а дальше - надежда

А дальше - надежда...
Электричка наконец дотащилась до своей конечной станции. Была почти ночь. В вагоне, кроме нее, был еще один пожилой мужчина.
Она вышла. Безлюдно. Надо было перейти мост, а дальше... Дальше обычно она брала машину. А если повезет, то бывал и автобус. Но в этот раз она приехала поздно. Ни машин, ни автобусов, потому что дураков нет: ночью в этой глуши ездить. А пешком только через лесок, потому что если по дороге, то она и до утра не дойдет. А ей так хотелось в тепло. К маме.
Она ехала сегодня к маме и плакала. Она знала, что приедет, обязательно выплачется у мамы на плече. Мама напоит ее чаем и будет успокаивать. Эти слова, ничего не решающие, были очень ей сегодня нужны.
.... Позавчера от нее ушел муж. Был четверг. После работы. Она не верила, что он уйдет, хотя он предупредил ее заранее. Почему ушёл? Да надоела ему эта " больно умная жена"!
- Ну да! Ты прям всегда права! Слова в простоте не скажешь ей! Я университетов не кончал, зато у меня работа и друзья. И бабы на меня смотрЮт.( Он так и говорил: смотрЮт).
Дальше обычно он распалялся все больше.
- О, и музыка у тебя пиликает классическая ( это слово: классическая - он произносил с издевкой). И читает она.. О! Она читает Тургенева! У, как ты меня бесишь! Об чем мне с тобой поговорить? Об лютиках? Об возвышенном? Да в гробу я видал твою музыку и Тургенева!
И вот в четверг он ушел.
А она вспоминала, как восхищенно смотрел он на нее 7 лет назад. Как удивлялся ее утонченности, гордился, что она такая образованная. И вроде любил ее. А она думала, что они будут теперь вместе читать, слушать красивую музыку... Но не вышло.

В пятницу она не поехала к маме, так как проревела весь вечер после работы. Сегодня она тоже ревела. К вечеру взяла себя в руки и поехала к маме. И вот теперь она идет через черный лес. И ей холодно и страшно. Хотя тропка знакомая. И телефоном она себе подсвечивает путь.
Она домчалась до дома бегом. И улыбнулась: в окошке горел уютный свет.

Они сидели с мамой на кухне. Была уже совсем ночь. Но они разговаривали. Она, как ни странно, даже слезинки не проронила, рассказывая маме обо всем.
Мама терпеливо слушала, кивала, хмурилась. Потом мама встала и включила магнитофон. Тихонечко полилась музыка. Рахманинов.
Мама встала посреди кухни. Открыла дверь в комнату и указала на книжный шкаф. Там были друзья: великие писатели и великие произведения.
Потом мама, стоя посреди кухни, сказала:
- Какое счастье, милая моя доченька, что ушел он. Не эта красота от тебя ушла, а он ушел! Понимаешь? Ты не опошлилась, ты не очерствела. Вот этого он принять не смог.
Да, это она и сама понимала. Легче только от этого пока не становилось.
- Теперь я одна. Разведенка.
- Тридцать один год - это не приговор, дочка. Ах, какой чудесный у тебя возраст! Не спеши. Кому надо, тот придет.
Легли под утро. Ночью ей снился муж. Орущий, унижающий. Как-то очень гадко снился.

Вечером в понедельник она возвращалась домой. На лавке у подъезда сидел муж. Она удивилась.
- Ты что пришел? Забыл что ли чего?
- Я это... Ты прости меня, дурака. Я вернуться хочу.
- Зачем?
- Ну... Это... Все дружки сказали: дурак, мол, от такой бабы ушел. Катька, стерва...
Тут он осекся. Хотел было рассказать, что там Катька, на которую он рассчитывал, ему отчебучила, но вовремя спохватился. 
- Ну, Ну? - весело спросила она. - Что же там Катька?
- Ты, это... Прости меня. Давай как раньше.
- Ты вещи все свои забрал?
- Да..
- Ну и слава Богу. Катись вон.
- Дура, идиотка! Кому ты нужна со своим Тургеневым? Дура конченая! Другая б обрадовалась, что мужик вернулся, а эта...
- А эта идиотка безмерно рада, что такой успешный мужик будет счастлив, когда Катька одумается, а дружки скажут: молодец, мол, что жену променял на Катьку. Катись вон, сказала.

Она вошла в квартиру с чувством огромного облегчения.
Теперь осталось ждать... Ждать счастья.