Надежда

Послышалась возня в коридоре и тихий шепот мамы. Провожала отца на работу. Тикали часы. Я сидела у брата в комнате, с ним было спокойно и хорошо. Ничто так не вдохновляет, как его присутствие. Вроде бы он уже совсем взрослый и самостоятельный, может защитить в нужный момент, но когда тебе угодно он превращается в маленького ребенка, дурачится, веселит тебя. И это двоякое чувство делает тебя счастливой. Нет в жизни ничего лучше, чем иметь любящего старшего брата.

Сейчас он сидит, и с серьезным видом, поправляя очки на своем остром и неаккуратно отесанном носу, что-то чертит. Для меня это- «что-то», чему я не придаю значение, а для него- научный проект, работа, над которой он трудится уже больше года, без нее он не окончит университет. А вот если взять сравнение еще глубже- для людей его чертежи- это путь к спасению. Это очень важно. И все, конечно же, это понимают, и стараются к нему лишний раз не заглядывать, и меня не пускать. Но куда там. Бывает так одиноко, что хочется расплакаться. Мне . Не за себя, а за брата. Он сильный, он держится. Потерял всех друзей, за которых готов был идти до последнего, потерял свою любимую, с которой хотел прожить до самой смерти, половину семьи, потерял учебу, родные места, домик на дереве в нашем дворе, пса Рекса, очень старого, напоминавшего о детстве, потерял всё. 24 года, а у тебя практически нет ничего. Что может быть страшнее?

Он нахмурился. Потом сунул руку в свой портфель, достал бумажку, и что-то перепроверил. Я насторожилась, неужели он наконец закончил? Чувство секундного восторга посетило меня. Но нет.. он покачал головой, и закрыл руками лицо. Мне стало вдруг так плохо, как будто внутри у меня ничего нет, будто там пусто. Я вспомнила слова брата, которые он сказал мне несколько лет назад, когда мы только сюда переехали.

«Мы сделали первый шаг на пути в новую жизнь» таков был приветственный лозунг. Так нас встречали, надеясь на то, что построенный в кратчайшие сроки громадный город, с бетонными дорожками и статуями вместо деревьев, произведет на нас впечатление, и мы сразу же начнем сорить здесь деньгами. Застройщиков мало волновало то, что у многих ТАМ остались семьи, и дома, полностью обустроенные, такие уютные, такие по-настоящему родные. Мне было 10 лет, я крепко держала отца за руку, словно боялась что его от меня заберут. Рядом плакала мама, ее обнимал мой брат. Когда нам показали наш новый дом, мама только обреченно всхлипнула, и, наклонившись ко мне, прошептала:

— Я обещаю, я сделаю все, чтобы тебе и твоему брату было здесь так же комфортно. Веришь мне?, - это слово она повторила несколько раз, — Веришь?

Я тогда кивнула, я мало понимала зачем надо было бросать все, и уезжать. Мало понимала почему мама плакала. И почему папа, прекрасный актер театра, получивший высшее образование, пошел рубить лед, вместо того, чтобы играть на сцене. И почему брат, всегда такой улыбчивый и добродушный, выглядел словно покойник, мертвецки белый и с синими кругами около глаз. Он тогда присел, и очень серьезно посмотрел на меня. И я, хоть и была мала, поняла сколько боли и грусти было в этом взгляде, сколько скорби по несбывшимся надеждам, сколько прожитых лет, и счастливейших воспоминаний он похоронил у себя глубоко-глубоко в душе, где-то под замком. И каждое упоминание о минувшем в один миг превращало его в куклу, он мог сидеть часами потом в своей комнате, и, уставившись в одну точку, качаться взад и вперед, обнимая свои колени. Или смотреть на фотографии. Он то улыбался, то хохотал, как сумасшедший, то рыдал. Видеть как плачет мужчина, поверьте мне, невыносимо. Но прошло немного времени, мне наняли учителя на дом, а он решил пойти на работу. Устроиться было сложно, да и практически некуда, колоть лед у него не хватало силы, тут и взрослому человеку было тяжело, куда там восемнадцатилетнему пареньку. Тогда он уткнулся в книги, те, которые нам удалось захватить с собой. За 2 года он освоил физику, математику, и другие точные науки. Наконец, папин знакомый, по совместительству бывший преподаватель физики в университете, решился за символическую плату обучать мальчика дальше. Прозанимавшись с ним чуть больше года, он вдруг заявил, что ученик- гений, и уже давно превзошел учителя. Тогда они вместе разработали проект- он должен был стать целью всей их жизни, вдвоем они хотели изменить мир. Но профессор умер, а остался только мой брат. И с того самого дня похорон, он ни один раз не вышел из дома, он побледнел, стал отказываться от еды, он словно выцвел, превратился в воспоминание, потерял краски. В волосах проступила седина. Он был как живой мертвец, но неутомимый, он двигался и двигался, он был в другом мире, никого не слушал, одержимый только одной целью. Мать часто приходила и просила его выйти и пройтись. Он отказывался. Говорил, что ему не нравится это небо, что там, где мы жили раньше, небо было красивее, и он не хочет портить воспоминания. Говорил, что дома небо голубое, оно радует всеми цветами радуги иногда, а здесь оно словно вот вот упадет тебе на плечи, оно неестественно тяжелое и темное. Как наше будущее. Я его понимала. На самом деле мы все боялись поднимать голову. Ты ходишь, живешь, пытаешься смириться, у тебя даже получается, но, стоит тебе посмотреть на небо- и все пропало.

