Первая операция

Мне никогда в жизни не забыть первую операцию в корпусе Хирургии, когда я учился  в медицинском училище. У нас был очень строгий преподаватель, старый и строгий, неподкупный, жесткий, принципиальный. Его звали Степаненко Борис Аполлинариевич. Все студенты боялись этого требовательного преподавателя, ходившего всегда в одном и том же, плащ, шляпа и зонтик. Он жаждал знаний студентов, фанатично вбивая нам в головы необходимые знания, есть такая категория преподавателей у которой не бывает троек, а есть только твердые четверки и пятерки. Таким был Аполлинарий  или Борька, как мы в шутку тихо его называли. Практика по Хирургии, изначально для каждого была мукой и испытанием. На практике мы присутствовали на операциях, собирали анамнез больных, ну и конечно штудировали материал.

На первую свою операцию наша часть группы из восьми человек шла задорно, но у каждого кошки в душе от страха скреблись. Старая больница в центре города, высокие потолки в коридорах, больничное эхо и звуки хирургии. Этот жуткий звук я впервые услышал из операционной в которой под местной анестезией проводилась операция. Тянущий такой стон, стон, а затем резкий вскрик, крик. Выходила медсестра и я увидел операционный стол, лежащего на нем больного, и хирургов скопившихся вокруг него. Этот резкий вскрик, жуткий вскрик боли, надолго вошел в мое сознание, сделав меня сильнее.

Потом отворилась дверь операционной и мы вошли в синих хирургических костюмах, шапках и бахилах, испуганные как те утята, встали далеко от стола. В операционной есть чистая линия на полу где находятся только хирурги и операционные сестры, ассистенты, другим пересекать эту линию строго воспрещено. Тем более каким то там второкурсникам мед училища. Это была тяжелая полостная операция, кажется удаление желчного пузыря у женщины среднего возраста. Она как неподвижная большая груда лежала на операционном столе. Каждому из нас, все хорошо было видно, а Борис Аполлинариевич по ходу операции тихо давал нам свои пояснения. Я стоял как пришибленный, испуганный у ИВЛ ( аппарат искусственной вентиляции легких) смотрел и слушал как ходит с шумом под стеклом мощный поршень, то опускаясь то поднимаясь. Аппарат дышал за больную, операция проходила успешно.

Вы не представляете себе какая тяжелая на самом деле обстановка царит в операционных при полостных операциях. Какой там невообразимо тяжелый воздух. Воздух, пропитанный запахом крови и лекарств. Впитанный в стены, в медицинские предметы, во все, что там есть. На самом деле это не просто сладковатый запах крови, это воздух с кровью. И звуки, на самом деле при операции стоит ответственная тишина, лишь только лязганье инструментов о металлический лоток и редкие приказы. В середине операции, у меня начала слегка кружиться голова, а когда мимо пронесли металлический лоток с черным желчным пузырем я спросил разрешения выйти на лестницу. Аполлинариевич меня сразу отпустил, я вышел стало легче, отдышался, такое только с одним мной случилось, но чтобы не отставать от сокурсников нашел в себе силы вернуться в операционную и стал на прежнее место.

Все бы так и закончилось удачно для меня, хотя наш преподаватель видел кидает на меня жестокие стрелы, но случилось непредвиденное. В самом конце операции, когда уже женщину шили, опять начала кружиться голова и не знаю как так получилось, зацепился я за шнур ИВЛ вставленный в розетку и выдернул вилку тем самим обесточив аппарат. ИВЛ, без напряжения моментально не выключился, он стал затихать в работе, и сразу подлетела медсестра и в этом секундном замешательстве, поняла в чем дело и вернула вилку на место. Аппарат снова заработал. В ту же секунду в жесткой форме Борис Аполлинариевич выгнал меня из операционной. С треском, с полным разгромом, не дав досмотреть до конца операцию, и правильно сделал, иначе бы я там еще в угол свалился на операции, разбив что нибудь при падении.

С тех пор я впал в страшную немилость, за такой позор на операции, и Борька рвал меня при любом удобном случае. Я стал прогуливать первый курс Хирургических болезней, когда пары старался то дежурным по раздевалке заделаться, придумывал любую причину лишь бы на Хирургию не ходить. Прогулял практически годовой курс лекций, Асептику и Антисептику, Инфузии и Трансфузии, просто тупо месяца четыре после того инцидента пропустил. Хирургия была моим завалом, все об этом знали и предполагали что именно из за Степаненко меня отчислят из училища. Хотя произошло все совсем наоборот.

Сейчас вспоминая время своей учебы и долгое становление моих отношений с принципиальными не берущими никаких взяток преподавателями, я так им благодарен за полученные знания, и приобретенный бесценный опыт, не раз сослуживший мне службу в разных жизненных ситуациях.