Прицесса Шишка

                Ирина Наумова





                Принцесса Шишка

                Сказочная повесть  для детей.
         



Автор - член Союза писателей РФ. В издательстве «Эксмо» вышла сказочная повесть «Вышел заяц погулять»; победительница конкурса «Новая детская книга», проводимой издательством «Росмэн», серией книг «Господин Куцехвост», три из которых уже опубликованы. Пишет сказочные повести и стихи для детей. Стихи  печатались в сборниках и периодической печати.


Адреса и телефоны: 125047 Москва, Оружейный переулок дом 25 кв.128, 8-499-251-39-53,8- 915-355-67-68, kalashnikov_v_1@mail.ru














                Принцесса Шишка

                Глава 1

 В самой середине дремучего леса, на верхушке огромной ели висела шишка номер триста сорок два. Она изо всех сил раскачивалась на ветке, стараясь дотянуться до нахальной синицы и пнуть ее ногой. Птица-синица смотрела на шишку круглым глазом и откровенно веселилась.
 - Ну, давай, давай, шевелись! Еще немного и у тебя получиться! - подбадривала она.
 Триста сорок втор даже застонала от злости.
 - Мало того, что всю зиму придется провисеть здесь одной, так еще каждая синица будет над тобой насмехаться! Угораздило же ее родиться самой младшей. Старшие сестры давно ушли сажать лес. Известно - в каждом кармане у шишки лежит маленькое семечко, а  из каждого семечка должна вырасти большая ель. Карманов этих видимо-невидимо. Даже сосчитать невозможно. Когда все семечки посажены в нужных местах и политы водой, остается самое интересное: найти принца. Он тебя поцелует и раз - превращаешься из шишки в прекрасную принцессу. Всего-то и дел!
 В пути, конечно, очень много опасностей и разных захватывающих приключений, а бедная триста сорок вторая должна болтаться тут одна, на ветру, до самой весны или еще дольше! Мать-ель ни за что не хотела ее отпускать вместе с сестрами.
 - Побудь со мной еще,- сказала она, - рано тебе уходить. Ты ведь у меня последняя, самая младшенькая, - и немедленно заснула, поскрипывая во сне ветками.
 Далеко-далеко зазвенели колокольчики в упряжке у Зимы. Не сегодня-завтра пожалует она со своей свитой. Впереди  снежные зайцы бегут, снег рассыпают. Большие, белые, молчаливые. Где такой заяц проскачет - снег на землю ляжет. Весь лес оббегут, ни одного уголка не пропустят.
 Неожиданно, триста сорок вторая насторожилась. Кто-то поднимался наверх, тихонько перепрыгивая с ветки на ветку. 
Незваный гость что-то бурчал, а, может, напевал. Сверху не разберешь.
 - Вдруг, это белка! Вот ужас!
 Для шишек страшнее белки зверя нет. А мать-ель спит, ее теперь до весны не разбудишь. И сестер нет. Они бы хором завопили, напугали бы злодейку. Даже синица и та улетела.
 - Мама! Мама! - запищала триста сорок вторая и тут же зажала себе рот - вдруг, белка услышит!? А так, может и не найдет, если затаиться. Триста сорок вторая висела и дрожала от страха. Она хотела прикрыться веточкой, но руки ее не слушались. Пришлось закрыть глаза и ждать неминуемой гибели.   
 Кто-то приближался. Теперь стало ясно: он пел песню. Уже можно было разобрать слова.
           Бум, бурум, бурум, бурум,
           Что за грохот, что за шум?
            Это я иду, Горох,
            Кто не слышит, тот оглох! 
 Триста сорок вторая приоткрыла один глаз. К ней на ветку вскарабкалось странное существо веселенького зеленого цвета.
 - На белку, вроде, не похоже! - с облегчением подумала шишка и открыла второй глаз. - Ты кто? - спросила она, подозрительно глядя на пришельца.
 От неожиданности тот подпрыгнул и чуть не свалился с ветки. С трудом удержавшись, он погрозил шишке маленьким зеленым кулачком.
 - Никогда не говори мне под руку! И вообще, что ты тут делаешь? Я хотел посидеть один, подумать, встретить зиму. Убирайся отсюда, это я первый придумал сюда залезть!
 - Вот нахал! - удивилась триста сорок вторая. - Это мое дерево, я тут живу.
 - А теперь уходи, - не сдавался пришелец, - ты мне мешаешь!
 - Я бы ушла, да не могу. Не видишь, что ли? - шишка показала на веточку, соединяющую ее с елью.
 - Сейчас сможешь, не будь я Гороховым Стручком,- и пришелец, подобравшись к шишке, начал вертеть ее в правую сторону.
 - Ха-ха-ха! - Развеселилась триста сорок вторая, - сейчас у меня голова закружиться!
 Стручок старался изо всех сил - ничего не получалось. Тогда он начал крутить ее в левую сторону, но веточка держала ее крепко-накрепко.
 - Напрасно стараешься, - важно сказала шишка, - нужно знать волшебные слова, а они известны только Большому Пестрому Дятлу. Это великая тайна и она передаётся из поколения в поколение.
 - Ну, так зови своего Большого Пестрого, - раздраженно проворчал Гороховый Стручок, - пусть прокаркает нужные слова!
 - Как же я его позову? - удивилась шишка. - Он не услышит, а услышит, так не послушается.
 - Тогда я сам его позову! - и Стручок собрался спускаться с дерева.
 В эту минуту снизу раздался легкий хруст, и на ветку запрыгнула настоящая, рыжая, как огонь белка.
 - Ай! - завизжала триста сорок вторая, - спасите!
 - Это не дерево, а проходной двор какой-то, - проворчал Гороховый Стручок, вытаскивая откуда-то из недр своего зеленого балахона маленькую, блестящую шпагу. - Совершенно невозможно уединиться, собраться с мыслями, просто подумать, наконец!
 Белка тем временем огляделась, увидела шишку и довольно облизнувшись, прыгнула вперед. Она уже протянула лапки к визжащей триста сорок второй, как дорогу ей преградил Гороховый Стручок.
 - Стой, ни с места! - приказал он и помахал у белки перед носом шпагой.
 - Еще чего! - возмутилась белка, - отойди, букашка, это моя законная добыча. Я есть хочу!
 - Здесь тебе не столовая.
 - Нет? - удивилась белка. - А что же?
 - Это важный наблюдательный пункт. Слышишь? Колокольчики звенят! Сейчас мы будем наблюдать приход Зимы.
 - Я тоже хочу наблюдать, - сказала белка, усаживаясь на ветку, - я еще никогда не наблюдала. Как, кстати, это делается?
 - Надо молча сидеть и ждать, пока не появится зима, а тогда внимательно смотреть и запоминать. Ясно?
 - А если есть хочется?
 - Тогда уходи. Я в тебе разочарован. Ты какая-то приземленная, - сказал Гороховый Стручок и легонько ткнул белку шпагой.
 - Ой, - белка потерла бок, - колется! - она с уважением посмотрела на шпагу. - Вот вы какие!
 - Да, - подтвердил Стручок, - мы такие. Возвышенные!
 - Я тоже буду возвышенной, - пообещала белка, - очень хочется понаблюдать. Только больше не колись.
 - Ладно уж, оставайся, - разрешил Гороховый Стручок, - но о еде, ни слова. Все. Тишина, - и он уселся на ветку рядом с белкой.
 Лес тоже притих. Молчали голые, черные деревья, не шуршали сухие листья на промерзшей земле, замерли звери и птицы. Только шишка номер триста сорок два мелко тряслась от страха на своей веточке.
 Внезапно, налетел порыв северного ветра, принес с собой звон колокольчиков в упряжке Зимы. Закачались, зашумели высокие ели, заскрипели черные деревья, взвились вверх, закружились желтые листья, а сильнее всех закачалась мать-ель. Она была самой старой в лесу. Это из ее семян вырос вокруг бескрайний еловый лес. Еще сильней подул ветер. Скинул с ветки белку, так, что она кувырком полетела вниз, распушив свой длинный рыжий хвост. Сдул лёгонького Горохового Стручка. Завертел, закружил на веточке шишку. Заскрипела мать-ель, закачалась и, не удержавшись, рухнула вниз, ломая и таща за собой другие деревья. А зимние колокольчики звенели все ближе и ближе.
               
                Глава 2

  - Мама, мама! - плакала шишка.
 Она не сразу поняла, что случилось. Почему земля оказалась так близко? Куда подевался этот чудной стручок? Где белка? Вдруг вернется!
 Здесь, внизу, у самой земли так темно и страшно.
  - Мама, что случилось!? Ответь мне, проснись!   
  - Прощай, дочурка, - прошептала мать-ель. - Найди дятла, дождись весны и отправляйся  в путь. Я засыпаю…
  - Как же я найду дятла?!- плакала шишка. - Я ведь без него не могу освободиться!
 Но мать-ель не отвечала.
 Ветер выл, раскачивал столетние ели. Если смотреть снизу, они оказывается вон какие огромные. Шишка привыкла видеть только верхушки, а земля, вообще, казалась далеко-далеко. Ее и разглядеть-то было почти невозможно за густыми еловыми ветками. Теперь, оказавшись у самой земли, триста сорок вторая поняла: все здесь не так, как наверху. Кругом страшные, вывороченные корни, пожухлая трава, прелые листья и сломанные ветки. И, конечно, опасные, хищные зверюги так и ждут момента, чтоб наброситься на нее, отнять семена и изгрызть. Тогда уж ей точно никогда не превратиться в принцессу. Как только она могла мечтать о каких-то путешествиях, когда внизу так опасно.
 Шишка попыталась покрутиться на веточке. Вдруг, удастся освободиться. Нет, ничего не получается.
 Мимо с громким топотом прошел какой-то огромный зверь. Вся спина его была покрыта длинными, острыми шипами. Усы хищно топорщились.
  - Ужас какой! - прошептала шишка. - Наверное, это тигр! Хотя нет. Тигр, кажется, в клетку или в цветочек? Забыла. А ведь сойка рассказывала. Жаль, что я плохо слушала.
  - Шишка! Шишка, ты где? - раздался знакомый голос.
 Мелькнул неподалеку рыжий хвост и вот уже белка раздвигает лапами ветки. Прямо перед собой триста сорок вторая увидела черный беличий нос и огромные зубы.
  - Здесь она! - закричала белка.
 И вот уже Гороховый Стручок в своем зеленом балахоне, со шпагой в руке, усаживается на ветку рядом с шишкой.
   - Видела, как я летел!? Мы сейчас заберемся на другую ель и опять полетим! Я буду перелетным стручком! - он весело запрыгал по ветке.
   - Айда с нами!
   Тут уж триста сорок вторая не выдержала и разревелась.
  - Не могу я, ты же знаешь! Без дятла не освободиться, и никто-никто мне не поможет! У-у-у! А-а-а! Осталась я одна на свете, сирота, а кругом тигры ходят в иголках! Никогда мне не стать принцессой! О-о-о!
 Стручок озадаченно почесал шпагой нос.
 - Ты что-нибудь поняла? - спросил он у белки.
 - Не-а.
 Белка тоже почесала нос, потом почесала хвост и, наконец, поскребла себя за ухом. Видимо это помогло, потому, что она неуверенно произнесла:
 - Дятел?
 - Точно,- обрадовался Стручок, - я и забыл, надо сбегать за дятлом.
 - Ага, - согласилась белка.
 - Ну, так беги, - приказал Стручок.
 - Я? - удивилась белка.
 - Не я же! - Стручок даже ногой топнул. - Я даже не знаю где он живёт, и как выглядит. Так что больше некому.
 Белка огляделась по сторонам.
 - Действительно некому, - сказала она сокрушенно. - Я пойду.
 - За дятлом, - уточнил Стручок.
 - Почему за дятлом? Домой.
 - Ну, знаешь, - возмутился Стручок, - такой черствой белки я еще не встречал! Зря мы пригласили тебя наблюдать приход Зимы. Ты не готова.
 - Я мягкая, - обиделась белка, - даже очень. И готова наблюдать, но если вы так ставите вопрос, могу и сбегать за дятлом, - и она умчалась, мелькнув рыжим хвостом.
 Триста сорок вторая перестала плакать и теперь только тихонько всхлипывала. Гороховый Стручок, держа шпагу в руке, задумчиво маршировал по ветке рядом с ней.
 - Так ты говоришь, тут был тигр? - наконец спросил он. - Я их никогда не видел. Каков он из себя?
 - Огромный! Даже больше белки. На морде - усы, нет усищи, как у белки! На спине шипы, наверное, ядовитые. У белки таких нет.
 - Почему ты решила, что это тигр?
 - А кто же еще? - удивилась шишка. - Волк?
 - Ну, мало ли кто, - уклончиво ответил Стручок, - здесь, в лесу много бродит всякого народа. Есть и очень опасные. Но со мной ты можешь не бояться! - и он помахал шпагой.
 Сверху раздался шум крыльев и рядом с шишкой опустился Большой Пестрый Дятел. Следом прибежала запыхавшаяся белка.
 - Так, так, так, - Дятел покачал головой и постучал клювом по стволу, - положение, я вижу, тяжелое. Значит, она все-таки упала. Я так и думал. Тысяча лет - срок немалый! Да, мои маленькие друзья, ровно тысяча лет, как и было предсказано. Наша семья всегда жила рядом, и мы были крепко связаны волшебным словом, - он важно огляделся.
 - Теперь прошу всех посторонних отойти в сторону. Я начну таинственный обряд освобождения последней шишки.
 Белка и Гороховый Стручок нехотя отошли на несколько шагов. Им страх как хотелось посмотреть на таинственный обряд освобождения.
 - Дальше, дальше, - приказал Дятел.
 Пришлось послушаться.
 Триста сорок вторая ужасно волновалась. Дятел подошел к ней вплотную и громко объявил:
 - Я начинаю древний волшебный обряд.
 И тотчас перестал шуметь ветер, качаться деревья и шелестеть сухие листья. В лесу наступила полная тишина.
 - Ты должна отвечать на мои вопросы правду и только правду.
 - Хорошо, - прошептала шишка.
 - Ты к странствию готова?
 - Да, готова.
 - Ты лес сажать готова?
 - Да, готова.
 - Ты обещаешь ли беречь все семена?
 - Да, обещаю.
 - И каждое полить водой?
 - Полью, конечно.
 - Тогда готовься! Три поворота вправо, восемь влево. Четырежды четыре не шестнадцать, а шестью шесть уже не тридцать шесть. Освободись же шишка, стань свободной, но помни обещание свое!
 С этими словами Дятел сильно стукнул клювом по веточке, на которой висела триста сорок вторая.
 - Ой, - пискнула шишка.
 Она почувствовала, как падает. Ноги ее уперлись в землю. Она качнулась, но устояла. Шишка схватилась руками за голову. Веточка больше не держала ее. Она была свободна!
 - Ура! - закричали, наблюдавшие издали белка и Гороховый Стручок.
 Дятел неодобрительно поглядел в их сторону.
 - Теперь я дам тебе совет, - сказал он строго, - хотя обычно я этого не делаю, но тут случай исключительный. Ты осталась сиротой и кто-то должен тебя вразумить. Во-первых, сейчас нельзя отправляться в путь. Ни сегодня завтра выпадет снег. Придётся тебе подождать до весны. Во-вторых, надо найти дом, чтобы перезимовать. Думаю здесь, в корнях ели, ты сможешь как-нибудь устроиться. И, в-третьих, не советую заводить сомнительные знакомства с разными легкомысленными созданиями. Хорошему они не научат. - Дятел кивнул в сторону Горохового Стручка и белки, задумчиво сосавшей кончик своего хвоста.
 - Теперь должен откланяться. Дела, семья, запасы на зиму,- он взмахнул крыльями и улетел.
 Триста сорок вторая сделала несколько неуверенных шагов. Получается! Вот здорово! Теперь она свободна и может идти куда вздумается. Нет, не может. Дятел велел найти дом на зиму. Где же его искать? А к ней уже бежали легкомысленные создания: белка и Гороховый Стручок.
   - Ну, все, теперь, наконец, можно лезть на елку и наблюдать приход Зимы, - весело сказал Стручок, убирая шпагу.
  - Наблюдать! Наблюдать! - белка так и приплясывала от нетерпения.
  - Некогда мне, - шишка сосредоточенно оглядывалась по сторонам, в поисках подходящего места, - надо дом себе искать.
  - Да ты оказывается зануда, - удивился Стручок. - Успеешь еще.
  - А у тебя есть дом? - спросила шишка.
  - Зачем он мне? - Стручок пожал плечами. - Я сегодня - здесь, завтра - там.
  - Что ж, ты будешь делать, когда выпадет снег и будет холодно? - упорствовала шишка.
  - Ну, не знаю. Найду какую-нибудь ямку, укроюсь листком и залягу спать на всю зиму.
  - Замерзнешь!
  - Не хочу про это говорить! - Стручок топнул ногой. - Идешь с нами или нет?
  Триста сорок вторая заколебалась. Ей ужасно захотелось пойти понаблюдать и совсем не улыбалось оставаться тут одной.
  - Ну, разве что ненадолго, - промямлила она неуверенно.
  - Тогда - побежали! - и Гороховый Стручок, схватив ее за руку, помчался к ближайшей ели.
 Белка, весело повизгивая, поскакала за ними.



