Мгновенья дивных встреч Николай Рыбников

МГНОВЕНЬЯ ДИВНЫХ ВСТРЕЧ

3 июня 2016 года

НИКОЛАЙ РЫБНИКОВ

Мне всегда был симпатичен этот человек.
И роли, которые он сыграл, все – солнечные и светлые.
И когда сегодня говорят, что искусство должно идти за запросами зрителя и отвечать на его духовные, так скажем, искания, на деле же – их полное отсутствие у многих, мне думается, что здесь и кроется та страшная причина, в виду которой мы и рухнули в пропасть нравственной деградации…
Нет, искусство должно выстраивать тот идеал, к которому и должно стремиться человеку.
Не будет этого ориентира, и мы погрязнем в тех бесчисленных скандалах и мерзостях о служках искусства, которые сотрясают нынешние СМИ.
И кино и телевидение – здесь не исключение…
Как не пять женитьб или замужеств – так и нет деятеля сцены. И гордятся ведь этим, вот что прискорбно.
Ну, да ладно, а теперь по существу вопроса…
Администратор гостиницы мне доверительно сообщила, что сегодня у них поселились Николай Рыбников с Аллой Ларионовой.
И когда я поскрёбся в дверь, её-то мне и открыла величественная и недоступная Ларионова, в невиданном мною до сей поры халате с какими-то драконами.
Но, лишь скользнув взглядом по мне, молодом подполковнике в ту пору, она удалилась в свои покои царственной походкой, на ходу лишь бросив: «Коля, это к тебе, военный…».
Но небреждения в её тоне не было, она просто констатировала тот факт, что прибыли не к ней и она к этому военному, коим был я, никакого отношения не имеет.
Смеюсь, но она даже не была столь красивой, какой мы привыкли её видеть на страницах кинолент. Обычная женщина, почему-то уставшая, которую уже осыпала осень прожитых лет.

 

Поэтому больше я Ларионовой не видел, и буду писать только о встрече с Николаем Николаевичем Рыбниковым.
Из комнаты гостиничного номера, через минуту, застёгивая пуговицы светлой рубашки с короткими рукавами, показался Николай Николаевич.
И если бы не его обворожительная улыбка, которую помнит, наверное, каждый из старшего поколения, посмотревший хотя бы единожды. фильмы: «Весна на Заречной улице», «Высота»… и пронзительные глаза, в которых затаилась улыбка, усмешка Николая Рыбникова, я его бы не узнал – предо мной стоял совершенно лысый, среднего роста человек.
Но стоило ему сказать лишь несколько слов, и всё это внешнее, не главное, сразу же ушло в сторону, и больше, к слову, не появлялось.
Николай Николаевич был настолько благорасположен, мне кажется, к любому, что я почувствовал рядом с собой родного и близкого человека, с которым не надо было держаться как-то по-особому, искусственно и чопорно изображая радость и почтение.

 

Это был настолько узнаваемый человек, неотторжимый от моей личной судьбы, пройденного и пережитого.
Приветливо поздоровавшись, за руку, он предложил пройти в комнату номера.
Усадил в кресло и только тогда задал вопрос:
«Чем могу служить представителю нашей славной армии?».
– Николай Николаевич, Вы, наверное, обратили внимание, что в гостинице много военных.
Мы здесь не случайно, и занимаемся помощью местным властям в уборке урожая.
Я коротко рассказал о задачах опергруппы, по руководству деятельностью автомобильных подразделений, которые вывозят урожай с полей, и попросил Николая Николаевича, в удобное для него время, встретиться с личным составом опергруппы.
– Алла, – прокричал он в соседнюю комнату, – тут военные просят встретиться с ними. Ты не будешь возражать?
– Не буду, – раздался голос Ларионовой, – только когда?
Я тут же ответил, что если это возможно – то прямо сегодня.
– Хорошо, я буду готов к семнадцати часам.
Я поднялся, и сказал, что заеду за Рыбниковым к назначенному времени.
Встреча получилась сердечная и тёплая.
Мало кто из нас знал, что Коля Рыбников – сталинградец. Мальчишкой, десяти лет, пережил весь ад начала Сталинградской битвы, когда фашисты обрушили на город шквал огня авиации и артиллерии.
Он рассказал о своей жизни, пройденном пути, сыгранных ролях, а больше, что нам понравилось особо – о творческих планах и о неосуществлённых задумках.
Начальник клуба опергруппы приготовил к этой встрече фильм «Кочубей», где Николай Николаевич играл роль Ивана Кочубея, легендарного героя Гражданской войны на Кубани.
Фильм особый, люблю его до сих пор, потому что молодой, совершенно, Рыбников не сыграл, а прожил жизнь этого полководца-самоучки.

