О мужике

Жил в Архангельской губернии мужик. Так себе, ничего выдающегося, один из многих. Жил, особо не тужил, себя не утруждал, но людей уважал. В церковь ходил, Бога просил о мире и благополучии, лоб крестил, батюшке руку целовал. Здесь все честь по чести. Ни в чем упрекнуть нельзя – набожный, добрый, незлобивый. Но есть в нем одна черта, которая портила ему жизнь - это частушки. Уж как он их любил сочинять! На все праздники сочинял, пел и в мир раздавал. Простой люд любил его частушки, ради них приглашали и на семейные праздники.
  А что такое семейный праздник в деревне? – Там все родные, вот и празднует деревня день, второй и частушки его «ходят» по дворам, по домам и доходят и до ушей урядника, и до ушей батюшки. Частушка никого не жалеет, она просто констатирует факт, коротко и ясно.
   Ну, и право, кому же понравится, если какие то намеки или слухи озвучивают, да прямо с именами действующих лиц?  Позор! Люди то смеются над теми, кому по штату, по статусу! -  положено быть честному, праведному, правильному. Взять того же урядника. Уж как по нему только не проходились в частушке: и вор он, и толстый, и ноги то с головой в разные стороны смотрят, и выпить не дурак! Пыхтит урядник, сказать нечего. В каталажку упечь невозможно, но если только так, попугать немного! И посадил он мужика в подвал, на недельку. Посидит, одумается и перестанет сочинять, не до того будет, как на хлебе и воде побудет!

  А что мужик? – Ему хлеб и вода – мать родна! Всю жизнь так живет. Сидит, песни орет, частушки горланит да так громко, что всем надоел. И выгнать не могут, и слушать его невозможно! Получается, сами себя наказали.
   Орал так песни да частушки мужик дня три – четыре, потом заскучал, решил – отосплюсь за всю жизнь, и спит!  И хотя этого было  по режиму нельзя делать, днем спать не положено, его оставили в покое, ибо тишине радуются, да их секреты песня;ми не выдают! Спит мужик три дня подряд.  Просыпается. Все, отоспался, сил нет ни лежать, ни песни с частушками петь! Урядник то радуется: упек мужика – в деревне тихо, никто его не тревожит, и решил, что теперь можно спокойно сходить до кумы, в гости.

   Кума была хороша! Молода, красива, приветлива, набожна. Что ни слово, то Бога вспоминает и крестится, а сама все с улыбкой встречает, всех привечает. Правда  ходили слухи,  и мужик в частушке пел, что кума то его – ведьма старая, всех привечает, с улыбкой встречает, а там и молодость забирает.
   Но это слухи! Знает урядник свою куму всю жизнь – хороша и праведна. Нечего на женщину клеветать!  И пошел урядник огородами да к куме в гости. Идет, никого не опасается - он при исполнении государственных дел! Люди то знают, какие у него дела государственные с кумой, но молчат. Сами грешны, тоже к куме ходили. Они с чарочкой, она им чайку – вот и обменялись, а уж с какими вещами, да какими речами прибывал каждый – неведомо. Она ведьма знающая, всем помогала, правда брала с каждого свою плату.
   Вот и наш урядник пошел к ней как бы по делам. Ну и что, что ведьма? Она – женщина. Вот его, да и не только его, она и манила. И  судьбу расскажет, про болезни, покажет как уберечься, кого опасаться, с кем не встречаться. Всех предупредила ведьма, то есть рассорила.
   Оно, вроде, люди то в деревне дружно живут, не ругаются, зато опасаются. Ибо наговорила ведьма всем про их будущую жизнь и кто есть кто, и разве можно после этого полностью людям доверять? – Нет, видимость блюдут, родственные отношения соблюдают.

   А ведь и наш мужик  у нее тоже был. И наговорила она ему всякого, в том числе и про кутузку, куда его посадили. И предупредила, что если будет там, в кутузке находиться больше недели, то познакомится с чертом, а он уж очень не любит людей, не ласков с ними,  людьми, не разборчив в выборе слов и выражений, да и действий тоже.
Вот мужик и мучается, помнит об этом. И чем больше думает, тем быстрее черта призывает. Тот и идти то не хотел, но если зовут – надо идти! Выходит он прямо из стены, встал за спиной мужика, для начала, и говорит шепотом:
-Звал зачем? – Мужик насторожился, напрягся. Чей это голос, его? От одиночества что-то мерещится, или правда черт пришел? Сжался весь, думает: чтобы войти в себя - страх убрать надо, а значит сейчас развернусь, да как врежу по пустому месту! Ведь кроме него – никого! Урядник точно не заходил. Не хочет мужик себе признаваться, что черт за спиной стоит. Страшно.
   Сжался, обернулся и р-р-раз – выпад рукой, в пустоту! Отпустило. Нет  никого, тишина. Фу-у-у, померещилось, и только сделал шаг вперед – упал. Поднимается, на что-то большое и лохматое натыкается. Ощупал руками – вздрогнул! Шерсть, рога, копыта! Ну не козел же здесь сквозь стену прошел!? Сидит, ждет. Черт кряхтя поднимается, копыта стучат по полу, уже не таится, во всей красе себя мужику показывает.

