Елена и Маяковский. Ольга Ланская

Выныриваю я из глубин, невидимых глазу посторонних, а потому и не существующих ни для кого, кроме меня, пока не облекутся они в слова, не обретут – не плотность, нет, – плоть слова, и обнаруживаю такие невероятные совпадения, что иногда начинаю думать: может быть, надо почаще позволять себе с людьми быть? А то…
Ну, да Бог с ними, сомнениями.

Вот такой случай странный. Давно занимала меня мысль – куда исчезли красивые люди? Столько их было, независимо от возраста. И вдруг – нет.

А тут приходит вдруг приглашение на литературный вечер в  Москве, куда мне в ближайшие полгода ну, никак!
 
И портрет. Человека живого. И в глазах – свет…

Смотрю имя есть: Елена Черникова.

В клубе "Творчество", Елена Черникова, автор и ведущая клуба. В Библио Глобус.

Так, как бы между прочим, отмечаю:

– Красота какая…

Мне в ответ – ироничное, что-то, вроде, – скорее умница, чем…

"Насчет умницы я и не сомневаюсь, – думаю. – Но красота! Куда ее спрячешь, если она есть?! Чудное лицо, чудный портрет. Надоели тупые "пейзанки". Никогда не думала, что их так много. Да вот, как на грех, подарили мне кинокамеру - видимо, чтобы хоть иногда бездельничала. И... Идет фея - про мужиков не говорю, тут гиблое дело и слов не надо. Идет фея. Беру крупный план... О Господи!... Даже дети..."
 
Отчего так много некрасивых людей стало в Санкт-Петербурге?

Не знаю.

То ли Чернобыль виноват, то ли перестройка..."

Пишу это так, вполшепота. Больше для себя пишу. И вдруг – в ответ от Елены:

"Когда все расселятся в раю и аду,

земля итогами подведена будет –
помните:

в 1916 году

из Петрограда исчезли

красивые люди".
 
Маяковский.

***
Кто-то комментирует: "Страшно-то как…"

А Елена добавляет:

– Тем более, что это - финал стихотворения "Надоело".
 
Страшного.

***

…Утром первая неотвяззная мысль – найти бы эти стихи. Но где? Велики просторы интеренета!

А потом заглянула на страничку к "Елена Черникова". Она пишет:

"Читаю сатирические стихи, опубликованные в прессе России перед Первой мировой

войной.
 
Толстенный фолиантище.

Тяжёлое дежавю.

Кляли все Думы, пели неслыханные свободы,

скрипели перьями, – дым столбом.

Все были свято уверены, что знают рецепт,

ругали друг друга ругмя, с подковырками,

наотмашь.
 
Взаимослышимость на нуле.

Вдруг долистываю до короткого "Для истории" – это уже 1916 год.

Точнее, оно эпилог страшного произведения "Надоело". Почему-то включено в сборник

сатиры.

Напоминаю "Для истории" целиком:

"Когда все расселятся в раю и аду,

земля итогами подведена будет –

помните:

в 1916 году

из Петрограда исчезли красивые люди."


Москва -Санкт-Петербург