Глава 1. Холод

В спальне обычной городской многоэтажки было очень накурено. В 11 часов утра с улицы доносился, кажется, никогда не умолкающий, круглосуточный доплеровский звук моторов проезжающих машин, их гудков, скрипы их тормозов... Звук проникал через настежь открытое окно 8 этажа. Проходя через волнующиеся от ветра занавески, он глушился в комнате, становился тише в коридоре, ещё тише в гостиной. Проходя мимо туалета, ванны, становился ещё умереннее и тише, и спокойно умолкал у входного дверного проёма. В холле между квартирами была уже гробовая тишина. Как будто в квартире никого нет. Пустота.
Пустота в квартире. Пустота в холле.  Пустота между комнатами. Пустота в гостиной. Пустота в спальне. Еле слышно было лишь принуждённое тление сигареты. Дым исходил тонкой струйкой вверх и растворялся у потолка, так и не дойдя до него,  и уносился уловившим его ветром с улицы. Сигарету держали крепкие, но вместе с тем нежные женские руки. Они доносили её до рта, и после вдоха обратно несли к краю кровати. Мимо стоящей на тумбе пепельницы, пепел сам под силой притяжения падал куда придётся: на пол, на свисающий край одеяла, под светлым телом, на ковёр, на простыню... Девушка, свободно лежавшая на постели в спальне, тоже была лишена всех мыслей. Она просто курила, и, практически не моргая, смотрела в потолок. В ней тоже была пустота. В мыслях, в карих глазах, в дыхании... в душе. Её тело не лежало на кровати. Оно просто там находилось. Как предмет, как динамичный аксессуар. Так обычно в комнатах страха под явным антуражем зла и ненависти как маятник моталась какая-то часть комнаты, и одним этим движением оживляла всё вокруг. В этой комнате стояли шкафы, стояли стулья, стол, лежали одеяла, лежали разбросанные, как обычно, подушки, книги -  в основном классика, и лежало... тело. Рыжие, длинные, слегка волнистые волосы были разбросаны по кровати у головы. Взгляд был бессмысленным, стеклянным и полностью пустым. Казалось, что лежала кукла. Единственное что напоминало о жизни в этом теле - ровное дыхание. Грудная клетка наполнялась воздухом, дымом, и тут же опускалась, Было видно, как сердце содрогается внутри при каждом выбросе крови в сосуды. Иногда попадая, иногда не попадая в такт дыханию, оно билось монотонно, с безразличным и безучастным к окружающему миру ритмом. Почему-то ни лёгкие,  ни сердце, не имеют чувства усталости. Они могут болеть, заживать, работать чаще, работать реже, вообще не работать... Но, что интересно - они не устают. По крайней мере, из человеческих соображений, усталости они не чувствуют... И это странно. Переживания и мысли, ритм жизни, стрессовые ситуации сказываются на человеке весьма и весьма явно. И первое, что страдает, это сердце. Оно начинается биться сильнее, или вообще останавливается,  причём это касается как тревожных и печальных мыслей, так и безудержного счастья. В любом случае сердце может забиться сильнее или остановиться. Например, когда ты видишь красивого человека в вагоне метрополитена, который чем-то тебе сразу понравился, ты начинаешь присматриваться к нему, наслаждаться красотой, которая тебя восхитила. Или же ты видишь какой-то фильм ужасов или триллер, и этот эффект внезапности, который возник в фильме, заставляет сердце биться быстрее, или же на мгновение остановиться... Однако ничего такого с девушкой в ближайшее время, в эти часы пустоты и безысходности, не происходило.
Девушку зовут Аврора. Ей 24 года. И у неё есть всё, чтобы существовать в данный момент времени: сердце бьётся. Кровь бежит по сосудам. Лёгкие наполняют кровь кислородом. В правой руке сигарета. Больше ничего не надо. Да и нет ничего больше.
Сквозь давящую на уши тишину послышались шаги. Они были громче по мере приближения человека к двери в квартиру Авроры, точнее сказать, в квартиру, в которой она не находилась душой - только лишь телом. Сквозь гробовую тишину шаги были очень отчётливыми. Это был явно мужской шаг. Твёрдый но не решительный. В дверь позвонили. Аврора осталась лежать на кровати в том же положении. Гость позвонил ещё раз, и реакции не последовало никакой. После третьего звонка дверь приоткрыла с тихим скрипом.
 - Есть кто дома? - спросил мужской голос, - ау, Ава, ты тут? Аврора?
Молодой человек начал искать по квартире Аврору. Квартира была небольшая, и по запаху табачного дыма довольно не дешевых сигарет он направился в спальню.
В проходе между спальней и коридором он остановился, облокотился на косяк, приник головой к углу двери, и начал смотреть на девушку.
 - Я... Я не знаю - тихо сказала Аврора выдавив из себя слова.
 - Не знаешь чего? - спросил молодой человек, смутившись вопроса. - Не знаешь почему ты куришь, или почему ты к полудню в будний день абсолютно голая с сигаретой в спальне, устроила хамам?
 - Брось, Тим, первым вопросом который ты спросил себя, шлёндая по квартире, был вопрос, жива ли я.
 - Я задам тебе второй вопрос. - сказал, спокойно проходя по-хозяйски в комнату, Тимур. - Мне на потолок забраться, чтобы поддерживать разговор, или ты соизволишь посмотреть на меня?
Аврора повернула нехотя голову, посмотрела добрым взглядом, появившимся у неё впервые за несколько часов, и спросила: - Зачем ты зашёл? Я не ответила на звонок в дверь. Значит меня нет дома.
 - Но ты была дома, потому что дверь открыта, и я ....
 - Но тогда смысл звонить, если ты знал что я в квартире? - спросила Аврора с саркастической ухмылкой.
 - Как это, зачем? Всё-таки этикет какой-никакой, и к тому же...- Тимур опять не успел договорить, и она его перебила:
 - К чёрту этот этикет, эти нормы всякие, всё летит в «тар-тарары»... Тимур, я не знаю что мне делать...  Весь мир сходит с ума... Он... как будто... Как будто стал холодным, безликим... Да, по всяким новостям говорят, что открываются новые классные перспективные центры, какие-то новейшие клиники, какие-то продукты лучше, технология движется вперёд, и вся прочая хрень, которую твердят по телевизору, но... всё становится холоднее. Всех волнуют только деньги... Деньги, деньги... Кучи бабла, и чем больше бабок, тем лучше... Теперь даже мораль можно купить. Вот как эту пачку сигарет. Только пачку сигарет я в ларьке купила, а мораль, она в более приличном месте продаётся...
 - Прекращай, Ава, ты знаешь что это не изменить. Люди такие, души гнилые у многих. Чистые только у некоторых.  Кто-то продаёт сигареты, кто-то продаёт себя, а кто-то продаёт других, ну и не смотри на них. смотри на себя.
 - Тимур, скажи мне, почему я не плакала? Ну, тогда, на похоронах... Почему? Нет, мне было жалко, человек умер... Серёжа ведь хороший был человек... Но плакать мне не хотелось.
 - Ну а как ты себя чувствовала в тот момент? - Тимур прошёл в комнату, подкинул ей на кровать халат, и сел в кресло в угол комнаты.
 - Жалость, наверно... Тоску. Знаешь, в таких моментах я пытаюсь быть на месте каждого человека на которого смотрю...
 - Всё. Долой сопли. Новый день - новая жизнь. - Сказал радостно Тимур, - поднимайся, собирайся, пошли в наше любимое кафе. Я подожду на улице, Ты только недолго давай, прихорашивайся.