   А что мужик?  Отошел слегка от пережитого и думает, чего дальше бояться, если сам себе не подконтролен? Помнил он, что ему ведьма о черте рассказывала, что только договор и его выполнение поможет спасти себя и свою душу. Ждет, смотрит на черта, а тот на него. Обменялись взглядами, вздохнул черт и сел рядом, слегка приобняв мужика. Мужику то противно сидеть с ним, да еще в обнимку, можно сказать, но молчит, терпит, ждет. А черт молчит потому, что после удара мужика у него память отшибло, забыл зачем пришел, но и уйти просто так невозможно. Раз пришел к человеку, надо с него что-то взять, но вот что?
   Не может вспомнить и говорит мужику – давай меняться. Я посижу здесь, а ты выйдешь, через день сюда вернешься! Зачем, для чего черту здесь сидеть вместо него – не может мужик понять, но согласился. И даже хотели одеждой поменяться, да нечего с черта взять. Вышел на свободу мужик, черт то нажал рукой на стену, та и разошлась, а сам черт сидит на скамейке в каталажке, задумчивый, пытается сообразить, то ли он сделал, что ему положено.
   Сам пришел, мужика отпустил, а вот что еще должно быть сделано? – Ходит из угла в угол, копытами цокает, рогами стучит в стены, натыкается на них - голова то опущена вниз, рога и наталкиваются на стены.
   Надоело стражникам это цоканье да бряканье, который час не останавливается, решили посмотреть, что еще мужик выдумал. Заходят в камеру, а там большой черт. Руки за спиной, голова вниз, ходит смиренно из угла в угол, только копыта цокают и искры летят, пол то каменный.

   У стражи то коленки затряслись, глаза застыли на месте, еле выползли из камеры, двери на запор захлопнули и вон, бегом из этого места. А куда бежать?  - К уряднику, пусть сам с чертом разбирается. Бегут, все знают, где он находится, к ведьме. Прибегают, топчутся на одном месте, не знают какие слова подобрать, про черта сказать. А ведьма с урядником по десятой чашке чая выпивают, тишиной наслаждаются.
   Увидела ведьма стражников, поняла зачем пришли и говорит другу своему:
- Тебе пора.  Помощь нужна, видишь, сами не свои стоят, что-то случилось! 
    Она то знает уже, что случилось, но не в ее правилах помогать прежде, чем ее об этом попросят. Ушла стража, а ведьма налила в еще одно блюдце воды, поставило зеркало каменное, слюдяное, да свечи и смотрит, что случилось, кто, где находится. Увидела всю картину с мельчайшими подробностями встречи мужика с чертом, смеется, успокоиться не может. Они одного поля ягодки с чертом, но коль память потерял – пусть сидит, пока сам не вспомнит, а уж она вместо черта здесь развернется!

   И обернулась ведьма черной кошкой, побежала по дворам людей сталкивать лбами, ссорить, споры устраивать, да на деньги  спорить. За мужиком побежала, найти его надо, а то силу большую иметь будет. Тут дело то такое. Если ты черту проиграешь, дело его не исполнишь, то черт то душу твою забирает, силу, энергию, славу, удачу – все отбирает. А сейчас то все наоборот! Мужик заберет весь чертячий талант оморачивать головы, удачлив будет и богат, а черт так и останется навечно в кутузке, ибо не подписал договор, даже не озвучил. Это беда для черта, и для всего ихнего мира, ибо никогда не было предусмотрено, ни в одни века, что человек будет владеть тайнами черта.
   Для человека сие опасно в виду незнания, как даром таким пользоваться, а вот им, нечисти, худо, как пойдет разбалансировка их энергий, так и не смогут они больше людей дурить, обманывать. Это угрожает их существованию!

   Бежит ведьма кошкой то в одну сторону, то в другую – нет его нигде, не видно. Как она расстроилась. Это уже начало изменений, а у черта силы и знаний немеряно, и все они у этого человека! Пока у человека они есть, у нее, ведьмы, они исчезают! Паника поднялась у ведьмы-кошки, взбесилась она от понимания такой беды. Прыгает на дерево, с дерева, забегает в дом, оттуда на забор и орет благим матом. Люди то кошку увидели, что она сама не своя, орет так, как кошки отродясь не кричали, перепугались. Собрались мужики, да кошку попытались поймать. Куда там! Когти, клыки – все в ход пустила. Ну, умудрились, накинули на нее мешок, ухватили, в ящик посадили, сверху камнем придавили, чтобы не выскочила.
   Кошка притихла,  люди разошлись. У нее от стресса глаза большие стали, выпуклые и видят все  увеличено многократно, и стены не помеха.  Снова увидела черта в кутузке, ходит все также обреченно. Люди своими делами занимаются, урядник со своей стражей сидит в камере с чертом, тоже никакой, и тоже как черт собирается ходить по камере, только места маловато.  Но вот они, стражники то с урядником, и пытаются встать сзади черта так, чтобы идти с ним нога в ногу, руки за спину. Исхитрились, встали, идут шеренгой друг за другом. О чем думают? – Не понятно.  Ладно, думает ведьма, и эти с ума сошли, чего их выручать. Если черт отойдет, вспомнит зачем приходил, то и этим полегчает, а нет так и пусть сидят. Сами себя посадили, есть за что, давно предупреждала!
 
