Воздушная крепость Часть 4 Глава 4 Дебальцево

Осада непокорного аэропорта Донецка шла более восьми месяцев. Стоял и пал вспыхнувший первым Славянск. Громогласная «Новороссия» пережила сумасшедшее лето 2014 года и умерла к зиме. Подписали и забыли Минское перемирие, а ДАП продолжал оставаться недостижимой целью постоянных атак. Только в конце января 2015 года подрыв колон нового терминала подавил последние очаги сопротивления легендарных «киборгов».
- Аэропорт пал, - шушукались дончане, - причём в прямом смысле…
Значение плацдарма было таково, что украинское командование, не считаясь с потерями, цепляется за позиции на краю мёртвого аэропорта. 
- Нужно вытащить побратимов! - приказал комбат Максима Савчука.
- Как там горячо?
- Всё норм, наши отбили пожарку, ополченцы сидят где-то по рукавам.
Следующим утром в составе пятёрки бойцов он направился в пожарку, которая находилась между разбитым терминалом и рухнувшей диспетчерской башней. Они выезжали на рассвете, комбат приказал:
- Из «эмтелбешки» не высовывайтесь, чтобы не попали под обстрелы!
Доехали на удивление удачно, начали сноровисто разгружать технику. Их начали крыть со всех стволов. Над израненной попаданиями пожаркой был сектор, где находились ополченцы, один из тепловизоров это засёк.
- Мы окружены… - подумал каждый боец.
Командовал ими сержант с позывным «Макс», который до последнего не говорил, что у них нет связи со штабом, только сказал:
- Ну, что вы загрустили - умрём все вместе, так и быть!
Вечером они поставили растяжки гранат и готовились взорвать в случае прорыва врага. Ночью к ним прорвались на МТЛБ бойцы из 79-й бригады.
- «Орки» жмут, сил нет! - сообщили они.
Начальник связи бригады дал им новые рации и удивлённо сказал:
- Очень рад, что живы, ведь все уже думали, что вас нет на белом свете.
Настало время выходить из разбитой воздушной гавани, потому что, кроме них, там больше никого не было. Начали решать, как будут идти.
- Мы должны двигаться полтора километра своим ходом, - уточнил он, - там нас встретят, и мы отправимся на Водяное.
Бесстрашный начальник связи вывел пять снайперов и двух пулемётчиков, под «градами» и беспрерывными автоматными выстрелами живыми, хотя почти все получили ранения.
- Царапина… - обрадовался Савчук, разглядывая рану на левой ноге.
Его отправили в госпиталь Днепропетровска, где он узнал, что 24 января остатки украинских отрядов отступили от руин диспетчерской вышки, а на следующий день их вытеснили из спасительного бункера под РЛС.
- Аэропорт полностью перешёл в руки сепаров... - узнали раненые. Командование сил АТО отвело украинских военных на полтора километра от взлётной полосы. Украинцы держала позиции в Песках и Авдеевке.
- Но мы им тоже дали «прикурить»! - воскликнул сосед по палате.
- Сражение за ДАП длилось на протяжении 242 дней, - заметил Максим, - в то время как оборона Минска длилась четыре, Брестской крепости 29, Киева 81, а Сталинграда 200 дней.
Получили государственные награды 894 военнослужащий, из них пять человек звания Героя Украины.
- Когда в Донецке готовился европейский чемпионат по футболу 2012 года, - вздохнул Савчук, - едва кто мог предположить, что строят не объект инфраструктуры, а поле сражения и последнее пристанище тысяч людей.
После пары дней лечения в госпитале он попросился обратно на фронт:
- Скучно здесь!
- В 25-ку пойдёшь? - спросил его прибывший на выписку военком.
- Конечно, пойду, - обрадовался Максим. - Я ж воевал с ними…
Так он попал в Дебальцево. Там стоял 25-й батальон территориальной обороны «Киевская Русь», а не 25-я аэромобильная бригада.
- Ошибочка вышла… - запоздало понял дончанин.