                Глава 3

 Карабкаться на дерево оказалось очень трудно. Если бы не Белка, триста сорок вторая вряд ли бы забралась на такую высоту. Оказалось, что и от ужасных и опасных белок может быть польза. И Дятла она привела. С каждой минутой шишка убеждалась - самостоятельная жизнь куда сложней, чем ей казалось сверху. Когда они, наконец, добрались до верхушки и уселись на последней толстой ветке, триста сорок вторая совсем выдохлась. К тому же с ней происходило что-то странное.
  - Наверное, я умираю, - подумала она, печально глядя на зеленое море елей внизу. - Последний раз посмотрю на лес сверху и конец. - Глаза ее наполнились слезами жалости к себе. - Такая молодая, могла бы превратиться в принцессу! - Шишка всхлипнула.
  - Ты чего сопишь? - спросил Стручок недовольно.
  - Умираю я! У меня вот тут, - шишка показала на живот, - так странно, так пусто, даже больноикогда со мной такого не было. Точно, умираю!
  - Ты просто есть хочешь! - Стручок засмеялся.
  - Почему же я раньше не хотела?
  - Раньше тебя кормил еловый сок, а теперь ты сама по себе. Придется учиться находить еду.
  - Вы мешаете мне наблюдать, - строго сказала Белка, - к чему эти приземленные разговоры о еде? Тут вам не столовая.
  - Точно, хватит болтать, смотрите, - Гороховый Стручок показал зеленым пальчиком на север. Там, далеко-далеко, в просвете между деревьями показалась тройка коней. Они везли серебряные сани. Впереди, большими неслышными прыжками, скакали снежные зайцы. За ними тянулся шлейф поземки. Внезапно, зайцы свернули в сторону и скрылись из вида. Следом повернули кони с серебряными санями. Звон колокольчиков становился все тише и тише и, наконец, совсем стих.
  - Эй, куда это они!? - возмутился Стручок.
  - Приход Зимы временно откладывается, - сообщила, неизвестно откуда взявшаяся, Сойка, - ветер переменился. К нам идет антициклон. Ночью возможны заморозки на почве. - Сойка присела на ветку рядом с шишкой и Гороховым Стручком.
  - Ишь, какие вкусненькие, - и она придвинулась поближе, - сладенькие, наверное!
 Стручок немедленно выхватил шпагу и замахал у Сойки перед клювом.
  - А ну-ка, давай отсюда!
  - Сейчас улечу, только подкреплюсь сладеньким горохом и семенами шишки, - Сойка раскрыла клюв и нагнулась над Стручком.
  - Что ж, получай! - и Горох ткнул ее шпагой, прямо в розовый язык.
  - Ай, - завопила Сойка.
  - Что, сладко?
  - Нет, остро, даже слишком! - и не попрощавшись, она улетела.
  - Почему ты смотрела  и не заступилась за нас? - спросил Гороховый Стручок Белку.
  - Я наблюдала, - невозмутимо ответила та, - я здесь для того, чтобы наблюдать, а не для того чтоб вмешиваться. Что там, кстати, эта Сойка говорила о заморозках? Кажется, она предсказывала похолодание?
  - Откуда ей знать, - пробурчал Стручок.
  - Сойки всегда правильно предсказывают погоду, - наставительно заметила Белка, - так что я пойду готовиться к холодам. Понаблюдали и хватит.
 Она помахала лапкой на прощание и стрелой понеслась куда-то вниз и в бок. Наверное, к своему теплому дуплу.
  - Раз встреча Зимы откладывается, надо спускаться, - решил Стручок. - Будем прыгать, или как?
 Шишка глянула вниз - высоко! Вспомнила, как трудно было карабкаться на ель, и решила:
  - Прыгаем!
  - Молодец! - одобрил Стручок. - Как, кстати, тебя зовут? Это я так, на всякий случай, спрашиваю. Вдруг, с тобой что-нибудь случится?
  - Что случиться? - забеспокоилась шишка.
  - Да ничего, забудь. Так как ты говоришь, прозываешься?
  - Триста сорок вторая.
  - Ну, нет, это не имя, а арифметика какая-то.
  - Другого у меня нет, - расстроилась шишка.
  - Подожди, дай подумать, - Стручок наморщил зеленый лоб. - Вот, выбирай: Шиша, Шишильда, Шушу, Шишимора, Шуша - Манюша - нравиться?
  - Нет, - призналась шишка.
  - Тогда сама придумывай, - рассердился Стручок.
  - А тебя как зовут?
  - Я Горох! - Стручок приосанился.
 Триста сорок вторая мучительно старалась что-нибудь придумать, но в голову ничего не приходило.
  - Ладно, пусть будет Шуша-Манюша, - решила она, - или лучше, просто Манюша.
  - Манюша, Маняша, Маня. Будешь Маней. Шишка Маня - звучит гордо!
  - Маня, - повторила триста сорок вторая. - Только я все равно скоро умру от голода. С именем или без него.
  - Потерпи, скоро опустимся на землю и что-нибудь придумаем, - Горох схватил Маню за руку, дернул и они полетели вниз. Ветер так и засвистел в ушах. Жаль, до земли долететь не удалось - они застряли в густой хвое, где-то ветки на две ниже.
  - Ничего, сейчас еще раз прыгнем! - ободрил Маню неунывающий Горох.
 Вдруг, сердце у Мани радостно забилось. Прямо перед собой она увидела целую компанию шишек, висящих на ветке.
  - Сестрички! - радостно закричала Маня и выпутавшись из хвои, бросилась к ним.
 Но шишки не отвечали. У них даже лиц не было. Одинаковые со всех сторон, без ручек и ножек, они вяло покачивались на ветру.
  - Что это с ними? - Со страхом спросила Маня. - Может, они заколдованы?
  - Ничего особенного, - ответил Горох равнодушно, - обыкновенные шишки. На каждой ели полно таких.
  - Неправда, на нашей ели были другие, такие, как я. Мы целыми днями болтали, смеялись, пели! 
  - Вот ужас-то! Представляю, какой стоял шум, - заметил Горох. - И где же твои болтливые сестры?
  - Они все, по очереди ушли сажать леса, а потом встретили принцев. Те их поцеловали и шишки превратились в прекрасных принцесс. Я тоже должна пойти сажать лес, потом встретить принца и стать прекрасной принцессой. Вот. Когда наступит Весна, я отправлюсь в путь, если раньше не умру от голода, - Маня потерла живот.
  - Я думаю, на твоей ели росли волшебные шишки. Честно говоря, я  никогда раньше не слышал, чтоб шишки разговаривали, да еще так много! Ты - уникальный случай.
  - Ты, правда, так думаешь? - Маня была приятно удивлена. Кому же не понравиться быть волшебной и уникальной.
 Она с сожалением посмотрела на своих безмолвных родственниц.
  - Хватит болтать! Какие же вы все девчонки болтушки, - Горох снова схватил Маню за руку и ринулся вниз.
 Они еще несколько раз застревали в ветвях и, наконец, благополучно опустились на землю.
  - Есть хочу, - сказала Маня.
  - Ну, ты прямо как Белка!
 Горох побродил вокруг, сорвал что-то с одного кустика, что-то с другого, поковырял щепкой землю. Потом собрал в кучу сухих веток и, об ужас, стукнув камнем о камень, высек искру и зажег костер!
  - Пожар! Спасите! - закричала Маня и бросилась бежать.
  - Куда это ты поскакала?! - Горох крепко схватил ее за руку.
  - Пожар ведь! - оправдывалась Маня. - Для шишек ничего нет страшнее огня!
  - Никакой не пожар. Это я готовлю обед. Сама ныла, что умираешь от голода. Иди сюда, будешь учиться.
 Маня нехотя послушалась.
 Горох взял палочку, насадил на нее то, что собрал и стал поворачивать над огнем. В воздухе запахло чем-то вкусным.
  - На, ешь!
  - Как это? Я не умею,- растерялась Маня.
  - Открывай рот, кусай, глотай, - и Горох для наглядности быстро умял половину того, что приготовил.
  - Хватит, хватит, я уже поняла, - Маня вырвала у него палочку и куснула.
 Странно. Проглотила. Куснула еще раз. Оказалось неплохо, даже очень. Боль в животе сразу прошла, и по всему телу разлилось блаженное тепло.
  - Здорово! Мне понравилось, - Маня с сожалением отбросила пустую палочку, - а теперь мне надо построить дом. Будешь мне помогать?
 Горох насупился.
  - Тут я тебе не помощник. У меня и самого-то дома нет. Лучше пойдем, погуляем. Я тебе лес покажу. Посмотришь, как другие устраиваются на зиму.
  - Это ты здорово придумал! - обрадовалась Маня. Ей совсем не хотелось ничего строить, а хотелось погулять по лесу. С Горохом она никого не боялась, даже колючего тигра.
 Гороховый Стручок закидал костер землей, и они двинулись в путь.
 

                Глава 4

  - Вот это озеро, - объяснил Горох.
  Они вышли из леса и остановились на берегу. Под ногами хрустел песок и мелкие ракушки. Раньше Маня смотрела на озеро сверху, издалека. Оно было похоже на синее блюдце. Со всех сторон его окружал лес, и видно было плохо. Теперь, стоя на берегу, она поняла, какое оно огромное и совсем не синее, а свинцово-серое. У берега вода уже покрылась тонкой ледяной коркой, но чуть дальше, озеро еще дышало и шевелилось, стараясь напрыгнуть на берег.
 Маня с Горохом осторожно ступили на лед. Сквозь него видно было дно. Там, среди водорослей устраивались на зиму подводные жители. Кто-то зарывался в песок, кто-то сооружал домики из травы или камней. Маленькие рыбки лениво сновали туда-сюда, с любопытством поглядывая на Маню. Толстые розовые плюхи покачивались в гамаках, сплетенных из травы и подвешенных к стеблям камыша. Глаза их были полузакрыты, а во рту у каждой спрятаны любимые драгоценности. Из каменного грота выглянула маленькая русалочка. Увидав сквозь лед Маню и Гороха, она залилась беззвучным смехом и стала тыкать в них пальчиком. Скоро к ней присоединились еще две.
В руках у них был толстый ржавый гвоздь. Внезапно, русалки дружно бросились к тому месту, где стояла Маня, и снизу ударили гвоздем по льду. Лед треснул, и вода выплеснулась Мане на ноги.
  - Бежим! - Горох схватил забывшую обо всем Маню и потащил к берегу.
 Русалки били и били гвоздем, ломая лед и стараясь отрезать их от берега. Розовые плюхи недовольно заворочались в своих гамаках. Рыбки испуганно шарахались в стороны. Наконец, сделав последний, отчаянный прыжок, Горох и Маня достигли спасительного берега. Русалочки, высунув из воды хорошенькие головки, разочарованно глядели им вслед. Одна из них размахнулась и ловко бросила в Маню гвоздем. Та едва успела отпрыгнуть. Тогда русалочки разразились страшной бранью и, погрозив кулачками, нырнули в озеро.
 Горох поднял гвоздь и, на всякий случай, отнес его подальше от берега, спрятав в кустах.
  - Чуть-чуть не утащили нас под воду, - заметил он спокойно.
 Маня все еще тряслась от страха.
  - Давай уйдем отсюда поскорей, вдруг, они вылезут на берег?
  - Нет, на берег они выходят весной и летом, да и то по ночам. Но делать здесь точно, больше нечего.
 И они снова свернули в лес.
 Зубы у Мани стучали от пережитого волнения, и она не сразу заметила, как сильно промокла в ледяной воде. Теперь её так и колотило от холода. Горох шел впереди, ничего не замечая, и весело напевал хвастливую песню:
                Я Горох, Горох, Горох,
                Отсырел и вновь обсох!
                Ни огонь и ни вода,
                Не страшны мне никогда!
 Маня совсем обессилила. Ноги у нее начали заплетаться, и она бесшумно упала на мягкий мох, а Гороховый Стручок, ничего не замечая, пошел дальше.
                Я Горох, Горох, Горох,
Становилось все тише и тише и, наконец, совсем пропало.
  - Ну, сейчас-то я точно умираю, - подумала Маня.
 Глаза ее были закрыты. Вдруг, земля задрожала под чьими-то тяжелыми шагами.
  - Белка или тигр, - уже без всякого страха подумала Маня, - загрызет меня и конец.
 Чья-то тяжелая лапа опустилась на нее и перевернула на спину. Маня приоткрыла глаза: интересно все-таки знать, кто именно тебя съест. Прямо на нее внимательно смотрели два огромных зеленых глаза. Черный кожаный нос величиной с Манину голову обнюхал ее, а дальше, о, даже страшно подумать, была огромная пасть, утыканная острыми, белыми зубами.
  - Просто мокрая шишка, - разочарованно прорычала пасть и слегка поддала Маню носом, - только с глазами. Ну и что? Наверное, бывает и такое.
 Маня откатилась в сторону и вскочила. Теперь она увидела, что пасть, нос и зеленые глаза принадлежали большому серому волку. Он сидел, свесив голову на бок, и удивлённо таращился на Маню.
  - Ух ты, и с ногами, и с руками! Может быть, ты все-таки не шишка? - спросил Волк с надеждой.
  - А кто? - удивилась Маня.
  - Ну, кто-нибудь съедобный, - пояснил Волк, - колобок там, заяц, или Красная Шапочка.
  - Нет, нет, - поспешно сказала Маня,- я - шишка. Колючая, еловая шишка. Совершенно несъедобная.
  - Что же ты тут делаешь, несъедобная шишка? - спросил Волк, тяжело вздохнув.
  - Отдыхаю. Вернее, я потерялась и отстала от своего знакомого Горохового Стручка, - Маня всхлипнула, - теперь никто, никто не поможет мне найти дорогу домой!
  - А нет ли у тебя дома бабушки? - поинтересовался Волк, без особой  надежды.
  - У меня никого нет, - заплакала Маня, - я очень одинокая!
  - Я тоже одинокий, - оживился Волк, - меня так и называют: Одинокий Волк. Ладно уж, как одиночка одиночке, я тебе помогу. Найдем твоего Стручка.
 Он осторожно взял Маню в зубы и не спеша затрусил вперед. Скоро они услышали веселый голос:
                Я Горох, Горох, Горох,
                Кто не слышит, тот оглох!
 Сделав большой прыжок, Волк нагнал Гороха и преградил ему дорогу. Песня умолкла.
  - Немедленно отпусти ее! - Горох выхватил шпагу и со всего размаха ткнул ей в волчью лапу.
 Волк взвыл, и Маня шлёпнулась на землю.
  - Прячься за мою спину, - крикнул Горох, - сейчас я с ним разделаюсь!
  - Не надо, - попыталась успокоить его Маня, - он меня спас, а ты, между прочим, бросил!
  - Глупости, он хотел тебя съесть.
  - Нет, он меня нес. Мы тебя догоняли.
  - Ну и пожалуйста, - разозлился Гороховый Стручок, - можешь уходить со своим Волком, раз он такой замечательный, а я такой плохой!
  - Еще чего, - огрызнулся Волк,- я - одиночка, мне компания не нужна.
  - Мы все одиночки, только вместе иногда веселей, - заметил Горох, убирая шпагу. - Я сам люблю бродить один по свету.
  - Значит, я вам мешаю?! - Маня не на шутку обиделась. На глаза ей навернулись слезы и она, в который уже раз за этот ужасный день, горько заплакала.
  - Надо же, плачущая шишка! - Волк хихикнул, - никогда раньше такого не видел. Отнести, что ли её домой, к мамочке?
  - Нет у нее ни мамы, ни дома, - вздохнул Горох. - Мы как раз ходили и смотрели, какие, эти самые, дома бывают, чтоб потом построить.
  - Вот оно как, сиротка бездомная, - Волк почесал лапой за ухом, - ладно уж, так и быть, приглашаю вас в гости, но только на сегодня, чтоб не заживаться, не засиживаться.
  - Мы и не собираемся, - сказал Горох, - нам бы только отогреться.
  - Все так говорят, а вон Лиса к Зайцу зашла на минутку. Соли попросить. Да и осталась навсегда, а потом еще и хозяина выгнала, - Волк вздохнул, - так теперь и бродит, бедняга бездомный. Погоняешь его иной раз, но так, без злобы, чтобы согрелся, лапы размял. Ну, пошли, что ли? - и он легкой волчьей трусцой двинулся вперед.
 Все еще всхлипывающая Маня и Горох побежали за ним. Но как они не старались, догнать Волка не могли.
  - Может вас в зубах понести? - предложил он, останавливаясь.
  - Нет уж, спасибо, - возмутился Горох, - лучше мы поедем верхом.
  - На ком это? - не понял Волк.
  - Естественно на тебе.
  - Ну, ты и нахал! Впрочем, может так и лучше. Очень уж противно таскать в зубах кого попало. Еще заразишься чем-нибудь.
 Волк аккуратно закинул на спину сначала Маню, а потом Гороха и затрусил дальше.
  Ехать верхом на Волке оказалось очень неприятно: высоко, тряско. Спина у него была скользкая, и приходилось изо всех сил держаться за жесткую шерсть. Наконец, когда сил уже совсем не осталось, Волк остановился. Маня и Горох скатились на землю и огляделись. Место было мрачное. Среди вывороченных с корнем деревьев, на дне оврага
бежал ручей. Кругом, высокой стеной стоял лес. Стены оврага кое-где осыпались, образуя пещеры и пещерки. В одну из них Волк и повел своих гостей. К этому времени уже почти стемнело, и ударил мороз. Волк зажёг свечу, и Маня увидела грубо сколоченные: стол, стул и кровать, на которой лежала большая охапка сена. В углу был сложен очаг из камней, а над ним висел котелок.
  - Небось, есть хотите? - не очень приветливо спросил Волк.
  - Хотим, - честно призналась Маня.
  - Я тоже хочу, - Волк с мрачным видом пошарил по углам. Под кроватью нашелся мешочек с остатками крупы, а под потолком, одинокая, сушеная рыба. Все это он бросил в котелок с водой и подвесил над огнем. Скоро вода закипела, и по волчьей норе разлился аромат еды. Маня и Горох уселись прямо на стол, и Волк поставил перед ними ореховые скорлупки, полные горячей похлебки. Для себя он снял с полки над очагом большую суповую миску в розочках и только собрался приступить к еде, как кто-то кашлянул у порога.
  - Ну вот, начинается, - проворчал Волк, - никогда не дадут поесть спокойно. Кто там? Заходи.
 Но никто не появился.
 Тогда Волк достал еще одну миску и, зачерпнув каши, поставил за порог. Из темноты послышалось громкое чавканье.
  - Кто это? - спросила Маня, опасливо вглядываясь в ночь за порогом.
  - Да Заяц. Я же говорил, Лиса его из дома выгнала, вот он и ходит по соседям, побирается.
  - Отчего же он не заходит? - спросила Маня.
  - Боится.
  - Эй, Заяц, иди сюда, не бойся! - закричала Маня.
  - Как это не бойся!? - возмутился Волк. - Где это видано, чтоб зайцы сами, по своей воле, к волкам в гости заходили?!
  - Но ты же его накормил, почему же не пригласить в дом? - не унималась Маня.
  - Почему, почему, действительно, почему? - задумался Волк. - Потому, что поздно уже по гостям ходить, вот почему, - буркнул он. - Вам, кстати, тоже пора. Посидели, и будет!
 В лесу, тем временем, совсем стемнело, завыл ветер, угрюмо зашумели деревья.
  - Ну, мы пошли, - весело сказал Горох, спрыгивая со стола, - спасибо за угощенье.
 Он схватил Маню за руку и направился к выходу.
    - Ладно уж, оставайтесь до утра, - проворчал Волк, преграждая им дорогу, - чего ночью по лесу шастать. Еще свалитесь в темноте в ручей или попадете в лапы к серым мохнаткам.
  - Правда, давай останемся до утра, - обрадовалась Маня.
  - Нет, мы с Зайцем погуляем, - сказал Горох твердо, - ему серые мохнатки не страшны.
  - Очень даже страшны! - раздался из темноты дрожащий голос.
  - Пес с вами, пусть и Заяц ночует, - рявкнул Волк, махнув лапой.
 Заяц боком зашел в пещеру, опасливо поглядывая то на Волка, то на темный вход. В лапах он держал пустую миску. Волк сделал вид, что его все это не касается. Он снял с кровати немного сена и кинул в угол.
  - Я ложусь спать. Устраивайтесь, как знаете, - плюхнувшись на постель, он повернулся к гостям спиной и нарочито громко захрапел.
 Спать Мане пока не хотелось. Она подсела поближе к Зайцу и шепотом спросила:
  - Скажи, снежные зайцы тебе не родственники?
  - Не знаю, - тоже шепотом ответил Заяц, - я с ними никогда не разговаривал. С одной стороны, вроде похожи, а с другой - они же из снега и весной таят.
  - Как это таят? - удивилась Маня.
  - Обыкновенно. Сначала один бок почернеет, потом другой, осядут и потекут ручьем, - шептал Заяц.
 У входа кто-то завозился, а вдалеке, в темноте, перекрывая вой ветра, раздался резкий протяжный вой.
 Заяц и Маня вздрогнули, а Горох выхватил шпагу.
  - Змиулан на охоту вышел! - Заяц придвинулся к огню и попытался прикрыться миской, которую все еще держал в лапах.
 У входа снова зашуршали сухими листьями, заскреблись, завздыхали.
  - Кто там? - прошептала Маня.
  - Шуршики,- объяснил Заяц, - бояться они.
 Горох высунул голову наружу и огляделся. У самого входа стояла кучка насмерть перепуганных шуршиков.
  - Идите сюда! - пригласил он, - у нас тепло и не страшно.
 Шуршики не заставили просить себя дважды и, толкаясь, бросились в нору. Одежда их, сшитая из сухих листьев, при этом страшно хрустела и шуршала. Вид у шуршиков был жалкий: их плащи, платья и штанишки превратились в лоскуты. Видно шли они долго и издалека.
  В лесу снова раздался дикий, злобный крик. На этот раз уже гораздо ближе.
  Волк заворочался, недовольно забурчал и, спрыгнув с кровати, подошел к входу в нору.
  - Ишь, набежали, набежали, - он мрачно посмотрел в сторону шуршиков.
  - Мы уйдем, мы принесли угощение, мы боялись! - зашелестели они.
 Ветер взвыл с новой силой, и все услышали тяжёлый топот. Земля задрожала. Со стен посыпался песок.
  - Вход закрывай! - закричал Горох, стараясь перекричать вой ветра.
 Волк навалился на большой камень, лежащий рядом, и с усилием заткнул им вход.
  - Теперь тихо, - приказал он. Чтоб ни звука.
 Бух, бух, бух, топало снаружи. У самой пещеры топот прекратился. Змиулан остановился, громко принюхался и попытался оттолкнуть камень у входа, но Волк изо всех сил навалился на него с другой стороны. Тогда Змиулан начал царапать землю вокруг, стараясь раскачать камень. Он снова издал ужасный вой. Леденящий кровь вой голодного змея. Вдруг сверху раздался ответный рев и хлопанье гигантских крыльев. А потом все смешалось: топот, рев, удары и, наконец, наступила тишина.      


