Барсучонок

                Барсучонок.

                Мой приятель однажды сказал мне, что у его хорошего знакомого, который работает лесником, появился барсучонок.  И назвал фамилию и имя. Я знал этого лесника, но работал он в  межхозяйственном лесхозе. Он меня тоже знал, но знакомство было, как говорится шапочным: он знал кто я, а я знал кто он. При встречах здоровались и не более, за всё время даже словечком не перекинулись. Приятель, конечно же, заинтриговал меня, и я попросил его свести нас поближе. Тот согласился.
                Жил лесник почти на краю посёлка, в двухквартирном  доме с большим приусадебным участком. Хозяин встретил нас радушно и просьбу показать барсучонка встретил как должное. Видимо, не мы одни были любопытными. Повел нас в сарай. Ещё на подходе услышал добродушное похрюкивание.  Половина сарая была огорожена жердями и служила свинарником. Было довольно светло от двух окошек в противоположных стенах. На соломе, на боку лежала огромная свиноматка. На наше появление даже не среагировала, только ухо подняла. К её соскам пристроились шестеро розовых поросят  и белёсо-серый зверёк, немного меньших размеров. Слышалось дружное причмокивание. Долго понаблюдать не удалось. Дух в сарае стоял тяжёлый, с непривычки начало щипать глаза, накатили слёзы.
                Я попросил лесника рассказать, где он нашёл малыша и как тот прижился. При этом вытащил заранее купленную бутылку водки. Хозяин, несколько суетливо, повёл нас под грибок, устроенный под окном дома. Под грибком стоял  сколоченный из досок столик и две скамейки по сторонам. Лесник сбегал в дом, принёс маленькие стаканчики, приличный шмат солёного сала и полбулки чёрного хлеба. Рядом с грибком нащипал с грядки лукового пера.
                -- Возвращался я со своего обхода – начал он повествование под первую стопку – где  проверял состояние лесных культур этого года, то есть, как прижились две недели назад посаженные сосенки. Смотрю, а на тропинке впереди что-то светлое лежит. Подхожу, а это детёныш какой-то, сразу и не понял, что за зверёк. Взял в руки – живой! Еле шевелится, а сердечко-то бьётся. Глаза закрытые и розовый носик  малюсеньким  пятачком. Ну, как есть поросёнок, только ушки маленькие и копыт на лапах нет. Я хоть и не охотник, но лесное зверьё мало-мало знаю и смекнул, что это барсучонок. Где-то видно, близко нора была, да я не знал. А у меня накануне свинья опоросилась. Семь штук принесла, одного, правда, чё-то мёртвого. Пока я раздумывал, что с найдёнышем делать, этот поганец, схватил меня за мизинец и давай сосать. Тут я сразу и раздумывать перестал, ходу домой и его к поросятам подсунул, которые матку сосали. И этот сразу присосался. Свинья даже ухом не повела. Ну, думаю, к житью, так выживет! Вот уж десять дён живет, и ничего.
                За разговором бутылочку опорожнили и стали прощаться.
                -- Заглядывайте, если интерес есть – предложил хозяин – всегда буду рад вас видеть.
                -- Ты чего это Кузьмич, раскошелился? – Удивлённо спросил приятель – совсем не обязательно было.
                -- Так я это с прицелом на будущее, думаю, ещё не раз к нему наведаюсь. Может и подружимся. Видел, сколько у него рыбацких снастей развешано, знать заядлый рыбак. А иметь в друзьях хорошего рыбака очень даже неплохо – посмеялся я.
                Примерно через месяц я вновь наведался к леснику. Он обрадовался моему приходу и сразу повёл показывать питомца. Из соломы высунулась полосатая мордочка, а затем выбрался и сам барсучонок. Он покрылся серебристо-серой шерстью, только лапы были чёрными. На мордочке и голове хорошо просматривались продольные чёрные и светлые полосы. Поросята уже обросли белёсой щетинкой и заметно обогнали барсучонка в росте. Но их было всего трое. Поняв мой недоумённый взгляд, хозяин ответил на немой вопрос.  -- На днях продал троих, завтра заберут ещё одного. Двоих себе оставляю, и этого лишку будет. Надо будет на зиму свинины, подъезжай, когда начнут колоть скотину.
                -- Чем же ты его кормишь?
                -- Он всё ещё вместе с поросятами сосёт свинью, но видимо, молока не хватает и они едят всё, что даю свинье. Делаю мешанину из запаренной картошки, отрубей и комбикорма. Свежую траву каждый день подкашиваю. Слушай! А может в субботу со мной на рыбалку? А то мой друг-напарник  заболел, я-то безлошадный, а рыбки шибко хочется.
                -- Хорошо, я заеду в пять утра. Не поздно?
                -- Нормально! С собой ничего кроме еды не бери, всё моё: снаряжение, надувная лодка, снасти.
                До ледостава мы вместе трижды рыбачили и каждый раз удачно. Всегда при этом заходил к барсучонку.  Поросята выросли и уже не играли с ним, а он превратился в почти взрослого  зверя и днём обычно спал, зарывшись в солому. Но когда кто-либо заходил в сарай, он просыпался, подбегал к перегородке, вставал на задние лапы и просил подачку. Ел абсолютно всё, что давали свиньям.  После каждой рыбалки лесник угощал его свежей рыбой, а рыбачил он часто. Баловали его и хозяйские внучата. Копали для него дождевых червяков, ловили жуков, кузнечиков и лягушек. Хозяйка сказала, что видела, как он поймал крысу.
                В конце ноября я, как мы заранее договорились, заехал к леснику, чтобы купить свинины. Он с другом во дворе палили паяльной лампой поросёнка. Я решил подождать и между делом спросил, что он думает делать с барсуком.
                -- А уже нечего думать, всё удумано, сейчас покажу! – он тщательно вытер руки и зашёл в дом. Вышел в мохнатой барсучьей шапке, улыбаясь во весь рот. Видя как меня передёрнуло, он развёл руками и продолжил – а что ты хотел, ты лучше меня знаешь природу и понимаешь, что выпускать его было нельзя, всё равно бы погиб. А так, всё-таки не зря кормили и ухаживали. Мне -- шапку. Жене – жира натопили от ревматизма. Мясо всей семьёй ели, довольно вкусное.
                Я отказался от свинины, и попрощавшись, вышел за ворота. Конечно, я понимал, что лесник прав. Дикий зверь, выращенный с младенчества в неволе и выпущенный на волю, практически обречён на гибель. Травоядное, при счастливой случайности, имеет незначительные шансы выжить, но хищник – никогда, тем более норный. И всё-таки на  душе остался неприятный осадок.