В свежем батальоне, где было около семисот человек, боевой опыт имели не больше семи бойцов. Один из них Пегасов, остальные новички. 
- Они же диванные войска, - шутили ветераны, - знают всё по слухам и окопным мнениям товарищей, которые там уже были.
Однако было видно, что это совсем не та война, которая опалила Донбасс в мае-августе. В Дебальцево стоял злой, азартный, упёртый, уверенностью в собственных силах, жаждущий реванша и верящий, что сможет победить, украинский гарнизон.
- «Крест» - основной отпорный пункт сил АТО, - объяснил Пегасов, - перекрёсток на въезде в город. Там соединяются две международные трассы: «Донецк-Луганск» и «Ростов-Харьков».   
В течение четырёх месяцев, с сентября по январь, здесь были построены серьёзные укрепления ВСУ, и формировалась мощная группировка украинских войск численностью до восьми тысяч человек.
- К тому же с мощнейшим артиллерийским прикрытием! - узнал он.
В прилегающие районы была стянута масштабная артиллерийская группировка, включающая не менее шести дивизионов РСЗО «Град» и «Ураган» бригадного комплекта.
- Не менее шести дивизионов буксируемых и самоходных гаубиц особой мощности «Тюльпан» и «Пион»… - произнёс Пегасов. 
Их участком фронта был северо-восток: Чернухино, Дебальцево и до Санжаровки. Рельеф местности предусматривал только три опасных направления, где могут пройти танки, и они их контролировали.
- Самое главное у нас преобладающие силы артиллерии, - успокоил он, - мы подавим любой огонь противника.
Максим видел грозные гаубицы, пушки, системы реактивного огня, самоходные установки.
- У нас в тылу врага на терриконе пункт наблюдения, где сидит взвод, который давал координаты, куда бить… - по секрету сказал Пегасов.
Их батальон занял Чернухино.
- По дороге это двадцать километров, а напрямую всего пять до Дебальцева! - сообщили бойцы батальона «Киев-2», стоящие там до них.
Савчуку дали два миномётных расчёта, которые обеспечивали первое прикрытие. У него было восемь человек, по четыре на миномёт. 
- Сидеть в яме и стрелять вслепую, - понял он, - ведь максимальная видимость всего полтора километра, нет смысла…
Никаких капитальных фортификационных сооружений вокруг не было. Обычные блиндажи, перекрытые обычными брёвнами.
- Время капитально окопаться было, но это не решало проблемы… - оправдывались бойцы. - Мы окапывались лопатами, а противник тракторами.
- Это не оправдание! - отрезал Максим.
- Если у нас перекрытия деревянные, то у них железобетонные доты.
- Значит, и у нас будут такие…
Первым делом Савчук решил вырыть укрытия на ближайшем холме, откуда можно было уверенно стрелять по противнику из миномёта.
- Мёрзлую землю придётся отогревать кострами, - предупредил Пегасов.
- Отогреем! - заверил он. - Это наша земля!
Начали копать, в земле попался здоровый пень. Обошли его изгибом. Пегасов принёс на обед колбасы, хлеба, и что-то выпить. Разложили снедь на пеньке, сидели, разговаривали, вспоминая вольную довоенную жизнь.
- Ленин не зря говорил: «Потерять Украину значит, потерять голову»! - рассуждал Максим. - Теперь россияне пришли за этой головой. 
Периодически вдали рвались снаряды, ополченцы вели беспорядочный артобстрел по площадям, они особо не реагировали. Вдруг по звуку очередной мины Пегасов всё понял и успел крикнуть:
- Ложись!.. Это наша!
Через мгновение мина врезалась в землю в двух метрах от них, аккурат в то место, где они должны были быть, если бы не окапывали пенёк.
- Повезло! - выдохнул Савчук и сразу договорился с местными.
Они привезли машиной бетонные блоки, которыми огородили огневые позиции. Теперь можно было спокойно поговорить. 
- Я прошлой весной шёл на войну с чётким образом, что сейчас передо мной поставят сепаратистов, дадут шашку и скажут «руби», - признался Пегасов. - А наши сидят в окопах, по ним непонятно откуда стреляет артиллерия, сепаратистов никто в глаза не видел...