                Глава 5

  На рассвете любопытный Горох выглянул наружу. Вся земля вокруг была истоптана. Кое-где валялись огненные перья с черной каймой и виднелись капли крови. Сразу было видно - ночью здесь шел нешуточный бой. Неподвижной горой лежал Змиулан, опустив голову на могучие лапы. Крылья его нелепо раскинулись и вывернулись, а из прокушенного хвоста текла кровь.
  - Ух ты, - прошептал Горох, - огромный какой!
 Из пещеры начали выбираться остальные.
  - Кто его так? - спросила Маня.
  - Ясно кто, - проворчал Волк, - Дикий Кур. Ну как теперь тут зимовать? А если он сдохнет?!
  - Так он живой? - всплеснул лапами Заяц.
 Шуршики немедленно бросились назад, в пещеру. Они толкались и громко шуршали.
  - Кыш, кыш! - прикрикнул на них Волк, - кто вас звал?! Пропала нора! - он сокрушенно покачал головой, - так все было хорошо, спокойно, удобно! Где теперь искать новый дом? Того и гляди, снег выпадет.
 В эту же минуту захлопали крылья, и на ближайшую ветку опустилась Сойка. Она огляделась по сторонам и с изумлением уставилась на неподвижного Змиулана.
  - Вы, я вижу, времени зря не теряли, - обратилась она к Мане и Гороху, - а между тем, уже к концу недели, ожидаются метели и заносы на дорогах. Все это при значительном понижении температуры. И, разумеется, - она хихикнула, - гололед!
  - Ужас! - Волк схватился за голову, - что же теперь делать?
  - Я бы на вашем месте, убиралась отсюда поскорей! - и она, взмахнув крыльями, улетела.
 Маня осторожно подошла к Змиулану. Он лежал совсем, как неживой и, вдруг, приоткрыл один глаз. В нем были боль и страдание.
  - Пить, - прошептал Змиулан так тихо, что никто больше и не услышал.
 Мане стало жалко огромного змея. Она огляделась по сторонам и, найдя подходящую ореховую скорлупку, бросилась к ручью за водой.
  - Открывай рот, - приказала она, принеся воду.
 Змиулан послушно приоткрыл пасть и высунул кончик длинного, раздвоенного языка. Маня вылила на язык воду из скорлупки.
  - Еще!
 Маня снова побежала за водой. Так она бегала туда-сюда и носила воду, пока Волк не обратил на неё внимания.
  - Что это ты делаешь? - строго спросил он, преграждая ей дорогу.
  - Пою раненного.
  - Зачем?
  - Затем, что ему больно и хочется пить. Если я его вылечу, он сможет улететь, и тебе не надо будет искать новый дом.
  - Хм, действительно, - Волк на минуту задумался, - только из ореховой скорлупки его не напоить, сделаем вот как…
 Скоро от ручья до Змиулана выстроилась вереница из шуршиков, Гороха, Мани и Зайца. Они передавали по цепочке воду и лили ее в пасть Змиулану. Волк, тем временем, наложил на раненный хвост  целебных листьев и обвязал его куском старой мешковины. Потом он с трудом расправил огромные перепончатые крылья и с удовлетворением оглядел дело своих лап.
 Змиулан явно повеселел. Он открыл оба глаза, оглядел всю компанию и облизнулся.
  - Напился? - участливо спросила Маня.
  - Напился, - вздохнул Змей, - еще бы наесться!
  - А что ты обычно ешь? - спросила Маня.
 Она не очень боялась, так как в глубине души была уверенна, что Змиуланы шишек не едят.
  - Много чего. Быков люблю жаренных и сырых, коров тоже, ну там коз, оленей, поросят, да мало ли кого. Принцесс охотно ем.
 Маня попятилась.
  - И много ты съел принцесс?
  - Всех, кого встречал.
  - А сколько же их было?
  - Ну, - Змиулан замялся, - пока ни одной не встретил.
 Маня облегчённо вздохнула.
  - Знаешь, - сказала она доверительно, - я когда-нибудь, тоже стану принцессой.
  - Когда же? - заволновался Змиулан.
  - Когда я посажу все семена из своих карманов, и меня поцелует принц. 
  - Ты думаешь, принц тебя поцелует? - с сомнением спросил змей, оглядывая шишку с головы до ног.
  - Обязательно поцелует! - Маня страшно оскорбилась, - Вот посажу семена и сразу найду принца!
  - Хотелось бы мне посмотреть, как ты станешь принцессой, - Змиулан облизнулся, - я бы мог тебя съесть и узнать, наконец, каковы они на вкус. Не то перед ребятами неудобно, все уже не по одной принцессе съели, а я даже не пробовал. Послушай, а тебе обязательно, что-то там сажать?
  - Да, - твердо сказала Маня, - обязательно.
  - Зима ведь скоро. Снег выпадет, когда еще весна придет. Что ж, мне тебя все это время стеречь!? - расстроился Змиулан.
  - Я не спешу. - Маня поджала губы. - Какие все-таки Змиуланы неблагодарные! - подумала она с горечью.
  - Знаешь что, - вмешался Горох, - а ты отнеси нас на юг, туда, где снега нет. Тогда и семена можно сразу сажать.
  - Не понял, кого это вас? - Спросил Змиулан, подозрительно оглядывая всю притихшую компанию.
  - Я-то никуда не собираюсь, - сказал Волк.
  - И я, - добавил Заяц.
  - И мы, - прошелестели шуршики.
  - Значит, решено, меня и Маню, - подытожил Горох.
  - Что значит, решено, и, причём тут ты?! - возмутился Змиулан.
  - А я вообще еще ничего не решила, - сказала Маня, - мне вовсе не хочется, чтоб меня ели!
  - Ну не знаю, - рассердился Змиулан, - все так хорошо складывалось.
  - Послушай, - Горох потянул Маню в сторону и зашептал на ухо, - соглашайся! Что мы тут зимой будем делать, а так попутешествуем с удобствами. Прямо в весну прилетим! А съесть тебя я ему не дам. Придумаем что-нибудь, убежим от него. Весело будет, вот увидишь!
 Маня задумалась. Действительно, впереди длинная зима. Где жить? Что есть? Сможет ли она вообще перезимовать и сохранить семена до весны? В лесу до них много охотников.
  - Ладно, полечу, - решила она, но только, вместе с Горохом.
  - Вот и славненько! - обрадовался Змиулан, - а теперь мне надо подкрепиться перед дорогой. Чем вы собираетесь меня кормить? Только не предлагайте этого Зайца. Я не наемся. К тому же, у него какой-то нездоровый вид: он все время трясется!
  - Никто тебе его и не предлагает, - возмутился Волк, - можешь наловить рыбы в ручье.
  - Ну, уж нет. Я еще слишком слаб, - возразил Змиулан, - лучше, если это сделаете вы. - Я потерял много крови, - и он прикрыл глаза.
  - Вот хитрюга! - вздохнул Волк, - придётся ловить нам, лишь бы поскорей убрался отсюда.
 Он вынес из норы снасти и все, кроме, разумеется, Змиулана, отправились к ручью. Скоро около них выросла целая гора серебристых рыбок.
  - Неплохо, неплохо, - одобрил змей, одним махом проглотив все, что они наловили.
 Он попробовал подняться, расправил кожистые, перепончатые крылья и с хрустом потянулся.
  - Хвост еще побаливает, - пожаловался Змиулан, - даже не знаю, смогу ли взлететь с грузом на спине. Но раз уж обещал, так и быть, залезайте. Мое слово верное, - и он нагнулся к Мане и Гороху.
 Те с трудом вскарабкались по шершавому, как терка, боку и уселись на спине, между зубцами.
  - О, какая тяжесть, - прохрипел Змиулан.
  - До свидания! Спасибо за все! - закричала Маня, помахав рукой.
  - До свидания, - кричали в ответ Волк, Заяц и шуршики, - счастливого пути!
  - И ведь решительно никто не пожелал мне приятного аппетита! - посетовал Змиулан и тяжело поднялся в воздух.

                Глава 6

 Удержаться на спине летящего Змиулана оказалось непросто. Ветер так и норовил сдуть, оглушить, оторвать.  Маня и Горох изо всех сил вцепились в зубцы, пытаясь удержаться и спрятаться за ними от ледяного ветра. Сначала им это плохо удавалось, но к середине дня они кое-как приспособились и, даже, стали поглядывать вниз, на землю. Там тянулся бесконечный лес. Вот они пролетели над озером, где их чуть было, не утопили русалки. Змиулан летел низко, у самой воды, и русалки высовывали головы, смеялись и показывали на него пальцами. На другом берегу он приземлился и сказал:
 - Все. Пора подкрепиться, я совершенно без сил. Идите, ловите мне рыбу.
 Горох только пожал плечами и пошел к воде. Там на мелководье, где вода чуть-чуть прогрелась, резвились мальки. Он достал шпагу и попытался проткнуть ей рыбку, но не тут-то, было, мальки мгновенно бросились врассыпную и исчезли из вида. Горох немножко подождал, но они не возвращались. Тогда он вернулся к Змиулану и сказал:
  - Не получается, придется тебе самому.
  - Как это самому!? - всполошился Змиулан, - я болен, я измучен дорогой, я потерял много крови! К тому же, я надрывался и тащил вас на спине! Нет, нет, нет, мне это не по силам. Не хотите ловить рыбу, тогда поймайте быка или оленя.
  - Попей воды и отдохни, - посоветовал Горох, - мы вряд ли сможем тебе помочь.
 Он собрал щепки, валявшиеся на берегу, притащил с Маниной помощью гриб из леса и начал жарить его над костром.
 Змиулан принюхался.
  - Чем это так вкусно пахнет? - спросил он, облизываясь.
  Маня отщипнула кусочек гриба и положила ему на кончик высунутого языка.
  - Ты с ума сошла! - завопил Змиулан, - прожгла во мне дырку! - и помчался к озеру.
 Он долго и шумно пил, втягивая в себя огромное количество воды, но, вдруг, поперхнулся и вытащил что-то застрявшее в зубах.
 Блеснул серебристый хвостик и в лапе Змиулана забилась насмерть перепуганная русалочка.
  -О-о-о, - вот это сюрприз! - он облизнулся, - не больно много, но лучше, чем ничего.
  - Неужели ты хочешь ее съесть? - ужаснулась Маня.
  - А почему собственно нет? - удивился Змиулан, повертев русалочку в лапах.
 Та жалобно пискнула.
  - Она же маленькая, ты все равно не наешься.
  - Вот сейчас и проверю, - он раскрыл пасть.
  - Стой, - закричал Горох, - подожди!
  - Ну, что еще? - проворчал Змиулан.
  - Посмотри туда, - Горох показал  на озеро.
 Там, у самой кромки воды, плескалась целая стая крупной, серебристой рыбы, так и выпрыгивающей на берег. Дальше виднелись русалочки с трезубцами в руках. Это они не давали рыбе вернуться в озеро.
  - Отпусти русалку и ешь, - сказал Горох, - видишь, они меняются с тобой.
 Змей оценивающе поглядел на русалочку, потом на рыбу и опять на русалочку.
  - А, ладно, я сегодня добрый, сам не знаю почему, - и, размахнувшись, забросил русалку подальше в озеро.
 Змиулан бросился к воде и начал жадно есть, подгребая к себе рыбу, чтоб не уплыла. Очень скоро в воде не осталось ни одной рыбки.
  - Быстро же ты ешь! - удивился Горох.
  - Да, я такой! Еще посмотришь, как быстро я проглочу принцессу! - самодовольно заметил Змиулан, подмигивая Мане  и потирая живот. - Теперь можно и в путь.
 Маня неохотно вскарабкалась к нему на спину, а вслед за ней запрыгнул Горох.
  - Полетели! - Змиулан разбежался, расправил крылья и начал набирать высоту.
 Небо заволокло низкими, тяжелыми облаками. Ветер стал еще пронзительней, и где-то внизу зазвенели колокольчики в упряжке зимы. Откуда ни возьмись, появилась Сойка. Сначала она летела вровень со Змиуланом, а потом опустилась к нему на спину.
  - Это еще что такое!? - зашипел тот, поворачивая голову.
  - Должна вам сообщить, - невозмутимо произнесла Сойка, - ветер изменился и в ближайшие часы ожидается сильнейший снегопад.
Снежные зайцы уже здесь. Вон, разбегаются во все стороны.
 Действительно, между деревьями замелькали белые заячьи спинки, за которыми тянулся шлейф из поземки. В воздухе тоже закружились первые снежинки.
  - Ну, мне пора, - сказала Сойка и полетела в свой теплый, уютный домик, прятаться от снегопада.
 Снег повалил сильней и скоро ничего нельзя было разглядеть за летящей со всех сторон метелью. Змиулан начал снижать высоту, явно пытаясь разглядеть что-то внизу, за белой пеленой. Он сложил крылья и со свистом понесся между деревьями, опускаясь все ниже и ниже. Наконец, лапы его побежали по земле, и он остановился. Перед путешественниками оказались высокие деревянные ворота. Змиулан довольно робко постучал в них лапой. Ничего не произошло. Тогда он стукнул чуть громче. И снова никто не появился.
  - Эх, была - не была! - Змиулан со всей силы забарабанил лапами.
 И тут, откуда-то из глубины раздался нарастающий, леденящий кровь вой:
  - Вот сейчас как выскочу, как выпрыгну! - завыло, засвистело за воротами, - и пойдут клочки по закоулочкам…
 Змиулан весь сжался и задрожал. Горох выхватил шпагу, а Маня вцепилась в Гороха.
 Ворота распахнулись и сквозь снежную мглу они увидели молодую черноволосую женщину в легком белом платье. Она почти сливалась с метелью.
  - Кто это к нам пожаловал? Обед, ужин, или легкая закуска?
 И снова от этого голоса путники задрожали.
  - Это ты, Змиуланчик? - женщина пристально вгляделся в метель, - вот уж не думала так скоро тебя увидеть. В последнюю нашу встречу, ты помнится, улепетывал от меня во все лопатки! Ха-ха-ха, - она неприятно, с повизгиванием рассмеялась. - Ну, заходи, если не боишься.
  - А не загрызешь? - опасливо спросил Змиулан.
  -Да, ладно тебе, я прошлый раз погорячилась, а кто прошлое помянет, тому и глаз вон, - и она быстро протянула белую руку к морде Змиулана. Стальным блеском сверкнули когти, но змей оказался проворней и отдернул голову. Женщина разочарованно взвыла, а потом снова засмеялась.
  - Шучу, заходи, - и отворила пошире ворота.
  - Не ходи, не ходи! - зашептала Маня, трясясь от ужаса.
 Но змей уже затрусил во двор. Не успел он миновать ворота, как они с лязгом захлопнулись, едва не прищемив ему хвост.
  - Куда бы тебя разместить? - размышляла женщина, легко шагая впереди, - в хлев нельзя, ты всех быков сожрешь. В дом не пролезешь, может, в дровяной сарай? Не помню я, ты как огнедышащий или нет?
  - Нет, - пробурчал Змиулан. - и не надо этих оскорбительных напоминаний.
 Сквозь усиливающуюся метель, возникли очертания большой избы на толстых куриных ногах. Вокруг стояли сараи из огромных брёвен, больше похожие на неприступную крепость, чем на хозяйственные постройки.
  - Заходи Змеюшка, - и хозяйка распахнула высокую дверь в дровяной сарай.
 Змиулану даже нагибаться не пришлось. Никаких дров в сарае не было, а на утоптанном земляном полу валялись обглоданные кости. Женщина зажгла несколько свечей в тяжелых подсвечниках, стоящих вдоль стен.
 Я вижу, ты не один! - она ловко схватила одной рукой Маню, а другой извивающегося Гороха. - Милости просим, гости дорогие! Кто тут у нас? - женщина по очереди поднесла их к глазам, - так, так, принц Горох и кандидатка в принцессы, - она на минуту задумалась, пристально вглядываясь в Маню пустыми, черными глазами, - шишка номер триста сорок два! Ну что, угадала?
  - Да, - пискнула Маня, стуча зубами от страха.
  - То-то, я все знаю и всех, а вот вы меня не знаете, верно? Скажи им, змеюшечка, кто я.
  - Ну, Морна, - проворчал Змиулан.
  - Что это еще за "ну"? - Морна нахмурилась, - будишь грубить - загрызу. Вас это тоже касается, - она небрежно бросила Маню и Гороха на пол. - Вот и познакомились. Теперь можно перекусить!
 Змиулан попятился.
  - Да не дрожи ты! - Морна хлопнула в ладоши. - Внучка, внучка, ко мне!
 Довольно долго никто не появлялся. Наконец, дверь открылась и в сарай, причитая и охая, вошла старая бабка. Она громко стучала об пол костяной ногой. Длинный нос ее свешивался до самого подбородка, а изо рта, похожего на щель, торчали два желтых клыка.
  - Сколько раз говорено, зовут - сразу беги!
  - Тяжело мне, - прошамкала старуха, - лет-то чай не мало! Дала бы хоть глоточек своего молодильного зелья, я бы летала, как раньше. А уж служила бы тебе с таким усердием, с таким усердием! - она преданно заглянула в глаза Морне.
  - Обойдешься внученька. Заслужи сначала.
  - Я ли не служу! - запричитала бабка.
  - Не скули, - оборвала ее Морна, - принеси-ка нам жареного быка, фаршированного вороньими глазами, да ведро дурмана, да пирогов с мухоморами, настойки волчеягодной и супу из белены. Кажется, ничего не забыла.
  - Поганок солененьких, - напомнила бабка, - очень удались в этом году!
  - Ладно, неси, - разрешила Морна, - пировать, так пировать. Да поживей, гости мои проголодались.
  - Надо бежать, - шепнул Горох.
  - Надо, да как? - Маня от страха ничего не могла придумать.
  - Ну-ка там, не сметь шептаться, - прикрикнула на них Морна, - я этого не люблю.
 В эту минуту бабка с грохотом ввалилась в сарай. В руках у нее была старая скатерть со спутанной бахромой. Ловко взмахнув ей, она расстелила скатерть прямо на полу и, в ту же минуту, там появились всевозможные яства. В самой середине, на огромном блюде лежал жареный бык.
 Маня в изумление открыла рот.
  - Не вздумай ничего есть! - едва слышно шепнул Горох, - только делай вид.
 При виде быка, Змиулан заметно оживился и придвинулся поближе.
  - Ешьте, ешьте, гости дорогие, - пригласила Морна, - да расскажите, куда и зачем путь держите.
  - Бабушка, можно я тоже поем? - заныла старуха.
  - Мала еще с гостями за одним столом сиживать. Да и поздно уже, тебе спать пора, - отрезала Морна.
  - Я же еще не ужинала! - возмутилась бабка, - мне бы хоть треть быка, хоть четвертиночку!
  - Ишь чего захотела! На-ка вот тебе, - Морна достала из кармана и бросила бабке салфеточку.
 Та жадно ее развернула, и тотчас на ней появилось несколько сухих и обглоданных костей.
  - Салфетка-самобранка, - похвасталась Морна, - сама придумала и вышила для внучки. Чтоб не разъедалась. Не люблю я толстых девчонок.
 По краю салфетки-самобранки, действительно, шла неаккуратная вышивка из скрещенных костей.
  - Смотри, пятен не насажай! - прикрикнула Морна на жадно чавкающую бабку. - Ничего не бережет, - посетовала она. - Даже ногу свою сберечь не сумела, теперь с костяной ходит!
  - Так ты же мне ее и отгрызла! - с обидой проворчала бабка.
  - Я и говорю, не сберегла, - вздохнула Морна,- что это мы все о ней, да о ней! Ешьте гостюшки, - и она вцепилась в быка с одной стороны, а Змиулан с другой.
 Маня с Горохом со страхом смотрели, как они рвали его на части, попутно, забрасывая в рот все остальное угощение.
 Бабка - внучка - костяная нога слизнула с салфетки последние крошки и завистливо вздохнула.
 Очень скоро скатерть-самобранка тоже опустела, даже косточек от быка не осталось.
  - Вот и славненько, - сказала Морна, вытирая руки о платье, - вот и подкрепились.
  - Это ты подкрепилась, - проворчал Змиулан, - мне почти ничего не досталось.
  - Зато теперь я сыта и, возможно, ничего, конечно, не обещаю, тебя сегодня не загрызу!
  - А завтра? - тревожно спросил Змиулан.
  - Завтра? - Морна задумалась, - завтра тоже не обещаю. И, вообще, если ты так меня боишься, зачем прилетел?
  - Проголодался, думал, тебя дома нет, а Баба-яга меня покормит, и переночевать пустит. Очень уж метель разыгралась. Я ведь раненный, мне лететь тяжело, да еще с грузом! - Змиулан мрачно посмотрел в сторону Мани и Гороха.
  - Значит, пока меня дома не бывает, ты мое добро разбазариваешь!? Пускаешь сюда, кого ни попадя! - зашипела Морна на Бабу-ягу. - Погоди, я с тобой еще разберусь.
 Бабка испуганно сжалась, забившись в угол и закрыв голову руками. Морна пнула её ногой, и снова повернулась к Змиулану.
  - Так зачем ты эту мелюзгу с собой таскаешь? - спросила она.
  - Жду когда эта дурацкая шишка превратиться в принцессу, - объяснил Змиулан, - тогда ее съем.
  - Хорошее дело! - одобрила Морна, - может, я тебя и не загрызу, чтоб ты мог довести его до конца. Впрочем, обещать ничего не могу. Утро вечера мудренее. Пойду, вздремну, а вас, на всякий случай, запру. Ты, внучка, их постережешь до утра, а там я с вами со всеми разберусь! - Морна зевнула и вышла из дровяного сарая. Снаружи лязгнул замок.

