Деревья умирают стоя

- Здравствуй, родной. С днем рождения. Ой, как у тебя замусорено… Сейчас уберусь, и поболтаем.
…
Спустя три часа.
– Пора мне, – старушка уже не в первый раз собиралась уходить, – а то на автобус опоздаю: хочу в город съездить к нашему дубу. Сердце ноет постоянно, колет. Чувствую, скоро встретимся, наконец-то. Еще раз взглянуть на него хочу. Парка нашего-то – нет больше. Деревья повырубили, кафе и магазинов понаставили. Его тоже хотели спилить – хорошо, молодежь, экологи какие-то, шум по телевизору подняли. Спасли его. Я тоже ездила, целый день около него простояла. Меня один из ребят даже домой на машине отвез, а по пути рассказал, что нашему дереву сто восемьдесят лет - прям как нам на двоих. Тебе же сегодня девяносто четыре, а мне весной как раз восемьдесят шесть было. Ты когда на нем наши имена вырезал перед фронтом, ему уже больше века было. Помнишь, я тебя ругала, тогда еще, а сама всю войну каждый день ходила, пока ждала. И встречала потом там же. Какой ты вернулся: красивый, в форме, грудь в орденах… – глаза её заблестели. – Да уж… Как молоды мы были… Автобус же! Все, побежала я. Так, водочку поставила. Хлебушек. Конфеток, вот еще. Мусор не забыть. Ну всё, не прощаюсь – жди меня, недолго осталось.
...
Выйдя из автобуса, Серафима Алексеевна услышала раскат грома.
– Говорили же, вечером гроза, а я даже зонтик не взяла, растяпа, – она шла быстро, насколько позволяли годы.
Уже задул холодный ветер – предвестник ненастья, а люди стали прятаться под навесами кафе, когда она увидела... Дуб стоял без летнего убранства, лишь два бурых листа на одной из веток. Корни его, что росли над землёй, – вырублены, площадь вокруг закрыта плиткой, оставившей лишь пару квадратных метров земли для исполина. Прямо могилка на кладбище.
Под некогда могучей кроной сотрудники кафе убирали мангал. Один из них вытаскивал топор из ствола, в который было удобно его втыкать, дабы не класть на асфальт. Старушка обошла умирающее дерево с той стороны, где внутри «сердца» было написано: «Фима+Коля». Когда-то было… Теперь на теле великана осталась лишь рана из сотен следов от топора.
– Коленька, – старушка обняла дуб, – Ко… – последний раз выдохнула она, сползая по стволу.
Бросив мангал, темные ребята спешили на уже не нужную помощь… И никто не заметил, как под первыми слезами летнего дождя на землю упали два увядших листа.