Полеты во сне и наяву

Вообще, эта история совсем не про то, как я полетала. Эта история, конечно же, про Йорга.

Всегда чувствую себя неловко, когда мне говорят в таких случаях «Ты - молодец! Крутая! Смелая!» Сразу хочется убедиться в том, что люди не думают, что это я буду у штурвала. Смелость и отвага, когда пилот – это ты. Когда на тебе вся ответственность. Если ты пассажир, то сидишь «тушкой и чучелком», поджав ноги. Твоя миссия – не орать и ничего не задеть с перепугу. С ней я, собственно, справилась.

А теперь о Йорге. Это сосед по даче наших друзей. У него русская жена, и в России он, в общей сложности, почти 20 лет. Как преподавателя иностранного меня, конечно же, поразил его роскошный русский с кучей фразеологизмов, словечек и сленга. Такого, который может использовать и вставлять только тот, кто действительно хорошо владеет языком. Я всегда смотрела на владеющих русским как на людей сто первого уровня и когда слышу хороший русский в исполнении иностранца, то таю моментально.

У Йорга дом под Хотьково, а еще он пилот. Пилот малой авиации. Когда он наездами в Германии, то летает на самолетах.
Есть у него и еще одна «слабость»: паратрайк.
Это такой драндулет на трех колесах, с мотором и парашютом.

На него нужна отдельная лицензия, и, чтобы катать пассажиров, нужно сначала налетать минимум 150 часов.
«Когда ты уже налетаешь свои 150 часов?» - спрашивали друзья
Йорг методично отсчитывал часы, прежде чем начал брать пассажиров на борт. Но это только часть истории.

Чтобы летать, Йорг взял в аренду кусок поля рядом с дачным поселком и сделал себе летную полосу длиною в 500 метров, на которой регулярно косит траву. Проложил мостки через болото, для того чтобы проехать на внедорожнике и привезти агрегат.

Пока он, как хороший хозяйственник, осваивает территорию, местные говорят ему сердечное «спасибо» за этот «технический» мост. Йорг удивляется, они живут здесь десятилетиями, почему сами не накидали до сих пор досок? Почему ходят и мучаются с этим куском болотистой местности? На вопрос ответа нет.
 
А хотьковский пилот, тем временем, перекатал уже половину дачного поселка...
Мы с мужем едем на внедорожнике Йорга, перевозя агрегат на поле.
 
-Я полечу первая, – заявляю я
Когда все распаковано, на меня надевается шлем с наушниками.
Меня пристегивают, дают последние указания, велят вытянуть ноги.

Ветра нет. Мы используем взлетную полосу целиком.
Мгновение перед взлетом.
А потом ты смотришь вниз и понимаешь, что назад дороги нет: наверх, только наверх. Точнее она есть, но только минут через 15-20.
Первая высота около 150 метров.

- Сначала пролетим недалеко от поля, - говорит пилот, - чтобы если что - смогли на него сесть.
Почему-то кажется, что с Йоргом «если что» не грозит, у него все как в аптеке: проверено, выверено, безопасно. Наверху относительно тихо, аппарат не болтает, поэтому начинаем разглядывать окрестности: вот Сергиев Посад вдалеке с золотыми и голубыми маковками церквей.
Лес тянется, ух, как много леса!
А вон пробка перед светофором, воскресенье вечер, народ в Москву возвращается.
 
Теперь рассматриваем дома.
- Видишь, там живая изгородь в виде сердца? – показывает Йорг, - а вон там - крыша голубая.
- А где наш дом?
- А вон он
- Точно!
- Хорошо! Как хорошо! – постоянно восклицает Йорг. Он настолько в своей стихии. Которая источник вдохновения и сил.

Мы периодически активно машем народу руками. Как птицы. Хотя, скорее всего, этого никто не видит.

Потом поднимаемся на максимальную высоту – 250 метров.
-Можно и выше, - говорит Йорг, - но уже хуже будет видно

Какое-то время летаем, осматривая окрестности, потом начинаем снижаться.
На посадку заходили по ветру: с другой стороны. Другая сторона находилась рядом с сосновым лесом, и в меня ударило волной соснового аромата. Хвойный лес - любовь моя. За этот запах Родину продам. Хотя… это и есть Родина. Не надо ничего продавать.

Потом в путь отправился муж.
Причем улетели они с Йоргом так далеко, что пропали из виду вместе с шумом мотора. Кажется, Йорг немного осторожничал, когда катал меня: мы летали совсем рядом.

Летчики приземлились, когда солнце закатилось за любимый хвойный лес.
Йорг упаковал аппарат. Муж помог залить в него бензин.

Мы ехали назад.
 
Я думала о том, что это ужасно приятно, когда иностранец с таким теплом относится к твоей стране. Знает каждый храм, кустик и кочку в абсолютно прямом смысле этого слова.

Хотя, какой он иностранец, уже свой. Будете в Хотьково – спросите Йорга. Его тут знают все.