                Глава 7

  - Вот видишь, к чему приводит обжорство!? - Горох прямо кипел от злости и, даже начал наскакивать на Змиулана. - Что нам теперь делать?
 Змиулан почесал лапой затылок.
  - Спать. Сказано ведь: утро вечера голоднее. Нет. Голод вечера мудренее. Нет, не так. Вечер голода утреннее! Ну, вы меня совсем запутали. Я и сам не рад. Вам то что, хлопнул лапой, и нет вас, а меня, любимого, дорогого, ненаглядного,  - загрызут! Ох, пропала моя головушка, - закручинился Змиулан.
 Из глаз его полились слезы.
  - Бедный я бедный, сиротинушка! Так и умру, ни одной принцессы не попробовав.
 Он забился в угол, плача и причитая. Постепенно голос его становился все тише и тише, и скоро он совсем замолчал.
  - Спит, - сказала бабка, - умаялся, сердешный, - и она похлопала Змиулана по кожаному крылу. - Вы тоже спите, а я вас стеречь буду.
  - Что-то мне спать совсем не хочется. - Маня уселась рядом с бабкой.
- Объясните нам, почему Морна зовет вас внучкой, а вы ее бабушкой?
  - Она и есть моя бабушка, - пригорюнилась старуха, - может быть, даже прапрабабушка.
  - Но она же молодая! - удивилась Маня.
  - Как же, молодая! - старуха даже зашипела от злости, - да она старше всех на свете! Зелье варит молодильное, сама пьет, а мне не дает и рецепт скрывает! Сколько я ее просила, сколько умаляла - не говорит!
  - Это правда, что она у вас ногу отгрызла? - почему-то шепотом спросил Горох.
  - Правда, все правда, - заплакала старуха, - сама отгрызла, а теперь дразнится: Баба-яга - костяная нога!
  - За что она так?
  - Голодная была, а я вовремя обед не подала. Я тогда еще молодой была, легкомысленной, вот и поплатилась.
  - Вот злодейка! - Маня даже руками всплеснула.
  - Еще какая, самая большая на свете! - горделиво сказала бабка.
  - Пропали мы с тобой, Горошек, - всхлипнула Маня, - и зачем только полетели с этим дурацким змеем!
  - И точно, пропали, - подтвердила Баба-яга, - а сейчас поспите перед мучительной и неминуемой смертью. Бежать вам некуда, так что я тоже подремлю, - и, привалившись к боку Змиулана, она захрапела.
 Горох приложил палец к губам и начал обследовать сарай в поисках хоть какой-нибудь лазейки, но бревна, плотно пригнанные друг к другу, не имели между собой ни одной щелочки. Наконец, в самом темном углу, он обнаружил мышиную нору, ловко прикрытую щепкой от посторонних глаз.
 Горох замахал Мане руками.
  - Давай скорей, - прошептал он, помогая ей забраться ее в нору.
Потом заполз сам и аккуратно задвинул вход щепкой.
  - Бежим!
  - Куда бежать-то, ничего не видно!
  - Все равно куда, лишь бы подальше отсюда. Держись за стенку рукой и вперед!
  - Лучше я за тебя буду держаться, - и Маня схватила Гороха за полу кафтанчика.
 Они со всех ног понеслись вперед, убегая все дальше и дальше от дровяного сарая и его страшных хозяек. Мышиная нора петляла из стороны в сторону, опускаясь все глубже и глубже под землю. Временами, на полу попадались гнилушки. Они светились слабым, зеленым светом, почти ничего не освещая. Горох подобрал ту, что поярче и насадил на кончик своей шпаги. Теперь у них был какой-никакой свет.
  - Интересно, куда эта нора приведет? - спросила Маня, - хорошо бы, прямо в теплые края. Чтоб травка, солнышко и никакого снега.
 Откуда-то сзади послышался гневный рев. Земля затряслась и стала осыпаться.
  - Бежим скорей! Змиулан проснулся!
 И Маня с Горохом припустились во всю прыть, не разбирая дороги,  временами сворачивая в боковые коридоры, где земля меньше осыпалась.
 Они бежали и бежали, и, наконец, поняли, что больше ничего не слышат. Земля уже не тряслась и не сыпалась на головы. Вокруг стояла полная тишина. Нора превратилась в широкий коридор. Маня только собралась предложить передохнуть, как, вдруг, впереди забрезжил свет.
  - Смотри, - прошептала она, - там кто-то есть!
  - Сам вижу! Ты, на всякий случай, стой здесь, а я пойду на разведку.
 Но Маня заупрямилась и ни за что не захотела оставаться одна в темноте.
  - Ладно, пойдем вместе, - согласился Горох, - но только не топай и не разговаривай.
  - Я и так не топаю, - обиженно засопела Маня.
  - Не сопи!
 Тихо переругиваясь, они пошли на свет и, неожиданно оказались в круглой комнате, из которой начиналось несколько новых коридоров.
Посередине комнаты стоял стол. На нем были расставлены три миски с супом, три чашки и лежали три ложки разных размеров. В центре ярко горела свеча. За столом, на стульях разной высоты сидели три странных создания и, как видно, собирались обедать. Ростом они были не больше Мани и вид имели не опасный. Их передние лапы напоминали лопаты с когтями, а на мордах топорщились усы.
  - Я вижу, у нас гости, которые не знают, как надо себя вести, - заметил один из сидящих.
  - Здравствуйте, - Маня и Горох вежливо поклонились.
  - Час от часу не легче, - возмутился второй, - что за невежественный народ пошел!?
  - Извините, мы не хотели вам мешать, - совсем растерялась Маня.
  - Они нарочно!? - завизжал третий. - Всем известно, сюда надо приходить, когда нас нет дома и сидеть на наших стульях, и есть из наших мисок, и брать наши ложки!
  - Но мы не знали, мы случайно, - оправдывался Горох.
  - Может быть, вы не знаете, кто мы? - неприязненно спросил третий, самый маленький из сидящих за столом.
  - Честно говоря - нет, - смутился Горох.
 Три странных существа приосанились, пригладили усы и важно произнесли: Мы - три медведки! Те самые. Герои известной легенды. Вы, наверное, думали, что это только легенда, миф, но, как видите, мы реально существуем!
 Маня с Горохом переглянулись и пожали плечами. Они слыхом не слыхивали легенду о трех медведках.
  - Ну, может, вы слышали легенду о Мыше и трех медведках? - с надеждой спросила первая, самая большая медведка. - Иногда, ее называют именно так.
  - Увы! - Горох сокрушенно развел руками.
  - Это уж слишком! Убирайтесь отсюда! Таких невеж еще свет не видывал! - возмущенно загалдели медведки и угрожающе зашевелили усами.
  - Ладно, ладно, мы уйдем, не сердитесь, - Горох, на всякий случай, схватился за шпагу, - только скажите, куда нам идти? В какую сторону?
  - Идите туда, откуда пришли! - закричала первая медведка и замахнулась.
  - Откуда пришли, туда и ушли! - сказала вторая медведка и замахнулась ложкой поменьше.
  - Куда шлите, туда и пришлите, - пропищала третья медведка и взмахнула маленькой ложечкой.
  - Ну, уж нет, - рассердился Горох, - назад мы не пойдем.
  - Куда же вы пойдете? - поинтересовалась первая Медведка.
  - Да, пойдёте, куда? - спросила вторая Медведка, хмурясь.
  - Вы даже - куда же!? - взвизгнула третья.
  - Выход где!? - закричал Горох.
  - Да, где выход? - неожиданно для себя, добавила Маня.
  - Выход куда? - спросила первая Медведка, - и я не понимаю, зачем так орать.
  - Мы хотим, хотим, - Маня задумалась, - выйти туда, где уже началась весна.
  - Ишь какие, все хотят весну. Нельзя.
  - А куда можно? - спросил Горох.
  - Можно к Морне, - сказала первая медведка.
  - Там мы уже были, больше не хочется.
  - Можно к медведю в берлогу, - предложила вторая медведка. - Он наш дальний, неудачный родственник.
  - Почему неудачный? - заинтересовалась Маня.
  - Большой, бессмысленный, бестолковый, безалаберный, бездарный бездельник! - отчеканила вторая медведка. - Не советую идти в его сторону.
  - Куда же нам пойти?
  - Можно к Мандрагоре, - проворчала третья медведка.
  - Кто это, Мандрагора? - подозрительно спросил Горох.
  - Один малоприятный и опасный корешок.
  - Чем же он опасен?
  - Кричит, - лаконично ответила третья медведка.
  - Нельзя ли пойти еще куда-нибудь? Мне совсем не нравятся все эти дороги, - вздохнула Маня.
  - Да уж, дороги неприятные, даже отвратительные, - заверила ее первая медведка.
  - Вот вы, какую бы выбрали? - спросила Маня.
  - Направо пойдешь - жизнь потеряешь. Налево пойдешь - совсем пропадешь, а прямо пойдешь - никогда не вернешься! - продекламировала вторая медведка.
  - Пожалуй, пойдем прямо, - решил Горох, - возвращаться нам ни к чему.
  - Прямо - Мандрагора, - предупредила третья медведка, - не советую.
  - Мандрагора, так Мандрагора, надо же куда-то идти! - и вежливо поклонившись медведкам, Маня и Горох пошли прямо.

               
                Глава 8

  Корень Мандрагоры стоял перед зеркалом и примерял новое платье с оборками. Известно ведь, все мандрагоры обожают наряжаться в платья. Он поворачивался то правым боком, то левым, стараясь разглядеть себя со спины.
  - Прелестно, прелестно! - бурчал Корень Мандрагоры под нос, - теперь мне нужна шляпа с вуалью.
 Он открыл большой сундук, и начал вынимать оттуда всевозможные шляпы. Здесь были капоры, береты с перьями и без, цилиндры разных цветов, шляпы с полями, без полей, из фетра, из соломы, из бархата и меха, украшенные цветами, бантами, листьями и, даже, живыми жуками.
 Мандрагора выбрал меховой цилиндр с розовыми лентами и вуалью.
  - Прелестно, прелестно, - повторил он еще раз и потер узловатые ручки. - Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи, я ль на свете всех милее?
 В эту минуту за его спиной кто-то хихикнул.
 Корень Мандрагоры оглянулся и, от неожиданности, тихо взвизгнул. Перед ним стояли еловая шишка и гороховый стручок. Они прямо- таки покатывались от смеха.
  - Сейчас закричу, - сказал Корень Мандрагоры угрожающе.
  - Кричи, кричи, - заливался Горох, - смешнее уже не будет!
  - Смешнее?! Ты сказал смешнее? Да все трясутся от страха при одном упоминание моего имени!
  - Как же тебя зовут? - спросила шишка, с трудом поборов смех.
  - Мандрагора! - и Корень Мандрагоры принял величественную позу, подобающую случаю.
  - Я - Маня, - ничуть не испугавшись, представилась шишка, - а это мой друг Горох. Мы ищем выход из норы.
  - Вы что, не знаете, кто я?! Не знаете, что будет, когда я закричу? - Мандрагора не мог поверить в такое вопиющее невежество.
  - Честно говоря, не знаем, но думаю ничего особенного, - сказал Горох, перестав, наконец, смеяться.
  - Если я закричу, стены рухнут, горы сойдут с места, а реки выйдут из берегов! - важно произнес Корень Мандрагоры.
  - Ух ты! - Маня вытаращила глаза, - а ты когда-нибудь кричал?
 Мандрагора замялся.
  - Ну, пока еще не кричал.
  - Откуда же ты знаешь, что будет?
  - Это все знают! - Мандрагора надменно посмотрел на Маню и Гороха, - кроме таких невеж и шмакодявок, как вы.
  - Сам ты шмакодявка, - обиделся Горох, - да еще ряженная!
  - Ах так, берегитесь, сейчас закричу!
  - Ну и кричи, всё равно ничего не будет.
  - Вот и будет! - Корень Мандрагоры набрал в грудь побольше воздуха.
 Маня и Горох, на всякий случай, сделали шаг назад и заткнули уши.
И тут случилось что-то страшное! Корень Мандрагоры открыл рот и закричал. Земля вокруг зашевелилась и начала осыпаться. Сильнейший вихрь подхватил Маню с Горохом, закружил, потащил куда-то, и с силой подбросил вверх. Потом, все неожиданно кончилось, и они очнулись от яркого света. Рядом отплевывался от земли Корень Мандрагоры.
 Маня огляделась. Стены норы рухнули. Они стояли на поляне, а кругом валялись поваленные, вывороченные с корнем деревья. Тут и там пестрели в грязи разлетевшиеся наряды Мандрагоры.
  - Вы, вы! - Мандрагора в ужасе огляделся.
  - Не мы, а ты, - поправил его Горох, - это ты наделал. Здорово, не ожидал!
  - Мои платья, мои шляпы! - взвыл Мандрагора, и бросился вытаскивать из грязи свои наряды, любовно расправлять и складывать в кучу.
 Маня с Горохом начали ему помогать.
  - Осторожно! Не помните, не порвите, не запачкайте! - причитал Корень Мандрагоры, вырывая у них платья.
  - Хуже запачкать уже нельзя, - заметил Горох, вытаскивая из-под корней какую-то бесформенную тряпку.
  - Мое лучшее платье! Это все вы виноваты! Зачем заставили меня кричать!? - и Корень Мандрагоры разревелся. - Где я теперь буду жить? - он был безутешен.
 Вдруг, захлопали крылья, и на поваленное дерево опустилась Сойка.
  - Едва вас отыскала, - сказала она строго. - На севере области уже настоящая зима, здесь же, на юге, заметно теплее. Среднесуточная температура на несколько градусов выше климатической нормы. Но не обольщайтесь, скоро задует северный ветер, который принесет с собой похолодание, особенно в ночные часы. Впрочем, небо будет оставаться ясным.
  - О чем это она болтает? - спросил Корень Мандрагоры, громко всхлипывая.
  - Не обращай внимания, она всегда так, - успокоил его Горох.
  - Как это не обращай внимания!? - возмутилась Сойка. - Кстати, вас кое-кто ищет. На это тоже не будете обращать внимания?
  - Кто? - хором спросили Маня с Горохом.
  - Кто, кто, - передразнила Сойка, - сообщать об этом не входит в мои обязанности.
  - Мы и сами знаем, - Горох помрачнел.
  - А знаете, так бегите отсюда, - посоветовала Сойка, поднимаясь в воздух.
  - Куда же нам бежать? - Маня огляделась по сторонам, - Где здесь интересно юг?
 Корень Мандрагоры неопределенно махнул рукой.
  - Где-то там, - он ткнул узловатым пальцем в сторону, - или там, - и он указал противоположное направление. - Зачем вам, собственно, на юг?
  - Там тепло и я смогу посадить семена и стать принцессой, - объяснила Маня.
  - Люблю, когда тепло, - заметил Корень Мандрагоры, - пожалуй, стоит пойти с вами. Все равно мой дом разрушен и мне негде жить, - он задумался. - Решено, иду!
 Мандрагора принялся связывать в узел платья и шляпы.
  - Идти очень далеко, - сказал Горох.
  - Мы не знаем дороги, - добавила Маня.
  - У нас нет никакой еды, и за нами охотятся ужасные злодеи, - перечислял Горох.
  - Все равно пойду, - упрямо сказал Корень Мандрагоры, нахлобучив цилиндр и покрепче привязав его шелковыми лентами, - а злодеев я не боюсь, я сам злодей. Это меня все боятся!
  - Ладно, пускай идет, - махнул рукой Горох, - авось и пригодится.
 Они немного поспорили о направление и, наконец, решили для начала выбраться из кучи поваленных деревьев, а там будет видно.
Может быть, удастся спросить у кого-нибудь дорогу.
 Пробираться среди бурелома оказалось непросто. Впереди ловко прыгал Горох, за ним шла Маня, последним тащился Корень Мандрагоры, цепляясь за все руками, ногами и узлом с платьями. Он ныл, ругался и причитал.
 Наконец, Горох не выдержал и строго сказал:
  - Все. Дальше с нами не пойдешь.
  - А вот и пойду! - Корень Мандрагоры затопал ногами. - Вы противные! Сами заставили меня кричать, а теперь хотите бросить тут одного!
  - Нет, не пойдешь! - Горох был неумолим, - или перестанешь ныть, или останешься один.
  - Пойду, все равно! - Мандрагора подошел к Гороху и пихнул его.
 - Не пойдешь! - Горох пихнул Мандрагору.
 Они сцепились, сопя и толкая друг друга все сильней и сильней.
  - Перестаньте сейчас же, - Маня попыталась их разнять.
 В результате, ей досталось и от того и от другого. Сцепившись в один клубок, они упали и покатились, продолжая при этом толкаться и щипаться. Внезапно, они почувствовали, что куда-то летят. Так и не расцепившись, одним клубком, компания провалилась в глубокую яму и упала на что-то мягкое. Сверху на них шлепнулся узел с платьями.
  - Где мы? - прошептала Маня, не решаясь пошевелиться.
  - К счастью, опять под землей, - тоже шепотом ответил Корень Мандрагоры, - по-моему, мы упали в берлогу, прямо на медведя.
  - Медведя!? - Маня затряслась от ужаса, - что же теперь делать?
  - Лично я, прилягу вздремнуть, - заявил Корень Мандрагоры, - после пережитых волнений, это самое лучшее.
 Положив под голову узел с платьями, он поглубже зарылся в медвежий мех. Горох последовал его примеру. Мане не оставалось ничего другого, как устроиться поудобней на медвежьем боку или спине (в темноте не было видно) и постараться заснуть, не думая где она находится. Лежать в длинной шерсти оказалось тепло и уютно и, скоро они задремали. 

