По дороге в Никарагуа

               
Порывистый ветер трепал гюйс на его худой шее, как вымпел на грот-мачте. Восемнадцатилетний матрос Ромка Разбойников торопился вернуться на судно. Правой рукой он придерживал мичманку, левой отмахивал, как солдат на параде в такт своему широкому шагу. День был не по-летнему пасмурным, быстро темнело. Из-под заката наползала злая туча, наливаясь свинцом.

 В этот момент юный моряк воображал себя капитаном пиратского корабля, торопящимся выйти в открытое море на своей каравелле, чтобы шторм не бросил корабль на скалы, или Петром Первым, шагающим впереди своей свиты вдоль дикого Финского залива. И перед его глазами стояла не эта обустроенная набережная, а суровый каменистый брег неизведанной земли.

Впереди, слева по курсу, он заметил девичью фигурку, стоящую у самого парапета. Странно и одиноко она выглядела на безлюдной набережной. Что делать здесь в такую погоду? Ветер рвал полы её расстегнутого плаща – девушка стояла у самой воды, держа руки в карманах и неотрывно глядя на серую ненастную зыбь. Разбойникову показалось, что она хочет побежать по волнам, но никак не может насмелиться.

- Эй! – громко окликнул её Ромка. Плечи незнакомки вздрогнули, но она не повернулась. Разбойников приблизился к ней и тронул за плечо.

Когда матросу удалось заглянуть в глаза девушки, он поразился тому, какое неизбывное горе выражало её лицо. По щекам катились крупные слёзы.
- Ты что это здесь? Ты что это себе думаешь? А ну пошли отсюда! – он потянул её за рукав. Девчонка всхлипнула и, подчиняясь Ромкиной силе, еле передвигая ноги, пошла.

С неба в это время полетели первые крупные капли дождя. Ромка ускорил ход, увлекая за собой неожиданную спутницу. Гулко ударил ливень. Они вбежали под спасительную крышу павильона автобусной остановки.
- Как зовут-то тебя? – спросил Разбойников, когда они сели на скамейку.
Девчонка, всхлипнув, посмотрела на него:
- Тебе зачем? Шёл бы своей дорогой…

 Потом ответила:
- Лена меня зовут.
- Ну вот, а меня – Роман! Так что ты здесь делала?
Лена в ответ разрыдалась. Приложив всё своё умение, Ромка кое-как успокоил её и добился внятного рассказа.

Елена жила с мамой и отчимом, с которым у неё никак не складывались отношения. Окончательно с ним поругавшись, вчера ушла из дому к своему молодому человеку, который живёт в общежитии. Но тут узнала ужасную новость – у него есть другая девушка. Не в силах вынести жестоких ударов судьбы, бродила по городу, пока ноги не принесли её на набережную. Здесь она решила, что сюда привёл её рок и, под завывание ветра, гнавшего чёрные тучи, решила утопиться. А он, Ромка, ей помешал решить свои проблемы раз и навсегда. Сейчас бы она лежала на дне морском в вечной тишине, а не мучилась бы на этой проклятой земле.

Разбойников, обняв её за плечи, стал убеждать, что нельзя поддаваться минутному настроению, всё ещё наладиться, всё будет хорошо…

- Что будет хорошо? Никомушеньки я не нужна…
- Почему ты сразу так решила, что не нужна? Ещё много людей хороших встретишь… Меня вот, например, встретила.
- А что толку? Ты же моряк? Сегодня здесь, завтра там…
- Это не беда. Хочешь, я тебя на теплоход возьму?
- Я бы с удовольствием уехала из этого проклятого города. Да кто тебе разрешит меня взять?

- А я никого и спрашивать не буду! Спрячу тебя где-нибудь – на судне много мест, куда неделями не заглядывают – а в море выйдем, там уже никто не выгонит. Поехали!
- А куда идёт ваш теплоход?
- В Никарагуа! А хочешь, мы с тобой вместе останемся в этой стране? Там же революция произошла!
- Какая революция?

- Социалистическая, понятно. Кровавого диктатора Сомосу изгнали. Сандинистский фронт национального освобождения под руководством Даниэля Ортеги захватил столицу -  Манагуа. Это теперь вторая после Кубы свободная территория Америки. Но «контрас» сопротивляются. Их американцы поддерживают. Сандинистам во как люди нужны! – Ромка чиркнул себя ребром ладони по горлу. Романтик и фантазёр, он оседлал волну своей мечты и его несло. Временами он даже сам верил тому, что говорил.

