Обновление икон на Кубани

Статья написана совместно с Гетманской (Рыбко) Софьей Николаевной

ОБНОВЛЕНИЕ ИКОН НА КУБАНИ ПОСЛЕ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1941-1945 гг.(ПО МАТЕРИАЛАМ АРХИВНЫХ И ПОЛЕВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ)

Обновление икон, это чудесное, самопроизвольное прояснение изображения на иконах. Характер обновлений весьма разнообразен. Иногда икона обновляется постепенно, в течение нескольких дней или недель, иногда — мгновенно, при этом от нее может исходить сияние или вспышка света. Порой просветляется лишь часть изображения. Случается, что обновившаяся икона начинает благоухать. Обновление иконы Церковь воспринимает как знак милости Божией, как призыв народа к покаянию и усердной молитве [1].

В России, вплоть до XX в. обновления икон были редкими, одиночными случаями. В XX в. мы видим массовые знамения, связанные с этим событием. Первый такой период приходится на 1920-е годы. Множество обновлений засвидетельствовано было тогда в Петроградской и Псковской епархиях (только в Новгородском и Старорусском уездах – более 150), в Оптиной пустыни, на Украине («Весь прошлый год прошел у нас на Украине в этом сплошном чуде, — писал С. А. Нилус в 1929. – Обновлялись целые церкви, кресты и купола позолоченные на храмах и колокольнях).

На Дальнем Востоке, в Приморье, в пределах Владивостокской и Харбинской епархий в 1923-1925 годах обновилось около 300 икон — этому чуду посвящена книга архиепископа Харбинского Мефодия (Герасимова) «О знамении обновления святых икон» (Харбин, 1925).

Владыка Мефодий так оценивал эти события: «Со времени озарения русского народа светом Христова учения Российская Церковь в первый раз еще переживает такую годину скорби, как теперь. Но умножились скорби, умножилось и утешение от Бога. Никогда прежде на всем протяжении Российской Церкви не было такого обилия благодатных знамений, как теперь; проторглась как бы многоводная река благодати Божией, явившая себя в дивных знамениях обновления святынь». Они посланы для высокой спасительной цели: во время уныния и скорби ободрить унывающие души, удостоверить, что Милосердный Господь слышит вопли «избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь» (Лк. 18:7). «Ярость гонителей веры устремилась по преимуществу на поругание святых икон, храмов Божиих и других святынь. Знамением обновления благодать Божия явственно утверждает истину почитания святых икон, святость храмов Божиих и православного богослужения и обличает безумие хулителей святых икон, безбожников и сектантов».

Иконы обновлялись и в храмах, и в домах мирян. Как правило, они были простой работы, из недорогого материала, а их владельцы, в основном, - обыкновенные простецы, встречавшие чудо с чистосердечной молитвой. Большинство таких икон были родительским благословением и почитались потомками как родовые реликвии. Однако, известны случаи обновления икон у людей неверующих [2].

В связи с тем, что историческая Победа народов СССР над нацизмом привела к изменению государственной политики по отношению к Русской Православной церкви (вместо открытых гонений, проводимых в предшествующий период, между советской властью и церковью возник своеобразный «конкордат», действовавший вплоть до смерти И.В. Сталина), возникла мысль – провести анализ ряда событий, связанных с обновлением икон на Кубани в послевоенный период.

Для этой цели проведено изучение отчетов и сообщений уполномоченного по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР по Краснодарскому краю за период с 1945 по 1951 гг., а также данных полевых исследований, проведенных сотрудниками Научно-исследовательского центра традиционной культуры ГБНТУ «Кубанский казачий хор» среди верующих жителей края, прихожан православных храмов, что дает возможность показать общую картину этого удивительного и чудесного явления не только с точки зрения представителя советской власти, по должности своей атеиста и противника религиозного мировоззрения, но и со стороны православных кубанцев, людей глубоко верующих и стремящихся к Богопознанию.

Прежде чем перейти к изложению материала, следует отметить, что, несмотря на «конкордат», заключенный между советской властью и Русской православной церковью, государство по-прежнему оставалось атеистическим, и ни в коей мере не приветствовало распространение православной веры в СССР, чему в немалой степени способствовало такое явление, как обновление икон, в то же время, благодаря пристальному вниманию советской власти к этому вопросу, именно в отчетах уполномоченных краев и областей Советского Союза (в том числе и Краснодарского края) по делам Русской Православной церкви при Совете Министров СССР сохранились практически единственные документальные свидетельства об этом удивительном явлении.

