7 июня - 12 июля

07.06.16.

Мир уснул, а миф проснулся,
Я кентавром обернулся,
Не прогнулся, не прогнусь
И таким тебе приснюсь.
Унесёт нас вихрем страстным!
И не будет день ненастным,
Ведь любовь украсит мир...
А потом закатим пир!
Мы там будем, мы там были,
Пиво с мёдом ели-пили...
Это ведь не в первый раз...
Солнца луч разбудит нас.
Миф уснёт. Проснётся счастье.
Всем, кто любит - наше здрасьте!))

...

Еду в маршрутке. На встречу в библиотеку, в Некрасовку.
И впервые в жизни задумался:
- А какая у меня любима буква?
...
Я!
Плюс все!)))

...

Ты хочешь в наступивший день,
пройтись по улочкам забытым,
по закоулкам неумытым,
где солнцу оставаться лень?
И, вспоминая прошлый час,
жить в этих буднях настоящим
и мимолётно-приходящим
туда, где шепчутся о нас?
А слов, каких на свете нет,
граничащих с великолепьем,
надеждой до конца не выпьем,
чтоб растянуть остаток лет.

...

У каждого свои воспоминания.
Забытые, с пчелиною пыльцой.
Свои заботы и свои искания.
Свой Макаревич, Меркьюри и Цой.
Те вечера, когда казалось вечностью
то состояние святой души,
что растекалось жизне-звёздной млечностью
вдоль всё ещё не вспаханной межи.
И пели песни страстно и с надеждою
чужими голосами о своём.
А память о любви мерцала между,
в тот вечный миг, нетлеющим огнём.

...

Барабанит дождь по окнам.
- Заходите, Дождь! Прошу!
- Вот на память вам по локону,
извините я спешу!..
Ручейками эти локоны
расплескались по стеклу...
Ах... Прохладно... Это окнами
Дождь прохладит тишину...

...

В жизни чудеса повторяются.
Всему своё время.
Поначалу герой моей книги "Иванушка Первый, или Время чародея" обнаруживает на чердаке сундук с рукописью Чародея...
Проходит время и "Иванушка" находит своё место в сундуке прекрасного человека - кузнеца Александра из Электростали, с которым я познакомился сегодня на фестивале "Город мастеров" в Черноголовке. А Саша подарил мне прекрасную глиняную кружку.
Да. Чудеса на то и чудеса, чтобы возвращаться в урочный час.
P.S. Скорее это ларец, но разве чудо при этом отменяется?

...

Мир, в котором мы живём, не так уж и плох, бэби!
Ты ведь ходила по Бродвею,
и знаешь, каков на вкус пережаренный попкорн.
А ведь родина его (попкорна) - далёкая Армения, там, за библейской горой, где горные ручьи текут вспять.
О-е, слиха бевакаша!..
И если ты спросишь, как долго это будет продолжаться,
Я скажу тебе, бэби,
Брось свою печаль к ногам Манхэттена
И спляши вуги-вуги.
Спляши вуги-вуги.
И подари мне свой поцелуй.
О-е, леитраот!
Подстрочный перевод песни Сэма Боткинса киноленты "Под ивами Ньюпорта", номинированной на Оскар-2060.

...

Не знаю. Я вот сейчас почитал тут один пост. Одни ругают СССР. Другие восхваляют. И что забавно - им около сорока и меньше.
По мне - так я и тогда делом занимался. И сейчас. И даже в то самое "безвременье" - особенно. В девяностые и после наше семейное предприятие пятнадцать лет издавало девять наименований детских газет и журналов.
А вот сейчас встану, умоюсь-освежусь и пойду быть общественным наблюдателем на экзамен в школу.
Всем привет! И добрых созидательных мыслей.

...

Ушёл из жизни человек.
Ушёл - такой каприз.
Ушёл на час или на век.
Ушёл в другую жизнь.
Там нет волнений и утех.
Там тихо. Не спешить.
Там нет ни этих и ни тех.
Там можно просто жить.
Никто не теребит тебя.
Никто не злится вновь.
Никто не проклянёт, любя.
Никто не выпьет кровь.
И если только как-то раз...
И если снова вдруг...
А впрочем, лучше без прикрас.
Без новых бед и мук.
И вот шагает человек.
Шагает по звезде.
Молчит свой первый новый век.
Отныне и везде.

