсь в базар. Что тут стряслось?
Сергей покрутил на пальце рюкзак с парашютом.
-Да вот отыскал.
Майор приподнял брови, покрутил головой.
-Удивительно. Вам повезло. Шкаф не всякая собака отыщет.
Алена хихикнула, сообщила многозначительно:
-Та то простая, а Федор –у нас пес элитный. Спецназ, вперед! С любых высот пометит.
Алена со всеми подробностями в красках рассказала, как происходил поиск. Майор таращился на смурного сержанта, время от времени поглядывая на девушку, качал головой.
-Да.., дела, - он толкнул сержанта плечом. –Ладно, Федор, не горюй. Похоже, что ты мало что мог сделать, -он перевел вопросительный взгляд на Сергея. Тот пожал плечами.
-Хотите попробовать?
Майор малость взбледнул, содрогнулся от загривка до пят так, что наручники зазвенели.
-Нет, спасибо, лучше уж вы к нам. –он почесал колено. –А черт, кусанул кто-то. –майор взглянул на Алену, сообщил на полном серьезе. –В следующий рейс надо бы шампунь от блох захватить. Да побольше, побольше.
Девушка выпятила грудь, сделав вид, что отдает честь, хоть в наручниках это и не просто:
-Есть, сэр! Вам какой: с ополаскивателем или с освежителем?
Майор приподнял левый уголок губ, кивнул налево:
-У сержанта проконсультируйся.
Сержант сидел, опустив голову. Желваки перекатывались под вздутой кожей. Не поднимая глаз, он тихонько поинтересовался:
-Сэр, вам, наверное, небезынтересно будет узнать, как вы здесь очутились?
Девушка насторожилась. Майор посмотрел на сержанта с предостережением. В воздухе заметно сгустилось напряжение. Сергей отчетливо чувствовал страх и ненависть с примесью разочарования. Причем страх больше всего исходил от девушки. Странно…  Сергей развалился на кресле напротив. Закинув ногу на ногу, поглаживая рукой парашют, он пожал плечами:
-Догадаться нетрудно.
Сержант поднял взгляд, внимательно всмотрелся в лицо Сергея.
-Однако, вряд ли вам известно все.
Сергей отбросил парашют, вскочив, заходил взад-вперед. Взгляд сержанта скользил за ним, как привязанный. Сергей дернул плечом, сказал с горечью:
-А надо ли? И так понятно, что опоили. –он скрипнул зубами. –Самый близкий человек. –он тяжело задышал, глаза метнули молнию. –Во всяком случае я так думал. -Сжав кулаки, Сергей ругнулся, шмякнул в переборку. –Дьявол! Что за жизнь!?
Алена вздрогнула, встретив взгляд Сергея, тут же отвела глаза в сторону. Сержант с злобной ухмылкой смотрел на девушку. Та потупилась, делала вид, что ее жутко интересует пылинка на полу. Сержант наклонился к ней, спросил вполголоса, но так, что все слышали:
-Что-то ты неразговорчива, скромница? Или язык проглотила?
-Я, я.., - пролепетала Алена, беспомощно хлопая глазами.
Глава 22.


Сергей отмахнулся, рухнул в кресло.
-Да ладно. Не мучай девушку. Она просто делала свою работу, выполняла приказы.
Сержант усмехнулся. Не обращая внимания на взгляды майора, добавил мстительно:
-Весьма ревностно выполняла. Особенно, если учесть то, что было между вами.
Сергей пожал плечами.
-Забыли. Я не в обиде, -он внезапно насторожился, медленно открыв глаза, перевел взгляд с Алены на сержанта и обратно. –Постой. Что-то я не пойму. Про что это он? Какая еще близость, когда я тебя пару часов назад увидел? Или пока в бессознанке был, ты меня.. того?
Алена помотала головой, покраснев, как вареный рак.
-Тогда в чем дело?
Девушка скривилась, словно съела лимон целиком. Бросив сердитый взгляд на скалящегося сержанта, сказала со вздохом:
-Подойди ко мне.
-Зачем? –не понял Сергей.
-Долго объяснять. Просто подойди.
Сергей пожал плечами, приблизившись, остановился в шаге от девушки.
-Коснись меня.
-Что? –не понял Сергей. Он чуть отступил, спросил настороженно. –А это еще зачем?
Девушка подняла очи к горе.
-О Господи, да не укушу я тебя. Просто сделай это.
Майор переглянулся с оскалившимся сержантом, сказал с предостережением:
-Не стоит этого делать.
Алена бросила на него насмешливый взгляд, затем посмотрела на Сергея с вызовом. Тот пожал плечами, медленно протянул руку. Кончики пальцев коснулись плеча –под ее кожей словно прокатилась волна. Сергей отступил на шаг, рот открывался и закрывался, как у выброшенной на берег рыбы. Перед ним сидела Алена, его Алена. Он зажмурился, помотал головой из стороны в сторону, приоткрыл один глаз.
-Что за наваждение!?
Девушка хихикнула. Сергей нахмурился, обойдя ее справа, слева, спросил с угрозой:
-Что смешного?
-Хи-хи! Видел бы ты свое лицо.
Сергей перевел мрачный взгляд на криво улыбающегося майора, затем на злорадно ухмыляющегося сержанта. Он стиснул челюсти, осведомился с раздражением:
-Не пойму, что здесь смешного. Устроили тут цирк, понимаешь.
Покачав головой, Алена сообщила мягко:
-Это не так.
-А как? –спросил Сергей с раздражением.
-Все по-настоящему.
-Но как такое возможно? –спросил Сергей с сильнейшим недоверием.
Алена улыбалась, неотрывно глядя в расширенные глаза Сергея.
-Да вот так, -она дернула плечами, поинтересовалась независимо. –Думал, один ты такой уникум?
Напряженный взгляд перебегал по лицам троицы. Ищущие пальцы ощутили сзади кресло. Придерживаясь руками, Сергей медленно опустился в него.
- Вообще-то, да, -Сергей нервно усмехнулся. –Вероятность оказаться вместе двум таким практически равна нулю.
Сержант хмыкнул, пробасил издевательски.
-При чем здесь ваши формулы? Программа по выявлению уникумов действует уже полвека. Полагаю, не стоить говорить, для чего их в первую очередь используют?
-Нет, -Сергей скривился. –Как и любые открытия. Вы тоже такие?
Сержант с майором переглянулись, майор покачал головой, взгляд острый.
-Нет, мы только на подхвате. Но, поверь, умеем немало.
Сергей окинул тоскливым взглядом самолет, вздохнул:
-Не сомневаюсь.
Майор крякнул, сдвинул брови. Взгляд стал крайне задумчивым. Он подвигался, сел в кресле поудобнее, проворчал:
-Одного, не пойму: где мы оплошали. Ты не должен был очнуться ни при каких обстоятельствах.
-Почему?
-Да тебе такую дозу давали, -хохотнул сержант, что табун лошадей к Орфею отправить можно.
-Значит, -сообщил Сергей с кривой усмешкой, -я еще тот жеребец.
-Нет, -майор покачал головой, покусывая нижнюю губы. –Нет, тут что-то другое.
-Возможно, -Сергей почесал подбородок. –Меня, словно кто-то позвал. Только и помню что-то зеленое… Словно два изумруда наверху колодца, заполненного водой. А я на самом дне.
Майор переглянулся с сержантом, они синхронно перевели взгляды на напряженную, как струна девушку. Под потолком зашуршало, в салоне раздался кашель, потом из динамика прохрипело:
-Товарищ капитан, подлетаем. До места десять минут.
-Ну, что ж, ребята, -Сергей хлопнул сержанта по колену, сказал с ободряющей улыбкой. –Пора. Не скучайте тут.
Сергей отвернулся, вдел руки в лямки парашюта. Пока застегивал все ремни, сзади донесся странный шум, похожий на звуки борьбы. Сергей с недоумением обернулся. Сержант одной рукой обхватил руки девушки, а майор свободной рукой сжал ее горло. Лицо девушки уже почти посинело, язык вывалился. Сергей прыгнул с места. От удара ноги голова майора завернулась за спину с громким хрустом. Тело враз обмякло, руки разжались. Сержант, выпучив глаза, смотрел на майора, который теперь из такого положения наблюдал за происходящим в корме салона. Сергей отстегнул девушку, оттащив ее в проход, приник ухом к груди –тишина. Он метнул свирепый взгляд на тяжело дышащего сержанта, начал делать девушке искусственное дыхание. Через минуту внутри слабо стукнуло, грудь медленно приподнялась, опустилась. Сергей вытер трясущейся рукой мокрый лоб, сел рядом на пол. Он сам дышал, как загнанный конь. Сергей поднял тяжелый взгляд на сержанта, спросил сквозь зубы:
-Что ж ты, тварь, делаешь? Соратника захотел порешить!?
Сержант скривился в злобной усмешке, сплюнул.
-Сука! Говорил я майору, что бабам веры нет. Так меня не послушал. И что теперь?
-Попридержи язык, урод недоделанный, -предупредил Сергей, прищурившись. –А то вслед за ним отправишься. Какого черта вы на нее напали?
Сержант дернул головой, оскалился.
-Ну, ты, парень, и впрямь придурок. Колодец, изумруды. Топазы, еще, мать твою, скажи. Как мы сразу не доперли, идиоты.
-Ты о чем? –не понял Сергей.
-Эта сука тебе помогла –вот о чем! –злобно гаркнул сержант.
Сергей потрес головой, смотрел ошалело:
-Ты спятил.
-Если бы, -сержант горько усмехнулся, отвернулся к окну.
Рядом зашевелилось, едва слышно прохрипело:
-Он прав.
-Что!? –Сергей воззрился на Алену со смесью изумления и надежды. –Не понимаю.
Девушка устало улыбнулась. Помогая себе дрожащими руками, с трудом села, прислонившись к креслу. Одной рукой она растирала горло с отпечатками пальцев, а второй откинула спутанные волосы с лица. Синюшность уже исчезла, красные пятна на коже медленно растворялись. Она откашлялась, прошептала едва слышно:
-Не лги: понимаешь.
Сергей помотал головой, сообщил с напористой убежденностью:
-Ни капельки. С чего бы тебе это делать? Сперва помогла захватить, а потом освободиться, рискуя получить пулю от своих же товарищей. Глупость какая-то.
Сержант харкнул кровью на ковер, скривил губы в презрительной усмешке:
-Бабы, -выдал он философское. –Их сам черт не разберет. Говорят же, что женщина –это раскрытая книга, написанная на языке, которого никто не знает.
Сергей смерил его насмешливым взглядом, сказал желчно:
-Смотри-ка, лягушка, а разговаривает.
Алена сморщила носик, попросила:
-Перестаньте. Отличие женской логики от мужской несколько преувеличено. –Сергей приподнял брови, Алена же продолжила. –На самом деле все просто: нам надо было покинуть страну, как можно быстрее.
-И что? –не понял Сергей.
-Ближе всех была моя группа, -пояснила Алена.
Сергей переглянулся с сержантом. У обоих челюсти отвисли едва ли не до пупа. Сергей спросил, заикаясь.
-Ты чччтожже решила так нннаш ппобег уссстроить?
Алена засмеялась, глядя на их ошарашенные лица, спросила, лукаво улыбаясь:
-А разве не получилось?
Оглядев разгромленный салон с парочкой трупов, Сергей согласился вынужденно:
-Ну, вообще-то.., если брать в целом…
Алена не отрывала глаз от смятенного лица Сергея. Тот отводил взгляд. Девушка опустила глаза, сообщила со вздохом:
-Ты мне не веришь.
-Нет, -запротестовал Сергей. –Почему же?..
Алена покачала головой:
 -Не веришь. –она посидела так несколько секунд. Подняв глаза, девушка сказала решительно. –Посмотри в меня.
-Что? –Сергей потряс головой. –О чем ты? Я и так с тебя глаз не спускаю.
Глядя ему пристально в глаза, Алена сказала раздельно, чеканя слова:
-Посмотри так, как умеешь только ты.
Сергей отшатнулся, замахал руками.
-Ты что!? Я не могу: это слишком личное.
Сержант переводил непонимающий взгляд с одного на другого.
-Вы о чем?
Алена с Сергеем одновременно повернулись к нему, рявкнули:
-Не твое дело!
Сержант вскинул руки, отодвинулся на полкорпуса.
-Ладно-ладно. Не мое, так не мое.
Сергей с девушкой посмотрели друг на друга. Во взгляде Алены читалась тоска и надежда, доля страха и что-то еще странное и волнующее. Сергей набрал в грудь воздуха, задержал дыхание.
-Ладно. –он выдохнул. -Но смотри: ты этого сама хотела.
-Спасибо, -Алена благодарно улыбнулась, несмело протянула руку.
Сергей легонько стиснул ее пальцы в ладони, прикрыв сверху второй рукой, закрыл глаза.
-Ничего не бойся, -успокоил он. -Это не больно.
-Я верю тебе.
Сергей простоял так не больше минуты, медленно поднял веки. Тревожное лицо девушки осветилось счастьем, из изумрудных глаз выбежали и покатились по щекам две хрустальные капельки. Сергей привлек девушку к себе, поцеловав в макушку, прошептал нежно:
-Прости, любимая, прости…
-Это ты прости. Я должна была сказать.
-Ты не могла, -тихо сообщил Сергей, пропуская меж пальцев рыжие пряди.
-Да, -согласилась девушка, прижимаясь к нему, как вьюнок к дубу.
Под потолком щелкнуло, раздался подчеркнуто-нейтральный голос:
-Мы уже полчаса, как прошли границу с Мексикой. До точки высадки осталось две минуты.
Сергей чуть отвернул голову, сказал громко:
-Все понял. –он поправил парашют, перевел взгляд на девушку. –Ты как? Со мной?
Алена сдвинула бровки, уперла руки в боки:
-Еще спрашиваешь! –она притопнула ногой. –Ты от меня так просто не отделаешься.
Сергей улыбнулся, развернув вокруг оси, хлопнул Алену чуть ниже спины.
-Тогда бегом за снаряжением.
Девушка взвизгнула, улетела, словно включила пропеллер. Сержант проводил ее несколько завистливым взглядом, проворчал:
-Я, конечно, все понимаю, но как же мы?
Сергей пожал плечами.
-Через Мексику летите во Владик: топлива вам хватит.
-А… -сержант явно хотел еще что-то спросить, но Сергей отмахнулся.
-Все бывай. Привет всем передавай.
С Аленой они встретились в корме самолета. По обе стороны деревянные ящики в три ряда высотой, девушка на ходу застегивала ремни. На плечах теплая куртка, бедра обтягивали черные лосины. Сергей покачал головой:
-И когда все успеваешь?
Девушка засмеялась, открыла было рот, но тут замигал красным свет, взвыла сирена. В хвосте на стыке потолка и пола появилась щель, медленно раскрывалась. В нее ворвался ветер, рев. Девушка что-то говорила, но Сергей даже себя не слышал. Он показал на уши, сделав большие глаза, помотал головой. Алена улыбнулась, махнула рукой. В это время корма открылась почти горизонтально, разве что на пару градусов задралась к звездной черноте. Над самым выходом висело табло. На нем вспыхнули цифры: десять, девять…
Сергей дошел до края, оглянулся. Убедившись, что Алена идет следом, разбежался и прыгнул за борт. Вокруг свистело, одежду трепало, ноздри раздуло, как у беременного бегемота.  Полная и пересыпанная кусочками слюды чернота несколько раз поменялись местами. Сергей вытянул вбок левую руку –его повернуло лицом к подмигивающим огонькам. Вправо и вверх удалялся пульсирующий красным огонек с белым прямоугольником. На миг проем заслонила темная фигурка и тут же пропала. Прямоугольник исчез, через пять секунд мимо пронеслось, как торпеда, темное тело, исчезло внизу, сверкнув белозубой улыбкой. Сергей хмыкнул, вытянул руки вдоль тела. Он падал в абсолютную черноту. Казалось, что она охватывает со всех сторон, поднимается, словно цунами, стремясь поглотить.
Через пару секунд он нагнал Алену. Та продавливала воздух, словно падающая с пятиэтажки кошка, разве что вместо визгов на губах играла улыбка,  да и падала она спиной вниз. Сергей растопырился, их руки сцепились. Он спросил взглядом, как она. Алена сделала пальцами кольцо. Сергей кивнул, указал глазами вниз. Они прижались друг к другу, падение ускорилось. Внезапно вокруг замелькали какие-то клочья, сразу стало влажно и трудно дышать. Такое ощущение, словно с бешеной скоростью неслись ко дну Марианской впадины. И звуки такие странные. Похоже на то, как кто-то невероятно огромный ворочался, переворачиваясь с бока на бок, кряхтел, жаловался на жесткую постель.
Через несколько секунд они вылетели под затянутое угольно-черными тучами небо. В паре миль справа толстая, словно старый искрученный болезнями вяз молния прошила соседнюю тучу, отчего чело родоначальницы исказилось мертвенно-желтым, а жертва побагровела. Видимо, от оскорбления. Может, для них это как пощечина. Следом к земле устремился край призрачного полотнища. Не слишком быстро, а так, разве что ненамного опережал. Но, кажется, он еще и приближался. Этого еще не доставало. Сергей повертел головой. Слева быстро надвигалось светлое пятно, чем-то напоминающее в ночи медузу. Во всяком случае так же светилась и протянула во все стороны загребущие лапы трасс, автострад, дорог, пронизанных частой сетью артерий, по которым с совсем не ночной скоростью стройными колоннами сновали светлячки. А может и светлячихи. Кто их отсюда разберет…
Сергей сделал знак –Алена кивнула и дернула кольцо. Девушку вырвало у него из рук, Сергей задирал голову, не отрывая глаз от раскрывающегося парашюта, затем удовлетворенно выдохнув, повторил движение. Его тут же рвануло вверх, крутануло пару раз, но затем выровняло. Он потянул стропу –его чуть повернуло, повлекло к окраине сверкающего мегаполиса, где смутно виднелись в сполохах молний темные бесформенные громады, покрытые мириадами оживших горгон. Через минуту все это бушующее под порывами ветра неистовство надвинулось снизу, распалось на отдельные деревья. Ноги пару раз зацепились, Сергей подергал за стропы, его внесло в проплешину. По бокам мелькали раскоряченные ветки, мощно пахнуло хвоей. Впереди деревья встали сплошной стеной. Сергей чертыхнулся, рванул за стропу, но было поздно: его внесло в переплетение ветвей. Треск, по лицу хлестнуло голой метлой, с истошным карканьем вбок и вверх рванулось что-то черное. Снизу ударило, потом еще, перевернуло раз, потом так треснулся лбом, что из глаз посыпались искры, только ни хрена почему-то не осветили.
Краем уха слышал где-то в стороне треск, потом все затихло. Кажется, на какое-то время вырубился, потому что, когда очухался, по морде через глаз медленно текло что-то теплое. Сергей попробовал языком. Привкус железа. Он помотал головой, потер глаза. Зрение малость прочистилось, да и к темноте глаза привыкли. Над головой шумели ветки, негромко погромыхивало, то и дело сверкало. Его слегка раскачивало из стороны в сторону и вперед-назад. Сергей всмотрелся вниз. До земли метра три. Многовато… Он раскачался, уцепился за ствол обеими руками, обхватил ногами. Отрезав стропа, пополз вниз, прижимаясь щекой к теплому и шершавому. Последние метра полтора рубашка задралась, так что по пузу словно великанской теркой прошлись. Сергей отлепился, повертел головой. За спиной послышался шорох –он резко обернулся. Раздвинув кусты, к нему вышла запыхавшаяся Алена. Глаза обежали его фигуру с ног до головы, девушка с облегчением выдохнула:
-Слава Богу, живой.
Сергей вскинул брови, сказал с некоторым недоумением:
-Ну, да. А что такое?
-Увидела, как ты свалился –чуть сердце не выскочило.
Сергей обнял девушку, прогудел успокаивающе с некоторой бравадой:
-Не боись. У нас же девиз: «С любой высоты в любое место».
Девушка скептически улыбнулась, в глазах блеснули искорки.
-Гм… Я заметила.
Прямо над головой сверкнуло, озарив все вокруг призрачным плазменным светом, спустя секунду грохнуло так, что заложило уши. Ветви далеко вверху тревожно шумели, скрипели сосны. Сергей огляделся по сторонам, кивнул налево, где виднелся просвет.
-Давай-ка выбираться, пока нас не накрыло.
Алена поежилась от резкого порыва ветра, спросила жалобно:
-Может быть, переждем?
-Нет, -Сергей сжал челюсти. –У нас мало времени.
Он пошагал через вылезшие корни, обходя большие коряги, а через маленькие перепрыгивая. Алена с удивлением посмотрела на него, поспешила следом.

Через полчаса вышли на обочину дороги. Не видно не зги за исключением тех моментов, когда вспыхивала в полнеба молния. Пока спускались с гор, Алена раза три упала, один раз нога провалилась в какую-то яму. Теперь шла, прихрамывая, рядом с Сергеем, то и дело опираясь на его руку. Он хоть и морщился, но шаг придерживал.
От пыльной ленты по бокам асфальта то и дело взлетали фонтанчики частиц. На шею упало что-то холодное, потом на грудь. Сергей подставил небу раскрытую ладонь –несколько капель тут же попали на нее, затем словно все небесные хранилища прорвались: на них обрушились тонны ледяной воды.
Они шли в сторону города уже около часа. Дождь чуть стих минут через десять, перейдя в мерзкую морось, но прекращаться, похоже, не намеревался. Самого города еще не было видно из-за холмов, разве что грозовое небо в том месте подсвечено оранжево-желтым. Алену трясло, как грушу. Сергей хоть и сам продрог до костей, но обнимал девушку, сдерживая позывы к мерзкой дрожи. Ноги передвигали по щиколотку в воде. Бурлящий поток нес палки, вырванную с корнем траву. Пару раз в лодыжки тыкались трупы каких-то птах.
Впереди валун едва заметно осветило, затем все сильнее. Содрогаясь с ног до головы, Алена с трудом обернулась, потянула назад. Сергей, что брел вперед, как робот, только стиснул зубы. Девушка потрясла его локоть.
-Ссс… Ссергей.
-Чего? –недовольно буркнул Сергей в ответ, не останавливаясь.
-Тт-там машина.
-Какая еще?.. –он медленно обернулся, чувствуя, как трещит шея. Метрах в двухстах двигались сквозь дождь два огня, и они все приближались. –О, Господи, благодарю тебя за то, что на свете так много идиотов.
-Ты о чем, милый? –прижимаясь к плечу, слабо поинтересовалась Алена.
-Да нормальный хозяин в такую погоду даже собаку на улицу не выгонит.
Девушка пожала плечами, отпарировала:
-Может быть, дорога дальняя. Когда выезжали, дождя и в помине не было.
-И такое возможно, -согласился Сергей.
Сквозь серую пелену уже виднелась морда машины. Ее немилосердно раскачивало на ухабах, из-под колес выплескивались фонтаны грязи и мусора, жалобно взвизгивали рессоры. Сергей вышел на середину дороги, замахал руками.
-Эй, стойте! –но машина двигалась, как ни в чем не бывало. Сергей замахал руками, как ветряными мельницами, запрыгал, словно делал утреннюю зарядку. –Стойте, стойте! Да остановитесь же, мать вашу!!
И только, когда до бампера оставалось не больше пары метров, машина начала тормозить и остановилась, ткнувшись мокрым железом в колени. Сквозь непрестанно движущиеся дворники проглядывала серая морда водителя с испуганными глазами. Сергей с усилием растянул трясущиеся губы в улыбке, пробормотал, едва слыша себя сквозь колотящееся сердце:
-Так же и усраться можно. Прости, Господи.
Подбежала Алена, ухватила за руку, испуганные глаза обшаривали его лицо.
-Как ты? Не ранен?
Сергей мужественно улыбнулся, обошел машину.
-Все в порядке, -он распахнул дверцу. –Залезай.
Алена забралась на заднее сиденье, Сергей сел рядом с водителем.
-Езжай.
-Куда? –переспросил водитель на ломаном английском.
-В город, -ответил Сергей. –В какой-нибудь отель. Поприличней. Есть тут такие?
-Си, си, сеньор, -водитель заулыбался, переключил скорость. –Конечно.
-Как тебя зовут?
-Мигель, сеньор.
-Сергей, Алена, -Сергей пожал жесткую как копыта ладонь. -Рад познакомиться.
-Взаимно, сеньор.
Минут через десять слева от дороги показалось какое-то здание. Похоже на коттедж. Ни одно окно не горит, кажется, даже стекол нет. И дверь вон колышется на одной петле. Еще минут через пять по обе стороны дороги потянулись столбы. Высотой метра три. А между ними пустота. Сергей присмотрелся, в отблеске молний меж столбами проступила мерцающая сетка, посередке болтается какая-то табличка. Похоже, что все-таки ограда. Сергей кивнул на обочину.
-Зачем забор?
Водила заморгал растерянно, на лбу образовались морщинки, потом улыбка осветила лицо:
-Ааа! Чья-то собственность. Кому-то принадлежит.
-Понятно. А кому?
Водила пожал плечами.
-Никто не знает, но поговаривают, -он огляделся по сторонам, словно из всех стен торчали уши, голос упал до шепота, -что дону Веласкесу.   
Сергей хмыкнул, покивал с пониманием.
-Важная шишка?
Водила искательно заулыбался.
-Си, сеньор. Дон Веласкес очень уважаемый человек.
-Чем же? –с ленивой ленцой поинтересовался Сергей.
-Дон Веласкес, -с придыханием продолжил водитель, -хозяин самого большого картеля в Хуаресе и его окрестностях.
-Картеля? -насторожилась Алена. –Вы имеете ввиду наркокортеля?
Водитель посмотрел на нее в зеркало заднего вида с некоторым удивлением.
-Си, сеньора. А какого же еще?
-В самом деле, -Алена усмехнулась. –Это же Мексика.
Через пару минут въехали в город. Одно, двухэтажные домишки, множество вывесок, неоновые рекламы. Авторемонт, кружки с пивом, ковбои, полуголые красотки. На улицах пусто, только на втором от них перекрестке проехала одинокая машина. Где-то вдалеке слышалась трескотня да лаяли собаки. Водитель почему-то напрягся, пригнув голову, посматривал настороженно по сторонам.
Одежда медленно сохла, в машине было жарко, как в бане. Между лопатками невыносимо зудело. Сергей поелозил спиной по сиденью, сообщил с ленцой:
  -Спокойный у вас городок. И народу мало. Спать рано ложатся, наверное?
Мигель покосился на него с удивлением, начал осторожно:
-Я бы так не сказал.
Сергей показал руками за борт, усмехнулся.
-Что-то я не заметил орды растатуированных бандитов с кривыми ножами и оскаленными пастями.
-Поблагодарите за это деву Марию, -мрачно посоветовал Мигель и указал налево. –Видите отблески?
-Ну, да.
-Там сейчас перестрелка. Утром скорее всего объявят о нескольких трупах.
-Да иди ты! –удивился Сергей. –Может, съездим?
Алена ткнула его в бок, а Мигель подобрался, сообщил угрюмо:
-Я не поеду и вам этого не советую.
-Почему? –удивился Сергей. –Я заплачу. Мы только чуть посмотрим и все.
Мигель покачал головой, задрал рубаху. На животе и два на груди расцвели белыми звездочками шрамы. Мигель повернул на перекрестке направо, через полминуты продолжил.
-Я тоже по молодости был любопытным. Лез во все дыры, ничего не боялся. –он сделал паузу, продолжил нехотя. –А лет десять назад меня от этого вылечили. А та пуля, что под сердцем засела, до сих пор напоминает, что все еще может измениться.
Они помолчали, Сергей хлопнул водителя по плечу.
-Извини, друг. Ты прав: есть поважнее дела, чем шальную пулю искать. Давай прямо к отелю.