Впервые факты обновления икон на Кубани зафиксированы в отчетах уполномоченного по делам РПЦ по Краснодарскому краю Л.Ф. Литвинова за 1945 год: «Для укрепления своего влияния в массе верующих, - сообщает он, -  и с целью использования их религиозных предрассудков, в ряде мест края в январе-феврале 1945 г. появились случаи так называемого «обновления икон». Такие факты имели место в хут. Свободном и ст. Бородинской Приморско-Ахтарского района, хут. Забойском Красноармейского района, ст. Отрадной Отрадненского района, ст. Пашковской Пашковского района и Абадзехской Тульского района. Везде в этих местах священники служили «молебны», а верующие клали деньги на «обновленные иконы».

Как правило, выяснить лиц, организовавших «обновление икон» не удается. В беседе с епископом Флавианом (Ивановым), последний заявил, что факты «обновления икон» могут принять массовый характер в крае.

Расследованием фактов «обновления икон» занимаются соответствующие органы…» (т.е. Министерство государственной безопасности (МГБ) по Краснодарскому краю) [3].

В этом же году Литвинов сообщал о том, что обновление икон произошло в ст. Кубанской; в слободе Сергиевской Гиагинского района, по поводу чего священник Романцов «вместе со своей просфорней» совершили торжественный молебен; в ст. Черниговской «священник Павленко даже получил официальное разрешение от местного стансовета (!) совершить молебен в доме, где обновилась икона» [4].

В отчете за 2-й квартал 1947 г. уполномоченный сообщал следующее:

«В начале апреля месяца в станице Темижбекской распространился слух, что у жителя станицы Гашко Никиты Никитовича, 55 лет, обновилась икона.

Некоторые верующие обратились к священнику с предложением торжественного перенесения иконы в молитвенный дом.

Священник Акинфиев заявил верующим, что хозяева иконы к нему не обращались, что завтра он будет ходить с молитвой, осмотрит икону и что без благословения епископа устраивать торжество по этому случаю, он не может.

На другой день священник зашел в дом к Гашко с молитвой, осмотрел иконы и сделал вывод, что иконы старые, кем-то вычищенные.

Хозяин и хозяйка заявили, что они к иконам не прикасались. Тогда священник высказал предположение, что это сделал кто-нибудь другой с нехорошей целью, чтобы потом насмеяться над религиозными чувствами верующих.

Хозяева согласились с таким разъяснением.

В молитвенном доме священник тоже сделал необходимые разъяснения, и разговор в станице об обновлении иконы прекратился» [5].

Здесь необходимо сделать пояснение. Из отчетов за 1945 год выясняется, что на первых порах духовенство практически свободно совершало молебны в домах прихожан, где происходило обновление икон, и запретов на этот счет не поступало, однако советская власть не могла долгое время мириться с этими фактами, так как обновление икон способствовало распространению и укреплению православной веры среди советских граждан, более того, признание или не признание этого факта реальностью, ставило власть перед выбором: либо оставаться и дальше атеистической, либо взять ориентацию на возрождение православной веры в СССР, и выбор, в конце концов, был сделан в пользу атеизма. Если в 1945-1946 годах уполномоченный Л.Ф. Литвинов, еще не знал, что конкретно следует предпринимать в отношении случаев обновления икон (советское правительство в то время стояло на распутье), то уже в ноябре 1947 года, в соответствии с инструкциями из Москвы, он решительно требует от правящего епископа «полного прекращения участия духовенства в молебнах, [связанных] с обновлением икон». Требование было выдвинуто, несмотря на то, что епископ Флавиан, очевидно по настоянию уполномоченного, не только принял меры в отношении священников Романцова и Павленко, «крепко предупредил их» и перевел в другие станицы, но также обратился к благочинным со следующим циркуляром:

«За последнее время в отдельных приходах епархии появляются бродячие лица, которые играют на религиозном невежестве, шантажируя духовенство и доверчивых прихожан разными рассказами об «обновлении икон» и т.п.

Такое явление, конечно, ненормально.

Разъясните и порекомендуйте духовенству, чтобы оно и верующие не поддавались влиянию ненужной святости, в особенности «обновлению икон».

Обо всех подобных случаях предупредите оо. [благочинных]: настоятели немедленно сообщают Вам, а Вы – мне» [6].

Таким образом, уже в 1947 году, отношение правящего епископа и духовенства Кубани к обновлению икон стало в корне меняться, изменение это, как видно из документов, произошло вследствие соответствующих распоряжений уполномоченного Совета по делам Русской православной церкви по Краснодарскому краю, который, в свою очередь, получил директивы от Г.Г. Карпова, председателя Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР.