17 июня. Алексею Брахману.

...

Я не могу сказать, что я шибко отважный человек, но вроде и не трус. Сбить с ног меня можно, но буду вставать до посинения.
Единственное, что сводит меня с ума и доводит до исступления и истерических действий - это... а как сформулировать?
Словом, когда мне делают замечание. Когда дают оценку моим, положим, не очень понятным и удобным поступкам. Сдерживаться удаётся не всегда.
А зачем? Чтобы что? И как?
У моего папы - любимая байка.
Было ему, карапузу, года три. Скатился он со второго этажа, по крутой лесенке.
Встал, отряхнулся и сказал:
- Не обижай Девика!
Вообще-то, моего отца зовут Давид. Но с детства так и повелось - Девик.
А на фотке, это снова я. Лет одиннадцать.

...

Нас предостерегли приветливые молодожёны:
- Там сейчас темно. И никого нет...
Но мы всё-таки пошли.
Отец-велосипедист с сыном-велосипедистом повторились:
- Да... Вам налево. Только там темно...
Но мы пошли дальше.
- Чего они боятся? - удивился я. - Практически центр Москвы. И так тихо...
Да, было темно. И какие-то мужички обсуждали действия какого-то Серёги...
Мы подошли к воротам.
Его заперли на ночь - Крутицкое подворье. Открытый музей под московским небом.
А жаль. Мы ведь дошли.

27 июня, Москва.

...

Я никогда не был патриотом.
Я жил в СССР, в Грузии, в Армении, в России. Даже немного в Германии - двадцать дней.
Я просто люблю людей - преимущественно порядочных.
Мне не нравится, когда ругают ту страну или те страны, в которых я жил или живу. Или, например, когда утверждают, что у нас будет хуже.
По крайней мере, это бестактно.
Меня может не устраивать то или иное место - исключительно по климатическим условиям. Или если они (климатические условия) не устраивают моих близких, родных, любимых.
- Ну, у вас будет хуже.
Эти слова меня настораживают.
А вы приезжайте и посмотрите на нашу новую дорогу в Черноголовке.
Или на библиотеки в Норильске, Липецке, Ханты-Мансийске.
Или побродите по московским улочкам.
Или разговоритесь на платформе Солнечногорска с девушкой-юристом.
Или на небо полюбуйтесь с отражёнными в нём берёзками.
А ещё можно уехать в плюшевые армянские горы.
Или подняться на тбилисский фуникулёр и поглядеть с поднебесной верхотуры на церквушки, наполненные собственным детством, когда мир был, есть и будет таким же добрым, как и улыбка мамы.
Твоей... твоей... и моей.

...

О плохом себе я рассказывал достаточно часто. Если покопаться в Инете. Уж за столько-то лет...
Ну... теперь можно рассказать и о добром. А чего скромничать?
К тому же тот парень жил так давно, что у меня с ним вроде мало чего общего осталось - разве что шрам на переносице.
Вот, например, история.
Были у нас трёхмесячные военные сборы в Политехе под Ереваном. Как полагается, в военной части. И разговорился я там с одним солдатиком-таджиком.
- Эх, - вздохнул парнишка. - Бархатны бумаг нет...
И мечтательно добавил:
- С бархатный бумаг дембель-альбом красива ошень... Ошень!..
После сборов я отправился в отпуск, в Москву.
Посетил "Детский мир".
И привёз таджику целый набор бархатной бумаги. Всех цветов радуги. Он меня, наверное, до сих пор вспоминает.
А имени не помню. А какая разница?

...

Ну, сегодня, наверное, день такой. Гороскоп обещал мне денег много, что-то вроде удачи. А у меня совершенно другая валюта в ходу.
Слово.
Причём, когда она (эта валюта) попадает на благодатную почву вашего взаимопонимания и соучастия, становится практически бесценной. Это вам не доллар умножать на семьдесят. Или шекели делить на четыре. Об армянских драмах, к своему стыду, я вообще ничего не знаю.
Так вот, о хорошем.
Что-то вроде ленинских апрельских тезисов.
Краски детства - прекрасны!
Недавно я стоял в зале ожидания "Домодедово" и наблюдал такую картину: два седовласых восточных человека забрасывали монетки в автомат. Затем они выпили "советской" газировки, похлопали себя по животам и довольно улыбнулись.
Это была счастливая улыбка счастливых советских детей, в которых булькает, как минимум, по три стакана с сиропчиком.
Это было то, что и меня подтолкнуло к автомату.
Правда, сладким я себя обделяю, поэтому набулькался простой, без тархуна. За 25 рэ. Я быстренько сосчитал в уме (2500 коп. делим на 1 коп., получаем 2500!.. Ну и ну!..)
И мне стало стыдно:
- Господи, о чём я думаю? Это же газировка! Это эликсир жизни, живая вода, которая толкала нас на подвиги нашего невероятного, стремительного, солнечного детства!..
И я отсчитал монетки на второй стакан.