-  Это то, к чему сводится война последние два столетия: артиллерия - основной поражающий фактор! - согласился Максим.
Ополченцы начали наступление на Никишино, отбивались всеми силами. Он потерял два миномёта и половину личного состава ранеными.
- Благодаря хорошим укрытиям! - радовался Савчук.
У сепаров произошла ротация и вместо казаков, которые сидели в окопах и в открытую конфронтацию лезли неохотно, приехали морпехи вооружённых сил РФ. Они узнали их по нашивкам и радиоперехватам.
- И они такие бесстрашные, без опыта боевых действий решили пойти в наступление, - удивлялись его бойцы. - В открытую.
Самоуверенные морские пехотинцы попытались лобовой атакой наступать на Новогригоровку, украинские артиллеристы устроили кладбище.
- Я, честно был ошарашен такой наглостью… - дивился Пегасов. - Морпехи второй раз встали в степи в полный рост и пошли. Перепахали их батальон. Потом спецназовцы выехали на технике за своими «200» и «300», украинцы сожгли технику. Пришлось им проводить ротацию.
- Подразделение, которое в первом бою теряет больше десяти процентов личного состава, небоеспособно! - заверил Максим.
- Вообще, это ошибка россиян! - согласился Пегасов. - Они заигрались со спецвойсками, а богом войны была и есть артиллерия.
Они снялись и переехали в Дебальцево. Там начались боевые действия.
- Ваша задача состоит в том, чтобы противник не подошёл к артиллерии! - поставил задачу комбат. - Пока существует артиллерия, стоит город.
В начале февраля их группа пошла в рейд. Но бои уже до того измотали, что бойцы на ходу спали. Максим шёл замыкающим.
- Идём во мрак, вихрь, ураган, по сравнению с которым ад Данте был, наверняка, курортом Кавказского побережья… - вяло размышлял он на ходу.
Медленно двигал уставшими, опухшими ногами. Навалившаяся дремота склеила веки, и погрузила в мгновенный сон. Споткнулся, огляделся, а вокруг никого, группа ушла вперёд. За кустами посадки мелькнули белые халаты, он обрадовался, что догнал своих.
- Что-то не так, - притормозил Савчук. - Почему идут навстречу мне?
Быстро спрятался за дерево, присел, снял с плеча автомат, залёг.
- Их девять человек, видимо, рейдовая поисковая группа сепаров возвращалась домой, - надеялся он. - Может, не заметили? 
Они заметили, и поняли, что украинец один и стали рассыпаться вокруг.
- Главное не дать им окружить себя, - мелькнуло в его голове.
Прицелился, дал короткую очередь, один силуэт уткнулся носом в снег. Остальные благоразумно залегли и начали расползаться полукругом.
- Значит, будут пытаться взять живым... - с ужасом понял Максим.
Как раз перед этим днём ополченцы их двух ребят на куски порезали. У него осталось два полных магазина патронов и граната.
- Хрен вам, но живым не дамся… - решил он.
Около получаса, они пытались взять упорного хохла. Савчук троих подрезал, они стали вести прицельный огонь на поражение. Вокруг деревьев весь снег как, будто кто палкой исчертил. Когда осталось около двадцати патронов, он мысленно попрощался с родными:
- Добью последние, подпущу поближе и рвану гранатой себя и их…
Вдруг справа стали лупить из автоматов. Пегасов с отделением подоспел на помощь. Всех ополченцев положили в два счёта. Он заорал:
- Командир, твою мать, мы не знали, где тебя потеряли!
Когда благополучно вернулись на базу, Пегасов откровенно пояснил:
- Счастливый ты! Если б увидели, что нельзя помочь, тебя наш снайпер хлопнул бы, чтобы ты им в плен не попал… Но я гляжу сепаров всего пятеро осталось, четверых ты уделал, молодец. А на остальных хватило двух минут! 
продолжение http://proza.ru/2016/07/17/440