Главы 47-53

Глава 47

Игорь шел по заснеженной тропе, впереди синевой отдавал панельный дом. Он узнал его не сразу, раньше здание выглядело совсем иначе. Вскоре стало ясно – это дом, в котором он провел большую часть своей жизни, здесь жили его родители. В трех расположенных рядом друг с другом окнах света не было. Жизнь там словно остановилась уже давно.
Взгляд его невольно упал на рыхлый снег под ногами. На зимних лучах солнца что-то блеснуло. Игорь присел на корточки и разглядел предмет. Серебряная цепочка и крестик. Он взял его в руки и крепко сжал.
-Любимый, проснись, - услышал он нежный голос. Это была Лиза. Открыв глаза, Вьюрков понял, что проспал довольно долго, но за окном по-прежнему было темно.
-Мы собирались в театр, а после зайти к твои родителям поужинать. Но ты уснул. Неужели я тебя так сильно утомила?
-Нет, что ты, - сонным голосом ответил Игорь, пытаясь вспомнить весь сон от начала до конца. Он был настолько реалистичным, что и сном его назвать было сложно, может быть, поэтому он так долго не мог проснуться.
-Может, тогда еще разочек? – Лиза залезла на Игоря и усыпала его страстными поцелуями в губы, шею, грудь.
Игорь оттолкнул ее и вскочил с кровати, она смотрела на него голодными глазами и готова была в любой момент наброситься на свою жертву, словно рысь, и овладеть ею. Вьюрков не помнил Лизу такой. Для него она всегда была маленькой слегка наивной милой девочкой, немного избалованной, в меру скромной, ласковой и женственной. Запах бархатных роз, разбавленный ароматом ванили дополняли ее теплый образ девушки, совсем не похожей на других. Словно она вовсе не принадлежала этому миру. Именно это понравилось Игорю в ней, когда он встретил ее в первый раз в редакции. Сейчас Лизу было сложно узнать, ее огненные глаза настораживали его, скрытность, лукавая улыбка и сила, которой она обладала, вовсе пугали.
-Что-то не так? – улыбалась она. Она встала с кровати, на ней была одета прозрачная шелковая сорочка. Она подошла к Игорю и спросила. – Ты любишь меня?
-Люблю…
-Так говоришь, словно сомневаешься в своих словах…
-Люблю, люблю!
-Так поцелуй меня, - прошептала Лиза. Игорь сделал шаг вперед, ее пальцы впились ему в спину, ноги обхватили его и замкнулись в кольце, губы встретились и слились воедино. И только тогда Игорь смог вспомнить приснившийся сон.

-Самое страшное, что может потерять человек – это вера, – послышался голос отца.
 Двери скрипнули, и к Игорю вышла стройная черноволосая девушка, сверкнув глазами, она улыбнулась и подошла ближе.
-Любишь меня?
-Лариса…
-Наши судьбы неразлучны. Ты предал своего Бога, отца, своих друзей, себя, ты ничтожество, Игор,ь и тебе уже никогда не исправить своих ошибок. Поэтому мы подходим друг к другу. Мы должны быть вместе.
-О чем ты? Я не знаю тебя. Нам ведь так и не удалось познакомиться, не так ли?
-Перестань, кого ты обманываешь. Даже сам Всевышний не поможет забыть тебе все, что произошло.
-Нет! Нет! – завопил Игорь и бросился бежать.

Лиза продолжала целовать его, расстегнула ремень на брюках.
-Лиза, Лиза! Остановись! – Игорь отошел в сторону, подтянул брюки и накинул рубашку, – Извини меня, я не могу. Я должен идти, встретимся позже.
Выскочив из здания, Вьюрков побежал по «Торговой» улице, затем свернул на «Безымянный» переулок, минув его, преодолел еще пару километров, прежде чем оказался на «Южной» улице, где жили его родители. Добравшись до их дома, он остановился возле двери, отдышался слегка и постучал. Через некоторое время послышались шаги, открыла мама, выглядела она уставшей, волосы ее поседели, кожа пожухла, глаза потускнели.
-Игорь? – хриплым голосом произнесла она. – Что стряслось?
Игорь оторопел при виде своей матери, он едва смог пошевелить языком и выговорить:
-Что с тобой, мама? Ты…
-Плохо выгляжу? – переспросила она.
-Ну… - замялся Игорь.
-Этот проклятый рак меня съедает, скоро от меня вовсе ничего не останется.
-Рак? Какой рак?
-Проходи, чего на пороге стоять.
Игорь вошел внутрь и последовал за матерью.
-Это ты во всем виноват, - прошептала она, вошла в зал и присела на диван.
-Я?
-Ты.
-В чем я виноват, мама? – на глазах Игоря скопились слезы. Он упал на колени перед ней и взял ее за руку. – Где моя вина?
-Здесь, - ткнула она худым длинным пальцем в лоб Игоря.
-Игорь, что случилось? – спустился к ним отец.
-Папа, что происходит? Ведь еще сегодня днем все было прекрасно!
-Пойдем, - отец взял его под руку и повел к двери.

Выйдя на улицу, они дошли до беседки, где совсем недавно они сидели и пили пиво, наблюдая за потрясающе красивым закатом.
-Присядь, - сказал Сергей Олегович. Они сели за столик, немного подумав и собравшись с мыслями, отец Игоря продолжил: - Всю жизнь я давал тебе советы, учил тебя, иногда досаждал излишними нравоучениями. Но важную вещь я все же упустил. Так устроена жизнь, что она идет своим чередом и нужно принимать ее такой, какая она есть. Нельзя пытаться убежать от себя, каждый должен прожить свою собственную жизнь, данную ему Богом. Ведь смерть это не конец, это всего лишь начало новой жизни. Ты потерял веру в Бога, в себя, в свою жизнь, поэтому ты здесь. Но это не истина. Все здесь - плод твоего воображения. Послушай меня и прими, наконец, верное решение – вернись и продолжи жить там. Свои ошибки ты сможешь исправить только там, в своем прежнем мире. «Стеклянный купол» тебе не сможет помочь, как и всем остальным здесь. Ведь все это иллюзия. Иллюзия прекрасного мира. Но люди должны жить в реальном мире, не здесь. Господь гневится на профессора. Выбирайся отсюда пока не поздно. Ты должен быть благодарен тому, что Бог дает тебе еще один шанс. Опомнись сынок, это не твоя жизнь.
-Я уже не знаю, кому и верить, отец! Я запутался!
-Вернись обратно и обрети веру, только тогда твоя жизнь приобретет смысл. «Стеклянный купол» - это мираж, здесь нет Бога и душа твоя тоже не здесь.
-Но…
Отдельные эпизоды прошлой его жизни внезапными вспышками возникали перед его глазами. Прошлое его так и не оставило и,  вероятно, решил Игорь, это к лучшему. Ведь оно сможет сыграть важную роль в принятии решения.
-Как же вы?
-Мы существуем, потому что ты этого хочешь. Благодаря твоему подсознанию.
-Я устал…- Игорь вскочил на ноги, разъяренный, он закричал: - Я устал от всего этого! Почему я не достоин нормальной жизни? Вся моя жизнь превратилась в кошмар!
-Это твой кошмар и тебе пора проснуться. Открой глаза!
-Прости, прости отец…
Игорь выбежал из беседки и быстрыми шагами засеменил к калитке. Выйдя на дорогу, он направился вверх по улице, к набережной. Сейчас ему хотелось побыть одному и постараться разложить все по полочкам. За последнее время у него появилось много вопросов. Воспоминания и сны играли с ним злую шутку, по началу убеждая в одной реальности, затем в другой. Словно его сознание никак не собиралось принимать за правду ложь, пусть даже казавшуюся правдоподобной.
Остановившись возле моста, он оперся об ограждение и посмотрел на безоблачное небо. Слова отца никак не выходили из его головы.
«Согласитесь, Игорь Сергеевич, я создал мир лучше, чем сотворил его Всевышний…» - словно стрелка пронзила мысль Вьюркова.
«Ты веришь в Бога?»
«Стоит ли верить в того, кому на тебя наплевать?»
«Самое страшное, что может потерять человек – это вера».
«Вернись и обрети веру и только тогда жизнь твоя приобретет смысл. Здесь ты не постигнешь истинного счастья.»

Мужчина в черной рясе и опущенным на глаза капюшоном, крепко сжав в ладони кинжал, замахнулся для удара.
«Прошу, не надо!» – завопил Игорь.
«Я призываю посланников рока изрубить с мрачным удовольствием избранную мною жертву. Во имя Абодонны…Я расскажу тебе, что будет с тобой, как с другими, кто оказался ни по одну сторону баррикад. Твоя душа навеки будет заперта в твоем гниющем, кишащем червями теле. Ужасные муки постигнут тебя, и ты ничего не сможешь сделать. Ты будешь совершенно беспомощным…» 

На мост взошла Мария Савчик. Одета она была в легкое ситцевое платье, в распущенных волнистых волосах ее резвился ветер, но лицо ее было мрачным, уставшим, глаза опущены, остановившись посреди моста, она встала перед ограждением и слегка наклонилась вперед.
-Мария! – крикнул Игорь и махнул ей рукой. Она подняла взгляд и печально улыбнулась. Руки девушки ослабли. Перевалившись через ограждение, она упала в реку. Она не стала барахтаться и пытаться выплыть. Смирившись, она полностью расслабилась и погрузилась в  необъятную толщу воды. Ото всюду сбежались люди. Но никто из них даже не подумал помочь девушке. Игорь прыгнул следом. Оказавшись в воде, он попытался разглядеть Марию. Но сейчас вода была не такой прозрачной и теплой, как прежде. Вынырнув на поверхность, Игорь заглотнул воздуха и вновь окунулся в воду. Течением Марию Савчик отнесло под мост, добравшись до нее, Игорь вытащил ее на поверхность.
-Помогите же! – крикнул Игорь стопившимся зевакам.
Двое мужчин помогли поднять девушку и уложили ее на тротуар, вскарабкался наверх и Игорь. Люди были чрезмерно спокойны, кто-то вовсе с улыбкой на лице пошел дальше. Они и понятия не имели, что девушка была в опасности и могла погибнуть. Ведь смерти в «Стеклянном куполе» не существовало. До сих пор.

Игорь пытался привести девушку в сознание, делая прямой массаж сердца и искусственное дыхание, но все попытки успехом не увенчались. Тело Марии Савчик обмякло, кожа обрела холодный оттенок голубого цвета, посиневшие губы отвердели. Игорь приложил голову к ее груди и понял, что у нее нет сердцебиения.
-Она умерла… - сказал Игорь.
-Что?
-Что это значит?
-Что с ней?
Вопросы сыпались один за другим. Люди не понимали, что произошло с Марией Савчик, смерть для них была явлением новым.
«В стеклянном куполе нет ни болезней, ни страдания, ни смерти…»
-Что тогда произошло с Марией Савчик?
Игорь всмотрелся в ее лилейное лицо: красота, которой она была одарена по приезду в «Стеклянный купол», медленно исчезала…
Столпившееся вокруг люди, заметив превращение, отпрянули в сторону и хором заохали.
Сознание Игоря прояснилось. Сейчас он прекрасно понимал, где находится и где реальная жизнь, а где «Стеклянный купол» – иллюзия безопасного безгрешного мира, который таковым не оказался…

«Бог гневится на профессора Майела. Выбирайся отсюда, пока не поздно», - вспомнил Вьюрков слова своего отца. 
«Самойла… Тот мальчишка на берегу – Самойла, помощник  профессора Майела».
«Я верну ее вам…»
«Она мертва!»
«Да это так! Но в ваших воспоминаниях она жива!»

Игорь побежал прочь от толпы и лежавшей на тротуаре Марии Савчик.
Теперь он прекрасно понимал, что оказался совершенно один в «Стеклянном куполе». Окружающие его люди, родители, Лиза – все иллюзия.
«Зачем я согласился на это? На что я надеялся? Нужно найти остальных им, чтобы помочь им выбраться отсюда, иначе нам всем грозит опасность. Сколько дней я уже здесь?»
 Но на все свои вопросы Игорь ответить не мог. Он знал одно – обратный путь есть, нужно лишь добраться до станции, экспресс доставит его в реальную жизнь.

Экспресс прибыл в «Стеклянный купол» вовремя, двери его распахнулись, но никто не выходил. На перроне в ожидании Муда Манфреда стоял Юрка Гемпель. Прождав десять минут, он вошел в вагон.
Манфред сидел возле окна, глаза его были открыты. 
-Мистер Манфред, - похлопал его по плечу Юрка Гемпель. Обмякшее тело Манфреда слегка сползло с кресла, голова опрокинулась.
-Просыпайтесь же! – потрепал его за рукав мальчишка. Тело Муда накренилось к окну.
-Что с вами? – тряс его Гемпель, но Манфред так и не приходил в сознание.
Юрка Гемпель выбежал из экспресса, спустился в подземный переход и выбежал к площади, где ждал его Василий Николаевич. Как обычно с сигаретой во рту, он сидел за рулем своего автомобиля.
-Василий Николаевич! – кричал Гемпель.
-Чего раскричался? – выглянул тот из окошка.
Гемпель встал на месте и всмотрелся в даль.
-Чего случилось? – спросил Василий Николаевич.
Но Юрка Гемпель ничего не ответил. Увидев вдалеке Игоря, он побежал к нему в надежде, что тот сможет помочь. 
-Игорь Сергеевич! – закричал Гемпель. – Нужна ваша помощь!

Глава 48

Дорога из гостиницы Хайборн до Рахмановского переулка заняла больше часа. Чедвейк сидела на заднем сиденье, на глазах ее не успевали высыхать слезы. Шмыгая носом, она поглядывала на часы и верила, что еще сможет остановить Муда.
Чедвейк не находила себе места с тех пор, как позвонил ей Манфред. Женская интуиция подсказывала ей – Муд в опасности,  чувствовалось по его голосу. Спустя два часа после разговора, в дверь постучали. Она вскочила с кровати и открыла дверь, на пороге стоял запыхавшийся Аносов. Он ворвался в номер, оттолкнув Сильвию в сторону.
-Ты знаешь, где он?! – кричал капитан.
-Нет. Нет….
-О чем вы говорили по телефону? Что он сказал тебе?
-Он…- заикалась Сильвия. – Он сказал, что его освободили и скоро он будет в гостинице.
-Врешь! – Аносов схватил Сильвию за плечи и тряхнул. – Говори!
-Я не понимаю, о чем!
-Мразь! – сплюнул Аносов и направился к двери.
-Может быть, он поехал к профессору Майелу? – вдогонку сказала ему Чедвейк. – Он говорил мне, что Майела арестовали и пока он за решеткой он должен пробраться туда и выяснить все.
-Собирайтесь, я жду вас внизу. У вас минута! - командным голосом произнес Аносов и вышел.

