Моя эпоха

  Уже несколько недель у меня стойкое ощущение, что, каким-то образом, я совершил скачок во времени и оказался вдруг в девяностых годах. Ну, или в нулевых, на крайний случай. Я думаю об этом и сейчас, сидя в пожелтелой ванной, пока пишу сюда и морщусь от брызг горячей воды, что летят из лопнувшего несколько дней назад душевого шланга.
Началось всё с толпы бардов в нашем любимом "му-му". Точнее, это была не толпа, а целая орда; нашествие бородатых, волосатых очкариков с гитарами наперевес, скалящих зубы и приобнимающих очкастых же дам сердца своего.
В тот же вечер, в полупустом вагоне метро я обнаружил девушку-хиппи, сидящую на полу и отгоняющую от себя невидимых мух. Она подняла голову и посмотрела сквозь меня, а я, приподняв шляпу, отвесил ей поклон.
Затем были бульдозеры, ломающие здания-самострои по всему периметру города. Где бы я не оказался, везде я слышу рёв моторов и лязг ковшей, заглушающие молебные крики южных торгашей.
-Теперь негде завтракать, - кивнул на груду обломков Даня, когда мы проходили с ним на днях мимо того места, где раньше располагался микро-базар; шаурмечную, которую он имел ввиду, разумеется, тоже снесли.
Зато "Кебаб" на отшибе рад и весел - он единственный, кто уцелел после палаточного апокалипсиса и теперь может считаться монополистом. А кофе там, и правда, неплохой.
А этой ночью, буквально, час назад, я повстречал в переходе метро Егора Летова. Живого и, что самое удивительное, невредимого. Только усы с бородой сбрил. Стоит себе и напевает: "среди заражённого логикой мира-аа..". А потом к нему подошло двое патлатых в коже; один из них был с пятилитровой канистрой воды, а второй - с огнетушителем. Они оба порылись в карманах и почти одновременно скинули мелочь Егору Федоровичу - царство ему небесное! Затем тот, что повыше, поставил к поющему бутыль, а тот, что поменьше, сорвал с огнетушителя пломбу и стал тушить всё вокруг.
-Это дымовой эффект! - Объяснил он, тряхнув баллон. Сопло отлетело в сторону и струя с оглушительным свистом ударила ему в лицо.
-Эх, гуляй! - Орал он, пока Егор напевал:
-Я ищу таких, как я, сумасшедших и смешных...

   И вот сижу я в ванной, ловлю, морщась, брызги горячие, и думаю обо всём этом.
А вот что будет завтра - чёрт-то его знает, думается мне.
-Вот она - моя эпоха, - киваю я сам себе в мутное зеркало и выключаю воду.