Глава 23.

За стойкой их встретила стареющая Кармен. В черных как смоль густых волосах проступало несколько серебряных прядок –все это собрано на затылке в тугой узел. Взору открывались приподнятые скулы, гордая посадка головы, развернутые плечи. Женщина посмотрела на них свысока, поинтересовалась:
-Чем могу помочь?
-Нужен номер. Желательно двухместный.
-Нет.
-Почему? –ощетинился Сергей.
Женщина пожала плечами, пояснила спокойно:
-Закончились. Остались одноместные. Один, правда, с двуспальной кроватью.
-Гм, -Сергей покосился на улыбающуюся девушку, сказал озадаченно. –Вообще-то я про это и говорил.
Женщина приподняла соболиную бровь, сообщила надменно:
-Я так и думала. На сколько дней?
-Один, два. Не больше.
Администратор поджала губы.
-Восемьдесят долларов за ночь. Деньги вперед.
Сергей выложил две стодолларовые бумажки на стол.
-Сдачи не надо.
Женщина смахнула деньги в ящик, бросила вместо них на стойку два ключа.
-Желаю приятно провести время.
-Благодарю. -Сергей подхватил Алену под руку. –Пойдем, дорогая.

Кап, кап… Кап… Сергей приоткрыл один глаз, тут же зажмурился. Свет врывался в окно с яростью сверхновой, заливал комнату расплавленным оловом. На сетчатке отпечатались падающие с верхнего откоса капли. Они разбивались на оцинкованном сливе, брызгая мириадами бриллиантов, расцвечивали стекло радужным перламутром.
Закрываясь одной рукой, Сергей наощупь добрался до окна, протянул руку к жалюзи. Золотые полоски провернулись, вполовину уменьшив яркость светила. Сергей расцепил веки да так и не смог остановиться, чувствуя, как глаза лезут на лоб.
-Твою ж мать, -сдавленно выругался Сергей.
За спиной скрипнуло, послышались легкие шаги.
-Милый, что случилось? –шею обвили нежные руки да так и замерли. –Боже ты мой…
Алена прижалась к его спине, выглядывала из-за плеча. Глаза огромные, ресницы подрагивают, брови приподняты. Так они и стояли, безмолвно глядя на происходящее. В приоткрытое окно вместе с волнами жара доносился рокот толпы, лай собак, отрывистые команды полисменов. Пытаясь оттеснить зевак, они выстроились, образуя неровный круг, в центре которого распластались четыре тела. Они словно плавали в луже чего-то черного. Если бы не рой мух, можно было бы подумать, что это расплавленный битум.
Но, как оказалось, самое страшное было не это. В паре метров с фонарного столба что-то снимали двое рабочих на автовышке. Когда они чуть сдвинулись, стала видна свежеосвежеванная туша. Головы, как и передних конечностей не было. Туша висела на одной ноге, из распластанного брюха свешивались до самого асфальта сизые внутренности. Один из работяг отбивался от полчища мух, а второй пилил ножом веревку. Алена опустила взгляд вниз. Прямо на нее уставилась голова женщины с распахнутым в крике ртом и вытаращенными в ужасе глазами. Тут же лежали отрубленные чуть выше локтя руки с длинными алыми ногтями. Девушка вспикнула, унеслась в сторону туалета. Сергей сглотнул, сжал челюсти. На висках запульсировали две венки.
-Сережа, -послышался сзади слабый голос, -закрой, пожалуйста, шторы. Я, кажется, слышу запах трупного разложения. О, господи, меня сейчас вырвет!
-Рано, -коротко бросил Сергей, не отрывая тяжелого взгляда от происходящего за окном.
Твари, твари, -билось в голове, не переставая, -твари, что ж вы делаете!? Это же братья ваши, сестры, родители, дети. Что ж вы творите!? Как же такое можно? Зачем?.. Ради чего?
Веревку, наконец, перепилили, труп опустили на землю. Тут же переложили на носилки, утащили в машину скорой помощи. Следом погрузили два черных мешка. С включенной мигалкой, распугивая сиреной ворон, машина помчалась, скрылась через пару мгновений за поворотом. Сергей поискал глазами, но головы с руками не обнаружил. Он криво усмехнулся. Вряд ли в этой ситуации так уж нужно спешить. Он закрыл жалюзи, сев на кровать, снял телефонную трубку.
-Си, сеньор? –раздался изнутри голос.
-Два ростбифа и две порции жареной картошки в номер. И еще пару бокалов апельсинового сока. Надеюсь, он у вас охлажденный?
-Конечно, сеньор. Через двадцать минут все будет.
-Прекрасно. –Сергей положил трубку.
Алена вышла из ванной бледная как полотно, остановившись в дверях, прислонилась к косяку.
-Ты заказал завтрак? –ее голос был тих, словно шелест листьев в полуденный зной.
Сергей развел руками.
-Надо поесть: скоро в путь.
Алена запахнула халат на груди, зябко поежилась.
-Я не буду.
-Хорошо, хорошо, -Сергей показал раскрытые ладони. –Я тебя понимаю.
-Правда? –с надеждой спросила девушка.
-Конечно, -Сергей хлопнул по коленям. –После увиденного у самого желудок к горлу подступает, но делать нечего: надо.
-Ладно, -Алена позеленела, с усилием сглотнула. –Если надо, тогда давай.
Минут через пятнадцать в дверь постучали. Сергей открыл, пропустил официанта. Не проронив ни слова, тот переложил с тележки блюда на стол, так же молча удалился. Сергей открыл крышку, понюхал, закрыв глаза.
-Уумфф… С ума сойти. –он откусил пару кусочков, посмотрев на Алену, указал глазами на блюдо. –Не хочешь присоединиться?
Девушка покачала головой. Сергей пожал плечами, проговорил с набитым ртом:
-Нет, так нет. Не возражаешь, если я и твой оприходую? Что продукту зря пропадать.
Алена пожала плечами, а глаза следили за мелькающими ножом с вилкой. Когда от второго блюда осталась едва ли половина, Алена беспокойно задвигалась, медленно подойдя к столу, присела на самый краешек.
-Говоришь, вкусно? –спросила она нерешительно.
-Да! –подтвердил Сергей с энтузиазмом. –Попробуй.
Девушка отделила от ростбифа самый маленький из всех возможных ломтиков. Даже на свет не надо подставлять, чтобы смотреть через него. Она попробовала, прислушалась к ощущениям, отрезала побольше.

Сергей устроился рядом с водителем, а Алена на заднем сиденье. Такси обрулило поредевшую толпу. Люди уже начали расходиться, то тут, то там стояли группками, обсуждали. Трое человек отчаянно жестикулировали. В паре метров от трагедии остановилась пожарная машина. Сергей в зеркальце видел, как из машины выскочили двое пожарных, начали разматывать шланги. Водитель стукнул ладонями по рулю, сказал с горькой усмешкой:
-И так каждый раз. Через пять минут тут будут гулять мамаши с колясками. Дьявол их побери! А завтра и вовсе не вспомнят. Скоты равнодушные.
-Так везде, -сообщил Сергей будничным тоном. –Здесь хоть поливают, а у нас в лучшем случае песочком посыплют. А то и просто колесами детских колясок растащят. Причем за те же пять минут. И никакой пожарки не надо: экономика должна быть экономной.
-Детскими колясками? –не поверил водитель. –Пресвятая Богородица! Где ж такое святотатство?
Сергей усмехнулся, дернул щекой.
-У нас на родине.
Водитель покосился одним глазом, глянул в зеркало на отводящую глаза Алену.
-Странный у вас говорок, ребята. –заметил он осторожно. -Такого акцента я еще не слышал. А я уже двенадцать лет за рулем –чего только ни повидал. Откуда вы?
-Из России.
-Да иди ты! –не поверил водила. –Далеко же вы забрались. –он оживился, глаза заблестели жгучим любопытством. –Говорят, у вас там страусы с медведями наперегонки в песок головы прячут.
-Поправка, -Сергей оттопырил палец, покачав им справа налево, сообщил с усмешкой. –У нас вместо песка снег.
Водитель всплеснул руками, добавил с экспрессией:
-А я все думал, откуда там столько отмороженных на всю голову.
Алена хихикнула, в глазах Сергея прыгали чертики.
-Вот и раскрыт секрет загадочной русской души.
Они по улыбались, машина вывернула на шоссе, где вдалеке виднелись опоры моста, а перед ним столпотворение авто. Оттуда доносилось гудение, ругань, свист. Водитель оглянулся, улыбаясь, сообщил с гордостью:
-Стантон-стрит-бридж  -один из четырех международных мостов –переправ через Рио-Гранде. Здесь еще Мексика, а с той стороны –Штаты.
Сергей высунул голову в окно. Пять рядов машин, они в среднем. Со всех сторон сверкающие хромом капоты, жара, красные распаренные рожи, раззявленые в крике рты. Он ощущал потоки злобы, ненависти, раздражения, которые накатывали, словно волны прибоя, захлестывали с головой. Желваки вздулись, глаза налились кровью. Сергей сжал кулаки, медленно повернул голову направо, налево, заглянул на ту сторону моста.  Два стальные башни на этом берегу и такие же на другом. Меж ними провисает стальной канат с бревно толщиной, к которому и подвешены конструкции моста. Что с этой стороны блокпоста, что на той стороне, полно машин. Только сам мост не так уж и заполнен.
-Что-то разницы особой не заметно, -процедил он сквозь зубы.
-Ээ, -таксист покачал пальцем, -как только въедем в Эль-Пасо, сразу все поймете.
Через час улиточного движения добрались-таки до блокпоста. Перед ними как раз проверяли джип. Двое военных по бокам с автоматами наперевес, а третий неторопливо листал документы одной рукой, задавал вопросы. Водила –маленький толстячок с обширной залысиной все время улыбался и кивал, кивал и улыбался. Офицер уже было протянул бумаги в пухлую пятерню, но тут охранник слева что-то сказал. Рука зависла на полпути, офицер кивнул на багажник, сплошь забитый тряпками. Толстячок пожал плечами, затараторил быстро-быстро. Офицер слушал с кислой миной, потом, потеряв терпение, рыкнул. Водила съежился, с самым обреченным видом распахнул багажник. Вояки взяли автоматы наизготовку, передернули затворы. Тряпки разлетелись в стороны. С истошным визгом из багажника выскочило двое женщин, за ними парень, а последним пацан лет семи. От неожиданности вояки растерялись –женщины успели проскочить, помчались меж машин, а вот парню с мальчишкой повезло меньше –первому прострелили ногу, а второго, визжащего как поросенка, ухватили за шкварник. На обоих надели наручники, бросили в пыль рядом с окольцованным толстячком, а джип отогнали на обочину.
-Звери, -их водила переключил скорость, с неодобрением покачивая головой. –Как можно?
Жизнь идет, -подумал Сергей, когда их машина встала на место только что отогнанного джипа, -сколько бы жертв ни показывали по телевизору, а мы все так же пьем кофе с булочкой, а потом идем на работу или выходим на пробежку, тут же забывая об увиденном.
В стекло стукнули два раза пальцы, обтянутые черной перчаткой. Водитель торопливо завертел ручку, опуская стекло.
-Ваши документы.
Сергей протянул водителю паспорта, последний передал их вместе со своими документами офицеру. Не снимая очков, тот полистал странички, спросил неприятным лязгающим голосом:
-Цель поездки?
Водила выглянул в форточку, сообщил заискивающе:
-Везу сеньора с сеньоритой в аэропорт Эль-Пасо.
-Понятно, -лейтенант снял очки, заглянул в окно. Внимательный взгляд просканировал их лица. –А ваша? По делам или туризм?
Сергей задумался на пару секунд, ответил уклончиво:
-И туризм тоже.
Лейтенант открыл было рот, чтобы что-то спросить, но Сергей вызвал в его мозгу образ чашки крепкого сладкого кофе. С запахом настоящего Мокко. Офицер сглотнул слюну, покосившись на помещение блокпоста, вернул документы.
-Проезжайте, -он козырнул, твердые губы разошлись в скупой улыбке. –Приятного отдыха. Будем рады увидеть вас снова.
-А уж мы то как рады, -пробормотал Сергей.
На той стороне моста все повторилось. Разве что не было выявлено незаконных мигрантов. Да еще, глядя на урчащее через ремень пузо полисмена и щеки на плечах, пришлось представить огромный гамбургер и литровый стакан капучино.
-Все в порядке, -капитан звучно сглотнул, практически закинув документы в окно, открыл шлагбаум. –Счастливого пути.
Таксист проехал блокпост, глаза круглые, как у пустынного орла.
-Господи, ты боже мой, пресвятая дева Мария, и святые апостолы, -зашептал он в благоговейном восторге.
Алена хихикнула, Сергей переглянулся с ней, покосился на водителя.
-С чего бы этот такой приступ благочестия?
Тот оглянулся, проговорил все еще ошалело:
-Не иначе, к вам боги благоволят. Чтоб так быстро пропускали, еще никогда не было.
Сергей пожал плечами, сказал подчеркнуто равнодушно:
-Да брось. Повезло просто. Да к тому же у него так в пузе урчало, что без труда можно догадаться, куда побежал.
-Тем более, -не сдавался таксист. –Как не оштрафовал, просто уму не постижимо.
-Нас? Штрафовать? –не понял Сергей. –За что?
-Да какая разница, -таксист отмахнулся. –Было б желание, а повод найдется. Вы же не готовы два часа разбираться, когда за спиной тысячи готовых разорвать вас водителей?
Сергей усмехнулся, покачав головой, с облегчением выдохнул:
-Хорошо-о-о…
Водитель вскинул брови, Алена покосилась с удивлением.
- Что-то я твоих восторгов не разделяю.
-Родиной повеяло, -пояснил Сергей. –Вокруг все такое чужое, а тут словно медом по сердцу. Сразу дядю Васю соседа вспомнил. Всю жизнь в ГАИ проработал. Милейший человек, но без взятки домой не приходил. У него еще поговорка была: «День без взятки –вечер насмарку». До того в привычку вошло, что, даже когда на пенсию вышел, останавливал нарушителей и выписывал им штраф.
-Ха-ха, -Алена рассмеялась, -и на чем?
Сергей скупо улыбнулся, вскинув бровь, пояснил:
-На бумаге в клеточку.
-И что? –с интересом спросил водитель.
-Многие платили, -серьезно ответил Сергей.
У таксиста глаза полезли на лоб, Алена закатилась, сползла от смеха на пол.

Глава 24.

Только съехали с моста, как ровными рядами пошли настоящие виллы. Перед каждым домом небольшой палисад, огороженный до пояса декоративным узорчатым заборчиком. Внутри цветы, разнообразные кустарники, а внизу сочно зеленеет неизменный газон. Проезжая мимо некоторых, видели играющих детей. Кто-то кружился на карусели, кто-то раскачивался на качелях, а двое малышей барахтались под старым вязом с собакой. Та пятилась, ворчала, наконец, малец отцепился, а девчонку пес протащил волоком пару метров, пока у той ручонки не разжались. Пес вскинул морду с красной летающей тарелкой, с торжеством помчался вдоль ограды. Сергей посматривал то направо, то налево, потом заметил с некоторым удивлением:
-Странно как-то…
-Что случилось? –Алена завертела головой, в глазах тревога.
-Белых здесь едва ли каждый десятый, но все живут, словно в другом мире.
Таксист покосился на него, сообщил с удовлетворением:
-Все-таки заметили.
-Еще бы. –Сергей хмыкнул. –Контраст такой, будто посреди леса прозрачная стена, с одной стороны которой безжизненный чертополох, а с другой -буйство тропических красок.
-Гм… -Алена задумчиво огляделась. –Я бы не сказала, что здесь такой уж чертополох.
-Ээ.., -Сергей почесал затылок. –Вообще то я не Эль-Пасо с ним ассоциировал. –он оживился, махнул рукой, -Не важно. Главное -сам принцип. Не так ли?
-Как скажешь, о повелитель, -спаясничала Алена.
Сергей сморщил нос, но по глазам видно, что доволен. Таксист ухмыльнулся, заметил с одобрением:
-Настоящая женщина.
Сергей закатил глаза, но ничего не сказал.
Через полчаса подъехали к аэропорту. Машин, как собак не резанных. Сновали туда-сюда, все время выплескивая бронзовотелый салат с редкими белыми приправами, чуть поперченными черным жгучим. Минут пять искали стоянку, пока не подловили отъезжающий грузовичок. В кузове плотным-плотно ящики с фруктами: яблоками, апельсинами. Водила один. Вряд ли ему привезли груз самолетом, скорее подвозил по дороге кого-то. Едва он отъехал, с трудом втиснулись меж мерсом и чероке, да и то пришлось выбираться через левые двери. Таксист ругался, на чем свет стоит: на выходе наступил на саморез. Еще парочка валялась рядом. То ли кто случайно обронил, то ли местные чужаков отваживали. Сергей хотел было расплатиться, но водила отвел руку, проворчал сквозь стиснутые зубы:
-Пройдусь с вами, а то мало ли что…
-Да что случиться может? –удивился Сергей. –Да и ты едва ходишь. К врачу бы.
-Вот и заскочу в лазарет: там у меня знакомая работает. А здесь ухо надо востро держать. В такой суете руки далеко от бумажника не убирайте. Будут что предлагать, -предупредил он, -особенно сыграть –не соглашайтесь ни при каких условиях: обдерут, как липку.
-Да бросьте пугать, -отмахнулся Сергей. –Здесь страна законов.
Таксист покачал головой.
-На вокзалах, в каких бы странах они ни были, действует один закон: «Поимей лоха, пока он здесь: все равно завтра он будет далеко».
-Вообще-то логично, -признался Сергей.
Только они подошли к распашным дверям, как откуда-то сбоку возник, словно по волшебству, хмырь, похожий в своем кипоне на скунса и хорька одновременно. Он подошел вихляющей походочкой, на похабной морде еще более похабная ухмылочка. Тонкие губы напоминали навозных червей. Такие же красные и с желтыми полосками. То ли трещины, то ли чего обожрался.
-О сеньора, ваши глаза божественно прекрасны! Вам просто невероятно безумно сказочно повезло. Вы -десятитысячный посетитель нашего знаменитого аэровокзала Эль-Пасо за эту неделю. Скунс замер, вскинув длани, в театральной позе волшебника страны Оз.
Алена зарделась, остановилась. Сергей рядом, в глазах насмешка. Он следил за мужиком, поглядывая на его кучкующихся метрах в десяти приятелей. Таксист дергал его за руку, но Сергей не двигался с места. Скунс меж тем продолжал, совершенно вроде бы не обращая ни на что внимания:
-По случаю этого события мы приготовили вам подарок.
-Как замечательно! –Алена восторженно захлопала в ладоши, бросила вопросительно-радостный взгляд на Сергея. –Правда же, дорогой!?
Сергей сдержанно улыбнулся, кивнув, переспросил медленно:
-Подарок?
-Да, подарок! –с подъемом подтвердил скунс.
-И его можно забрать прямо сейчас? –уточнил на всякий случай Сергей.
-Без всяких сомнений, -сверкнул золотой фиксой скунс.
Сергей хмыкнул, наморщив лоб, поинтересовался с долей скепсиса:
-И что это? Поди хрень какая-нибудь типа плюшевого мишки?
Скунс ухмыльнулся, достал из кармана брелок с ключами. Покрутив на пальце, он нажал кнопку. В пятидесяти метрах пипикнул и подмигнул фарами сверкающий словно вороненый ствол форд-мустанг. У Сергея глаза полезли на лоб, Алена завизжала, запрыгала, как молодая козочка. Сзади кашлянуло. Сергей оглянулся. Таксист чуть двинул головой из стороны в сторону. Сергей сделал удивленные глаза.
-Да ты чего? Смотри, как нам масть поперла. –Сергей хлопнул таксиста по плечу. –Идем посмотрим, какое счастье нам привалило.
Алена рванула Сергея за руку, едва ли по асфальту ни протащила. Таксист тяжело вздохнул, поплелся сзади с самым мрачным выражением на лице. Когда он подошел, скунс протягивал девушке ключи. Но не успела она взять, как сквозь рокот толпы донесся пронзительно-радостный вопль:
-Хосе, Хосе!  Эй, Хосе!!!
-А? Чего? Где?
Рука с ключами описала дугу, Алена разочарованно выдохнула, сделала вид, что поправляет прическу. Скунс повертел башкой по сторонам, недоумевающий взгляд наткнулся на мчащегося во весь опор коротышку. За ним спешили мужчина с женщиной. Оба весьма почтенного возраста. Лет под семьдесят, но глазки в ожидании волшебной халявы горят, как у подростков.
Коротышка, наконец-то, добежал. Остановился перед ними красный, как вареный рак. По лицу струились мутные потоки. Он выудил из кармана клетчатый платок, больше смахивающий на простыню, торопливо промокнул лоб. Старики тоже перебили дыхание, отсапывались, никак не могли восстановить. Коротышка разевал рот, как поднятая к поверхности глубоководная рыба, но сказать ничего не мог, только хрипел да сипел. Он все тыкал пальцем в старика со старухой да в авто. Хосе, Алена и Сергей следили за его телодвижениями с полнейшим недоумением. Наконец, скунса осенило, глаза расширились.
-Пресвятая дева Мария, неужели эти сеньоры тоже?.. Стали десятитысячными, -уточнил он.
Коротышка всплеснул руками, закивал с таким счастливым видом, словно это ему мустанг достанется. Скунс задрал брови на самую макушку, переводил растерянный взгляд со стариков на Сергея с Аленой и обратно.  Та сдвинула бровки, топнула ножкой:
-Мы были первыми! Машина наша.
Старик со старухой заволновались, пошли на приступ, быстро-быстро лопоча что-то на своем. Сергей ни слова не понял, но если судить по тону, то ничего хорошего они не говорили. А если перевести жесты, понятно и без слов, куда им стоило направиться. Хосе встал между враждующими группировками, вскинул руки в примирительном жесте.
-Сеньоры, сеньоры, прошу вас: не стоит переходить на личности. Я уверен, что любую проблему можно решить мирным путем. Давайте уточним время. Маловероятно, что вы подошли прямо минуту в минуту. Гонсалес, эта прелестная пара оказалась у нас в тринадцать тридцать три. Наверняка, у вас время несколько отличалось, -Хосе ободряюще улыбнулся коротышке.
Тот постоял с отвисшей челюстью с минуту, потом в полном молчании протянул бумажку с цифрами Хосе. Скунс посмотрел, сделал носом звук, словно испортил воздух. Алена подошла сзади, раздвинула их, огорченно вздохнула. Сергей обнял девушку, заглянул через головы. На бумажке было написано: «Тринадцать тридцать три». Скунс скривился, словно хлебнул уксуса. А тут еще донеслись издалека крики, стук каблуков и скрип. Все повернулись, увидели, как из-за поворота выбежала девица, а за ней еще одна с детской коляской. Они мчались так, словно Карабас-Барабас за Буратино. Через полминуты они остановились, черноволоска выдохнула:
-Хосе, ты не представляешь!..
Тот скривился, переспросил издевательски:
-Да ну? Хочешь, угадаю?
Девушка вскинула бровь, забросив волосы за спину, посмотрела на него свысока:
-Попробуй.
-Десятитысячная?
-Точно, -она растеряно улыбнулась, переглянулась с голубоглазой блондинкой, что укачивала вопящего карапуза. –Откуда знаешь?
Скунс отошел в сторону, театральным жестом указал на стоящих в паре метров претендентов.
-У меня уже двое таких. Причем это не самое удивительное.
-А что еще? –насторожилась девушка.
-Если скажешь, во сколько она прошла Северные ворота, возможно, будет гораздо забавнее.
Брюнетка пожала плечами, показала айфон, на экране которого высветилась электронная заметка: «Тринадцать тридцать три».
Алена, старики, девушка, Хосе, еще несколько собравшихся вокруг разом загомонили. Из всего этого факанья Сергей понят только одно: «Какого хера!.. И что это за х..ня здесь творится!?»
Хосе вскинул руки в успокаивающем жесте:
-Сеньориты, сеньоры, прошу вас, давайте не будем доводить дело до крайностей…
Старушку всю затрясло, губы запрыгали, во все стороны брызнули слюни.
-До крайностей!? –взвизгнула та. –Да это какой-то театр абсурда! Все: с меня хватит! Педро, немедленно звони в полицию.
Старик вздохнул, полез в карман. Хосе тут же подскочил, приобнял обоих за плечи.
-Дорогие мои, -просюсюкал он с самой сладчайшей из всех улыбок, какую Сергей только видел, -бесценные мои, все будет хорошо: кажется, я нашел решение.
На него уставились со всех сторон, как сторонники Фиделя Кастро на штатовский флаг. Девица устроила поудобнее посапывающего малыша, поинтересовалась:
-И какое же?
Хосе выдержал театральную паузу, сообщил приподнято, с улыбкой во все сто зубов:
-Аукцион.
-Аукцион?.. –несколько растерянно переспросила девушка, она огляделась за поддержкой. –Но… У меня почти нет денег. Я взяла только, чтобы в магазин сходить.
Старик со старухой переглянулись, последняя продребезжала:
-А нам до пенсии неделя осталась, так что мы на мели.
Скунс посмотрел на Алену с Сергеем. Последний пожал плечами.
-Мы тоже овец с золотым руном не стрижем.
- Ну, -Хосе потер руки, заявил, оживленно сверкая глазами, -я вижу, что все примерно в равных условиях. Так как? Согласны?
Таксист толкнул Сергея в бок, зашептал на ухо:
-Это развод. Даже не вздумайте.
Сергей скосил взгляд, ответил, едва шевеля губами:
 -Что за бред? Бабка копов хотела позвать, да и денег у них, действительно, вряд ли так уж много. –Сергей чуть приподнял губу. –А у нас их побольше, побольше.
Таксист скривился, словно от сильнейшей зубной боли, зашептал яростно:
-Да как же вы ни поймете!? Это все подстроено, чтобы вы поверили. А бабла у них столько, сколько вам и не снилось. Так что гарантированно вытянут все до последнего песо. Если билет не купили, придется пешком домой добираться.
Сергей вырвал руку, нахмурившись, прошипел сквозь стиснутые зубы:
-Глупость. И вообще вам, по-моему, пора. Вы, кажется, к врачу собирались.
Таксист махнул рукой, прошептал с обидой:
-Ну, ребята, пеняйте на себя. Я вас предупредил.
Не оглядываясь, он похромал ко входу в аэропорт. Чуть поколебленный Сергей проводил его задумчивым взглядом.
-Эй! Все в порядке? –Хосе смотрел на него с доброжелательной улыбкой. –Вы как?
Сергей опустил взгляд на нетерпеливо подпрыгивающую рядом девушку. Она смотрела на него снизу-вверх с самым умоляющим видом. Сергей улыбнулся, вытащив из кармана сотню баксов, шлепнул ее на капот мустанга.
-Начнем по маленькой. 
Старушка покачала головой, с ворчанием достала из-за пазухи объемный гомонок с запахом нафталина. Порывшись, она вытащила две пятидесятки и три десятидолларовых. Девица с жалостливым видом наскребла с медяками две сотни.