...

Вообще-то, я в отпуске. До первого июля.
Правда, и дальше я не особо буду напрягаться. Работа у меня не пыльная, тьфу-тьфу. Да и лето сейчас - одни дети на каникулах, другие - в трудовом лагере - подстригают детсадовские кусты. Нет, конечно, я могу вести с ними беседы о вреде спайса или просто болтать о том, о сём. Но это ни к чему. Согласитесь, подстригать сирень и шиповник куда приятней без моих задушевных разглагольствований.
Буду с сайтом возиться. "Детская книга" - хороший сайт получится. Может, фестиваль какой подвернётся, книжками поторгую. Или манна небесная на меня свалится - тоже чудесно.
А ещё можно байку какую вспомнить. И порадовать дорогого читателя лёгкостью бытия и всплесками самоиронии.
Вот, например.
Обожал я в юности дыни.
Как-то раз заперся в туалете одного Дома отдыха в Армении, чтобы не делиться с соседом по номеру, и слопал сразу две дыни. Жадно так, аж по подбородку текло. Дынный дух перебил все прочие ароматы.
А сосед (шахтёр с Донбаса, было это в конце семидесятых) и говорит мне:
- Сынок, Аркен (имя Карен так ему и не далось), я тут дынькой отоварился на вашем армейском (армянском) базарчике, угощайся!
Ну что вам сказать, мне не то чтобы стало стыдно. Мне стало стыдно очень.
- Спасибо, - говорю, - у меня на них аллергия.
Шахтёр огорчился и отправился угощать дыней сторожа-армянина.

30 июня.

...

Я не могу быть чем-то недовольным в этом мире, потому что недовольство - это проявление жлобства.
Я могу и умею негодовать, печалиться, занудно перебирать в памяти не состоявшееся и трепать нервы окружающим, а затем зализывать раны.
Любить.
Я шагаю вперёд.
Это правильно. Во всяком случае, для типичного представителя стрельцов.
И ещё я люблю трепаться со сцены.
А сцена - это всё: площадка на ФБ, улица, школа, парк, дерево, лес, родительский дом, кровать, море, думаю, и небо в будущем.
Так вот. Байка с утречка.
Ехал я как-то раз в киевском метро. Году в восемьдесят шестом. И напротив сидел чувак в огромных наушниках.
Вслушивался, не мигая. Без единого движения мускулов. Без явных эмоций.
Вышли мы из вагона вместе.
Я не сдержался и дотронулся до его плеча:
- Извините, что Вы слушаете с таким выражением лица?
Парень снял наушники:
- Простите?
- Что у Вас играет?
- Фуги Баха.
...
Всем достойного дня и доброго утра!
И удачи.

...

Купил я кокос. Сто лет не ел.
Всё арахис да кешью.
Проделал в кокосе дырочку. Нашёл трубочку.
Вкусный сок. Точнее - кокосовое молоко.
Долбанул кокосом по балконному полу. Отмыл от штукатурки. Пожевал.
Сытный такой!
Так вот, если о бережливости и практичности.
Кокос купил за 49 руб. 90 коп.
А 150 г арахиса из пакетика стоит 41 руб. Я его за пять минут сжёвываю. А кокос ещё и на послезавтра останется. Парадокс.
Ко всему - практически экологически чистая пища.
Понравилось мне кокосом баловаться.
Да здравствует Африка!

...

С утра мысли какие-то странные.
О трёх мушкетёрах.
Нет, ну вот все эти двадцать лет спустя, десять лет спустя - совершенно не запомнились.
Да. И не нравились они мне тогда, лет сорок назад. Да ещё кто-то кого-то предал. Может, и не так всё было. Но, как говорится, послевкусие... Вот именно такое же дурацкое, как и само слово.
Вообще, когда тебя предают - не очень это, да? А когда сам предаёшь? Хоть вешайся.
Но лучше думать о прекрасном. Ведь грехи наши тяжкие - они никуда не денутся. А вот погода нынче меняется, как настроение курсистки.
Поэтому всем доброго дня и лёгкости. Именно она (лёгкость) определяет сознание и направляет поступки))

...