                Глава 9

 Маня проснулась от того, что под ней зашевелился, заворочался Медведь. Он громко зачавкал, взмахнул огромной лапой и снова затих.
  - Интересно, что едят медведи? Надеюсь, не шишки. Хорошо бы, на всякий случай, выбраться отсюда поскорей.
 Маня стала будить Гороха и Мандрагору. Горох вскочил сразу, а Мандрагора ни за что не хотел просыпаться. Пришлось пригрозить, что оставят его в берлоге. Скатившись по медвежьей шерсти, как с горки, компания устроилась в темном уголке для обсуждения дальнейших планов.
  - Я бы для начала поел, - сообщил Мандрагора.
  - А что ты любишь? - поинтересовался Горох.
  - Я люблю чистую воду. Мы, мандрагоры, только пьем.
  - Я бы тоже поела, - вздохнула Маня, - или хоть попила.
  - Значит решено, надо отсюда выбираться и найти ручей или озеро, - сказал Горох.
  - Интересно, как мы это сделаем? - проворчал Мандрагора.
  - А вот как! - пробасил Медведь, сгреб их лапой и поднес к самым глазам.
  - Что вы здесь забыли?! - рявкнул он, - не помню, чтоб вас приглашали!
  - Мы случайно, - пискнула Маня, - упали!
   - Случайно! Упали! Вот я никуда случайно не падаю, и знаете почему? - Медведь помолчал. - Потому, что никуда не спешу! Лежу и сплю себе тихо, спокойно, а вы: шушуну, шушуну! Разве можно спать в таких условиях? Я вас спрашиваю! - и он потряс пленников.
  - Извините нас, мы больше не будем, мы сейчас уйдем! - Маня вцепилась в медвежью лапу, чтоб не упасть.
  - Это мы еще посмотрим, отпущу я вас или нет. Ну-ка, рассказывайте, кто такие, и куда идёте.
  - Мы идем на юг, - сказал Корень Мандрагоры, - и, пожалуйста, перестань трясти лапой, меня укачивает.
  - На юге тепло и там я буду сажать лес, а потом стану принцессой, - добавила Маня.
  - Ты - принцессой? Ой, не могу! - захохотал Медведь.
  - Напрасно вы смеетесь, - обиделась Маня, - все мои сестры сажали леса и превращались в принцесс!
  - Представляю, принцесса шишка! - Медведь даже лапами задрыгал от смеха.
  - Сейчас же прекрати трястись! - взвизгнул Корень Мандрагоры, - не то меня стошнит! У меня уже началась морская болезнь!
 В эту минуту снаружи раздался свист и грохот. Кто-то тяжелый плюхнулся на землю возле берлоги, и все услышали голос Змиулана.
 - Эй, медведь, ты не спишь? Поговорить надо!
 Медведь разом перестал хохотать. Он быстро сунул своих пленников в темный угол, нагреб на них сухих листьев и загородил собой. Потом нарочито громко зевнув, спросил сонным голосом:
  - Кто там меня беспокоит?
  - Это я, Змиулан.
 Змей засунул голову в берлогу и подозрительно принюхался.
  - Что тебе надо, Змиулан? - недовольно проворчал Медведь. - Кажется, все должны знать - когда я укладываюсь в зимнюю спячку, то не люблю, чтоб меня беспокоили по пустякам.
  - Дело очень, очень серьезное, - змей продолжал принюхиваться и шарить глазами по сторонам, - ты тут никого не видал?
  - Я же сказал, что сплю. Значит, глаза у меня закрыты.
  - А мне показалось, ты с кем-то разговаривал и хохотал!
  - Может и хохотал. Во сне. Мне заяц снился. Он на тебе верхом катался и палкой погонял. Такой смешной сон, жаль ты меня разбудил. Попробую дальше посмотреть! - Медведь сделал вид, что укладывается спать и, даже, глаза закрыл.
  - Подожди-ка спать, скажи лучше, Шишка с Гороховым Стручком тебе не снились? С ними еще должен быть Корень Мандрагоры в дурацком платье и нелепой шляпке.
 Услышав это, Корень Мандрагоры прямо затрясся от злости. Он уже открыл рот, собираясь возмутиться, но Горох бесшумно погрозил ему кулаком.
 Медведь приоткрыл один глаз.
  - Мне такие мелочи не снятся.
  - Тогда, может быть, они наяву к тебе заходили? - допытывался Змиулан.
  - Что ты пристал! - разозлился Медведь, - сказано ведь, сплю я. Ничего не вижу и не знаю. Да и зачем тебе такая мелюзга?!
 Змиулан опасливо оглянулся и прошептал:
  - Морна послала. Велела найти и привести.
  - Ей-то зачем? - удивился Медведь.
  - Шишка с Горохом от нее сбежали, это она перенести никак не может, а Мандрагора к ним позже пристал. Он ей для молодильного зелья нужен. Сварит его и еще сто лет будет молодой!
 Услышав такое, Корень Мандрагоры упал в обморок, страшно захрустев сухими листьями.
  - Что там у тебя? - подозрительно спросил Змиулан, еще сильней вытянув шею.
  - Ничего, это я почесался, - объяснил Медведь и, для большей убедительности, поскреб себя лапой. - Ну, рассказывай скорей дальше. Страх как интересно узнать свежие новости. И откуда тебе все известно? Про шишку с Горохом и про Корень Мандрагоры?
  - Мне три медведки рассказали. Они тут недалеко проживают. Сказали, ты их дальний родственник.
  - Три медведки?! - Медведь снова расхохотался, - ты их больше слушай! Наглые, никчемные, нахальные, неопрятные, ничтожные, негодяйки! Никакие мы не родственники. Ты посмотри на них и на меня!
  - Да, действительно, сходство небольшое, - согласился Змиулан. - Так ты точно никого не видел?
  - Кроме Волка во сне - никого.
  - Ты, вроде, сначала сказал Зайца?
  - И Зайца, и Волка, и тебя. Ну, хватит допросов. Сказано, спал я  и все тут.
 Медведь снова улегся и закрыл глаза.
 Змиулан еще немного постоял, потоптался, понюхал и убрал голову из берлоги. Слышно было, как он бродит кругом, вздыхает и ворчит. Потом раздался свист крыльев, топот и, наконец, наступила тишина. Медведь поднял голову, встал и выглянул наружу.
  - Все, улетел, - сообщил он, - можете вылезать.
  Маня с Горохом выбрались из кучи листьев и вытащили бесчувственный Корень Мандрагоры.
  - Так я забыл, кого из вас надо съесть, чтоб стать молодым? - спросил Медведь.
  - Никого не надо есть, - поспешно сказала Маня, - ты и так молодой и красивый!
  - Ты так думаешь? - Медведь был явно польщен.
  - Я просто уверена! Ты самый красивый медведь на свете! Я даже думаю, что ты - заколдованный принц.
  - Вот как? Может и правда? Как бы узнать поточнее? - Медведь страшно разволновался.
  - Надо спросить какую-нибудь волшебницу, - поддержал Маню Горох, весело ей подмигнув.
  - Морну?! - Медведь в ужасе замахал лапами.
  - Нет, конечно. Добрую волшебницу. - Горох задумался. - Я знаю одну. Она живет в замке, на высокой горе, к югу отсюда.
  - Пожалуй, стоит к ней сходить и спросить, - задумался Медведь.
  - Сходи, сходи, - одобрил Горох, еще раз подмигнув Мане. - Вот весна придёт, и пойдешь.
   - И пойду, - решил Медведь, - прямо сейчас. Мне ждать нельзя, может я принц заколдованный. Буду тут время терять, в медведях. Спешить надо, пока не заснул.
 Он начал суетливо собираться, складывая вещи в берестяной короб.
  - Постойте, - вдруг, задумался он, - а вы знаете дорогу в замок к доброй волшебнице?
  - Ну, более или менее, - уклончиво ответил Горох.
  - Тогда вы должны идти со мной, - решил Медведь, - и показывать дорогу.
 Маня с Горохом переглянулись.
  - Мы ходим медленно, - сказала Маня, - а ты - быстро.
 Медведь задумался.
  - Я вас понесу, - решил он, - в коробе!
 Не спрашивая, Медведь сгреб Маню, Гороха и Корень Мандрагоры и сунул в короб. Потом взвалил его на спину и вылез из берлоги.
  - Прощай родимый дом, - вздохнул он, утирая слезы, - ухожу в принцы! - и бодрой рысью двинулся на юг.

                Глава 10

  - Угораздило же тебя сказать про заколдованного принца, - бурчал Горох, трясясь в коробе за спиной у Медведя.
  - За то теперь, мы едем с удобствами и в безопасности,- Маня была очень довольна путешествием.
  - Кто тут говорит об удобствах!? - возмутился Корень Мандрагоры.
 Он хмуро глядел в щель короба. Очнувшись, Мандрагора не нашел рядом узла с платьями и шляпками, и это окончательно испортило ему настроение.
  - Как я теперь буду жить? Во что наряжаться!? - пожаловался он.
  - Подумаешь, велика беда, - пожал плечами Горох, - девчонка ты, что ли? Есть на тебе платье и радуйся.
  - Ты не понимаешь! Никто из вас не понимает, - чуть не плакал Корень Мандрагоры, - мы - мандрагоры должны наряжаться. В нарядах смысл нашей жизни! Это ты одет, как медведка знает во что, а твоя дурацкая шишка, вообще ходит голая! А ещё бормочет что-то о принцессах.
  - Что значит голая? - удивилась Маня, - все шишки так ходят. У меня карманы!
 Но корень Мандрагоры только презрительно пожал плечами и отвернулся.
 Маня задумалась. Может быть, он прав и надо завести себе платье? Жаль, что узел Мандрагоры потерялся, она бы попросила у него какое-нибудь. Просто так, примерить. И Маня стала представлять себя в разных туалетах. Хорошо бы иметь розовое в оборочках, или лучше голубое в маленьких букетиках вышитых шелком. Она так замечталась, что стала говорить вслух.
 Горох слушал ее, неодобрительно качая головой.
  - Я вижу, это заразное увлечение, - наконец сказал он, прервав Манины размышления.
 Корень Мандрагоры напротив, оживился и начал давать советы.
  - Тебе пойдет бледно-зеленое с палевыми кружевами и шелковыми ленточками, а на голову - шляпку, украшенную листьями и бабочками. Да, и, конечно, веер из перьев дикого павлина.
   Маня слушала его, затаив дыхание.
  - Ты уверен, что принцессы одеваются именно так?
  - Абсолютно уверен! - глаза у Корня Мандрагоры горели. Он даже порозовел от удовольствия.
 Горох же совсем заскучал. Он высунул голову из короба посмотреть, куда несет их Медведь. Тот уверенно топал вперед, ни на что, не обращая внимания.
  - Эй, - закричал Гороховый Стручок, - ты точно знаешь куда идешь?
  - На юг, куда же еще, - бодро ответил Медведь, - ты же сам показал. Там замок доброй волшебницы, а нам, принцам, надо держаться поближе к замкам.
  - Зачем это? - удивился Горох.
  - Сам понимаешь, балы, принцессы, угощения, - все это я очень люблю! - сообщил Медведь.
 Внезапно он зевнул и стал тереть глаза лапами. В лесу начинало темнеть.
  - Ты всю ночь собираешься идти, - спросил Горох, - или остановишься передохнуть?
  - Всю ночь. Идти. Мне спать нельзя, не то засну на всю зиму, - и Медведь затопал дальше, непрерывно зевая.
 Скоро деревья расступились, и впереди открылось огромное болото, поросшее кривыми березками и сосенками. Красное, закатное небо отражалось в стоячей воде. В центре болота виднелся островок. Там, в маленькой покосившейся избушке таинственно светилось окошко.
 Медведь остановился.
  - Это замок?
  - Что ты, замок огромный! У него высокие стены, башни, а вокруг ров с водой, - засмеялся Горох.
  - Откуда мне знать, - проворчал Медведь, - я ведь был совсем маленьким медвежонком, когда меня заколдовали. К тому же, и здесь вокруг дома ров с водой.
  - Это не ров, а болото. И почему ты так уверен, что тебя заколдовали? Я думаю, ты обыкновенный мишка!
  - Нет, необыкновенный! - обиделся Медведь, - ты просто мне завидуешь.
 Маня с Корнем Мандрагоры прервали разговор о платьях и тоже высунулись из короба.
  - Почему стоим? - спросил Корень.
 Впереди что-то плеснуло. Медведь насторожился. Из воды высунулась голова покрытая водорослями, а затем, вылез и весь дед в мокром длинном балахоне. Между пальцами его босых ног виднелись перепонки, как у лягушки. И весь он как-то напоминал большую, белую лягушку.
  - Вы чего здесь забыли?! - набросился он на путешественников, - убирайтесь подобру-поздорову, а не то хуже будет!
  - Ты почему шумишь, дед? - миролюбиво спросил Медведь. - Я мирный принц. Путешествую в поисках своего родного замка. Там пока временно живет добрая волшебница.
  - Что он мелет?! - изумился Горох, - это все ты виновата со своими принцами и принцессами. Теперь вот Медведь рехнулся! - и он погрозил Мане кулаком.
 Та только хихикнула в ответ.
  - Какой я тебе дед! Сейчас утащу под воду, в другой раз узнаешь здешнего хозяина! - разозлился мокрый старичок.
  - Ну, дядя, - поправился Медведь.
  - Я тебе покажу дядю! Эй, брызгалы, шлёпалы, пиявочки мои верные, все ко мне! Проучим нахалов! - и дед угрожающе поднял руки, вымазанные болотной тиной.
 Медведь тоже оказался не из пугливых. Он насупился и двинулся на болотного деда, но не успел сделать и двух шагов, как по колено провалился в трясину.
  - Ага, попался! - обрадовался вредный старикашка, захлопав в ладоши.
 Медведь изо всех сил начал шлепать по воде лапами, стараясь вырваться. Он цеплялся за растущую кругом траву и чахлые кусты - все было напрасно. Трясина с чавканьем засасывала его все глубже и глубже. Осмелевшие брызгалы и шлёпалы подобрались поближе и начали плескать на Медведя холодной водой. В последних лучах заката было видно, как резвятся у самых медвежьих лап пиявки, в предвкушение ужина.
  - Мандрагора, милый, закричи! - попросила Маня.
  - Нет уж, хватит, накричался! Наверняка случится что-нибудь ужасное и станет еще хуже.
  - Куда уж хуже! - возразил Горох.
 Вдруг, в избушке на острове открылось окно, и пронзительный голос крикнул:
  - Что за шум в моем болоте? Кто смеет меня беспокоить?! Опять твои фокусы, никчемный старикашка?
 Дед вжал голову в плечи и испуганно оглянулся.
  - Не волнуйся, моя Болотная Курочка, сейчас утоплю незваного гостя, и все будет тихо!
  - Кого это ты собрался топить, не спросив меня?!
 Дверь с треском распахнулась и на пороге появилась разгневанная" Болотная Курочка". Это была крепкая на вид старушка. Она прыгнула в лодку, стоявшую у двери, и поплыла, ловко орудуя веслом. Скоро старушка оказалась рядом с Медведем, погрузившимся к тому времени, по пояс в болото.
  - Кто такой? - спросила она строго.
  - Принц я, - прохрипел Медведь, - помогите!
  - А по-моему, ты просто глупый медведь-шатун. Шатаешься по болоту, когда тебе давно пора спать. Что у тебя в коробе? Может быть, ты бродячий торговец? Признайся, у тебя там ленты, кружева, ботинки, что угодно для души? Немедленно показывай!
  - Не могу! - Медведь погрузился еще глубже.
  - Давай я его утоплю, - жалобно попросил дед.
 Но старушка не обратила на него внимания. Она махнула рукой:  трясина с чавканьем расступилась и снова сомкнулась. Медведь, как пробка подскочил вверх и оказался в лодке.
  - Сейчас сможешь!
 Лодка заскользила назад к избушке, оставив позади хнычущего деда и разочарованных пиявок. Брызгалы и шлёпалы ещё некоторое время плыли за ними, но скоро и они отстали.
 В избушке по стенам и потолку горели гирлянды голубых, болотных огней. На большом столе лежали груды разноцветных лоскутков, иголки, нитки, бисер и тесьма. Старушка аккуратно отодвинула все это в сторону и поставила на стол горшок с холодной ухой.
   - Эх ты, принц-шатун, садись, поешь, да расскажи, куда путь держишь, - она погладила Медведя по голове и помогла снять короб.
  - Принц я заколдованный, - опять забубнил Медведь, - иду в замок доброй волшебницы, расколдовываться.
  - Кто ж тебе такое наговорил? - удивилась старушка.
  - А вот она, - Медведь ткнул лапой в сторону короба.
 Откинув крышку, старушка всплеснула руками.
  - Это что ж за компания такая!?
  - Ты нас сначала напои, накорми, спать уложи, а потом мы тебе все расскажем, - важно сказал Горох, выходя вперед.
  - Смотри-ка, - удивилась старушка. - Такой махонький, а порядок знает. Ты не мальчик-с-пальчик часом? - она нагнулась, чтоб лучше видеть. - Вроде нет. Так садитесь к столу, угощайтесь!
 Гости расселись и принялись угощаться, только Корень Мандрагоры отказался от еды.
  - Подай мне, добрая старушка, воды, - попросил он.
  - Вот это мне по нраву, - обрадовалась хозяйка. - Мы водяницы любим тех, для кого вода милей всего!
  - Так ты Водяница! - догадалась Маня.
  - Да, милая барышня, а муж мой-Водяной! Это он вас чуть не утопил. Любит старый злодей позабавиться! - добавила она с гордостью.
  - Хороши забавы, - проворчал Медведь.
  - Вы на него не сердитесь, - попросила Водяница, - у него в жизни мало радостей осталось. Раньше все  боялись к болоту подойти, а теперь старый он стал, только и может водяными пауками командовать.
 Когда гости напились и наелись, Водяница убрала со стола и спросила:
   - Будете спать укладываться или разговоры разговаривать?
   - Я - спать, - сказал Медведь и немедленно захрапел, привалившись к стене.
   - Не хочешь ли, Водяница, сшить мне новое платье? - поинтересовался Корень Мандрагоры, разглядывая лоскутки на столе, - а лучше, штук десять - двадцать.
   - А что ты мне за это дашь?
   - Я дам тебе совет. Самый главный.
   - Это какой же? - спросила Водяница, явно заинтересовавшись.
   - Как тебе надо одеваться, что сейчас носят и какой цвет тебе к лицу, - важно ответил Мандрагора.
   - Трудно устоять перед таким предложением, - засмеялась Водяница, - я согласна!   
  - Да, знаешь, - вспомнил Мандрагора, - надо сшить еще одно платье, двадцать первое. Для этой шишки Мани.
  - Бледно- зеленое с палёными кружевами, - напомнила Маня.
  - С палёными!? - удивилась Водяница, - это еще зачем? Я огонь не люблю.
  - Не с палёными, а с палевыми! - возмутился Корень Мандрагоры. - Я же ясно сказал: па-ле-вы-ми! До чего же, право, эти шишки,  бестолковые!
  - Какие такие па-ле-вы-е? - переспросила Маня.
  - Ну, это такой изысканный цвет, - Корень Мандрагоры закатил глаза, - вам не понять.
  - Ладно, потом разберемся, а сейчас выбирайте себе ткани на платья, и Водяница показала на груду лоскутков.
 Корень Мандрагоры совершенно счастливый зарылся в них головой. Он перебирал их, гладил, целовал, прикладывал к себе. Наконец, набрав целый ворох, Мандрагора принес их Водянице.
 Маня ходила вокруг разноцветных лоскутков и не могла найти ничего светло-зеленого.
  - Помоги мне, - попросила она Гороха.
  - Еще чего! Глупости какие! - возмутился он. - Если уж тебе приспичило завернуться в тряпку, бери любую.
  - Не слушай его, - разозлился Корень Мандрагоры, - возьми вот это, - и он протянул Мане шелковую тряпочку цвета молодой листвы. - Не совсем то, что я имел в виду, но на первое время сойдет.
 Возмущенный Горох повернулся к ним спиной и отправился спать.
 Маня повертелась около Водяницы и спросила:
  - Зачем вам, тетенька, столько лоскутков?
  - Как зачем, - ответила Водяница, - сшить новое платье для бала у Доброй Волшебницы. Она каждый год устраивает последний осенний бал. Мне как раз вчера прислали билет, - и она показала желтый резной листок. - А вас разве не пригласили? Уже все окрестные жители получили пригласительные билеты!
  - Вот так дела, - разволновался Корень Мандрагоры, - а мне нечего надеть! Скорей, Водяница, принимайся за работу.
  - Я буду шить, - согласилась Водяница, - а вы мне расскажите о своих приключениях.
 Маня начала рассказывать о том, как упала мать-ель, как они познакомились с гороховым стручком, о Белке, Волке и Зайце, как нашли Змиулана, о русалках.
 Тут Водяница попросила рассказывать поподробней: как - никак русалки её родственницы. Она даже шить перестала.
 Мандрагора немедленно вмешался.
  - Если ты будешь бездельничать, не услышишь самого интересного, - пригрозил он.
  - Что же самое интересное? - спросила Водяница, - Мне кажется, и так захватывающая история!
  - Самое интересное, конечно про меня! - Корень Мандрагоры приосанился, - не зря же сама Морна за мной охотится!
  Водяница вздрогнула.
  - Морна!? - зачем ты ей нужен?
  - Она хочет меня съесть! - таинственным шепотом сообщил Мандрагора.
  - Ты же маленький, тобой разве наешься? Она тебя и не заметит!
  - Маленький, да удаленький, - обиделся Мандрагора. - Между прочим, кто меня съест, снова станет молодым! - выпалил он хвастливо и тут же, сам зажал себе рот ладошкой.
  - Вот как? - Водяница пристально посмотрела на Мандрагору. Вдруг, она протянула руку, крепко его схватила и поднесла ко рту. - Ам! Сейчас съем и стану молодой!
 Мандрагора в ужасе закрыл глаза.
  - Стой, стой! - закричала Маня, - ты же не знаешь рецепта и можешь стать слишком молодой!
  - Что значит слишком молодой? - удивилась Водяница. - Я всегда считала - слишком молодой быть нельзя.
  - Вдруг, тебе будет год или даже месяц?! Кто о тебе позаботится?
  Водяница призадумалась.
  - Пожалуй, ты права. Мне нравится мой возраст. Лучше отдам этот корешок моему муженьку, очень уж он стал чудной!
 Тем временем, Корень Мандрагоры пришел в себя и угрожающе зашипел:
  - Сейчас закричу!
  - Ну и что? - Водяница нисколько не испугалась.
  - Ты не знаешь, что будет!? - Маня всплеснула руками. - Прошлый раз, когда он закричал, лес вокруг повалился, земля задрожала, а птицы и звери попадали на землю замертво!
  - Вот как! - Водяница с уважением посмотрела на Мандрагору. - С другой стороны, зачем мне молодой муж? Опять начнет командовать, хамить, грубить. Пусть уж все остается, как есть, - решила она, неохотно отпуская Корень Мандрагоры. - А вы уходите-ка отсюда по добру - по здорову. Больно беспокойные гости. Морна вас ищет, нагрянет сюда, не к ночи будет помянута, - и она опасливо посмотрела на  дверь.
  - Но ведь темно на улице, - возразила Маня робко, - можно мы хоть до утра побудем?
  - Идите, идите, забирайте своего принца-Медведя и проваливайте! - недружелюбно буркнула Водяница, - можете взять лодку, только сделайте милость, уходите поскорей отсюда!
 Пришлось будить Медведя. Он сопел, упирался и никак не мог взять в толк, где находится, и куда его тащат. Наконец, все уселись в лодку и поплыли к противоположному берегу.