Через час торгов на капоте лежало в самом разнокалиберном виде тысяч сто с хвостиком. Вокруг уже собралась толпа, все гудели, оживленно прикидывали шансы. Краем глаза Сергей видел гуляющие по рукам деньги. Видать, ставки делали сволочи. Старики о чем-то ожесточенно спорили. В это время девица, придерживая одной рукой гугукающего младенца, полезла за очередной заначкой. Алена тяжело задышала, гневно сверкнув глазами, прошептала:
-Бесстыдница!
Девушка поставила ножку на бампер, откинула юбку, обнажив до середины полное бедро. Вокруг сразу заохали, засвистели восторженно. С легкой улыбкой девушка достала из-под резинки чулка пачку долларов, не торопясь опустила ногу. В бок толкнуло, Сергей вздрогнул, обернулся. Алена стояла, уперев руки в боки, глаза прищурены, ноздри подергиваются.
-И на что это ты, дорогой, так засмотрелся? -прошипела она, наподобие кобры. –На эту, на эту…
Сергей закивал, заискивающееся улыбаясь.
-Да, да, ты права: как можно. Вот если бы миниюбку, как у тебя, тогда все в порядке. А то, понимаешь, на публике обнажилась. Это же верх бесстыдства!
Алена смотрела на него, словно представитель банка на отмазывающегося должника. Наконец, она вскинула бровь, медленно кивнула:
-Хорошо, что ты это понимаешь.
Алена отвернулась к расхаживающему перед авто Хосе, Сергей тихонько выдохнул, сделав большие глаза. Перехватив сочувствующий взгляд парня из толпы, криво улыбнулся. Мамаша меж тем уложила посапывающего малыша в коляску, положила полпачки баксов на капот. Хосе подпрыгнул, вскричал, словно в задницу вонзили шип от телевизионной розы:
-Тридцать пять тысяч, господа, тридцать пять! Кто больше?
Старушка выразительно посмотрела на своего спутника. Печально вздохнув, тот с кряхтением присел. В коленях треснуло так громко, что пара подростков шлепнулась на пузо, заложили руки за головы с криками: «Делайте с нами, что хотите, только не стреляйте!» Толстый мужик с вислыми усами, пошкрябав иссиня-черную щетину, похлопал одного по плечу:
-Эй, пацан.
-Что угодно! –заверещал тот, не поднимая головы. –Только не стреляйте.
-Да ладно тебе. Пойдем. –мужик помог подняться. –Стрелять точно не буду.
Меж тем дедок вытащил из носка пачку с зелеными, с трудом разогнулся. Посмотрев на старушку за поддержкой, положил деньги на капот дрожащими руками.
-Сорок тысяч, дорогие сеньоры! У нас новый рекорд. Будут еще ставки?
Сергей стиснул челюсти, проворчал вполголоса:
-Нехилая тут пенсия, как погляжу.
Напряженно улыбаясь, Алена прошептала, едва двигая губами:
-Интересно, по каким магазинам эта развязанная девица ходит?
-Гм, -Сергей покосился на нее, сказал с нервным смешком. –Явно не молочного питания.
-Это точно, -подтвердила с отстраненным выражением на лице Алена. Глазки зло сверкнули. –Выставила свое вымя напоказ. Даже дойки видно.
-Нда, -согласился Сергей, -непорядок. –Он наклонился к уху. –У тебя сколько осталось?
-Три тысячи. А у тебя?
-Так, копейки. –Сергей поморщился. –Пара-тройка баксов.
-Может, уже хватит? –прошептала Алена, косясь по сторонам. –По-моему, наш приятель был прав: это самые настоящие мошенники.
Сергей огляделся. Со всех сторон гудит толпа: глаза горят, голоса возбужденные. Сергей поманил Хосе, тот с готовностью подбежал.
-Да-да? Вы готовы сделать ставки?
-Почти. –Сергей взял скунса за пуговицу пиджака, притянул к себе. –Скажи-ка, милейший, что будет с деньгами тех, кто не выиграет?
Хосе заморгал, ответил с наигранной растерянностью:
-Как обычно: уйдут в фонд аукционеров. –он улыбнулся, сообщил заговорщицки. –Но вам-то беспокоиться не о чем: я почти на сто процентов уверен, что у них пусто, как в кувшине после новогодней попойки. А ваши деньги вам вернем: ведь вы же выиграли авто. Ну, так что?
-Еще три сверху, -Сергей кивнул Алене.
Девушка посмотрела на него с сомнением, но передала деньги Хосе. Тот кинул их в кучу баксов.
-Сорок три, дамы и господа, сорок три! Пока это самая большая ставка, -он оглядел напряженные лица, спросил с улыбкой Мефистофеля. –Ну? Кто-нибудь будет поднимать планку?
Вздохнув так тяжело, словно над нею давлели все земные грехи, старушка запустила руку за пазуху. В толпе кривились, морщились, девица издевательски улыбалась. Алена передернула плечами, возмущенно шепнула Сергею на ухо:
-Кошелка старая. Одной ногой уже в могиле, а туда же.
Сергей пожал плечами:
-В каждом возрасте свои хитрости. Как ни крути, а привлекательности это добавит.
Алена фыркнула, со злостью смотрела, как из морщинистого промежутка появляется толстая пачка зелени, завернутая в целофан. Алена вздохнула, сообщила обреченно:
-Ну, все: плакали наши денежки. А машинка-бедняжка так и вовсе обрыдалась.
Сергей прищурился, на скулах заиграли желваки.
-Не спеши хоронить, подруга. Мы еще дышим.
Девушка отмахнулась, с разочарованием отвернулась.
Скунс бегал перед машиной, возбужденно размахивал руками.
-Сеньоры и синьорины, сегодня мы объявим победителя двухнедельного марафона посетителей нашего замечательного аэропорта. Мы все ждали этого с великим нетерпением и вот, наконец, кажется, это случилось!
Он простер руки, указывая на старика со старушкой. Смущенно улыбаясь, та разворачивала пакет. Алена стиснула кулачки, прошептала со злым отчаянием:
-Словно знает скунс вонючий, что мы на мели. Рентген у него что ли?
-Сейчас проверим, -несколько непонятно пообещал Сергей.
Старушка закончила процесс, протянула содержимое пакета. Хосе смотрел несколько напряженно. Народ вокруг сгрудился, вытянул шеи.
-Что это? –спросил Хосе совсем не радостным голосом.
-Десять тысяч, милок. Что ж еще? –удивилась старушка. –Бери, бери.
Хосе отдернул руки, покачал головой.
-Синьора, здесь не дети. Для них это, может быть, и ценность, а для нас нужно что-нибудь повесомее.
-Что ты плетешь!? –рассердилась старушка. Она вытащила трясущейся рукой из кармана очки, напялив их на нос, приблизила деньги к лицу. Темное, как печеная картошка, лицо посерело, старушка отшатнулась, пальцы разжались –на асфальт посыпались, кружась, фантики из-под конфет. –О Господи, боже ты мой, пресвятая дева Мария –заступница сирых и убогих, -старушка торопливо перекрестилась, -спаси нас и сохрани от происков врага твоего. –она медленно опустила голову, отпрыгнула от фантиков с криком. –Ааа! Изыди, лукавый!!!
В толпе несколько человек бормотали молитвы, кто-то вытащил крестик, один даже брызгал чем-то из бутылочки. Весьма энергично. Аж на губы попало. Сергей облизнул, подергал носом. Ни вкуса, ни запаха. Похоже на воду.
Хосе отряхнул несколько капель с костюма, откашлялся. Все отвлеклись, с ожиданием уставились на главного аукционера. Тот поклонился, спросил предельно нейтрально:
-Что ж… Возможно, кто-то еще решится поднять ставки?
-Возможно, -жеманно ответила девица.
Она медленно наклонилась, оттопырив круглый зад. Совершенно не торопясь, девица перекладывала что-то в коляске. Все напряженно следили за ней. Явно наслаждаясь моментом, она покосилась через плечо. Заметив изрядно вспотевшие морды мужиков, довольно улыбнулась, очень медленно разогнулась. В ее руках была дамская сумочка. Щелкнул замочек. Девица засунула руку в сумочку, не переставая улыбаться, вытащила ее наружу.
-Дьявол тебя забери! –выругался Хосе.
В два прыжка он оказался перед девицей. Теперь в нем не осталось ничего от того преуспевающего дельца, каким он был всего пять минут назад. Губы тряслись от бешенства, левый глаз подергивался. Он замахнулся.
-Это еще что за выходки!? А!?
Девица сжалась, испуганный взгляд перескакивал с зажатых в руке фантиков на побелевшее лицо скунса. Теперь, правда, он больше походил на волка, у которого перед носом увели оленя.
-Я, я, -зазаикалась она, -я ничего не понимаю.
Народ загудел, послышались угрожающие выкрики. Хосе покосился по сторонам, с принужденным смехом сделал вид, что поправляет прическу, откашлялся.
-Дамы и, ээ, господа, -он сделал паузу, посмотрел на землю, но фантики как были фантиками, так ими и остались, только ветер их разворошил. Хосе тяжело вздохнул, объявил обреченно. –Аукцион закончен. Победителями без всяких сомнений является вот эта прелестная пара.
Он указал на Сергея с Аленой. Девушка взвизгнула, запрыгнула на Сергея с ногами и руками.
-Уррра-а-а-а-а!!!

Глава 25.


Алена сидела рядом, визжа не переставая, глаза огромные как у окуня. Сергей выехал со стоянки на дорогу, с рычанием мотора направил машину вокруг здания аэропорта. От визга закладывало уши, но на губах играла улыбка. Они миновали уже пять терминалов, когда увидели знакомого таксиста. Тот едва ковылял, сильно прихрамывая, в противоположную сторону. Сергей резко затормозил, визг прекратился тупым ударом и стоном. Сергей распахнул дверку, выглянул.
-Тебя подбросить?
По мере того, как у таксиста округлялись глаза, а челюсть опускалась все ниже, улыбка на губах Сергея становилась все шире. Таксист потряс головой, выдохнул остолбенело:
-Пресвятая дева Мария! Глазам своим не верю. Но.. как!?
Сергей пожал плечами, ухмыльнулся.
-Я же говорил, что с деньгами у нас все в порядке. 
Все еще покачивая головой, таксист сел на заднее сиденье.
-Странно, очень странно.
-Почему? –удивился Сергей. –Мы так бедно выглядим?
-Не совсем уж, конечно, но и не шейхи –это точно. Но дело даже не в этом.
-А в чем?
-Банду Хуана Ацтека я знаю с пеленок. За всю историю разводов у них было всего две осечки. На первой подставная телка просадила часть бабла в казино, за это ее и семью обезглавили через день. А вторая –когда игроком оказался переодетый легавый. Он только что прилетел в Хуарес, и тут его ждал подарок, -Хосе усмехнулся, сверкнув фиксой. –Но парню это пришлось не по нраву –устроил пиф-паф, забрал машину. Только его и видели. Крутым перцем оказался. Правда, потом все равно пристрелили через полгода, но тачку пришлось новую покупать.
Сергей хмыкнул, почесал пробивающуюся через воротник поросль на груди.
-Думаю, что ребята все равно оставались не в накладе.
-Еще бы. Каждые две недели аукцион –и всего две осечки.
-До сегодняшнего дня, -напомнил Сергей.
-Вот и я про то же, -таксист помотал головой. –Не понимаю.
-Похоже, что опять казино виновато, -предположил Сергей.
-Значит, в утренних сводках объявят о двух-трех убийствах.
Алена напряглась, переглянулась с Сергеем.
-Ребенка жалко.
-Почему? –не понял таксист.
-Как «почему»!? –возмутилась девушка. –Без матери останется! Это же трагедия на всю жизнь.
-Ааа.., -таксист отмахнулся. –Не переживай. Она проститутка. А ребенка у знакомых одолжила.
-Вот так просто взяла и одолжила? –изумилась девушка.
Таксист пожал плечами.
-В каждой третьей семье по шесть-восемь детей. Чтоб с голоду не умереть, как только ни выкручиваются. В этой проглот совсем рано работать пошел. Артистом, видать, будет.
Он засмеялся, показывая щербатый рот. Алена задохнулась от возмущения, убрала ладонь от лица. Под глазом расплылся огромный кровоподтек, уже синеть начал. Таксист осклабился.
-Как у вас, у русских, говорят: «Бьет –значит, любит?»
Сергей хмыкнул, заметил с удивлением:
-Вот шустрая. Когда это ты все успеваешь?
-А вот! –с долей обиды отпарировала Алена. –Не надо тормозить так.
-А ремни безопасности? –удивился таксист.
-Не для русских придуманы, -с ноткой гордости пояснил Сергей.
Таксист покачал головой, взглянул на часы.
-С машиной что думаете делать?
Сергей пожал плечами.
-Если честно, сам в некотором недоумении. Как-то это все некстати пришлось. Нам улетать через пару часов, так что совсем некогда продажами заниматься, -Сергей задумался на минуту, затем лицо осветилось. Он хлопнул таксиста по плечу, сказал с напором. –Слушай. Ты, как я вижу, человек неплохой. И к нам отнесся с пониманием. Оставим как мы тачку тебе. Что скажешь, Ален?
Девушка пожала плечами. Ее в данный момент больше интересовала собственная мордашка и пудра, которую она наносила с предельно серьезным выражением лица на синяк.
-С собой в самолете не увезешь. Так что пусть…
Таксист растерялся, переводил непонимающий взгляд с девушки на Сергея и обратно.
-Но я… Но у меня… -он покраснел, сообщил едва слышно. –Совсем сейчас нет денег.
Сергей отмахнулся.
-Какой разговор. Бери так.
У таксиста отвисла челюсть.
-Так?
-Ну, да, -подтвердил Сергей великодушно. –Пользуйся, владей. Можешь хоть продать, хоть разбить в хлам о ближайший столб.
-Да вы что!? –у таксиста от возмущения дар речи пропал.
-Да это я так, -ухмыльнулся Сергей, -для примера. В общем делай с ней все, что захочешь.
Таксист засуетился, похлопав по карманам, выудил трясущимися руками записную книжку.
-Вот. –он протянул ее вместе с ручкой. –Напишите, куда деньги перевести. Я как выручу что-нибудь, так сразу и отошлю.
Сергей переглянулся с улыбающейся девушкой, скривившись, отодвинул бумагу.
-Ты это, брат, брось. Не надо в общем.
-Но как же?.. –не понял таксист. –Так же нельзя. Я не могу, я должен отдать. Хоть когда –нибудь, но отдать. Это же ваша собственность. У меня же тоже совесть есть.
-Вот и хорошо, -легко согласился Сергей, -отдашь, когда время придет.
-Но как я вас найду? –не понял таксист.
-А кто сказал, что нам? –удивился Сергей. –Отдашь тому, кто будет нуждаться. –отметая дальнейшие вопросы, пояснил. –И сам определишь, кто это будет. –Сергей взял у него записную  книжку, написав доверенность, поставил роспись. –Земля круглая, брат, помни об этом. Когда-нибудь эта машина вернется к нам. Или не к нам. И возможно, уже не машиной. Не важно. Все, прощай. Успехов.
Пожав руку, Сергей оставил водителя с открытым ртом, вылез из машины.

-Дамы и господа, -раздался в салоне настолько приятный женский голос, что Сергей сразу закосил по сторонам в поиске блондинки с раскинутыми по подушке волосами. –Пристегните ремни. Самолет заходит на посадку.
Следом по салону прошли стюардессы. На губах приветливые улыбки, но глаза профессионально цепко охватывали фигуры, смещались дальше. Через пару кресел голоса все так же любезны, но на пару тонов повыше.
-Сэр, сядьте, пожалуйста, и пристегните ремень.
В проходе перед стюардессой переминался с ноги на ногу дедок лет шестидесяти. На лбу выступил пот. Дедок переводил растерянный взгляд с одной девушки на другую, в глазах все больше проскальзывало смущение.
-Понимаете, мне.. надо.
-Сэр, -ответила крашеная блондинка с хвостом на макушке, -мы все понимаем, но самолет идет на посадку. По правилам ради вашей же безопасности вы должны сесть в кресло.
Из кабины пилота вышел стюард, с самым решительным видом направился к назревающему конфликту. Дед покраснел, прошептал едва слышно:
-У меня с простатой проблемы. Если я сейчас не схожу в туалет, то до вокзала могу не дотерпеть.
-Сэр, -брюнетка с прической под каре взяла старика за руку, а второй надавила на плечо. –Нам очень жаль, но правила есть правила.
Старик оказался крепок, стоял как вкопанный. Только что беспомощно близорукие глаза зорко следили за приближающимся стюардом.
-Значит, -медленно крепнущим голосом проговорил он, -прав я или нет, но на все есть правила. Не так ли, доченька?
-Именно так, сэр, -бодро проговорил стюард. –И вы согласились им подчиняться, когда купили билет на рейс нашей компании. –стюард указал рукой на кресло. –Прошу.
Старик усмехнулся, желваки вздулись. Он рванул пиджак, гаркнул на весь салон:
-А я клал на ваши правила, твари беспозвоночные! И если я прав, то я буду отстаивать свою правду всеми доступными способами. –он медленно повернулся вокруг своей оси, демонстрируя пояс шахида с зажатой в кулаке кнопкой, поинтересовался с желчной улыбкой. –Как вам такой аргумент? Есть возражения?
Стюард побледнел, спал с лица.
-Нет. Что вы, сэр, -он помотал головой, -никаких.
Пол кренился все сильнее. Испуганные стюардессы не решались сдвинуться с места, нащупали за спиной кресла, придерживались, чтобы не упасть.
-То-то, -дед усмехнулся, выглянул в иллюминатор, где показались диспетчерские вышки аэропорта. В глазах загорелся огонек. –А теперь…
-Теперь нужно сходить в туалет. Правда, же?
Миролюбиво улыбаясь, Сергей медленно поднялся, показывая пустые ладони. Дед резко развернулся, прорычал, щурясь:
-А ну сядь, иначе я здесь все рвану к такой матери!
-И даже к такой-то, растудыт ее, -мягко согласился Сергей, не останавливаясь.
-Стой! –с угрозой крикнул дед, поглядывая в иллюминатор.
За спиной загомонили, с плачем просили остановиться с десяток голосов.
-Конечно, конечно, -Сергей кивнул, -сейчас только в туалет сходим.
Он обнял побагровевшего деда. Того затрясло, на лбу выступила испарина. Не переставая улыбаться, ласково похлопывая старикана по спине, Сергей повел его в корму.
Когда за ними задвинулись колыхающиеся занавески, глухо бухнуло. Алена вздрогнула, оглянулась. Стюард распластался в проходе меж кресел. Сам белый до синевы, глаза закатил под лоб. Вокруг него суетились стюардессы, одна встала на колени, выпятив зад, прижала ухо к груди. Вторая обмахивала пачкой буклетов то стюарда, то сама себя красная, словно свекла.
Салон гудел, как растревоженный улей, слышался женский плач. Успокаивающе рокотал мужской голос, мол все будет хорошо. Самолет уже заходил на посадку, когда занавески раздвинулись. Все звуки замерли, словно кто выключил верньер. Взгляды прикипели к возвращающейся парочке. Стюардессы смотрели снизу-вверх, как тушканчики в дуло двустволки. Ни на кого не глядя, старикан переступил через стюарда, сев в свое кресло, пристегнул ремень. Сергей, что шел следом, помахал рукой в стиле Ельцина. Улыбаясь примерно так же, как Борис Николаевич, плюхнулся в кресло рядом с Аленой. Та наклонилась к уху Сергея, зашептала возбужденно, косясь на розовую плешь через пару кресел впереди:
-Ну, что? Ты его отдубасил?
Сергей поморщился, покачал головой с укоризной:
-Фу, как грубо. Отдубасить старого человека? Плохого же ты обо мне мнения.
-Какой же он человек!? -яростным шепотом возмутилась Алена. –Он же нас чуть не взорвал!
-Да, брось, -Сергей погладил ее по коленке. –Старый человек, старые проблемы.
-И что? –Алена вскинула брови.
-Да помог просто.
-Как?
-Поговорили о том, о сем. Какие бабы лучше: толстые или худые. Ему и полегчало.
-И все? –не поверила Алена.
Сергей пожал плечами.
-Много ли человеку надо? Несколько теплых слов, понимание, человеческое участие.
-Да уж, -Алена фыркнула. –В чем, чем, а в этом вы сходитесь на удивление быстро.
Сергей ухмыльнулся, развел руками. Самолет дернулся, послышался шум тормозных надкрылков. Народ заметно расслабился, заулыбался. Кто-то хлопал друг друга по плечам, кто-то обнимался. На глазах двух девушек Сергей заметил слезы. Стюард очнулся, опираясь с двух сторон на подруг, поднялся, очумело оглядываясь по сторонам. Он откашлялся, пригладил растрепавшиеся вихры. Выпрямившись, стюард объявил наигранно бодро:
-Дамы и господа, аэробус компании Эйр Америка благополучно прибыл в аэропорт Лос-Анджелеса. Прошу, сохраняя спокойствие, проходить по одному к выходу.
В иллюминаторы видно было подъехавший трап. Щелкнуло, с негромким шипением салон разгерметизировался, люк отодвинулся вверх. Народ кто с сумками, а кто и впустую направились к выходу. Сергей с Аленой были даже не в первом десятке. Когда они спускались, Сергей все время ощущал на затылке неприятную тяжесть. Сразу на поле их ждал автобус. Когда они заняли места, подъехала машина. Их знакомый дед сел в черный мерс, их взгляды пересеклись. В глазах старикана читалась смесь изумления, гнева и разочарования пополам с облегчением. Алена повернула голову, глаза расширились.
-Ой, а разве на взлетную полосу пускают машины?
-Нет, -Сергей покачал головой, -во всяком случае не простые.
-Видимо, дядька не совсем уж и обычный пассажир, -Алена смотрела на него уже по-другому, -если за ним персонального водителя присылают. А я думала, что он террорист.
-Разочарована? –Сергей скосил глаз.
Алена наморщила носик, пожав плечами, сверкнула улыбкой.
-Немного. Было бы что рассказывать. Это все-таки как-то романтичнее простатита.
Сергей усмехнулся, наклонился к самому уху.
-А он в самом деле шахид.
Алена отшатнулась, стукнувшись затылком в стекло, глаза полезли на лоб. Сергей прижал палец к губам. Девушка судорожно закивала, повернулась к окну. Она провожала задумчивым взглядом отъезжающий автомобиль. Когда тот скрылся за углом, спросила тихонько:
-Его арестовали?
-Нет.
Алена посмотрела в упор.
-То есть? Ты никому не сказал?
Сергей покачал головой.
-Но почему? –возмутилась девушка. –А если он все-таки это сделает?
Сергей сжал губы, после минутного молчания ответил тяжело:
-Жизнь каждому дает второй шанс. Сегодня этот случай выпал ему. Надеюсь, он воспользуется им правильно.
Алена покачала головой, но ничего не сказала.

