Последняя игра Януша Старика. Чистовик

Лука.

   Путь Януша проходил мимо дома Луки, пожалуй, самого красивого в округе, и Януш донельзя обрадовался, завидев издали самого хозяина, греющего старые кости в лучах весеннего солнца. Лука сидел на низенькой изрезанной деревянной скамейке. Тут же рядом он расположил свой верстак, кучу брусьев и досок, различный инструмент. Лука любил работать на свежем воздухе, и стоило чуть потеплеть, вытащил всё свое имущество наружу. Помимо рутинной работы местного плотника, он любил иной раз почудить. Чудачество это хоть и носило безобидный характер, но доводило его жену Даяну до слез…
    То он вдруг, ни с того ни с сего, бросал всякую работу и ну вырезать из коряг различные фигурки. То вставал прямо из-за обеденного стола и опять же шел во двор – сверлить дудочки и свистульки - местная ребятня за это его очень любила…
  - Дед Лука!- кричали они, - вырежи барашка!
  - Ну… барашка, а самолёт хотите? - отвечал усмехаясь в пышную, всю в стружках бороду Лука.
  - Самалёт!?- охала ребятня, округлив глаза, и, усевшись в круг, слушала диковинную быль Луки о «самалётах», «ахвтамабилях» и прочих чудесах. А тот, неспешно строгая, вел свой сказ. На землю летели душистые щепки и опилки, а дети сидели, раскрыв рот, и опасливо оглядываясь – не видят ли родители? Ведь о запретном и страшном говорил им Лука.
   Один мальчишка – Тхия, сын местного кузнеца Каве и его немой жены Эльзы, однако, не зевал, а старательно чирикал шилом по бересте, записывая слова Луки. Мальчишка этот очень отличался от прочих и наотрез отказывался даже слушать речи отца о неправильном внешнем мире и его судьбах. Он явно имел своё собственное мнение и, надо сказать, держал его при себе, умел промолчать. Видимо - пошел в мать, которую, кстати, на удивление прекрасно понимал. Да и бабка его, покойная Ирма-Горожанка при жизни успела рассказала ему предостаточно такого, что в пору было бы записывать и удивляться самому Луке…
    Каве недолюбливал Луку, очень  ревновал к нему сына и даже хотел наслать на него порчу, чем умудрился вывести Януша из себя. Никто не видел, что между ними произошло, но крепкий, закалённый тяжелой работой кузнец бежал от самой Чертовой Кухни без оглядки и очень долго побаивался выйти из дому.
   Вот и сейчас, как понял Януш, Лука явно решил почудить… Груда досок и брусьев, лежащих на избитом верстаке и рядом с ним на подстеленных козьих шкурах. Кипа жёлтых от времени чертежей. Мешки с просмоленной заранее паклей: Лука собрался строить шлюпку. Одевшись по погоде легко, он начал было работу, и значительно преуспел но, заприметив приятеля издали, решил передохнуть.
   В окно, за его спиной, беспокойно выглядывала заплаканная Даяна. Свернув с дороги,  Януш направился к старому другу. Лука привстал и молча протянул руку - последовало крепкое рукопожатие, затем плотник вернулся на скамейку. Хитро поглядывая на старика, он усмехался чему-то себе в бороду.
   С минуту Януш озадаченно разглядывал инструмент, чертежи и киль, уже покрытый шпангоутами, почёсывая затылок через вязаную шапку. Неловкое молчанье прервал Лука, улыбаясь и щурясь на солнце, он спросил:
   - Ходил ли ты на шлюпке, Януш?
   - На вёсельной?- Януш решил ничему не удивляться.
   - Экий ты дурень, хоть и ведаешь… - добродушно рассмеялся Лука. - Исключительно под парусами, Януш, только так!
   Старик снял рюкзак, расправив худые плечи. - Никак не приходилось: ни под парусами, ни на веслах. Забавно, что ты спросил. Видишь ли…
   - И я не ходил…- вздохнул, прервав его Лука. - Но мечтал с тех пор, как ещё мальчишкой побывал в городе и порт увидал. Море… Что там, за ним? Кто видел? Я и плотником стал: почему?
   - Почему? - поддержал друга Януш, присев рядом, озабоченно набивая и раскуривая трубку.
   - Надеялся я - пойду по морю, как время подойдёт. Шлюпку построю.  Очень уж красивые они – суда морские. А шлюпка – самое простое и недолгое в строительстве… А тут – наследника оставлю. Долина без плотника – куда же?
   - Но море, море то давно мертво! Наследника…- Януша поразил приступ глубокого и страшного кашля, но он справился и продолжил. – Угомонись Лука, Даяну доведешь.
   - Всегда найдутся отговорки, препятствия … - Лука его не слышал, не желал. -  Всю жизнь так: то да сё - хватит!  Мечту, мечту предавать не стоит, ни в коем разе! И потом, раз оно мертво, зачем ты, старый филин вылез сегодня на свет.  Надежда то: до последнего живёт. Как знать, Януш? А вдруг там – за морем тоже люди. А если… - Лука осёкся и замолчал. - А жена моя: слабоверна. И надежду потеряла. А зря… – из дома донеслось, «Был один, да в город выпустили... А теперь пустая я. Горе мне!». - Ну, не рыдай, душа моя, сходим за море… Посмотрим…
    Януш внимательно посмотрел на Луку, тот же смотрел куда-то вдаль. Казалось, он видит что-то такое – сокровенное. Или просто всем сердцем желает обрести. Вернуть и исправить.  Януш покачал головой и отвернулся.
   Его так дико перекосило, что если бы случилось проходить рядом кузнецу, тот бы заперся от людей на целый месяц. Захотелось встать и сбежать от этого упрямого человека, ни говоря ему больше ни слова. Янушу стало невыносимо больно, он непроизвольно сжал рукоять своего ножа и незаметно потер глаз, «Никогда не скажу»…
   - И правда, на то и мечты. -  Януш, взяв себя в руки, сделал смачную затяжку и, вдруг, предложил трубку Луке, тот отказался. Януш  молча кивнул.
    Перед ними расцветала Долина. Весна. Весна – не время для печалей. Весной так тянет начать заново, выйти за порог по зову сердца. Встретить и обрести то, ради чего пережил и осень и зиму и провести с тем, что встретил и обрёл -  лето…
   - Значит шлюпка…- произнёс Януш, расплываясь молодящей его улыбкой, Лука молча кивнул.
   - До моря больше дня пешком. Даже если оно восстановилось, нужен транспорт, подъёмный механизм…- принялся загибать пальцы правой Януш, увлечённо почесывая бороду левой рукой и гоняя трубку из одного угла рта в другой. – Выйдет очень долго и сложно…- Лука остановил его жестом.
   - Мечта, как и надежда редко дружат с логикой. Просто сходи и посмотри… - Лука кивнул в сторону своего верстака. -  Я тут справлюсь.
   - Значит, мечта и надежда?
   -Мечта и надежда…
   - Тогда я на носу…- теперь уже Лука беспокойно посмотрел на друга.
    Трубка Януша наполнилась пеплом, он улыбался. Налетевший ветерок, подхватив, вырвал из чаши седые хлопья, обдал Луку запахом мёда и ромашки…