Так вот, когда мы переехали, брат сказал мне одну простую вещь. Я думаю она всегда будет актуальна и обсуждаема. Я тогда сидела у окна, и смотрела на проезжающие мимо машины, а он подсел ко мне, и спросил:

— Скучаешь?

— По кому?, - удивленно спросила я.

— Как - по кому?, - уголки его губ дрогнули, но он не улыбнулся, видимо ему казался мой вопрос глупым. – По дому. По нашему старому прекрасному дому.

— Мне и тут хорошо, - и я отвернулась. Но слезы брызнули у меня из глаз помимо моей воли. Я очень испугалась тогда, не знаю почему, и внезапно я обернулась, и обняла брата. Он сидел с минуту неподвижно, словно анализируя ситуацию, я снова испугалась, что со своей физикой и стремлением объяснить все явления с научной точки он забыл про обыкновенные чувства, испугалась, что он меня оттолкнет. Но взял мое лицо, приподнял мне подбородок, и вытер слезинки на моих щеках.

— Эй, малышка, ты чего?

— Я.. я не знаю. Мне плохо, - прошептала я так, как обычно маленькие дети говорят, когда у них что-то болит.

— Я знаю. Нам всем плохо. Плачь, плачь сильнее, давай же.

— Почему?, - спросила вдруг я, сама не зная о чем мой вопрос. Наверное, я хотела узнать, отчего люди такие слабые и безвольные, почему от них ничего не зависит, и мы бежим, подобно тараканам, а не принимаем вовремя меры.

— Потому что мы - человечество, - серьезно сказал он. – Люди ошибаются, люди отступают. Но это не значит, что мы слабы. Это значит, что мы живем. Учимся на ошибках, делаем шаг назад, чтобы сделать два вперед. Это нормально. Всегда присутствует жестокость. Никогда ты не будешь счастлива, зная, что причиной твоего счастья послужила чужая беда. Так? Но это и не значит, что ты живешь в муках. В этом все люди, в этом наша натура. Надо учиться жить, несмотря ни на какие трудности. Надо уметь их побеждать. Надо быть сильнее всего этого. Сильнее самого себя. Ну или по крайней мере стараться для близких тебе людей.

— Я хочу домой.., - всхлипнула я.

— И я. Очень хочу. Скучаю по всему. Хотел бы навестить ЕЕ могилу, - он отвернулся. – И, возможно, поступить в университет. Очень хочу. Знаешь, я найду способ, уже ищу. Я чувствую, что близок. Все будет хорошо, никогда не поздно начать все сначала. НИКОГДА НЕ НУЖНО УЧИТЬСЯ ЖИТЬ. ВАЖНО ЛИШЬ НАЧИТЬСЯ ЖДАТЬ И ВЕРИТЬ, А ЖИТЬ УЧИТЬСЯ НЕ НАДО.

И вот, с тех пор я жду. Я каждый день у него в комнате. Я наблюдаю. Я верю в него. И знаю, что вера- это настолько же важно ему, как и всем нам.

Я хожу по бетону, живу в бетоне, словно весь мир закатали в бетон, и чувства тоже. Я мечтаю о друзьях, мечтаю о колледже, мечтаю стать ветеринаром, хочу собаку, как была у нас ТАМ. И домик на дереве, это очень важно. И много цветов. И голубое небо. И я забыла, как выглядит дождь. Я забыла что такое радуга. Забыла какого бегать по росистой траве босиком. И как выглядит счастье я тоже забыла. Я многое забыла. Сейчас моя жизнь очень скучная- я хожу мыть аэромобили, иногда, владея знаниями в физике, даю краткие советы что делать чтобы они летали быстрее и маневреннее. Я много читаю, но все книги для меня- фантастика. Пытаюсь помогать брату- но из этого мало что выходит. Вот такие мы, полны амбиций, полны энергии, но, увы, мы изгнанники. Мне 16, а мама устала твердить мне, что мы должны делать все, чтобы не умереть. А я не хочу так. Я лучше буду делать все для того, чтобы жить. Как учил брат…

Он снова нахмурился. Ничего, я привыкла. Но.. это что-то другое. Что-то мелькнуло в его глазах. Что это? Радость? Словно огромную ношу сняли в его плеч. Он подскочил. Он отбросил очки, и засмеялся. Так звонко, так радостно. На кухне перестала возиться мама. Я смотрела на брата с надеждой, но он схватил свои чертежи, запихал в портфель, и выбежал из дома.