Через час, пересев на стоянке у аэропорта в такси, подъехали к зданию Калифорнийского Технологического Института. Перед ним огромная в несколько футбольных площадь, сплошь покрытая зеленым-зеленым газоном. Площадь от дороги отделяется чисто условно оградкой из одиночных столбов чуть выше пояса. Метров через пять друг от друга они даже машинам бы не помешали, вздумай кто прокатиться по травке. Пара деревьях на клумбах у здания и несколько на газоне отбрасывают под ноги полупрозрачную вуаль от полуденного светила.
Архитектура здания переходного этапа от стилизации под барокко к технократическому упрощению. Колонны выродились в прямоугольные пилястры, ложные капители до предела упрощены. По центру над витражным окном третьего этажа прилеплено нечто вроде ракушки, только размером метра три на четыре. Сквозь пять сводчатых проемов открывается хороший вид на внутренний двор. С той стороны виднеется такое же здание. Сами простенки оплетены розовым плющом. Шаловливый ветерок нежно колышет лепестки, распространяя вокруг такой же непритязательный, но приятный аромат. Алена остановилась на миг, закрыв глаза, глубоко вдохнула. На губах расцвела улыбка.
-Как хорошо… -прошептала она на выдохе.
Губы дрогнули, приподняв уголки. Сергей подхватил девушку под руку.
-Пойдем. У меня через пять минут встреча. А нам еще аудиторию отыскать надо.
-Да, да, конечно.
Они поднялись по ступенькам. По бокам дверного проема изгибаются на кованных ножках прикрепленные к стенам стилизованные под старину фонари. Хоть и под три метра  высотой деревянная дверь распахнулась с поразительной легкостью. Небольшой тамбур, остекленная дверь открыла метра четыре на три пространство. Ограда чисто символическая: столбики из нержавеющих трубок в три пальца толщиной и две горизонтальные трубы вполовину тоньше: на уровне колена и пояса. На турникете горит красная лампочка. Слева за стеклом комната охранника. Насупленный дядька, сильно смахиващий на бульдога, с усилием растянул толстые губы в улыбке:
-Добро пожаловать в Калифорнийский Технологический Институт.
Сергей переглянулся с улыбающейся Аленой.
-Здравствуйте. Нам нужно попасть на кафедру космологии и астрономии. Мы мистер и миссис Фуд. –представился Сергей. –Сильвер и Аманда.
Дядька скосил один глаз на айфон, покряхтев, перевел недовольный взгляд на посетителей. Губы сделали попытку вернуться в свое привычное состояние, но он пресек их предательские потуги. Было видно, что это ему стоит немалых усилий, однако, он держался молодцом. Охранник раскрыл журнал, повел пальцем толщиной с сардельку по строчкам. Губищи шевелились, словно он читал по складам:
-Асмер, Бенер, Поклонски, Томаноф, Фиджеральд, Факштейн, Фуд… -он вытер взопревший лоб, нажав кнопку на столе, выдохнул. –Все в порядке. Проходите. По лестнице на второй этаж. Направо по коридору до конца. Двести пятая аудитория.
-Спасибо, -поблагодарила Алена.
Охранник что-то буркнул, опустил голову к экрану. Сергей толкнул вертушку, взяв Алену под руку, направился к лестнице. Метра четыре в ширину мраморные ступени тянулись до площадки, от которой на второй этаж вели уже два лестничных марша, прилепившиеся к боковым стенам. Черное ограждение в виде кованых узоров виноградной лозы. Широкий деревянный поручень, плавно изгибаясь, возносится на второй этаж. Ладонь скользила по прохладной лакированной поверхности, не встречая ни малейшей зацепки. На стенах висели черно-белые портреты. То ли отцов-основателей, то ли выдающихся учеников. Гордые лица, огонь в глазах. Весь облик дышит уверенностью и устремленностью вперед, вверх.
-Интересно, -сказал Сергей, -какими они при жизни были?
Алена пожала плечами.
-Уж явно не такими заморенными пеньками.
Они шли по коридору, посматривая по сторонам. Звуки шагов гулко отдавались от стен, задрапированных деревянными панелями высотой до груди. В конце коридора из высокого арочного окна бил яркий свет. Сергей постучал, из-за двери донесся неясный шум, приглушенный крик. Сергей посмотрел на девушку, та пожала плечами. Сергей толкнул дверь. Аудитория пуста, только мужчина, весьма похожий на Эйнштейна, с увлечением расписывал доску формулами.
-Мистер Гольфштейн? –полувопросительно, полу утвердительно спросил Сергей.
-Минуточку! Сейчас закончу. Присядьте пока…
Сергей хмыкнул, оглядев восходящие ряды кресел с откидными подставками для письма, сел посередине первого ряда. Алена примостилась в соседнем кресле. Мужчина еще минут десять рисовал всякие графики, под конец задвинул на полозьях доску вверх, а на освободившейся нарисовал солнечную систему, если судить по названиям планет. Полюбовавшись на свое творчество, положил мел. Отряхнув руки, он повернулся. Уперев руки в кафедру, профессор посмотрел на гостей через очки.
-Ну-с, дорогие мои, с чем пожаловали?
Сергей подошел, протянул руку. Профессор метнул ладонь навстречу, но затем, спохватившись, вытер о брюки, протянул снова.
-Сильвер Фуд, -представился Сергей и показал на Алену, -Аманда –моя жена.
-О! -засмеялся профессор. –Ваши родители- большие шутники.
Сергей криво усмехнулся, развел руками.
-Есть такое. А что с братом они придумали, вам лучше и не знать.
Профессор захохотал громко, заразительно, потряхивая кудрями. Сергей улыбнулся, Алена хихикала, не в силах сдержаться. Отсмеявшись, профессор выдохнул, пошевелил бровями.
-Итак… Как я понял, вы обнаружили неопознанные тела, приближающиеся к Земле. Так?
-Именно, -кивнул Сергей.
-Интересно, очень интересно. Вы бы не могли показать их траекторию?
-Траекторию.., -Сергей помялся, но под побуждающим взглядом профессора подошел к доске, взял мел. –Саму траекторию я точно не знаю. Знаю лишь, где они появятся и где окажутся совсем скоро.
Сергей прочертил пунктиром дугу от Нептуна до Земли и вторую от Плутона к Земле.
-Вот. Примерно так они пройдут через сорок дней.
-И как скоро? –профессор мял подбородок, взгляд острый.
-Что? –не понял Сергей.
-Как скоро они окажутся у Земли от момента появления?
-Несколько секунд.
-Значит, их скорость близка к световой, - сделал вывод Гольфштейн. –Странно. –он включил кинопроектор, приглушил свет. На белом фоне появились снимки солнечной системы, окруженные мириадами звезд. Профессор щелкал кнопками, вместе с которыми на стене сменялись картинки солнечной системы, снятые с разных ракурсов. Несколько раз мелькал голубой шарик Земли: видимо, снимали с зонда. –Тысячи ученых рассматривают космос, а обнаружили их вы. А по каким снимкам? Скажите номер, если не трудно.
Сергей помялся.
-Простите… Но никаких снимков не было.
Профессор сдвинул очки на нос, вскинул белые кустистые брови.
-Не понял. А как же вы?., -Гольфштейн запнулся. –Не знаю, как ваше звание.
Сергей кашлянул, переглянулся с Аленой, но та показала взглядом: «Сам заварил кашу –вот и выкручивайся». –Сергей глубоко вздохнул, чуть покраснев, сообщил:
-Я вообще не ученый и даже к астрономии не имею никакого отношения.
-Аа, -осенило Гольфштейна, -любитель. Так, так. Теперь понятно. Порой вам удается то, что не можем сделать мы –профессионалы. Очень редко, правда, но все же удается. –он облокотился на кафедру, сообщил с добродушным смешком. –Надеюсь, все же, что в этот раз не тот случай.
Сергей слушал, глядя в пол со стиснутыми челюстями. Под конец изречения покачал головой, медленно поднял взгляд.
-Нет.
-Что «нет»? –не понял профессор.
-Я бы не назвал это простым случаем, -тяжело пояснил Сергей.
Гольфштейн вскинул брови, пошевелил усами из стороны в сторону.
-А как? Судьбой, фатумом, трагическим роком, концом света?
-Закономерностью, -совершенно серьезно сказал Сергей.
-Да неужели!? –саркастически кашлянул профессор. –И на чем же основывается ваше умозаключение? Вы хоть представляете, какова вероятность столкновения в космосе даже не двух, а трех тел? –он вскинул руки, взлохматил шевелюру. –Нет? И я не представляю. Но уверяю вас, что это явление с фак знает сколькими нулями после запятой.
Сергей усмехнулся, сообщил с кривой улыбкой:
-Именно такой довод можно привести в пользу того, что это явление имеет причину и произойдет оно с совершенно определенной целью.
Профессор застыл с раскрытым ртом, глаза остекленели. Он простоял так секунд тридцать, затем, подобрав челюсть, замедленно согласился.
-Гм… Пожалуй, вы правы. Но это же нонсенс. По-вашему, выходит, что приближается конец света. С чего бы? Столько терпел, а теперь вдруг.
Сергей криво ухмыльнулся, успокоил:
-Все когда-то случается впервые. И Вселенная когда-то родилась, и Солнце зажглось. А теперь… Теперь рискует погибнуть всего лишь маленькая голубая планета с тонкой пленкой биомассы. В  масштабах даже не Вселенной, а нашей небольшой галактики это произойдет совершенно незаметно. Сколько таких столкновений происходит в этот самый момент на ее просторах, сколько сверхновых взрывается, сколько миров гибнет? Не задумывались? Так почему же наш должен стать исключением? Всего лишь добавится с тысячу обломков в мусорной атмосфере нашей системы. –Сергей вздохнул.  -Исчезнет наша цивилизация, так может быть, Вселенная от этого только выиграет. –он с намеком улыбнулся. –Вы же знаете человека, дорогой профессор. Изгадит все, до чего дотянется. Потом, правда, спохватившись, позанесет все, что останется, в красную книгу, заповедник сделает.
Профессор передернул плечами, расфуфырил усы. Его левый глаз задергало.
-Ну, знаете!.. Вам бы только детям сказки на ночь рассказывать.
-Простите, -Сергей развел руками.
-И вообще, -продолжил Гольфштейн все еще на повышенных тонах. –Когда я обнимаю внуков, мне вовсе нет дела до какой-то там вселенной.
Сергей хмыкнул, сообщил с печальной улыбкой:
-А вот Вселенной, боюсь, до нас есть дело.
-Бред! –отмахнулся Гольфштейн. –Очередная страшилка. –он потрес перед носом Сергея снимками. –Где!? Хоть малейший намек. Где? Ничего нет. Ни-че-го! –он швырнул снимки в воздух. Некоторые закружились, как снежинки, остальные спланировали дельтопланами, забились под стулья. Профессор заходил перед аудиторией взад-вперед, заложив руки за спину. –Каждую неделю… Заметьте: каждую. То в газетах, то в интернете, то по телевидению очередной горе-пророк объявляет о грядущем, скором грядущем конце света. И с завидной регулярностью этот конец откладывается на неопределенный срок. –профессор резко повернулся к Сергею, ткнул в него пальцем, глаза прищурены. –Вы тоже из этих? Признайтесь. Я ничего никому не скажу.
-Хм… -Сергей осторожно отвел его палец от груди. –Есть небольшая, но существенная разница.
-Какая же? –глядя в глаза, тут же спросил профессор.
-Эти люди чувствовали приближение беды, чувствовали сгущающиеся тучи. А я…
-Что?
-Я их вижу, -просто ответил Сергей.
Гольфштейн откинулся на  кафедру, смотрел так, словно не знал, расхохотаться ли ему или вызвать братьев из психлечебницы. Он опустил глаза, поковыряв носком туфля паркет, кашлянул.
-И что же вы хотите?
-Нужно усилие всех стран. –как само собой разумеющееся сообщил Сергей. –К тому времени, как астероиды возникнут в поле видимости, к ним уже должны приближаться ракеты с ядерными боеголовками.
-Но зачем все страны? –не понял Гольфштейн. –В Америке этого добра столько, что не одну Землю уничтожить хватит.
-Углы слишком большие –не успеть, -пояснил Сергей. –И прочность на зависть.
Гольфштейн покачал головой.
-Бред. –он скрестил руки на груди. –Ладно бы, если бы только нашими силами, а то привлекать русских... Мы же с ними сейчас, как никогда, на ножах. Нет, это исключено. –он взял мел, опустил чистую доску. –Простите, но я совсем забыл: нужно пару формул написать.
Сергей смотрел на его спину, движущиеся под костюмом лопатки.
-Вы мне не верите, -сделал он, наконец, умозаключение.
Гольфштейн пожал плечами, ответил, не оборачиваясь:
-А кто бы на моем месте поверил?
Сергей опустил голову, с минуту напряженно думал, потом обронил тяжело:
-Вы правы. Но вот вам та примета, по которой вы поймете, что это скоро.
-Хм... –профессор продолжал рисовать.
-За месяц до конца в самом крупном аэропорту Лос-Анджелеса разобьются два самолета. Один с двумястами, а второй с чуть большим количеством пассажиров. Один член экипажа выживет.
-Да неужели? -с явно заметным сарказмом поинтересовался Гольфштейн.
Они с Аленой были уже у двери, когда Сергей добавил через плечо:
-Постарайтесь, чтоб поменьше народу ездило по дорогам, близким к разлому. Особенно в первый час после авиакатастроф.

Глава 26.

Люди двигались плотным потоком в обе стороны. Целая полноводная река раскосых лиц заполняла улицы Гонконга так плотно, что удивительно, как еще выдерживали стены небоскребов. Сергей ожидал увидеть множество велосипедистов, а то и рикш, но нет. Вместо этого мужчины и женщины в деловых костюмах вполне европейского покроя. Много в очках, с портфелями. Стайками молодежь с модными прическами. Кто-то в наушниках, кто-то с сережками, в ярких одежках. В основном по трое.
Сергей с Аленой остановились у светофора. Сергей вертел карту, хмуро всматривался в обозначения улиц. Алена держала его под руку, улыбалась на всякий случай всем приветливо. Она кинула рассеянный взгляд на карту, сообщила мило:
-Дорогой, кажется, ты держишь ее вверх ногами.
Сергей дернул щекой, ответил несколько раздраженно:
-Да какая разница? Все равно одни иероглифы. Никак не научатся по нормальному писать.
-Это по-русски что ли? –с иронией спросила девушка.
-Да куда им, -отмахнулся Сергей. –Хоть бы энглишь освоили. –он подвигал бровями, сообщил неуверенно. –Если судить по общей форме и этажности, то нам на ту сторону.
Через десять минут, попетляв меж небоскребами, оказались перед железной оградой, за которой утопало в зелени двухэтажное здание. Общий стиль вполне в китайском духе: широкие черепичные пагоды, только над центральной частью возвышался купол метра четыре в диаметре.   
-Ну, -сказал Сергей с нажимом. –Если это не институт астрофизики, то я -не русский.               
Алена наклонила голову направо, налево, сказала с сомнением:
-Больно маловат что-то… Да и в таком высоком окружении… Что они видят?
Сергей сжал зубы, вдавил на калитке кнопку звонка. Тут же щелкнуло, из решетки домофона послышался чирикающий вопрос. Сергей наморщился.
-Ээ… Нам к господину Якумото.
Снова что-то непонятное. Сергей вздохнул, повторил настойчиво:
-Я звонил господину Якумото. Мы договаривались о встрече на три часа. Меня зовут Фуд. Сильвер Фуд.
В ответ что-то прочирикало, затем продолжительно пикнуло. Сергей потянул за ручку –дверь ограды распахнулась. Сергей с облегчением выдохнул, оглянулся на Алену.
-Кажется, нас поняли. В какой-то мере. И то неплохо.
Сад карликовых деревьев –вот в целом описание этого места. Такие же мелкие птахи перепархивали с ветки на ветку, чирикали что-то на своем, похоже на китайском. Тропинка из округлых разноцветных камушков скользила змейкой меж цветов, кустов и небольших водопадов.
-Как же они называются? –мучительно морщась, пытался вспомнить Сергей.
-Бонсаи, -подсказала Алена, прыгая на носках.
Сергей воззрился на нее с удивлением.
-Ты чего горную козочку изображаешь?
-Вам то мужикам хорошо: подошвы, как у носорогов, -с долей обиды сообщила Алена. –А у нас девушек ножки нежные –я через туфельки каждый камушек ощущаю. Как-будто на массажных роликах.
-Бедненькая, -пожалел ее Сергей, подхватывая на руки. –Все-таки не всегда принцессами быть хорошо. Особенно, когда горох вкруговую.
Алена взвизгнула, шутливо отбиваясь и дрыгая ногами:
-Пусти, ненормальный! А если нас увидят? Вдруг тут за такие вольности головы рубят?
Сергей подумал, подумал, мерно вышагивая по тропинке, потом бухнул невозмутимо:
-А и пусть.
Алена отстранилась, упершись в грудь ладошками. Глаза распахнулись, как фиалки.
-Что значит: «Пусть?» -А кого я целовать буду?
Сергей выпятил грудь, пророкотал в стиле гвардейца Петра Первого:
-Для настоящего мужчины голова –не самое главное. Главное –это широкая грудь, крепкие руки и большое горячее сердце. А оно ведь у меня есть? Неправда ли?
Алена прижалась к его груди, ощущая щекой могучие толчки, счастливо пропищала:
-Правда.
-Ну, вот и хорошо. –Сергей поднялся по ступенькам, выложенным янтарно-желтым камнем, осторожно опустил Алену на пол. –Прибыли.
-А? Что? –Алена нехотя расплела руки с шеи. –Уже?
Сергей хмыкнул, прогудел добродушно:
-Вот существо. Едва пригрелось –сразу дрыхнуть.
-Я чуть-чуть, -оправдывалась Алена, -только глазки сомкнула.
Сергей улыбнулся, стукнул два раза в дверь. Секундная пауза. Он только протянул руку к кнопке звонка, как дверь отстрелилась в сторону. На пороге стоял улыбающийся господин с глубокой залысиной в стиле товарища Мао и в таком же однобортном пиджаке. Поклонившись ровно на сорок пять градусов, он сообщил на чистейшем английском:
-Господин Якумото ждет вас.
Сергей поклонился, Алена скопировала их движения с самой серьезной мордочкой. Они пошли за провожатым через холл направо по коридору. Отделка в стиле техно –металл и стекло. Только черно-белое без полутонов. Из одинаковых прямоугольников дверей по бокам то и дело выходили мужчины, женщины в белых халатах, у некоторых в руках бумаги. Сергей то и дело чувствовал на себе любопытные взгляды, но, когда поворачивал голову, видел только нейтральное безразличие и слабый интерес.
В конце коридора они поднялись по узкой лестнице со ступенями из оргстекла и таким же поручнем. Алена вцепилась в руку Сергея, прижалась боком. Он чувствовал, как ее маленькое сердечко стучит быстро-быстро, погладил по плечу.
-Тихо, тихо, -успокаивающе прогудел он, -по этой лестнице можно танки гонять.
Ее каблуки то и дело звонко цокали. Алена каждый раз закусывала губу, стараясь ставить их так, словно балерина «па-де-де». Девушка наклонилась к его уху, с каждой ступенькой глаза становились все шире.
-Боюсь, -прошептала она, цокая зубами, -что разобьются.
-О, не стоит волнений, госпожа Фуд, -провожатый лучезарно улыбнулся, -ступени из армированного ударостойкого оргстекла. Их не разбить даже из базуки.
-А если я поцарапаю их каблуком?
-Сколько угодно. В паре миллиметров от поверхности при изготовлении впаяна стекловолокнистая сетка, которая не даст распространиться трещинам вглубь материала и служит дополнительным элементом, воспринимающим усилия растяжения. Кроме того… -провожатый показал на ступени. –Видите вон те дырочки?
-Видим, -Алена закивала. –Как дуршлаг. Это для чего? Чтобы вода стекала? 
Мужчина скупо улыбнулся, покачал головой.
-Данная возможность -скорее минус. Просто, если действительно кто-то ударит очень сильно очень острым предметом, то возможная трещина купируется меж двумя отверстиями и не пройдет вглубь материала.
-Это как у диска по железобетону, -подтвердил с довольным видом Сергей. –Чтоб весь не разлетелся и не раскроил черепушку, его края делают прерывистыми, наподобие шестеренок.
-Совершенно верно. Отлетит один лепесток, а диск целым останется. Да и голова тоже.
-Господи, -Алена побледнела, -какие страсти рассказываете.
-Ну, вот мы и пришли, -провожатый поклонился.
Они остановились перед дверью, напоминающей скорее вход в музей древнекитайского искусства, нежели в астрологическую лабораторию. Вся в горельефах из золотых драконов, даже ручки в виде распахнутых пастей разъяренных рептилий. Рубиновые глазки горели такой яростью, словно сейчас вцепится в палец. Сергей покосился по сторонам, но нигде дверей больше видно не было. Он вздохнул, уточнил на всякий случай:
-Нам.. сюда?
Провожатый наклонил голову. Сложив ладошки у груди, он показал на коврик, где стояли две пары тапочек и одна туфлей.
-Обувь оставьте здесь.
Алена посмотрела на Сергея с возмущением. Тот показал глазами, что все нормально, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Девушка скорчила недовольную мордочку, но переобулась. Все еще с опаской Сергей взялся за ручку, толкнул дверь.
В центре круглого помещения главенствовал телескоп. В данный момент накрыт сферическим куполом, разбитым на десятиградусные сегменты. По всему периметру помещения через метровые промежутки врывался внутрь яркий свет через окна метр на три высотой. Сергей прищурился, не сразу разглядел после полумрака коридора старика на ковре. Тот сидел, скрестив ноги, на корточках у самого телескопа. Перед ним столик на куцых ножках. На нем три чашки, посреди чайник, из носика вьется тоненькая струйка пара. Старик легко встал из такого неудобного положения, словно дачный стульчик сложился. На нем широкополый голубой халат, расшитый стилизованными пятиконечными звездами, созвездиями обезьян, петухов, драконов.
-Господин Фуд, госпожа Фуд, -старик чуть поклонился. –Приветствую вас.
Сергей с Аленой ответили тем же:
-Господин Якумото, доброго здравия.
 Старик поклонился, повел рукой в сторону столика.
-Но.., -заикнулся было Сергей.
-Поговорим после.
…И вот они полчаса прихлебывали зеленый чай –довольно таки вкусный –посматривали друг на друга украдкой. И хоть старик вроде бы не смотрел, замечая только искусно расписанную окантовку своей кружки, но Сергей время от времени чувствовал его когда скользящий, а когда острый как бритва взгляд. Алена вся извертелась, делала большие глаза, но Сергей украдкой качал головой: не время. Наконец, старик отставил чашку, сообщил без предисловий:
-Я знаю, почему вы здесь.
-Почему? –осторожно осведомился Сергей.
-Из-за двух камней, что окажутся около Земли через полтора месяца.
-Из-за оччень больших камней, -с нажимом добавила Алена.
Сергей отшатнулся, остолбенело уставился на старика. С минуту он не мог вымолвить ни слова.
-Откуда вам известно? –наконец, выдавил Сергей. – Гольфштейн сказал?
-Вы были у этого надутого индюка? –старик мелко-мелко засмеялся, глаза спрятались средь морщинок, белая бороденка затряслась. –О представляю, что он вам ответил.
-Да уж, -Сергей кисло улыбнулся.
Якумото отсмеялся, помотал головой:
-Нет, с профессором у нас, если мягко сказать, не слишком дружеские отношения.
-Но тогда откуда? –совершенно растерянно спросил Сергей. –Откуда?
Якумото прищурился, ничего не ответив, вытащил с полки тубус. Раскрыв его, он развернул полуистлевший пергамент. На нем была изображена Земля и два направляющиеся к ней астероида. Под рисунком текст из иероглифов, перемежающийся гротескими рисунками падающих с неба скал, огромных волн, сносящих дома, вскинутые руки людей, молящих о пощаде, потоки лавы, сжигающие целые города.
-Господи, что это? –Сергей поднял потрясенный взгляд на старика.
Тот смотрел предельно серьезно и ответил без тени иронии:
-Этому свитку пять тысяч лет. На нем описано то, что вы мне, как я полагаю, хотели рассказать. И произойдет это через месяц, двенадцать дней, -он бросил взгляд на запястье, - шесть часов и двадцать восемь минут. Все верно?
-В точности. Но почему?..
-Почему весь мир еще не гудит, как растревоженный термитник? –поинтересовался Якумото.
Сергей пожал плечами.
-Ну, да…
-А что вам сказал господин Гольфштейн, позвольте полюбопытствовать?
Сергей скривился, махнул рукой. Старик невесело усмехнулся, спрятал свиток в тубус.
-Примерно то же самое ответили мне мои коллеги и вышестоящие товарищи. Кое-кто вовсе предлагал в психушку упечь. Все были против, все. И вот когда я совсем отчаялся, товарищ Си Цзинь Пинь сказал, что нужно подумать.
Сергей, слушавший все это с опущенной гривой, вскинулся, словно конь, заслышавший звук боевого рога.
-Что!? –его глаза полезли на лоб.
 Алена прижала ладошки к груди, глаза огромные словно плошки, повизгивала от восторга. Поставив тубус на полку, старик продолжил совершенно невозмутимо:
-И вот теперь у нас четыре корабля, готовые вывести на орбиту ядерные боеголовки в десять мегатонн каждая. И на подходе еще два.
Он произнес последние слова с таким подъемом, что, когда опустил взгляд на погрустневшего Сергея, брови сами собой поползли вверх.
-Вы не рады? Это же спасение для всего человечества. Или вас печалит, что не ваша нация окажется спасителем человечества? Я понимаю, когда столько лет вдалбливать… Но Голливуд –это все таки не реальность.
-Да, нет. Что вы.., -Сергей смущенно усмехнулся. –Просто по моим данным этого недостаточно.
-Как!? –Якимото вскинул кустистые брови. –Да этого вполне хватит, чтобы расколоть Землю и столкнуть ее в огненное море нашего светила. А вы говорите про какие-то камни.
-Про оччень большие камни, -напомнила Алена.
-Пусть так, -согласился Якумото, -но не больше же они Земли.
-Не больше, -согласился Сергей. –Но намного крепче и быстрее. Боюсь, ни для первой, ни для второй проблемы, вашего решения будет недостаточно.
Старик скрестил руки на груди.
-Я вам не верю, -он прищурился, острый взгляд впился в лицо Сергея. –И вообще вам-то откуда такое стало известно? Хотя нет, не говорите. Шпионаж –это же ваш конек.
Сергей поморщился.
-Красивое слово, загадочное. И даже романтичное: вон сколько фильмов про них снято. А по сути –вор. –он покачал головой. –Нет, это не по мне.
Взгляд Якумото обшаривал лицо Сергея, время от времени перебегая на девушку. Алена сидела с прямой спиной, поджав губы. В строгих глазах предостережение.
-Странные вы, -наконец, сообщил Якумото. –Словно и не американцы. И все-таки откуда? Наткнулись на подобное моему свитку предсказание?
Сергей покачал головой. Профессор наклонил голову, брови сдвинулись.
-Тогда я ничего не понимаю. Ведь на всех снимках, а их исследованы миллионы, совершенно ничего не обнаружено. Именно это было и до сих пор остается камнем преткновения в споре с моими оппонентами.
Сергей помялся, но Якумото смотрел настойчиво, наконец, сказал:
-И тем не менее вы верите в свою правоту.
-Да, -подтвердил Якумото. –Пусть не на все сто, но и девяносто процентов вполне могут заставить обеспокоиться.
-Девяносто? –хмыкнул Сергей. –Значит, были преценденты?
-Девять из десяти событий, предсказанные этим человеком, сбылись, -сообщил Якумото. –Это официально задокументировано. Причем людьми из совершенно разных стран.
-Серьезно, -Сергей закивал, затем сообщил медленно. –А теперь подумайте, насколько серьезны мои слова, если эту информацию я услышал.
-От кого? –не понял профессор.
Сергей сделал паузу, проронил тяжело, словно танк Т-50:
-Не от человека, -предваряя следующий вопрос, добавил.
-Вообще не от человека?
-Не знаю. –Сергей пожал плечами. –И голосом бы я это не назвал. Больше на видение смахивало. Но и в то же время побуждение. –он покачал головой. –Сложно выразить.
Якумото смотрел, не отрывая взгляда. Когда Сергей закончил, профессор опустил взгляд, лицо стало усталым.
-Да, молодые люди, прошу простить меня. Теперь я вижу, что шпионажем тут и не пахнет: не взять вы пришли, а дать. –он помолчал, о чем-то глубоко задумавшись, затем поднял взгляд. –То, что вы сказали, очень серьезно.
-Значит…
-Значит, подготовку нужно ускорить! -Якумото вскочил, засуетился, собирая бумаги.
Сергей провожал бегающего по обсерватории профессора хмурым взглядом.
-Вы не сможете, -сообщил он с некоторым раздражением. –Без сторонней помощи ваши ракеты в лучшем случае расколют астероиды на несколько крупных обломков. Вы должны обратиться…
-Нет, -отмахнулся Якумото, держа под мышкой кучу снимков. –Это исключено. Китай никогда ни у кого не просил помощи и не выходил за пределы. Этой доктрине уже пять тысяч лет и она еще ни разу не подводила.
-Когда ее придумывали, -с нажимом сказал Сергей, -еще даже не знали, что Земля круглая.
-Увы, ничем не могу помочь. Меня просто расстреляют только за одно предложение.
Старик уже выбегал за дверь, когда Сергей крикнул вслед: 
-За неделю до этого эвакуируйте, как можно больше жителей  Тибета.
-Зачем? –не понял Якумото. –Если спасать, то всю Землю.
-Ну, если вас не интересует пара миллионов жизней.
Дверь хлопнула, осталась чуть приоткрытой. За ней слышался затихающий топот.  В распахнутое окно врывался ветерок, шевелил оставшиеся на столе бумаги. Сергей ощущал полный сочувствия взгляд Алены. Девушка прижималась теплым боком, молчала. Сергей разжал стиснутые челюсти, проронил тяжело:
-Едем домой.