                Глава 11

 Медведь неумело шлепал веслом по черной воде. Далеко впереди виднелся берег. Водяница, едва затолкав гостей в лодку, спряталась в избушке, заперла дверь и задернула занавеску на окне.
  - Испугалась меня! - самодовольно заметил Корень Мандрагоры.
  - Вовсе не тебя она испугалась, - запротестовала Маня, но потом махнула на нахальный Корень рукой и стала шепотом рассказывать Гороху, что произошло пока он спал. - Вот так я и осталась без платья, - закончила она, - теперь на бал к Доброй Волшебнице мне и показаться не в чем!
  - Во-первых, - начал Горох, - на бал тебя никто не приглашал. А во-вторых, у тебя на уме одни глупости. Посмотри вокруг, нам бы до берега добраться живыми!
 Маня огляделась. Болото, действительно, выглядело угрожающе. Рядом с лодкой кто-то плыл, оставляя за собой, на воде пенный след. На каждой кочке сидели, лежали, стояли ночные обитатели болота и таращили им вслед, светящиеся в темноте, глаза. Что-то шлепало, ухало, шипело. Маня свесилась за борт и заглянула в черную воду. Там отражались яркие, осенние звезды и быстро бегущие по небу облака. А еще там что-то сворачивалось, разворачивалось и смотрело на неё. Вдруг длинное, тонкое щупальце высунулось из воды и, обхватив Маню за плечи, потащило вниз.
  - Ты куда!? - закричал Горох, едва успев схватить ее за ноги.
  - Помогите! - пискнула Маня, стремительно приближаясь к черной воде.
 Корень Мандрагоры сидел на плече засыпающего Медведя и командовал куда плыть. Услышав крики, он оглянулся и, дернув Медведя за ухо, показал на исчезающих в воде Маню и вцепившегося в  нее Гороха. Медведь охнул, отбросил весло и, запустив в воду когтистую лапу, не без труда, втащил их назад в лодку. Щупальце недовольно покачалось над водой и нырнуло.
  - Что это было? - спросила Маня, дрожа от страха.
  - Какая разница, - беспечно ответил Корень Мандрагоры, - мы же вас спасли.
  - Наверное, это водяные хватаноги, - предположил Горох, - они довольно безобидные, только любопытные.
 В ответ на его слова, из воды поднялось чудовище, похожее на головастика, с огромной, зубастой пастью. Лязгнули острые зубы.
  - А вот это, похоже, свирепые, зубастые головасты, - добавил он печально, - боюсь, до берега нам не добраться.
  - Это мы еще посмотрим! - Медведь размахнулся веслом и ткнул им головасту прямо в открытую пасть.
  - Хрясть, - головаст перекусил весло пополам и проглотил. Потом открыл пасть пошире, и откусил корму. В лодку хлынула ледяная вода.
Рядом с первым головастом появились другие. Вода так и бурлила. Всюду, куда ни глянь, виднелись разинутые, зубастые пасти.
  - Я, пожалуй, слегка покричу, - задумчиво сказал Мандрагора, - держитесь за Медведя и заткните уши.
 И он закричал. Не громко. Не так, как в прошлый раз. Но этого оказалось достаточно. Болото вмиг опустело. Огромная чёрная волна подхватила лодку, понесла вперед и выбросила на далекий, противоположный берег. Маня, Горох и Мандрагора отцепились от Медведя и покатились по мокрому песку. Медведь с кряхтеньем поднялся, почесывая ушибленные бока, и побрёл к лесу, темнеющему неподалеку. Остальные поплелись за ним. Там, среди корней, они зарылись в сухие листья и заснули, привалившись к теплому медвежьему боку.
 Утром их разбудила Сойка. Она сидела на ветке и трещала.
    - Это просто безобразие какое-то! Я все время должна за вами гоняться, чтобы исполнить свой долг. Так вот, ваше бессмысленное продвижение на юг, усложняет синоптическую картину. Там зима, здесь еще осень, а дальше? Что дальше я вас спрашиваю!? - и она строго посмотрела на всех сначала одним глазом, а потом другим.
  - Весна? - предположила Маня.
  - И не мечтай!
  - Тогда я не знаю, - расстроилась Маня.
  - Не знаете, а я знаю. Снежные зайцы идут по вашему следу. И еще кое-кто, - она опасливо оглянулась и прошептала, - не советую убегать. Бесполезно. От зимы не убежишь и от кое-кого тоже.
 Сойка взмахнула крыльями и поднялась в воздух.
  - Вам велено ждать здесь, - крикнула она на прощанье, - никуда не уходите…
  - Не нравится мне все это, - сказал Корень Мандрагоры, - кругом опасности. Так и голос сорвать недолго. Я бы выпил горячего молока.
  - Тогда вперед, - предложил Горох, поправляя шпагу. - Чем скорее мы дойдем до замка Доброй Волшебницы, тем скорей ты получишь горячее молоко.
  - А я стану принцем, - добавил Медведь.
  - А я принцессой, - мечтательно вздохнула Маня.
 И они заспешили вперед, к замку.
 Маня, Горох, и Корень Мандрагоры снова забрались в короб. Медведь уверенно затопал сквозь еловую чащу, заросли малины и ежевики. Иногда, на голых, колючих ветках попадалась сухая ягодка. Медведь останавливался, задумчиво смотрел на нее, начинал тереть живот и облизываться. Вспоминал лето. Тогда из короба высовывался Горох и приговаривал:
   - Не садись на пенек, не ешь пирожок!
   - Не стой, не мечтай, а дальше шагай!
  - Так всегда надо говорить медведям, если они останавливаются, - пояснял он.
  - И откуда ты все знаешь!? - удивлялась Маня, а Корень Мандрагоры только фыркал.
 Вдруг, из-за кустов выскочил снежный заяц. Он посмотрел на путешественников пустыми голубыми глазами-льдинками и поскакал дальше. За ним закружилась белая поземка. С неба начали падать редкие снежинки.
  - Вот тебе и раз! - удивилась Маня, - я думала мы идем на юг.
  - Так и есть, только юг очень далеко. Добираться туда, наверное, целый месяц, а мы идем только второй день, - объяснил Горох.
  - И до замка месяц?! - испугалась Маня.
  - Почему-то мне кажется, что замок уже близко,- ухмыльнулся Горошек.
  - Откуда ты знаешь? - не отставала Маня. - Раньше ты говорил, замок на юге, а теперь, юг - далеко, а замок - близко! Ты там был? Признавайся!
  - Был, не был, какая разница. Не хочу ни в чём признаваться! - Горошек отвернулся, всем своим видом показывая, что больше из него не вытянуть ни слова.
 Неожиданно, лес расступился, и путешественники вышли на дорогу.
  - Теперь быстро дойдем! - обрадовался Горох, - Эта дорога прямо до замка.
  - Не люблю я ходить по дорогам, - пробурчал Медведь, - опасно это.
 И как бы в подтверждение его слов, впереди, за поворотом дороги, раздался чей-то отчаянный крик:               
  - Помогите! Спасите! На помощь!
 Медведь не раздумывая, бросился вперед.
  - Куда ты? - завизжал Корень Мандрагоры, - это может быть опасно, а я не в голосе!
 Но Медведь, не обращая на него внимания, свернул за поворот и тут же резко затормозил. Перед путешественниками открылась страшная картина. В придорожной канаве валялась опрокинутая карета, из которой неслись крики о помощи, а поперек дороги сидели Змиулан с Морной и доедали тройку коней. Вокруг были разбросаны обглоданные кости и порванная упряжь.
  - Какие у нас гости дорогие! - сладким голосом пропела Морна, вставая навстречу онемевшим от ужаса путешественникам. - Мы вас давно поджидаем. Проголодались, вот и решили закусить, - она махнула рукой в сторону груды костей, - жаль все съели, угостить вас нечем. Разве что медведем? Любите медвежатину? - и она неприятно улыбнулась.
  - Я не медведь, я принц, - Медведь в ужасе попятился.
  - Тем лучше, тем лучше. Хочешь Змиуланчик попробовать принца? - обратилась Морна к змею.
 Змиулан кивнул, и начал обходить Медведя с другой стороны, чтоб отрезать путь к отступлению.
  - Где же наши любимые малыши? - еще нежней пропела Морна, - не иначе как у Медведя за спиной в коробочке. Не проглотить бы их заодно с Медведем. Впрочем, большой беды не будет. Может, даже вкуснее получится. Эдакое новое блюдо. Принц Медведь с горохом, шишкой и корешком. Прелесть! Корешок, чур, мой! Иди ко мне, Мандрагорка! Ты ведь хочешь, чтоб я была еще моложе и красивей?
  - Не хочу! - нахально ответил Корень Мандрагоры, высовываясь из короба.
  - Почему? - удивилась Морна, разве я тебе не нравлюсь?
  - Ты отвратительная. У тебя рот в крови, нет шляпы и немодное платье. А прическа? Настоящее воронье гнездо - ужас! Никакого стиля, - Корень Мандрагоры презрительно скривился.
  - Ах ты мерзкий корешок! - прошипела Морна, - ну погоди! - и она двинулась на Медведя, растопырив руки.
 С другой стороны подкрадывался Змиулан.
  - Не подходите, закричу, - предупредил Мандрагора.
  - Только попробуй! - прикрикнула на него Морна, и прыгнула вперед.
 Хорошо, что Маня и Горох заранее вцепились в стенки короба и закрыли глаза.
 Мандрагора закричал. Так он не кричал еще никогда. Земля задрожала и расступилась, образовав огромную трещину, куда и провалилась Морна. Небо почернело. Страшный ураган вмиг повалил все деревья, как пушинку подхватил Змиулана и унес прочь, в дальние страны. Корень Мандрагоры замолчал, сам потрясенный результатом. Земля с чавканьем сомкнулась. Не было больше ни Морны, ни Змиулана, ни леса вдоль дороги.
 Медведь поднялся с земли, испуганно моргая. Вылезли из короба Маня с Горохом.
  - Вот это, да! - только и сказал Горох, оглядываясь по сторонам.
  - Ну, все, теперь я окончательно охрип, - пожаловался Корень Мандрагоры, - все из-за вашей дурацкой Морны.
  - Вовсе она не наша, - миролюбиво сказала Маня. - Интересно, она так и останется под землей навсегда?
  - Так ей и надо, сама виновата. Нечего было меня пугать, - ответил Корень Мандрагоры, пытаясь отряхнуть грязь со своего платья, - не люблю, когда меня пугают.
 В эту минуту они услышали плач. В опрокинутой карете кто-то громко  всхлипывал и жаловался на судьбу. Путешественники осторожно подошли поближе, и Медведь заглянул внутрь.
  - А-а-а! - раздался истошный крик, - спасите! Медведь!
  - Подожди, дави лучше я, - предложил Горошек.
 Он впрыгнул в карету и увидел забившуюся в угол принцессу в роскошном бальном платье и золотой короне.
  - А-а-а! - продолжала кричать принцесса.
  - Замолчи сейчас же и вылезай, - строго сказал Горох, - не то, мы уйдем и оставим тебя одну.
  - Ой, - принцесса замолчала, - кто вы?
  - Мы - мирные путешественники. Идем к Доброй Волшебнице. Нас четверо: Медведь, решивший, что он заколдованный принц, шишка Маня - она мечтает стать принцессой, Корень Мандрагоры - ему надо лечить горло горячим молоком и я - Гороховый Стручок.
  - А ты чего хочешь попросить Доброй Волшебницы?
 - спросила принцесса.
  - Ничего. Я просто гуляю.
  - Ладно, тогда я выйду, - и принцесса выбралась из опрокинутой кареты.
 Она огляделась по сторонам и, увидев обглоданные косточки своих коней, снова заплакала.
  - Бедные мои лошадки, съели вас злодеи! Как же я теперь попаду в замок к Доброй Волшебнице на последний осенний бал!?
  - Ты тоже ехала к Доброй Волшебнице? - обрадовался Медведь.
 Он первый раз в жизни увидел настоящую принцессу и был совершенно счастлив.
  - Да, - вздохнула принцесса, - вам я могу сказать. Я ехала к Доброй Волшебнице, в надежде встретить на балу кого-нибудь, кто захочет на мне жениться. Дело в том, что я - уродливая принцесса. Ни один принц, ни один граф, князь или герцог даже смотреть на меня не хотят. Да что там герцоги, их слуги и то шарахаются! - и принцесса вновь залилась слезами.
  - Что ты! - Медведь всплеснул лапами, - ты самая красивая принцесса из всех, что я видел! Когда я стану принцем, я с удовольствием на тебе женюсь, если, конечно, ты не будешь против.
  - Ты, правда, думаешь, что я красивая? - принцесса вытерла слезы. - Знаешь, ты тоже самый симпатичный на свете медведь! - и она погладила его по голове.
 От смущения, Медведь закрыл морду лапами, и захихикал.
  - Немедленно прекрати! - затопал на него ногами Корень Мандрагоры. - Что еще за глупости? Нам надо идти, скоро начнет темнеть, мы голодные, замерзшие, у меня совершенно издерганы нервы и наверняка пропал голос, а ты хихикаешь!
  - Мандрагора в чем-то прав, - согласился Горох, - надо идти.
 Маня, Мандрагора и Горох снова залезли в короб, и Медведь с принцессой пошли по дороге, весело болтая, как будто были знакомы всю жизнь.

