читайте Новый Мир за Май 2016-го

Новый Мир за Май 2016-го? Их есть у меня! Андрей Резцов (где Андрей, там и Ринат Барабуллин).
    
Спрашивают друзья, где можно прочесть мои рассказы (Новый Мир за Май 2016-го).

Так читайте:


 
 
 
 
 


Андрей Резцов (где Андрей, там и Ринат Барабуллин).

О некоторых шершавостях женщин. Рассказы
Прозаический дебют поэта – подборка рассказов, досточно обширная, дающая возможность составить представление о значительности и неожиданности нового голоса в нашей литературе – подобную прозу принято называть «другой», «абсурдистской», «постмодернистской», «пост-постмодернистской» и так далее. И все эти определения могут иметь отношение к текстам, но больше – к неизбежной растерянности критиков, в очередной раз сталкивающихся с неведомым пока явлением. Могу сказать только о 1) присутствии яркой индивидуальности 2) высоком профессионализме прозаика, умеющего написать законченное литературное произведение  в неимоверно кратком, по плотности сравнимом только с речью стихотворной, тексте, содержащем все, что ему полагается – сюжет, образность, завязку, развитие, кульминацию, разрешение, метафоричную косматость образа, при этом с жесткой авторской ориентацией, и так далее.
 
   
 ***   
   
 
…В прошлом обзоре мы рискнули выдвинуть максиму о том, что настоящая проза хочет не быть прозой – драпируясь под эссеистику или напяливая шутовской колпак, чтобы сойти за такой юмор абсурда, который ну совсем уже абсурд и потому ну совсем уже юмор. Ну так уже абсурдно, что просто смешно, без всяких посягательств на двойное дно, сатирическое или экзистенциальное. Таков цикл рассказов Андрея Резцова, названный по одному из них «О некоторых шершавостях женщин». Их чистый юмор – заявка на «чистое искусство», которое в русской литературе (и шире – культуре) сроду не занимало почетного места и последние лет десять с огромным скрипом достигает журнальных страниц, не говоря о страницах книжных. Что такое чистота искусства? – это его, если угодно, безыскусная прямота. Когда, по древней формуле, что снаружи, то и внутри. Все уже здесь, ничто не отложено для рефлексии – никакого закидывания удочки в читательскую совесть или окружающую действительность. Сияющая неисчерпаемая поверхность, в которую можно бесконечно входить и которая никуда не ведет. Вечное теперь.