Москва встретила их трескучим морозом. Градусов под тридцать –не меньше. Сергей в пиджаке сразу задубел. Алена запахнула тонюсенький плащ, нос покраснел. Поземка бросала белую крупу на выгнутую волной стеклянную стену аэропорта. Стекла покрыты морозной росписью: видимо, пару дней была оттепель.
-Эй, такси, такси! –Сергей хотел свистнуть, но челюсти свело судорогой.
Благо те ребята не за время работают –клиентов сами выхватывают. Несколько машин взревели моторами, но не успели. С места сорвался черный порш, резко затормозил в паре метров. Сергей распахнул дверцу сзади, пропустив Алену, забрался следом. Водила обернулся, розовощекий довольный как забравшийся в погреб кот, на голове дурацкий красный колпак, по бокам накладные, как у макаки, уши. Водила крутанул бубенцами, сообщил приподнято:
-С наступающим вас Новым годом, ребята! С новым счастьем! Рад приветствовать в самом лучшем городе на Земле. Куда едем?
Сергей переглянулся с Аленой. У девушки глаза круглые, как у совенка. Она посмотрела на телефон, охнула:
-Господи, в самом деле. Тридцатое декабря. Через два дня год Обезьяны. Просто не верится.
Сергей хмыкнул, стиснув плечи дрожащей девушки, кивнул на печку:
-Командир, включи посильнее.
-Да, да, конечно, -водила спохватился, передвинув рычажок на максимум, вырулил со стоянки. Глаза то и дело стреляли по одежке. –Издалече вы? С курорта. Дайте угадаю: из Китая?
Сергей чуть приподнял уголки губ.
-По рейсу догадался? –полуутвердительно-полувопросительно сказал он.
-Нет, -водила хитро прищурился.
-А как? –удивилась Алена. Она окинула беглым взглядом одежду. Покупали еще в Вене.
-Запах специфический. –пояснил таксист. –Ни с чем не спутаешь. Восточные пряности с детства запомнил, когда с батей в девяностые челночил. До сих пор безошибочно угадываю –билеты смотреть не надо.
Сергей уважительно хмыкнул, выглянул в окно, за которым мелькали фонарные столбы с провисшими от сосулек проводами.
-Езжай в ГАИШ.
-Понял, начальник, -водила повеселел, что и понятно: шестьдесят кило –это ж в такое время пара часов –не меньше. –С ветерком домчим, не сумлевайся.
Сергей бросил взгляд на запястье. Десять утра. Он сказал сдержанно:
-Уж постарайся. Если не застанем одного человека, можно сказать, что это конец света.
Водила хмыкнул, удивленно покачал головой.
-Какие дела перед самым Новым годом? Там все равно корпоративы уже. Скорее всего. Если только какие сумасшедшие вученые над книжками корпеют. –он хохотнул, взглянул в зеркало за поддержкой. –Есть же чудаки, не правда ли?
-Да уж, -ответил сквозь зубы Сергей. –Рассчитываю на это.
Водила хмыкнул, пожал плечами, но газу поддал. То ли ему передалось настроение пассажиров, то ли еще чего, но за всю дорогу он не проронил больше ни слова. Машина то и дело обгоняла соседей по автобану, водила опасно играл в шахматку, но как-то обходилось. Скорость за сотню, в основном под сто тридцать. Алена повизгивала, хваталась за кресло, за Сергея, в расширенных зрачках проносились машины. И если бы кто заглянул со стороны, то понял бы причину такой реакции: капоты, крылья, бамперы проносились буквально в паре миллиметров от корпуса их такси, но водила и ухом не вел, сосредоточенный словно киборг. Алена не поверила сама себе, когда они с эффектным разворотом остановились перед входом в университет ровно через час после того, как сели в машину. Она выбралась из такси, постучав по лбу, взвизгнула:
-Господи, ты псих!? Мы же могли разбиться!!
Сергей бросил пару сотенных на переднее сиденье, захлопнул дверь. Подхватив Алену под руку, быстро повел к крыльцу. Та закашлялась от морозного воздуха, выпалила возмущенно, все еще оглядываясь на порш, где водитель тупо поворачивал головой, словно снулый сом:
-Идиот!!! Шумахер доморощенный!
-Осторожно: ступеньки скользкие, -проворковал Сергей, придерживая девушку под руку. Когда вбежали в холл, тихо шепнул на ухо. –Он в трансе –не вини парня. Это я управлял.
Алена открыла рот и медленно закрыла. Ее взгляд говорил о том, что будь у нее под рукой что-нибудь навроде чугунной сковородки, она бы непременно поэкспериментировала с его регенерацией. Это же так здорово: отмутызгать до беспамятства, затем, когда очухается, еще разок. Идеальный японский манекен.
Сергей опасливо отодвинулся.
-Эй, эй, поумерь-ка аппетиты. Не забывай, подруга, что я оччень чуйствительная натура.
Алена посмотрела на него внимательно, сказала многообещающе:
-Оччень на это надеюсь.
 
В холле, обнявшись по-братски, охранник с Дедом Морозом распевали под елочкой:
-Эх, мороз, мо-о-ороз, не морозь меня-а-а, не морозь меня-а-а, моего коня-а-а-а!
Оба красномордый, у Деда Мороза колпак надвинут по самые брови, а у охранника снегурочья голубая шапка набекрень. Самой племянницы чего-то не видать. Выдохнув последний куплет, Дед закинул бороду на плечо, вскинул бутылку с шампанским. Пока тот опорожнял сосуд, охранник собрал глазки в кучу, воскликнул:
-О, гости дорогие, с чем пожаловали!?
Сергей кашлянул в затруднении, сообщил несколько сбивчиво:
-Мы собственно к профессору Невзорову.
Охранник прищурился, перевел взгляд с Алены на Сергея и обратно. Побарабанив пальцами по ограждению, он поинтересовался с подтекстом:
-И зачем же вам нужен наш дорогой многоуважаемый Александр Николаевич? Для дела иль так зашли, поздравить?
  Сергей нахмурился, поджал губы.
-Неужели мы похожи на тех, у кого есть столько лишнего времени, чтобы поздравлять всех подряд? Пусть даже и столь неординарную личность, как профессор Невзоров.
Охранник переглянулся с Дедом Морозом. Тот как раз закончил бутылку. Промокнув бородой влажный рот, Дед отрыгнул, прогудел добродушно:
-Птицы высокого полета: сразу видно.
Охранник вскинул брови, развел руками.
-Тогда ничем помочь вам не могу.
Сергей стиснул челюсти. Приблизившись вплотную к охраннику, он сказал вкрадчиво, но с плохо скрываемым бешенством:
-Послушайте, многоуважаемый, вы сейчас совершаете самую большую ошибку в вашей жизни. Если вы нас не пропустите, то эта ошибка будет последним, о чем вы будете думать в конце вашего бренного существования. И поверьте, настанет это событие очень скоро.
Охранник чуть отстранился, вскинув подбородок, поджал губы.
-Увы, но мы уже закрыты.
-Как так!? –не поверила Алена и подняла запястье с браслетом к глазам. –Еще же нет и одиннадцати.
Охранник ухмыльнулся, покачал пальцем перед носом:
-Вы, дамочка, несколько неверно все интерпре.., интерпру... Ээ… -он пошевелил бровями, мучительно пытаясь вспомнить слова, но потом махнул в безнадеге рукой. –В общем незачем меня инсвинировать. Сейчас не «еще нет одиннадцати», а уже одиннадцатый час. –он с торжеством ткнул пальцем куда-то за их спины.
Сергей с Аленой обернулись. На двери прилеплена четырьмя кусочками скотча бумажка формата А4. На ней чернела крупными буквами надпись, набранная болтом не меньше, чем сорокового размера: «Уважаемые сотрудники, в честь предстоящего Нового года тридцатое декабря объявляется сокращенным днем. Работаем до десяти часов. Счастья Вам и Удачи!!! Администрация».
-Чертовы лентяи, -пробормотал Сергей про себя. –Страна в глубокой жопе, а они отдыхают по полгода. Ну, ничего. Сейчас вы у меня попляшите.
Алена сжала одной рукой его ладонь, а второй погладила сверху.
-Не стоит, дорогой. Разреши мне попробовать?
Сергей постоял несколько секунд, раздутый, словно шар Монгольфье в стратосфере, затем медленно выдохнул:
-Хорошо.
Алена повернулась со смущенной улыбкой.
-Ничего –то от вас не скроется. Конечно, мы пришли поздравить, но думали сделать всем сюрприз, а вот не вышло. Когда на страже закона и порядка двое таких бравых вояк, то враг не пройдет. Родина может спать спокойно.
Дед Мороз с охранником расправили плечи, смотрели орлами. Последний крякнул, протянул солидно:
-Безопасность превыше всего. С этим, дорогуша, знаете ли не шутят.
Алена виновато улыбнулась, развела руками. Меж тем довольный как три слона охранник нажал кнопку. Пикнуло, на стойке парапета загорелась зеленая лампочка.
-Прошу, -он сделал рукой гардемарино-мушкетерный жест. –Славян вас проводит.
Дед Мороз козырнул:
-За-а-а мной! –он несколько неуверенно посмотрел по сторонам, затем молодцевато развернувшись, рявкнул. –Ша-а-гом арж!
И двинулся, пошатываясь через холл.

Глава 27.

Дед Мороз, он же Славян, он же, как выяснилось по пути, младший научный сотрудник кафедры космологии Пупырышкин провел их через все здание к двери, над которой горела зеленым надпись: «Запасной выход». Перед выходом на вешалке висело штук пять пальто. Дед Мороз притормозил, оглядев спутников критически, хмыкнул:
-Одевайтесь, -он мотнул башкой в сторону шуб. –А то у вас прикид тот еще …
Алена с Сергеем накинули одежку, девушка спросила, запахиваясь:
-Далеко идти?
Дед помотал башкой, отчего его малость повело, а глаза разбежались, словно бильярдные шары:
-Метров сто. Но замерзнуть успеете.
-А вы?
Славян скорчил брезгливую мину.
-А-а.., -он отмахнулся и вывалился в распахнутом халате наружу.
-Понятно, -девушка покосилась на Сергея.
Тот пожал плечами.
-Когда внутри сорок градусов, снаружи и море по колено.
Они полу-шли, полу-бежали за своим провожатым по тропинке, вдоль которой едва проглядывали контуры засыпанных снегом скамеек. Из чего была сделана тропка, понять сейчас не было никакой возможности: подошва скользила по утоптанному до твердости льда снегу. И по сторонам Алена особо не смотрела, боясь сверзиться. Разве что ухватила краем глаза сугроб, чем-то смахивающий на фонтан да пару скульптур: вроде бы амурчиков, душащих змей.
Они подбежали к зданию с круглым куполом, ворвались внутрь орущей музыки вместе с морозным воздухом. Но на них никто не обратил совершенно никакого внимания. Тут же у входа вешалка. Но крючков на ней не хватило, поэтому все оставшееся свалено беспорядочной кучей на паре стульев и скамейке. Выбора особого не было, поэтому и их шубы оказались позиционированы столь же анархично.
 Народ колбасился под объемный звук. Под куполом носились по самым немыслимым траекториям разноцветные планеты вокруг зеленой звезды. Все это двигалось в полутемном пространстве, заполненном водоворотом перемигивающихся звезд. Некоторые то сплетались в звездные рои, закручиваясь спиралью галактик, то взрывались сверхновыми –и тогда в помещении становилось светло, как днем, обнажая сонмы лиц, блестящие глаза, вскинутые руки.
Алена восторженно вертела головой по сторонам. Ее то и дело хватали за руки, обнимали за талию, тянули танцевать, но она с сожалением мотала головой, показывала глазами на целеустремленно двигающихся друзей. В ответ ей кричали, пытаясь перекрыть рев динамиков: «Ничего страшного! Приходи, как освободишься!» Алена кивала, хотя практически точно знала, что такой роскоши она себе позволить не сможет.
Дед Мороз остановился перед танцполом, на котором зажигала нечто типа твиста в современной обработке пара: атлетически сложенный мужчина весьма брутального вида и дама лет на десять моложе. Славян показал на них обеими руками, мол: «Хотели? Так получите».
-А?.. –начал было Сергей, но Дед Мороз развел руками и ввинтился вихляющей походочкой в зал. Сергей проводил его несколько растерянным взглядом, откашлялся, но похоже, если его кто-нибудь и слышал  в этом грохоте, тот только он сам. –Александр Николаевич!!!
Результат ноль, ноль и хрен десятых. Он попробовал еще раз, но эффект тот же. Алена уже пританцовывала, вертелась вокруг, прислоняясь то грудью, то плечом. Сергей морщился, уже хотел проорать в третий раз, но тут девушка шепнула горячо, почти вобрав жаркими губами ухо, отчего Сергею саму захотелось сделать что-нибудь такое же глупо-дикарское:
-Милый, я сейчас его приведу.
Девушка довольно элегантно оттеснила соперницу, а тут еще и заиграли медляк. Профессор с поклоном пригласил Алену, та с улыбкой согласилась, и они закружились в вальсе. Отвергнутая женщина сощурилась, кивнула благосклонно, хотя улыбка скорее напоминала гримасу. Она последила с полминуты за кружащимися парами, хотя это громко сказано: интересовала ее, судя по бросаемым взглядам, только одна. Когда Невзоров обнял Алену и начал ей нашептывать на враз покрасневшее ушко явно не доказательство эволюции вселенной, женщина громко фыркнула. Махнув рыжей гривой, она отвернулась и направилась к столикам.
Когда Сергей приканчивал свой ростбиф, слева раздалось глубокое контральто:
-Здесь не занято?
Сергей поднял глаза, напротив стояла та самая рыжеволосая красотка. Торопливо промокнув рот салфеткой, Сергей вскочил, отодвинул стул.
-Нет, нет, прошу вас. Столик на четверых –вы нам совершенно не помешаете, скорее наоборот.
Женщина приняла ухаживания, опустилась на стул с поистине королевской грацией.
-Вот как? –она вскинула тонкую бровь. –Вы кого-то ждете?
Сергей кивнул на танцевальную площадку.
-Профессора Невзорова с моей невестой.
-С кем, с кем!? -дамочка чуть не удавилась боржоми.
-С невестой, -терпеливо пояснил Сергей.
Дамочка поджала губки, сообщила все еще несколько напряженно:
-Что-то для помолвленной она допускает слишком много вольностей.
Сергей пожал плечами, сообщил довольно буднично:
-Вообще-то мы здесь с сугубо деловой целью: побеседовать с Александром Николаевичем. А как еще вырвать его из ваших нежных рук, пленительных глаз, -Сергей поклонился собеседнице, -мне даже не представлялось возможным. Так что пришлось провести небольшую партию.
-Смотрите, -с угрозой предупредила женщина. –Судьба –странная штука. Порой она такое вытворяет с теми игроками, что возомнили себя полными хозяевами, что просто оторопь берет.
Сергей нагло улыбнулся, показал глазами на сцену.
-Не в этом случае.
Рыжеволоска кисло улыбнулась, но в то же время в глазах мелькнуло облегчение. Проталкиваясь сквозь толпу, Алена тащила Невзорова к их столику. Девушка остановилась в шаге, раскрасневшаяся, глазки блестят.
-Вот это мой друг, брат по оружию, а так же по совместительству муж Предтеча Сергей Николаевич.
-Приятно познакомиться, -Невзоров пожал руку с кислой улыбкой, сев рядом с враз засиявшей рыжеволоской, демонстративно обнял ее за плечи. –Итак, о чем вы хотели поговорить?
Сергей покосился на девушку, но та загадочно улыбалась. Откашлявшись, он начал осторожно:
 -Насколько я знаю сферу вашей деятельности, ваша кафедра уже несколько лет работает с теорией подпространственного перемещения.
Профессор подобрался, взгляд заострился, метнулся по сторонам.
-Возможно. Но откуда вы знаете? Эта информация строго засекречена.
Сергей широко улыбнулся.
-Профессор, не будьте столь наивны. Если знают больше двух человек, то знают все. Это общепринятое правило хранения тайн. А сколько знало в вашем случае?
Невзоров на секунду задумался, потом отмахнулся.
-Аа! Будь они все неладны!!! –он стукнул кулаком по столу. Бокалы взлетели, но Сергей переловил их и вроде бы совершенно неторопливо опустил на стол. Невзоров смотрел на него несколько ошеломленно, потом перевел взгляд на улыбающуюся девушку, сглотнул тягучую слюну. –Простите. –выдохнул он. –Продолжайте, пожалуйста.
Сергей побарабанил пальцами по столу, спросил задумчиво:
-Что вы скажете про возможность движения материальных тел в подпространстве?
Невзоров пожал плечами, отправил в рот оливку.
-Это из области многочисленных споров и теоретических выкладок. Одни утверждают, что в подространстве можно двигаться только некими информационными пакетами, теряя массу-материю на входе и приобретая на выходе. Вторые же допускают масс-материальное движение в пятом измерении. Хотя масса, как понятие в нем так же теряет смысл. В любом случае это лишь игра ума. Простите, а вам к этому какой интерес?
-Об этом чуть позже, -Сергей смотрел на него напряженно. –Скажите, профессор, допускаете ли вы спонтанный выход материи из подпространства?
-Категорически нет, -Невзоров помотал головой. –У следствия всегда должна быть причина. На этом наука стояла, стоит и, дай бог, стоять будет.
Сергей криво улыбнулся, спросил, четко разделяя слова:
-Тогда что, по-вашему, может послужить такой причиной?
Невзоров поморщил лоб, хмыкнул.
-Либо специальная программа, закодированная при образовании подпространственного прыжка,  либо природная аномалия, служащая своеобразной ловушкой, ямой на пути такого рода движения.
-Скажите, Александр Николаевич, какова вероятность, что в космическом подпространстве пересекутся тело и аномалия?
Невзоров почесал подбородок, глаза на миг затуманились.
-Трудно сказать… Но то, что эта цифра порядка десяти в минус весьма большой степени –абсолютно точно. Для сравнения вероятность встречи неуловимого нейтрино с одним из, скажем, ваших, -он кивнул на вздрогнувшую Алену, - электронов на много порядков больше. Летит такой, летит –хрясь и вырвал клок из вашего прекрасного тела.
Алена побледнела, прикрыла грудь руками.
-Ужасы какие рассказываете.
Невзоров пьяненько хихикнул, явно наслаждаясь ситуацией.
-Мало того. Этим многие объясняют наличие мутагенных явлений при совершено нейтральном фоне. Ну, -пояснил Невзоров, -это когда счетчик Гейгера молчит, а двухголовые телята все равно рождаются.
Сергей обмахивал салфеткой закатившую глаза рыжеволоску. Алена покосилась на них, но видя, что до искусственного дыхания дело вряд ли дойдет, спросила:
-Вы про.. рак?
-Про него родимый, -профессор гнусно ухмыльнулся. –Хотя в свете современной страусофилии, это явление бесконтрольного деления клеток принято толерантить, как новообразование.
Рыжеволоска хоть и в отключке, но умудрилась обнять Сергея за шею. Тот скупо улыбнулся, кивнул:
-Да. В этом деле наша страна впереди планеты всей. –он осторожно усадил разомлевшую дамочку рядом с профессором, что не упустил законного повода приобнять ее. Сергей сел напротив, сцепив руки в замок, спросил, тщательно подбирая слова. –И все таки… Как вы отнесетесь к тому, что примерно через месяц такое явление произойдет. И не где-нибудь на необъятных просторах Вселенной, а здесь, в Солнечной системе, рядом с Землей. И хуже того, -Сергей тяжело вздохнул, -траектория вынырнувшего из подпространства астероида пересечется с земной орбитой.
Сергей внимательно следил за Невзоровым. Профессор прихлебывал коктейль, обняв одной рукой девушку за плечи, с самым благодушным видом посматривал на полуголых дамочек. Странно… Сергей не чувствовал отторжения. Немного приободренный, он продолжил:
-Конечно, я прекрасно понимаю, как это выглядит со стороны. Расскажи мне кто-нибудь подобную дичь, я бы скорее всего послал его подальше и продолжил заниматься своим делом…
Невзоров слегка поморщился, вскинул руку, прерывая Сергея.
-Ну, почему же сразу дичь? –профессор тонко улыбнулся. –Если я чисто теоретически допускаю такой процесс, то почему бы ни допустить, что этот процесс произойдет здесь и сейчас. –Сергей открыл было рот, чтобы поправить, но Невзоров отмахнулся. –Пусть через месяц –не важно. Важно только то, с какой позиции на это взглянуть. Если с Земли, то это глобальная катастрофа. А вот если с жильцов какой-нибудь планеты из галактики Конская голова, то это событие пройдет совершенно незаметно и в крайнем случае квалифицируется, как одно из многих, наряду с миллионами взорвавшихся сверхновых, реликтовым излучением и урожаем фасоли. Или что там едят местные…
-Значит, вы готовы нас поддержать? –с надеждой спросил Сергей.
Профессор вскинул брови, посмотрел на него с некоторым недоумением.
-Помилуйте, господа, но ведь Новый год на носу. –он обвел рукой разноцветную круговерть улыбок, платьев, костюмов, блестящих глаз, сверкающих бокалов. –Как никак главный праздник в году. –он задержал взгляд на помрачневшем лице Сергея, вздохнул. –Вот что, господа. –профессор достал из внутреннего кармана пиджака визитку, положил на стол. –позвоните мне через две недели. Я выберу время. Мы встретимся и поговорим. В более подходящей обстановке.
Сергей стиснул челюсти, желваки заходили под кожей, как валуны. Он поднял тяжелый взгляд, проронил слова, словно пудовые гири:
-Скоро не то, что подходящей, никакой обстановки не останется. –он помолчал, мрачно разглядывая скривившегося профессора. Тот с подчеркнуто скучающим видом посматривал по сторонам, время от времени бросая взгляд на часы. –Кажется, к моему глубочайшему сожалению вы не восприняли наши слова.. всерьез.
Невзоров пожал плечами.
-Ну, почему же?.. Я испытываю просто непередаваемое удовольствие от общения с вами. Никакой политики и падения курса рубля. Это все равно, что для вас провести час в качалке.
Сергей покраснел, покосился на смутившуюся Алену. Его щеки начали медленно бледнеть. Он отодвинул тарелку с закуской, прошептал, но так, что услышали все за столом.
-Нет, все таки не воспринимаете. А зря…
Профессор вскинул брови. Видимо, ему надоело играть в радушного хозяина.
-Почему это?
-Потому, что вы сейчас возьмете эту тупую серебряную ложечку и прибьете свою холеную руку к этому прекрасному ольховому столу.
-Что? –профессор засмеялся. Зачем я это буду делать?
-Видимо, чтоб получше оценить эту обстановку. По сравнению с тем, что вскоре будет, -Сергей обвел задумчивым взглядом веселящийся народ, подмигивающие звезды планетария, -здесь пока еще совсем неплохо.
-Бред. –профессор взял ложечку из чашки с мороженным, облизал ее. –По-моему, вам надо лечиться. Могу посоветовать неплохого психоаналитика.
С совершенно безмятежным лицом Невзоров размахнулся и пригвоздил ложкой ладонь к столу. Рыжеволоска вскрикнула и обмякла на стуле, словно из нее выдернули позвоночник. Профессор неверяще смотрел на ладонь. Несколько секунд крови не было, а затем снизу из-под руки по столешнице она потекла красная, как вино в бокале. Лицо Невзорова стало белым, как полотно. Он поднял затуманенный болью взгляд, спросил дергающемся ртом:
-Что.. вы.. сделали?
Сергей пожал плечами.
-Я? Ничего криминального. Просто продемонстрировал вам малую толику своих возможностей.
Невзоров скривился, на лице проступили крупные градины пота.
-Чертов гипнотизер! Псих недоделанный!!!
Сергей криво усмехнулся, покачал головой. 
-О нет, к гипнозу это не имеет никакого отношения. Все гораздо на более тонком уровне.
-Что ты несешь!? –зло выкрикнул Невзоров и повел глазами по сторонам. –Врача! Вызовите мне врача! Помогите!!! Да помогите же мне!!!
Но народ как танцевал в полуметре, так и продолжал танцевать. Мужчины двигались с дамами под ручку, смеялись, пили вино. Профессор кончил орать, резко повернулся к Сергею.
-Почему меня никто не слушает?
-Слушают, -поправил Сергей, -но не слышат.
-Почему? –не понял профессор.
-Потому, -пояснил Сергей, -что я не хочу этого.
Невзоров смотрел на него дикими глазами, затем опустил взгляд на расплывающуюся по столешнице багровую лужу. 
-Вы… Вы…-его губы кривились. -Я же истеку кровью!
Сергей кивнул Алене, они поднялись.
-Не успеете. Жаль, что наш разговор закончился на столь не оптимистической ноте, но надеюсь, это даст вам возможность отнестись к моим словам более серьезно. –Сергей задумчиво смотрел на корчащегося от боли профессора. Поколебавшись, он добавил. –И вот еще что. За месяц до предсказанного мною события случится ряд катастроф. Так вот… Когда услышите об них, держитесь от подземки, как можно дальше. И предупредите об этом, кого сможете.
Сергей вышел за пределы освещенного пространства, в полутьме они прошли к дверям. Сзади началось шевеление. Сразу несколько голосов закричали, кто-то истошно завопил: «О Господи, вы ранены? Скорее, скорее все сюда! И вызовите, наконец, скорую помощь!»
Сергей усмехнулся, накинув Алене на плечи шубу, толкнул дверь в метель. Глаза запорошило. Зажмурившись, он успел увидеть только что-то темное, что метнулось сбоку, а затем в голове вспыхнула сверхновая и погрузила мир во тьму.