Уже в дороге капитан доступно объяснил Чедвейк, что грозит ее коллеге, и если он незаконно вторгся в чужую собственность, то Аносов лично проконтролирует, чтобы правосудие было на стороне профессора Майела, а британскому офицеру, плюющему на российские законы, дали максимально возможное наказание.
-Вы приезжаете к нам и думаете, что вам дозволено все! Но это далеко не так! Вы в чужой стране, где другие порядки и вы не обладаете здесь никакими полномочиями! – гневился Аносов. Приехали, - сказал он и вышел первым из машины, Чедвейк последовала за ним. Открыла им Раиса Наумовна, взгляд ее был сильно испуганным, увидеть вновь на пороге капитана она не ожидала больше всего.
-Простите, но… - попыталась она преградить путь, но Аносов и слушать ее не собирался, он отодвинул ее в сторону и они с Чедвейк вошли. 
-Вы не имеете права! – возмутилась Раиса Наумовна.
-Не имею? – устремил огненный взгляд на женщину капитан. – Лучше держите свой язык за зубами!
Аносов открыл дверь комнаты, принадлежащей Самойле, и вошел внутрь. В небольшом, больше похожем на коморку помещении царил необычайный порядок. В углу у окна стояла аккуратно заправленная кровать, рядом письменный стол, накрытый куском ровно вырезанного прямоугольного оргстекла, под которым Самойла хранил всякие вырезки из газет и журналов: инструкции про утреннюю зарядку, про правильное питание, про детей сирот и беспризорников, Аносов даже заметил в уголке стола фотографию полуобнаженной девушки и усмехнулся.
-Где мальчишка? – почувствовал он, как взглядом сверлит ему спину Раиса Наумовна. Ответ последовал не сразу, запнувшись, женщина сказала:
-Давно убежал. Не видели мы его.
-Перестаньте, Раиса Наумовна. Если профессору Майелу удалось уйти от правосудия, то от правды никак не уйти.
-Вы правильно заметили… правосудие и, правда, далеки друг от друга.
-Где мальчишка? Далеко ли он сможет убежать со сломанным позвоночником?
-Ради Христа, оставьте нас в покое, - Раиса Наумовна вернулась на свое прежнее место и уткнулась в лежавшую на столе газету.
Аносов вышел из комнаты и направился вверх по лестнице, Раиса Наумовна вскочила, попыталась его остановить:
-Профессор не готов сейчас принять, – дрожащим голосом бормотала она, - прошу вас, стойте, стойте же…
Но Аносов не обращал внимания на женщину. Поднявшись наверх, он вошел в кабинет. Чедвейк, озираясь по сторонам, следовала за ним. Ни Манфреда, ни Майела нигде не было.
Осмотрев кабинет, они вошли через открытую дверь в красный коридор.
К тому времени Раиса Наумовна вернулась за свой рабочий стол и, схватив телефонную трубку, набрала номер дежурной части милиции:
-Алло, милиция,-  голос ее дрожал, глаза нервно бегали, - Простите, но я хочу сообщить вам о незаконном проникновении. Да, этот человек сейчас здесь и он не знает о звонке, - Раиса Наумовна оставила свои координаты и повесила трубку. Женщина-дежурная пообещала, что милиция прибудет в течение пяти минут, поэтому ждать оставалось не долго. Коварно заулыбавшись, Раиса Наумовна принялась ждать. Подниматься и следовать по пятам капитана она не собиралась. Она твердо была убеждена – действия его незаконны и ей будет, что сказать в суде, поэтому пусть Аносов сейчас поступает, как пожелает, скоро ему предстоит ответить за все доставленные неудобства.
Минув картинную галерею, Аносов и Чедвейк прошли к бетонной постройке со стеклянным куполом, первым по лестнице поднялся Аносов, затем, подав руку, помог Чедвейк. Внутри было пусто и тихо. Обойдя помещение, капитан замер, на полу и стене он увидел следы крови, ведущие к двери. Он вытащил пистолет и снял его с предохранителя.
-Они ведут к двери… - заметила Чедвейк.
-Вижу, будьте рядом со мной.
-Это кровь Манфреда? – голос ее дрожал.
-Откуда же мне знать.
Они подошли к двери, Аносов открыл ее и аккуратно посмотрел – на платформе рядом с экспрессом никого не было. Следы крови вели в вагон.
-Черт…
-Что? – стоя за спиной капитана, не видела, что происходит Чедвейк.
-Следы крови ведут в это железное сооружение.
Аносов распахнул дверь и перешагнул порог. Не медля, он вскочил внутрь салона экспресса. Внутри было, как и прежде, когда он здесь бывал во время обыска, темно и ужасающе тихо. Следы крови вели к креслу возле окна в пятом ряду, но там же моментально прерывались, это и приводило капитана в недоумение.
-Где Манфред? – всхлипнула Сильвия. – Он мертв, мертв!
-Тише! Замолчите!
-Ну что же вы медлите, нам нужно его спасать немедленно!
-Я сказал – замолчите!
Сильвия замолкла. И только когда в салоне созданного профессором Майелом вагона экспресса наступила прежняя гробовая тишина, Аносов услышал странные глухие звуки, доносящиеся откуда-то извне или же из-под пола, на котором они стояли.
-Люк…
Они вышли из вагона. В дальнем углу некогда замеченный опергруппой встроенный в бетонный пол металлический диск  отсутствовал. Чедвейк и капитан обменялись взглядами. По телу Сильвии пробежал холод, скулы ее сжались, а сердце, не переставая, выбивало барабанную дробь.
Аносов жестом указал  Сильвии вести себя тихо и оставаться на месте, сам же приблизился к люку и заглянул вниз. Ничего кроме темноты он увидеть не смог, определить высоту ему не удалось, и единственный способ это выяснить был спуститься туда.
-Будьте здесь, - шепотом произнес он, Чедвейк кивнула. Капитан вернул пистолет в кобуру, чтобы двумя руками ухватиться за лестницу, и спустился в царящую внизу кромешную тьму. Предчувствие беды не давало ему покоя. 

Глава 49

Игорь и Гемпель вбежали в вагон прибывшего в «Стеклянный купол» экспресса, Манфред по-прежнему сидел в кресле без сознания. Игорь, схватив его за плечи, потряс что было сил, но тот не подавал признаки жизни. Гемпель крутился рядом, постоянно задавая один и тот же вопрос – «Что с ним случилось?». Для Юрки Гемпеля, как и для всех остальных жителей города, подобные явления были чужды и не понятны, ведь до сегодняшнего дня смерть в «Стеклянном куполе» не существовала, теперь же весть о странном сне, в который впали Мария Савчик и вновь прибывший мужчина потрясет, всех и заставит задуматься.
«Как ты думаешь, может, наша жизнь ценна, потому что смертна? Бессмертные не так ей дорожат, как мы?» - вспомнились Игорю строки из некогда прочитанной им книги, но автора и название он совершенно забыл.
Их написала Карпова Лиза в своем первом романе. 
- Ничто не вечно, даже здесь, - сказал Игорь.
-Что? – переспросил его Гемпель.
-Профессор Майел ошибался…
-Профессор Майел? В чем он ошибался?
Игорь не стал ничего объяснять и тратить на это время. Но он прекрасно теперь понимал, что расчеты Сигберта Майела оказались не совсем верны. Ведь даже если ему и удалось воссоздать иллюзию прекрасного мира, то от смерти избавиться у него не получилось. Но почему, ответ на этот вопрос Игорь не знал. Не знал он и мужчину в экспрессе, лицо его было ему знакомо, но где и при каких обстоятельствах они встречались, Игорь  припомнить не мог.
-Помоги мне его вытащить отсюда, - сказал Игорь.
Взяв безжизненное тело Манфреда за руки, они приподняли его, Игорь взвалил на плечи и потащил к выходу.
-Он спит? Почему он не просыпается? Напился? – шел позади и сыпал вопросы Гемпель. – Алкоголем вроде не пахнет. На иностранца вроде тоже не похож…Хотя..
-Иностранца? – переспросил Игорь. Осторожно он положил Манфреда на платформу, мгновенно столпились вокруг люди с подобными вопросами, что не так давно задавал Гемпель.
-Иностранец, точно! – воскликнул Игорь.
Поначалу то, что всплыло в памяти Игоря, казалось ему когда-то приснившимся сном. Но любые воспоминания прошлой жизни казались ему таковыми. Главное - научиться доверять своим воспоминаниям и провести границу между реальностью и иллюзией.

«-Я из Великобритании. Я полицейский.
-Впервые вижу британского офицера. Для меня это честь.
-Я повторю вопрос. Что вам известно о «Стеклянном куполе»?» 

-Юрка, мы должны отвезти его отсюда, Василий Николаевич здесь? – спросил Игорь.
-Да, он в машине, снаружи, - закивал Гемпель.
-Помоги тогда дотащить его.
Они взяли Манфреда за ноги и за руки и потащили через подземный переход на улицу, большая часть столпившихся людей осталась на перроне, кто-то все же последовал за ними. Заприметив их издалека, Василий Николаевич  выскочил из машины и побежал на встречу.
-Бледный какой…Что с ним? – поинтересовался Василий Николаевич, но ни Гемпель ни Игорь ничего не ответили, лишь пожали плечами.
-Куда его определили? Ты его куратор? – спросил Игорь.
-Да.
-Его адрес Набережная, дом двенадцать.
-Отвезем его ко мне, дальше подумаем, что делать.
Василий Николаевич помог усадить Манфреда на заднее сиденье, Игорь разместился рядом с ним, держа его голову, чтобы та не билась о стойку. Гемпель плюхнулся на переднее сиденье и скомандовал ехать.
Всю дорогу Игорь думал о разговорах с отцом и Трухачевым. Вероятно, Вася Ямб был прав, не ошибался и отец. Это все иллюзия, в которую он едва не поверил, и если бы все же он принял жизнь в «Стеклянном куполе» за реальность, его могла бы постигнуть такая же участь, как и Марию Савчик. Но тогда, задумался Игорь, что произошло с британским полицейским? Лиза мертва, мертвы его родители. Это не сон, это ужасающая реальность, с которой он должен был, но не смог смириться. Ведь что еще его могло так завлечь сюда? Именно Лиза и любовь к ней, которой они так и не успели вдоволь насладиться, ведь она слишком быстро ушла из жизни. Но профессор не смог вернуть ту Лизу, веселую и очаровательную, умную, с необычными взглядами на жизнь и рассуждениями о любви, мире, Боге.
Вьюрков решил проститься с Лизой навсегда, вернуться обратно и начать новую, настоящую, полноценную жизнь. Воспоминания должны остаться неизменными, лишь просто перестать тревожить. Ведь когда у человека есть прошлое, значит, есть и будущее. Позабыв о прошлом, рискуешь пережить его вновь.

Василий Николаевич ударил по тормозам. Гемпель выскочил первым, открыл дверь и помог вытащить Манфреда, вместе они занесли тело британского полицейского внутрь. София Магсумовна встала, открыв рот, но ничего не сказала. Игорь решил для себя, что женщина она умная и лишних глупых вопрос задавать не будет.

Они занесли тело Манфреда в квартиру Игоря и уложили его в спальне на кровать. Гемпель присел на кресло в ожидании дальнейших указаний.
-Любимый… - послышался голос Лизы из кабинета.
-Что делать с ним? – махнул головой в сторону Манфреда Гемпель.
-Ничего, оставь его здесь, я придумаю что-нибудь. У меня к тебе еще одна просьба, Юрка.
-Милый, ты куда пропал?  - вновь послышался голос Лизы.
-Юрка, найди мне мальчишку. Его Самойла зовут.
-Я знаю его, хорошо, постараюсь.
-Я тебя заждалась,  – вошла в спальню Лиза. Игорь и Гемпель обернулись.
-Вы же говорили, у нее светлые волосы.
Игорь подсознательно понимал, что перед ним стоит Лиза, несмотря на то, что сейчас она вовсе не была похожа на себя. Ее черные густые волосы, бездонный взгляд, смуглая кожа, взгляд пантеры – коварный и страстный.
-Лариса… - вымолвил Игорь. – Этого не может быть…
Девушка подплыла к нему и обхватила за талию, Игорь чувствовал горячие потоки воздуха из ее красивого рта, точно такие же он когда-то ощущал в объятиях Ларисы. Вероятно, это навсегда останется в его памяти и никто и ничто не сможет помочь ему забыть все, что с ним произошло когда-то. Она поцеловала его, и он признался самому себе, поцелуй сильно отличался от нежных, словно крыльями бабочки, прикосновений Лизы. Лариса всегда целовала его страстно и жадно, словно в последний раз.
-Прекрати! – закричал Игорь и оттолкнул ее в сторону.
Не удержавшись от сильно толчка, Лиза споткнулась и упала на пол.
-Игорь, что ты делаешь? – вскрикнула она.
-Лиза… - Игорь подскочил к ней и помог встать. – Прости меня, я сам не свой.
-Ничего страшного, - поцеловала она его в щеку. – Я люблю тебя.
-И я…
Игорь замолчал. Лиза стояла в предвкушении.
-Послушай, Лиза, нам нужно поговорить. Странные вещи происходят со мной в последнее время.
-Какие, мой милый? – ее объятия были нежны. Ощущая их терялся дар речи, желание расстаться с Лизой и покинуть «Стеклянный купол» улетучивалось.
«Все они посланники сатаны…»
-Нет!
-Что нет? Дорогой, может тебе прилечь?
-Вы не посланники сатаны, вы… Вы все плод моего воображения! Ты не настоящая!
-Милый, я не понимаю, о чем ты.
-Что же такое любовь, Лиза?
-Любовь… - задумалась она. - Любовь это то, чем я давно хочу заняться с тобой вот на этом столе! Рабочий стол  известного писателя. Правда, возбуждает? – захихикала Лиза и потащила Вьюркова за собой.
-Я думал, ты думаешь иначе.
-Какая разница, как я думаю?
-Для меня есть разница!
-Что же ты хочешь услышать в ответ? Ты решил для себя, каков ответ тебя устроит?
-Разве теперь ты так думаешь?
-Я думаю так, как думаешь ты!
Игорь усмехнулся. Теперь все было предельно ясно.
-Когда-то ты мне сказала - любовь и есть сам Бог!
-Нравится, пусть будет так, - улыбалась она.
-Ты не настоящая Лиза. Лиза Карпова умерла! Умерла, черт тебя подери! – закричал Игорь, на глаза его выступили слезы.
-Что с тобой? У тебя из глаз вода течет.
-Это не вода. Это слезы!
-Слезы… - дотронулась она пальцем до одной из капель, затем попробовала ее на вкус.
-Они сладкие.
-Странно, обычно они солоноваты на вкус.
-Милый, поцелуй меня.
-Нам стоит расстаться, - тяжело дыша, говорил Вьюрков.
-Что? Ты бросаешь меня?
-Лиза, пойми, ты это я! И все вокруг это я! «Стеклянный купол» существует для меня только пока я здесь! Профессор не вернул мне вас или мою прежнюю жизнь. Он подарил мне новый, совершенно чужой для меня мир! Но это не правильно, люди не должны менять свои жизни на иллюзию, какой бы сладкой она ни была!
Место, где я очутился, казалось мне раем, но прошло время, и тогда я понял,  что это не более чем царство теней, где властвует сам сатана. Это строчка из моей книги, Лиза! Книги, которую я не писал! Это всего лишь мои мысли, это моя прошлая жизнь, воплотившаяся сквозь сны в здешнюю реальность! Сколько я ни старался поверить во все здесь происходящее и забыть свою прошлую жизнь, я так и не смог этого сделать! Вероятно, кто-то просто хочет дать мне еще один шанс! Я любил тебя, и моя жизнь обрела смысл, когда я встретил тебя. И мне очень жаль, что все так случилось. Ведь я не спас тебя тогда! Я испугался и не прыгнул за тобой, а вода была чертовски холодной, возможно, мы погибли бы там вдвоем. И нас бы никто не спас! Мне было хорошо с тобой! – Игорь задумался. - Кому я сейчас это все говорю? Сам с собой веду беседу! – вспылил Игорь.
Лиза взяла его за руку, от прикосновения ему стало легче, тревожность на мгновение спала.
-Я должен вернуться, прости меня.
-Ты бросаешь меня? – повторила свой вопрос Лиза.
-Нет. Если суждено, мы еще встретимся с тобой.
-Наш мир существует, пока мы любим.
-Так сказала Лиза.
-Это сказала я, милый.
-Нет! Нет! Так сказала Лиза! Лиза! Я помню эти слова! Любовь правит всем! Любовь и есть Бог! Но это не наш мир, и Бога уж точно здесь нет. Мы не справились с любовью с тобой в нашем мире, в иллюзиях своих мы ее не найдем.
Игорь поцеловал Лизу.
-Последний поцелуй, - прошептал он.
-Прошу тебя, не оставляй меня здесь одну. Я не хочу, чтобы ты уходил.
Игорь встал и направился к выходу.
«Все они посланники Сатаны, сынок, - едва слышно прошептал Сергей Олегович. – Ты уже оступился один раз, не совершай больше ошибок».
Лиза не бросилась вдогонку, не попыталась остановить его и просить вернуться. Почему она так поступила, она не могла понять. Вероятно, так желал Игорь.
Намерения навсегда проститься со своим прошлым, вернуться в реальную жизнь перебарывали желания обернуться, взглянуть на нее еще раз, остаться с ней. И если бы он знал, кого ему благодарить, то он обязательно сказал бы спасибо за то, что он не превратился в одного из жителей «Стеклянного купола», не лишился воспоминаний и сумел понять, что настоящая жизнь лучше всякой подслащенной иллюзорной.