Возможно, духовенство, да и сам епископ, в действительности, совершенно иначе относились к обновлению икон, но высказать свое мнение открыто они не могли, так как это привело бы к снятию их с занимаемых должностей и преследованиям со стороны органов государственной безопасности, поэтому они вынуждены были повторять различные версии о «ложном» обновлении икон, предложенные властями.

Тем не менее, несмотря на недовольство советской власти, иконы продолжали обновляться.

В отчете, составленном 1 апреля 1948 г., уполномоченный Л.Ф. Литвинов сообщает о том, что в ст. Имеретинской Апшеронского района в доме Терентьева Григория Васильевича обновилась икона и около нее состоялось моление в присутствии 25 человек (в докладе отмечен любопытный факт – в станице в это время присутствовал «какой-то прохожий старец»); в г. Апшеронске 27 февраля 1948 г. у Гонтаревой Марии Степановны 1900 г. рождения, проживающей в соцгородке, также обновилась икона. Сотни жителей посетили квартиру Гонтаревой, смотрели икону, жертвовали деньги [7].

8 мая 1948 г. священник Лясковский, получив сведения об обновлении иконы у гр. Шерединой в г. Лабинске, вызвал ее к себе, объяснил несостоятельность подобных явлений, и, отказавшись служить молебен, предложил Шерединой прекратить доступ верующих к иконе, а саму икону сдать в церковь. 12 мая аналогичный случай произошел в семье Колесниковых и приблизительно в это же время в семьях Лушевых и Коваленко (г. Лабинск). По требованию священника Лясковского Шередкина и Колесникова прекратили доступ верующих к иконам, но иконы в церковь сдать отказались.

В отчете уполномоченный пытается опровергнуть факт обновления икон и приводит такую версию: «Икона – литография, - пишет он, - отпечатанная на белой жести. Когда пишется икона масляными красками по дереву, то масло впитывается в дерево прочно, закрепляется, на жести этого не бывает. На жести краска высохла и, видимо, при вытирании местами отстала и начала блестеть белая жесть, что дало возможность говорить «заблестело» [8].

В январе 1949 г. в станице Фастовецкой Тихорецкого района, в доме Пелагеи Захаровой, обновилась икона. 30 января священник Асанов, при небольшом числе верующих, отслужил водосвятный молебен. По словам священника Асанова, икона с изображением Спасителя принадлежала роду Захаровых более 100 лет, и до обновления была совершенно черной. В момент обновления она просветлела и стала «поневоле обращать на себя внимание».

Во время беседы между уполномоченным и епископом по этому вопросу выяснилось, что «Асанов, человек глубоко верующий, приютил некоего старца, передавшего ему пузырек с какой-то жидкостью, под воздействием которой и было получено обновление иконы» [9]. Что это за жидкость и почему она повлияла на просветление изображения на иконе, не поясняется.

В 1950 г. уполномоченным отмечается 4 случая обновления икон. В начале июня у гр. Медведевой из станицы Темиргоевской, вследствие чего к ней произошло целое паломничество как из провинции, так и из прилегающих хуторов; накануне этого события обновление произошло на хуторе Булгаковском; 19 июля – в ст. Петропавловской у Марии Николенко; 3 августа – у Петра Токмакова, в той же станице Петропавловской [10].

17 января 1951 г., накануне крещения в станице Владимировской Верхне-Баканского района произошел случай обновления иконы на квартире у гражданки (фамилия не указана). Факт обновления вызвал паломничество. Собралась инициативная группа, которая отправилась в город Новороссийск к священнику и попросила прибыть к месту обновления иконы, чтобы отслужить молебен. Священник приехать отказался.

О случае обновления иконы уполномоченный доложил председателю Краснодарского крайисполкома тов. Пантикову и «в соответствующие органы».

Далее уполномоченный сообщает: по результатам проверки было выяснено, что факт обновления иконы произошел при следующих обстоятельствах: «у гражданки, у которой произошло обновление иконы, некоторое время жила неизвестная художница, якобы из Воронежской области. Эта художница рисовала иконы и продавала их местному населению. Одну из нарисованных ее икон она подарила хозяйке дома. Как выяснилось, иконы рисовались вначале яркими красками, а потом темными. Через некоторое время после отъезда неизвестной художницы произошло обновление иконы. Верхняя темная слезла, а там видны яркие свежие краски. Возможно, что такого рода обновление икон в этом районе будут не единичны».

После этих событий в районе были проведены лекции среди населения на антирелигиозные темы по существу самого факта обновления иконы [11].