Электричку потряхивало, отчего палец всякий раз да через раз промахивался по сенсорным буковкам. Слова выходили ладно бы с ошибками –все так пишут –так вовсе некоторые не понятные. А писала Славке. Надо было, во что бы то ни стало, выяснить, где пропадал вчера ночью его дружок Димка Тимофеев. Этот гад не брал трубку и не ответил ни на одну смску, хотя она их отправила вчера штук десять –не меньше.
-Руки бы им оборвать! –выругалась Катерина, когда электричку дернуло в очередной раз.
Лохматый парень с прической, а ля «я упала с сеновала, тормозила головой», вытащил из уха наушник, воззрился на нее с недоумением.
-Кому?
-Строителям, -скорчив злобную мордочку, ответила Катька.
Парень заморгал красными как у кролика после интернет-серфинга глазами.
-Ты о чем?
-Петька, -еще более злобно прошипела девушка, -не прикидывайся большим придурком, чем ты есть на самом деле. Трясет, словно на родео –весь экран исцарапала, пока одну смску написала.
Парень огляделся, посмотрел на потолок, на пол, озадаченно почесал шевелюру.
-Зажрались вы здесь, как я посмотрю, -буркнул он, вставляя наушник обратно, -поездили б в пригороде Пскова. Враз бы оценили преимущество съемных зубных протезов.
Катька смерила его злобным взглядом, но Петька отнесся к этому совершенно наплевательски. Врубил музыку на полную-даже наружу через наушник доносится- и выпал в осадок, прикрыв набрякшими веками свои тупые глазенки.   
Прошло минут десять после последней смс-ки, а ответа от Славки все не было. Мало того, что сам игнорирует, так еще и приятеля похоже подговорил. А, может быть, они и вовсе вместе загуляли, -подумала с тревогой Катька. –А что? С них станется: дружки все-таки. Она сидела, надувшись, как мышь на крупу, в самом мрачном расположении духа, уставившись перед собой в одну точку.
За пару кресел справа парень с девушкой стояли приобнявшись, разделенные только стойкой. Оба то и дело хохотали, торопливо говорили что-то друг другу, перебивая, слушали, не слушая. Да для них слова сейчас и не важны... Глаза блестят, зубы сверкают. Катерина косилась на них с некоторой завистью: у них только все начинается. Но одновременно это напомнило ей тот розовый период, что был и у них с Димкой. Она решительно тряхнула головой. Нет, не может быть, чтобы все было напрасно, не может быть, чтобы он ничего не чувствовал, чтобы просто взял и растоптал то, во что начала перерастать их влюбленность. Возможно, что-то случилось. Конечно, не дай бог, но всякое бывает. Надо просто подождать.
Катерина зашла в инет, проверив почту, перешла в группу «Пальчики оближешь», начала просматривать добавленные за вчера рецепты. Минут через пять пришло сообщение. Она обрадовалась, но это оказалась инфа о главных новостях. Автоматически кликнула, смотрела непонимающе на экран. Буквально пять минут назад два аэробуса с более, чем пятьюстами пассажирами, разбились в Нью-Йорке, не долетев до аэропортов Даллас и Кеннеди с полкилометра. В чате уже начали строить версии. Начиная с мегатеракта и кончая нападением пришельцев с Альдебарана. Тем более, что следом пришли новости о таких же катастрофах в Токио, Стамбуле, Париже, Лондоне и еще нескольких городах. Но никто из террористических организаций пока никаких заявлений не делал. Все замерли в настороженном молчании.
Тут стук колес стал замедляться, затрясло сильнее. Народ начал двигаться, пробиваться по проходу к дверям. Наконец, электричка остановилась, двери с шипением разошлись по сторонам. Кто-то выходил, кто-то входил. Несколько раз по коленям шаркнуло. Видать, чьи-то сумки. Катерина чуть поморщилась, но продолжала читать. Пол под ногами вздрогнул, колеса застучали все быстрее и быстрее. Ее чуть отклонило вправо. По проходу приближался какой-то невнятный шум, донеслось несколько возмущенных вскриков: «Эй, осторожней! Дед, тут не грузовой вагон!»
И тут справа истошно заорал Петька.
-А-а!
 Катерина вздрогнула, оторвала затуманенный взгляд от айфона. Петька орал, пытаясь выдернуть ногу из-под костыля мелкого старичка, за плечами которого отвисал рюкзак едва ли меньше его самого. Дед держался одной рукой за ручку, опершись всем весом на костыль, посматривал с благостным видом по сторонам.
-Дед, убери палку, дед! –Петька дотянулся до старичка, хлопал его по ноге. –Да убери же свою гребанную палку, дед!!!
Старичок едва не упал, переставил костыль с ботинка на пол. На сморщенном, как печеное яблоко, лице беспомощно моргали выцветшие голубые глаза.
-Ох, прости, милок, -с раскаянием улыбнулся дед.
Петька достал платок, торопливо вытирал запачканный чем-то коричневым ботинок.
-Ты что не слышал, как я орал!? –возмущенно вопросил Петька.
Дед чуть наклонился, приставив ладошку к уху.
-А? Что? Я слуховой аппарат дома оставил, забыл то есть –говори, милок, громче.
Петька отмахнулся, с подозрением осмотрел испачканный платок.
-В чем это у тебя палка?
-Палка? –не понял старичок. –Какая палка? А… Костыль, -догадался дед. –Так что молодчики, навроде тебя на перроне оставляют, в том и есть.
Петька покраснел под осуждающими взглядами по крайней мере десятка соседей, буркнул:
-Ничего я после себя не оставляю. На перроне во всяком случае.
Его сосед справа –толстопузый мужик в кепке –хмыкнул, углубился в чтение газеты. Петька покраснел еще сильнее, спрятав бумажку в карман, отвернулся к окну. Старичка болтало из стороны в сторону. Рюкзак то и дело кого-то задевал. На него уже поглядывали весьма раздраженно две тетки и мужчина в пиджаке. А дед только примирительно улыбался, каждый раз болезненно морщась. Внутри что-то шевельнулось. Катерина вспомнила своего деда. Тот вернулся с фронта без ноги, сделал протез, работал всю жизнь. И никогда не сидел в общественном транспорте. Хотя, как рассказывала мать, это было весьма болезненно. Но он терпел. А перед ним сидели такие же молодые парни и девчонки…
-Садитесь, пожалуйста, -Катерина подергала старичка за штанину, вскочила. –Мне все равно скоро выходить.
-Сиди, дочка, сиди, -помотал головой дед. –Мне потом не подняться.
-Ничего, ничего, -затараторила девушка, -мы вам потом поможем. Правда, же, Петь?
Тот скривился, пробормотал что-то невразумительное, что можно было понять и как: «Возможно», -и как: «Идите вы все к черту!» -закрыл глаза.
-Ну, коли так… -поддерживаемый Катериной, старичок с кряхтением сел, с благодарностью улыбнулся. –Спасибо, милая.
Щечки Катерины чуть порозовели, она сделала пару шагов в сторону, а то еще подумают, что хочет, чтобы видели, как она поступила. Нет, мне этого не надо. Телефон в руке задергался, Катерина чуть не выронила его от неожиданности. Внутри екнуло от радостного предчувствия, но на экране появилось лицо отца, а под фоткой надпись: «Невзоров». Катерина мазнула пальцем по экрану. Фотка сменилась панорамой офиса. Отец сидел за столом, за спиной бегали люди.
-Папа? Что случилось?
Невзоров наклонился к экрану –изображение на миг расплылось, но спустя секунду сфокусировалось.
-Ты где?
-В универ еду, -Катерина пожала плечами. –А что?
Отец побледнел.
-Срочно выбирайся оттуда! Слышишь!?
В динамиках над головой что-то затрещало, словно рок-группа настраивала инструменты. Девушка одной рукой закрыла ухо, а второй прижала телефон посильней, но все равно слышимость оказалась не очень. Тем более и в телефоне какой-то треск начался, изображение мигнуло и погасло.
-Ничего не слышу! –прокричала Катерина, пробираясь в начало вагона. Там вроде динамиков нет. –Сейчас. Подожди.
И тут загрохотало, от страшного удара ее швырнуло вперед, пронесло по всему вагону и бросило на двух распластанных по передней стене женщин. Вагон трясло, с диким визгом и скрежетом несло вперед. Затуманенными от боли глазами девушка видела за окном рой синих искр, от поврежденной проводки под потолком сыпались желтые, синие, зеленые искры.
Удар, визг раздираемого металла –женщины и ворочавшийся в углу мужчина исчезли вместе с большей частью передней стенки. В лицо снизу дохнуло обжигающим жаром. Ресницы затрещали, в нос ударило запахом горящей плоти, паленой шерсти и проводки. Сзади истошно кричали десятки людей. Катерина тупо смотрела через образовавшийся пролом на огромную пещеру, в которую выдвигался их вагон. Катерина с трудом узнала станцию метро. Та напоминала ее весьма отдаленно: плиты перрона взломаны, потолок провис, ощерившись перекрученной арматурой, две колонны странно изогнуты, перекручены, испещерены глубокими трещинами, отовсюду сыплются искры. Кто-то просил о помощи, дергал прижатую плитой ногу на эскалаторе.
Вагон дотащило до перрона, ударило со всего маху в стену. Катерину бросило вперед. Она на миг потеряла сознание, очнувшись в какой-то нише. Вряд ли прошло больше нескольких секунд. Потому что, когда она пришла в себя, вагон все еще двигался, сминался, словно авто под прессом на автосвалке.  Катерина огляделась по сторонам. Она находилась в трещине, из которой совсем недавно вывернуло бетонный блок. За спиной мокрая глина, по бокам камкнь. Она в ловушке.
Девушка с ужасом смотрела, как вагон со скрежетом, хрустом сжимается, выдавливая из себя стонущее, плачущее содержимое. Движение постепенно замедлялось, но все таки не прекращалось. Раздвинув гору тел, словно поршнем к ней придвинуло что-то странно знакомое. Катерина охнула, с трудом признав, да и то лишь по прическе и модным ботинкам, Петьку.
-Петя… -девушка осторожно потрепала его по плечу.
Он застонал, с трудом поднял голову. Из глаз текла кровь, а из груди что-то торчало. Катерина узнала дедовский костыль, на резиновом окончании которого дымилось что-то осклизлое. Петр силился что-то сказать. Девушка сглотнула подступивший ком, наклонилась, вслушиваясь изо всех сил: говорят, что великие не уходят, не сказав особых слов.
-Кро… Кроссовки, -выдохнул Петр, косясь на ноги, которые что-то завернуло ему и закинуло на плечи, что не всякой гимнастке под силу. –Чи… Чистые?
-Да, Петя, -закивала Катерина сквозь брызнувшие слезы, -как всегда.
Его губы чуть дрогнули, приподняв уголки кверху. Он хрипло выдохнул, выпустив струйку крови, и обвис на костыле с чувством выполненного долга.

Глава 28.

-Благодарю за отличную игру, Кэвин. –Гольфштейн энергично пожал протянутую руку. –Определенно вы сегодня в ударе.
Долговязый белобрысый парень чуть покраснел, беспомощно заморгал голубыми глазами через круглые с гамбургер толщиной линзы.
-Ну, что вы, мистер Гольфштейн? Вы же меня разгромили в очередной раз.
Гольфштейн приподнял бровь, закидывая сумку с клюшками для гольфа на заднее сиденье кадилака.
-Десять –шесть, мой мальчик –это результат, -Гольфштейн покачал пальцем, -и вполне неплохой, если вспомнить, с чего мы начинали. Ты в нужную сторону-то попасть не мог, не говоря уж об лунке. Такой прогресс не заметит только слепой.
Парень развел руками, промямлил:
-Но уже полгода прошло, а я все мажу.
-Но меньше же? Меньше. –и добавил наставительно. –Гольф –это серьезная игра. Точность удара и глазомер здесь оттачивают годами. А у тебя ушло всего несколько месяцев –грех жаловаться. Так что пройдет совсем немного времени и уже я буду пиво тебе покупать.
Хохотнув, Гольфштейн похлопал парня по плечу и вырулил со стоянки.
До моста Винсента Томаса профессор добрался за десять минут. В зеркале заднего вида удалялась сочная зелень острова Терминал, а вдалеке уже подымались красные клювы портовых кранов Сан-Педро.
Машин на мосту для этого времени суток на удивление мало. И хоть завтра понедельник, который по всем прикидкам должен быть весьма насыщенным, но это ни сколь не портило настроения. Виной ли тому бодрящий ветерок с отсутствием пробок, выигранная партия или предстоящий ужин с мисс Питерсон, но адреналин так и пер изо всех щелей. Сердце учащенно бухало, кипящая кровь ревела по венам, губы расползались сами собой. Так и подмывало отпустить руль, выскочить на дорогу и нестись наперегонки с такими, казалось, медленными соседями.
Он уже миновал две трети моста, когда машина дернулась. В следующую секунду погасли все датчики, всхлипнул и заглох мотор. Машина катилась по инерции, профессор поворачивал ключ зажигания, но тщетно: аккумулятор вращал вал, однако, отклика никакого. Впереди кто-то истошно заорал, слева подхватило в несколько глоток:
-Самолет! Еще один! Ты смотри: в пике вошел! И второй тоже. О, Пресвятая Дева Мария! Что же это делается!? Неужели, опять Усама шалит? Проклятые фанатики!!! Стрелять всех без разбору! Напалмом, ковровыми бомбардировками в пыль, в песок, чтоб и духу ихнего не осталось!
Гольфштейн повернул голову, куда показывал растатуаренный бородач в кожанке на голое тело, что так же медленно катился под горочку на своем стареньком харлее. Из-за небоскреба полыхнуло, донесся грохот, следом еще раз, затем повалили густые клубы дыма. Бухнуло, машину дернуло, Гольфштейна бросило вперед, в грудь впились ремни безопасности.
-Эй! –истошно заорало впереди и тут же забибикало. –Ты что, осел, ослеп!?
Профессор оттолкнулся от руля, вскинул взгляд. Из синего феррари вылез весь из себя молодчик лет двадцати. В белом костюме, рубаха без галстука распахнута едва ли ни до пупа. На волосатой загорелой дочерна груди блестит золотом цепь толщиной с палец. Этакий мексиканский мачо.
-Но-но, -Гольфштейн поправил сползшие на нос очки, -что вы себе позволяете, молодой человек!? Я -уважаемый человек, профессор астрофизики и космологии.
-Чо? –парень снял в свою очередь зеркалки, зацепил дужкой за карман. Губы брезгливо изогнулись. –Папаша, в моем кругу такие, как ты, у параши спят. –Он отставил в сторону ногу.  Одну руку он сунул в карман брюк, а второй махнул, сверкнув золотым перстнем, на треснутый бампер. –Ты хоть представляешь себе, сколько эта тачила стоит?
Гольфштейн пожал плечами.
-Меня с детства больше небо интересовало, а не железяки на колесах.
Парень выпучил глаза. Раскрыв рот для ругани, лишь покачал головой.
-Ну, ты сказанул, папаша: «Небо», -а ведь по земле ходим.
-Кто как, -уклончиво ответил Гольфштейн.
Парень, как ни странно, врубился. Кивнув на клубы дыма, ухмыльнулся:
-Вот и долетались. Ножками… Ну, или колесами хоть помедленней, зато живы были бы.
Гольфштейн поморщился, но не стал приводить сравнительную статистику по автомобильной смертности и смертности в результате авиакатастроф. Парень выудил эффектным жестом из брюк навороченный мобильник.
-Молись, старик, чтоб твоей страховки хватило на ремонт.
-А если нет? –поджав губы, поинтересовался профессор.
Молокосос окинул прищуренным взглядом кадилак, Гольфштейна с ног до головы, растянул пухлые губы в издевательско-презрительной улыбке.
-Продашь машину, квартиру. А если не твое, то еще есть места, где рабы -вполне приемлемая форма оплаты. –он ухмыльнулся. -Любишь табак? А коноплю?
-Нет, -Гольфштейн покачал головой.
-Что ж, -парень вздохнул с преувеличенным сожалением. –Придется менять вредные привычки. –он потыкал в телефон, нахмурился. –Что за дьявол!? –он потряс телефон, но эффекта, по-видимому, не было. –заметив, что Гольфштейн достает телефон, прищурился. –Что делаешь?
-Звоню в страховую. –профессор ехидно улыбнулся. –Проверить, как там у меня со средствами.
Парень важно кивнул.
-А… Ну, лады. Потом мне дашь позвонить: мой сдох. Скотина. Две штуки баксов, а толку ноль.
Профессор понажимал кнопки, но даже экран не зажигался. Увидев помрачневшее лицо Гольфштейна, парень подошел, отобрал телефон. Потыкав, понажимав экран, грязно выругался, бросил телефон в руки Гольфштейна.
-Мать, мать… Мать!!! –он ходил перед машиной взад-вперед, потом огляделся исподлобья по сторонам. –Ээ, погодь. У пиплов похоже то же вязалово. –Эй, мужик! –окликнул парень джентльмена у гранд-чероки. Тот тоже проводил манипуляции с телефоном, но судя по суетливо-раздраженным телодвижениям, без особого результата. –Как связь?
-Как у слона с пекинесом, -огрызнулся тот, -визгу много, а толку мало.
-Гребанная связь, гребанная страна! –выругался мачо. Он повернулся к Гольфштейну, хлопнув в ладоши, потер руки одна об другую. –Ладно. Давай на месте решим. У тебя бабло с собой есть?
-Немного, -Гольфштейн наморщил лоб, -я в основном по карте рассчитываюсь.
Парень щелкнул пальцами, протянул ладонь.
-Что? –не понял профессор.
-Бумажник доставай, дурило.
И тут мост под ногами качнуло из стороны в сторону, при этом приподняв и резко кинув так, что несколько наискось, но почти по всей длине прошла вздыбленная волна асфальто-машин. Грохнуло, где-то зазвенело разбитое стекло, кто-то заорал испуганно, кто-то заматерился в несколько голосов. Профессор успел ухватиться за машину, поэтому остался на ногах, а мачо швырнуло на колени. Тот взвыл, помянул на чем свет стоит Штаты и их прародителей: в ладонь впились осколки от разбитого вдребезги айфона, обильно потекла кровь. Глядя расширенными глазами на белые брюки с алыми пятнами, красавчик грязно выругался.
Гольфштейн медленно выпрямился, огляделся по сторонам. Из-за капотов так же, осторожно вытягивая шею, выглядывали автовладельцы. Кто-то по-пескарьи сканировал окрестности, поворачивая голову вправо-влево, а некоторые уже бегали вокруг поврежденных авто. Байкер, побагровев, поднял трехсоткилограмовый байк, поставил на подножку. Проверив на всякий случай зажигание, что все так же упорно молчало, он хмуро осматривал поцарапанные надкрылки, с любовью провел широкой как ласта ладонью по сверкающему движку.
За спиной пыхтело, глухо постанывало. Профессор оглянулся. Помогая зубами, полуголый мачо перетягивал себе руку пиджаком от какого-то мегамодного модельера. А со стороны пролива приближалось что-то голубовато-серое, почти сливаясь с небом. Профессор протер очки, водрузив их на нос, близоруко прищурился. Телефон выпал из ослабевших пальцев, распался на три части. Волна высотой в десятиэтажный дом, медленно загибаясь пенистым гребнем, вошла в пролив. Не отрывая от нее взгляда, профессор медленно попятился. Мачо никак не удавалось завязать узел. Видя на перефирии топчущегося профессора, бросил раздраженно:
-Слышь, брателло, как насчет помочь?
-Боюсь, -прошептал профессор непослушными губами, -здесь уже ничего сделать нельзя.
-Чего!? –не понял мачо. –Ты чо? Хоронить меня вздумал? От пары порезов еще никто не сдыхал. –он поднял голову, с недоумением смотрел на ломанувшийся к берегу народ. –Чо за херня? –мачо медленно обернулся, глаза враз стали, как у элитного орла. –Во бля вязалово…
Волна налетела плотная, как сверхскоростной экспресс, подняла и швырнула вперемешку с машинами, людьми и еще чем-то в бульон из разнокалиберных пузырей. Мимо промелькнуло чье-то полубезумное лицо с вытаращенными в ужасе глазами и распахнутым ртом, перила моста. Сердце рухнуло в бездну, в мозгу всплыло, что все таки зря он не научился плавать. И тут назад дернуло так, что едва не разорвало пополам, как клетку при делении. Запертый воздух вылетел веером пузырей, по руке что-то ударило… Он держался изо всех сил. Легкие дергались, норовили выпрыгнуть через глотку, в голове мутилось от недостатка кислорода. Наконец, уже не соображая, что делает, Гольфштейн судорожно вздохнул, но внутрь хлынуло совсем не то, что ожидалось. Сознание помутнело и тут струящееся давление спало. Одновременно с этим тело резко потяжелело, живот и нижнюю часть груди сдавило –из горла вырвался фонтан воды вперемешку с полупереваренным завтраком.
Скрипело, легкие разрывало от кашля, рядом что-то лилось, слышался еще какой-то шум. Профессор прокашлялся, в глазах несколько прояснилось. Метрах в двадцати внизу колыхались на волнах залива несколько полупритопленных авто, одно кверху брюхом, дальше еще пара. Рядом покачивались безвольно тела. Вокруг одного расплывалось красное пятно. Гольфштейн тяжело вдохнул. Сжав челюсти, он повернул голову, стараясь заглянуть себе за спину. В шее хрустнуло, но все таки удалось понять, что спас подаренный женой пояс и вывороченная из бетона арматура. Все таки не зря знакомые говорили, что Господь любит его: арматура явно здесь образовалась не так давно: иначе бы ее обязательно срезали, ведь за такими транспортными артериями следят весьма тщательно. С другой стороны, кого-то любит еще больше: их здесь не было вовсе. Глаза зацепились за выплывавшее из-под моста, покачиваясь на волнах, тело с проломленной головой. А кого-то меньше… Гольфштейн скривился: нашел, где философствовать. Если вернется волна, второй раз Господь может и не доглядеть. А то и вовсе скажет: «Не дошел намек –так помирай, придурок!»
Профессор кое-как дотянулся до арматуры, а потом, едва не порвав пупок, до края моста… Когда он выполз, сил хватило лишь на то, чтобы перевернуться и упасть на спину. Дыхание вырывалось сквозь зубы жаркое, словно из печки. В груди что-то сипело, клокотало, словно металл в сталелитейном цехе. По небу плыли легкомысленные облачка, чем-то в самом деле напоминающие барашков. Полная идиллия, -подумал с горькой иронией Гольфштейн, -если не считать несколько сотен трупов, которые еще полчаса назад были мужчинами, женщинами, детьми, которые на что-то надеялись, любили, горевали, строили планы так же, как он... Профессор невесело усмехнулся. Идиот.
Какой-то звук, похожий на стон и бульканье одновременно привлек его внимание. Гольфштейн повернул голову вправо. Прижатый к перилам своей машиной, пускал кровавые пузыри тот  самый мачо. Профессор несколько секунд тупо смотрел на него –внутри даже проскользнуло что-то вроде злорадного удовлетворения, но потом шевельнулась жалость: это же просто мальчишка, что вырос не в той среде. Будь что-то другое в его окружении, все могло бы быть совершенно иначе. Гольфштейн кое-как встал, пошатываясь, направился к машине. Но подойдя вплотную, понял, что лучше бы этого не делал: острый бампер Феррари практически разделил тело на две половинки. Нижняя висела на тонкой с тетрадный листок коже неестественно далеко от верхней части. Гольфштейн с усилием сглотнул, борясь с тошнотой. Мачо хрипел, глаза пучились. Он явно что-то хотел сказать, но силы его покинули раньше, чем выдавил хотя бы слово, голова безвольно повисла.
Профессор отступил. Немного постояв, он повернулся и побрел к берегу. Ноги загребали блестящую гладь луж, отражающих небо в новых складках асфальта, а в голове всплыли слова отца о том, что Господь испытывает того, кого любит. А на прочих он внимания и не обращает. Гольфштейн резко встал, бросил взгляд на сломанные часы на запястье. Секундная стрелка дергалась, то и дело пересекая дату: первое февраля. Это же месяц прошел, как к нему явился тот сумасшедший любитель…

Глава 29.