Гемпеля в квартире уже не было. Спустившись вниз, он попросил Василия Николаевича ждать Вьюркова в машине, пока сам займется поиском Самойлы.
Игорь покинул квартиру и подошел к лифту, как двери его раскрылись и оттуда вышла Лидия Васильевна. В тот же момент, поднявшись по лестнице и ни чуть не запыхавшись, ее дочь, Карина, запрыгала и весело защебетала:
-Я быстрее, быстрее, мама!
-Игорь Сергеевич, рада вас вновь встретить! – заулыбалась женщина и распротерла руки, она готова была его обнять, но Вьюрков сделал шаг в сторону.
-Здравствуйте, Игорь Сергеевич, - попривествовала его Карина.
-Добрый день.
-Решили прогуляться?
-Да, отличная погода…
-Вы правы, - вместе с дочерью они направились к двери своей квартиры. Вьюрков вошел в лифт и нажал на кнопку первого этажа. Кабина медленно поползла вниз.
«Лидия Васильевна…Лидия Васильевна»,  - крутилось в его голове.
Вьюрков вспомнил визит к профессору Майелу. Раиса Наумовна встретила его и попросила подождать. Рядом сидела женщина, глаза ее были красные, лицо отекшим, в руках она держала носовой платок. Последнее время она много плакала. Последняя ее надежда – профессор Сигберт Майел и «Стеклянный купол», ведь только он способен подарить возможность забыть весь страх, боль и страдания, которые пришлось пережить.
Лифт дернулся и остановился на первом этаже. Не выходя, Вьюрков нажал на кнопку своего этажа. Он знал, что должен попытаться убедить женщину вернуться обратно.
Вновь оказавшись на седьмом этаже, он подбежал к двери своей соседке и постучал. Она открыла не сразу, но, увидев Игоря,тот час же предложила войти. Карина читала книгу за обеденным столом возле раскрытого окна, в комнату залетал легкий освежающий ветерок.
-Хотите чая со льдом? Я как раз сделала.
-Лидия Васильевна, у меня мало времени. Экспресс уходит по расписанию сегодня через час, поэтому выслушайте меня внимательно.
-Чая со льдом налить? – Лидия Васильевна не видела тревоги на лице Игоря, словно никогда раньше не испытывала беспокойства и не была в беде. Сейчас ей казалось, что вся ее жизнь прошла именно здесь, в окружении славных людей, рядом с ней всегда была здоровая и счастливая дочь, Карина, ей не приходилось сталкиваться с заботами, и печали и горя не знала.
Игорь рассказал ей, все что мог и должен был. Лидия Васильевна выслушала внимательно, а затем расхохоталась громче прежнего. Поддержала ее и Карина. Они обе не верили ни едному слову Вьюркова. Прежняя жизнь для них уже ничего не значила, а воспоминания о ней обернулись сном.
-Глотните, - пододвинула Лидия Васильевна стакан с испариной, внутри был чай с дольками лимона и кусочками льда.
-Нет, спасибо, мне нужно идти.
-Надеюсь, мы еще увидимся.
-Уезжаете отсюда, прошу вас! – Вьюрков схватил женщину и встряхнул. – Нельзя здесь оставаться! Мария Савчик погибла! Мы должны вернуться обратно, иначе нас ждет та же участь!
-Это вздор! Прошу вас, отпустите меня! Не хочу больше ничего слушать! Это наша жизнь. Это наш город! И так просто мы его не покинем!
-Подумайте о своей дочери!
-Я как раз таки и думаю о ней.
Игорь собрался уже уходить, за дверью послышался голос Юрки Гемпеля.
-Кажется, вас ищут. Не забудьте свою карточку, ведь только так вы сможете попасть на экспресс.
-Карта… Точно, спасибо, Лидия Васильевна.
Игорь выбежал из квартиры. Гемпель ждал его у двери.
-Юрка, мне карту нужно взять, в кармане другой рубашки забыл. Жди меня здесь.
Игорь забежал к себе, заскочил в спальню и вытащил из нагрудного кармана вельветовой рубашки пластиковую карту. Непреодолимое желание заглянуть в рабочий кабинет и убедиться, что Лиза ушла, побудили Вьюркова сделать это. На цыпочках он подкрался к двери и всмотрелся в небольшую щель. Аромат ее духов по-прежнему витал в воздухе. Но ни в кабинете, ни в других комнатах квартиры ее не было. Лизы уже не было и в «Стеклянном куполе», но Игорь этого не знал.
Уже в лифте Гемпель обрадовал Игоря новостью о том, что нашел Самойлу. Василий Николаевич ждал внизу в машине.
Вьюрков и Юрка сели в автомобиль.
-В «Лимонадный ресторан» отвези нас! – сказал Гемпель.

