Необычное рядом продолжение

                Необычное рядом (продолжение).

                Прошедшей осенью я написал миниатюру с таким названием, став свидетелем того, как птенцы воробья вылетали из гнезда перед самым выпадением снега. И я никак не ожидал, что эта история будет иметь продолжение.
                Недавно, в самом начале апреля мне привезли полуметровые берёзовые дрова и свалили возле ворот. На следующий день, с раннего утра я принялся за колку и переноску дров. Через некоторое время услышал за спиной  монотонно и ритмично повторяющиеся звуки «чирк, чирк, чирк, чирк…». Прекратил колку, оглянулся. Осмотрел провода, висящие над кустом сирени, сам куст, штакетный забор полисада. Никого! Звуки тоже прекратились. Я пожал плечами и продолжил колку. Но едва я развалил очередную чурку, как звуки возобновились. Они  очень напоминали воробьиное чириканье, но были короче и глуше. Отложив колун, ещё внимательнее вглядываюсь в густой куст сирени, из которого, как мне казалось, доносились звуки. Заметил, что при каждом «чирк», слегка подёргивается одна веточка. Делаю два шага в сторону, и вижу птицу, которую до этого скрывал стволик сирени. И подёргивается не веточка, а птичий хвост!
                Птицу сразу определить не мог, до того она была чумазой, как будто только что вылезла из печной трубы. Казалось, шевельнись она, и с неё полетит сажа. Строением тела птица очень напоминала воробья.  Птица продолжала монотонно и нудно «чиркать».  Я дважды шагнул к кусту. Она замолкла и встрепенулась. Да это же точно воробей! Только вот определить, какой это воробей, полевой или домовой, тем более самец это или самка, было невозможно. Я шагнул ещё раз. До воробья оставалось не более трёх метров. Теперь сквозь грязь просматривалась чёрная манишка во всю грудь. Наконец-то! Это был самец домового воробья. Тот сорвался с ветки, перелетел через улицу и скрылся за домом напротив.
                На следующий день я продолжал заниматься с дровами, изредка косясь на сирень. Воробья до обеда не было, даже стало как-то скучновато без него. А день был прекрасный. На голубом небе ни облачка, ветра нет, солнце чувствительно припекает, температура в тени приближается к плюс десяти. Снег заметно осел, кое-где показалась земля, на дорогах ручьи и лужи.  После обеда вышел колоть без шапочки и в лёгкой куртке. Услышал звонкое чириканье и обернулся. На дороге в луже купалась небольшая стайка воробьёв. Бр-р-р…. Меня аж передёрнуло, вода же леденющая! Но накупаться вдоволь не удалось: проезжавшая машина спугнула их, и они разлетелись в разные стороны. Один воробей взлетел на сирень, прочно уселся на ветке, повернувшись к солнцу, и раздвинул крылья. Мне даже показалось, что он закрыл глаза от удовольствия.
                Через некоторое время я вновь услышал унылое «чирк, чирк,,,».  Подошёл поближе. Обсохнувшая птица, распушившись, сидела на ветке. Теперь уже было видно, что это самец домового воробья. Но пройдет ещё немало времени, когда зимняя грязь сойдет с его оперения. Вдруг он выпрямился, громко и звонко крикнул «чирик-чирик» и взлетел под застреху крыши, туда, где я в прошлом году обнаружил гнездо.
                -- Неужели это один из прошлогодних жильцов? – мелькнула у меня мысль, но воробей уже вылетел и скрылся из вида.
                Следующим утром, едва выйдя с колуном за ворота, первым делом обратил внимание на сирень. Воробей был уже здесь,  а рядом, но на другой ветке скромно сидела самочка. Я отложил колун в сторону, уселся на берёзовую чурку и принялся наблюдать. Воробей нахохлился и затянул свою надоевшую арию…
                -- Ну, друг любезный – сказал я ему вслух – ничего доброго у тебя, таким образом не получится…
                Воробей как будто услышал меня и понял. Он привстал на лапках, издал каких-то две звучных, довольно красивых трельки, перепрыгнул на ветку к самке, приспустил крылышки и боком-боком стал продвигаться к ней. Воробьиха благосклонно приняла его ухаживания. И вот он уже весело прыгал вокруг неё, звонко чирикал и выдавал журчащие трели. Потом подпрыгнул и залетел под застреху. Пробыв в старом гнезде не больше минуты, он вылетел, подсел к самке и недовольно что-то пробурчал. Снова полетел под застреху. Самочка за ним опять не последовала. Тогда воробей подсел к ней и дёрнул за перья на затылке. Я прыснул от смеха: ну точно, как  мальчишка девчонку за косичку. Воробьиха чирикнула и первой полетела к старому гнезду. Воробей – за ней. Там пробыли они недолго и вместе улетели. До вечера я так их и не увидел.
                На следующий день воробьи не прилетали, хотя я постоянно оглядывался, надеясь их увидеть. К вечеру я закончил с дровами, так их и не заметив. Через два дня я увидел в окно, как воробьиха несла в клюве длинную соломину прямо под застреху. Вскоре на ветку сирени подлетел и наш герой. В клюве он держал обрывок цветастой тряпки.
                Было восьмое апреля. Обычно первые воробьи начинали строительство гнёзд двумя неделями позже. В этот же день в гнезде сороки, строительство которого я наблюдал с самого начала, я обнаружил два яйца. Начало кладки пришлось на неделю раньше обычного.
                -- Что-то здесь не так – думал я, занося сегодняшние наблюдения в дневник – возможна бурная весна. Надо  будет потом всё сопоставить и анализировать.  Вдруг выявится какая-то закономерность, и тогда по ней можно будет делать прогнозы.
Климат  постепенно меняется, постепенно меняются и рамки старинных прогнозов. А прогноз в деревенской жизни значит немало!