На переломе. 1914. Глава 2

1. Как я уже писал в прошлой главе эта книга пишется как ответ на вопросы о понимании, общественном диалоге и экзистенциальном кризисе идентичности которые были обозначены в других моих работах. Но вместе с тем эта работа возможно (если только удастся сделать ее как надо то есть всерьез, а не наспех и поверхностно)позволит по новому осмыслить целый огромный пласт русской истории и культуры. Впрочем об этом лучше судить моим читателям.

2. Мне придется не раз делать отсылки к другим работам, где я уже поднимал некоторые из вопросов на которые должна ответить эта книга. Так в 32 й главе своей философской книги Реальность смысла я сформулировал в самом общем и приблизительном виде свое понимание экзистенциального общественного кризиса в терминах матрицы социальной идентичности. По моему очень условному счету европейская (включая сюда и российскую и американскую цивилизации)и ближневосточная цивилизация за время своего исторического существования с начала железного века (был еще громадный кризис Восточного Средиземноморья в конце бронзового века, но его мы не берем, так как письменные источники там очень ограничены и этот кризис реконструируется главным образом с помощью археологии)пережили примерно семь таких кризисов и сейчас проходят восьмой. Более подробно о них можно прочитать в первых главах моей книги Реальность смысла.

3. Российский общественный кризис конца 19-начала 20 века о котором пойдет речь в этой книге, был частью общего кризиса европейского феодально иерархического общества который был подготовлен в Западной Европе громадным развитием рынка и новой, связанной с ним культуры и общественной мысли эпохи Просвещения и политически оформлен Французской революцией и созданием новой современной государственной машины в ходе реформ Наполеона и его многочисленных более или менее успешных подражателей и противников.

4. В ходе промышленной революции, интеграции мирового рынка, развития финансового и корпоративного капитализма, подъема социалистического рабочего движения и мировой империалистической экспансии этот кризис только обострился и углубился. Его кульминацией были Первая Мировая война, революции и Гражданская война в России, и наконец Вторая Мировая война.

5. В рамках матрицы социальной идентичности можно наметить пусть в самых общих чертах новое общее понимание этого самого обширного и лучше всего документированного социального кризиса. Развитие рынка и распространение грамотности ведет к возникновению новых горизонтальных и полугоризонтальных структур и связей, которые можно условно обозначить понятием добровольной ассоциации. С другой стороны рынок теснейшим образом связан с развитием мощного вертикального государства которое обеспечивает функционирование рынка, контроль над ресурсами и инфраструктурой и сохранение социальной стабильности в обмен на часть рыночных доходов.

6. Таким образом полувертикальное домашнее иерархическое общество основанное не только на принципе подчинения но и на принципе взаимосвязи и лояльности вышестоящих и нижестоящих разрушается, раскладывается на вертикальную и горизонтальную координатные составляющие и на смену ему приходит ситуация, когда верхушка общества превращается в выгодополучателей, не чувствующих никакой ответственности за бедственное положение масс, которые будучи лишены слциального капитала, т е многочисленных монопольных преимуществ и привилегий связанных с властью, постепенно нищают, по мере того, как рынок и урбанизация подрывают самодостаточность натурального хозяйства. Другая часть тех же масс может временно улучшать свое положение если рынок находится на подъеме, спрос на труд растет, а профсоюзы получают известное признание и влияние. Но и эти временно преуспевающие группы населения так или иначе дискриминируются в обществе, где с одной стороны сохраняются социальные привилегии верхушки, а с другой стороны рабочие всегда могут стать жертвами нестабильности рыночной конъюнктуры.

7. В этой ситуации либеральная идеология индивидуальных прав человека и политической эмансипации, глубоко связанная с рынком, оказывается прикрытием стремительно растущего социального неравенства. Как говорится есть индивиды и индивиды. Тем самым она обнаруживает свою неспособность опосредовать нарастающие социальные противоречия. В результате общество в поисках альтернативы этому положению вещей раскалывается грубо говоря на две части.

8. Одна часть это те, кто ищет спасения в возвращении в том или ином виде  к традиционным домашне иерархическим жизненным формам (в матрице контекстное поле жизненных форм и традиций В). Эти формы внутри матрицы отвечают за общественную стабильность и преемственность. Разные типы национализма а в крайних случаях расизма, ксенофобии и фашизма соответствуют этой общественной тенденции.

