заметка о потере. оглядывясь назад

Оглядываясь назад, я понимаю, что все к тому вело. Быть может, в глубине своей души (или не глубине даже) я знала, что что-то подобное грядет. Знала и всеми силами старалась игнорировать истину, сверкающей настолько ярко, что резало не только глаза, но и сердце. Это было больно признавать, еще больнее было думать об этом, потому я и надевала розовые очки, старалась как-то отвлечься.
Последний месяц я сознательно ухудшала нашу связь. Терять дорогое всегда тяжело, и я наивно решила, что, если мне удастся испоганить в корне все то, что нас объединяет и роднит, я легче переживу утрату. В том, что утрата будет, я не сомневалась. Просто когда что-то ясно и очевидно, сколько ни пытайся, не получится выковырять из себя это.
Я кричала на него и прогоняла его из комнаты. Стыдно признаться, но порой я даже поднимала на него руку. Да что там! И ногу! Являясь по натуре своей человеком вспыльчивым, злилась на каждую мелочь, которую он вытворял. Что поделать: это я. Так получается, что все мной совершаемое в конечном итоге всегда вызывает у меня раскаяние в соделанном.
Это смешно даже: я всегда говорю, мол, лучше не делать что-то, после чего приходится просить прощения, чем делать и сожалеть о том. Говорю и говорю, а сама себе противоречу. Как же это паршиво – не слушать саму себя.
Я гнала его из комнаты, но он все равно приходил ко мне. Все повторялось: я злилась и кричала, он убегал прочь, душераздирающе мяукая…
Ах да, я о моем коте.
Если вдруг показалось, что я пишу о человеке, то это не моя ошибка. Люди часто полагают, что лишь о них и можно писать. Апломб. Гонор. Называй, как хочешь, но каждый так или иначе мнит себя достойным занесения ручкой на листы.
Верно, я о коте. К сожалению, о потерянном коте. Об ушедшем.
Оглядываясь назад, я понимаю, что все к тому вело: мое отношение к нему ухудшалось на подсознательном уровне, давая тем самым возможность сердцу не страдать по жизненному перелому в будущем; его постоянное желание быть ближе ко мне и к моей бабушке; ухудшение его самочувствия…
О господи, как же эгоистично было поступать так, как поступала я! Пытаясь оградить себя от боли, я причиняла боль дорогом существу. Что может быть ужаснее этого?
А он… Ведь в последнюю ночь перед уходом он снова пришел ко мне. Я слышала лишь тихий шорох сбоку кровати, повернула в ту сторону голову. Он стоял задними лапами на полу, одну переднюю положил на простыню, а вторую протягивал ко мне.
Он прощался со мной. И какая же я тварь, что тогда выгнала его вон.
Нет ничего хуже, чем не иметь возможности сказать последнее «прости». Нет ничего хуже, чем сидеть в одиночестве и ощущать, как понемногу твоя душа умирает, а сердце трещит по швам.
Я ничего своим эгоизмом не добилась. Мне не стало легче, и я, получается, лишь причинила страдания нам обоим.
Теперь от него остались только воспоминания.
Это ужасно – иметь вместо близкого существа лишь воспоминания о нем. Ведь прошлое – это груз, тянущий своей тяжестью ко дну.
Я и так плавала не на поверхности, а теперь я уж точно не всплыву.
Я люблю тебя, я так тебе и не сказала. Остается лишь верить, что ты и так это знал, хоть я и вела себя, как последняя скотина на Земле.
Оглядываясь назад, я понимаю, что все к тому вело.