Глава 49

Аносов спустился вниз и вступил на бетонный пол. Внутри было тихо и очень темно. Идти пришлось с вытянутыми руками, чтобы не напороться на что-нибудь. Сделав несколько шагов вперед, он споткнулся и едва не распластался. Когда глаза его все же привыкли к темноте, то он смог разглядеть на полу металлические рельсы, ведущие в соседнее помещение за стеной через раздвижные двери, которые сейчас были сомкнуты, и разжать Аносов их был не в силах. Когда темнота вовсе превратилась для него в сумрак, и он смог увидеть вокруг себя абсолютно все, вплоть до проводов и труб на стенах и потолке,  Аносов разглядел вдалеке дверь, расположенную на той же стороне, что и затворы, и вела она в то же помещение, куда были проложены рельсы.
Повернув металлическую ручку двери, которая со скрежетом отворилась, Аносов переступил порог.
Моментально в горле у капитана встал ком, сердце забилось стремительными темпами, подобного он не видел еще никогда. В шесть рядов один за другим тянулись накрытые стеклянными куполами кресла из красной бархатной ткани, многие их них были пустые, но, пройдя дальше, Аносов увидел сквозь прозрачное стекло сидящих внутри людей. Взгляды их были отсутствующими, выражение их лиц были лишены жизни.
-Я не ждал гостей, - услышал Аносов и разглядел идущего навстречу профессора Майела. Аносов вытащил пистолет из кобуры и взвел курок. – Приветствую вас, капитан, - чуть ли не в упор подошел к нему Майел и только тогда капитан смог разглядеть его маленькие серые глазки.
-Вы сумасшедший…- выдавил капитан.
-Может быть…
-Где Манфред?
-Манфред? Он здесь. Пойдемте, я покажу вам.
Майел пошел вперед, Аносов последовал за ним, постоянно озираясь по сторонам. Помещение, занимающее весь нижний уровень постройки, было плохо освещено и большую его часть занимали именно кресла, хотя практически все они были пустыми, лишь в семи находились люди.
-Вьюрков… - вспомнил Аносов одного из людей в кресле за стеклом. Игорь сидел внутри словно восковая фигура, и если его жизнь продолжалась, то точно уже не здесь, а где-то далеко. – Курдюмова…и ее дочь Карина. А это…Это же Самойла…
Майел остановился возле сидящего Самойлы и устремил взор на Аносова.
-Я создал идеальный мир, и он стал реальностью для этих людей, Валерий Эдуардович.
-Где Манфред?
-Мистер Манфред так стремился найти истину, что невольно оказался в нее погружен.
Они прошли к следующему креслу, за стеклом Аносов увидел Манфреда. Голова его свесилась вперед, обмякшее тело держалось лишь благодаря крепко стянутым ремням, одежда же его была испачкана в крови.
-Он же ранен! – закричал Аносов. – Вытащите его оттуда! Ему нужна помощь!
-Увы, капитан мы уже не сможем ему ничем помочь.
Аносов наставил пистолет на Майела и приказал ему открыть стеклянную капсулу и освободить британского офицера.
-Так мы только сделаем ему хуже.  Вернуться оттуда можно только самому, я не могу ему помочь.
-Он же умрет, сволочь! Ты сумасшедший, черт возьми!
-Перестаньте, я подарил им всем счастливую жизнь.
-Да кто вы такой? Бог?
-Бог это легенда, которая со временем стала реальностью, люди отчаянно верят в него и в рай, ведь многим это помогает выжить в этом бренном мире и встретить с достоинством смерть. Я же могу подарить человеку мир, в котором он будет жить и жизнь эта будет не дорогой к смерти, а счастливым временем, где мечты становятся реальностью, где страхи перестают беспокоить, где люди относятся друг к другу с любовью, уважением и пониманием, где нет лицемерия, лжи и предательства. Разве это звучит не заманчиво? Имитация экспресса важная деталь в изобретении. Ведь так людям легче принять происходящее за правду. Так стирается или хотя бы становится менее четкой грань между нашим реальным миром и миром «Стеклянного купола», упрятанного глубоко в нашем сознании. Все считают, что человеческий мозг – это огромная система непреодолимых сложностей. Действительно, это так. Но мне удалось добиться желаемого результата, хотя, спорить не буду, над многим стоит еще поработать, многое требует доработки.
-Все они испытуемые?
-К сожалению, да.
-Но Самойла?
-Самойла отличный мальчишка, я его любил. Я надеялся, что он станет моим преемником, ведь я собирался многому его научить. Но жизнь его здесь сложилась так, что он больше не мог здесь оставаться. Я сделал то, что должен был. Тем более я уже понимал, что не рискую, отправляя его туда, ведь до него там уже были люди и успешно возвратились. И прошу заметить, капитан, они приняли решения вернуться в «Стеклянный купол»!
-Отойдите в сторону! – приказал Аносов профессору. Когда тот сделал шаг назад, капитан попытался приподнять стеклянный купол, внутри которого находился Муд Манфред.
-Вы не сможете этого сделать. Они не откроются пока человек, находящийся в нем, сам не пожелает вернуться обратно. Внутри они чувствуют себя вполне нормально, для их жизнедеятельности там есть все, что нужно. Присмотритесь, и вы кое-что увидите.
-Что это?
-Это не обычное стекло. Его толщина составляет пять с половиной сантиметров, внутри него находятся генераторы, выдающие более миллиона оптических низкоэнергетических лазеров.
Аносов внимательно присмотрелся. Внутри он увидел словно разноцветную паутину, вот только плетения у нее были ровными и прямыми, мерцающими и постоянно перемещающимися не только по своей оси, но и вокруг испытуемого.
-Здесь не один вид лазеров. Полупроводниковые, твердотельные, газовые, газодинамичные. Каждый из них выполняет свою функцию. Например, взгляните, видите, это эксимеры. Они взаимодействуют с нейронами мозга и сканируют человеческое сознание. Частота генерации данного лазера превышает двадцать миллионов герц. Заметить их не так легко, да, капитан? – улыбнулся профессор. – При свете они и вовсе не видны. Так я создаю электронную копию человеческого сознания! Благодаря ним я могу полностью считать структуру, взаимосвязь и текущее состояние нейронов. Испытуемые, как вы выражаетесь, капитан, находятся в состоянии сна, наркоза. Когда процесс создания копии сознания будет завершен, биологическая жизнь здесь, в этом мире, будет прекращена. Что касается мистера Муда Манфреда…Он сам желал отправиться в «Стеклянный купол». Но я не мог подарить ему такой шанс просто так, вы должны понять меня. Все эти люди, отправившееся туда, заслужили это! Они платили всю свою жизнь страданиями и болью, которые им уготовила судьба! Но заслужил ли счастливую, беззаботную, умиротворенную жизнь мистер Манфред? Нет, ни он, ни вы. Я дал ему шанс, остальное зависит от него. Он принесет пользу моему эксперименту. Интересно, сможет ли он, будучи раненым, можно сказать при смерти, выкарабкаться, найти в себе силы и встать на ноги, прежде чем его сердце и мозг умрут здесь?
-Вы совершенно больной человек…
-Мы все больные.
-Бог создал этот мир и никакой другой! У каждого из нас есть душа, и она принадлежит Богу, а не вам. Вы не можете взять и обмануть Всевышнего.
-Капитан… Прошу вас не говорите так, словно вы служили раньше священником.
-Чтобы понять это, не нужно быть священником.
-Правильно. Так или иначе, им вам никогда не быть, ведь у вас столько грехов накопилось. Мистер Манфред по сравнению с вами ангел, - улыбнулся Майел. – Я спас его от участи, которая постигла вас, в «Стеклянном куполе» он обретет покой и не будет больше совершать ошибок, прежняя жизнь превратится в сон, и если что-то и будет вспоминать, то реальностью она уже никогда ему не покажется. Это постигнет всех, кто туда отправится. Ведь чтобы обрести истинное счастье, нужно забыть свое прошлое, но я не могу стереть память человека, ведь тогда я рискую лишить его полноценной судьбы, его становления как личности на протяжении многих годов. Лишить прошлого – изменить человека в корне. Поэтому я нашел другой выход, превратить прошлую жизнь в сон, благодаря этому они смогут остаться собой. Я не верю в Бога, не верю в рай, и не верю в душу, я верю в человека, личность и в науку. И если все же душа существует, то вместилищем ее, как и разума является человеческий мозг.
-Сумасшедший! Открой, черт тебя подери! Ему нужна медицинская помощь! Он ранен!
-Да, я вижу, - сохранял спокойствие Майел. – Увы, слишком поздно.
Послышались шаги, Аносов резко обернулся и увидел Чедвейк. Взгляд ее был сильно испуганным. Подойдя к капитану, она встала и прижалась к его плечу, когда же она увидела сидящего в «Стеклянном куполе» Манфреда, она закричала, на глаза ее выступили слезы, она накинулась на профессора Майела и забила кулаками по его груди.
-Что вы наделали! Сволочь! Я убью вас!
Она бросилась к Манфреду и забила кулаком по стеклу
-Сделайте что-нибудь! – рыдала Сильвия. 
-Сильвия, поднимись наверх. Вызови подмогу. Все будет хорошо. – Аносов взял ее за руку и поднял. – Посмотрите на меня, Чедвейк. – Аносов устремил свой взгляд на нее. – Вернитесь наверх и вызовите полковника Шипицына. Ясно?
-Но Муд, мы должны спасти его, - сквозь слезы говорила она.
-Мы не можем прервать процесс. Так мы только навредим ему, - сказал Майел. На лице его по-прежнему царствовала победная и коварная улыбка.
-Сколько здесь людей? – вновь нацелил Аносов пистолет на профессора.
-Семь.
-У скольких, как вы выражаетесь, закончен процесс?
-Мария Савчик, Александр Аркадьевич и Баулин Анатолий Геннадьевич. – Этих людей никто никогда не будет искать, этот мир быстро забудет об этих маленьких, никому ненужных людях. Их тела уже мертвы, но там они живут полноценной жизнью.
-Ведите к ним!
-Прошу вас, капитан! – схватила за руку Аносова Чедвейк. – Помогите Муду, прошу вас, помогите! – со слезами на глазах молила она.
-Идите наверх и вызывайте милицию! – закричал Аносов, сейчас он был на взводе, ситуация была напряженная и хотя, казалось, страшное уже позади, ничего более странного и поразительного он сегодня уже не увидит. Предчувствие беды его не покидало с тех самых пор, как он спустился вниз.
-Мария Савчик, - сказал Майел. Аносов остановился возле сидящей молодой девушки с наполовину обожженным лицом.  – Вот какая она пришла ко мне, но я подарил ей прежнее лицо! Это не сложно сделать благодаря ее воспоминаниям и желаниям. Она увидела себя снова красивой, потому что она желала этого.
-Господи…Сколько времени ушло у вас на все это?
-Вся жизнь, капитан.
-Значит, Манфред был прав.
-Чаще приходится расплачиваться за правду, нежели за ложь. Лжецы гибнут гораздо реже.
-Но откуда у вас столько средств на все это?
-Частная практика.
Аносов рассмеялся.
-Не думаете ли вы, что я вам поверю?
-Мне не нужно, чтобы вы верили мне.
-Вы понимаете, что я не оставлю все это просто так? Вас будут судить!  - Аносов вытер пот со лба и прислушался к шагам.
-Сильвия? Ты вызвала помощь?
-Я думаю, она не в состоянии это сделать.
Аносов резко обернулся. Трухачев стоял перед ним с пистолетом в руках. Каменное выражение лица его говорило только об одном – не просто так прошел он столь тернистый путь, лишая жизни людей, чтобы взять и дать разрушить свою мечту какому-то жалкому, продажному милиционеру.
-Бросьте оружие, - вежливо попросил Вася Ямб.
-Ты еще кто такой, твою мать?
-Брось оружие, я сказал! – взвел курок Трухачев и прищурил левый глаз для стрельбы.
-Без нервов, парнишка. Подумай, я сотрудник милиции, такой срок дадут, мало не покажется, - говорил Аносов и в голосе его уже был отчетливо слышен проигрыш.
Трухачева это лишь забавляло, но нисколько не пугало. Аносов вытянул перед собой руку и крепко сжал пистолет, ладонь его вспотела, палец на курке слегка затек, но все также был готов в любой момент нажать на спусковой крючок. Трухачев и капитан смотрели друг на друга, их тела были напряжены, словно натянутая стрела, способная разорваться в долю секунды.
-Положи пистолет, не глупи, - спокойно говорил капитан. Помощи ждать было не от кого, полагаться теперь оставалось только на себя. Он сделал шаг вперед.
-Еще шаг и я выстрелю, клянусь, - уверенно сказал Трухачев.
-Валерий Эдуардович, - вмешался Майел. – Я шел к этому много лет, и не позволю вам разрушить изобретение моей жизни.
-Вашей жизни? Насколько мне известно, участие в этом принимали не только вы.
-Вы правы, но я закончил работу. Изобретение на полном праве принадлежит мне. Никому другому.
-Поэтому вы расправились со своими коллегами. Не так ли? Теперь некому претендовать на ваше изобретение. Манфред был прав! Остается догадываться, кто исполнитель всех этих убийств. Вероятно, ты! – Аносов осторожно, чтобы не дать повода Трухачеву спустить курок, кивнул головой в его сторону.
Вася Ямб гордо заулыбался.
-Сколько заплатил тебе старик?
-Я не платил ему, - ответил за Трухачева профессор. – Я подарю ему жизнь в «Стеклянном куполе». Это дороже всяких денег. Ведь я говорил вам, что нужно пребыание в моем мире нужно заслужить.
-Как оттуда выбраться?
-Нужно этого пожелать. 
-Но ведь вы говорите, что со временем люди там забывают о своей прошлой жизни, жизнь там становится для них реальностью. Как же тогда они смогут вернуться?
-В таком случае никак.
-Открывайте этот чертов купол! – закричал Аносов, но взгляд с Трухачева и пистолет отводить не решился.
-Как скажете, капитан.
Другую, меньшую часть помещения занимало устройство, напоминающее вычислительную машину невероятно огромных размеров с множеством циферблатов и экранов, кнопками и пультами управлений. Майел остановился возле расположенной в углублении клавиатуры, освещаемой слабым белым светом, и набрал только ему известную комбинацию цифр и букв. Послышался слабый гул, словно где-то в другой комнате резко заработал старый вентилятор, лопасти которого давно проржавели. Когда странные звуки  стихли, раздался звонкий щелчок. Аносов обернулся. Стеклянный купол приподнялся и завис над сидящей в кресле Марии Савчик. Аносов подбежал к ней и попытался проверить пульс, но понял, что тело ее холодное и безжизненное.
-Она мертва…Мертва! – закричал капитан и снова нацелил пистолет на Трухачева. Тот стрелять не собирался, видимо, решил Аносов, ждал приказа профессора. Ведь он пешка в его руках, как впрочем, и все остальные, кто оказался в этом мрачном помещении.
-Открывайте следующие!
-Увы, я не могу. С остальными я еще не закончил. Это может вовсе убить их.
Аносов взглянул на людей, сидящих внутри стеклянных колб. Сейчас он понимал, что остался один, и если Чедвейк не успела позвать помощь, то ему уже отсюда не выйти и возможно, если повезет, он займет место рядом с Манфредом. Но это маловероятно.
-Вы уверены, что она сейчас по-прежнему жива там? – тянул Аносов время. – Ведь здесь она мертва, она уже не в стеклянном куполе, вероятно, и там ее уже нет. Ведь она мертва, черт возьми! После смерти душа оставляет человеческое тело!
-Валерий Эдуардович, прошу вас, не будьте настолько наивны.
-А не кажется ли вам, профессор, что не я наивен, а вы! Вы так увлеклись наукой, своим изобретением, что вы забыли о самом простом, но самом главном! Вы настолько уверенно шли к своей цели, вы готовы были переступить через трупы своих коллег и друзей, вы готовы были рискнуть жизнями этих людей, лишь бы удовлетворить свое самолюбие и доказать не только себе, но и всем, что вы бог! Но вы не бог и не вам решать, кому жить здесь, кому умереть, а кому остаться в «Стеклянном куполе»!
-Неужели я настолько ужасен? Я делал и много хорошего в этой жизни. Неужели об этом никто никогда не вспомнит? Я выбрался из такой ямы, о которой многим даже и не снилось! Я стал человеком, я доктор физико-математических наук, доктор психологических наук, я почетный работник в области психиатрии. Все что я хотел – это помогать людям, и помогал им! Но иногда врачам, ученым, изобретателям приходится идти на риск, приходится чем-то жертвовать ради достижения успеха, ради того, что в будущем принесет гораздо больше пользы обществу, - лицо Майела побагровело, руки его сжались в кулак. – Эти жалкие воришки: Бойл, Касман, Эмбос, они ничего не сделали в своей жизни! И я не мог позволить отобрать им у меня мое изобретение! Ведь только благодаря мне оно работает! Разве это слишком большая плата за то, что я предложу миру и всему человечеству? Нет! Это ничтожная цена за будущее счастье, которое я смогу дать каждому желающему. – Майел сделал глубокий вдох, махнул рукой и пошел к выходу, сказав: - Я устал уже всем что-то доказывать.
-Не боитесь ли вы ошибиться?
-Не боится лишь тот, кто не стремится достичь своей цели. Думаю, Валерий Эдуардович, нам стоит на этом закончить разговор. Прощайте. 
Раздался выстрел. Ноги Аносова подкосились, и тот упал на спину, пистолет вылетел из его руки и упал на бетонный пол. Дотянуться капитан до него не мог.
-Что ты наделал? – закричал Майел.
-Вы хотели его отпустить? - растерянно посмотрел на него Вася Ямб. Из дула пистолета в его повисшей руке медленно выходил дымок. 
-Ты заигрался, мальчик! Я не давал тебе права его убивать!
Аносов простонал от боли в груди. Пытаясь дотянуться до своего оружия, он слышал расплывчатые голоса профессора и Трухачева. Пальцы, словно ватные, слушались его плохо. Он смог перевернуться на бок и тогда ухватился на рукоятку пистолета.
-Уходи! – кричал Майел. – Вернешься завтра!
-Но профессор, мне нужно туда! Прошу, отправьте меня!
Аносов сжал в руке пистолет и, сжав зубы, слегка приподнялся. Он видел нечеткие очертания профессора и Трухачева. Нацелившись, Аносов спустил курок. Прозвучал еще один выстрел. Оглушительный и резкий. Вася Ямб повалился на пол.
-Черт…Больно же как… - застонал Трухачев, сплюнув кровью. Профессор присел рядом с ним, Вася Ямб схватился за его руку и проскрипел:
-Отправьте меня туда…Скорее.
-Извини…Я не могу. Прости…
-Прошу вас…Отправьте меня. Умоляю вас! Как же больно!
-Ты умираешь, потерпи.
-Отправьте! Умоляю! – рыдал Трухачев. – Вы же обещали!
-Я не могу позволить, чтобы в моем идеальном мире жил преступник. Ты же прирожденный убийца.
-Лже…
Вася Ямб замер, лицо его застыло в кривой улыбке, а из уголка рта по подбородку медленно стекала бурового цвета кровь.
 Аносов приподнялся, сил у него практически не осталось. Помощи ему уже не дождаться.

Отряд специального назначения во главе с полковником Шипицыном появился неожиданно. Профессор Майел не был готов к подобному визиту, и теперь все обстоятельства ситуации точно обернулись против него и уже никто и ничем ему не сможет помочь.
Полковник, увидев лежащего капитана, подскочил к нему и упал на колени:
-Терпи, Валера, терпи. Врача сюда! Быстро! – командовал полковник.
Аносов приоткрыл глаза. Увидев полковника он заулыбался. Никогда еще он не был так рад встречи с ним. 
-Чедвейк позвонила, - прошептал Шипицын.
-Как она? – едва шевеля языком, спросил капитан.
-Живая. Ты держись, - полковник зажал рану Аносову и ждал, пока к ним прибудет врач. Но помощь так и не успела приехать.

Позже, когда из помещения вынесли тела Трухачева и Аносова, Шипицын приказал:
-К чертовой матери разбейте здесь все! Чтобы ничего здесь не осталось! Людей из стеклянных куполов вытащите, может еще не поздно.
-Не делайте этого! Вы убьете их… - Майел стоял в наручниках под охраной. С трудом он выдавил предложение и раскашлялся. На глаза его выступили слезы, видеть, как рушат дело его жизни, ему было не по силам.
Смысла, да и желания жить у Майела больше не было.  Его изобретение скоро будет уничтожено, а значит и после его биографии пора поставить точку. Возможно, о нем уже никогда больше никто не вспомнит, ведь разговоры о «Стеклянном куполе» закончатся здесь, внутри бетонных стен, дело будет подшито в папку с грифом «секретно» и все, кто когда-либо слышал, будут молчать, бояться произнести и быть наказанным, или показаться чудаками.  Ведь все, кто там побывал, уже никогда не сможет вернуться обратно и рассказать правду.
По морщинистым щекам Майела потекли слезы. Раздался первый удар.