В начале марта с.г. на хуторе Ясная Поляна Пискуновского сельсовета Отрадненского района у гр. Колесниковой Александры Васильевны произошел еще одни случай обновления иконы, - сообщает далее уполномоченный, - принятыми мерами выяснено, что этот факт обмана совершен хозяйкой дома в корыстных целях; принимаются меры для привлечения виновной к ответственности [12]. В отчетах за 4-й квартал 1951 и 1952 год сведений об обновлении икон уже не содержится.

Как видно из отчетов, все факты обновления икон объясняются либо с позиций материалистического мировоззрения, либо как откровенный обман с целью получения прибыли. Кроме этого, в отчетах отражены далеко не все случаи обновления икон, которые происходили в крае в тот период, тем более, что за это привлекали к ответственности, и только в конце ХХ начале ХХI вв. работники Научно-исследовательского центра традиционной культуры (ГБНТУ «Кубанский казачий хор») внимательно исследовали это явление и провели сбор соответствующей информации в городах и станицах Кубани. 

Для примера приведем весьма примечательный случай обновления иконы в станице Гурийской Белореченского района Краснодарского края. По словам информатора, жительницы станицы Гурийской, Фениной Т.М., обновление иконы произошло накануне праздника Троицы, в 1947 году. «Мы так бедно жили, - рассказывает она, - у нас в Святом углу висели две иконки - Божьей Матери со Спасителем и ниже, - Николая Угодника. Полы у нас были земляные. Я начала мазать землю, раньше ж под праздник, с  кирпичом мазали. Брат принес цветочки, мы же почти в лесу жили. Я кувшинчик взяла, поставила туда цветы и понесла к иконам. Подхожу, а там все блестит золотыми шарами! Я к брату: «Шурик, пойди бабушку Гибальшу позови», она в церкву часто ходила. Та приходит: «Ой, Боже!», икон не видно – все желтое. Шары оттуда пучками так и выходят… Ребята побежали, привели маму, а с мамой и люди пришли: «Гляньте, гляньте, шо!» Мама на работу не пошла, осталась дома, а люди идут все, и смотрят… Ставень не было, окна мешками позакрывали, а в хате светло, как будто лампочка горит. Свет постепенно ушел, а иконы стоят, как будто бы только что нарисованные, глаза смотрят ярко… Прошел месяц, а тут у Соломахиной икона обновилась: вот так – лик обновился, а одежда нет [13].

В том же году, по свидетельству Фениной Т.М., в станице Гурийской приключилась страшная засуха, и было решено отслужить просительный молебен о ниспослании дождя перед обновившимися на Троицу иконами. «Жарко на Троицу было, - рассказывает она, - и вот идут к иконам из станицы Черниговской. Люди говорят: «Ой, батюшка с выносом идет!». Подвода идет следом, везут два больших котла и прямо напротив нас. У нас груша была большая, под этой грушей и стали обед готовить на Троицу. Люди все делают, а батюшка у нас службу правит… После службы батюшка с каким-то мужчиной вынес иконы, подняли их высоко над головой и держат, а под ними и старые и малые проходят, все, сколько было людей. Тогда батюшка объявляет: «Идите обедать». Люди прямо на полу, на земле ставили чашки, а жарко страшно, и обедали. И вот еще люди не успели пообедать, где ни возьмись, черная туча с той стороны… И батюшка стоит, и все стоят тут. Раз, второй загремело, а потом как полило на Гурийскую, на Черниговскую! Батюшка и говорит: «Не прячьтесь!». А сам стоит в ризе, весь мокрый, и мы тут же стоим. Люди не прятались от дождя, засуха ведь была страшная, все только о дожде и мечтали, а потом, после дождя того, все как пошло в рост!» [14].

Вообще, по словам различных информаторов, обновления иногда сопровождались явственным и ярким свечением (в виде искр или шаров), а иногда едва ощутимым теплым светом, исходящим от иконы, тем не менее, говоря об обновлении икон, следует отметить главное: при обновлении происходил не физический акт очищения иконы от пыли и грязи, а именно – просветление, то есть обновление в буквальном смысле этого слова, причем пыль на стекле, а также паутина между стеклом и изображением, оставались, что, весьма показательно. Процесс обновления длился от нескольких недель и даже месяцев до нескольких часов и менее.

