Субъективный фактор. Часть 3

                Третий день расследования.

В понедельник, как и предполагала Наталья, и к ней, и к Стрекалову повалили ходоки.  В кои-то веки, зашел  начальник отдела кадров ГУВД. Открытое лицо. Вдумчивый взгляд. Одет в недорогой, но добротный костюм. Гладко выбритое лицо с преданным, как у лакея, взглядом.

 В это время она под столом искала оторвавшуюся пуговицу. Сегодня решила надеть  прокурорскую форму. Как оказалось, нитки пуговицу плохо держали.
«Как же без пуговицы? — с досадой думала Снегова. - Некрасиво. Все увидят. А еще прокурор».
За таким занятием ее  и застал  Степан Тимофеевич.
     - Карандаш упал, —  нашлась заместитель прокурора, заметив его удивленный взгляд.

Наталья села на стул, загнув борт пиджака, чтобы начальник отдела кадров не заметил отсутствие пуговицы.

Поговорив о том, о сем, милиционер притворно воскликнул:
— Маркина-то мы как упустили?! Вроде толковый малый, а вот каким оказался. Что с ним делать будете?
— В суд дело направим. Доказательства есть, — отрапортовала Снегова.
  После его ухода Наталья задумалась и неожиданно увидела у сейфа блеснувшую пуговицу. Через пару минут привела прокурорский мундир в порядок.
    Взглянув в зеркальце  и, поправив прическу, она занялась бумагами.

Сергей Васильевич был весь в делах, но минут на пять заскочил к ней. Наталья вкратце проинформировала его.

— Ладно, - сказал он, — в общих чертах понял. Будет хоть, что сказать. А то уже сверху звонили, — и добавил: — Собирайте пока доказательства. Завтра, небось, с арестом будете выходить?
Снегова  кивнула.

                Четвертый день расследования.

Наступил вторник - день принятия решения об аресте Маркина.

Стрекалов вновь допросил его. Задержанный был уже спокойней и уверенней. Сидел, закинув ногу на ногу.

Как Наталья и предполагала, Маркин заявил, что действительно подвозил девушку. Сверчкова была пьяная, сама лезла обниматься, отсюда и возник контакт между их одеждами. Но он ее не насиловал.

К полудню Снегову вызвал прокурор.
—  Подведем итоги,  — начал хмурить брови Сергей Васильевич. — Экспертизы назначены. Письменных заключений нет. Как я понимаю, по предварительному устному сообщению экспертов, на нижнем белье потерпевшей обнаружены следы спермы. Но чьи - данных нет. Следовательно, нельзя исключать, что они могли принадлежать другому лицу. Все может быть. На одежде, опять-таки со слов эксперта, имеются микроволокна, похожие по структуре на волокна, входящие в состав милицейского обмундирования. Но это все на словах. А как это нередко бывает, сначала эксперты говорят одно, а потом в заключении все становится относительным и невнятным. Маркин не отрицает, что подвозил девушку. Однако факт изнасилования отрицает. Сама понимаешь, оснований для ареста нет, —  подытожил прокурор. И добавил: — Кстати, до сих пор не осмотрено место происшествия - его служебная машина.

Снегова понимала, что прокурор прав во всем. Оснований для ареста недостаточно.

«Осмотр машины мало что даст. Но его необходимо провести. Надо поручить Стрекалову. Пусть хотя бы формально осмотрит», —  подумала она. А вслух с мольбой в голосе сказала:
—  Но ведь он выйдет из камеры и замордует потерпевшую. Уже и так пытался. Он же сотрудник милиции.

Сергей Васильевич неожиданно улыбнулся.
- Продолжайте искать доказательства. А с охраной потерпевшей я уже договорился. Дней пять их поохраняют.

«Все-таки душка у нас прокурор!» —  подумала Наталья и кокетливо послала воздушный поцелуй.

—  Беда с вами женщинами, — улыбаясь, замахал руками Сергей Васильевич. —  Собирайте доказательства. Маркина берем на подписку о невыезде. Держи меня в курсе дела. Про осмотр не забудьте.


                Пятый день расследования.

После освобождения Маркина из изолятора Наталья изучила все материалы и приостановленные дела по изнасилованиям. Папка  редела, но ничего существенного чтение пока не приносило.

Затем Снегова начала писать справку для генеральной прокуратуры. Но отчет не писался, хоть ты тресни!

Она прошлась по кабинету.  Со стены, как ей показалось, с укоризной смотрел портрет прокурора России.
«Отвечу вам. Будьте спокойны», — буркнула  Наталья и пристыжено опустила глаза.
 