Ли-Синь всматривался в беззвездную черноту космоса уже долго, очень долго. На этом уровне  самадхи он уже не чувствовал запахов, звуков, не ощущал ни теплоты, ни холода, голода или насыщения. Оставалось совсем немного, чтобы угасло последнее чувство –ум, который и осознавал все это, дистанцировал его от всеблагого растворения, не давал погрузиться в нирвану. Это означало, что он вплотную приблизился к восьмому уровню сосредоточения. Осознание этого факта начало наполнять его радостью, но Ли-синь, вернее то, что осталось от него, неторопливым волевым усилием пригасил низменное чувство, чуть было не опустившее его сознание на несколько уровней вниз…
Однако, многолетнему труду не суждено было увенчаться успехом: из грубого материального мира в его сознание сперва вторглись звуки, а затем и тактильные ощущения. Ли-Синь изо всех сил сопротивлялся этому раздражающему воздействию, но все напрасно. Сперва плечо ощутило прикосновение чьей-то руки, а затем звуки сформировались в слова:
-Многоуважаемый настоятель, многоуважаемый…
Ли-Синь открыл глаза, глубоко вздохнул, выдохнул, разом ощутив свой вес, ноющее колено и холодный ветерок по пояснице. Он сидел, скрестив ноги, на террасе. В лазоревой сини красное опухшее за трудовой день солнце уже коснулось белоснежных пиков, опрокинув на зелень долин багряные скалы. Загораживая великолепный пейзаж, в полупоклоне стоял бритый послушник. Одной рукой он придерживал желтую рясу, а второй протягивал планшет, на котором мигал значок вызова. Ли-Синь со смешанным чувством тревоги и раздражения взял планшет. Послушник тут же попятился. Ли-Синь сделал знак –и тот замер все так же в полупоклоне.
-Давно?..
-Уже двадцать минут, -ответил послушник, не поднимая глаз.
Ли-Синь махнул дланью, и послушник исчез за бамбуковыми шторами, оставив перед ним на круглом столике планшет. Посмотрев с отвращением на нижний правый угол, где мигала иконка скайпа, Ли-Синь вздохнул и мазнул пальцем по сенсору. На экране возникло до крайности встревоженное лицо Якумото. Так близко, словно тот хотел влезть через камеру. Разглядев что-то за спиной настоятеля, Якумото заметно расслабился, но затем вновь его густые иссиня-черные брови сошлись на переносице:
-Приветствую тебя, многоуважаемый Ли-Синь.
Ли-Синь наклонил голову:
-Пусть боги благоволят тебе, пусть сансара закончится, как можно скорее. –оба помолчали, внимая значимости слов, затем Ли-Синь продолжил несколько повышенным тоном. –Я был почти в конце пути, нирвана уже распахивала мне свои врата…
-Я заметил, -несколько желчно прервал Якумото.
На лице Ли-Синя не дрогнул ни единый мускул. Он пару раз вздохнул, отгоняя недостойные чувства, и продолжил уже ровным голосом:
-Что заставило такого занятого человека, как вы, профессор, добиваться встречи со мной? –и добавил после секундной паузы. –Столь настойчиво?
Якумото вновь придвинулся к самому экрану, глаза впились в лицо настоятеля.
-Это.. началось.
Ли-Синь нахмурился, спросил резко:
-Какие признаки?
-Два часа назад прошел настоящий дождь из всего, что могло падать. Сперва два самолета в Лос-Анджелесе, затем в Токио, Париже, Лондоне, несколько сотен прямо в полете. Кто-то разбился в лесах, кто-то в горах. Лишь трем удалось приводниться в море. Но и то до них добраться сейчас не могут: не на чем. Затем начались катастрофы уже на земле: сходили с рельс, сталкивались поезда, тысячи автокатастроф по всему миру, падение лифтов, взорвалась атомная станция в Турции. –Якумото посмотрел прямо в глаза настоятелю, сообщил тихо. –По всему Тибету зафиксирована сейсмоактивность.
Настоятель пожал плечами:
-Это горы, мой друг.
-Когда я говорю «сейсмоактивность», я это учитываю.
-И что? –Ли –Синь приподнял кустистую белоснежную бровь. –Все настолько серьезно?
Якумото скосил глаза куда-то вправо, на лице выступила испарина.
-Она нарастает по экспоненте.
Настоятель помолчал, прикрыв веки, побарабанил пальцами по столу.
-Сколько? –спросил он прямо, подняв глаза.
-Не больше трех часов, как здесь все взлетит на воздух. –они замолчали на несколько минут, Якумото не выдержал первым. –Вам срочно нужно покинуть это место. Уезжайте, как можно дальше…
-На чем? –с долей иронии поинтересовался настоятель. –У нас только мулы да лошади. А по горным тропам сильно не наскачешься. Да и не хватит их на всех: не на скачки сюда приходят.
Лицо Якумото потемнело, в глазах мелькнуло отчаяние, он сказал настойчиво:
-Но надо хотя бы попытаться, может быть, хоть кто-то спасется!
Ли-Синь покачал головой, всматриваясь в горестное лицо сына.
-Эх, Якумото, Якумото, мальчик мой. Разве тому я тебя учил? Неужели ты забыл, что такое жизнь?
-Нет, отец, -прошептал Якумото, опустив голову. –Не забыл.
-Жизнь –это страдание, -продолжил настоятель мягко, -но мы знаем путь, как прекратить его. Пусть не в этой жизни, так в следующей. Ведь смерть –это совсем не конец, как бы нам этого ни хотелось. Сансара будет длиться и длиться, проводя тебя через бесчисленные сонмы живых существ, пока ты не найдешь способа ее прервать. Разве не так?
-Так, учитель, - совсем тихо согласился Якумото.
-Так стоит ли бежать, когда за столь долгую жизнь здесь живущие не достигли нирваны и ни один не прекратил круговорот сансары?
-Не стоит, учитель…
После секундной паузы Ли-Синь продолжил:
-Возможно, это наш шанс. Тот шанс, что выпадает не часто. Возможно, именно сегодня, понимая, что следующая возможность возвыситься появится только в новом теле и еще не известно, через сколько перерождений, каждый из нас отбросит все мирское и сможет предаться сосредоточению полностью и без остатка. Ведь огню все одно: богат ты или беден, большой у тебя дом или малый, одна ли у тебя женщина или их сотни. Он пожрет это все. И единственный шанс достичь Будды –отбросить все мирское и направить все силы на погружение в самадхи.
Якумото поклонился. Его лицо выражало сильнейший стыд и в то же время боль.
-Я все понял, о учитель.
-Прощай, мальчик мой.
-Прощай, отец. Я люблю тебя.
Ли-Синь печально улыбнулся. И хотя все чувства настоящий буддист должен гнать от себя, как препятствие к достижению нирваны, но внутри потеплело.
-Я тоже люблю тебя. Пусть путь твой увенчается успехом.
Настоятель выключил скайп и отложил планшет. Повернувшись к террасе, окинул внимательным взглядом потемневшие горы. От солнца остался лишь слабый огрызок да и тот тут же исчез, озолотив напоследок рваную кайму скал. Дом качнуло, снизу толкнуло раз, другой, где-то глубоко в недрах заворчало, словно просыпался, потягивался в своей берлоге огромный зверь. Якумото закрыл глаза, расслабив тело, начал медленно дышать. В мозгу мелькнуло, что может не успеть достичь восьмой ступени погружения, но тут же всплыла успокаивающая мысль, что Будда вошел в нирвану на четвертой ступени погружения в самадхи.

Третий месяц пошел, как их тополиный наряд играл в кошки-мышки с дружелюбно подмигивающими спутниками. И хотя прятался их доблестный экипаж, но сказать точно, кто из них кошка, а кто мышь серая, представлялось мероприятием весьма сомнительным. Капитан Чубатый усмехнулся в пышные пепельные усы. Махнет такая мышка хвостиком –и нет мегаполиса вроде Нью-Йорка. Он покосился в боковое зеркало. Хоть и в перспективе, но все таки можно было рассмотреть надпись на боковине пусковой установки, созданную в творческом порыве сержантом Петровым, который похрапывал сейчас в спальном отсеке: «Ребята, айда в Лас-Вегас! Ух, и оторвемся!!! Мальчишник по-русски –это вам не яйца маринованные жрать!»
На водительском сиденье хмуро вглядывался в заляпанное зеленью стекло лейтенант Рубцов. Его кресло крепилось на пружине, поэтому на ухабах казалось, что он движется отдельно от машины. Во всяком случае со стороны весьма забавно наблюдать: словно клоун на пружинке. Вправо-влево, вперед-назад, вверх-вниз… Не выспавшийся и от того весьма лохматый, очень злой с недельной щетиной клоун. Впрочем, ничего удивительного: он и сам чувствовал себя разбитым от постоянной тряски. Уж не до хорошего. Мечталось выспаться пусть не в мягкой постели, но хотя бы не вполглаза, когда от тряски то и дело шмякаешься об потолок. Сам он, правда, приноровился вцепляться мертвой хваткой в поручни, но после такого отдыха пальцы приходилось разгибать с помощью кого-нибудь из бодрствующих соратников. Но увы: останавливаться нельзя ни на минуту. Если только притормозим, так спутник тут же передаст сигнал в штаб. А там даже задавать вопросов не станут –сразу же десант. Повяжут всех, как есть, экипаж сменят. Те в путь, а их на губу и под трибунал. Короче даже нужду на ходу справлять приходится.
Впереди образовалась развилка. Судя по топографии на дисплее, тропки огибали небольшой распадок, а затем сходились где-то километра через полтора. Правая вроде чуть попрямее, но левая не такая ухабистая. Лейтенант покосился на капитана. Тот, пытаясь прочувствовать онемевший зад, кивнул в истинно мужском направлении. Лейтенант понимающе хмыкнул, крутнул руль.
Дорога и в самом деле пошла ровнее. И так сто, двести метров… Капитан чуть расслабился. Поерзав, он прикрыл глаза, с облегчением выдохнул. И тут же удар. Его швырнуло вперед –в голове словно взорвалась противотанковая граната, на миг погрузив все в кромешную тьму, а затем заляпав мир багровыми потеками.
Сзади материлось в три этажа, слева хрипело, кашляло, но капитан слышал все это, словно сквозь толстое ватное одеяло. В затылок пахнуло лучным перегаром, знать Серега очнулся. За плечи тряхнуло пару раз, капитан услышал сквозь пульсирующую боль в висках испуганное:
-Товарищ капитан, ты уже умер или еще жив? Скажи же хоть что-нибудь! Ка-а-апитан!!!
Чубатый прохрипел, морщась от истошного вопля:
-Идиот. И что.. я тебе.. скажу, ежели помер?
Он с трудом оттолкнулся от лобовика, упал на сиденье. По лицу через глаз текло что-то густое, горячее. Слева суетился весь какой-то красный Петров, чуть дальше перхал, осторожно щупая грудь, лейтенант.
-Товарищ капитан, как хорошо, что вы живы, как хорошо, -лепетал сержант. –А то вы как полетите –я уж грешным делом думал –все, кранты: придется мне в одно рыло могилку копать. От летехи то помощи ждать не придется: грудь раздавил –как бы еще вторую не того... Разве что одну на двоих приспособить. Типа братской. Вы ж как-никак братья.. по оружию.
Он все пытался вытереть ему лицо, но руки тряслись, то и дело попадали по ране. Капитан отмахнулся. Его мутило, голова кружилась, а тут еще этот словоохотливый…
-Что ты мелешь!? –он сморщился от прострела в висках, срикошетившего мощным ударом дубины в затылок. -Нас лопатой не убьешь, а тут какая-то коряга. Проверь технику, а я пока выйду проблююсь.
-А надо ли? –неуверенно спросил Петров. –Все равно скоро оттедова, -он ткнул пальцем в потолок, -прибудут. Один хрен наша смена закончена.
-Пусть хрен редьки и не слаще, -наставительно просипел капитан, -но овощ все ж таки другой. Если и в таком состоянии продолжим выполнять боевую задачу, то как знать. Может, вместо тюремного на санаторном лазарете проваляемся. А там, глядишь, и пару месяцев на побывку отпустят.
-Если только так, -все еще с сомнением протянул сержант.
По хозяйственному свернув полотенце, он пощелкал тумблерами, но датчики молчали. Вздохнув, сержант согнулся в три погибели и полез под панель.

Глава 30.

 Капитан толкнул плечом дверь и, стискивая зубы, чтоб не уделать кабину, практически выпал наружу. От удара о землю ноги подогнулись, Чубатый охнул. Желудок сперва провалился в задницу, а затем, совершив крутой кульбит, прыгнул на свет. Щеки раздуло, словно у хомяка-переростка. Выпучив глаза, капитан только успел сделать два торопливых шага вперед, как его перегнуло в поясе. Струя полупереваренной пищи вылетела так, что брандспойт отдыхает. Не успел отдышаться, как его скрутило опять и опять.
-Кхе-кхе, -откашлялся капитан, утирая трясущейся рукой мокрый рот. -Уже третий месяц пошел, как нормальной пищи во рту не было, а рвет, словно после лучших ресторанов Лондона и Парижа. –он с отвращением сплюнул тягучую слюну в мерзко пахнущую зеленоватую лужу. Та медленно стекала в яму, чуть прикрытую еловыми ветками. Капитан проморгался, сгоняя слезу, чуть повернул голову. Именно в эту яму и ухнул обоими колесами их тополек. А ветки то срезаны. Причем недавно… Что-то легонько треснуло прямо перед ним. –Что за черт... – капитан вскинул голову и замер. Глаза сошлись на дуле автомата, что смотрело прямо в переносицу. Родной калаш в руках такого родного бородатого моджахеда в маскировочной униформе. В груди бухнуло, заколотилось. Капитан открыл было рот, но дуло быстро сместилось, больно ткнув в горло. Глаза моджахеда люто сверкнули, он прищурился.
-Только пикни, -чуть гортанно предупредил тот.
Раздвинув ветки, из кустов выскользнул один, следом еще, еще... Все с автоматами в руках. Двое сразу прыгнули в кабину. Там послышалась возня, сдавленный крик:
-Товарищ, капитан! Тре… -крик оборвался всхлипом.
Тут же глухо бухнуло, словно с плеча уронили мешок картошки. Чубатый скосил глаза вправо. В метре от него хрипел, конвульсивно дергаясь, сержант. Белые от боли глаза лезли на лоб. Обеими руками тот сжимал горло. Сквозь пальцы проступало красное, с силой брызгало во все стороны. Капитан стиснул зубы, подумав мрачно, что парень -не жилец: явно артерию перерубили.
Моджахед чуть отступил, но автомат смотрел все так же в горло.
-Код.
-Что? –не понял капитан, следя за чужаками.
В основном кавказцы. Несколько арабов. Те сразу распределились по поляне, весьма грамотно взяв под охрану периметр. Среди них один белый здоровяк. Только с ним что-то странное. Без оружия. Если и не пленник, то явно не один из моджахедов. Во всяком случае рядом с ним двое с автоматами. И судя по готовности, не охранять его намеревались.
-Ты давай нэ придуривайся, -прорычал моджахед. -Код запуска. Быстро!
Кавказцы негромко по-своему переговаривались, бросая на небо цепкие взгляды. Издалека послышался стрекот, начал усиливаться. Чубатый осклабился, сплюнул, угодив на сапог.
-Хер ты у меня получишь, тварь свинорылая, а не код. А вот гости тебе обеспечены. С подарками. Ты как? Насчет подарков?
От удара прикладом в лоб капитан треснулся затылком о металл корпуса. В глазах сверкнули искры, через бровь в глазницу опять потекло теплое, на губах стало солоно. Чубатый сплюнул, тряхнул головой, отгоняя обморок. В паре метров двое бородатых держали моджахеда за руки.
-Успокойся, Ибрагим, еще успеешь.
-Но этот шурали... Шайтан его забери. Он же меня оскорбил!
-За это он умрет, но чуть позже.
-Хорошо, -моджахед с силой выдохнул, стиснул челюсти. – Отпустите. Я держу себя в руках.
Его дружки испытующе посмотрели на него, но руки убрали. Они отступили на шаг, а моджахед наоборот придвинулся.
-Говори. Или умрешь страшной смертью.
Капитан скривился, вскинул бровь.
-Да неужели?
Заметив брошенный в небо взгляд, моджахед растянул толстые губы в презрительной ухмылке.
-На помощь надеешься? Напрасно.
-Вас в капусту пошинкуют. Даже на шашлык мясо не годно будет. Разве что в плов.
-Это вы себе подобных жрете, твари неверные, -моджахед выругался, тяжело задышал. –И скоро я тебе такую возможность предоставлю. На сухпае далеко не уедешь. Верно? А тут столько молодых провитаминенных туш. Надолго хватит.
Он резко развернулся, исчез в кустах. Следом за ним растворилась основная часть бригады. На поляне под деревьями остался только белый с охраной да двое с капитаном. Чубатого пристегнули наручниками к бамперу, сами прислонились рядом. Капитан наблюдал с затаенной гордостью, как почти над самыми верхушками пролетели на бреющем три мощных штурмовых вертолета. От рева заложило уши, взметнулся вихрь из прошлогодних листьев, хвои, веточек и сухой травы. Моджахеды придержали кепки, провожая заходящие на повторный круг вертолеты прицельными взглядами. Не успели машины завершить маневр, как из леса вырвалось сразу шесть огней: по два на каждый. Дымные следы протянулись следом –тут же вспыхнуло, громыхнуло. В небе выросли три огненных клубня. По поляне засвистело, посыпались сбитые осколками ветки. Один из арабов охнул, лапнул себя за плечо –рука окрасилась красным.
Ломая сосны, вертолеты рухнули буквально в паре десятков шагов. Выше крон взметнулось пламя, но тут же зашипело, повалил густой белый дым, пахнуло химикатами –огонь стих.
Чубатый смотрел на все это в немом изумлении. Через несколько минут начали возвращаться моджахеды. Уже без прежней настороженности рассаживались под деревьями, однако, оружия из рук не выпускали. Последним вынырнул Ибрагим с зеленым тубусом в руке, широким шагом направился к нему. Закинув раструб ПЗРК на плечо, моджахед отставил ногу чуть вперед, подбоченился:
-Ну, что, гяур, где теперь твои надежды?
Чубатый подавленно молчал, зыркал исподлобья. Кавказцы посматривали с презрительным превосходством, посмеивались в густые бороды.
-Тепэрь ты не такой смелый? Вэрно? –поинтересовался Ибрагим. Но капитан молчал. Моджахед в два стремительных шага оказался перед ним, приставив обнаженное лезвие десантного ножа к горлу, прошипел бешено. –Говори код, мразь! Или пожалеешь, что на свет родился! –он чуть надавил на горло –по шее потекла красная струйка. –Ну!
Но капитан молчал, с ненавистью глядя в оливковые глаза навыкате, даже подался вперед. Кровь побежала сильнее. Моджахед выругался. Отдернув нож, он оттолкнул голову Чубатого.
-Собака, грязная русская свинья! Героя из себя корчишь? Ну, ладно, сейчас посмотрим, насколько у тебя крепкие яйца. –Ибрагим кивнул двоим. –Приведите второго.
Из-за машины притащили постанывающего лейтенанта. Тот кашлял, почти висел на руках двух дюжих кавказцев. На губах пузырилась кровавая пена. Он нащупал мутным взглядом Чубатого, прохрипел:
-Ка-пи-тан… Не дай… им… ссучить… себя.
-Не дам, Федор, -мрачно пообещал Чубатый. –Не дам. Ты только держись. Помощь близко. Нас не бросят.
Лейтенант сделал попытку улыбнуться, обнажил окровавленные зубы. Моджахед презрительно скривился, вытащил пистолет.
-Как же. Жди. – он дважды выстрелил в колени лейтенанта. У того подломились ноги –он рухнул на колени, вскинув голову, раскрыл рот в беззвучном крике. С минуту полюбовавшись, как лейтенант корчится, моджахед медленно повернулся, на губах играла садистская улыбка. –Ну, что, гяур, будешь говорить или мне продолжить?
Капитан рванулся, наручники звякнули, в запястьях хрустнуло, стегнуло болью.
-Мразь! –выкрикнул он. –Шакал! Только и можешь над безоружными издеваться. Посмотрел бы я, как бы ты брюхом зеленый ряст вспахал, если бы был у меня автомат.
Ибрагим стиснул челюсти, пальцы побелели на рукояти питона.
-А вы не противники, а всего лишь средство, -он мстительно усмехнулся, -как туалетная бумага. –моджахед приставил пистолет к виску лейтенанта и, глядя в потемневшие глаза Чубатого, медленно надавил на курок.
-Стой. –негромкий голос у деревьев заставил замереть моджахеда.
Тот обернулся, с удивлением оглядел белого с ног до головы.
-Чего тебе?
Тот медленно подошел к ним, посмотрел Чубатому прямо в глаза.
-Не трогай парня: капитан скажет. Я прав, капитан?
-С чего бы это? –Чубатый презрительно скривил губы. –К56РО8Wfg96блдАП21. –у него глаза стали, как у глубоководного рака. –Что!? Как? Почему!?
Ибрагим захохотал, сунув пистолет за пояс, полез в кабину. Моджахеды оживились, трое подошли к ним, остальные остались на месте, но вытягивали головы, стараясь заглянуть в кабину. Через минуту машина вздрогнула, под капотом ожил мотор, глухо зарокотало. Кавказцы смеялись, кричали что-то гортанное, вскидывая кулаки к небу. Среди всего этого можно было разобрать знакомое: «Аллах акбар!» -капитан перевел ошеломленный взгляд на Сергея, в глазах вспыхнула ненависть:
-Мразь, сука продажная! Ты хоть знаешь, ублюдок, что натворил!?
Сергей опустил безмятежный взгляд на брызгающего слюной капитана, с минуту слушал его словоизлияния. Затем, когда тот набирал воздуха перед новой отповедью, спокойно сообщил:
-Знаю.
Капитан замер, обшаривая лицо Сергея недоумевающим взглядом. Сплюнув, Чубатый отвернулся, плечи устало опустились:
-Будь ты проклят со всем своим семенем до десятого колена. Ты только что обрек на смерть сотни тысяч людей, если не миллионы. Куда этим идиотам вздумается запустить ракету, одному Богу известно, да и то, наверное, Аллаху…
Несколько секунд Сергей молчал, словно переваривая данные, затем обронил:
-Твое суждение основано на неполной информации. Ты не можешь оценивать адекватно окружающую действительность.
Он развернулся и пошел к деревьям. По пути Сергей хлопнул постанывающего лейтенанта по плечу.
-Не плачь: до свадьбы заживет.
Лейтенант перестал бить поклоны, замер, прислушиваясь к себе. Сергей устроился меж выпирающих корней. Прислонившись к нагретой сосне спиной, он прикрыл глаза. Но даже сквозь веки ощущал недоумевающий взгляд Чубатого и ошарашенный лейтенанта.
Издалека и откуда-то сверху донесся низкий басовитый гул. Сергей открыл глаза, задрал голову. На грани видимости, но гораздо ближе, чем казалось, меж туч двигалась фигурка самолета. Двое арабов пялились в мощные армейские бинокли. Тот, что в белом бурнусе, помахал рукой, прокричал что-то гортанно. Кавказцы тут же забегали, двое подхватили автоматы, скрылись в лесу. И тут скрипнуло, башня ракетной установки начала медленно подниматься. Чубатый вздрогнул, обернулся, насколько позволяла цепь. Шея побагровела от усилия, капитан выматерился:
-Мать твою, перемать!!! Сучьи дети!
Самолет медленно пересек видимую зону, скрылся за кромкой леса. Сергей наблюдал из-под полуприкрытых век, как арбы, не опуская биноклей, спотыкаясь, перебрались на другую сторону поляны. Из кабины выглянул Ибрагим. Вскинув руку от вынырнувшего из-за туч солнца, он напряженно всматривался вдаль.
Арабы негромко переговаривались, кавказцы поглядывали то на них, то на Ибрагима. Тон внезапно вскинул руку –все замерли.
-Так.., -напряженно протянул он, -выбросили десант. Идут по кругу… Вторая группа пошла…
-На каком расстоянии? –спросил один из кавказцев, охраняющих капитана.
Араб в белом бурнусе неопределенно покрутил пальцами в воздухе.
-Километра три.
Ибрагим усмехнулся.
-Похоже зауважали.
Глаза кавказца сверкнули мрачным огнем.
-Но недостаточно для того, чтобы остаться в живых. –он поднес к губам рацию, что-то гаркнул, затем махнул рукой двум бойцам. –За мной.
Они скрылись средь сосен. За пять минут самолет сделал полный круг, выбросив еще два отделения. Если не ошибся со счетом, то по полсотни в каждом. Еще через несколько минут послышались одиночные выстрелы, что мгновенно перешли в грохот шквального огня, пару раз громыхнуло, затем огонь резко пошел на спад. Прошло несколько минут, в течение которых Ибрагим переговаривался с кем-то по рации. На лице проступило злое удовлетворение.
-Засадили по самые… Прости меня, о Аллах!
Напряженные лица расцвели улыбками, сквозь злодейские черные бороды сверкали белым зубы. Несколько человек обнимались, остальные кричали, громко славили Аллаха, дважды мелькнуло имя Мохаммеда.
Из кабины выглянул молоденький араб, протянул стационарную рацию, на которой мигал зеленый огонек вызова. Ибрагим торжествующе улыбнулся, нажал кнопку приема. Зашипело, слегка искаженный помехами донесся абсолютно спокойный рокочущий бас:
-Говорит полковник Подгорный –командир спецподразделения Каскад. Ваша группа находится вблизи важного стратегического объекта. Если в течении десяти минут вы не покинете его, мы начнем штурм.
Ибрагим презрительно скривил толстые губы, прорычал:
-Слушай сюда, собака неверная: тебе выпала честь обратиться к бригадному генералу Ибрагиму абу Дауду. И к слову о птичках: ваша игрушка приведена в полную боевую готовность и.., -он развернул одной рукой карту. –Какой у вас тут крупный город поблизости? Ага, Новосибирск. Так вот… Стоит мне нажать кнопку, как полтора миллиона свиноедов отправятся в свой христианский рай, как мученики. Как тебе такая перспектива, полковник? Неплохое пополнение вашему бесполому небесному воинству?
-Это абсолютно невозможно.
-Да неужели? –Ибрагим вскинул кустистые брови, поинтересовался елейно. –А разве допросы третьей степени уже отменили? Только, бога ради, не упоминай права человека и прочие Женевские конвенции: в армии другие законы.
-Судя по нашим данным, капитан Чубатый жив и относительно здоров. А в таком состоянии он вам бы ничего не сказал. Для ответа вам надо было превратить его в кусок мяса. Да и то вряд ли бы чего добились: его гипноблок настолько силен, что скорее даст ему умереть, чем произнести хоть слово.
-В самом деле? –Ибрагим со смесью удивления и уважения покосился на капитана. –И все таки он сказал. И почти без принуждения. –Ибрагим продиктовал код.
С минуту в трубке стояла только тишина, затем раздался осевший на пару тонов и децибел голос:
-Что вы хотите?
Моджахед осклабился, оглянулся на оживившихся кавказцев. Все подались вперед, глаза возбужденно блестели. Ибрагим прямо-таки раздулся от важности, с торжеством вдавил кнопку.
-Совсэм другой разгавор, кхм.., начальник. А хотим мы ни много, ни мало, а сто миллионов долларов, вертолет на шестьдесят мест и самолет, что способен доставить нас без дозаправки в Чечню.
-Куда конкретно?
-Точное место укажем позднее.
В трубке помолчало, сообщило осторожно:
-На это потребуется некоторое время. Собрать такую сумму в этом регионе, а потом обналичить, доставить сюда…
-Э-э, э-э, полковник, попридержи коней. –Ибрагим поморщился. –В век интернета и цифровых технологий все упростилось до предела. Записывай. –он продиктовал в трубку шестнадцать цифр. –Переведи деньги на этот счет –и можешь спать спокойно. Ну, еще, конечно, вертушку с самолетом, но с этим, думаю, проблем не будет: они и так скопились в достатке в ближайшем аэропорту. А кто-то и в воздухе баражирует. Не так ли?
-Что позволяет тебе думать, что мы не захватим вас, как только вы покинете пределы леса?
Ибрагим усмехнулся.
-А мы и не покинем. Во всяком случае не все. Здесь останется Руслан с Талибом. Они оба смертники, так что сто раз подумай, прежде чем сделать какой-то шаг. Их доля в три раза выше нашей и достанется их семьям, которые очень в этом нуждаются. Поэтому будь уверен: мюриды сделают все, чтобы наша операция прошла успешно. 
В трубке помолчало, на заднем фоне слышались возбужденные голоса, но разобрать толком было ничего нельзя.
-И все таки я не понимаю, что помешает нам осуществить захват в любом из возможных мест и сообщить, что все нормально, вашим соратникам?
Ибрагим вскинул бровь, поинтересовался с долей презрения:
-Похоже, что понятие «чести» вам не знакомо?
-А слова вам никто и не давал, -из трубки повеяло ощутимым холодом. –Война есть война. Здесь смерть и кровь, порушенные судьбы. А кто ищет иного, то просто глупец.
Ибрагим покивал.
-Но война –это еще и доблесть, проверка мужественности. Согласись, не каждый бы решился на такое, а уж остаться и держать в руках свою и жизнь нескольких миллионов –и вовсе запредельно.
-Возможно. И все таки?..
Ибрагим поскучнел, поморщился.
-Ну, если тебя интересует чисто техническая сторона, то каждые десять минут Руслану должна приходить смс-ка из определенного набора слов. Ничего осмысленного, но все-таки конкретное. Причем, не как Аллах ведает, а в определенном порядке. После взлета одна, через десять минут другая, затем третья…  Никаких записей нет: все в наших мозгах. Так что, если не хотите, чтобы вас прокляло полстраны, рекомендую быть паинькой.
-Вы должны были отлично все выучить.
-Поверь мне, дарагой, -хмыкнул Ибрагим. –Так оно и есть. Но случиться может всякое. Так что не рекомендую подвергать нас волнениям: еще ненароком перепутаем чего.
-Хорошо. Но мне нужно посоветоваться.
-Одна голова хорошо, а сотня лучше?
-Именно.
-Договорились, -Ибрагим вскинул к глазам запястье. –Даю тебе ровно час. После этого я бы хотел увидеть на счету деньги и услышать волшебный звук подлетающего вертолета.
-Понятно. А если мы не успеем: вы же знаете, что такое Россия –это страна бюрократов. Пока по инстанциям дойдет, не то, что часа, года не хватит.
Моджахед поджал губы, глаза зло сверкнули.
-Не тратьте зря время: отсчет начался три минуты назад. Если вы не выполните то, что я.. попросил, вы узнаете, что такое войны Аллаха.
Ибрагим отпустил кнопку, передав рацию черноглазому парнишке, обвел замершую поляну горящим взглядом:
-У нас час, по истечении которого мы либо станем богачами, либо окажемся в джанне, где у каждого будет по десять тысяч ясноликих гурий. В общем при любом раскладе мы в выигрыше, а гяуры несут большие потери.
Кавказцы и арабы заулыбались, только белый посматривал исподлобья то на одного, то на другого. Капитан заметил на его лице некоторое раздумье. Двое кавказцев достали откуда-то толстые коврики, сориентировавшись на восток, опустились на колени. Белый оттолкнулся от корней руками, медленно приблизился к машине. Ибрагим, который сидел на капоте, опершись сплетенными пальцами о согнутую ногу, опустил взгляд.
-Чего тебе?
-Что с девушкой?
Взгляд моджахеда стал острым.
-А в чем дело?
-Когда ты отпустишь ее?
Ибрагим пожал плечами.
-Мы еще не закончили. Как только получим то, зачем мы здесь, можете отправляться на все четыре стороны.
Что-то пиликнуло. Ибрагим вытащил из кармана смартфон, мазнул по экрану пальцем. Неверящий взгляд бегал по строчкам на экране, затем лицо вспыхнуло радостью:
-Мы выиграли! –крикнул он, вскидывая руку со смартфоном. –Деньги у нас!!
Арабы и кавказцы вскакивали, крича что-то гортанное, трясли сжатыми кулаками. Они прыгали вокруг лейтенанта с капитаном, один даже устроил лезгинку с калашом. Лейтенант вздернул плечи, вздрагивал при каждом новом крике. Чубатый посматривал на все это с самым сумрачным видом, не упуская из вида парочку справа. Меж тем белый сказал:
-А теперь?
-Что?
-Когда вы получили то.., что хотели…
Моджахед задумался. На лице проступило некоторое колебание, затем он тряхнул головой.
-Ты прав. –вытаскивая пистолет, сказал Ибрагим с улыбкой. –Пришла пора вас отпустить. Совсем. Мы больше не нуждаемся в ваших услугах.
Он поднял пистолет, ствол смотрел белому прямо в грудь. Тот, однако, словно не замечал.
-Ты же с самого начала не собирался оставлять нас в живых. Как и этих бедолаг. -Сергей кивнул на капитана с лейтенантом. –Да и смертники на то и смертники, чтобы умереть. А деньги их можно и нужно использовать так, как ты сочтешь нужным. Подумаешь: с десяток детей, пара женщин да несколько стариков. Что это в сравнении с целью? Какой кстати целью? Борьбой с неверными? Так запусти ракету. –Сергей без эмоций смотрел на побагровевшее лицо Ибрагима, на лбу которого вздулась толстая вена. Рука моджахеда подрагивала, но палец все никак не мог надавить на курок. –Хотя ты это и сделаешь. Ведь деньги все равно у тебя, а слово перед неверными –не в счет. А за убийство такого количества гяуров тебе на небе будут прощены все грехи. Наверное, не простым праведником станешь, не простым…
-Ты, ты… Ты все знал! Но откуда!?
Кавказцы, что до этого настороженно слушали странный диалог, вскинули оружие. Один из арабов крикнул на ломаном русском:
-Ты, гяур! А ну, назад!!
Сергей устало повел на них взглядом –и всех словно вплавило в янтарь. Причем застыли самым причудливым образом. Чубатому вспомнились детские игры из серии «Море волнуется раз, море волнуется два…»
-Просто ваши обручи, -Сергей кивнул на Ибрагима, у которого из-под зеленой повязки непримиримого проглядывал стальной обруч, - не действуют.
Капитан обвел внимательным взглядом кавказцев, арабов. У кого под кепкой, у другого под повязкой, но красовался обруч.
-Но почему? Ведь тогда…
Сергей пожал плечами.
-Тогда было тогда. Тогда действовали, а сейчас уже нет. Вернее, я изменился настолько, что их защита для меня теперь, словно вуаль для шпаги.
Ибрагим сжал челюсти, обреченно опустил голову. Сергей обвел внимательным взглядом поляну. Вытащив из кармана одного из бешено вращающих глазами кавказцев ключи, Сергей отомкнул наручники Чубатому, кивнул на мешок под сосной.
-Там еще пара десятков. Ребята любят все блестящее –укрась их.
Когда все оружие было свалено в одну кучу, как, впрочем, и боевики, только в другую, Сергей кивнул на кабину.
-Вызывайте спецназ.
Чубатый открыл было рот.
-Аа… -он показал глазами на боевиков.
Сергей покачал головой.
-Это вы их обезоружили и скрутили. Разве не так? Да и кто я такой?
В глазах Чубатого плескалось море сомнения, а при последнем вопросе он посмотрел на него как-то странно, но полез в кабину. Лейтенант с болезненным стоном чесал багровые шрамы на коленях, зло косился на боевиков. Пока командир забирался в машину, не удержался, отвесил пендаля доблестному бригадному генералу. Тот только скрипел зубами да делал большие глаза, но похоже даже мукнуть не мог. Сергей укоризненно покачал головой, на что лейтенант виновато развел руками. Мол, есть грешок, но уж мочи нету.
Из кабины меж тем послышалось:
-База, база, вызывает сокол. База, как слышите? Прием.
-База на связи, -послышалось настороженное. –Кто говорит?
-Сокол говорит, мать твою. –капитан ругнулся. –Пусть и пощипанный, но сокол.
-Чубатый? –неверяще спросила трубка. –Ты?
-А кто ж еще, курилка ты паровозная!? –радостно взревел Чубатый. –Приезжай с сухогрузом.
-Груз двести? –не поверили в трубке.
-Да нет, -с некоторым сожалением протянул Чубатый, -что ж я совсем зверюка? Живехоньки, относительно здоровы, только не мычат, не телятся.
-Ну, мать твою перемать, Чуб! –глотая слова от переполнявших эмоций, трубка подавилась слюнями. –Я не сомневался, что ты, брат, круть, но чтоб настолько… Да за это тебе десять героев дать не жаль. Да и то мало будет.
Чубатый покраснел, заерзал на сиденье.
-Да ладно, -смущенно  проворчал он, -не за медали да грамоты работаем, за отчизну обидно.
-Эх, дурило, -с сожалением протянула трубка. –Другой бы хватал да хапал, а ты так и останешься с голым задом. Сколько тебя помню, всегда ты плевал на злато. За что тебя и уважаю. Да что я… Все тебя уважают. Человек. Человечище!!!
Капитан, похоже был готов провалиться сквозь землю, умоляюще поглядывал на Сергея, но тот покачал головой. Чубатый обреченно вздохнул, нажал кнопку:
-Где там ребята, старлей? Поторопи.
-Через пять минут буду. Часть по пути дозоры собирает. Хрень какую-то докладывают.
-Какую? –вяло поинтересовался капитан.
-Какие-то моджахеды сонные. Словно в ступор впали. Даже не сопротивляются. Наши от этого тоже малость прибалдели. Еле движутся, все ловушки опасаются. Под каждый камешек заглядывают. Чертовщина какая-то.
Чубатый покосился на Сергея, тот покачал головой. Капитан вздохнул, сообщил с трудом, словно, не веря в свои слова:
-Не будет.
-Чего не будет? –не поняла трубка.
-Ловушек не будет, -терпеливо пояснил капитан.
-Почему? Ты что-то знаешь?
-Как сказать… -Чубатый почесал затылок. –Мои тоже не очень активны. Стали во всяком случае. И у меня есть некоторая уверенность, что такими они прибудут, пока один человек так хочет.
-Что!? Кто это? Он опасен?
Капитан встретился с Сергеем взглядом, ответил с затруднением:
-Это как подойти к вопросу…
-В смысле?
-Опасно ли море?
-Чуб, кончай филозопию. Ответь прямо, как перед строем: опасен или нет.
-В общем: дергаться не советую.
Несколько секунд шипения, затем короткое:
-Принято.
Через пару минут кусты раздвинулись, на поляну просочилось десятка два зеленых теней. Их костюмы странно мерцали. Стоило чуть отвести взгляд, как они просто исчезали. Сергей понял, что перед ним сверхсекретная разработка –хамелеоны. Похоже, что ради такой операции задействовали все резервы. К нему приблизилась гориллообразная фигура под два метра, стянула шапочку, открыв широкоскулое словно натертое нождачкой лицо с тяжелой нижней челюстью.
-Майор Тренин. –мужчина протянул руку.
-Предтеча Сергей Александрович, -Сергей пожал протянутую руку.
Майор задержал его ладонь в своей, внимательный взгляд не отрывался от его лица.
-Наслышан. –майор кивнул на кучу матерящихся боевиков. –Ваших рук дело? И зачем вам это?
Сергей пожал плечами.
-А как еще привлечь внимание небожителей?
-После всего, что произошло на планете в течение этого месяца, вам бы не понадобились столь кардинальные действия. Достаточно было просто назвать ваше имя –и вас бы доставили к тем, кто принимает решения. Вы хоть знаете, сколько народа вас искало? Хотя, что я говорю, думаю, если не знаете, то догадываетесь. А догадываетесь, зачем?
-Половина, чтобы объявить святым, -Сергей усмехнулся, -а вторая, чтобы заклеймить Антихристом, мракобесом, распять, сжечь и развеять пепел по ветру.
-Похоже, что людей вы знаете неплохо.

