Снежная королева

      Cнежная королева – красивая, но холодная на ощупь женщина, сидела в задумчивости на троне, который издали, можно даже было,  принять за обыкновенный сугроб, и соображала – как же ей отпраздновать новый год.
       Обычно она справляла его дважды – с 31 на 1-ое, а потом соответственно – с 13-го на 14-ое, по старому стилю.
       С 31-го на 1-е – со своими замороженными, то есть, со снеговиками и снежными бабами.
       «Терракотовое войско», - говорила она, с гордостью оглядывая свой народ, -  почти такое же, как у китайского императора Цинь Ши Хаунди.

       Замороженные умели веселиться – пели и плясали от души, катались с горок, валялись в снегу, не боясь промокнуть и простудиться, орали песни.

       Что касается праздничных столов  с закусками и спиртным, то  этого не было вообще. Никто бы ничего  есть не стал, а тем более пить -  желудков и вообще внутренностей ни у кого не было. Был снежный монолит, ведра, морковки, да фальшивые пуговицы, да шарфы, да у некоторых шляпы на лысой ледяной голове.

       Но  за столом  всё равно  полагалось тоже  посидеть – обсудить текущие проблемы для данной территории, дать прогноз, поспорить – традиция.  Рассуждали про алмазные трубки, про нефть и газ, ругали геологов  и с ужасом думали о всемирном потеплении.

      -Ваше Величество, - говорили снеговики, нельзя же допустить, чтобы всё растаяло. Делайте что-нибудь! Не можем  мы ждать, пока все тут в дистиллированную  воду  превратимся! Разольют же по бутылкам весь снежный народ! Погибнет ледяная цивилизация! Ничего же не останется!  Всё-таки, вечная мерзлота – надо уважение иметь.

    - Ладно, ладно. Может ещё всё обойдется. Давайте без паники, – успокаивала их Снежная королева, -  Может ёще и ледниковый период опять начнется. Повернется всё   в другом направлении.
     Слова «ледниковый» и «период» действовали успокаивающе, от них веяло какой-то ледяной бесконечностью и бесконечной стабильностью.

     Но сама королева понимала, что видимо, в конце концов, придется выбирать не из трёх или четырёх возможных вариантов, а из двух – или сублимация, то есть превращение из твердого состояния сразу в газообразное облако, или дружное таяние, а затем журчание в виде ручьёв и рек.  Ничего себе перспективы!

        - А эта бесконечная добыча полезных ископаемых! – возмущались хором замороженные, - Добывают и добывают!  Ходят здесь, вынюхивают, да высматривают.  Заморозьте вы их всех к чертовой матери. Совсем обнаглели! Не пускайте на территорию. Только по специальным пропускам.

       - Я ведь им всё задаром отдаю, - думала Королева про себя, не озвучивая перед ледяной аудиторией -  а они-то, мне рассказывали, перепродают, оказывается, по завышенным ценам. Может мне начать, так сказать, самой, работать без посредников, по форме – индивидуальный предприниматель (ИП).

          -А с другой стороны – нет мотивации. Деньги-то мне не нужны. Новая проблема может возникнуть – куда деньги девать?

      Она скучала с замороженными.

       - Вроде все при мне, - думала, - и красивая, и богатая! А на лыжах как я! А на коньках! А на доске с горы,  -  какие кренделя выделываю!

      Нереальные результаты её спортивных достижений, между прочим,  аккуратно заносились  местными каями в ледяные таблицы, висевшие в ледяном дворце на каждом шагу.
       После награждения себя очередным кубком, под аплодисменты снеговиков и снежных баб, подходила к ледяному зеркалу, спрашивая: « Я ль на свете всех быстрее, всех красивей и смелее?
       А зеркало ничего не могло сказать, потому что мороз сильно сковал ему речевой аппарат. Поэтому, было только одно изображение, без звука. Но изображение было четкое и отражало  холодную неописуемую  красоту.

      Но соревноваться было не с кем, не было достойных соперников, поэтому весь спортивный инвентарь большую часть времени просто валялся в ледяном сарае.


       - Ничего не боюсь.  Вот только глобальное потепление, единственно, что пугает. Вот и теперь иногда вдруг смотрю – лужа подо мной – подтаивать начинаю, а какая крепкая женщина была – лед, заморозка высшей пробы!


     А с 13 на 14 приходили с других территорий, не местные, большей частью млекопитающие разных классов и видов,  для них уже приходилось  стол накрывать, выставлять и закуску, и напитки.

       Ухажеров у нее было двое: один – усатый капитан с атомного ледокола, а другой – бородатый геолог с гитарой.

        Иногда из Великого Устюга приезжал ряженый Дед Мороз с фальшивой бородой и усами, и с полными карманами денег  - елки, детские утренники, да пара-тройка Санта Клаусов с переводчицей.

        Бородатого геолога сбрасывали на вертолете. Он начинал подъезжать издалека: поздравлял с новым годом, целовал холодные руки теплыми губами, с чувством пел песни, тряся бородой, чем-то напоминал ей Германа из оперы «Пиковая дама», и всё зыркал глазами, - не лежит ли где карта с точным указанием всех не открытых еще месторождений. Потом падал на колени и просил открыть заветную тайну.  «Три карты, три карты, три карты…»

        -Тройка, семерка, туз, - отвечала. Идите. Аудиенция окончена.

        Другой ухажер больше нравился ей – усатый капитан с  атомного ледокола,  который бороздил заснеженные пространства, ломал и крошил по ходу движения лед, нарушая ледовый порядок, а ей потом приходилось всё снова прибирать и замораживать. Посылала снеговиков с  их подругами  помахать лопатами.
   