Шебуршимся, значит существуем!
Кстати, чудесное слово - шебуршить!
В этимологическом словаре немца Макса Фасмера (лучший этимологический словарь русского языка всех времён и народов) - слова "шебуршить" нет. Есть "шебершить" (впрочем, это одно и то же), которое произошло от "шабарша", "шабаркать" - "болтать, разговаривать" (вятск.). Шабаркнуть - "поставить неосторожно ломкую посуду" (уральск). Шабарчать - "производить шорох" (арханг.). А вот ещё мне нравится рязанское толкование - "шуметь, привередничать".
Пошебуршим!

...

Я всё-таки нашёл его! Уж не знаю, чем был дорог мне этот короткий рассказ, но он отыскался. Вот, какой есть, без редакции:
ТРИ ЖЕЛАНИЯ
Я вернулся домой поздно. Пьяный, злой и несчастный. Гоньзик кинулся мне под ноги, заколотил хвостом и облизал мои забрызганные грязью холодные штанины.
Я прослезился и двинулся по направлению к спальне, не включая света. Я задел книжную полку со старыми газетами, журналами, книгами, которые пылились там вечность, а может быть, и больше. Они посыпались на меня, словно пытались обнять и расцеловать, а учебник «Истории СССР» за пятый класс оказался у меня в руках, распахнулся и из него вывалился сложенный тетрадный листок.
В сумерках я поднёс этот листочек к глазам, развернул его и прочёл собственные каракули, нацарапанные, аж двадцать пять лет тому назад.
Тот, кто найдёт этот волшебный манускрипт,
сможет загадать любые три желания.
Они исполнятся в тот же день.
Желайте! Желайте! Желайте!
С волшебным приветом,
Волшебник Исполняющий Три Желания!
Я сглотнул слюну и вспомнил, лихорадочно порывшись в памяти, я вспомнил тот день, полный печали, тот день, когда я пришёл четвёртым. Я – кучерявый маленький пижон по кличке «Пушкин», которому скандировал весь наш районный стадион, я бежал, как мустанг-иноходец, но в итоге не стал даже третьим!..
...Я стоял в коридорчике, разглядывал листок, а потом принял поспешное, но хорошее решение. Я пожелал вернуться в тот грустный день.
Мне одиннадцать лет. Я маленький прыткий Карик. Я горю желанием победить, и весело смотрю на друга Алика и пихаю его в бок.
– Только не выпендривайся! – просит Алик.
– Конечно! – обнадёживаю я друга.
– На старт! – командует судья.
– Внимание! – предупреждает судья.
– Марш! – орёт судья.
И мы срываемся с места – десять попрыгунчиков, собранных на это соревнование со всех окрестных школ.
Я лечу рядом с Аликом. Он дышит ровно и держит отличный темп. Мы пробегаем полдистанции и никому, никому, никому не удаётся нас обогнать. Так мы вдвоём стремительно приближаемся к финишу. Вместе. Оба первые. И наши болельщики истошно выкрикивают наши имена. Вот подбегает к нам Жанна, красная, довольная с искрящимися чудными глазами. И видно, как ей хочется нас расцеловать! А мы счастливы, мы хлопаем друг друга по плечам и косимся на Жанку, в которую влюблены по гроб жизни...
... Я стоял в коридорчике с выступившей на лбу испариной. Я заглядывал в гостиную, в которой ярко горел свет. И долго пытался понять, откуда, откуда же взялся на моём столе этот снимок в рамке? Снимок, с которого мы – одиннадцатилетние – глядим перед собой и стоим перед трибуной на самой высокой в жизни ступеньке, обнявшись крепко и цепко, как могут только обниматься мальчишки, ставшие первыми...
Я смотрел на зажатый в руке волшебный листок и думал: «А второе моё желание...»
И вот она вышла из спальни. Обняла меня и сказала банальнейшую из банальнейших фраз:
– Ах, как долго я ждала тебя!..
Она была самая добрая, самая красивая, самая нежная и всё про меня знала. И от этого я растворялся в ней, как карбид в воде...
И, наконец, я пожелал третье.
– Пускай мои похороны, – прохрипел я, – пускай они будут такими, какими могут быть похороны у самого великого человека!..
Я увидел их. И удовлетворился.
Потом я взял ручку. Чистый листок бумаги. И каллиграфически вывел:
Нашедший этот волшебный лист, сможет загадать любые три желания...
Я сложил его. И положил в первую попавшуюся под руку книгу.
Карен Арутюнянц 6 сентября 1998 г.