Глава 31.


Вена. Все тот же зал ОПЕК. Но на этот раз вместо арабской доминанты гудела разношерстными языками интернациональная вольница. Все, правда, в строгих костюмах европейского кроя, но определить страну не составляло особого труда. Как всегда, у главного стола собралась группка штатовцев, рядом их сателлиты: англичане, французы, представители Германии. Слева большая делегация китайцев, несколько человек из Японии, а вот справа индийцы и, похоже, наши…
С трех сторон к Сергею устремились такие разные, но в чем-то похожие друг на друга мужчины: то ли лихорадочным блеском в глазах, то ли некоторой небрежностью в одежде, то ли растрепанностью в прическах. Но по всем параметрам ощущалась профессорская среда.
Американец набежал с широко распахнутыми руками, улыбаясь во все сто с лишним зубов. Однако, обниматься не стал, только радостно сжал руку обеими ладонями.
-Мистер Фуд, миссис Фуд, -Гольфштейн поцеловал Алене ручку. –Как я рад вас видеть!!
Невзоров нахмурился, с силой стиснул пальцы Сергея.
-Сергей Александрович, чего это он обзывается?
Гольфштейн рассыпался в извинениях:
-О, сори! Прошу меня простить, но при прошлой нашей встрече вы представились именно так.
Сергей усмехнулся, раскланиваясь с Якумото.
-Это мой сценический псевдоним. Так что без обид.
Гольфштейн с одной стороны, Невзоров со второй –они подхватили Сергея под руки, потащили сквозь почтительно-настороженно расступающуюся толпу в президиум.
-Господа, -сделал он слабую попытку отбояриться, -ну, зачем так уж прямо?
Гольфштейн удивился:
-В смысле?
Невзоров покряхтел, сообщил несколько сбивчиво:
-Если бы не вы, нас бы здесь не было. В лучшем случае выясняли бы причины таких странных событий, а правительства бы просто разгребали последствия катастроф.
 Сергей вздохнул. Похоже отвертеться не удастся. Они оказались на возвышении: Сергей с Аленой посередине, справа Невзоров, слева Гольфштейн, за Невзоровым Якумото. Народ в зале рассаживался солидно, насколько Сергей успел заметить, все так же согласно табеля о рангах. Его можно было назвать примерно так: «Сколько раз можешь уничтожить Землю?» -Весьма специфический, но вполне адекватный ситуации.  Примерно через минуту зал погрузился в тишину, Сергей почувствовал себя в перекрестье по меньшей мере сотни глаз. В правый бок толкнули. Сергей скосил глаза. Невзоров показывал взглядом на микрофон. Сергей скривился, нажал кнопку.
-Господа, думаю, нет нужды объяснять, зачем мы здесь сегодня собрались. –Сергей сделал паузу, обведя взглядом зал, но все молчали, внимательно слушая. –Наверняка, каждый или сам участвовал в недавних событиях, или знаком с таким человеком. –лица многих потемнели, Сергей сочувствующе покивал. –Понимаю, как вам не хочется вспоминать, понимаю, как вам не хочется сейчас слышать то, что я скажу, но увы: то, что вы испытали –цветочки по сравнению с тем, что нам предстоит, если мы не предпримем совместных действий.
В секторе со звездно-полосатым флагом наклонилась к микрофону женщина, более напоминающая иссохшую воблу, поинтересовалась крайне неприятным тоном:
-О каких действиях идет речь? Мы имели честь выслушать доклад профессора Гольфштейна, а также ознакомиться с материалами его коллег, но… Неужели вы все это серьезно?
Сергей стиснул челюсти, чувствуя, как в зале сгущается неприязнь.
-Абсолютно. –зал загудел, как растревоженный улей. Сергей бросил взгляд на часы под потолком, повысил голос. –Ровно через трое суток, пять часов и шесть минут наша цивилизация погибнет без всякой возможности к восстановлению, если…
-Если., что?  -спросил мужчина с бульдожьим лицом в круглых очках из сектора ФРГ.
-Если мы не выпустим весь имеющийся арсенал ракет в сторону точки появления астероидов.
-Как я понимаю, вы говорите про ядерные ракеты? –спросила представительница США.
-Да. –подтвердил Сергей ее догадку. –Причем сделать это нужно предельно согласованно.
Субтильный тип с чисто английской внешностью пожал плечами:
-Даже, если предположить, что вы правы и астероиды на подлете, совершенно не понятно, зачем тратить весь ядерный потенциал, когда хватит и трети? Вы хоть понимаете, сколько это все стоит?
Сергей покачал головой.
-Не хватит.
-Откуда такая уверенность? –брезгливо выпятив губы, спросил бульдог. – Мы взяли самый прочный материал, какой только возможен. Пусть даже теоретически, но даже треть ракет –это с двукратным запасом.
-Увы, но Вселенная очень велика. Я не смогу сказать формулу этого вещества, но в том, что его прочность на порядок превосходит все, что нам известно, уверен.
В зале загомонили из российского сектора поднялся мужчина с тяжелым взглядом, сообщил:
-Александр Сергеевич, Россию, как всегда обвиняют во всех смертных грехах. Доходит до того, что нам приписывают создание и испытание нового космического оружия массового поражения. Поэтому потрудитесь, если это возможно, объяснить ваши слова. Конечно, по мнению СМИ вы-агент Кремля, так что нам все должно быть известно, но все же…
Сергей скупо улыбнулся, оценив комичность ситуации.
-Я не смогу доказать, что не являюсь ни агентом Кремля, ни Моссада, ни ЦРУ, ни Пекина. Об этом могут сказать только они сами, но так как никто друг другу не верит, то можете, если вам удобно, считать меня агентом всех сразу. А также агентом инопланетян, Люцифера, Христа, Аллаха, Будды, Заратуштры и прочая, прочая… Если честно, сути это не изменит. –по залу пронеслась волна смешков и перешептываний. Сергей помолчал, пережидая веселье, затем сказал предельно серьезно. –Я не смогу доказать ни то, что я прав, ни то, что не прав. И каждый из вас может либо верить мне, либо считать ловким мошенником, зарабатывающим лайки на чужом горе. Но в данном случае это совершенно не имеет никакого значения. Важно следующее: либо через три дня ракеты полетят в указанную мной точку, либо останутся в шахтах. В первом случае вы лишитесь большей части ядерного потенциала, но получите возможность сохранить цивилизацию. Во втором –весь ядерный потенциал останется на месте и будет погребен вместе с человечеством в общей братской могиле. И на этой могиле уже не вырастут цветы: расколотая на три больших и множество мелких фрагментов, Земля будет отброшена в объятия Солнца и сгорит через несколько месяцев, натолкнувшись на один из протуберанцев.
В гробовом молчании Сергей встал и вместе с Аленой покинул зал.

Голубое-голубое небо над лазурным пляжем, крики чаек над водой. Сергей покачивался в шезлонге, натянутом меж двух здоровенных пальм с гроздьями кокосов на верхушке. Пальцы то и дело загребали белый песок, что тут же тонкой струйкой шелестел обратно. Пальмы поскрипывали, через громадные, метра три в размахе листья, то и дело проглядывал раскаленный до бела диск. Метрах в двадцати носились по мелководью Алена с громадным черным водолазом –хозяин бунгало оставлял пса для охраны от шпаны да для развлечения клиентов. Не знаю, как другие, но мы были вполне довольны.
От берега то и дело доносился визг, плеск, мощные взгавки. Улыбнувшись, Сергей потянулся до хруста костей. Как хорошо… Господи, неужели ты допустишь, чтобы этот прекрасный мир вот так запросто исчез, чтоб весь этот труд, горе и радость, боль и счастье оказались напрасны? А в ответ тишина. Впрочем, как всегда. Видимо, взрослым не нужны подсказки, а помощь и вовсе оскорбит. Ведь мы себя уже давно детьми не позиционируем. А со взрослых и спрос иной…
Сергей вздохнул, нехотя открыл ноутбук. Словно ждали команды, приблизился топот. Алена тут же рухнула сверху со счастливым выдохом:
-Подвинься, слоняра!
Несколько капель брызнули на экран, а тут еще пес, улыбаясь так, что стоматологи от зависти готовы удавиться, решил отряхнуться. Во все стороны полетели крупные с горошину брызги. Сергей заорал, прикрывая плечами, руками ноут:
-А ну, брысь, морда мохнатая!
Но пес только улыбался, часто-часто дыша. Высунув язык, он рухнул в паре метров в теньке, следил за покачивающимся шезлонгом большими карими глазами. Сергей ввел пароль, открыл браузер. Тут же выплыла новостная строка. Алена вскрикнула:
-Что!? О господи, что же они наделали!
Стиснув челюсти, Сергей читал выделенные болтом строчки: «Две минуты назад, в три тридцать пять по Гринвичу состоялся старт ракет класса «Земля -космос» навстречу пока невидимому объекту, который предположительно приближается к Земле со скоростью, превышающей световую. Именно поэтому он невидим и неощутим нашими приборами. Запущено шестьдесят процентов от общего числа ракет такого класса, что по самым грубым прикидкам превышает в четыре раза необходимую для распыления астероида мощность. Такое решение было принято после конференции с самым загадочным человеком на нашей планете Александром Предтечей. По информации, полученной из надежных источников, Предтеча настаивал на запуске всего арсенала имеющихся в мире средств, что, однако, по вполне понятным причинам было отклонено всеми странами единогласно. Хотя предполагаемый изначально тридцатипроцентный запуск был увеличен вдвое. По мнению большинства экспертов, лидеры всех стран просто сошли с ума: слушать какого-то странного русского –до такого не могли додуматься все душевнобольные прогрессивно развитого мира вместе взятые. Хотя часть все же советует прислушаться к человеку, обладающему столь невероятными способностями, что даже вызвало раскол в религиозной среде…»
Сергей поднял взгляд, уставился в пространство прямо перед собой. Алена с отчаянием смотрела в его отстраненное лицо, наконец, не выдержав, потеребила за плечо. Он перевел на нее взгляд, в глазах блистали звезды. Девушка вздрогнула, спросила осевшим голосом:
-И что теперь? Мы.. погибнем?
Сергей подумал несколько секунд, словно для него это было сложной задачей, ответил медленно:
-Цивилизация будет отброшена в пещеры. Но через несколько тысяч лет…
Алена растерянно заморгала.
-Но ты же говорил…
Сергей молча перевел горящий взгляд на ноутбук. В новостной ленте выскочил заголовок: «Сорок процентов улетели следом!!! Военные рвут и мечу! Несанкционированный запуск оставшегося ядерного боезапаса нарушает паритет в мире. Все обвиняют друг друга. В Китае уже успели расстрелять десяток офицеров, но многие говорят, что это дело рук таинственно исчезнувшего после конференции Предтечи! »
-Значит, -с надеждой спросила Алена, -все будет хорошо?
Сергей вздохнул, нехотя покачал головой.
-Увы. –он захлопнул ноут. -Для этого нужен был синхронизированный запуск.
Девушка подавленно молчала, опустив голову, но спустя минут подняла взгляд.
-Но почему, почему ты не сделал этого раньше, -обвиняющим тоном спросила она, -если мог?
Сергей скривился.
-В том-то и дело, что не мог. –он усмехнулся. –У Бога или Вселенной странное чувство юмора. Не мог до, не мог во время запуска, как ни старался. Но через минуту после ощутил, что весь мир, как на ладони, но поздно…
-Совсем? –потерянно прошептала девушка, на глазах которой навернулись слезы.
Сергей вскинул голову, всматриваясь в безмятежно-голубое небо. Внезапно на западном небосклоне словно взошло еще одно солнце. Пара секунд и оно разделилось на несколько нестерпимо сияющих осколков, что начали приближаться к земле. И тут же еще с десяток вспышек, после которых уже несколько десятков гораздо более мелких огней устремились вниз.
-Сложно попасть по воробьям из базуки, -пояснил он, наконец, -но можно. Хотя бы по большей части. Но, увы, не по всей.
Затаив дыхание, Алена наблюдала, как огни приближались, быстро увеличиваясь в размерах. Устрашенный взгляд оценил обломки по меньшей мере в несколько таких островов, на которых находились они. Оставляя за собой длинные хвосты из огня и дыма, астероиды рухнули почти на горизонте. Сергей встал, привлек к себе девушку.
От места падения в небо взметнулись столбы пара на высоту в несколько километров. И тут же горизонт начал как-то странно выгибаться к небу, словно кто-то огромный давил из-под воды тарелкой. Давил и давил, давил и давил… Пока не выдавил огромную массу воды высотой в стоэтажный небоскреб, а шириной от горизонта до горизонта. И все это с грозным ревом приближалось к ним. Пес заскулил, поджав хвост, втиснулся между ними. Сергей положил ладонь на широкий лоб. Пес замер, не отрывая глаз от надвигающейся стены.
Через минуту солнце исчезло за гребнем волны, накрыв остров салатной тенью. С глухим ревом волна закрутила на вершине пенный гребень, наклонилась вперед. Алена вжималась в Сергея так, что сейчас не разорвать никакими силами. Тело мелко-мелко дрожало. Сергей поцеловал ее в темя, вдохнув напоследок пряный запах волос, прошептал:
-Прости, любимая…