 

К слову, как сказал Николай Николаевич, никаких каскадёров у него в фильме не было, все непростые трюки с лошадью, скачками, освобождения из-под ареста в вагоне, в котором его увозили на расправу к Сорокину, он выполнял сам. Мастерски владел холодным оружием, стрелял.

 

У кого будет желание, посмотрите этот фильм, прекрасный и такой светлый.
Красавица Хитяева, будущий «Устин Акимыч», играющий роль начальника штаба в бригаде Кочубея Роя, из офицеров, Сорокин, Копелян, Смирнов – все, до единого актёра, вызывали огромное уважение и служили примером для подражания.
(К слову, несмотря на то, что Копелян играет роль выдающегося деятеля Советской власти Орджоникидзе в этом фильме, его упоминания нет даже в титрах.
Как и главного «буржуина» фильма Алексея Смирнова.
Почему так поступали киноначальники той поры – я не знаю).
Или вызывали столь явное омерзение, что становилось и страшно. Всё это относилось к штабу Главкома, которого столь талантливо и пронзительно сыграл артист Станислав Станкевич.
Поразительная судьба!
Из военфельдшеров, унтер-офицер Сорокин стал Главкомом Красных войск юга России.
И, к несчастию, очень дурно закончил, но я о другом – о возможностях.
Разве стал бы командармом Семён Будённый? Войсковой старшина Миронов? Командующим фронтом поручик Михаил Тухачевский?
Унтер-офицеры Жуков и Рокоссовский, штабс-капитан Василевский?
Это ведь только несправедливо оклеветанная советская власть могла предоставить такие возможности людям из народа.

 

У нас очень часто говорят, что Николай Николаевич был недооценён, не сыграл тех ролей, в которых мог бы во всей красоте раскрыться его искромётный талант.
Я думаю, это моё личное мнение, это не так.
Он сыграл то, в чём проявил себя во всей силе и богатстве таланта.
И не только лесорубы и монтажники были ему подвластны.
Любая роль, за которую он принимался в театре, на подмостках кино, делала честь его героям.
Он их раскрывал с такой глубиной и такой силой, что верилось – это и есть реальная жизнь и те герои, которые живут среди нас.
Самое главное, что все его роли «поднимали» человека над повседневностью, указывали путь к тому, каким должна быть подлинная личность.
Интереснейший момент разыгрался в ходе просмотра самого фильма «Кочубей».
Посмотрите его, дорогие друзья.
Там есть момент, красивый. торжественный, когда бригада Кочубея после боёв возвращается в станицу.
И кавказцы, в данном разе – черкесы, играют на своих национальных инструментах, «Наурскую» и мастерски танцуют стоя в сёдлах.
А в составе опергруппы был офицер-черкес, и он не выдержал, пустился в искромётный пляс этой разновидности лезгинки.
Не выдержал и Николай Николаевич.
Он тоже вышел в круг и надо сказать, что мастерски, с учётом своих лет, танцевал вместе с молодым офицером.
Наши ладони после этого просто горели от грома аплодисментов, которыми мы встретили этот выход Николая Николаевича.
После просмотра фильма мы пригласили Николая Николаевича к нам за братский стол.
Никакого жеманства не было и в помине.
Он с радостию согласился, и когда первый голод был утолён, начальник клуба специально подсунул ему гитару.
Конечно же, мы ждали и не ошиблись – первой прозвучала песня из фильма «Весна на Заречной улице». Мы дружно подпевали знаменитому артисту и прекрасному человеку.
Много было спето и иных песен из фильмов с его участием…
Минули лета.
Много их пробежало.
Сам успел стать весьма пожилым.
Но эту встречу вспоминаю всегда и благодарю судьбу, что она была в моей жизни.
Может, благодаря таким встречам и удалось сберечь душу, не очерстветь самому, не относиться к людям формально и без души?
Спасибо Вам, дорогой Николай Николаевич.
Светлая память Вам навеки, пока жив.