...

Какое удовольствие (практически блаженство) - когда отключают горячую воду, вскипятив несколько раз чайник, разбавить кипяток с холодной, практически колодезной (водопроводной) водой (в баке) и полить ею разгорячённое тело (своё). А на улице обещанная прохлада, однако на доме, хоть и кирпичном, это ещё не отразилось.
Высунешься в окошко, полюбуешься небом за тучками... и на душе опять же блаженство.
Так бы и блаженствовал, паря в прохладе, если б имел крылья.
Может, ещё вырастут.
Почему я не Пегас?

...

- Бааать! Бааать!
Ранее утро. Я торопился к маршрутке в Москву. Впереди ждали "Радио-1" и фестиваль в Кузьминках.
- Бааать! Просьба у меня!
Он перебежал наш черноголовский Институтский проспект и поспешил ко мне.
Я поднял руки, мол, не по адресу:
- Денег нет.
- Да нет, бать, мне деньги не нужны! Как тут проехать до...
Он назвал населённый пункт.
- А деньги есть! Вот! - он разжал кулак и показал свёрнутые трубочкой тысячерублёвки. Судя по толщине - две-три.
Он смачно выругался и рассказал, что сбежал с фермы из соседней области, где пас полторы сотни овец за бутылку водки и эти гроши, что документы при нём, что - ну их всех этих гадов на... И что ищет он своих земляков в том самом подмосковном городке, куда направляется. И что белорус он, и к своим надо, к своим...
- Бать, где автостанция? Мне сказали, здесь где-то.
- Да вот, за спиной. Доезжаешь на маршрутке до Ногинска, а там спросишь.
- Спасибо, бать! Выручил.
- Куришь?
- Ага!
Я протянул ему полупустую пачку:
- И не мельтеши. Как бы не замели. Дождись спокойно маршрутки, вон там, под навесом.
- Да нет, бать, не волнуйся, паспорт при мне. Спасибо, бать...
Он махнул и пошёл под навес.
На этом человеке неопределенного возраста были резиновые сапоги, каких уже не производят, дырявые брюки той же доисторической эпохи и куртка. Такие продавались в "Польской моде" в семидесятые.
Этот беглый раб, ныне свободный, был не из прошлого.
Он был из настоящего.
И, надеюсь, я очень на это надеюсь... не из нашего общего будущего.

...

Не записали меня к эндокринологу бюрократы! Мол, все бесплатные приёмы на две недели вперёд заняты! А потом дохтурша в отпуске. Идите, платите 1080 руб. Примем! А я взял и вишни у них пообрывал перед поликлиникой! Вкусные, кисленькие!

...

Я ничего не имею против ни Америки, ни других частей света. Просто - картинка.
Сижу вчера в поликлинике, жду приёма у терапевта.
Напротив меня - грузный пожилой мужчина в знатных штиблетах. Рядом с ним - чувак моих лет с бородой (может, зять).
Пожилой:
- Как ты думаешь, зачем эти бумажки на картинах?
По всей стене развешаны живописные полотна. Кстати, очень даже приличные.
Чувак:
- Фамилии авторов.
- А я думаю - на продажу.
- Какая продажа в поликлинике? - чуть раздражённо замечает "зять".
- А в Америке в больницах картины на продажу, - констатирует "тесть".
Встаёт, подходит к одному из полотен, кивает:
- Фамилии. Точно на продажу.
И шаркая своими американскими подошвами, возвращается на лавку.
Я молчу. Совершенно не хочется встревать с репликой, что картины просто для красоты.
Да и "зятя" не стоит лишний раз дёргать. Ему и без того "Америка тестя", судя по всему, поперёк горла.
Без определённой связи старик переходит совершенно в иную плоскость взаимоотношений, кивая на больничную карту, которую держит в руках "зять":
- В Америке дата рождения ставится иначе. Сначала месяц, потом день.
Затем повисает гробовое молчание.
Жалко, не сфоткал я их. Тайком. Я это дело люблю.
Колоритные люди.