                Глава 12

  Путешественники шли и шли. Вокруг них порхали снежинки, а вдоль дороги лежал поваленный лес.
  - Ну, ты и крикнул, - с уважением сказал Горох Корню Мандрагоры.
 Скоро местность начала меняться: стали появляться холмы. Они становились все выше и выше.
  - Хорошо бы найти пещеру и переночевать в ней, - заметил Горох.
 Им попалась одна пещера, прямо у дороги, но в ней явно кто-то жил. Когда они сунулись туда, раздался такой рев, что путешественники решили не рисковать и поскорей пошли дальше. В другой пещере гулял сквозняк и было холодней, чем на улице. Третья оказалась скорей норой, и принцесса наотрез отказалась туда лезть.
  - Я ведь не хорек какой-нибудь, - оправдывалась  она, - и к тому же, я испачкаю платье.
 Тут Мандрагора ее поддержал.
  - Что они понимают в бальных платьях. Я всегда говорил: нет ничего важней!
 Пришлось идти дальше.
 Наконец, попалось то, что нужно. Просторная, сухая пещера с кучей дров в углу и, даже, с неким подобием очага.
  - Мне кажется, здесь кто-то живет, - сказал Горох, с сомнением оглядываясь по сторонам.
  - Во всяком случае, хозяина нет дома и, надеюсь, он не будет возражать, если мы переночуем здесь,- Маня весело запрыгала по сухому полу пещеры.
  - Не будет, не сомневайтесь! - раздался громоподобный голос, и вход в пещеру загородил огромный великан. Вид его был просто ужасен. Изо рта торчали острые треугольные клыки. Тело покрывала рыжая шерсть, а маленькие, близко посаженные глазки горели красным огнем.
  - Сейчас я кого-то съем, - сообщил великан, довольно потирая ручищи, - признавайтесь, есть среди вас принцесса? Я, видите ли, питаюсь исключительно прекрасными принцессами. Не вздумайте подсунуть кого-нибудь другого. Были такие попытки, но не увенчались успехом.
  Медведь вышел вперед и зарычал:
  - Я тебя растерзаю, а принцессы ты не получишь!
  - Значит, все-таки есть среди вас принцесса, - обрадовался великан, - я так и знал! - Он с легкостью отпихнул Медведя, да так, что бедняга отлетел к стенке и рухнул на пол, не в силах подняться. Потом пристально оглядел всех своими маленькими глазками, - Что-то не вижу среди вас прекрасной принцессы. Признавайтесь, куда вы ее спрятали? Не скажете - плохо будет!
  - Это я, - сказала принцесса, выходя вперед и тяжело вздыхая. - Можешь меня съесть, но отпусти моих друзей.
  - Вот это разговор! - обрадовался великан, - давно бы так.
 Он немедленно начал разжигать костер и подвешивать над ним огромный котел с водой.
  - Мандрагора, миленький, закричи! - зашептала Маня.
  - Не могу, я не в голосе.
  - Ну, пожалуйста!
  - Если он закричит, - вмешался Горох, - пещера обрушится, и мы все погибнем. Надо придумать что-нибудь другое.
 Но ничего другого в голову никому не приходило. Медведь по-прежнему лежал у стены не в силах подняться. А великан тем временем, схватил принцессу и поднес к огню, чтобы кинуть в котел. Но, вдруг, он начал пристально вглядываться ей в лицо, а потом, с отвращением отбросил прочь.
  - Фу-фу-фу! Что это вы мне хотели подсунуть?! - закричал он злобно, - я, кажется, ясно сказал, что ем прекрасных принцесс, а тут какое-то страшилище! Я мог отравиться! Съесть такую уродину, хуже, чем ядовитый гриб. Мне это вредно, у меня с детства чувствительный желудок. Какие, однако, злодеи. Я их пустил в свой дом, а они хотели меня отравить! - причитал великан.
 Принцесса залилась слезами.
  - Даже людоед не захотел меня есть, такая я уродина!
  - Чего ж ты плачешь? - удивился Корень Мандрагоры, - тебя не съели, так радуйся. Уж я-то знаю, каково это, когда тебя все время хотят съесть.
 Великан еще раз оглядел всю компанию и вздохнул.
   - Вижу, сегодня мне поужинать не придется.- А тебе, - обратился он к принцессе, - надо что-то делать с лицом. Поверь, я в этом разбираюсь и говорю, как друг.
 Принцесса снова расплакалась.
  - Друзья никогда так не говорят, - сердито пробурчал Медведь, с трудом поднимаясь с земли. - Не плачь и не верь этому грубому и невежливому великану. Ты самая прекрасная принцесса на свете!
  - Что ж это такое! - возмутился великан. - Явились без приглашения и меня же еще и оскорбляют.
  - Сам виноват, - строго сказал Горошек, - разве так обходятся с гостями? Ты должен был нас накормить…
  - Знаю, знаю,- перебил его великан, - накормить, напоить и спать уложить, а во сне уже отрубить всем головы. Ну, виноват, поспешил.
  - Вовсе нет! - возмутился Горох, - я совсем не то имел в виду.
  - Что ж ты хотел предложить? - спросил великан без особого интереса.
  - Ты должен был нас накормить, напоить, спать уложить, а завтра проводить до замка Доброй Волшебницы, чтоб с нами не случилось по дороге какой-нибудь беды.
  - Ишь, какой умник нашелся, - рассердился великан. - Чем же я вас накормлю, если у меня кроме этой страхолюдной принцессы в доме нет ничего съестного!? Хотите, ешьте ее сами, а меня увольте, я чудищами не питаюсь!
  - Сам чудище! - принцесса прямо затряслась от злости, - ну-ка показывай, что у тебя в кладовке? Я ее давно заприметила.
  - Какой такой кладовке? Ничего не знаю, - великан покраснел.
 Тогда принцесса схватила горящую ветку и осветила ей дальний угол пещеры. И тут все увидели большую деревянную дверь.
  - Вот какую!
  - Там ничего нет, ну просто ни крошечки, - поспешно сказал великан.
  - Показывай! - потребовала принцесса.
 Великан нехотя поплелся к двери и чуть-чуть ее приоткрыл.
  - Шире, шире открывай, пусть все увидят!
 Великан тяжело вздохнул и распахнул дверь. Чего за ней только не оказалось! К потолку были подвешены копченые окорока, на полках лежали огромные головы сыра, вдоль стен стояли бочки полные соленых огурцов и квашеной капусты. Связки сушеной рыбы, грибов, зелени, горшков с вареньем и медом, птичьи яйца в лукошках и большая груда золотистых яблок и груш.
  - Вот это да! - ахнул Медведь, - а говорил ничего съестного!
  - Ну, забыл, запамятовал, давно сюда не заглядывал, - великан ещё сильней покраснел.
  - Ты оказывается жадина! - с упреком сказал Горох, - обязательно расскажем на балу у Доброй Волшебницы, пусть гости посмеются.
  - Нет, нет, - испугался великан, - пожалуйста, не рассказывайте! Я ведь хотел попроситься к Доброй Волшебнице в повара, а тогда она меня не возьмет.
  - Тебя в повара? - удивились все.
  - Разве ты умеешь готовить? - коварно спросил Горох.
  - Я? Да я готовлю лучше всех на свете! - возмутился великан. - Сейчас я вам докажу.
 Он схватил где-то в углу цветастый передник с оборками и принялся за дело. Мясо, овощи, приправы - все так и замелькало у него в руках. Очень скоро в пещере запахло так, что у всех просто слюнки потекли.
  - Готово! - сообщил великан, - расстилая скатерть и изысканно сервируя ее серебряной посудой и хрустальными бокалами, - есть надо красиво!
 Гости не заставили просить себя дважды и навалились на угощение.
  - Никогда не ела ничего вкусней! - сказала принцесса, накладывая себе третью порцию. - Не пойму только, зачем тебе есть прекрасных принцесс?
  - Традиция, - ответил великан, потупившись. - К тому же, честно говоря, я еще ни одной не пробовал, а рецептов у меня множество: Принцесса в сухарях и сливках, начал он загибать пальцы, принцесса с черносливом, яблоками и дикой айвой, принцесса с грибами под ореховым соусом…
  - Ну, хватит, - возмутилась принцесса, - обойдемся без этих гнусных подробностей, не то у меня аппетит пропадет.
  - Я вообще не понимаю, - добавила Маня, - почему у всех возникает желание глотать ни в чем неповинных принцесс? Кому они мешают?
  - От лишних принцесс надо избавляться, не то на всех царств не хватит. Так меня учила бабушка, а уж она знала в этом толк, - наставительно заметил великан. - Люди ведь топят лишних котят, а великаны и драконы глотают лишних принцесс.
  - Как же узнать какая лишняя? - спросила Маня. Мысль о том, что она тоже станет когда-нибудь принцессой, впервые показалась ей не слишком заманчивой.
  - Какую проглотишь, та и лишняя, - великан захихикал.
  - Готовишь ты, конечно, хорошо, спору нет, - строго сказал Горох, но в голове у тебя одни глупости. Разве Добрая Волшебница возьмет тебя на службу поваром, если ты начнешь глотать ее гостей!? Да она тебя сразу в лягушку превратит или еще в кого похуже.
  - Правда?! - испугался великан, - тогда я лучше не буду глотать принцесс. Ну их совсем.
  - Обещаешь?
  - Клянусь своей поваренной книгой! Вот, смотрите, - и великан вынес из кладовой огромную книгу в кожаном переплёте и с золотыми замками, - это наша семейная драгоценность! Десять поколений моих предков великанов вносили сюда свои лучшие рецепты, - он открыл огромный том и, полистав, вырвал несколько страниц и бросил в огонь.
  - Что ты делаешь? - удивился Горох.
  - Сжигаю рецепты о приготовлении принцесс.
  - Молодец! - похвалил его Горох, - теперь мы тебе верим и расскажем Доброй Волшебнице, какой ты хороший повар.
 Великан просиял.
  - Я еще и не такое могу приготовить! Знаете, какие я пеку торты? Высотой с дом! Один такой торт я сделал из пряников и подарил знакомой старушке. Она до сих пор в нем живет где-то в лесу. Как оказывается весело угощать гостей. И почему я раньше этого не делал!?
  - Неужели у тебя никогда не было гостей? - удивилась принцесса.
  - Лучше не вспоминать, - великан неопределенно махнул рукой, - это прошлые ошибки. Теперь я изменился.
  - Тогда переходим ко второй части твоей программы, - сказал Горох. - Ты нас накормил, напоил, а теперь спать уложи.
  - Это мы сейчас, - засуетился великан.
 Он достал из кладовой огромную перину и расстелил ее на полу, - укладывайтесь, гости дорогие.
  - А ты? - подозрительно спросил Мандрагора.
  - Я посуду помою и тут, в уголке, на сене высплюсь. Много ли мне надо.
 Усталые и сытые путешественники охотно улеглись на перину и немедленно заснули. И только Мандрагора едва прикрыл глаза и наблюдал за великаном, пока тот возился с посудой, убирал объедки и, наконец, не захрапел, зарывшись в сено.
 
                Глава 13

 Утром Мандрагора растолкал безмятежно спавшего Гороха и зашептал:
  - Плохо дело, великан разводит костер, как бы не съел кого-нибудь!
 Действительно, великан хлопотал у костра. В котле над огнем что-то булькало, кипело и очень аппетитно пахло. У входа в пещеру знакомо зашуршало. Мандрагора еще больше забеспокоился. Зато Горох радостно подпрыгнул и стал будить остальных.
  - Шуршики пришли, вставайте скорей!
  - Эка радость, еще дармоедов принесло, - проворчал великан, но вспомнив, что теперь он радушный хозяин, выглянул наружу и пригласил шуршиков в пещеру.
  - Заходите, гости дорогие, - уже привычно отбарабанил он, - отведайте моего угощения, если совесть позволяет.
 Шуршики несмело, бочком пробрались в пещеру и остановились у входа.
 Вид у них был еще более жалкий, чем в прошлый раз. От одежды из сухих листьев остались одни клочки.
  - Куда путь держите? - без всякого интереса спросил великан.
  - На бал мы идем. Путь держим. Да, - зашуршали в ответ гости.
  - На бал!? - возмутился Мандрагора, - в таком виде? Да это позор! - он брезгливо оглядел шуршиков.
 Те под его взглядом еще больше смутились, сбились в кучу и печально зашуршали.
  - Они же не виноваты, что истрепались в дороге, - вступилась за шуршиков принцесса. - Вон, у великана в углу целая куча сухих листьев. Можно из них что-нибудь сшить.
  - Уже и листьями моими распоряжается, - с горечью сказал великан, - а ведь я их собирал, старался, время тратил. Лучше бы я тебя съел. Закрыл бы глаза и съел. В сухарях обвалял, соусом чесночным полил, глядишь, и лица не видно.
  - Ты, кажется, собрался стать поваром у Доброй Волшебницы, - напомнила принцесса, - вряд ли ей бы понравились твои речи!
  - Ладно, чего уж там, берите все нажитое непосильным трудом, - вздохнул великан, - ухожу я отсюда и сухие листья мне, может, и не понадобятся. Возьмите там пять-шесть листиков или, лучше, два-три.
 Шуршики радостно бросились к куче сухих листьев и начали в ней рыться.
  - Аккуратней, аккуратней! - кричал великан, бегая кругом.
 Наконец, шуршики набрали охапку листьев и начали прилаживать их к себе. Мандрагора некоторое время наблюдал за ними, поджав губы, но, в конце концов, не выдержал и стал помогать. Скоро шуршики преобразились. Теперь они выглядели почти нарядно. Зато на великана жалко было смотреть. Он кусал губы, сопел и тихо причитал:
  - Разорили! Разграбили! Я собирал, старался, думал для себя, а вышло вон как! Садитесь, гости дорогие, ешьте, пейте, грабьте сироту! Пусть я потом с голода умру, - и он стал сервировать завтрак.
 Гости, не обращая внимания, на его ворчание, охотно уселись вокруг скатерти и принялись за еду. Когда все наелись, и посуда была вымыта, великан стал собираться в дорогу. Он связал в огромный узел поваренную книгу, фартук и все, что смог поднять и унести. Потом завалил вход в пещеру куском скалы, и путешественники двинулись в путь. Они шли, весело болтая, обсуждая свои приключения и мечтая о том, как Добрая Волшебница исполнит их заветные желания.
 Дорога петляла между холмами и, наконец, привела их в долину. Там, на середине большого синего озера возвышалась гора. Видно, ещё недавно её покрывал густой лес. Теперь же, все деревья были повалены, как будто кто-то срезал их огромным ножом.
  - Неужели, это твоя работа, Мандрагора!? - ахнул Горох.
  - Возможно, возможно, - самодовольно ответил Корень Мандрагоры, - я же предупреждал, меня нельзя пугать.
 На вершине горы стоял замок, похожий на белый, праздничный торт. К небу с четырех сторон тянулись высокие башни, украшенные узорами. В длинных, узких окнах разноцветными стеклами сверкали витражи. Через озеро был перекинут легкий, кружевной мост, а от него вверх, до самого замка, вела мраморная лестница, раньше обсаженная деревьями, а теперь заваленная упавшими стволами.
  - Не знаю, обрадуется ли тебе Добрая Волшебница, после того, что ты тут натворил, - заметил Горох.
  - Конечно, обрадуется, - Мандрагора нисколько не смутился, - кто кроме меня сможет с таким вкусом подобрать ей платье для бала? Всем известно, что только мы, мандрагоры знаем толк в нарядах.
 Подойдя к мосту, путешественники остановились. Никто не решался идти первым. Мост казался таким ненадежным.
  - Может быть, мы? - предложили шуршики и легко, шелестя и смеясь, перебежали на другую сторону.
 За ними потянулись остальные. Мост дрожал, качался, но выдержал всех. На другом берегу оказалось намного теплее. Здесь не кружились снежинки, не дул ветер, я светило приятное, осеннее солнышко.
 Великан и Медведь начали убирать с лестницы поваленные деревья и складывать их в кучу на берегу. Постепенно они поднимались все выше и выше и, наконец, оказались у ворот замка.
   - Тук, тук, тук, - постучала принцесса в запертые ворота золотым молоточком, висевшим рядом.
 Долгое время никто не открывал. За воротами стояла полная тишина.
Наконец, послышались легкие шаги, и в воротах распахнулось окошко. Оттуда выглянула девочка и строго спросила:
  - Вы кто такие? Зачем пожаловали?
  - Я принцесса и приехала на бал, - сказала принцесса, выступая вперед.
  - На чем же ты приехала? Что-то я не вижу твоей кареты. И где твое приглашение?
  - Вообще-то, я пришла и приглашение, кажется, потеряла, - смутилась принцесса, - но оно у меня было, честное слово!
  - Принцессы не ходят пешком, - наставительно сказала девочка, - ну а вы, кто такие? - обратилась она к остальным.
  - Я великан, пришел к Доброй Волшебнице наниматься в повара.
  - Я заколдованный принц-Медведь, хочу попросить Волшебницу, чтоб она меня расколдовала.
  - Я хочу посадить семена и стать принцессой.
  - На бал, на бал мы пришли, - зашелестели шуршики.
  - Я Корень Мандрагоры. Мне нужно горячее молоко, чтоб вылечить горло, а также уход и забота. К тому же, я известный модельер и законодатель моды. Смею думать, в этой стране я лучший кутюрье!
  - Кто ты? - с удивлением переспросила девочка.
  - Ну, кутюрье же, ясно, кажется, сказал, лучший специалист по нарядам, - снисходительно объяснил Мандрагора.
 Девочка осмотрела его и захихикала. Вид у Мандрагоры и правда, был не самый нарядный. Платье порвалось и запачкалось, оборки кое-где оторвались, а шляпка вообще потерялась.
  - А ты по чему специалист? - спросила девочка у Гороха.
  - Я просто так, гуляю, - ответил он, глядя в сторону.
  - Что ж, заходите, я вижу, вы неопасные, - и девочка распахнула ворота.
 Путешественники, затаив дыхание, вошли во двор замка. Здесь, похоже, царило лето. Благоухали цветы, весело щебетали птицы, жужжали пчелы, а в траве краснела земляника.
  - Какая красота! - ахнула принцесса.
  - Неплохо, - согласился Корень Мандрагоры, - но где же Добрая Волшебница?
  - Добрая Волшебница это я, - сказала девочка.
  - Ты!?
  - Да, я. Вы что, мне не верите?! - девочка топнула ногой, - вот превращу вас всех в червяков, тогда будете знать!
  - Нет, не надо в червяков, мы верим, - испугались путешественники, - только мы думали, что Волшебница взрослая!
  - Я и есть взрослая, это я нарочно стала девочкой, чтобы вас удивить! Я и в старушку могу превратиться! Верите? - спросила она подозрительно.
  - Верим, верим! - поспешно закричали все хором. Один Горох промолчал.
 К, счастью, девочка этого не заметила.
  - У меня и палочка есть волшебная! - похвасталась она. - Сейчас принесу.
 Скоро девочка вернулась, держа в руке длинный футляр.
  - Вот, только замок заело. Не могу открыть. Помоги-ка мне, - обратилась она к великану.
 Тот осторожно взял футляр и попробовал потянуть крышку. Ничего не получилось. Тогда великан достал из своего узла большой кухонный нож и попытался взломать замок. Нож хрустнул и сломался.
  - Ай-ай-ай! - расстроился великан, - такой хороший ножик был, мой любимый!
  - Не ной, я тебе новый наколдую, - сказала девочка. - Давайте вы с Медведем попрыгаете на этой дурацкой коробке. Пусть сломается, если не хочет открываться по-хорошему.
 Медведь с великаном послушно начали прыгать, и футляр с хрустом сломался.
  - Хватит, хватит! - закричала девочка, - не то и палочку мне сломаете!
 Но было поздно. В траве, среди щепок от футляра, лежала сломанная пополам волшебная палочка.
  - Что вы наделали!!! - девочка закрыла лицо руками и разревелась. - Теперь я никогда, никогда не смогу колдовать!
 Расстроенные путешественники стояли вокруг, не зная, что делать.
  - Может ее склеить или связать? - предложил Горох.
  - Медом можно склеить, - сказал Медведь, - он липкий.
  - Можно мы попробуем? - спросил Горох.
  - Делайте, что хотите, - девочка продолжала горько плакать, - мне теперь все равно!
  - Достань, пожалуйста, горшок с медом, - попросил у великана Горох.
  - Какой такой горшок? - удивился великан, - с каким таким медом? Первый раз слышу. Я его, кажется, потерял. Да, точно потерял, жалость какая!
  - Тот, что у тебя в мешке, - напомнила принцесса. - Или тебе жалко для Волшебницы немножко меда?
  - Мне? Конечно, не жалко, - пробурчал великан, неохотно доставая горшок с мёдом. - Смотрите, какая неожиданность, нашёлся!
 Медведь обмакнул обе половинки волшебной палочки в мед и сложил их вместе.
  - Теперь надо чем-нибудь перевязать, - сказала принцесса.
 Девочка вынула из волос голубую, шелковую ленту и протянула ей. Принцесса ловко перевязала палочку и, даже, сделала посередине хорошенький бантик.
  Готово, - сказала она, отдавая палочку девочке.
 Та вытерла слезы и недоверчиво осмотрела перевязанную волшебную палочку. Потом слегка взмахнула ей и что-то прошептала. Раздался легкий, хрустальный звон и на траве появилось большое, голубое яблоко.
  - Работает! - обрадовались все.
  - Можете съесть, - разрешила девочка.
 Великан первым схватил яблоко и откусил. В ту же минуту, лицо его начало синеть, а затем и весь он стал ярко-голубого цвета. От великана так сильно запахло медом, что немедленно слетелись пчелы и начали кружить вокруг.
 Корень Мандрагоры захихикал.
  - Чего это ты смеешься? - подозрительно спросил великан, продолжая есть яблоко.
  - Да так, ничего особенного, просто, ты хорошеешь на глазах, - ответил Мандрагора.
  - Это от того, - объяснил довольный великан, - что во фруктах много витаминов.
  - Ну, кто первый хочет, чтоб я исполнила его желание? - спросил девочка, не обращая внимания на ярко-голубого великана.
 Желающих не нашлось.
 Немного подождав, она объявила:
  - Раз вы такие робкие, я сама решу, кто будет первым. Давай, Медведь, выходи вперед. Ты, кажется, хотел стать кухонной принцессой?
  - Нет!!! - успел крикнуть Медведь.
 Палочка тихо зазвенела. Медведь начал менять свои очертания и через минуту перед изумленной компанией появилась огромная меховая кастрюля ярко-голубого цвета. На боку у нее была вышита золотая корона, а внутри налит мед. Кастрюля глядела на всех изумленными голубыми глазами, помахивала ручкой, а языком пыталась дотянуться до меда.
  - Теперь ты, - девочка ткнула палочкой в принцессу.
 Раздался хрустальный звон. Лицо принцессы мгновенно закрыла густая, ярко-голубая борода. Она росла и росла, пока не доросла до земли.
  - Ну вот, - удовлетворенно сказала девочка, - теперь ты, как и хотела, стала принцем синяя борода!
 Увидев такие ужасы, шуршики немедленно разбежались и попрятались, кто где.
 Девочка подняла волшебную палочку и нацелила ее на Маню, Гороха и Мандрагору.
  - Сейчас превращу вас, - она на секунду задумалась, - в нарядных гостей для бала!
  - Динь-динь, - звякнула палочка и в то же мгновение Маня с ног до головы покрылась нарядными голубыми бантами, Горох - оборками, а Мандрагора - кружевами. К тому же у каждого оказался полный рот меда.
  - Фу, какая гадость! - Мандрагора с отвращением выплюнул мед. - Неужели тебе неизвестно, что мы - мандрагоры употребляем только чистую воду и молоко в лечебных целях! А к чему эти бессмысленно наляпанные кружева?! - он с неудовольствием оглядел себя. - Похоже, у тебя совсем нет вкуса!
 Девочка насупилась.
  - Вот и есть.
  - Вот и нет. И никакая ты не Добрая Волшебница, а злая. Я давно догадался, - храбро сказал Мандрагора.
  - Ой, - зашептала Маня, - не говори так, вдруг, еще хуже будет!
  - Куда уж хуже, - буркнул Горох, с отвращением отрывая от себя оборки.
  Девочка затопала ногами и разревелась.
  - Я добрая, добрая, вот сейчас превращу вас в пауков, тогда узнаете!
  - Кого это ты собралась превращать в пауков? - раздался строгий голос, и рядом с девочкой появилась высокая, седая дама.
 В ту же минуту двор замка наполнился людьми. Конюхи распрягали лошадей, повара с поварятами тащили на кухню корзины с фруктами и овощами, слуги вытряхивали ковры и начищали до блеска золотую и серебряную посуду.
 Девочка заплакала еще горше.
  - Я больше не буду! Милая тетя, я хотела как лучше, а палочка  разбилась, - и она протянула даме волшебную палочку.
  - Ай-ай-ай! Как не стыдно,- дама покачала головой, - так обойтись с нашими гостями!? Разве я тебя этому учила? Иди к себе в комнату и подумай о своем поведение. А вы, - обратилась она к путешественникам, - следуйте за мной.
 Она взмахнула волшебной палочкой, и все снова стали такими, как раньше. Только шкура у Медведя ещё кое-где была измазана мёдом.
  - Вот это настоящая Добрая Волшебница, - одобрительно заметил Мандрагора.