Глава 50

Машина остановилась возле «Лимонадного ресторана». Игорь посмотрел в окно. Гемпель и Василий Николаевич ждали дальнейших указаний. 
-Юрка, будьте здесь, я скоро вернусь.
-Может мне пойти с вами? – всегда был готов помочь Гемпель.
-Не стоит, справлюсь сам.
-Ну а что вы потом, уедете отсюда?
-Так нужно, Юрка.
-Не понравилось у нас вам, - прокряхтел Василий Николаевич.
Вьюрков вышел из автомобиля и направился к входу в «Лимонадный ресторан».
«Располагающаяся прямо над дверью с бронзовыми петлями надпись так и зазывала подойти, ухватиться за ручку, потянуть на себя дверь и окунуться в прохладу, затаившуюся за закрытыми ставнями помещения и испробовать яблочную или апельсиновую газировку», - вдруг в голове Игоря возникла строка и он решил, что стоит запомнить ее, так на всякий случай.   
Внутри было свежо, ароматно и как всегда полно людей. Игорь увидел за дальним столиком Самойлу, сидел он в компании двух взрослых, точнее, своих новых родителей. Они явно баловали свое чадо. На столике лежало мороженое в большом количестве, разных сортов. Мальчишка, весь уже давно вымазавшийся и в шоколадном, и пломбирном, жадно поедал и другие.
«Ангиной все равно не заболеть», - усмехнулся Игорь и направился к Самойле.
-Добрый день, - поприветствовал Вьюрков и присел на сводный стул. – Самойла, мне нужно с тобой поговорить.
-Кто вы? – прожевав кусок, спросил мальчишка.
-Да, прошу вас, представьтесь, - подхватил его Дмитрий Константинович. – Это не прилично с вашей стороны вести себя подобным образом.
-Я дико извиняюсь, - обратил свое внимание на родителей мальчишки Игорь. – Но сейчас очень важно меня выслушать потому, как жизни вашего сына угрожает опасность. Самойла, да прекрати ты на минуту есть и выслушай меня! Мы встречались с тобой у профессора Майела, помнишь? Ты помнишь его? Меня? Ведь ты приходил ко мне в гости, и мы беседовали.
Самойла отрицательно покачал головой.
-Не может быть! – воскликнул Игорь. – Ты сирота, Самойла! У тебя нет, и никогда не было родителей! Это не твои родители!
-Молодой человек! Что вы говорите? Прошу вас, оставьте нас! – всполохнула мать Татьяна Владимировна. 
-Самойла, это… - Игорь указал на женщину, - это всего лишь иллюзия, воплощение твоей мечты об идеальной матери! Все вокруг наш один общий сон! Все это создается нашим сознанием! Это не реальная жизнь! Мы отправились сюда в поисках счастья, но мы не сможем его обрести здесь!
-Это уже чересчур! – вскочил Дмитрий Константинович. – Я не позволю вам говорить подобные вещи моему сыну!
-Да бросьте вы, вы ведь и сами это прекрасно знаете! По крайней мере, должны знать. Вы ведь часть его разума! Признайтесь, скажите ему об этом! Отпустите его!
-Самойла… - выдохнула мать, - Этот человек говорит не правду, не слушай его, кушай мороженое, а потом мы пойдем кататься на лошадях.
-Да я и не обращаю внимания, мам, - улыбнулся Самойла.
-Разве ты совсем ничего не помнишь? Посмотри на меня!
Самойла поднял глаза.
-Ты помнишь меня? Вьюрков Игорь Сергеевич! Однажды ты сказал мне, что с радостью согласишься отправиться с созданный профессором Майелом мир и только потом ты решишь - верить или нет.
-Я не понимаю вас… - виновато смотрел на него мальчишка.
-Мужчина, прошу вас, уйдите отсюда, - Дмитрий Константинович встал и только тогда Игорь увидел его в полный рост. Мужчина был не меньше метра девяносто, плечист и крепко сложен.
-Я тоже обрел, как казалось мне сначала, счастливую жизнь. Ведь я был, как и ты одинок в том мире. Но все это, что мы здесь имеем – обман, которому мы охотно верим, но в действительности у нас по-прежнему ничего нет. Стоит лишь поддаться иллюзии, как она станет для тебя реальностью! Так мне сказал профессор Сигберт Майел! Он отправил тебя сюда!
-Уходите, - грозно произнес Дмитрий Константинович.
-Я пытался…пытался…
Вьюрков развернулся и направился к выходу. Выйдя на улицу, он остановился на крыльце «Лимонадного ресторана». Василий Николаевич сидел в машине и покуривал сигарету, Юрка бродил вокруг, расписывая по сторонам камешки. Заприметив Игоря, Гемпель заулыбался и замах рукой. Игорь тоже ответил ему улыбкой, которая моментально спала при виде от того, от чего у Игоря моментально перехватило дыхание. «Лимонная улица» медленно исчезала с лица земли, при этом  не оставляя после себя ничего, кроме сплошной черноты, словно все вокруг окутал густой туман.
-Юрка, быстрее, сюда! Василий Николаевич, выходите из машины! – закричал Игорь.
Исчезло литературное кафе «Белла», Амфитеатр, Библиотека. Ничего не осталось. Лишь сплошное беспроглядное, угрожающее своей мощью облако. Вьюрков не давал себе отчета, не понимал, зачем он спасает Гемпеля и Василия Николаевича. Ведь они все равно не смогут покинуть «Стеклянный купол», ведь они коренные его жители и если пришел их час, то Вьюрков не в силах ничего сделать ни для них, ни для всех остальных горожан «Стеклянного купола», ни для самого идеального мира.
-Садитесь в машину, - Василий Николаевич докурил сигарету и потушил ее в выдвижной пепельнице в салоне.
-Я не могу, я должен забрать Самойлу! Вам нельзя здесь оставаться, выходите! Быстрее!
-Игорь Сергеевич, вы так опоздаете на экспресс.
Василий Николаевич постучал пальцем по стеклу циферблата часов.
-Точно…Экспресс. Нужно торопиться.
Игорь успел только отскочить назад, как на его глазах автомобиль и Василий Николаевич исчезли во мгле. Гемпель с раскрытым ртом замер на месте. Медлить было нельзя. Игорь схватил его за руку и потащил за собой. Они стояли на краю обрыва, прижавшись к бетонной стене «Лимонадного ресторана». Перед их глазами проплывал невероятных размеров столб черной массы, уничтожающий всем на своем пути. Вишневые холмы исчезли, медленно исчезало все вокруг, словно стиралось или закрашивалось густыми чернилами.
-Так Юрка… Иди за мной, медленно. Мы должны добраться до входа. Понял?
-Понял, - Гемпель осторожно перебирал ногами, следуя за Игорем. До входа оставалось не больше двух метров, как асфальт под ногами мальчишки начал осыпаться в бездонную пропасть, ноги его сорвались и он полетел вниз. Игорь успел его схватить за руку.
-Держись, Юрка! – закричал Вьюрков. Впервые он увидел в глазах Гемпеля страх. Умирать никто не хочет. Даже они, жители «Стеклянного купола».
Юрка исчез. Его не стало. Туман завладел им навсегда.
Игорь видел, от надвигающейся уничтожающей все на своем пути волны бежали люди, и впервые он смог разглядеть в их глазах настоящий ужас. Они исчезли вместе с холмами, небом, домами.
Он влетел в двери ресторана и первое, что привело его в недоумение это то, что люди внутри вели себя, как ни в чем не бывало. Они продолжали с улыбками на лицах сидеть со своими чадами за столиками, поедать мороженое и пирожное и попивать прохладительные напитки. 
Игорь схватил Самойлу и потащил из-за стола.
-Отпустите его! – перегородил им путь Дмитрий Константинович.
-Отойдите! – кричал Вьюрков.
Самойла брыкался, пытался улизнуть, но хватка Игоря была крепка.
-Мы все здесь погибнем!
-Отпусти моего сына!
На защиту встала и Татьяна Владимировна.
-Простите… - сказал Вьюрков и со всего размаха ударил Дмитрия Константиновича. Тот упал на соседний столик и, скатившись по нему, рухнул на пол. Игорь оттолкнул мать Самойлы в сторону и потащил мальчишку к выходу. К тому времени безжизненная мгла добралась до двери, путь был отрезан.
-Выход! Нам нужен другой выход!
-Отпустите меня! – кричал Самойла. – Мама, папа! Помогите! Папа! 
Игорь потащил мальчишку к запасному выходу, через кухню, следом за ним ринулись родители Самойлы, остальные по-прежнему сидели за своими столиками и многие из них вовсе не заметили, как бесшумно их окружила тьма и повергла в прах.
-Отпусти моего сына! – схватил Дмитрий Константинович Игоря и прижал к стене. Самойла вырвался и побежал прочь.
-Беги, Самойла! – кричал Игорь. – Беги на станцию! Уезжай отсюда! Экспресс уходит через двадцать минут!
-Сынок! – кричала мама.
Самойла стоял в полном ступоре, пока Дмитрий Константинович пытался справиться с Игорем. Мгла поглотила практически все кафе, и дороги обратно уже не было, она двигалась со стремительной скоростью и еще мгновение -  они все будут уничтожены ей.
-Отпустите меня! – кряхтел Вьюрков.
Игорь толкнул Дмитрия Константиновича, тот повалился и угодил прямиком в надвигающееся черное гигантское облако и исчез. Не медля, Игорь бросился бежать к двери. Татьяна Владимировна успела шагнуть назад, прежде чем граница с бездной приблизилась к ней. В коридоре больше никого не было, кроме нее, она осталась одна, дыхание ее замерло, сердце забилось с невероятной скоростью, ладони вспотели. Ей хотелось кричать, просить о помощи, но рядом никого не было. Она даже не знала, как называется то странное чувство, которое ей приходится испытывать. Ни ей, ни остальным жителям «Стеклянного купола» никогда раньше не приходилось сталкиваться с подобным ощущением, которое в реальной жизни обычно называют страхом. Она не стала отступать, решив в полной мере испробовать на себе внезапно возникшее настроение. Она сделала шаг вперед, в темноту.
Игорь выскочил на задний двор «Лимонадного ресторана», за спиной здание моментально исчезло. Мгла распространялась с невероятной скоростью. Сейчас Вьюрков даже и думать не хотел, почему рушится этот мир, главное было добраться до станции, сесть в экспресс и вернуться. 
Половины города уже вовсе не было, исчезли прекрасные серебряные леса, неповторимое озеро Зарзала, уничтожены Южный переулок вместе во всем Верхоречьем. Вместо всего этого царила сплошная темень и ничего живого, даже пусть иллюзорного.
Игорь побежал на «Львиную» улицу и увидел Самойлу впереди. Оглядываясь назад (позади один за другим исчезали здания и люди), Игорь достиг мальчишку и схватил его за руку.
-Выслушай меня! Мы должны выбраться отсюда! Скоро здесь ничего не останется! Мы погибнем!
Они минули «Львиную» улицу и направились к центральной части города, но уперлись в надвигающуюся иссиня-черную стену, поглощающую все на своем пути.
-Вы чувствуете? – переступая с ноги на ногу, спросил Самойла.
-Что именно?
-Земля под ногами мягкая…
-Ты прав…Нужно уходить. 
Асфальт, казалось, превратился в трясину, засасывающую в себя все, что попадется. Черные щупальца топи пытались ухватиться за ноги Самойлы и Игоря и затащить вглубь.
Самойла вспомнил странный сон, приснившийся ему когда-то: 
«Кусочек небо над головой исчез из поля зрения. Воздуха перестало хватать, сердце билось о грудную клетку, пытаясь вырваться наружу, руки и ноги ослабли и больше не собирались шевелиться…» 
-Быстрее! Быстрее! – тянул Вьюрков за собой Самойлу.
Свернув на «Бесфамильный» переулок, Игорь увидел припаркованный автомобиль. Он открыл дверь машины, сел за руль и повернул ключ зажигания.
-Садись, Самойла!  - закричал Вьюрков и посмотрел в зеркало заднего видения, - позади практически ничего не осталось. Все исчезло, на город опустились мгла.
-Не могу, я останусь здесь. Ни за что не вернусь обратно.
-Ты, наконец-то, вспомнил!  А теперь садись! Некогда сейчас размышлять, нужно выбираться отсюда!
-Ведь я оказался здесь не просто так, я вспомнил. Я обрел здесь вновь способность ходить, вернусь туда и буде навсегда прикован к инвалидному креслу.
Вьюрков обернулся, темнота подкралась к машине и поглотила кусок асфальта под задними колесами, машина слегка накренилась. Он выскочил и, подбежав к Самойле, схватил его одной рукой, второй открыл дверцу машины и бросил мальчишку на сиденье. Бампер и часть багажника машины исчезли, словно их и вовсе не было, еще немного и несущая смерть тьма доберется до колес и тогда шанса спастись точно уже не будет.
Игорь ударил по педали газа, машины рванула с места. Разогнав автомобиль до максимальной скорости, ему пришлось резко затормозить – впереди не было ни дорог, ни домов. Ничего. Стало темно, лишь кусочек голубого неба на выжившем отрезке города слегка придавал яркости. Игорь впал в отчаяние, ехать было некуда, повсюду они были окружены приближающейся непроглядной тьмой.
-Это конец, - выдавил Вьюрков. – Нам не пробраться к экспрессу, да и вряд ли он еще стоит…Все исчезло, все!
-Направо, давай направо! – закричал Самойла.
Игорь повернул голову, со стороны парка Вермард, между приближающимися друг к другу стенами плотной черноты образовался узкий тоннель, в конце которого виднелся просвет.
-Свет в конце тоннеля, - улыбнулся Игорь. Это был единственный шанс. Развернув машину, он вдавил газ. Автомобиль со свистом рванул с места, оставив за собой столб серого дыма, которой быстро смешался с приблизившимся сумраком. Машина набрала скорость, пулей они влетели в сужающийся коридор. Самойла вцепился рукой в дверную ручку и закричал во все горло, поддержал его и Вьюрков, не выпуская из рук руль. Едва автомобиль успел выскочить из тоннеля, как черное облако сомкнулось.  Выйдя из машины, Игорь схватился за голову и упал на колени.
-Нет! – закричал он. – Как же отсюда выбраться?
Станция была разрушена. Теперь вместо привокзальной площади, фонтана, символизирующего «Стеклянный купол» была лишь черная масса, тянувшая высоко вверх. Господи! - неожиданно для самого себя произнес Игорь имя Всевышнего, и понял, что очень давно не делал этого.
Со всех сторон надвигалась тьма.  Времени на раздумье не было. В голове у Вьюркова созрел план. Он не был уверен, что все получится, но других вариантов не было.
-Садись! – приказал Вьюрков. Они сели в машину. Вьюрков выкрутил руль налево и вдавил педаль.
-Куда мы? Как мы выберемся отсюда теперь? – тараторил Самойла.
-Если мы успеем, то…
Улица впереди сужалась с неимоверной скоростью. Игорь давил на педаль газа, но машина сильнее не разгонялась. Проскочить тоннель до того, как черное облако сомкнется и уничтожит остаток улицы и их самих, им уже не успеть.
-Не успеть! Не успеть! – кричал Вьюрков.
Самойла закрыл глаза. Машина пулей выскочила из замкнувшегося тумана, и с грохотом и искрами приземлилась на асфальтированную поверхность. Игорь притормозил и, оглянувшись назад, выдохнув, сказал:
-Вот это да, вот ведь повезло!
Самойла широко заулыбался, но радость его закончилась, когда он вновь вспомнил свой вопрос, на которой так и не получил ответа:
-Как мы выберемся отсюда?
-Сам пока точно не знаю. Но мы выберемся, верь мне! Я должен встретиться с профессором! Какого черта у него там творится? Что происходит вообще? Не такую жизнь он нам обещал!
-Станция исчезла! Как мы выберемся?
Вьюрков молчал, в голове его был план, и это был единственный шанс, насколько он понимал, и хотя он вряд ли сможет сработать, испробовать его стоило.   
Вдали на краю образовавшегося обрыва мерцало восьмиэтажное здание, то самое в котором жил Игорь, вела к нему дорога через набережную и улицу «Джефа Лествина».
-Заберем офицера!
-Что? Кого?
-Британский полицейский. Мы должны помочь ему.
-А нам кто поможет? – развел руками Самойла.
-Я и так совершил много ошибок в своей жизни! Так дай же мне сейчас поступить так, как я должен!
-Куда мы?
Игорь повернул машину к мосту через Нердву, и только они успели оказаться на другом берегу, как на их глазах центральная часть города исчезла.
-Теперь нам точно конец, - удрученно произнес Самойла.
-Прекрати брюзжать, - Игорь бросил на мальчишку недовольный взгляд. – Мы выберемся отсюда. Не можем же погибнуть в собственном сне. 
-Мы не проснемся.
-Ты оптимист!
-Мы все тут оптимисты, - усмехнулся Самойла и оглянулся вокруг и добавил. – Были.
-Заберем человека и будем выбираться.
-Что? Спятили?  От «Стеклянного купола» ничего уже не осталось! 
Но Игорь не слушал Самойлу, сосредоточенно он вел машину. Свернув на улицу «Джефа Лествина», он затормозил.
-Пойдем со мной, - сказал Игорь, но Самойла заворотил головой. – Ну как хочешь, оставайся здесь.
Игорь вбежал в здание. Софии Магсумовны не было на рабочем месте. Нажав кнопку вызова лифта, он принялся ждать, когда двери кабины отворятся. Казалось, лифт, как назло, ползет медленно, останавливаясь на каждом этаже. Больше всего он боялся, что не уже не сможет покинуть это здание, или же когда окажется снаружи, поймет, что ничего живого уже не осталось. Двери кабины раскрылись, он вошел и нажал на кнопку седьмого этажа.
Когда Вьюрков вошел к себе в квартиру, то в ужасе замер от вида из окна. Еще утром он был прекрасным и ясным, чешуйчатая поверхность кристально чистой воды в реке блекла на солнце, по улицам гуляли счастливые улыбчивые люди, вдали виднелись угрюмые стражники города – вишневые холмы, ветром с которых на город опускался пропитанный ягодным выкусом воздух. Сейчас же все исчезло. Пустоту заполнила обрушавшаяся на город тьма.
Манфред лежал на кровати в спальне без сознания. Игорь подбежал к нему, приподнял и попытался взять на плечи, но тело британского офицера оказалось слишком тяжелым. Попытавшись еще раз, Игорь лишь упал вместе с Мудом на пол и выругался. В дверях появился Самойла.
-Не брошу же я вас, одному мне не выбраться.
-Помоги мне, нужно его вынести, - кряхтел Игорь, поднимая Манфреда с пола.
-Он же мертвый! Оставьте его.
-Мы должны помочь, Самойла.
-Он мертв!
-Нет, нет! – закричал Игорь.
Самойла взглянул в окно. Густая цвета ночи волна приближалась к высотке. Ни реки, ни мостов, ни улиц вблизи здания уже не осталось. Времени не было, нужно было бежать как можно быстрее. Самойла потянул Игоря к выходу.
-Самойла, нет! Мы должны забрать его!
Массивное непроницаемое облако приблизилось к окнам. Стекла хрустнули и разбились, осколки разлетелись в разные стороны, но вскоре были поглощены тьмой. 