Я села у окна. Что-то удержало меня в доме, я не погналась за ним. Я, наверное, слишком устала. Этот проект по переработке почвы вселял в нас какую-то надежду. Из черной и сухой, земля должна, при помощи этой машины, получиться плодородной. На ней можно будет высадить деревья, и всего лишь за несколько месяцев они выросли бы по ускоренному курсу в 10-15 раз быстрее. Это был бы прорыв. Установив этот механизм на территории любой планеты, можно было в кратчайшие сроки наполнить атмосферу кислородом, сделать планету зеленой, и пригодной для жизни людей. Мечты…

Я услышала шум и крики людей. Вглядываясь вдаль горизонта, я увидела ледорубов. Самых уважаемых людей, добывающих для всех нас воду. Ведь там, где мы живем сейчас, там нет обычной воды, как течет в реке, нет звенящего звука ручейков, нет волн, которые что-то шепчут тебе под ухо. Задумайтесь, может пора бы уже начинать ценить все те мелочи, которые вас окружают, ведь оставив родной дом, вы можете очень пожалеть о том, что когда-то их не ценили. Ледорубы, побросав кирки, радостными возгласами приветствовали кого-то. Неужели?... Я встала, и подозвала маму. Она с неохотой отвлеклась от утилизации посуды, и, открыв дверь, выбежала на улицу. Оказалось, шли не только ледорубы. Там были и наши соседи, и продавцы, и учителя, и мойщики, и механики, в общем, все жители нашего небольшого города. Практически все. За несколько секунд они высыпали на площадь, закатанную в бетон, и стали подбрасывать вверх худую фигуру молодого юноши, в которой я узнала брата.. Он прижимал к себе портфель, и пытался остановить толпу, но вокруг было так громко и весело, что это было невозможно. Улыбки.. я так скучала по этому настоящему смеху. Я вдруг сразу поняла. У него получилось.

У НЕГО ПОЛУЧИЛОСЬ. Эти слова словно ударили мне в уши. Мама тоже поняла. Она закрыла лицо руками, и заплакала. В последний раз я видела ее плачущей в день нашего приезда. Этот город, как я уже говорила, закатывает в бетон всё, даже чувства людей. Только сейчас это были слезы радости.

Откуда-то из глубины, вырываясь из цепких рук, пытавшихся поздравить и всячески поблагодарить, вышел мой брат. Он сиял. Он подошел ко мне, и обнял за плечи.

— Я обещал, помнишь?, - дрожащим голосом спросил он.

— Да.., - только и смогла ответить я.

— Теперь все будет по-другому . Мы соберем сотню машин где-то за месяц. Мне помогут. Они несложные, если разобраться. Еще месяц на установку. И пару месяцев на озеленение. В общей сложности, это чуть меньше полугода. У нас быстрые корабли, с помощью черных дыр добираться будем за мгновение. А потом… представь себе… жизнь, такая, как и была.

— Построим дома.., - прошептала я. Было шумно кругом, но я знала, что он услышал.

— Переселим зверей.., - мечтательно протянул он. – Новые города, лужайки, люди будут счастливы. Они вернутся туда, откуда начали.

— И там будет так, как написано в книгах?, - спросила я.

— Нет, там будет лучше, - и он сделал то, чего очень боялся, чего избегал много лет, с момента приезда. Он вдруг поднял глаза. – Я навещу ЕЕ там … положу ей на могилу цветов. Я выращу их сам. Я очень жалею, что не дарил ей букеты, не хотел их срывать. Потому что тогда они были редким явлением, и почва уже начала умирать.. Я опоздал, но искуплю вину. Обещаю.

Я верила в него. И знала что мой старший брат- человек слова. И тогда я тоже подняла голову и взглянула вверх. В бледно-сером небе виднелась маленькая черная точка. Эту точку я так боялась забыть, потерять ее местоположение, и эту же точку я больше всего не желала находить. Я посмотрела на нее, вытерла слезы, и произнесла одними губами:

— Жди нас обратно, Земля..