Обновившиеся иконы становились в народе почитаемыми, чудотворными. К ним стекались люди, перед ними служились молебны, в церквах устраивались богослужения. По просьбе священнослужителей они переносились в храм, где для них отводилось особое место. От обновленных икон происходили исцеления и помощь в других нуждах (как в вышеописанном случае в ст. Гурийской). В благодарность за это люди приносили в дар Богу золотые украшения (крестики, кольца и т.д.), которые подвешивались к образу. Невольно задаешься вопросом: в чем же смысл этого чуда?

Записывая случаи обновления икон, автор всегда спрашивал: «Как на вас, на вашу веру повлияло происшедшее?». Ответы, как правило, были утвердительные: «Мы еще больше укрепились в вере» или «Я уверовал». Об укреплении веры говорит и тот факт, что люди, несмотря на запреты, распространяли весть о чуде, тем самым проповедуя веру в Спасителя.

Фенина Т.М., жительница станицы Гурийской, скромно и спокойно говорила: «Мама не боялась органов, её вызывали в КГБ и приказали ей говорить всем, что это она натёрла иконы луком. Батюшка  просил отдать иконы в церковь, но она отказала. А люди до нас шли и шли, из Краснодара на машинах ехали. Брат меньший всегда дома, хата не замкнута. Одни, знаю, приехали из Горячего Ключа: «Можно посмотреть!», - мы – «Пожалуйста!». А мы тогда бедно жили, даже настольника в хате не было. А тогда придет мать с работы, а у нас: то мешок сахара лежит, то мешок муки, а в то время баночка кукурузы стоила 300 рублей!» [15].

Люди стекались к иконам по разным причинам: кто из праздного любопытства, кто для того, чтобы покритиковать обновившиеся изображения, но все же в большинстве своем это были те, кто жаждал духовного укрепления в вере, и это укрепление было особенно необходимо в то время, когда вера преследовалась, а пропаганда атеизма велась всеми имеющимися в то время средствами.

Таким образом, описанные нами случаи обновления икон, являются чудесным явлением наряду с другими чудотворениями, происходившими от святых икон в 1930-е и последующие годы (мироточение, слезоточение, кровоточение). В целом можно выделить три аспекта  духовного понимания данного явления:

1. Предзнаменование грядущих потрясений или сопутствие тем или иным историческим событиям.

2. Возрастание и укрепление в вере, результатом чего являлось благоговейное почитание, сугубая молитва, твердое исповедание веры в годы гонений на церковь.

3. Проявление милости Божией народу.

Трудно не согласиться с учёным А.М. Любомудровым, который пишет: «Сегодня для многих глубоко верующих церковных людей чудотворения от икон стали привычным, можно сказать обыденным явлением. Можно пойти в храм или монастырь и увидеть на одной иконе этикетку, что «обновилась тогда-то», на другой – «мироточила в такие-то числа»… может наступить такое время когда «однажды прекратиться излияние «росы Божией» на Россию и нынешние чудотворения и знамения будут отняты от нас» [16].

В заключении можно сделать следующий вывод: отличительной чертой восприятия обновления икон в народной среде, особенно после окончания Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., на наш взгляд, является не только глубокое сердечное понимание происходящего и благоговейное отношение к этому явлению, порождающему в душе православного человека веру, любовь и благодарность Богу за проявленное чудо, но и, что еще важнее, внутреннее осознание необходимости исповедания православной веры путем свидетельства о чудесах Божиих перед лицом власти, отрицающей Бога и Его промысел о человеке, которое присутствовало как среди духовенства, так и среди простых прихожан, сохранявших веру в своих сердцах, и исповедующих ее, несмотря на всевозможные запреты и преследования.

Примечания

1.   Энциклопедический словарь Русской цивилизации. Составитель О.А. Платонов. М., Православное издание Русской цивилизации. 2000.
2.   Там же.
3.   ГКУ «Государственный архив Краснодарского края (далее ГАКК). Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 13. Л. 2-6-об.
4.   ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 37. Л. 87.
5.   ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 37. Л. 65-66.
6.   ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 37. Л. 87; 127-128.
7.   ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 47. Л. 15.
8.   ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 47. Л. 39.
9.   ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 56. Л. 16.
10. ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 67. Л. 12-13.
11. ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 67. Л. 32-33.
12. ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 67. Л. 75.
13. ПМ КФЭЭ-2005. Ст. Гурийская, а/к № 3359. Информатор Фенина Т.М. Исследователь С. Рыбко.
14. Там же.
15. Там же.
16. А.М. Любомудров. Чудотворение от икон в ХХ веке. Духовный смысл и особенности восприятия // Исторический вестник. Материалы международного научного симпозиума «Православие и культура этноса». Москва-Воронеж. 2001. С. 139-140.