Глава 51

-Прошу вас, остановитесь, остановитесь… - слезно просил профессор Майел, наблюдая с болью в сердце, как жестоко рушат изобретение всей жизни, превращая его в груду хлама.
Шипицын стоял в стороне, закурив сигарету, он ждал, когда сержант принесет специальные пилы для резки стекла.
-Вы убили их всех…Вы глупцы… Глупцы…- со слезами на глазах говорил Майел. – Их смерти на вашей совести.
-Прошу вас, профессор, замолчите! – рявкнул полковник. – Вы не согласились помочь нам и освободить людей, теперь мы сделаем это сами.
-Константин Германович, вот я принес! – сержант продемонстрировал электроинструмент.
-Отлично, быстрее приступайте!
-Профессора уводить? – спросил лейтенант.
-Нет, пусть наблюдает.
-А что делать с женщиной, его секретарем?
-В машину ее посадите, у нас к ней еще будут вопросы.
-Она обещала сотрудничать, сказала, что ответит на все наши вопросы. Вся документация, что была у нее уже у нас.
Майел заулыбался. Он не злился на Раису Наумовну, он прекрасно ее понимал и желал ей лишь лучшего. Она и так многое сделала для него и Самойлы. Сейчас он только сожалел, что уже ничем не сможет ни помочь ей, ни как следует отблагодарить ее.
-Врачи где?
-Спускаются.
-Сержант, приступайте к работе!
Раздался тонкий, режущий слух, звук. Сержант подошел к стеклянному куполу, внутри которого находился Давлетов Александр Аркадьевич. Стекло поддавалось нехотя, с трудом, и ушло не меньше получаса, прежде чем милиционеру удалось пропилить его по всему диаметру. Как только его работа была выполнена, к куполу подошли четверо и попытались сдвинуть с места срезанную часть, но та была настолько тяжелой, что потребовалась помощь еще двоих.
-Вы убьете его….- выдавил Майел. Стеклянная крышка сдвинулась с места, мгновенно оттуда прыснуло влагой, вышел пар, в помещении рассеялся сжатый с кислым привкусом воздух. Тело Александра Аркадьева было вызволено из кресла, к тому времени прибыли с носилками врачи.
-Кладите, осторожней, - давал указания старший санитар.
-Пульса нет, сердцебиение отсутствует, - констатировал другой.
-Вы убьете и других! Они никогда уже не проснутся!  - продолжал Майел.
-Здесь у нас девушка еще, мертвая, нужны еще носилки! – послышался голос из темноты.
-Сейчас, скоро прибудут еще три машины.
Тело мужчины увезли и сколько врачи не пытались реанимировать его по пути в больницу, сердце его так больше и не забилось. Как было позже установлено за год до того, как он впервые обратился к профессору Майелу, ему было поставлен диагноз «рак предстательной железы». Совершенно одинокий, никому не нужный и смертельно больной Давлетов решил попытать счастье в другом мире, где он, как ему верилось, смог бы навсегда забыть о своих муках.
Через полчаса были вскрыта стеклянная капсула, внутри которой находилась Курдюмова Лидия Васильевна. Спасатели вытащили безжизненное тело женщины и уложили на носилки. Врачи отрицательно закачали головой. Шипицын опустил глаза в пол и затянулся сигаретой, не сумев совладать с собой, он бросил окурок на пол, подскочил к стоявшему в наручниках профессору Майелу и, схватив его за грудки, закричал:
-Ты мразь! Я тебя собственными руками задушу! Столько людей погубил, гнида!
-Девочка тоже мертва, - раздался голос врача через полчаса долгого напряженного молчания. 
-Не я их загубил, а вы. Вы убили их. И убьете остальных, если не остановитесь, - говорил профессор Майел.
-Полковник, здесь внутри ранен один. Вся одежда в крови.
Шипицын подошел и всмотрелся сквозь стекло.
-Это британский полицейский, мать его за ногу! – чертыхнулся полковник. – Вот ведь черт! Что за напасть! С нас теперь живьем шкуру сдерут!
Полковник подскочил к Майелу и ударил его кулаком в живот. Профессор скорчился от боли, но два милиционера, стоящих с ним, вернули его в прежнее положение. Шипицын сжал пальцами морщинистые щеки профессора и всмотрелся в его серые бездушные глаза.
-Я впредь стариков не бил, но сейчас позволю себе сделать за свою жизнь исключение! – Шипицын вновь нанес удар в живот Майела, тот скорчился и простонал, но его вновь заставили ровно встать. – Молись, сволочь, чтобы он живой был!
-Если вы вскроете капсулу, он точно погибнет, - просипел Майел.
-Как долго он в таком состоянии?
-Около часа.
К ним подбежала заплаканная Чедвейк и, вцепившись в руку Шипицына, она умоляюще взглянула на полковника и прошептала:
-Прошу вас, не режьте стекло. Если профессор прав? Ведь тогда он умрет.
-Он умрет, если врачи не окажут ему помощь, - Шипицын внимательно посмотрел на Чедвейк и попытался вспомнить ее имя. – Сильвия…
-Сильвия Чедвейк. Коллега Муда Манфреда.
-Я помню вас. Поймите, мы обязаны это сделать и помочь вашему коллеге, иначе он может умереть.
-А что, если он, правда, сейчас в большей безопасности, нежели вы…
-Я не хочу слышать этот вздор!
-Полковник, в колбах еще три человека помимо раненого, - подошел к нему сержант.
-Вытащите всех! И быстрее!
-Я прошу вас, прошу! – разрыдалась Чедвейк, не отпуская полковника. – Прикажите своим людям, чтобы они не делали этого. Ведь он умрет!
-Уберите ее отсюда, - приказал Шипицын.
К Чедвейк подошли два милиционера и взяли под руки, но Сильвия вырвалась и побежала к «Стеклянному куполу», внутри которого в красном бархатном кресле сидел с бледным лицом и безжизненным взглядом Манфред. Она обхватила купол руками и разревелась еще сильнее.
-Девушка, отойдите, - попросил сержант.
-Нет, нет, я не дам! Я не дам вам сделать этого! – кричала Чедвейк.
-Сержант, чего ждем? Работай!
-Не могу, товарищ лейтенант.
-Так, вы двое, уберите отсюда эту дуру, - приказал капитан своим подчиненным, на что те двое быстро взяли ее за руки и потащили в сторону.
Чедвейк умело перебросила одного из них через плечо и нанесла несколько быстрых ударов в голову другому.  Не успела она встать в боевую стойку, как кто-то сзади незаметно подкрался и оглушил ее рукояткой пистолета. Сознание Сильвии помутнело, упав на пол, она лишь прошептала:
-Остановитесь…
Сержант спустил на нос защитные очки. Бессознательное тело Чедвейк еще не успели отнести, как зашумела электромашина для резки сверхпрочного стекла.

