Глава тридцать третья

 Дождь шел весь день, хоронили Тимофея Богдановича. Собралась семья Буровых,
почти все. Андрей приехал из Балхаша, мать звонила, просила, плакала в
трубку. Андрей не хотел, но с дедом Буровым надо попрощаться. Любил он его,
с ним были неразрывно связаны детские годы в доме у озера. Да и Женька
сказала поезжай. Она вообще воспринимала мир так же, как Андрей, и ему
приятно было думать и чувствовать на одной волне с женой.
 Максим договаривался о похоронах, и крест уже был готов. Земля мокрая,
липкая. Долго закапывали гроб, цветы Тамара купила, венок привезли.
 Затянулась церемония, да и скорее бы обсохнуть, вернуться домой.
Люда с Тамарой еще с раннего утра накрыли помянальный стол. Тягостное
молчание, никто не разговаривал, не к месту вроде. Тамара смотрела на
мужа, тот осунулся лицом, бледный. Как бы не захворал, подумала про себя.
Андрей тоже посматривал в сторону отца. Ну не станет же он скандалить в такой
день.
 К обеду уселись за стол, помянули. Тамара заплакала, не за кем больше
ухаживать, кормить. Вроде и руки развязались, а горько все равно.
 - Ну что, родственники, помянем деда. Вот и его время подошло. - Илья
Тимофеевич махнул рюмку в рот, закусил. Посмотрел на Андрея. - Ты, Андрюха,
приезжай, я тут думал о том, что сказал. Не правильно это, не по - человечески
что ли. - Илья Тимофеевич  хотел помириться,да так, чтобы не особо просить
прощения. Вроде получилось.
 - Спасибо, отец. -  Андрей даже не взглянул на него. Не знал теперь, как
обращаться к Илье Тимофеевичу. Раньше не особо стремился, а теперь тем более.
Не забыть этот скандал, чувство собственной потерянности. Всю жизнь считал
его родным отцом, а тут оказалось нет отца, мать не сказала правду. Вышли
покурить на крыльцо.
 - Андрей, как жизнь семейная?
 - Хорошо. Квартиру снимаем.
 - Это правильно, надо жить отдельно от родственников. - Илье Тимофеевичу
хотелось сказать, что он измучился за это время, все думал о ссоре. Да не
собраться силами. Стыдно перед Андреем показать слабость, уступил вроде своим
эмоциям. - Андрей, мать права, время прошло, что теперь делать!? Ты все равно
сын мне, глупости сказал в сердцах, не обижайся на старика.
 Андрей  не поверил словам отца, уж больно не взялись они с его злобой
на всех, на себя в том числе. Привычнее слушать обвинения, чем слова о
прощении. Может смерть деда всему причиной, а отойдет и начнется песня заново.
 - Я не обижаюсь, все равно поздно, Илья Тимофеевич, не хотел ты меня принимать
с детства, а теперь и не стоит пытаться. - он бросил окурок в баночку,
пошел в дом. Даже смешно стало, раньше стремился приблизиться к отцу, а
теперь думать не хочется о нем, противно что ли. Засмеяться, да не тот момент,
сдержался еле- еле.
 К вечеру все разъехались, Тамара убрала со стола, перемыла посуду. Илья
Тимофеевич не сказал жене о разговоре на крыльце. Что ему теперь унижаться
перед сопляком? Его душа спокойна, а дальше сам пусть решает.
 Максим вошел в кухню, застал там всех.
 - Мама, я уезжаю завтра.
 - Куда? - Тамара бросила мыть посуду, вытерла руки. Она испугалась его
напряженного лица, решимость какая- то в нем, Максим изменился, не к добру все.
 - В Астану, работу предлогают там. Надо соглашаться.
 - Так это больше шестеста километров, сынок! - всплеснула руками.
 - Все лучше, чем здесь. - проговорил Максим, ушел, не желая спорить с матерью.
 - Что творится, Илья?! Может сказать, я не согласна. Ну зачем ему в Астану?
 - Ага, иди, запри его на ключ еще! Хочет, пусть катится. Поймет, что не
сахар такая жизнь, быстро  вернется сам. Бросила его эта фифа, так он с ума и
сходит. Побесится и успокоится. - Илья Тимофеевич ушел рано спать, силы
покинули его.
 Тамара сидела за столом, устало глядя в окно. Ей казалось, что потеряла
всех, одиночество заглушить нечем. Въелось оно под кожу, прожгло насквозь.
Не знала, есть ли спасение, или надо просто жить дальше, как умела.

Продолжение - http://www.proza.ru/2016/07/11/2071