Рабыня, дочь патриция

   В награду за доблестную службу император щедро наградил меня. В числе прочих даров были рабы. Особенно мне запомнился один из них – я назвал его Макинпором. Это был красивый юноша, из восточных земель. Он был умён, очень образован, и мне доставляло немало удовольствия беседовать с ним. Я даже хотел дать ему свободу, но понимал, что в этом случае могу потерять его.
 
   Однажды Макинпор признался, что влюблён в дочку одного из патрициев по имени Юлия. Девушка тоже его любила. Он попросил меня:
– Пожалуйста, помогите мне её заполучить!
   Юлия порядком разозлила отца отказом выйти замуж за влиятельного человека. И папаша горел желанием её проучить. Я был хорошо знаком с ним и должен быть подать ему идею отдать непокорную дочь моему рабу. В сильном подпитии патриций сказал мне:
– Забирай её, и пусть твой раб хорошенько развлечётся с ней.

   В тот же вечер я увёл Юлию и передал её Макинпору. Молодые люди были счастливы. Однако вскоре я понял, что, пожалуй, поспешил. Дело в том, что Макинпор не отличался благочестием. Мы с ним не раз вместе бывали в злачных кварталах, пользовались услугами проституток. Молодой человек обладал живым и весьма разнузданным воображением. А Юлия была ещё очень молода и удивительно целомудренна. Полагаю, что она состояла в одной из христианских сект. Интимные отношения стали для неё потрясением, и только её любовь к Макинпору позволила ей отдаться ему. Он же каждую свободную минуту тратил на то, чтобы уединиться с любимой. Нередко после этого я заставал Юлию в слезах. Я был в замешательстве. Мне казалось, что я правильно поступил, соединив влюблённых. И никак не ожидал такого поворота событий. Я пытался было поговорить с Макинпором, но он заявил, что страстно любит подругу и не может себя сдерживать, когда они остаются наедине. Но он не насилует её, нет. Просто его ласки кажутся ей бесстыдными и неприемлемыми. Поговорил я и с Юлией, попытавшись внушить ей мысль, что с любимым человеком можно позволить себе всё. Девушка ужасно смутилась и сказала, что если бы она знала, что её ждёт в отношениях с любимым, то предпочла бы судьбу весталки.

   Тогда я решил больше загружать сладкую парочку работой – в надежде, что усталость поможет как-то ограничить их плотские утехи. Юлия была мне благодарна, но Макинпор был вне себя от досады, что его любимая проводит большую часть времени не с ним.
   С другой стороны, я очень радовался, что приобрёл такую добрую, кроткую и послушную рабыню. Она всегда с готовностью исполняла любое моё поручение, и я был ею доволен. Это была очень терпеливая и неконфликтная девушка, и все у нас в доме очень полюбили её. Особенно привязалась к ней моя жена – всегда просила, чтобы только Юлия прибиралась в её комнате. Дочерей у нас не было, и мне иногда казалось, что жена относится к ней, как к родной дочери.

   Однажды я послал Юлию вымыть купальню после приёма гостей. Девушка тут же побежала исполнять приказ. Через полчаса я услышал жалобные вопли и решил, что в дом проник вор. Схватив меч, я кинулся на крики. И что же я увидел? В купальне на полу лежала Юлия, а над ней стоял Макинпор и пытался сорвать с неё одежду. Девушка сопротивлялась изо всех сил. Я велел рабу немедленно оставить подругу в покое и дать ей хотя бы завершить работу. На что Макинпор дерзко возразил, что я постоянно загружаю его любимую разными поручениями, а потом она настолько устаёт, что засыпает, как только ложится в постель. Я разгневался и велел ему отправиться на сутки под арест. Он молча вышел. Юлия плакала, пытаясь завернуться в разорванную одежду. Я стал успокаивать её, присев рядом с ней, и вдруг почувствовал, что возбуждаюсь. Вид обнажённой груди девушки встревожил меня. Жажда обладания вскружила мне голову. Я наклонился и обнял её. Юлия резко отпрянула и с испугом посмотрела на меня. Но я заверил девушку, что ей не надо меня бояться. Она ничего не сказала, бесшумно выскользнула из купальни и пошла к себе.

   С тех пор я стал маньяком своей страсти. Я хотел видеть Юлию как можно чаще и при каждой встрече старался прикоснуться к ней. Девушка стала бояться и избегать меня, что только усиливало моё влечение. Жена почувствовала это и начала безумно ревновать. Она использовала любую возможность, чтобы как-то уязвить Юлию, и даже порой собственноручно её наказывала. Я пригрозил жене, что разведусь с ней, если она продолжит обижать девушку.
   Наш сын встал на сторону матери, и потребовал, чтобы я прекратил свои угрозы. С тех пор у нас в доме периодически велись военные действия, то стихая, то разгораясь с новой силой.

   Однажды я пообещал Макинпору свободу в обмен на то, чтобы он оставил мне Юлию. Молодой человек наотрез отказался. Тогда я предложил ему, чтобы он одолжил мне девушку добровольно, в противном случае собирался взять её силой. При этом я намекнул, кто в доме хозяин, и подчеркнул, что они с Юлией – всего лишь бесправные рабы, несмотря на то, что она дочь патриция.
   Вскоре после нашего разговора Макинпор сбежал, прихватив с собой Юлию. Так я потерял и прекрасного слугу, и девушку, которую любил больше всех на свете.