Штабс-капитан. Ч 2. Гл 20. Возмездие

    
                Глаза боятся, а руки делают…

    Через три дня, 12 июля 1916 года, Джим получил известие, что в порт  Пуэрто-Мадрин, пришёл германский грузовой транспорт, в трюмы которого немцы собираются грузить аммиачную, натриевую и кальциевую селитру  с завода в Росоне, и технические масла в бочках с завода в Парана. Судно называется «Рейн», ожидаемая стоянка его одна неделя. Они предполагают выйти в плавание ещё до 22-го июля, то есть через десять дней. Сейчас, портовые рабочие, готовят два трюма для перевозки селитры, тщательно вычищают их от разного мусора, остатков угля, извести.
    Михаил сообщил также, что остаётся в городе Вьедма, продолжая делать то, что ему поручено.
    - Отлично, значит, два-три дня у меня  в запасе есть, и нужно срочно заняться взрывателем. Благо, что серную, соляную и пикриновую кислоту, я уже заказал заранее для завода, и теперь остаётся решить вопрос со свинцовой трубкой, - и Джим довольно потёр руки, словно, предвкушал, что-то необычное.
    Вечером, когда все  рабочие ушли с завода, и остались только два охранника, он прошёл в цех, где хранились химикаты, и вдруг обратил внимание на куски кабеля, по которому телефонисты, по решению Хардинга, протянули им на завод пять телефонных линий. Он взял его в руки и внимательно рассмотрел. Оболочка  семижильного кабеля была свинцовой, диаметром около одного дюйма, как раз то, что ему было нужно.
   Джим положил несколько кусков кабеля на стол, достал инструмент, и стал  осторожно вытаскивать провода из оболочки. В результате получил свинцовую трубку, длиной в сорок пять сантиметров,  в три сантиметра диаметром. Из этого куска могло получиться три «сигары-зажигалки». Воодушевлённый тем, что ему повезло, Джим очистил от проводов ещё пять  обрезков кабеля, сделав заготовки для десяти «сигар».
  Ещё  вечер и ночь, ушли на то, чтобы проверить, сколько времени необходимо кислотам, чтобы разъесть медную пластину различной толщины и провести испытание зажигалки в пустом классе. Джим, рассчитал, толщину медной пластины исходя из времени двадцать часов. За это время судно с грузом, следующее в порт Гамбург, должно быть далеко в атлантическом океане.
    Денисов, при встрече, рассказал ему, что аммиачную селитру перевозят в  многослойных бумажных мешках, весом по пятьдесят килограммов, в отдельных, герметичных трюмах, стены и пол которых  выкладывают специальной гудронированной бумагой, до уровня, предполагаемой высоты загрузки продукта. 
   Хотя аммиачная селитра  и считается умеренно опасным веществом, однако при длительном нагревании существует опасность возникновения пожара или детонации с возможным взрывом.
   - Это же отлично, уважаемый Семён Александрович, а нам и нужна детонация и взрыв, - весело проговорил Джим, и рассказал Денисову про свою задумку с зажигалкой.
  Тот внимательно выслушал его, уточнил, кое-какие детали, а потом сказал:
  - А что? Может и получится, чем чёрт не шутит. Затея интересная, очень интересная…
  - Чтобы было наверняка, нам необходимо, загрузить в каждый из двух трюмов под видом селитры, в таком же мешке, взрывчатку с моим взрывателем, рассчитанным на  время – двадцать часов. Плохо будет, если селитру начнут грузить вначале, а потом уже всё остальное, тогда всё пойдёт насмарку, и Джим на секунду замолчал.
   - Ну, это вряд ли, мистер Джим. Немцы, народ осторожный, зря рисковать, не станут и вряд ли захотят хранить опасный груз на борту судна лишний день.  Я уверен, что селитру будут грузить накануне отплытия, вот увидишь. Как я понял из твоего рассказа, эта зажигалка сработает через двадцать часов, от неё загорится бикфордов шнур, подсоединённый к взрывчатке, так? – и Денисов внимательно посмотрел на Джима.
   - Так,- кивнул головой Джим.
   - Значит, снаряжать зажигалку кислотами, необходимо, где-то в самом порту прямо перед отплытием парохода или в каком-нибудь помещении рядом с портом. Поэтому, нам придётся обоим, на моём автомобиле завтра выезжать в Росон, вести туда взрывчатку, твои заготовки и ёмкости с кислотами. Приехать туда, встретиться  на месте с моими агентами и всё подготовить.
