Все они солдаты... Киноповесть. Гл. 15

      
      КИНОПОВЕСТЬ  "ВСЕ  ОНИ  СОЛДАТЫ..."

      15.
      ТОТ  ЖЕ  ВЕЧЕР. СРАЗУ  ПОСЛЕ  ПРИЁМА У  ГРАФА  ЮМИТОВА.
      В       КАРЕТЕ      ЯРОСЛАВА      ВСЕВОЛОДОВИЧА      ВЕЛЕСОВА.

      


      Велесов  и  Троянов  возвращаются  домой  в  карете князя  Ярослава  Всеволодовича.
      Троянов  восхищается  вслух:
      --  Какая  женщина!  Подумать  только!  Жена  Пушкина…
      Князь  Ярослав  Всеволодович:
      --  Теперь  уже  Петра  Петровича  Ланского.
      --  Ну  и  что!  Петр  Петрович  --  человек  замечательный.  Удачная  партия  для  Натальи  Николаевны.  И  детей  Александра  Сергеевича  не  обижал  никогда.
     Велесов,  задумавшись  о  чём-то  своём,  машинально  отвечает  Троянову:
      --  Разумеется.
      Потом  улыбнулся,  повернул  лицо  к  другу  и  предложил:
      --  Поехали  ко  мне,  Пересвент.  С  утра  борьбой  позанимаемся  с  мастером…  И  фехтованием…  Кстати,  сестрица  обещалась  завтрева  до  полудни  быть.  Вот  и  свидишься  с  нею  сразу  же  по  приезде.  Надеюсь,  ничего  ея  не  задержит  дома,  в  имении… И  дорога  в  Петербург  будет  благополучна…
      --  Спасибо.  Рад.  Едем.
      Но  Троянов  вновь  мысленно  возвращается  в  покинутый  особняк  графа:
      --  Слушай,  не  идёт  у  меня  из  головы  Юмитов... Вызывает  не  просто  чувство  тревоги.  Опасности.
      --  Граф  Юмитов  Роман  Сергеевич…  Да  уж… При  полном  отсутствии  улик  абсолютная  убеждённость  в  его  виновности…  Только  в  чём?  Моё  чутьё  тоже  бьёт  тревогу.  Давно  мы  с  тобой  им  интересуемся,  но  всё  пока  безрезультатно.
      Троянов  дурашливым  тоном:
      --  А  что?  Вот  придерусь  к  чему-нибудь… Вызову  на  дуэль  и  пристрелю,  как  собаку!  И  не  придется  нам  с  Вами,  Светлейший  Князь,   время  тратить  на  выяснение  непростого  вопроса  о  том,  что  он  такое!
      Велесов,  хмыкнув  в  усы,  читает  Троянову  в  ответ  стихи…
      Он  читает  Пушкина,  но  не  как  стихи…,  создаётся  впечатление,  что  высказывает  свою  собственную  затаённую  мысль… Не  виновен  же  он  в  том,  что  она  зарифмована  и  что  её  уже  давно  озвучил  Пушкин:

       -- Приятно  дерзкой  эпиграммой
          Взбесить  оплошного  врага;
          Приятно  зреть,  как  он,  упрямо
          Склонив  бодливые  рога,
          Невольно  в  зеркало  глядится
          И  узнавать  себя  стыдится;
          Приятно,  если  он,  друзья,
          Завоет  с  дуру : это  я!
          Ещё  приятнее  в  молчанье
          Ему  готовить  честный  гроб
          И  тихо  целить  в  бледный  лоб
          На  благородном  растоянье;
          Но  отослать  его  к  отцам
          Едва  приятно  будет  вам…