Рыбачка

Дело было в году так эдак 87-м, а может и в 88-м. Социализм уже дышал на ладан, но ещё продолжал функционировать, и Город как и прежде помагал Селу. Поэтому нас, пролетариев сторительного цеха крупного дальневосточного металлургического завода, продолжали каждое лето посылать в Еврейскую Автономную Область, где, собственно, и было сосредоточено всё сельское хозяйство Хабаровского Края. Съездив туда пару раз на поезде в компании коллег, я стал этого всеми способами избегать, потому, что все эти поездки превращались в грандиозные пьянки c соответствующими последствиями. К тому же начальник цеха, зная о моём равнодушии к алкоголю, всегда назначал меня старшим, и я потом всю дорогу утрясал всевозможные проблемы с проводниками, ментами и просто пассажирами.
Нет, я не отказывался от поездок, почему бы не поработать за неплохие бабки месяц – другой на свежем воздухе, строя колхозникам дома из бруса. Просто каждый год я придумывал всякие уважительные причины и уезжал на день позже в гордом одиночестве, причём не на поезде, а заплатив на 5 рублей больше (тогда, кстати, на рубль можно было пообедать), на «Метеоре» по Амуру, любуясь речными пейзажами, а не пьяными рожами коллег.
 Поскольку «Метеор» на Амуре теперь остался последний, а может и его уже нет, напомню, что это такой комфортабельный теплоход на подводных крыльях, перемещающийся с огромной скоростью.
Была суббота, «Метеор» уходил очень рано, часов в семь, автобусы в такую рань по субботам, разумеется, не ходили  и мне пришлось встать пораньше и топать с рюкзаком по пустынным улицам пять-шесть кварталов к Речному Порту.
К причалу «Метеора» я пришёл минут за десять до посадки. К тому времени на соседнем причале посадка почти закончилась. Маленький параходик плотно заполнился рыбаками. Не помню уже куда он отправлялся, кажется в Нижние Халбы, нанайский посёлок километрах в 20 от Города. Это были не просто рыбаки, это были серьёзные ребята. Все были надёжно экипированы с головы до ног – брезентовые куртки, болотные сапоги, большие рюкзаки, связки удочек. В то время, в разгар перестройки не всё и не везде можно было купить! Но эти ребята знали где достать экипировку, куда, в какой сезон и за какой рыбой ехать, какой наживкой запастись. Одним словом – знатоки своего дела.
А просто так побаловаться с удочкой можно было бы и в Городе. Видимо именно поэтому они все, как один, скептически, и даже с презрением, поглядывали на странную полноватую тётку лет сорокапяти в замызганой рабочей спецовке, раскладывающую у кромки причала, неподалёку от параходика с рыбаками, потёртый спининг, коробку с наживкой и сачёк с очень длинной рукояткой.
 Вскоре матрос отдал швартовый и кораблик начал медленно отваливать от бетонной пристани. В это же время Тётка умело закинула спиннинг, причём довольно далеко. И буквально через минуту, издав громкий вопль, достойный теннисистки Марии Шараповой, принялась тащить к берегу нечто явно тяжёлое. Скептическое выражение на лицах рыбаков сменилось неподдельным любовпытством. Кораблик успел отплыть всего на несколько метров от берега, а Тётка уже вытаскивала сачком двухкилограммового сазана. Была уже середина лета, уровень воды в Амуре, как обычно к этому времени упал и причал возвышался метра на три над урезом воды. Вот почему у сачка была такая длинная ручка! При виде здоровенной рыбины лица рыбаков заметно вытянулись. Но когда ещё через две минуты, опять с Шараповским воплем, Тётка вытащила второго сазана, правда чуть поменьше первого, у рыбаков, челюсти отвисли настолько, что это было заметно с берега, хотя караблик был уже метрах в пятнадцати от причала.

                2016