 Зашел Стрекалов. Четко доложил:
- Провел осмотр автомашины Маркина. Сфотографировал салон и снаружи. Принес оттуда кучу мусора... Не машина, а мусорная свалка.
В числе изъятых предметов были спички, окурки, монеты. Но Снегову привлекла пуговица с оборванными нитками.

 Молодец! — воскликнула Наталья. —  Это не просто пуговица, она с платья Сверчковой! Точно помню.
—  В самом деле, —  напряг память следователь.

Улыбнувшись, Стрекалов докладывал дальше.
—  Начальник Надежды Тимофеевны факт угрозы увольнением опроверг. Продавщица киоска у остановки, на которой Катя садилась в милицейскую машину, ничего не могла вспомнить.
—  Вот что, Миша, —  закончила разговор Наталья, — давай составляй план расследования. Изложи версии по делу. И главное, изучи личность Маркина. Побеседуй с бывшими одноклассниками, соседями, друзьями. Словом, чем он живет, чем дышит.
—  Сделаем, —  кивнул Михаил.
—  Хорошо, Миш, мне скоро в областную прокуратуру, так что действуй, — закончила заместитель прокурора.


                Шестой день расследования.

До обеда Наталья проводила проверку соблюдения законности в следственном изоляторе. Вторую половину дня готовила заключение.

На первый взгляд может показаться, что изложить все на бумаге - просто. Вот тебе цифры. Вот факты нарушений. Однако для начала все это надо было в уме собрать воедино. Затем, как она это называла, создать «скелет» документа, его составные части. И уже в конце  -определить последовательность изложения. Несмотря на рутинность, работа ее  увлекла.

За два часа до окончания рабочего дня документ был готов.
«Гип-гип, ура!» — удовлетворенно потерла руки Наталья и решила продолжить изучение дел по изнасилованиям.

Одно дело привлекло ее внимание, возбужденное по заявлению об изнасиловании. По словам девочки, ее предложили подвезти на машине, там изнасиловали. Однако ни насильника, ни машину она не смогла описать. Возможно, саму девочку или ее родителей впоследствии или запугали, или купили. Все может быть.
Дело приостановили за неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Объединяло данные дела только одно — изнасилование происходило при схожих обстоятельствах: к девочке подъехала машина, водитель предложил подвезти, затем произошло изнасилование. Интересно, что все происходило тоже вечером и в том же районе.

Теоретически потенциальным насильником мог быть любой мужчина, имеющий машину.

«Однако проверить надо», — не очень надеясь на удачу, подумала заместитель прокурора и снова углубилась в работу.


                Шестнадцатый день расследования.

Проблемы возникли на десятый день после освобождения Маркина из ИВС.
Утром Снеговой позвонила Надежда Тимофеевна. Она плакала в трубку навзрыд. Оказывается, вчера вечером к ним домой приходил пьяный Маркин. Снова угрожал. Разбил зеркало. Теперь она с дочкой вообще боится выйти на улицу.

 — Вы же обещали, что он нас не тронет! —  причитала женщина.

«Ну как ей объяснить, что круглосуточную охрану к ним не приставишь? — думала Наталья. —  По сути, они беззащитны. Но делать что-то надо».

—  Сидите дома, —  скомандовала заместитель прокурора. — Сейчас я направлю к вам следователя. Он во всем разберется.

Наталья вызвала Стрекалова. Объяснила ситуацию.

—  Съезди и допроси их. Побудь хоть немного, пока успокоятся. Заодно посмотри, может, он где-то отпечатки своих пальцев оставил: брался же он за какие-то предметы в квартире. А я подумаю, что можно сделать. Завтра снова выйдем с ходатайством об аресте.

Стрекалов успокоил женщин, допросил, пообещав, что будет решать вопрос об охране.

Приезд эксперта-криминалиста ничего не дал: четких отпечатков пальцев не удалось зафиксировать.
 — Что будем делать? —  задал вопрос Михаил, когда вернулся в прокуратуру.
—  Завтра снова потребуем ареста, —  только и могла сказать Снегова.
—  Кроме пуговицы, у нас пока больше ничего и не появилось, — безнадежно заметил следователь.
—  К сожалению, это так. А что с экспертизами? — приподняла брови заместитель прокурора.
Следователь развел руками: «Еще делают».

«Да, —  подумала Наталья. —  Это только в фильмах показывают, что заключения экспертиз бывают готовы через пять минут. В жизни-то все иначе».
Она набрала номер заведующей биологической экспертизы.

— Вера Максимовна, родненькая, выручай. Мне завтра позарез нужно ваше заключение.Сегодня к концу дня приеду. Есть у меня хорошее испанское вино, которое ты любишь. Жди в гости.
—  Все, завтра будет экспертиза, —  это уже Стрекалову.