 Но где же мужик? – А мужик дома давно. Пришел домой тихий, смирный, песни не поет, частушки не сочиняет, слово вымолвить не может! Жена ему и чаю с сахаром, и чарочку поставила. Нет, не в себе мужик! Хотела его жена к ведьме сбегать, помощи попросить, да пошли разговоры, что де ведьма кошкой обернулась, взбесилась, в ящике сидит пойманная, а урядник со стражей сами себя в кутузку посадили. Ну и к кому идти после этих вестей?  - К батюшке. Пошла баба к батюшке просить мужа отчитать, святой водой умыть, может и перекрестить, а то ведь ни жив, ни мертв.

   Батюшка то сердит был на мужика за его слова  острые, колкие частушки, но так как ходил он в церковь исправно, уважение к батюшке имел, собрал он свои причиндалы церковные и пошел в дом к мужику.  Перед образами молился долго, дом святой водой поливал, мужика освятил и крестом и перстом, и водичкой умыл, водичкой напоил – молчит мужик. Ничего не меняется! Батюшка то снова за молитвослов взялся, решил слухам то поверить, что мужик с чертом встретился и надо ему отчитку сделать.
   Приготовился, настроился, читает. Час читает, два читает, три читает – не шелохнется мужик. Уже и свечи закончились, и сил нет у батюшки, и решил он тоже святой водички испить, да закашлялся. И попала такая –то вода на мужика. Как он вызверился! Уж точно черт в нем проснулся! Батюшке от усталости  уже и терять то нечего: свечей нет, вода почти закончилась, молитвослов – на полу! А мужик то все больше расходится, вот-вот дом разнесет, и батюшка решил отступить, не в его силах помочь мужику, да оступился и наступил на молитвослов, сел на пол. Молитвослов подскочил, будто сам собой да упал на бортик таза, в котором вода святая находилась, и все это на мужика и обрушилось – и книга тяжелая с металлическими застежками, кожей обтянутая, да и весом не малым, ибо толщиной была весьма приличной, и вода вылилась на голову и в рот попала. Задыхается мужик от неожиданности, да еще тазиком его сверху прикрыло. А тазик то тоже весом немалый был.

   Как все это разом на мужика опустилось, он и сел, глаза открылись, человеческие стали, осмысленные. Оглянулся, ужаснулся и улыбнулся. Почувствовал он себя человеком свободным и добрым, и что изменился он в какую то другую сторону. Вот в какую, надо еще посмотреть, пожить, себя познать! Оказал помощь батюшке, жену успокоил, по деревне пошел, в душе благодать и радость, всем помогает от души. Дошел до кутузки, в коей сидел. А там все также – черт впереди, остальные сзади, шаги считают. Выгнал он всех из помещения, черту пинок дал для вразумления и возврата памяти, а стражу под деревья, в тенечек посадил – отойдут, оклемаются.

 И понял мужик, что злоба черта ушла с него, батюшка отчитал, Слава Богу, и чист он перед Богом и людьми, а знания приобрел. Не только ведьма ведает, а и он теперь знает, как людям помочь. Знахарь он, от черта знания остались, но только те, что пользу людям приносят. Хорошо ему от такого понимания, нашел себя на благо людям. Кошку нашли в ящике присмиревшую, выпустили, пусть живет. Если чего поняла из этой истории, человеком будет, а не поняла – так кошкой черной и останется. Всякому свое. Они и сейчас живут, но уже в дела другого не вмешиваются, дорожки не пересекаются. Издали молча поклонятся, приветствуют друг друга и уходят, дабы случайно не навредить друг другу и не повторилось бы чего подобное тому, что  пережили знахарь и ведьма.
   Они живут и тебе привет передают! Помни их историю жизни. Не попадайся в свои силки настроения, хитрости, жадности, сплетен. Не зови черта, не поминай Бога в суе, ибо они всегда рядом, тебя слышат все: и те, кого ты зовешь, и те, кого ты не приглашаешь. Берегись своих желаний, не измени свои возможности, подумай, так ли тебе нужно то, о чем просишь, о чем просят другие!

10.04.2016                12ч.43м. - 14ч.43м.