Подлость и коварство

Друзья сидели на берегу Хрустального озера на изумрудно-зеленой траве и разговаривали.
 
— Лео, ты обещал рассказать нам про Чили, — сказала принцесса Дайви.

Философ задумчиво посмотрел на гладь воды и белые кувшинки, подставляющие нежные лепестки солнцу.

— Да, расскажу… Это было 2 года назад, когда мы с Чили были друзьями.

— Друзьями? — удивилась Дайви.

— Хм… — произнес Эльф и опустил голубые глаза.

— Я считал, что мы друзья... Чили пригласил меня в свой город.

— Что это за город? — полюбопытствовала принцесса.

— Это город Карск, в котором царствует Тамма—гуна. Город заводов и фабрик, где совершенно нет зелени, а земля словно выжженое поле, покрытая черным пеплом гари. Люди там с утра до вечера трудятся на дымящих заводах и фабриках, приходят домой и засыпают под телевизионные ящики.

— Телевизионные ящики? Что это? — снова спросила принцесса.

— Это стеклянные ящики, откуда вещают демоны, чтобы люди предавались семь грехам: алчности, унынию, гордости, тщеславию, зависти, обжорству и похоти. Этих демонов и привел с собой Чили, но Господь защитил Литанию и ее жителей от демонов. Вознесем Хвалу Нашему Господу Хари!

Друзья подняли руки вверх и хором произнесли:

— Хари бол! Хари бол! Хари бол!

Имя Хари не отлично от Него Самого, а потому образ Хранителя Мира и Лучшего Друга всех живых существ тут же привстал перед ними.

— Мои дорогие друзья, — сказал Хари. — Помните, что Я всегда с вами, и являюсь вашим Хранителем, и если что—нибудь случится, просто произносите волшебную мантру, и я тут же появлюсь.

Друзья весело рукоплескали, а потом Лео продолжил свой рассказ.

Карск был похож на один сплошной полигон, выжженная трава и ни одного даже маленького дерева. Только кактусы и скрученные каракасы повсюду. Серый дым клубился из огромных труб ТЭЦ, смешиваясь с облаками и предавая им серый оттенок. Они принимали в себя всю гарь труб и пыль города, низко стеля от земли и  перегружаясь от тяжести, а затем проливали на Карск свинцовые дожди. В такую погоду жители сидели дома, так как рисковали облысеть или испортить зонтики.
 
Дома здесь были серые девятиэтажки, похожие на унылые гробы с черными засаленными от копоти окнами. В одном из таких домов, на втором этаже жил Чили. Его окна были завешаны тяжёлыми шторами невзрачного оттенка, так как он не любил солнечный свет. Даже на улицу он выходил в солнечных очках, которые зеркалили лучи. Неприветлив и всегда хмурый, он вынашивал в голове планы по захвату Карска. Однако это ему было не под силу, потому что городом этим правила Старая Геля — ведьма и распутница, знавшая колдовство. Она жила в той же серой девитиэтажке, что и Чили, только на первом этаже.  В ее квартире часто появлялись очень странные живые существа: духи, нелюди, демоны и прочая нечисть. Чили также захаживал к ней в гости.

У Старой Гели был сынок, по имени Пузырь, она родила его в приклонном возрасте, незнама от кого. Пузырь был так дурен собой, что от его вида девушки невольно закрывали глаза. Невысокий рост и большая голова с огромными подслеповатыми глазами, за что и получил прозвище Пузырь. Старая Геля передала ему свою губительную энергию жадности и коварства, вперемешку с  темными способностями, только он ими не умел правильно пользоваться, а потому все время доставлял много неприятностей и старухе-матери и другим жителям Карска. Ему прощали его нерадивость, потому как он водил дружбу с Чили, который защищал его от всех.

Сошлись они с Чили на фоне своей неуемной жадности и желанием завоевать Карск. В тайне они ненавидели Старую Гелю и хотели изжить ее со свету, чтобы стать хозяивами города, но демоническая управительница была недосягаема для них, так как считывала их завистливые мысли на расстоянии. Тогда негодяи придумали хитроумный план и  начали его воплощать.

Как-то Чили ездил на выставку поэтов, которая проходила в городе Литания, там он и познакомился со мной.

— Я очень впечатлен вашими стихами, господин Лео,  — кланялся он.

— Весьма польщен, -- отвечал я. — Вас как зовут?

— Мое имя Чили, я приехал из Карска. И ищу философа, который бы помог мне решить проблему нашего города.

Я заинтересованно посмотрел на молодого человека, а он продолжил:

— Идея такая — засадить степной Карск деревьями из Литании, чтобы он стал зеленым городом.

— На все воля Господа, — сказал я, считая, что вряд ли это удастся, когда там ТЭЦ, заводы,  фабрики, а люди пребывают в полном невежестве. Но в тот же момент, я понял, что ничего не бывает невозможно, если твой Лучший Друг за твоей спиной.