- Вот ты где работаешь? – спросил он собеседницу.
- Я не работаю, я учусь. Второй курс медицинского училища закончила.
- Ну вот, замечательно! Медики там нужны в первую очередь, потому что гражданская война…

У Лены высохли слёзы. Она внимательно слушала вдохновенного оратора. Она даже не хотела задумываться, насколько реально всё то, что она слышала. Попав под Ромкино обаяние, она хотела только одного – мчаться под алыми парусами в неизведанную даль, туда, где всё будет хорошо.

Она не заметила, как закончился дождь, и они сели в автобус.
 Елена забежала домой, взяла сумку и оставила маме записку, чтобы её не искали – она напишет из Никарагуа.

На теплоход вошли, когда уже темнело. В рубке никого не было, поэтому их никто не видел. Разбойников, не долго думая, выбрал местом временного пребывания нелегальной пассажирки балластную цистерну, которая никогда не заполнялась. Они спустились по металлической лестнице и оказались в гулком пространстве, никак не приспособленном для проживания.

- Придётся некоторое время потерпеть, - сказал Ромка, - Я сейчас матрас принесу.
Елена осталась одна в полной темноте. Через некоторое время лязгнул люк и появился Разбойников с матрасом, фонарём и даже с некоторой провизией, которую позаимствовал на камбузе. Обустроив пассажирку, Ромка снова пошёл, пообещав, что после скоро снова появится.
- Когда же мы поплывём? – спросила Лена.
- Отходим завтра утром.
Поздно вечером он снова спустился к ней, и они провели вместе почти всю ночь, поцелуи и объятья чередуя с разговорами о далёком и загадочном городе Манагуа, где на улицах растут кокосы и манго, женщины ходят в цветастых юбках, а мужчины в соломенных шляпах и с автоматами Калашникова.

 На рассвете новоявленный Ромео вылез из пристанища влюблённых и отправился в каюту, чтобы его не хватились другие члены экипажа.

Его конспирации хватило ненадолго. После обеда капитан, приметив, что молодого матроса как магнитом тянет в балластную цистерну, спустился туда сам и был ошеломлён, обнаружив там юную блондинку.

- Та-а-к…, - только и смог вымолвить капитан.
- Здрасти…, - ответила нелегальная пассажирка.
Когда же он узнал, что пассажирка следует в Никарагуа, старый капитан был просто ошарашен.

- Милая, вы меня просто изумляете, я капитан парома «Строганов». И на моём борту впервые пассажиры такого дальнего плавания. Мы уже к вечеру будем снова в нашем порту, когда пересечём залив в обратном направлении. У тебя документы какие-нибудь есть?
Елена подала ему паспорт. Капитан положил его в карман и скомандовал:
- А ну марш за мной в каюту!

Оставив девушку в своей каюте, капитан парома поднялся в рубку и вызвал туда матроса Разбойникова.
 
- Ну, рассказывай, молодой Челубей, как тебе в голову пришло такое? Или у тебя вообще голова была отключена, когда ты девчонку на борт тащил? Чего молчишь?
Ромка переминался с ноги на ногу.

- Простите, Иван Васильевич, я её это… Спасал я её, она утопиться хотела…
- А ты не подумал, кто тебя спасать будет? Ты хоть понимаешь, что ты совершил уголовное преступление? Похитил, спрятал и соблазнил, а? Ты знаешь, что она несовершеннолетняя? Ей ещё восемнадцать не исполнилось… Теперь в суде будешь прощения просить! Я уже предупреждал тебя, что тех, кто витает в облаках рано или поздно ждёт жёсткая посадка на землю.

Разбойников стоял молча, опустив голову.
- В общем так, - подвёл итог капитан,- как только придём в порт, хватай свою спасённую и расхлёбывай кашу, которую заварил. Пока всё не уладишь, на судно не появляйся.
Ромка кивнул головой и вышел.
                *
Спустя семь лет я вместе со своими «Жигулями» оказался на борту парома «Строганов». Познакомился с капитаном Романом Маратовичем Разбойниковым – моряк моряка видит издалека. Он и рассказал мне эту историю.
- А где сейчас ваша Елена? – спросил я его. Мы вдвоём находились в ходовой рубке.
- Так вон же она, с ребятишками, -  показал на нижнюю палубу. Там у лееров стояла светловолосая молодая женщина. Около неё крутились мальчик лет четырёх и девочка постарше.
Капитан, улыбнувшись, взял микрофон и объявил по громкой:
- Пассажиров следующих в Никарагуа просим занять свои места в балластных цистернах!
Блондинка в ответ рассмеялась и помахала рукой.