...

Когда тебя понимают - это здорово.
Когда принимают со всеми твоими потрохами.
Когда любят.
Когда ты понимаешь - это вообще расчудесно.
Когда принимаешь - от макушки до пят.
Когда любишь.
А всё остальное в других - в таких не твоих, далёких от тебя, от меня... Да какая разница, что и как они себе думают, воображают. Пусть у них будет своё. Не чужое. И дай Бог всем счастья.

...

- Меня... Нас снова надули, брат. Я не знаю, с какой это делается целью... Оболванивания, что ли...
- Ты о чём?
- Да об этой их игре... Знаешь, лет до трёхсот я искренне болел, клянусь, брат!.. Но с тех пор, когда команды потеряли лицо, когда каждой из них можно дать иное имя... И, скажи на милость, ну с какой стати, я должен рвать на себе волосы из-за сборища легионеров?
Великан Хью вздохнул и потрогал тыкву, запекающуюся в углях.
- Сырая... Потерпим, брат...
- Во всём виновато Мировое Правительство... - заметил Кентавр Эшли.
- Это точно, звёзды тому свидетели, а наше терпение - порука.
- Их игры - не наши...
- Как пить дать.
Затем они принялись за печёную тыкву. Это лакомство угомонит любые страсти.
Отрывок из ненаписанного романа Карена А. "Любые страсти":))

8 июля.

...

Печальку, что несут одни,
ты с алых губ скорей сотри.
Те безнадёжность и унынье,
не подойдут к лицу отныне.
Поэт обязан быть душой,
не омрачая жизнь подруги,
обняв за плечи, взявши руки,
нестись к вершинам, словно Ной.
А каждой паре каждой твари,
хотя б корябало наш слух...
Ну что ж, пусть духом отоварит,
наш небожитель и пастух.

...

- Одни поэты угождают публике, другие - желудку... Вот тебе - хлеба и зрелищ...
- Ты думаешь?
- Убеждён, брат... Знаешь ли, годков до трёхсот я искренне верил в духовность!.. Однако с тех пор, когда Он вынес своё истерзанное тело на всеобщее обозрение, дабы толпа насладилась величием Его непобедимого духа, когда позволила Ему прокатить Себя на колесе позора и одновременно предавалась гигантскому коллективному чревоугодию... И, скажи на милость, ну с какой стати, я должен рвать на себе волосы, если кто-то кем-то манипулирует?
Великан Хью вздохнул и потрогал очередную тыкву, запекавшуюся в углях:
- Вроде готова..
- Потерпим, брат... - кивнул Кентавр Эшли. - Ночь впереди ещё та.
- Это точно... Да и сражение будет знатным, как я полагаю.
- Карлы всегда давали понюхать пороху Велам...
- Как думаешь, чья возьмёт?
- Ну это известно одному Ему...
Затем они принялись за печёную тыкву.
- Это лакомство угомонит любые страсти, - хмыкнул Великан Хью.
- Даже те, что бурлят в нас с вечера... - поддакнул Кентавр Эшли.
А внизу, и с их утёса это было видно отлично, готовились к великому сражению передовые отряды легионеров - неудержимых велов и карлов-перфекционистов.

Второй отрывок из ненаписанного романа Карена А. "Любые страсти":))

...

Здесь, на ФБ, гуляет флешмоб про насилие. В основном - с позиции жертвы.
Насилие - это прежде всего мы сами. Мы звено. Каждый из нас.
Я был насилием. Достаточно часто.
К родным, близким, друзьям, не очень близким, к чужим.
Мерзопакостным, грубым, бесчувственным.
Не быть звеном возможно.
Я стремлюсь.

...

Только что мой папа сообщил мне, что сегодня день рождения короля Хасана II из Марокко. Об этом сказано в настенном отрывном календаре на кухне.
Как принц непризнанного пока королевства Карен Первый из Черноголовки поздравляю Его Величество с восьмидесятисемилетием, желаю всех благ и мирного неба над головой каждого доброго землянина.

...

Бум-дурум-пурум-турум!
Дум-пурум-турум-бурум!
Пум-турум-бурум-дурум!
Тум-бурум-дурум-пурум!
Стих!