И повинуясь не столько логике, сколько желанию все доводить до конца, передала ему приостановленное дело по изнасилованию несовершеннолетней.
— Почитай, а на завтра вызови ее. Покажи на всякий случай несколько фотографий, в том числе и Маркина.

На следующий день, ближе к обеду, Снегова сидела у прокурора.
 — Ну и что? — не торопясь, рассуждал Сергей Васильевич. — Что изменилось? Заключений экспертиз как не было, так и нет.

 — Сейчас Стрекалов должен привезти  заключение биологической экспертизы, - заверила Снегова.
—  Должен, —  разочарованно вымолвил прокурор. - Но пока-то не вижу. А через двадцать минут я уже должен ехать в администрацию города.
 — Пуговица, —  тупо привела еще один и, пожалуй, единственный аргумент Наталья.
—  Пуговица - это и есть пуговица. Сколько таких пуговиц на платьях девушек, а не только у потерпевшей, — хмыкнул Сергей Васильевич и продолжил: - По протоколу осмотра на пуговице имеются обрывки ниток. И на платье также имеются. Назначай техническую экспертизу, было ли ранее все это единым целым. Ну, словом, поняла.

—  Но ведь совсем замордует потерпевшую! —   понимая, к чему идет дело. — И из милиции его не увольняют.

— И не уволят, — констатировал прокурор, и пояснил: — Заходил тут как-то зам начальника, у которого он личным водителем работает. Хвалил его. Давно, мол, работает, нареканий нет. Ответственный, и так далее...

— Бабник он, а не ответственный, — выпалила Наталья.
После чего рассказала о разговоре с замом горотдела по хозяйственной части, который состоялся еще до возбуждения дела.

 — Ну, бабник, — ухмыльнулся Сергей Васильевич, — это еще не преступление. Так вот. Он не только хвалил своего водителя, но и просил объективно подойти к расследованию, мол, все это недоразумение. Видишь ли, если бы это был оперуполномоченный, следователь, участковый или даже начальник какого-нибудь отдела, то, исходя из той информации, которую ты и Стрекалов предоставили им, — прокурор хитро улыбнулся, — перестраховались бы и уволили. Но личный водитель одного из руководителей - это почти его родственник, человек, который знает многие секреты своего начальника. Я не говорю, что, допустим, не раз довозил пьяного домой, может, и к любовнице. Возит жену за покупками и многое другое. Но он также может знать о своем начальнике много иного, тайного. Может, и не совсем законного.

Снегова кивнула и вспомнила, что об этом заме ходили слухи, дескать не чист на руку и связан с криминалом. Но за руку никто его не поймал.
— Поэтому водитель не уволен, — вздохнул прокурор, — и заслуга в этом в первую очередь самого зама. И он будет его защищать до конца. Может, до окончания всех экспертиз и получения документального подтверждения, вашим подопечным взять отпуск и уехать из города на время? А уж потом предъявим этому водителю обвинение не только в совершении изнасилования, но и в превышении служебных полномочий. Обвинение в превышении вряд ли в суде пройдет, но основания для ареста уже будут выглядеть внушительнее.

— Думала об этом, - призналась Наталья. — Но кто  им даст отпуск-то? Куда они поедут?
— А ты сама позвони им на работу. У тебя это получается. Объясни. А вот куда им ехать? Что, у них родственников нет? Ну ладно, мне пора в администрацию, — развел руками прокурор.

Заместитель прокурора сиротливо забрала дело и вышла из кабинета.
«Может, их в деревню отправить к моим родственникам? Она люди простые, не откажут. Вариантов-то больше нет».

 Размышления прервал взлохмаченный Стрекалов. Он чуть не сбил ее сразу за порогом.
— Все, экспертиза у меня. И не только! Чудо-чудное произошло!
Наталья оторопела и попыталась его охладить:
 —Шеф уже уезжает!
Но следователь порывисто  втолкнул ее обратно в кабинет прокурора.
— Ну, что еще? — Сергей Васильевич был уже раздражен.

Но Стрекалов их ошарашил.
Оказывается, он вызвал девочку по приостановленному делу об изнасиловании. Пригласил ее мать и педагога. Объяснил взрослым, что вот-вот будет арестован сотрудник милиции, который обвиняется не в одном изнасиловании. Поведал, что есть предположение о причастности его к изнасилованию и их девочки. Попросил подготовить ребенка к разговору.

Девочка сначала расплакалась. Однако педагог смогла ее успокоить. Правда, на это потребовался почти час. Затем он предъявил потерпевшей для опознания пять фотографий. И она уверенно показала на Маркина!

