Разбитому окну

Полу разбитое гигантское окно, собранное по острым режущим кусочкам, находилось на уровне моей теплой кровати. Усталость. Отказавшись от религии и казнящей поголовно веры, отказавшись от глупых надежд и, соответственно, противоречий, решила “начать все с чистого листа” и слепить из себя почти новую и немного “каменную” личность. Обычно, с такими думами среднестатистический мыслитель засыпает уже ближе к ночи, нервный промежуток времени, скажу я вам.  Когда-то и я числилась в этой статистике, но сейчас мои мысленные желания начали срастаться с моей натурой, банальная реализация, поэтому с этими мыслями я не засыпала, а уже пробуждалась, серьезный момент, отключаешь поворотники.

 Каждое сонное утро, надевая плюшевые тапочки и почти стирая свои глаза, быстро, как это было возможно, подбегала к окну и искала его. В моей жизни с переездом поменялось абсолютно все: от меня самой, моих интересов, нерушимых ценностей и рушимых привычек до прочитанных книг и ныне любимого вкуса травяного чая. Поменялось многое, но не изменчива оставалась одна традиция, существующая, казалось бы, тысячу лет. Удивительно, но изменив абсолютно все, начав новую писанину о будущем на том самом чистом листе, я встречала новый день с человеком, ставшим главным героем моего прошлого. Уверенно начинаешь “с чистого”, но бережно хранишь в комоде старые записные книжки с исписанными страницами. То разбитое окно было собрано им, поломано тоже: творец и разрушитель в одном лице.

 Утро, легкий ветер, отодвигаю телесные шторки уверенной рукой, хорошо, что под подоконником не видно моих дрожавших скелетных коленок пятиклассницы. Мы не общались толком, да и говорить, по сути, было не о чем.

 Помнится одна занимательная статья о родственных душах, знаете, прививая вселенскую чуткость друг к другу, отныне, они не нуждаются в беспрерывном потоке огромного количества букв, любимых чувствуешь интуитивно, кротко, осторожно. Сканировали глазами друг друга, наивно думая, что знаем о самом себе больше, чем тот, что стоит напротив окна. Под вечер мы расходились, я, шаркая тапочками об пушистый ковер, он, пиная встречные камни на пустой дороге. День за днем, год за годом. Каждое сонное утро он приходил ко мне, ни разу не услышав о просьбе прихода. Каждое сонное утро я просыпалась и подходила к разбитому окну, ни разу не услышав о просьбе поспать подольше, пропустить момент встречи. Аллегория о сильном ливне, загоняющего в дома зевак насильно, ко мне не относилась. Так называется обоюдность.

 Каждое утро его ожидало новое знакомство со мной; день за днем, год за годом. Мы шли на дно преданно, искренне. Сейчас каждый подумает о своем понятии “дно”, для кого-то это окажется окончанием смысла и началом бессмысленности каждодневных встреч, для кого-то личностная гибель, когда вплетаешься в душу другого. Для кого-то это будет совместным погружением в самые потаенные уголки души. Каждый окажется прав, но, все же, давайте откажемся от глупых надежд, противоречий и поголовно казнящей любовной веры. Пишу эту прозу, но не знаю, как закончить эту главу о двух родственных душах, что день ото дня видели обоюдный, но бессмысленный приход друг к другу. Не дописываю прозу, но ее заканчиваю.