Глава 52

Игорь и Самойла взяли Манфреда под руки и поволокли его из квартиры. Добравшись до кабины лифта, они вошли внутрь и нажали кнопку первого этажа, скрипнув лифт, двинулся вниз.
-А если там уже нет ничего? Вдруг там тьма сплошная? У вас есть на этот случай план?
-Помолчи Самойла, держи лучше!
-Тяжелый... – прокряхтел Самойла. – Спина сейчас сломается.
-Не сломается. 
-Конечно, не сломается, ведь как он может дважды сломаться…
-И в кого же ты такой умный, Самойла?
-В кого…В родителей своих, которых у меня опять не стало. Из-за вас, между прочим.
-Прекрати… Мы ведь оба знаем, что это все…
-Сон? – перебил его Самойла.
-Да, - ответил Игорь. – И нам очень надо успеть проснуться.
Двери лифта раскрылись, и они вышли из кабины, но, протащив Манфреда несколько метров, Самойла застонал:
-Я больше не могу, Игорь Сергеевич…
-Самойла, не будь тряпкой, мне нужна твоя помощь, донесем его до машины, а там уже выберемся из города.
-Не получится у нас ничего, - совсем отчаялся Самойла.
-Поверь мне, мы выберемся!
Тьма опустилась на здание и уничтожила его верхние этажи, двигаясь ниже, она поглощала все на своем пути. Игорь и Самойла вынесли Манфреда к стояшей уже на обрыве
машине. Положив тело британского полицейского на заднее сиденье, они сами сели в автомобиль. Игорь повернул ключ зажигания и только успел нажать на педаль акселератора, как кусок асфальта, где только что стоял автомобиль, исчез в сумраке.
Машина летела на всех порах по исчезающей позади нее во тьме дороге. Сердце Игоря колотилось в бешеном ритме, ладони взмокли, изо всех сил он держал руль и давил на педаль, хотя это был предел, он надеялся, что машина сможет  прибавить еще немного скорости. В зеркало заднего видения было прекрасно видно, как все превращается в прах. Улицы, здания, деревья, прохожие, небо исчезали, превращались в необъятные черные облака.
-Какой же у вас план?
Игорь резко повернул руль, со свистом тормозов и скрипом колес, машину развернуло влево, вновь разогнав ее, Игорь держал курс на шоссе, к границе реальности «Стеклянного купола», куда когда-то они ездили с Трухачевым.
-У всего есть границы реальности, что бы то ни было. Настоящая жизнь это или сон, мечта или фантазия, мысли или воспоминания, что угодно. В настоящей жизни найти эту границу не каждому по силам, а здесь она существует и очень близко. «Стеклянный купол», насколько бы он не казался нам иллюзорным, имеет свою реальность, и она тоже имеет свою границу.
-Короче можно? Ничего я не понял.
-Я везу нас туда, где наши мысли, какими бы они ни были, вмиг материализуются. Главное, оказавшись там, научиться контролировать себя, свои желания и свое воображение. Ведь любая возникшая мысль, пусть даже мимолетная, ничего не значащая, может стать для тебя реальностью и выбраться оттуда уже гораздо сложнее, чем попасть. Если нам удастся сконцентрироваться и понять, что в действительности мы находимся у профессора Майела, сидим в кресле с вышитыми золотыми буквами «СК», то  кто знает, вдруг получится вернуться?   
-Это и есть ваш план? – недоверчиво взглянул Самойла на Вьюркова. 
-Другого выхода нет,  - почесал затылок Игорь.
-Это примерно то же самое, что просто ехать вперед! Далеко-далеко отсюда, в надежде, что этот мир закончится, и мы окажемся в собственном!
-Знаешь, это тоже идея. Странно, что она не приходила мне в голову, - с издевкой произнес Игорь.
-Ну а с ним что?
Игорь пожал плечами. Он и, правда, не знал, что делать с безжизненным телом английского офицера. Поначалу он надеялся, что тот придет в сознание, но сейчас этой перспективы он вовсе не предвидел.
Вьюрков остановил машину и посмотрел назад. Обратной дороги теперь уже не было. Все исчезло, черная стена двигалась дальше, забирая в себя теперь уже кукурузные поля и другие прикрасы «Стеклянного купола», созданные талантливым профессором Майелом.
-У нас мало времени, - сказал Игорь. – Надо спуститься вниз. На машине нам не проехать, бросим ее здесь.
-Вы предлагаете нести это тело туда? Мы не сможем пройти и двадцати метров, - возмущался Самойла.
-Другого выхода нет, быстрее Самойла.
Они вышли из машины, взяли под руки тело Манфреда и поволокли его вниз. Путь оказался не из легких, мало того, что идти до границы нужно было не меньше половины километра, так земля была неровная, ухабистая.
-Как вы думаете, это больно?  - спросил Самойла.
-Что больно?
-Ну, оказаться в этом тумане?
-Не знаю.
-Я думаю не больнее человеческой смерти. А может, войдя в него, мы сможем проснуться?
-А если нет?
-Может, и нет… - Самойла подумал, затем продолжил: -  Знаете, я передумал возвращаться. Там у меня ничего нет, да и к тому же я инвалид. Не хочу такой жизни. Поэтому провожу вас и останусь здесь.
-Дурак ты!
-Мы все дураки, иначе не оказались бы здесь.
-Думаешь, мы не заслуживаем шанса на возвращение? 
-А как вы сами считаете, Игорь Сергеевич?
-Мне кажется, не стоило так легко и безрассудно принимать решение покинуть тот мир. Возможно, обратного пути нет, потому что мы искренне разочаровались в нем и боимся мы это признать или нет, легче от этого не становится.
Пройдя приличное расстояние, таковым, по крайней мере, оно показалось им с грузом на плечах, они остановились, выдохнув, Игорь сказал:
-Пришли. Вот она.
-Граница?
-Да, рубеж возможного и иллюзорного миров. Когда мы пересечем ее, будь осторожней с тем, что думаешь, моментально твои мысли станут реальностью, забудь обо всем и думай только об одном.
-Вы не поняли, Игорь Сергеевич. Я говорил на полном серьезе, я не вернусь обратно. Не хочу всю оставшуюся жизнь провести в инвалидном кресле.
-Замолчи! Ты должен вернуться! Твоя жизнь там, а не здесь! Ты не можешь жить в своем сне! Каким бы реальным он не был! Я совершил столько ошибок, я два раза пытался покончить жизнь самоубийством, но только здесь смог понять, что хочу жить и исправлять свои ошибки! А не прятаться здесь! Ты пойдешь со мной! Прошу тебя, Самойла, попытайся…Тебе всего лишь стоит сконцентрироваться, собрать все свои мысли воедино и проснуться! Помоги мне дотащить его. Самойла! 
Вместе они переступили границу и прошли вглубь. Небо затянуло тучами, загромыхало, сверкнула молния. Протащив Манфреда несколько метров, они  уложили его на землю и оглянулись по сторонам. Ощущение было действительно необычным, воздух здесь казался более влажным и разряженным, было слегка прохладно, по телу моментально пошли мурашки. Свернула яркая молния и ударила рядом с ними. Игорь метнул недовольный взгляд на Самойлу, тот пожал плечами и испуганно посмотрел.
-Самойла, не бойся ничего, помни, мы у профессора Майела. У профессора…
Самойла закрыл глаза, надеясь, что так легче будет представить, но, открыв их, он понял, что находится в темном лесу. Завертевшись в разные стороны, он пытался что-либо разглядеть, но ничего не было видно, царила тишина, и лишь изредка непонятно откуда доносился тихий хруст веток.
-Эй! – крикнул Самойла. – Это все не по-настоящему, это все мое воображение… Нужно представить себе что-то другое. Я у профессора Майела, сижу в экспрессе, в красном бархатном кресле, я открываю глаза… - Самойла зажмурился и когда вновь поднял веки, то понял, что по-прежнему находится в странном дремучем лесу, а хруст веток стал гораздо ближе. – Это все не по-настоящему. Не по-настоящему.
Самойла почувствовал чье-то сопение позади себя, обернувшись, он увидел стоявшее перед собой черный силуэт, размером с гигантского медведя. Мальчишка закричал во все горло и ринулся бежать, выставив перед собой руки.  Зверь зарычал и помчался за ним.
-Это все мое воображение! Воображение! Меня здесь нет! Нет!
Самойла споткнулся об корягу и полетел вниз в овраг, приземлившись лицом в грязь, он почувствовал, как холодные капли дождя попадают ему на спину и за шиворот. Перевернувшись на спину, он понял, что вернулся обратно, только не в реальный мир, а «Стеклянный купол». Игоря рядом не было.
«Вернулся обратно, он смог вернуться обратно», - заулыбался Самойла, но лицо его вытянулось от изумления, когда увидел стоявшего и смотрящего вдаль Манфреда.
-Вы живы? – осторожно подошел Самойла и посмотрел в его бледное лицо. – Что с вами?
Но Манфред ничего не отвечал. Он стоял, не издавая ни малейшего движения, лишь бесшумно шевелил губами, словно что-то пытался сказать, но не мог.
-Нам нужно выбираться отсюда! Мужчина! – дернул его за руку Самойла.
-Самойла! – подбежал к ним Игорь. – Что случилось?
-Вы видите это?
-Что?
-Мужчина, он ожил.
-Что? – удивился Игорь.
Он обернулся назад. Манфред по-прежнему лежал без сознания в гуще травы.
-Что происходит? – недоуменно смотрел по сторонам Самойла.
-Дождь прекратился.
-Где вы были?
-Сложно сказать, - загадочно улыбнулся Игорь. – Совершенно не там, где хотелось бы.
Самойла подошел к английскому офицеру, присел рядом с ним и посмотрел в его открытые глаза.
-Игорь Сергеевич…
-Что?
-Вы говорите, «Стеклянный купол» это наш общий сон, все существует и обретает жизнь благодаря взаимодействию нашего сознания?
-Подходящее время ты нашел…
-Нам стоит попробовать! Ведь у меня получилось вернуть к жизни этого офицера! Мы должны попытаться сделать это вместе!
-Может ты и прав! Никого кроме нас нет! Теперь только мы творцы этого мира, ведь так? Это упрощает задачу!
Игорь закрыл глаза. В попытке сконцентрироваться и внушить себе, что Муд Манфред живой, почувствовал, как уходит из-под ног земля. Не успел он опомниться, как оказался в длинном тоннеле, конца которого он не видел. Прекрасно осознавая то, что времени осталось мало и если он не успеет вернуться обратно, мгла поглотит все вокруг, и он так и не сможет проснуться, а в реальной жизни погибнет, он побежал из всех сил вперед, пытаясь заставить себя вернуться обратно. Постепенно начали встречаться ему люди, одетые в длинные серые балахоны, лица их были мрачными. Они боялись смотреть на Игоря или же просто не желали этого. Что-то подсказывало Игорю, взгляд их смертельный, ведь люди эти самые настоящие мертвецы, и чем дальше он бежал, тем больше их становилось. Они не поднимали свои глаза, а лишь шептали на непонятном языке.
«Все они посланники Сатаны, сынок. Ты уже оступился один раз, не совершай больше ошибок…Твоя душа навеки будет заперта в твоем гниющем, кишащем червями теле. Ужасные муки постигнут тебя, и ты ничего не сможешь сделать. Ты будешь совершенно беспомощным…»
Игорь закричал, что было сил  и, прорвавшись через столпившихся мертвецов, выскочил из тоннеля.
Манфред сидел на коленях и перебирал в руках землю, лицо его обрело розовый оттенок, уголки губ слегка приподнялись. Самойла стоял рядом, но смотрел совершенно в другую сторону, словно что-то увидел в ночи. Игорь осмотрелся: со всех сторон их окружила темнота, на выжившем кусочке небо уже практически не осталось звезд. Времени не осталось. Еще немного и они все погибнут.
-Самойла! Получилось! – заликовал Вьюрков.
-Да, но…Куда он идет? 
-Что? О чем ты?
-Английский офицер…Он направляется прямиком к…
-Самойла! – встряхнул его Игорь.
Дороги уже не было видно, как и машины на ней. Оставшись на небольшом островке, Игорь понимал, что конец уже близок, еще минута-две, и они будут уничтожены приближающейся мглой.
-Самойла, мы должны собраться с мыслями, я понимаю, это сложно! Но мы должны это сделать! Хоть куда, главное отсюда! Мы должны представить одно и то же! Не может быть двух английских офицеров, когда в реальном мире он один!
-Я понимаю, понимаю…
-Постарайся! – закричал Игорь.
Вьюрков оказался на краю каменистого обрыва, под ногами осыпалась земля, расстояния до уровня моря было не меньше двух километров. Игорь сделал шаг назад и ощутил соленый привкус хлынувших потоков воздуха. Он не мог понять, почему оказался именно здесь. Это явно была очередная бесполезная проделка его сознания, нужно было скорее возвращаться и пытаться снова, пока есть еще время. 
На противоположном краю обрыва, спиной к пропасти стояла Манфред. Ступни его практически висели в воздухе.
«Ты чувствуешь? – спросила Лиза. - Сейчас ты близок к смерти как никогда. Один шаг и все».
-Постойте! Не делайте этого! – закричал Игорь.
 Манфред сделал шаг назад, камни осыпались под его ногами и стремительно полетели вниз. Игорь успел подскочить к нему и схватить за рубашку, как тяжелое тело английского полицейского рухнуло вниз.
-Самойла! – заорал Вьюрков. Вены на его лице взбухли, мышцы напряглись, держать Манфреда не было больше сил, к тому же его рубашка трескалась по швам, еще чуть-чуть и она порвется. - Дайте мне руку! – выдавил Игорь.
Манфред, словно пробудился от долго сна, протянул руку. Игорь крепко ухватил ее сначала левой рукой, затем быстро перехватил правой. Но масса английского офицера оказалась больше, нежели Игоря, и Манфред потащил своего спасителя за собой. Вьюрков брыкался, пытался за что-нибудь ухватиться, зацепиться ногами за каменистые выступы, но все было бесполезно.
Самойла подскочил к Игорю и вытянул руку, чтобы помочь Манфреду выбраться.
-Давай, давай еще! Подтягивайся!
Они изо всех сил тянули Манфреда, пока тот не достиг края и не ухватился руками.  Вытащив его из пропасти, они втроем упали на спины и облегченно вздохнули. Первым засмеялся Самойла, поддержал его и Игорь. Манфред встал на колени и, помассировав виски, внимательно осмотрел своих спасителей.
-Где это мы?
-Не знаю, - брякнул Игорь. Сейчас он ни о чем уже не мог думать. Главное было отдышаться, перевести дыхание, а уже только потом решать, что делать дальше.
-Это и есть тот самый «Стеклянный купол»? – приподнялся Манфред и огляделся по сторонам.
-Его больше нет.
-Нет? Тогда где мы?
-Откуда мне знать? – вспылил Игорь.
-Вы Игорь Сергеевич, так?
-Да, мы встречались с вами.
-Помню. Вы уверяли меня, что никогда ничего не слышали о «Стеклянном куполе».
-Я лгал.
Вьюрков встал, отряхнулся и прошелся по вершине. Теперь он понял, что находятся они на скале, где нет ничего живого, в окружении бескрайнего моря, но к нему спуститься было невозможно, прыгать – рискованно.
-Мы должны как-то выбраться отсюда.
-Профессор Майел стрелял в меня.
-Что? – удивился Самойла.
-Стрелял? – подошел ближе Игорь.
-Вероятно, я мертв в том мире. Вернуться обратно я уже не смогу. Жалко, что так и не поведал «Стеклянный купол».
-Уверяю вас, увидеть его недостаточно. С каждым прожитым днем человек в нем становится неотъемлемой его частью, он превращается в бездушное создание профессора Майела.               И выбраться оттуда уже не так-то просто. Я не думаю, что вы уже мертвы в реальной жизни. Иначе…
-Что иначе? – влез в разговор Самойла.
-Мне кажется, если мы живы здесь и сейчас, то и там пока с нами все в порядке. Взять, например, Марию Савчик, девушку с изувеченным лицом. Она пробыла в «Стеклянном куполе» неделю и вдруг погибла. Почему?
-Почему?
-Как сказал бы мой отец… Человек не может жить без души.
-Бренное тело дух вечный двигает, - улыбнулся Манфред. – Вы хотите сказать, Мария Савчик погибла здесь, потому что ее жизнь прекратилась в реальном мире, ее душа оставила ее тело?
-Это разумное объяснение. И с нами бы могло произойти тоже самое!
-Посмотрите! – закричал Самойла. – По-моему нас ждет совсем другая участь!
На горизонте, словно гигантская волна, возвысилась над морем и стремительно неслась вперед, превращая спокойные темно-синие воды в черную тяжелую массу.
-Нужно выбираться отсюда! – закричал Игорь.
-Как? – спросил Манфред. – Прыгать?
-Мы смогли оказаться здесь, сможем и вернуться! Главное сосредоточиться, собраться с мыслями!
-Что? Я не совсем понимаю… - растеряно смотрел Манфред то на Игоря, то на Самойлу, то на сгущающуюся вокруг тьму.
-Заставьте себя проснуться! Мы пребываем с вами в одном сне! Нам нужно проснуться! Словно от кошмара! – тараторил Игоря, боясь не успеть объяснить все английскому офицеру.
Мгла приблизилось к краю скалы. Стало темно, солнце над головой исчезло, вместо неба зависло непроглядное плотное полотно, давящее своим весом.  Игорь, Манфред и Самойла приблизились друг к другу, встав плечо к плечу, Самойла взял Игоря за руку и закрыл глаза. Ничего не получалось, они по-прежнему оставались здесь, среди черной пустоты.
-Не сдавайтесь! – закричал Игорь, сам он чувствовал, как холод поступает к его телу и втыкает миллионы своих маленьких иголочек. Крепко сжав руку Самойлы, Игорь тоже закрыл глаза.
Лоб Манфреда покрылся испариной, тело знобило, казалось, голова сейчас лопнет и разлетится на миллиарды маленьких осколков. Но не мог повести остальных, ведь как он понял со слов Игоря, они только вместе смогут выбраться из уже почти разрушенного «Стеклянного купола».
«Возвращайся скорее. Люблю тебя…» - слышал Манфред голос своей жены. Сьюзан. Ее голос был полон любви и нежности.
«Папа, папа! – звала его Анна. 
Веки Манфреда потяжелели. Теперь, казалось, даже если он и захочет, то уже никогда не сможет открыть глаза.