Ранее при расследовании дела у девочки были изъяты и платье, и нижнее белье.
Уже одетый прокурор так и сел на стул. Минуту он молчал.
— Черт с ней, с этой администрацией, выкрутимся, — заявил он и уже уверенно начал отдавать распоряжения: — Для объективности надо бы провести непосредственное опознание Маркина. Быстро ищите статистов, похожих на водителя, понятых. Вызывайте конвой и доставьте подозреваемого. Опознание будем проводить в моем кабинете. Я сам должен во всем убедиться. Все! Исполнять!

Очутившись в кабинете прокурора, Маркин не сразу понял, что происходит, был несколько взволнован, но не подавал виду и прятал свое состояние за кривой ухмылкой.

Но когда в кабинет зашла щуплая, маленькая  девочка, то постепенно он стал покрываться крупными каплями пота.

А вот девчушка была внешне спокойна и искоса поглядывала на Стрекалова.
— Давай, Танечка, — тихо скомандовал следователь. — Знаком ли тебе кто-то из стоящих тут дяденек?

В кабинете прокурора повисла напряженная тишина.
— Вот он, — уверенно указала девочка на Маркина.
После опознания у Маркина вдруг началась истерика: он весь затрясся, выкатил глаза. Тут уже, понятно, доводы, что девчушка сама стала к нему приставать, были неуместны.

К тому же прокурор, как бы размышляя сам с собой, специально медленно стал зачитывать из приостановленного дела описание изъятой у Тани одежды и нижнего белья, наличие на них  крови и спермы, их групповую принадлежность.
Затем подключилась Снегова, а за ней и Стрекалов начали сыпать доказательствами вины подозреваемого.

Сжавшись и заикаясь, Маркин заговорил и во всем сознался.
Прокурор громко шлепнул печать в постановление об аресте, и конвой вместе с Маркиным удалился.


                За десять дней до окончания расследования.

— Начинаю составлять обвинительное заключение, — доложил Стрекалов.
— Подведем черту. Какие дополнительные доказательства вины мы получили? — спросила Снегова.

Михаил начал доклад.
— На платье Тани, по заключениям экспертиз, были обнаружены следы выделений, принадлежащие Маркину, а также микроволокна, идентичные материалу его милицейских брюк. На нижнем белье Сверчковой имеются следы выделений, также принадлежащих ему. Согласно данным технической экспертизы, обнаруженная в машине Маркина пуговица с обрывками ниток и имеющиеся обрывки ниток на платье Екатерины ранее составляли одно целое. Свою вину в совершении преступлений подследственный признал. По словам одноклассников, у Маркина была кличка «заморыш». Был он невзрачным, забитым, — продолжал Стрекалов. — Страдал из-за насмешек девочек. Мальчишки его постоянно лупили. Учился плохо. Школу еле закончил. Пошел в милицию. Три месяца проработал участковым. Его бывший начальник отзывался о нем, как о бестолковом сотруднике. Всю работу завалил. Тут пошли странности: его пригрел заместитель начальника городского отдела МВД. С ним Маркин преобразился, заматерел, стал вхож к следователям и операм. Правда, об этом они вскоре пожалели. Стучал он на них своему покровителю. Так шаг за шагом заморыш становился одиозной фигурой. С ним стали за руку здороваться даже начальники отделов. Вот дай такому власть!  Когда узнали о том, что мы его закрыли, многие в милиции мне руку пожали со словами благодарности, мол, так ему и надо.

Наталья задумалась. Вдруг ее глаза озарились.
— А меня это дело встряхнуло, - призналась она. - Снова следователем себя почувствовала. В азарт вошла. Сейчас ведь больше с бумажками работаю. Но главное, люди в справедливость поверили. Той же Сверчковой еще жить да жить. Маркина вовремя остановили. Могла ведь еще не одна девочка пострадать. Глядишь, и до убийства дошло бы. А ведь все началось с простого просмотра материала проверки.


                Последний день следствия.

Стрекалов уже закончил печатать последнюю страницу обвинительного заключения, и тут раздался телефонный звонок.

Звонил дежурный из следственного изолятора. Маркин пытался в камере покончить жизнь самоубийством, порезал себе вены. Еле спасли. Сейчас требует следователя. Говорит, что у него есть важное заявление.

При встрече подследственный сразу спросил, зачтется ли помощь следствию и как смягчающее обстоятельство, изобличение коррупционной банды. Получив от следователя положительный ответ, Маркин стал, захлебываясь, рассказывать, как заместитель начальника горотдела, у которого он был личным водителем, связан с криминалом и  бандитами. Как через участковых находил спившихся или престарелых одиноких людей. Затем бандиты заставляли их за бесценок продавать свои квартиры.

По данным показаниям было возбуждено уголовное дело.
Но это уже совершенно другая история...