     Терракотовое войско не радовалось ни появлению капитана, ни прибытию его ледокола, однажды даже встали стеной поперёк Северного морского пути – не хотели пропускать. Да, -  куда им! Против такой громадины! Ретировались и больше не вякали. А добрые матросы сбросили им пару ведер, да новые метла, да санки, да снегокат  - один на всех, чтоб катались по очереди, да бабам ихним помаду для губ.

     Усатый капитан, как раз, сокровищами не интересовался, любил рассказывать про турбину, в которой, якобы, тепловая энергия превращается в механическую работу. Старательно вырисовывал на снегу  палкой  какие-то схемы. Она слушала и кивала, не вникая, любуясь  шикарными усами, покрытыми белым инеем.

     Ревнивый геолог зло зыркал на капитана, как никак конкурент, цедил: «Надоел, блин, со своей турбиной. Мирный атом, мирный атом…»

      - А ты со своими лыжами осточертел. «Лыжи у печки стоят, лыжи у печки стоят, - огрызался капитан, - Сколько им ещё стоять! Рассохлись уже все, к такой-то матери…»

       При упоминании о печке Королева хмурилась, вспоминая угрозы, которые получала в своё время от этих милых, неблагодарных мальчиков каев. Неприятные воспоминания.    

       Следующим номером в программе шли как раз именно они.  Приходили строем, типа, как пионеры, говорили речевки, перестраивались, образуя то звезду, то полярного медведя, то  букву «N», любимую букву королевы. Каждый год – одно и то же – никакой фантазии.
          Когда-то, когда их  набралось почти на целый класс в ледяном дворце, она прекратила собирать их по ледяным горкам, и занималась только с этим конкретным контингентом  регулярно, по песочным часам и не минутой больше. Предметов было всего два – сначала  - пазлы, потом  - физкультура,  или -  сначала физкультура, а затем пазлы.  Занятия долго не затягивались,  кому понравится делать изо дня в день одно и то же.

        Глупые герды всё-таки прорывались через строгие кордоны и острые рога северных оленей, предъявляя фальшивые пропуска,  поздравляли с праздником, валились коленками, обтянутыми тонкими колготками, на холодный снег, прося отпустить красивых каев.
        Но сколько они не плакали, ледяные сердца каев не растапливались. Они уже выступали за какие-то команды, каких-то государств, на соревнованиях по биатлону. Получали хорошие деньги, шикарно выглядели в своих обтягивающих тело спортивных костюмах, готовые в любой момент лечь на холодный снег и начать стрелять по мишеням.

        Не добившись толку от каев, девицы начинали просить Королеву  устроить их тогда что ли бухгалтерами или секретарями  в «Алмазсторй», Газпром «Северный» или «Север-нефть»  через свои связи.

         Белые медведи тоже входили в круг приглашенных,  как млекопитающие, были традиционно недовольны начальством, вроде как, -  реальная  дикая оппозиция.
 
       - Что мы ее терпим-то? – рычали шепотом, указывая на Королеву – «Она же не настоящая. К какому, собственно, классу она относится? Мы, например, млекопитающие. А она кто такая?»

        Снеговики с подругами, обслуживающие банкет, хоть и тупые от начала сборки, тоже подключались к лагерю недовольных, ворчали: «Десять лет уже хожу с одним и тем же ведром. Пуговицы вообще отказываются менять. Нет, - говорят, -  квот на замену фурнитуры».

        Всем чего-то хотелось от нее, и вообще  хотелось каких-то перемен…

      Погода, действительно, вдруг переменилась. Подул холодный северный ветер, пошел снег, всё закружилось, завертелось, как в блендере – мелкие частицы, крупные частицы, звери, люди, всё понеслось неизвестно куда. Снежная Королева встала с трона, глядя на всю эту турбулентность сверху.  Вихри кружились вокруг нее, не задевая, расходясь широко в стороны.

       Праздник ведь не может бесконечно продолжаться. Надо и честь знать.

      В результате – все, как бы, ушли  по-английски, не прощаясь.

     Капитан оказался снова на палубе – весь в синяках и ссадинах, откуда был аккуратно сопровожден матросами в капитанскую каюту и положен на кровать.

       -  Опять напился где-то, - восхищенно констатировал помощник.

       Бородатого геолога занесло в юрту к народам Севера, прямо на мягкие медвежьи шкуры, где, согласно законов гостеприимства, его  ласково встретила  жена хозяина помещения  и дети, образовавшиеся при проведении изысканий полезных ископаемых, похожие, как бы, и на геолога, но и не утерявшие характерных черт народов Севера.

        А спортсменов-каев   снежная буря вынесла сразу  на лыжню и они, быстро оценив ситуацию, пошли чесать по трассе, то  -  энергично махая палками, то -  валясь перед мишенями на снег,  в надежде на то, что рука не дрогнет, и, прикидывая в уме  шансы на победу и на получение довольно приличного вознаграждения.

        Красивые герды, как им и мечталось, попали сразу в гигиенически чистое и стеклянное здание «Алмазстроя», стали  что-то быстро печатать наманикюренными пальцами, ходить по кабинетам, подписывать бумаги у начальников, ловко балансируя в обуви на высоких каблуках под названием лабутэны.

        А вот снежные бабы и снеговики превратились, к сожалению, в снежную пыль, которая рассыпалась  равномерно по всему пространству.

        Надо было начинать готовиться к  новому году уже по Китайскому календарю, лепить новых снеговиков и баб, типа Терракотового войска китайского императора Цинь Ши Хаунди, заказывать новые ведра и мешки с морковью.