9. Другая часть населения (не только низов общества, но и альтернативной революционной элиты, формирующейся из недовольных существующим положением образованных людей, некоторые из которых по своему происхождению связаны с официальной элитой, как например Перовская была дочерью петербургского генерал губернатора, а Ленин сыном высокопоставленного царского чиновника)ориентируется наоборот не на традицию как националисты и консерваторы, и не на изолированную автономную личность (контекстное поле личности С) как либералы, а или на абстрактные общие принципы, такие как равенство, справедливость (контекстное поле принципов А)и т. д. или в случае марксистов на родовой, общий/мировой, а не специфический, особый аспект человеческой реальности (контекстное поле мира D).

10. Общие принципы А внутри динамики социальной идентичности отвечают за перемены, за постоянное обновление, также как конкретные особенные жизненные формы В( "красота", народ и др.) отвечают за устойчивость и преемственность общественной реальности. Иными словами при нормальной динамике общественного взаимодействия между общим и особенным, между этими двумя полюсами социальной идентичности (в матрице они отображаются боковыми вертикальными осями номотетической DA и идиографической СВ)не существует противоречия.

11. Но такое противоречие возникает когда получают преобладание обращенные вниз к нижней горизонтальной материальной, репрезентационной оси центральные треугольные вертикальные парадигмы власти и богатства, такие как совпадающие по контуру CFD рыночная эгономика и властная государственно имперская эпиномика.

12. Дело в том, что как явствует из самой матричной конфигурации эти рыночно имперские парадигмы геометрически одинаково плохо совмещаются с главными боковыми парадигмами: домашне патриархальной проксимономикой CBH(булгаковский родной Дом в начале Белой гвардии является ее символом)и ориентированной на восходящую социальную мобильность и идейную, а не этноконфессиональную солидарность революционной аллономикой DAH (символом которой является не замкнутый в себе Дом, а открытый всем ветрам Путь: "наш паровоз вперед лети... иного нет у нас пути").

13. Интересно и кстати говоря символично, что к началу ВОВ Советская культура отчасти благодаря неустанной в масштабах всей страны работе порой гонимых краеведов, таких как автор замечательной книги Душа Петербурга и прекрасных воспоминаний Николай Павлович Анциферов, выработала синтез в виде образа родного города (в котором открытость и замкнутость неразрывно соединены "любимый город", роль городского патриотизма во время ВОВ была огромной).

14. Но возвращаясь к относительной несовместимости центральной властно-рыночной парадигмы эгономики CFD с боковыми парадигмами, легко видеть, что эгономика не имеет с ними никаких общих линий. Когда в связи с развитием рынка значение эгономики резко возрастает внутри общей динамики идентичности она блокирует обмен контекстной энергией между боковыми парадигмами тем самым способствуя их обособлению друг от друга, что находит выражение в дальнейшей общественной поляризации и обострении конфликта между человеческими группами, которые связаны с этими боковыми парадигмами. Поэтому я называю эгономику и эпиномику дистантивными "удаляющими" парадигмами.

15. Но при нормальном не кризисном функционировании динамики идентичности нисходящие и разделяющие, дистантивные "материалистические" рыночные парадигмы такие как эгономика уравновешиваются восходящими, соединяющими коннективными или интегративными парадигмами, такими как обращенная вверх к верхней горизонтальной сигнификативной оси центральная вертикальная треугольная парадигма гипономики АНВ.

16. Эгономика СFD ориентирована на использование властного капитала F (контекстное поле субьекта власти F) для извлечения автономной диссоциированной (CF это диссоциативная линия, не совпадающая с нормативной линией СА)личностью С максимального количества прибыли из сырьевых ресурсов "мира" D.

17. Гипономика АНВ ориентирована на максимальную отдачу усилий и ценностей Н интегрированной личностью Н, определяющейся не внутри прав, а внутри идеальных нравственных обязательств перед конкретными жизненными формами (например народ, страна контекстное поле В) и перед общими принципами (истина, справедливость, контекстное поле принципов А). Эта парадигма имеет общие линии с обеими основными боковыми парадигмами проксимономикой СBH (дифференциальная диния НВ)и с аллономикой (референциальная линия НА). Это определяет ее интегративный, обьединяющий, опосредующий характер.

18. В рамках европейской и ближневосточной философской и религиозной традиции именно гипономика в сочетании с критикой эгономного материализма использовалась такими ключевыми историческими личностями как Сократ (более подробно с цитатами из Платона об этом можно прочитать в книге Время Смыслов глава 55) и Иисус.

Каким образом это соотношение между эгономикой и гипономикой находило себе выражение во время седьмого экзистенциального кризиса конца 18-середины 20 века внутри европейской и в особенности русской культурной и политической традиции? На этот вопрос мы постараемся ответить в следующей главе.