   Я, последнее время часто по торговым делам  езжу, то в Росон и Пуэртро-Мадрин, то в Вьедма, то в Парану, так, что моя поездка ни у кого не вызовет подозрения. Правда, я больше езжу по железной дороге, а тут придётся на автомобиле. И расстояние до города Росон, не малое, около полторы тысячи километров.
  На том и порешили.
  Вечером  Семён Александрович подъехал к дому Джима на своём автомобиле «Форд» и въехал прямо в гараж на первом этаже.
   Там они вдвоём погрузили в багажник опасный груз, ровно половину из того, что привёз Михаил, и две пол литровые бутылки с кислотами, тщательно обмотав их полотенцами, чтобы случайно не разбились. И Денисов уехал к себе, а рано утром, подъехал к дому, где его уже ждал Джим с саквояжем в руке, в котором лежали четыре заготовки для «зажигалок», внешне больше похожие на куски засохших веток.
     Было раннее утро, город только просыпался, поэтому они быстро выехали из Буэнос-Айреса, и поехали вдоль побережья до первого города на пути Маар-дель - Плата, где недавно побывал Джим.  Расстояние в четыреста километров, они покрыли за шесть часов. На окраине города сделали остановку, отдохнули и тронулись дальше до Баия- Бланка, где собирались заночевать. Пока ехали, Джим не уставал любоваться красивыми пейзажами вокруг шоссе, растительностью и часто попадающи-мися на пути  придорожными авто-мастерскими, в которых всегда, могут оказать помощь путешествующему на автомобиле человеку.
   Хорошо зная  эту марку автомобиля,  Джим попросился за руль, и выжал из него, что только мог, тем более что до-рога это позволяла. Так, по очереди, меняя друг друга за рулём, они к ночи, когда подъехали к Баия-Бланка, пройдя уже половину пути.
    Отдохнули в отеле, а  рано утром, осмотрев машину и заправив бак с пятью канистрами бензином, снова отправились в путь.
   В Росон, они прибыли за два дня до отплытия парохода 20 июля, и в тот же день отправились в Пуэрто-Мадрин, где стоял, под погрузкой пароход из Германии.
   Вечером Денисов встретился со своими агентами, работающими в порту, и узнал, как идёт погрузка. И ещё, что аммиачную селитру, в количестве, сорока тонн, будут грузить на пароход 21 июля после обеда, а рано утром, «Рейн» должен отплыть в Германию.
   Перед обедом 21 июля, Джим на всякий случай, изготовил четыре «зажигалки», которые вместе с взрывчаткой, и намотанным на них бикфордовым шнуром, были помещены в два мешка, точно такие же, в каких перевозят селитру.
   Мешки были незаметно доставлены в порт, и грузчики уложили их в трюмы, куда грузили аммиачную селитру.
    К вечеру, погрузка была окончена, прошло уже пять часов, осталось пятнадцать, и Джим вместе с Семёном Александровичем, очень переживали, что судно не выйдет из порта по времени.
   Однако их опасения были напрасны, немцы как всегда были пунктуальны, и потому,  22 июля 1916 года, полностью загруженный медикаментами, селитрой, и различными маслами пароход «Рейн» вышел из порта Пуэрто-Мадрин, ровно в пять утра, по Аргентинскому времени и направился в Атлантический океан.
    А ровно через пять часов, радио морского порта в Буэнос-Айресе и в Пуэрто-Мадрине, получило сигнал SOS, с борта парохода «Рейн» и короткое сообщение о том, что на борту произошёл пожар, потом  несколько взрывов и судно тонет и  ещё координаты того места, где произошла катастрофа.
    Однако разыгравшийся у побережья шторм, ни дал возможности, быстро выйти аргентинским судам, на помощь терпящему бедствие «Рейну». Шлюпки с несколькими спасшимися моряками с этого корабля разметало по океану, и никто  из них не был спасён.
   Когда о катастрофе судна стало известно Джиму, он в душе порадовался за то, что  хоть чем-то помог своей стране, и в то же, время, ему было немного жалко погибших моряков. А Денисов, просто промолчал, и предложил, быстрее покинуть  город, чтобы не навлечь на себя подозрение.
   По дороге в Росон, они ещё раз обсудили проведённую совместную операцию, и решили, что этот вариант, с «зажигалками», самый  верный.