...

Я придумал стихотворение!
Я приду! Мал стих! О, творение!
Яп, ридумалс! Тихотво рение!
Яприд умалсти! Х-отворение!

...

Вот несётся по дорожке
козлик - шёлковые ножки,
пободаться-пободаться!
Что ли - зря такие рожки?!
Правда, может показаться,
козлик мчится поиграться,
ну немножко - хоть немножко
разрешите пободаться!

...

Отличие советского человека от несоветского - мы до сих пор - нет-нет да отмываем-сохраняем разные пакетики, аккуратные баночки из-под йогурта, бутылочки красивые... Пригодятся!

...

- Проспал всё на свете, - вздрогнул Великан Хью.
- Не всё! - улыбнулся Кентавр Эшли и протянул другу половину запечённой тыквы.
С утёса было отлично видно, как легионеры Карлии оттеснили сбившихся в кучку легионеров Велии к реке.
Велов-одиночек гиганты-карлы добивали палицами.
На это было смотреть неприятно.
- И что характерно, брат, - заметил Великан Хью, ковыряя щепкой в зубе, - обман покрывают очередным обманом. Так было, есть и будет.
- Может, когда-то изменится, и правда восторжествует...
Великан перебил Кентавра:
- Брось! Кому нужна эта правда? Без правды намного проще...
Он повернулся на левый бок, всхрапнул, добавив между делом:
- Без обмана не было бы добра... Одно зло...
Кентавр Эшли доел тыкву и тоже закрыл глаза.
Третий отрывок из ненаписанного романа Карена А. "Любые страсти".

...

А хотя бы и так.
Кахо тябы ита.
Акахотя быит.
Такахотябы. И?
Доброе-утро-абсурдный-мир.
Нынче время - пунктиром.
Пунктиром обозначал сюжетную линию Сергей Довлатов.
А я вот время решил - пунктиром.
Нравственные нормы - пунктиром.
Многое нынче - пунктиром.
Потому и цепляемся за ориентиры прошлого. За буйки нормального предштормового моря.
Иначе унесёт.
А мы этого не хотим.
Приятного дня, камрады.))

...

Муха, Муха-Цокотуха
В поле денежку нашла.
Я её отнял у мухи.
И сказал ей:
- Муха, ша!
Вот такой я паучок.
Не боюсь комарика.
Я куплю себе смычок
И скрипку Страдиварика.

...

Я много совершил ошибок.
Хочу кроссовки фирмы Reebok.

...

Купил я смесь клубнично-ананасовую. Смузи. Сливки купил десятипроцентные.
Пришёл домой.
Нет у меня никакого блендера.
Половину клубники с ананасовыми кусочками (заморозка разморозилась пока прогуливался) запихал в пол-литровую пластиковую бутылку. Долил полпакетика сливок (100 мл). Плотно закрутил крышку. Всё это дело взбалтывал собственной рукой (левой-правой) минуты две. Добавил минералки. Теперь балдею.
Смузи!

...

Я хотел бы быть кокосом
или ананасом!
А ещё хотел бы стать я
сладким коконасом!
Ну а если вдруг возможно -
просто анакосом!
Но пока всё это дело
под большим вопросом.

...

Только что наблюдал в небе два таких объекта. Разгорались. Исчезали. И внезапно появлялись на значительном расстоянии от предыдущего места. А потом вообще исчезли. Снял на мобильник и увеличил как смог.

...

Шагаю по Шагалии
шагается легко.
Удобные сандалии,
Шагать-то далеко!
Там речка, тут полянка,
а дальше - горизонт.
На голове - панамка,
в руках волшебный зонт.
Раскрою зонтик смело,
и дождичек польёт!
А если вдруг пригрело,
не нужен больше зонт.
Там птичка, тут ворона,
ромашек хоровод.
На солнышке корона,
под солнышком печёт!
Махну панамкой миру,
Шагалии привет!..
Пора назад в квартиру.
Sitdown, Internet!

12.07.2016.

Есть такие жеребята,
ну совсем - как поросята.
Раз - и в лужу, два - в канаву!
Измазюкавшись на славу,
будет хрюкать и визжать,
и, блаженствуя, стонать:
- И-хо-хо... фыр-фыр... хрю-хрююю!..
Ох, устал!.. типееерь пас... плююю...

найди две ашипки)