-Готово! – воскликнул сержант. – Помогите!
-Врачей сюда, быстро! – скомандовал Шипицын.
К тому времени Чедвейк пришлав сознание. Два сержанта привели ее в чувства нашатырным спиртом и приложили к голове лед. Голова ужасно болела и мешала собраться с мыслями. Увидев, как четверо мужчин подошли в стеклянной капсуле, внутри которой был Манфред, Сильвия вырвалась из рук милиционеров и побежала туда.
Капсулу приподняли и оттянули в сторону. Чедвейк оцепенела. Все замерло для нее в этом момент. По припухшим ее щекам стекали слезы, руки дрожали. Она подумала о дочери Манфреда, Анне, которая останется без отца. Сильвия молила Всевышнего, чтоб он сжалился над Мудом и не забирал его жизнь, не лишал его семью отца и мужа. Странно, но она думала именно об этом. Она любила его всегда, с того самого момента, когда впервые встретила в управлении. Но разум овладел над чувствами и подсказал ей верное решение один раз. Совершив ошибку во второй раз, поддавшись соблазну, она поняла, что простить себе это не сможет. Также как и разлюбить. Сейчас она желала лишь одного, чтобы Манфред остался жив, чтобы он смог вернуться домой. И тогда она навсегда оставит его, она уедет далеко, чтобы вновь случайным образом не встретиться с ним и вновь не дать чувствам вспыхнуть.
-Дышит, он дышит! – закричал молодой лейтенант, когда смог осмотреть его после того, как срезанную крышку купола сняли и убрали в сторону. – Скорее врача сюда!
-Он жив? – подбежала Чедвейк. – Скажите, что с ним? – разревелась Сильвия. От счастья, о того, что тяжеленный камень упал с ее души.
-Живой.
Чедвейк расплылась в улыбке от счастья, закрыв лицо руками, она рухнула на колени и разразилась истерическим рыданием.
-Полковник, журналисты пытаются пробиться, - отрапортовал высокий худощавый младший лейтенант.
-Никаких журналистов, - строго ответил Шипицын. – Сержант, что там с другими?
-Приступаю к работе.
Шипицын облегченно вздохнул, закурил.
-Слава Богу, англичанин живой, - буркнул он и сплюнул попавший на язык табак.
Врачи уложили Манфреда на носилки и понесли к выходу, Чедвейк вскочила и побежала за ними.
Сержант подошел к стеклянному куполу с Вьюрковым внутри, включил электроприбор, диск завертелся. Он успел сделать небольшой надрез, как испуганно отскочил в сторону, выронив из рук инструмент. 
-Что случилось? – подбежал к нему коллега.
-Он…Он…- потерял дар речи сержант. – Он глаза открыл.
-Так вскрывай быстрее! – закричал тот.
-Мальчишка тоже очнулся!
Открыв глаза, Игорь не сразу понял, где находится, и что с ним случилось. Сквозь плотное толстое стекло он ничего не слышал. Сначала он решил, что вновь оказался не там где должен, не в реальном мире, а своих фантазиях. Но потом, повернув голову и увидев в соседней капсуле Самойлу, пристегнутого к креслу ремнями, поверил, что смог вернуться обратно и, облегченно вздохнув, прошептал:
-Спасибо, Господи… 
Стеклянные капсулы Игоря и Самойлы автоматически открылись. Воздух, который Игорь сразу же жадно заглотнул, показался ему горячим и тяжелым. Температура внутри капсулы была гораздо ниже той, что в помещении. Тело Игоря бросило в дрожь, ко рту подошла рвота, перед глазами все плыло, словно в тумане, ног своих он не чувствовал.
-Уносите его отсюда.
Лежа на носилках, расплывчато, словно во сне Игорь видел, как достают Самойлу.
-Живой мальчишка, в больницу его срочно, - услышал Игорь.
Сил у Игоря совсем не было, безумно хотелось спать. Дождавшись, когда его поднимут наверх и вынесут на улицу, он заглотнул полные легкие воздуха, настоящего, живого и улыбнулся при виде над головой бледно-голубого неба и кружащих птиц.
Признавшись самому себе, что за время пребывания в «Стеклянном куполе», он успел соскучиться по реальному миру, Игорь закрыл глаза.

Глава 53

«Думаешь, тебе удалось?»
«Что?»
«Вернуться. Ты уверен, что смогу проснуться? Что не остался навсегда в своих снах?»

Игорь открыл глаза. Поезд, стуча колесами, шел медленно. Внизу на нижней полке за столиком сидели за чаем две женщины, весь вечер они то и делали, что обсуждали своих мужей.
Прошло две недели, как Игорь вернулся из «Стеклянного купола». И многое изменилось с тех самых пор, когда он впервые обратился к профессору Майелу. Жизнь обрела для него смысл.
-Скоро прибываем в Москву, сдаем белье, - пробежала по салону вагона толстая проводница. - Сдаем белье, стаканы. Через двадцать минут подъезжаем.
Игорь заулыбался. Это не экспресс «Реальная жизнь - Стеклянный купол». И проводницы здесь другие: немного грубоватые, невежественные, но свои, настоящие, как и много лет назад, когда он ездил на поезде «Воронеж-Москва» на экскурсию с классом.

Сойдя с поезда в Воронеже,  Игорь дошел до автобусной остановки, на которой уже скопилась толпа народу.
«Три года…Три года…»
К остановке подъехал автобус, люди мгновенно забились в него, даже на последнюю ступень Игорю не удалось встать. Отойдя в сторону, он закурил. Раздался громкий звук клаксона. Оглянувшись, Игорь увидел у обочины припаркованную иномарку. Моргнули фары, хозяин машины явно желал, чтобы Игорь подошел к нему.
Водительская дверь открылась, из машины вышел Рома Богданцев. Игорь удивился столь неожиданной встречи со своим однокурсником.
-Игоряха! – воскликнул Богданцев и быстрыми шагами пошел навстречу к Вьюркову.
-Здорово, Ромка!
Они крепко обнялись, пожали руки.
-Не может быть! Не думал, что увижу тебя! – ликовал Богданцев.
-Как жизнь твоя? - радовался Игорь, пусть не родному и уже давно не близкому, но хорошему другу.
-Да замечательно, а ты как?
-Нормально, - улыбнулся Игорь. – Решил родину навестить.
-Молодец! Лучше поздно, чем никогда. Садись в машину, я тебя довезу.
Уже в машине, по пути к родительскому дому Игоря, Богданцев рассказал о том, что женился и уже есть дочь. Ковальченко уехал за границу и изредка посылает поздравительные открытки, а совсем недавно прислал фотографию своего новорожденного сына.
-Про Ваську Ямба ничего не знаю. Уехал, ничего не сказал. Знаю, проблемы у него здесь были, у него ведь отца убили.
Игорь тяжело вздохнул.
-Умер Вася.
Богданцев не стал расспрашивать, что и как, позднее Игорь намеривался рассказать ему обо всем сам.
-На кладбище хочу заехать, к родителям.
-Как скажешь, у меня время есть, я свожу тебя.
-Спасибо.
Богданцев остановил машину возле дома Игоря. Двор был пуст, лишь на детской площадке гулял мужчина с ребенком.
Вьюрков чувствовал, как от волнения внутри все скрутило, а спина покрылась каплями пота. Больше всего ему хотелось вернуть те года, когда в окнах квартиры его родителей горел свет, пусть тусклый, но теплый и искренний. Сердцебиение участилось в ритме. Не идти он не мог.
-Подожди меня здесь, - с трудом выдавил Игорь, пытаясь не разреветься на глазах Богданцева, и направился к подъезду.
Поднявшись на свой этаж, он вставил ключ в дверной замок и повернул его несколько раз. Дверь открылась, в квартире было темно, воздуха, казалось, вовсе не было, пахло пустотой и старыми, залежавшимися вещами. Тишина, мертвая тишина, именно она действовала убийственно на Игоря. Когда-то здесь было шумно, слышались голоса, звонкий смех его мамы, бас отца, пахло выпечкой.
По щекам Игоря сползли слезы и упали на крашенный деревянный пол. Игорь прошел в зал и присел на запылившийся диван.
«Я буду королевой…
«Мама, мама, смотри, я нарисовал тигра…»
«Игорь, помоги мне, подержи кусачки».
«Милый, идем ужинать».
«С новым годом!»
«У меня нет короны… Разве я могу быть королевой без короны?»
«Самое страшное, что может потерять человек – это вера. Именно вера держит нас на этой земле. Чтобы не происходило с нами, мы всегда должны верить.
«Верить во что?»
«В Бога. Он дал жизнь нам всем, только он вправе забрать ее».
Игорь выбежал из квартиры, перепрыгнул через невысокий забор упал на колени и принялся рыть землю, не жалея пальцы, пытаясь найти крестик с цепочкой, который он когда-то выбросил из окна. Он прополз все территорию под окнами, перерыл ее пальцами, содрав до крови кожу, но ничего не нашел. Отчаявшись, он вернулся обратно в квартиру, смыл с себя грязь, умылся и прошел в спальню родителей. Кровать была ровно заправлена. Отец навел порядок, прежде чем его увезли в больницу, откуда он больше не вернулся. На тумбочке возле окна Игорь заметил сложенный вдвое листочек. Раскрыв его, он увидел внутри крестик и цепочку, а на листочке отцовским почерком было написано:
«Не сердись на меня, я тебя люблю. Возьми это и храни это у себя всегда. Отец».
Игорь упал на колени и разрыдался.
Он винил себя за то, что не оказался с отцом в последние минуты его жизни, что не уделил ему внимания и не смог дать любви, какой получал от своего отца. Кнопка на телефоне в редакции еще долго мигала зеленым цветом. Отец хотел поговорить с ним, а Вьюрков отвернулся. Тогда он был занят совершенно другим, более важным, как ему казалось, делом. 

Немного успокоившись, он встал, надел на шею цепочку с крестиком и спрятал под рубашкой. Выйдя из квартиры, он вернулся в машину к Богданцеву, сел на переднее сиденье и попросил его отвезти на кладбище.
Левобережное кладбище за это время разрослось, крестов и памятников, мерцающих на фоне елей, стало значительно больше. Игорь вышел из машины, взял купленные по дороге цветы с заднего сиденья и направился к центральному входу. Богданцев последовал за ним. 
Они шли мимо могил, смотря на надписи надгробий. Игорь остановился возле небольшой мраморной плиты с выгоревшей на солнце фотографией.
-Лариса.
-Что?
-Помнишь? Енькина Лариса.
-Да, конечно. Не знал, что она…
-Год назад умерла, - посмотрел Игорь на дату смерти.
-Пойдем дальше?
-Да.
Они остановились возле заросших травой могил Вьюрковых Сергея Олеговича и Екатерины Вячеславовны.
-Прибраться здесь надо.
-Я помогу тебе.
-Спасибо, Рома.
-У тебя были замечательные родители, - Богданцев похлопал по плечу друга, снял пиджак и повесил на оградку.
Спустя час работы, могилы выглядели ухоженными, Игорь поставил цветы и еще долго стоял, смотря на фотографии своих родителей, вспоминая моменты из жизни, пусть не всегда радостные, зато тогда они были вместе, они могли поговорить друг с другом, поделиться новостью или шуткой, дать или выслушать совета.
-Пойдем, - шепотом произнес Игорь, вытер слезы и пошел обратно к машине. Богданцев перекрестился и тоже направился к выходу.
Обратный путь они провели в полном молчании. Лишь уже на подъезде к дому, Рома спросил:
-Какие планы?
-В Москву надо вернуться, дела есть кое-какие.
-Важные?
Игорь улыбнулся и кивнул головой.
-Слушай, Игорь, приходи вечером ко мне, я тебя с женой познакомлю, дочку покажу. Посидим, выпьем, поговорим.
-Хорошо, я приду.
-Отлично.
Они обменялись рукопожатиями, и Игорь вышел из машины.
Через два дня Игорь вернулся в Москву. Но в тот вечер, за стопкой коньяка у Богданцева, он так и не решился рассказывать ему о «Стеклянном куполе» и Васе Ямбе. Дочь у Ромки оказалась замечательным и на редкость смышленым ребенком. От отца ей достались русые кудри и голубые глаза. На память она подарила Игорю рисунок с изображением сказочного города, где все люди счастливы.

Вагоны дернулись, поезд окончательно остановился, пассажиры направились к выходу.
-Москва, Москва, - пробежала проводница по салону вагона.
Игорь слез с полки, взял сумку и тоже последовал к выходу. 
По возвращению в съемную квартиру, он обнаружил в почтовом ящике письмо, пришедшее из Англии, Лондона, от мистера  Муда Манфреда. Поднявшись к себе, Игорь раскрыл конверт и вытащил оттуда сложенный лист, на котором на русском языке практически без ошибок было написано следующее:
«Здравствуйте, Игорь Сергеевич. Долго думал, что можно написать совершенно незнакомому мне человеку. Сложно поверить, что мы с вами одни из немногих, кто побывал в «Стеклянном куполе», прежде чем он был разрушен. К сожалению, или скажете вы, к счастью, мне не удалось увидеть всей красоты и привлекательности этого города и прочувствовать на себе все прелести иллюзорной жизни. Хотя, уверен, и здесь вы со мной будете не согласны. Если мне не изменяет память, вы сказали, что стоит лишь на мгновение поверить в иллюзию, как она становится реальностью.
Наша встреча была недолгой, и нам так и не удалось побеседовать. Уверяю вас, это мой личный, а не профессиональный интерес. Я думаю, вы хороший человек. Совершая ошибку, пусть даже непростительную, но исправляя ее, мы способны не только загладить свою вину, но и сделать поистине доброе дело, иначе мы бы просто не встали на путь, уготованной нам нашей судьбой или Богом, как вам угодно. Я считаю, вы заслуживаете прощения. Вы рисковали собой, спасая чужую жизнь. Кстати, моя жена, Сьюзан, благодарит вас и приглашает в гости. Конечно, она с трудом верит моему рассказу. Возможно, вам удастся ее убедить. Ведь не каждый день мы путешествуем в потаенных уголках своего сознания. Мы приглашаем вас в Англию. Кстати, как поживает Самойла? Надеюсь, врачи сделают для него все возможное. Если потребуется какая-то помощь, обязательно сообщите. Приезжайте, думаю, нам будет, о чем поговорить. Я познакомлю вас со своей семьей. Прикладываю вам рисунок моей дочери Анны, она очень просила передать его вам, спасителю своего папочки. С уважением, М.Манфред».
Игорь вытащил из конверта листок с нарисованным стеклянным куполом, внутри которого стояли люди в разноцветной одежде и с улыбками на лицах. «Дяде из Москвы на память о Стеклянном куполе».
Игорь улыбнулся и для себя решил, что вскоре ответит на письмо и обязательно запланирует поездку в Лондон, но сейчас у него другие планы и они требует немедленного исполнения.