— Мне нужно посмотреть ваш город, — отвечал я, прикидывая, что  могу сделать.

— Я сделаю вам приглашения, — улыбался Чили. —Уже на следующей недели приму вас у себя в гостях.

Через неделю я прибыл в Карск, где на вокзале меня встретил Чили в солнцезащитных очках, солнце там буквально выжигало все, превращая живое в мелкий пепел смерти. Я расположился в его маленькой затхлой квартирке, окна которой были завешаны плотными шторами. Дневной свет резал глаза, потому Чили пользовался свечками, предпочитая полумрак и мерцание, однако не снимал темных очков даже дома. Он долго рассказывал мне про Карск и про свои идеи. Я чувствовал, что что—то не так, но понять не мог, так как вся атмосфера была окутана странностями.
 
Тем же вечером Чили привел меня к Старой Геле и ее сыну Пузырю. Они сидели за ветхим расшатанным столом, старуха готовила какое—то зелье. Увидев меня, заулыбались и предложили отведать навар.
 
— Я с радостью отведаю угощения великодушных хозяев этого гостеприимного дома, но перед тем как разделю с вами трапезу, предложу попробовать  Хари, потому как никогда не вкушаю ничего вперед Господа, — сказал я.

Старая Геля, поставив дымящейся котелок на стол, просила меня пройти. Я  прочитал мантру, предложив отведать приготовленную пищу Хари. В результате еда приняла такой вкус, что Старя Геля и Пузырь широко заулыбались, а Чили расслабился. 

— После того как Господь Хари отведает пищи, она становиться необыкновенной, — отвечал я.

— Хм, — фыркнул Чили, он был себе на уме и думал, что пища приняла такой вкус потому что он подлил в зеленую похлебку одурманивающий порошок. Но никто об этом тогда не знал.

Вскоре мы стали чувствовать странные вещи, Пузырь бесконечно хохотал, Старя Геля принялась танцевать, а я впал в откровения. Этого Чили и надо было, он задавал мне наводящие вопросы, под маской сердечного друга, чтобы узнать все мои слабые места. Затем он проделал тоже самое со старухой и отпрыском. Дальше по плану он  уединяясь с каждым из нас,  рассказал  откровенные вещи про друг друга, примешивая и свои выдумки -  его задачей было рассорить нас, а глобальной задачей -  сделать нас врагами. Ведь ничего так ни ссорит и ни обижает людей,  как сплетни.

Поплыла мерзость от Старой Гели к Пузырю, а от него ко мне, мешая все в соку сплетен коварного Чили. Все перессорились друг с другом, и мне пришлось срочно уйти.  Раздосадованный я пошел к Чили, чтобы укрыться от гнева Старой Гели и ее сынка. Там я обнаружил, что пропали некоторые мои вещи, среди них была Божественная икона Девы Марии и золотой ларец, в котором лежали подарки подаренные преданными.

— Не волнуйся, — заверил меня Чили. — Мы их обязательно найдем.

Я тогда еще не знал, что он сам и причащен к похищению вещей.
 
Теперь в руках Чили были некоторые могущественные вещи, только он не знал, что они не отвечают на зло и коварство, а потому негодяй был беспомощен. Бестолку он часами смотрел на Икону Девы Марии, святая не отвечала ему, так как нужно было знать молитву—обращение. В золотом ларце он копался, перекладывая чудодейственные вещи преданных, но и они были словно мертвые игрушки, потому как каждая могла ожить только под определенную чудотворную мантру.  Чили решил снова подсыпать мне в пищу тот порошок, чтобы откровением добиться от меня молитв и чудодейственных мантр.

— О, мой дорогой друг! — Причитал он, сделав прискорбное лицо. — Мои друзья обидели тебя, и я хочу тебя как—то утешить. Я испек для тебя торт «добрая вишня», отведай ее и все будет хорошо.

— Я с радостью отведаю угощения, мой друг, но перед тем как разделю с тобой этот прекрасный торт, предложу попробовать  Хари, потому как никогда не вкушаю ничего вперед Господа, — сказал я.

Чили принес красивый большой торт с сочными спелыми вишнями и вишневым нежным кремом. Я поставил его на середину стола и произнес молитву предложения. После того как Хари отведал «добрую вишню», я отрезал кусочек сначала Чили, потом себе.

Потрясающий вкус торта вызвал у нас радость и расслабление.

Чили хотел выведать у меня волшебную мантру, но в тот день ему это снова не удалось, потому как на меня не действовал "наркотик" которым он начинил торт и его зло перевоплощалось в добро... Принцип чем больше ешь освященной и предложенной пищи тем становишься неуязвим.




Продолжение следует…….