                Глава 14

 Путешественники последовали за Доброй Волшебницей. Она привела их в большую красивую комнату, полную чудесных вещей. Никому из них, кроме принцессы, раньше не приходилось бывать во дворце, и теперь они с изумлением оглядывались по сторонам. Добрая Волшебница предложила гостям сесть на роскошный диван, а сама  устроилась в большом золотом кресле.
  - Прошу вас, друзья, извинить мою племянницу. Она сирота и долго жила у злых опекунов. Я совсем недавно узнала о ее нелегкой судьбе и взяла к себе. Теперь я учу ее добру и волшебству, но у нее еще не очень хорошо получается. Она не злая девочка и, я уверена, сожалеет о том, как обошлась с вами, пока меня не было дома. Я постараюсь загладить ее вину. Расскажите, что привело вас ко мне?
  - Сударыня, - начал великан, низко поклонившись, - я мечтаю стать поваром у вас во дворце. Десять поколений моих предков собирали самые изысканные рецепты, и теперь я могу приготовить любое блюдо. Мне не терпится показать свое мастерство!
  - Что ж, - сказала Волшебница, - я слышала о твоих кулинарных способностях и мне нужен хороший повар, особенно сейчас, когда мы ожидаем гостей на последний осенний бал. Иди на кухню и приготовь такой торт, чтоб все гости были сыты и довольны.
 Великан радостно подпрыгнул, от чего задрожало все кругом и, еще раз поклонившись, побежал искать кухню.
  - Я, - начал Медведь,- пришел расколдовываться. - Думаю, что на самом деле я - заколдованный принц! Если вы меня расколдуете, то я смогу жениться на этой прекрасной принцессе.
 Добрая Волшебница с удивлением посмотрела на Медведя и обратилась к принцессе.
  - А ты что скажешь на это?
  - Я приехала на бал, в надежде найти своего суженного. Раньше никто и смотреть не хотел в мою сторону, но по дороге я встретила этого доброго, храброго и благородного Медведя и о лучшем муже теперь и не мечтаю. Только бы он стал принцем!
  -  Я могу сделать его принцем, - сказала Волшебница, - но только среди медведей. Ведь на самом деле, он вовсе не заколдованный принц, а обыкновенный медведь. Подозреваю, что кто-то вбил ему в голову эту глупую мысль, - она строго посмотрела на Маню, - но мне как раз нужен лесной царь в окрестный лес: управлять медведями и другими зверями. Вот если бы этот храбрый, добрый и благородный Медведь согласился, то стал бы даже не принцем, а лесным царем!
 Медведь растерянно заморгал глазками.
  - Как же тогда я выйду за него замуж? - расстроилась принцесса.
  - Может быть, на балу ты встретишь настоящего принца, - предположила Волшебница.
  - Не хочу никакого другого принца, - заплакала принцесса, - лучше моего Медведя никого нет. Если ты не можешь превратить его в человека, то преврати меня в медведицу, и мы вместе будем жить в лесу и править лесным народом!
  - Ты твердо решила, что хочешь этого? - спросила Добрая Волшебница.
  - Да, - принцесса взяла Медведя за лапу, - превращай!
 Волшебница взмахнула палочкой, раздался хрустальный звон, и принцесса превратилась в Медведицу.
  - Нравлюсь я тебе? - с тревогой спросила она у Медведя.
  - Ты мне и раньше нравилась, а теперь стала просто красавицей! - воскликнул Медведь, с восторгом глядя на принцессу. - Выйдешь за меня замуж?
  - Да! - радостно ответила принцесса-Медведица. - Первый раз в жизни меня назвали красавицей, да я и сама себе нравлюсь, - и она стала с удовольствием разглядывать себя в зеркало.
  - Ну а ты, Корень Мандрагоры, зачем пожаловал, да еще повалил весь мой лес? - строго спросила Добрая Волшебница.
 Корень Мандрагоры впервые в жизни смутился и, опустив голову, начал теребить оборку на платье.
  - Я не хотел, - наконец промямлил он, - мне бы молока, голос поправить, - и вконец смутившись, закрыл голову подолом и полез прятаться под кресло.
  - Вылезай, вылезай,- засмеялась Волшебница, - я знаю, что благодаря тебе, мы избавились от Морны. За это, выношу тебе благодарность от себя и всего лесного народа. Молока ты получишь, сколько пожелаешь, а еще можешь сказать свое заветное желание. Постараюсь его исполнить.
 Мандрагора высунулся из-под кресла.
  - Хочу быть главным модельером при твоем дворе. Чтобы пять, нет лучше десять портных шили наряды для меня, ну и для тебя, какие я прикажу. От себя, чтоб ничего не добавляли, не то я буду на них кричать. Вот.
  - Зная твой тонкий вкус, охотно принимаю тебя на службу главным модельером. Только уж, будь добр, в замке моем не кричи, да и в окрестностях тоже. Что касается поваленного леса, то вижу среди вас шишку. Она и посадит нам новый лес, а потом, мы с ней поговорим.
 Маня радостно подпрыгнула.
  - Можно, я прямо сейчас пойду сажать лес?
  - Иди, - кивнула Волшебница. - А ты не хочешь ей помочь? - обратилась она к Гороху.
  - Можно, - согласился Горох, - мне-то всё равно, что делать.
 И они с Маней вышли из замка.
 За то время, что путешественники разговаривали с Доброй Волшебницей, замковые слуги вместе с великаном очистили всю гору от поваленных деревьев. Стволы распилили на дрова и сложили на заднем дворе. Теперь Мане ничего не мешало сажать. Выходя из замка, Горох заглянул на кухню и прихватил маленькое золотое ведерко - поливать семена и лопаточку для торта, чтобы копать землю.
  - Даже не знаю, - озабоченно сказала Маня, - правильно ли, что ты будешь мне помогать? Я ведь должна все делать сама.
  - Раз Волшебница сказала, значит правильно, - рассудил Горох, и они принялись за работу.
 Не легкое это дело сажать лес. Сначала Маня выбирала подходящее место. Она и сама не знала, почему это место казалось ей подходящим, просто чувствовала и все. Потом Горох копал ямку лопаткой для торта. Маня аккуратно доставала из кармана семечко, опускала в землю и закапывала. Горох, тем временем, приносил ведро воды. Маня брала у него ведро и поливала семечко. Так они трудились до самого вечера, пока в карманах не кончились семена, а вокруг замка не был посажен новый лес.
 Усталые, перепачканные землей, но очень довольные, они вернулись в замок и заснули крепким сном в комнате для гостей.
 Утром их накормили на замковой кухне, где уже вовсю командовал великан. Потом важный слуга в расшитой золотом ливрее, передал, что их ждет Добрая Волшебница.
  - Молодцы! - похвалила она Маню и Гороха, как только те вошли в комнату. - Поглядите, какой вырос лес! - и она подвела их к окну.
 Вокруг замка зеленел густой еловый лес. Огромные ели приветливо качали головами. По веткам прыгала знакомая Белка. Маня сразу ее узнала по кисточкам на ушах.
  - Как же так, мы ведь только вчера его посадили! - удивилась Маня.
  - Видно очень старались, - Засмеялась Волшебница. - И не забывайте, на волшебной горе все растет по-волшебному быстро!
  - Теперь я стану принцессой!?
  - Ты же знаешь, тебя должен поцеловать принц. Сегодня на балу их будет очень много. Так что иди к Мандрагоре, пусть он придумает для тебя нарядное платье.
 Маня, приплясывая от радости, побежала искать Корень Мандрагоры, а Горох, что-то бурча под нос о глупых шишках, поплелся в сад и улегся на солнышке подремать до вечера. Там его окружили шуршики. Они до сих пор прятались в высокой траве, не решаясь выйти.
  - Ну что? Ну как? - зашуршали они тревожно.
  - Все хорошо, - успокоил их Горох, - даже скучно. Вечером будет бал,- и, закрыв глаза, он безмятежно заснул.
 Тем временем в замок съезжались гости  со всего волшебного леса. Приезжали гости и из соседних царств и королевств. Весь двор заполнили золотые кареты принцев и принцесс. Важно колыхались бальные платья, звенела на кухне хрустальная посуда, пахло цветами, духами и сладкими пирогами. Наконец, часы на башне пробили семь раз и распахнулись двери бального зала. Заиграла музыка. Принцы начали приглашать принцесс танцевать. Весело шелестя, отплясывали шуршики. Волк танцевал с Зайцем. Принц Медведь с принцессой Медведицей. Великан посадил на одно плечо белку, а на другое Мандрагору в новом вышитом драгоценными камнями платье и кружился с ними на одном месте не в такт музыке.
 Маня смотрела на все это веселье, и ей становилось все грустнее и грустнее. Ни один принц не пригласил ее танцевать, да что там принц, ее вообще никто не замечал, несмотря на новое зеленое платье с палевыми кружевами, которое придумал для нее Мандрагора.
  - Потанцуем? - услышала Маня над ухом знакомый голос. Перед ней стоял Гороховый Стручок в своем неизменном зеленом балахоне. Правда, ради праздника он воткнул в петлицу красную ягодку земляники.
  - Давай! - обрадовалась Маня.
 И они, взявшись за руки, весело запрыгали по залу.
 Потом был пир, и великан вкатил в зал огромный торт - точную копию замка Доброй волшебницы. После пира, снова заиграла веселая музыка. Все гости вышли во двор, и тут начался фейерверк. В небе выросли сверкающие деревья. На них распустились цветы, они вспыхнули разноцветными огнями и осыпались на гостей золотыми осенними листьями. Скоро у каждого гостя в руке или лапе оказался резной листок из чистого золота. Это был подарок от Доброй Волшебницы на память о последнем осеннем бале.
 Маня и Горох сидели на пригорке и смотрели, как разъезжаются гости. Те, кто жили близко, уходили пешком. Принцы и принцессы усаживались в свои золотые кареты и отправлялись в далекие царства и королевства. Скрылись в утреннем тумане принц-Медведь и принцесса-Медведица.
  - Так я и не познакомилась ни с одним принцем, и никто меня не поцеловал, - вздохнула Маня. - Что же мне теперь делать? Так и оставаться шишкой? - и она заплакала.
  - Не понимаю, чем тебе не нравится быть шишкой? - пробурчал Горох. - Очень даже симпатичная шишечка!
 Но Маня заплакала еще горше.
  - Ну, перестань, чего ты ревешь? - Горох неумело погладил ее по голове. - Хочешь, я тебя поцелую?
 Он быстро наклонился и поцеловал Маню в щеку, страшно при этом покраснев.
 И в ту же минуту произошло чудо. Маня начала расти, изменяться, и превратилась самую настоящую принцессу. Правда, не взрослую, а принцессу девочку.
  - Ой, что это!? - она никак не могла поверить собственному счастью. - Горошек, как же так получилось?! Разве ты принц?
 Гороховый Стручок стоял перед ней, переминаясь с ноги на ногу. Маленький, зеленый, теперь он выглядел еще более растрепанным, чем обычно.
  - Ну, принц. Ну, заколдованный, - пробормотал он, - какая разница.
  - Почему же ты раньше ничего не говорил?
  - Зачем? - Горох махнул рукой, - что бы это изменило? Меня может расколдовать только принцесса, если поцелует. А какой нормальной принцессе придет в голову целоваться с гороховым стручком? Ну да какая разница, - опять повторил он, - я уже привык так жить.
  - Я знаю одну принцессу, которой это придет в голову, - твердо сказала Маня.
 Она осторожно взяла Гороха в руку и, несмотря на его отчаянное сопротивление, поцеловала. И в ту же минуту произошло еще одно чудо. Гороховый Стручок начал расти и превратился в принца. Принца мальчика. На нем тоже был не слишком чистый зеленый кафтанчик, а в петлице болталась раздавленная ягодка земляники.
  - Ура! - закричал Горошек, - я снова стал человеком!
 Принц Горох и принцесса Маня взялись за руки и побежали к Доброй Волшебнице. Та уже стояла на пороге замка и ждала их.
  - Теперь, когда злые чары сняты, ты должен возвратиться домой, - обратилась она к Гороху. - Твой отец царь Горох давно тебя ждет!
  - А мне что делать? - спросила Маня.
  - Ты поедешь со мной, - сказал Горох, - а когда я вырасту, то на тебе женюсь, конечно, если ты будешь себя хорошо вести! - он хихикнул.
  - Я согласна, если за это время не передумаю, - и Маня пихнула Гороха в бок.
  - Я вижу, все довольны и можно отправляться в путь, - Добрая Волшебница взмахнула палочкой и перед ними появилась карета, запряженная тройкой коней.
 В эту минуту на крыльцо выбежала девочка.
  - Как хорошо, что я успела! Хочу попросить у вас прощения и подарить на прощание маленький подарок, - она протянула Мане и Гороху коробочку. - Здесь лежит хорошая погода ровно на три дня, как раз, чтоб вам добраться до дома.
  - Спасибо! - обрадовались они.
  - До свидания! - прорычал великан, выбегая из замка, - вот вам на дорогу бутерброды, - и он засунул в карету большой сверток.
  - Не забудь сообщить, когда соберешься выходить замуж, я сошью тебе платье, - обещал Мандрагора, высовываясь из окна и размахивая вышитым платком.
 Наконец, Маня и Горох уселись в карету и тронулись в путь. Не успели они переехать мост через озеро, как на спину одной из лошадей опустилась Сойка.
  - Собрались путешествовать, а напрасно. С минуты на минуту ожидается сильнейший снежный буран. Температура воздуха будет намного ниже средней климатической нормы. Идет Зима! Вот так-то.
 Но принцессе Мане и принцу Гороху было все равно. Ведь у них была волшебная коробочка с хорошей погодой, и они ехали домой.